100 лет одиночества про что
Смысл книги Сто лет одиночества — Габриэль Гарсиа Маркес
«Сто лет одиночества» Г. Г. Маркеса является ярким представлением слияния магизма и реализма. Данное произведение является культовым моментом в развитии романного жанра в Латинской Америке.
Статья рассказывает о скрытых смыслах главного труда Габриэля Маркеса – «Сто лет одиночества», скрытые в названии, содержании и финале произведения.
Смысл названия книги Сто лет одиночества
Всякая книга начинается с названия, которое может либо сразу рассказать читателю, о чем пойдет речь, либо еще больше запутать и тем самым привлечь внимание.
Название романа Г. Г. Маркеса «Сто лет одиночество» необходимо рассматривать с двух сторон:
Мир, в котором разворачивается действие романа «Сто лет одиночества», сложный и неоднородный. Авторской оценки в произведении не показано: ни в отношении проходящих событий, ни в отношении персонажей. Маркес не делит своих героев на плохих и хороших.
Пространство произведения сложено и разнообразно. Маркес не предоставляет точной оценки происходящих событий. Также не дает оценку героям – положительные они или отрицательные.
О чем книга Сто лет одиночества
Местом действия романа становится город Макондо. Хосе Аркадио Буэндиа – основал это место. Хоть город и является фантазией Габриэля Гарсиа Маркеса, зато события, разворачивающиеся на страницах произведения, являются реальными (история Колумбии). Основатель Макондо пытается найти ответ на загадки вселенной. Во время этих поисков он знакомится с Мелькиадесом – главным в таборе цыган. Этот табор каждую весну во время своего путешествия заезжают в город.
Помимо Хосе Аркадио Буэндиа, в Макондо есть и высшая власть. Но герой пытается отстоять свое право на управление городом.
Начинается междоусобица, в которой активно участвует народ Макондо. Полковником является Аурелиано Буэндиа – сын Хосе. Он возглавляет мятежников, которые выступают против консерватизма. Аркадио, являющийся племянником Аурелиано, во время междоусобицы становится главой Макондо. Он управляет городом жестоко, его считают диктатором. Спустя восемь месяцев правления Аркадио берут в плен и расстреливают. Тем временем война становится бесконечной. Аурелиано уже не в силах больше воевать. Он подписывает перемирие и возвращается на родину.
Теперь Макондо – это забытое Богом место, о котором никто уже и не помнит. Аурелиано Вавилонья – последний кто остался из рода Буэдиа. Он продолжает расшифровывать записи Мелькиадеса. Но из-за порочных отношений с Амарантой, своей же тетей, забрасывает это дело. Амаранта умирает при родах. Рождается сын Аурелиана с хвостом как у поросенка. Ребенка съедают муравьи. Герой вновь возвращается к расшифровке записей. В них говорится следующее: город исчезнет после обрушившегося на него смерча. В момент, когда Аурелиано закончил перевод последних слов, семейство Буэндиа стирается из истории.
Смысл произведения Сто лет одиночества
При помощи аллегории Габриэль Гарсиа Маркес изображает гибель, деградацию человечества. Аллегория заключается в основании и разрушении города.
Основной мыслью произведения является то, что все возвращается на круги своя. Об этом Габриэль Маркес упоминает в заглавии книги – «Сто лет одиночества».
Смысл финала книги Сто лет одиночества
«Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса является одним из популярнейших романов прошлого столетия. Ради написания книги автор рисковал всем (например, от машины).
Чтобы более точно раскрыть проблему человеческого одиночества, Маркес раскрывает внутренний сюжет при помощи внешнего.
Напишите в комментариях своё мнение, о чем книга «Сто лет одиночества». Мы с нетерпением будем ждать!
Насколько публикация полезна?
Нажмите на звезду, чтобы оценить!
Средняя оценка 4.2 / 5. Количество оценок: 5
Сто лет одиночества
Основатели рода Буэндиа Хосе Аркадио и Урсула были двоюродными братом и сестрой. Родичи боялись, что они родят ребёнка с поросячьим хвостиком. Об опасности инцестуального брака знает Урсула, а Хосе Аркадио не желает принимать во внимание подобные глупости. На протяжении полутора лет замужества Урсула умудряется сохранить невинность, ночи молодожёнов заполнены томительной и жестокой борьбой, заменяющей любовные утехи. Во время петушиных боев петух Хосе Аркадио одерживает победу над петухом Пруденсио Агиляра, и тот, раздосадованный, издевается над соперником, ставя под сомнение его мужские достоинства, поскольку Урсула до сих пор ещё девственница. Возмущённый Хосе Аркадио отправляется домой за копьём и убивает Пруденсио, а затем, потрясая тем же копьём, заставляет Урсулу выполнить свои супружеские обязанности. Но отныне нет им покоя от окровавленного призрака Агиляра. Решив перебраться на новое местожительство, Хосе Аркадио, словно принося жертву, убивает всех своих петухов, зарывает во дворе копье и покидает деревню вместе с женой и сельчанами. Двадцать два храбреца одолевают в поисках моря неприступный горный хребет и после двух лет бесплодных скитаний основывают на берегу реки селение Макондо — на то Хосе Аркадио было во сне вещее указание. И вот на большой поляне вырастают два десятка хижин из глины и бамбука.
Хосе Аркадио сжигает страсть к познанию мира — больше всего на свете его привлекают разные чудесные вещи, которые доставляют в селение появляющиеся раз в году цыгане: бруски магнита, лупа, навигационные приборы; от их вожака Мелькиадеса он узнает и секреты алхимии, изводит себя долгими бдениями и лихорадочной работой воспалённого воображения. Потеряв интерес к очередной сумасбродной затее, он возвращается к размеренной трудовой жизни, вместе с соседями обустраивает посёлок, размежёвывает земли, прокладывает дороги. Жизнь в Макондо патриархальная, добропорядочная, счастливая, здесь даже нет кладбища, поскольку никто не умирает. Урсула затевает прибыльное производство зверушек и птиц из леденцов. Но с появлением в доме Буэндиа неведомо откуда пришедшей Ребеки, которая становится им приёмной дочерью, начинается в Макондо эпидемия бессонницы. Жители селения прилежно переделывают все свои дела и начинают маяться тягостным бездельем. А потом обрушивается на Макондо другая напасть — эпидемия забывчивости. Все живут в постоянно ускользающей от них действительности, забывая названия предметов. Они решают вешать на них таблички, но опасаются того, что по истечении времени не в силах будут вспомнить назначение предметов.
В первенце Хосе Аркадио, названном так же, как и отец, воплотилась его агрессивная сексуальность. Он растрачивает годы своей жизни на бесчисленные похождения. Второй сын — Аурелиано, рассеянный и вялый, осваивает ювелирное дело. Тем временем селение разрастается, превращаясь в провинциальный городок, обзаводится коррехидором, священником, заведением Катарино — первой брешью в стене «добронравия» макондовцев. Воображение Аурелиано потрясает красота дочки коррехидора Ремедиос. А Ребека и другая дочь Урсулы Амаранта влюбляются в итальянца, мастера по пианолам Пьетро Креспи. Происходят бурные ссоры, кипит ревность, но в итоге Ребека отдаёт предпочтение «сверхсамцу» Хосе Аркадио, которого, по иронии судьбы, настигают тихая семейная жизнь под каблуком жены и пуля, выпущенная неизвестно кем, скорее всего той же женой. Ребека решается на затворничество, заживо хороня себя в доме. Из трусости, эгоизма и страха Амаранта так и отказывается от любви, на склоне лет она принимается ткать себе саван и угасает, закончив его. Когда Ремедиос умирает от родов, Аурелиано, угнетённый обманутыми надеждами, пребывает в пассивном, тоскливом состоянии. Однако циничные махинации тестя-коррехидора с избирательными бюллетенями во время выборов да самоуправство военных в родном городке вынуждают его уйти воевать на стороне либералов, хотя политика и кажется ему чем-то абстрактным. Война выковывает его характер, но опустошает душу, поскольку, в сущности, борьба за национальные интересы давно уже превратилась в борьбу за власть.
Внук Урсулы Аркадио, школьный учитель, назначенный в годы войны гражданским и военным правителем Макондо, ведёт себя как самовластный хозяйчик, становясь тираном местного масштаба, и при очередной перемене власти в городке его расстреливают консерваторы.
Аурелиано Буэндиа становится верховным главнокомандующим революционных сил, но постепенно понимает, что сражается только из гордыни, и решает завершить войну, чтобы освободить себя. В день подписания перемирия он пытается покончить с собой, но неудачно. Тогда он возвращается в родовой дом, отказывается от пожизненной пенсии и живёт обособленно от семьи и, замкнувшись в гордом одиночестве, занимается изготовлением золотых рыбок с изумрудными глазами.
В Макондо приходит цивилизация: железная дорога, электричество, кинематограф, телефон, а вместе с тем обрушивается лавина чужеземцев, учреждающих на этих благодатных землях банановую компанию. И вот уже некогда райский уголок превращён в злачное место, нечто среднее между ярмаркой, ночлежкой и публичным домом. Видя губительные перемены, полковник Аурелиано Буэндиа, долгие годы намеренно отгораживающийся от окружающей действительности, испытывает глухую ярость и сожаление, что не довёл войну до решительного конца. Его семнадцать сыновей от семнадцати разных женщин, старшему из которых не исполнилось тридцати пяти лет, убиты в один день. Обречённый оставаться в пустыне одиночества, он умирает у растущего во дворе дома старого могучего каштана.
Урсула с беспокойством наблюдает за сумасбродствами потомков. Война, бойцовые петухи, дурные женщины и бредовые затеи — вот четыре бедствия, обусловившие упадок рода Буэндиа, считает она и сокрушается: правнуки Аурелиано Второй и Хосе Аркадио Второй собрали все семейные пороки, не унаследовав ни одной семейной добродетели. Красота правнучки Ремедиос Прекрасной распространяет вокруг губительное веяние смерти, но вот девушка, странная, чуждая всяким условностям, неспособная к любви и не знающая этого чувства, повинующаяся свободному влечению, возносится на свежевыстиранных и вывешенных для просушки простынях, подхваченных ветром. Лихой гуляка Аурелиано Второй женится на аристократке Фернанде дель Карпио, но много времени проводит вне дома, у любовницы Петры Котес. Хосе Аркадио Второй разводит бойцовых петухов, предпочитает общество французских гетер. Перелом в нем происходит, когда он чудом избегает смерти при расстреле бастующих рабочих банановой компании. Гонимый страхом, он прячется в заброшенной комнате Мелькиадеса, где неожиданно обретает покой и погружается в изучение пергаментов чародея. В его глазах брат видит повторение непоправимой судьбы прадеда. А над Макондо начинается дождь, и льёт он четыре года одиннадцать месяцев и два дня. После дождя вялые, медлительные люди не могут противостоять ненасытной прожорливости забвения.
Последние годы Урсулы омрачены борьбой с Фернандой, жестокосердной ханжой, сделавшей ложь и лицемерие основой жизни семьи. Она воспитывает сына бездельником, заточает в монастырь согрешившую с мастеровым дочь Меме. Макондо, из которого банановая компания выжала все соки, доходит до предела запущения. В этот мёртвый городок, засыпанный пылью и изнурённый жарой, после смерти матери возвращается Хосе Аркадио, сын Фернанды, и находит в опустошённом родовом гнезде незаконнорождённого племянника Аурелиано Бабилонью. Сохраняя томное достоинство и аристократические манеры, он посвящает своё время блудливым играм, а Аурелиано в комнате Мелькиадеса погружён в перевод зашифрованных стихов старых пергаментов и делает успехи в изучении санскрита.
Приехавшая из Европы, где она получала образование, Амаранта Урсула одержима мечтой возродить Макондо. Умная и энергичная, она пытается вдохнуть жизнь в преследуемое несчастьями местное людское общество, но безуспешно. Безрассудная, губительная, всепоглощающая страсть связывает Аурелиано с его тёткой. Молодая пара ожидает ребёнка, Амаранта Урсула надеется, что ему предопределено возродить род и очистить его от гибельных пороков и призвания к одиночеству. Младенец — единственный из всех Буэндиа, рождённых на протяжении столетия, зачат в любви, но появляется он на свет со свиным хвостиком, а Амаранта Урсула умирает от кровотечения. Последнему же в роду Буэндиа суждено быть съеденным рыжими муравьями, наводнившими дом. При всё усиливающихся порывах ветра Аурелиано читает в пергаментах Мелькиадеса историю семьи Буэндиа, узнавая, что не суждено ему выйти из комнаты, ибо согласно пророчеству город будет сметён с лица земли ураганом и стёрт из памяти людей в то самое мгновение, когда он кончит расшифровывать пергаменты.
Что скажете о пересказе?
Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.
Обзор на книгу Габриэля Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества»
Название: Сто лет одиночества
Автор: Габриэль Гарсия Маркес
Жанр: Мистический реализм
Фух. Всем привет! Я решил отойти от фантастики и взяться за серьёзную литературу. Для такого решительного шага я выбрал не что иное, как «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсия Маркеса.
Изучая эту книгу, я заметил один интересный момент. С кем бы я ни заводил о ней речь, никто конкретно не рассказывал, о чём она. Всё, что можно было услышать, — это насколько произведение хорошо написано и насколько оно круто.
И вот я наконец-то сам добрался до «Одиночества» и обомлел от вложенной в него страсти, горечи и понимания людских душ.
Ну что, завариваем чаёк, присаживаемся поудобнее ― мы начинаем! Это «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсия Маркеса.
Я принял решение, что в этом обзоре не буду разделять сюжет и персонажей. Во-первых, это связано с тем, что действующих лиц настолько много, что отдельное их рассмотрение может затянуться. Во-вторых, герои этой книги являются и причиной, и следствием происходящих событий, составляя таким образом сюжет книги. Витиевато? Дальше ― больше!
Перед тем как начать читать, для себя вы должны отметить пару моментов:
1. Основные действия романа происходят в Колумбии, соответственно, чтобы не быть шокированным некоторыми событиями, нужно учитывать особенности местной культуры и нравов.
2. Это мистический реализм, поэтому в книге присутствует неповторимый для других жанров отпечаток самобытного волшебства.
Дождь лил четыре года одиннадцать месяцев и два дня. Воздух был настолько пропитан влагой, что рыбы могли бы проникнуть в дом через открытую дверь, проплыть по комнатам и выплыть из окон.
3. Почти отсутствующие диалоги, которые компенсируются описательной частью, заставляют мозг работать на полную катушку и добавляют повествованию оттенок истории, рассказанной соседом.
Много раз делал он отчаянные усилия сосредоточиться и снова вызвать Ремедиос, но та не повиновалась. Он искал ее в мастерской сестер, за опущенными занавесками окон ее дома, в конторе ее отца, но встречал только в своем сердце, и образ этот скрашивал его страшное одиночество.
4. И самое главное: временной поток разбит вдребезги. Маркес с виртуозностью жонглёра перекидывается с событий настоящих на прошлые, а с них умудряется приподнять завесу событий будущих.
. он единственный в доме обладал достаточной ясностью ума, позволившей ему постигнуть ту истину, что время в своем движении тоже сталкивается с препятствиями и терпит аварии, а потому кусок времени может отколоться и навечно застрять в какой-нибудь комнате.
Воспользовавшись банальной математикой, несложно понять, что в итоге мы имеем полную кашу в голове.
Я десятки раз сбивался с толку, запутывался в сюжете и героях и возвращался на несколько страниц назад, чтобы в очередной раз убедиться, что я всё правильно понял.
. литература — самая лучшая забава, придуманная, чтобы издеваться над людьми.
Ну а теперь разберём всё по порядку.
Книга представляет собой столетнюю историю семьи Буэндиа, где каждый по-своему одинок.
Ещё не углубившись в произведение, я поймал в голове аналогию с бразильскими сериалами, но, если честно, это была очень поверхностная оценка.
Помимо истории любви, ненависти, ненужной войны, мнимого мира и вопросов морали, «Одиночество» ― это взрослая сказка, где на фоне невероятных событий протекает простая человеческая жизнь.
Отдельным плюсом хочу отметить невероятную образность языка. Как я уже говорил, в книге почти нет диалогов, но используемые автором речевые обороты настолько яркие, что вся картинка с лихвой достраивается в сознании, отчего становится более живой и насыщенной.
Зимними вечерами, пока в камине закипал котелок с супом, старик тосковал о тепле своей комнатушки за книжной лавкой, о солнце, которое звенит в пыльной листве миндальных деревьев, о паровозном свистке, врывающемся в спячку сиесты, так же как в Макондо тосковал о кипящем в камине котелке с супом, выкриках уличного торговца кофейными зернами и о мимолетных жаворонках весны. Замученный этими двумя ностальгиями, которые отражались одна в другой, как два стоящих одно против другого зеркала, он утратил свое восхитительное чувство нереального и дошел до того, что посоветовал друзьям уехать из Макондо, забыть все, чему он их учил о мире и человеческом сердце, плюнуть на Горация и в любом месте, куда бы они ни попали, всегда помнить, что прошлое — ложь, что для памяти нет дорог обратно, что каждая миновавшая весна невозвратима и что самая безумная и стойкая любовь всего лишь скоропреходящее чувство.
Также с первого взгляда может показаться, что хронологический порядок сцен в этой театрализованной постановке сумбурен, но каждое действующее лицо появляется на сцене в строго отведённое ему время и таким же образом покидает её. Поначалу автора хочется удушить за такое бессовестное перемешивание сюжетных линий и временных потоков, но достаточно втянуться ― и ко всему этому привыкаешь.
Как вы могли заметить, я тоже почти ничего вам не рассказал. Пусть сам старина Маркес всё вам расскажет. Моя же задача заключается в том, чтобы предупредить вас о трудностях, которые встретятся вам на пути. А вот стоит ли игра свеч ― решать вам.
Послесловие. От себя
Как только книга оказалась у меня в руках, я сразу понял, что взялся за непомерную для себя задачу, но с чего-то надо было начинать. И тут мои мозги начали скрипеть. Книга, написанная Маркесом, рассчитана на искушённого читателя, способного оценить сотканный им из метафорических нитей город и его обитателей. Но это не означает, что простой смертный не сможет оценить всех прелестей книги, просто это произойдёт на другом уровне понимания.
Ну а для затравки скажу вам, что концовка у «Одиночества» лучшая из всех мною прочитанных.
На этом, думаю, всё, Удачи!
Книжная лига
12.5K пост 58.5K подписчика
Правила сообщества
Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения.
При создании поста обязательно ставьте следующие теги:
«Ищу книгу» — если хотите найти информацию об интересующей вас книге. Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги. Это будет полезно и интересно тем, кого также заинтересовала книга;
«Посоветуйте книгу» — пикабушники с удовольствием порекомендуют вам отличные произведения известных и не очень писателей;
«Самиздат» — на ваш страх и риск можете выложить свою книгу или рассказ, но не пробы пера, а законченные произведения. Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории».
Частое несоблюдение правил может в завлечь вас в игнор-лист сообщества, будьте осторожны.
есть много книг которые кто-то считает обязательными для общего развития.
Немного странная рецензия. Но ведь это же впечатления реального человека, а не сочинение из-под палки на тему «чтохотелсказатьАвтор».
Ну и древнее колдунство на прощание:
Маркес, Борхес, Кортасар отвечают за базар (с)
Многие бросают читать, а я не могла остановиться. Местами путалась в персонажах, местами не сразу понимала образ, но книга затягивала, оторваться было невозможно. Да, моментами там есть неприятные описания, надо думать, когда читаешь, но после прочтения искренне уверена: это шедевр!
Одна из тех книг, про которые говорят «Вот бы стереть себе память и насладиться еще раз». Особенное наслаждение принесло упомянутое почти полное отсутствие диалогов, ибо Маркес великолепно владеет магией передавать все чувства и мысли персонажей без лишних слов. Да и наши переводчики поработали на славу.
В общем, всем советую.
А я очень люблю эту книгу и частенько перечитываю
Аурелиано на Аурелиане сидит и Аурелианом погоняет. Но концовка и правда потрясающая, этого я и ожидала.
«Первый будет привязан к дереву, последнего съедят муравьи.» Вот в 2009 решил слегка проиллюстрировать «Сто лет. «.. Хосе Аркадио Буэндиа, к каштану привязанный.
не знаю, свое мнение на счет этой книги. да, затягивает чем то, но не советовал бы всем читать, бред какой то, с третьего раза прочитал, такое ощущение что книга писалась под жестоким наркотическим бредом или просто человеком поехавшей крышей. я короче совсем не понял этой книги
Бред и муть эта книга.Дочитал чисто из упрямства, и больше Маркеса читать не буду.
Несколько раз пытался прочитать, бросал. Но недавно осилил-таки. 🙂
Любопытное чтиво, есть о чем задуматься. Но слишком тягомотное. 🙂
Доктор запарковался на дерево.
Всем привет, меня зовут Кирилл Головин и я озвучиваю книжки.
Удивительно, что в эпоху бесконечных ЛитРПГ-квестов, попаданцев и попыток переплюнуть популярные Grimdark-истории, Роман сумел создать по-настоящему уютный, даже «домашний» мир, в который каждый раз возвращаешься не просто с удовольствием, но с нетерпением. И это говорит вам человек, который за год читает под сотню разнообразных книг и повестей фантастической и фентези тематики.
В «Полари» вы не найдёте кровавой жестокости, тёток в бронелифчиках (и без оных), невероятной магии и волшебных существ. Зато здесь есть по-настоящему запутанный сюжет, с интригой, которая держит на протяжении вот уже четырёх толстенных книг и пачки DLC, запоминающиеся герои, причём и главные, и второстепенные, прекрасный умный язык повествования и, конечно же, крутейшие концовки.
Потом всё это просто взрывается. Ставочки возрастают буквально за несколько глав и вот ты уже дрожишь от холода вместе с запертым в темнице купцом Хармоном, который стаскивает одежду с обветшалого скелета, чтобы не околеть. Стиснув зубы чувствуешь едкую боль гноящейся раны Эрвина. Гадаешь изо всех сил над змеиным клубком, который пытается распутать Минерва. И это только самое начало. История становится лучше с каждой последующей книгой.
К чему это я распинаюсь? Конечно же, мне очень нравится «Полари». Я вижу, что этот цикл по душе моим слушателям, пользователям «Фантлаба», которые выдали ему две подряд «книги года», а также признанным мэтрам жанра, например Алексею Пехову, который в своём отзыве написал о «Полари»: «Одна из лучших вещей, что я прочел в 2021». Всё это наталкивает меня на мысль, что, когда цикл будет закончен, а это непременно произойдет, и книги доберутся до массового читателя, мы можем ожидать настоящий бум популярности, возможно, не только среди русскоязычных читателей.
Поэтому, если вы вдруг еще не знакомы с «Полари», и располагаете порядочным количеством времени и желания на чтение/прослушивание, добро пожаловать в удивительный мир рыцарства и доблести, заговоров и интриг, невероятных технологий и традиций, пока это не стало мейнстримом
«Началось с неумения надевать чулки и кончилось неумением жить»
Таков удел Ильи Ильича, главного героя произведения «Обломов» 1859 года. Если натянуть чулок кое-как ещё можно, то с жизнью увильнуть не выйдет. Она постоянно трогает нас и толкает к самым непредвиденным решениям, помогает обрести цель, одним словом, заставляет шевелиться. Однако, даже у нее не вышло поднять Обломова с дивана и повлиять на его окончательный образ жизни.
Сложно ответить кто действительно виноват. Повествование начинается с лежачего Ильи Ильича в постели, пассивного и ленивого человека. Пойди пойми, что превратило здорового человека в лежачий пончик. Он абсолютно бездеятелен, а парад гостей, посетивший его квартиру, поражён «философией» дворянина и бесконечным желанием размышлять и думать.
Илья Ильич с такой наукой почти прирос к дивану, благо у судьбы на Обломова другие планы: она осыпает его проблемами и посылает образованного немца Штольца, друга главного героя и одновременно освободителя, который собирается вырвать Илью раз и навсегда из объятий обломовщины.
Илья Ильич заставляет задуматься не только о том, какое отношение должно быть к женскому полу и какую копейку сберечь, но и о том, кто же действительно умеет жить? Мертвое общество, снующее каждый день, как муха? Рационалистичный, практичный Штольц, вечно стремящийся к достатку? Или Обломов, который сознательно отказался от бессмысленной деятельности?
И.А. Гончаров показал не только, как лучшие качества могут погибнуть в человеке, но и как они воскресают. Это произведение действительно покажет вам, что значит «умение жить».
5 рассказов в жанре «реализм», холодящих душу! (подборка)
1. «Спать хочется» А.П. Чехов, 1888 г.
«Бывают минуты, когда хочется, ни на что не глядя, повалиться на пол и спать.»
Страшная история о том, куда человека приводит недосып.
Безразличие к эксплуатации детского труда, изнурительная работа без сна, классовые расслоения — основные проблемы, на фоне XIX-ого века, приводящие к этой страшной трагедии и изменению морально-психологического состояния 13-ти летней Вари.
В маленькой комнатке с лампадкой создается туманно-обволакивающая атмосфера с провалами в полу-бредовые образы маленькой девочки на грани своих сил.
Время чтения: 11 мин.
Под какое настроение: невыспавшееся.
Жанр: Русская классика, реализм
Аннотация: Девочка работает служанкой у господ, спать хочется. Глаз три ночи не смыкала, спать хочется. Работы меньше не стало, а спать хочется. Младенец кричит, а спать хочется.
— Лев Толстой, высоко ценивший Чехова, среди рассказов Антона Павловича особо выделял «Спать хочется».
— Чехов убрал из первоначальной версии рассказа часть описаний мучений Варьки и добавил последний абзац, что сделало концовку конкретной и закрытой.
Рассказ включен в список общественного достояния, легально и бесплатно прочитать или скачать можно, например, здесь ТЫК
2. «Евангелие от Марка» («El evangelio según Marcos») Хорхе Луис Борхес, 1969 г.
«Листая том, он попал на первую главу Евангелия от Марка. Думая поупражняться в переводе и, кстати, посмотреть, как это покажется Гутре, он решил прочесть им несколько страниц после ужина. Его слушали до странности внимательно и даже с молчаливым интересом» («Евангелие от Марка»)
Когда главного героя пригласили провести лето в поместье за городом, он и представить не мог, чем обернется поездка.
А все началось с чтения Евангелие.
Влияние, которое может оказать религия на неокрепшие, суеверные умы вылилось в сумрачную и обескураживающую концовку, атмосфера подана так, что в описании летних беззаботных дней с самого начала закралось смутное беспокойство, перешедшее в безрадостный итог.
Так что же такого могло случиться из-за безобидного чтения Библии семье креолов?
Время чтения: 10 минут
Под какое настроение: мрачноватое
Аннотация: Эти события произошли в «Тополях», поместье к югу от Хунина, которое из-за наводнения в то время было отрезано от внешнего мира. Волею судеб главным их героем был Балтазар Эспиноса, человек, наделенный ораторским даром и беспредельной добротой. Каждый день он читал креолам Евангелие от Марка, ожидая, когда спадет вода.
3. «Телефон доверия» Нестеренко Юрий
«- Вы думали, что вас тут будут утешать и отговаривать? Вы позвонили, чтобы услышать сладкую ложь вместо правды? Странные у вас представления о доверии» («Телефон доверия»)
Короткий рассказ в виде телефонного диалога, в котором что-то пошло не так.
Чего ожидает человек, позвонивший по телефону доверия? Моральной помощи, слов поддержки и утешения?
Илье 40 лет, жена ушла и нет в его жизни ничего, кроме ненавистной работы и бессмысленности своего существования.
Что ж, поддержки не будет. А будет только хладнокровная ирония, жесткая правда, которая может «колоть» глаза и концовка darker than dark. Внимательно набирайте номера телефона 🌚
Время чтения: 9 минут
Под какое настроение: циничное
Аннотация: Илья позвонил на телефон доверия. Но диалог пошел совсем не так, как он думал.
«Хорошая была бы женщина, если б в нее каждый день стрелять» («Хорошего человека найти нелегко» )
Яркий представитель жанра «южная готика».
Ничего не зная о сюжете и писательнице, можно начать чтение повседневного, казалось бы, рассказа, повествующего о поездке одной обычной американской семьи во Флориду.
И постепенно подойти к холодному реализму и тихой безнадежности, проступивших после рассеивания остатков того обычного дня одной обычной семьи на юге США.
Время чтения: 30 минут
Под какое настроение: безрадостное
Жанр: Южная готика, реализм
Аннотация: Действие рассказа происходит в штате Джорджия. Глава семейства Бейли хочет повезти своих детей, жену и мать во Флориду. В это время они узнают, что из федеральной тюрьмы сбежал преступник по имени Изгой, который тоже направляется во Флориду.
5. «Я пришла только позвонить по телефону» Габриэль Гарсиа Маркес
Довольно страшная история, но не из-за сверхъестественного, а из-за жизненных перепетий, о том, как череда случайностей и ночная попутка моментально могут превратить привычную жизнь в кошмар. Пробирает!
Время чтения: 28 минут
Под какое настроение: беспокойное
Аннотация: У Марии-де-ла-Лус Сервантес на пути в Барселону сломался автомобиль. Из проезжающих мимо, остановился только раздрызганный автобус. С целью позвонить по телефону мужу Мария отправилась в здание за всеми пассажирами.
Если вы любите читать книги или О книгах, то предлагаю присоединиться к моему телеграм-каналу, куда я добавляю то, что читаю и, может быть, вы подберете там себе что-то под любое настроение и в любом жанре)
Сегодня вышла очередная история из серии «Кот и его мальчик» Павла Иевлева. Читаю с удовольствием, хочу поделиться с лигой. Алисочка, 38 годиков.
Собственно, автор пишет для взрослых. Хорошо пишет. Даже матом. Буквы у него вкусные и объемные выходят. Непременно разбужу совесть и напишу рецензию. А вот детские истории у него проект совершенно самодеятельный и некоммерческий, а хочется его поддержать. И картинки тоже сам делает.
Итак, книга существует в цифровом виде и повествует, совершенно ожидаемо, о Мальчике и Коте. А так же о других обитателях поселка, где лето, каникулы, речка и куча приключений. «Сериал без насилия», истории добрые, хотя с явными отсылками к современности.
Один Кот однажды завел себе Мальчика.
Обычно коты заводят себе людей постарше. У взрослых больше еды и более удобные колени. От детей слишком много шума и суеты, они мешают главному кошачьему занятию – ленивому сну на теплом и мягком. Дети неуважительны и небрежны – тормошат котов и неправильно гладят. Хуже того – дети пытаются с котами играть! Хотя каждый знает, что это кот играет с людьми, а вовсе не наоборот. И только тогда, когда устанет отдыхать.
– Зачем тебе Мальчик? – спрашивали его другие коты. – Ведь все знают, что лучший выбор среди людей – одинокая тетенька. Никто не отвлекает ее от основного предназначения человека – любить своего кота.
– Ничего вы не понимаете, – отмахивался пушистым хвостом Кот, – с ним веселее.
– А можно тогда, – спросил, коварно жмурясь, уличный котик по прозвищу Рыжопиус, – я заберу себе его родителей? Мне тут, на улице, и так весело…
– Ну уж нет! – рассмеялся Кот, – ищи дурака, Рыжий! Родители идут в комплекте. От них в доме еда и в лотке чистота!
– Ты хитрый и жадный! – сказал Рыжопиус и они подрались.
Впрочем, не в первый раз и не в последний. Они с Котом постоянно дерутся. Но не сильно. Просто чтобы Кот не зазнавался, что ухоженный домашний, а Рыжопиус – не зазнавался, что свободный уличный. Поорут, похлопают друг друга лапами по носам, и живут себе дальше. Двор-то общий.
Мы больше не мечтаем о звездах. Отзыв о романе Джеймса Кори «Пробуждение Левиафана»
Космические программы активно развивались, говорили о колонизации Луны, полетах на Марс.
В фантастике того времени будущее рисовали зачастую в ярких и оптимистичных красках, причем идеальное будущее глазами идеологически заряженных творцов что запада (Star Trek), что социалистического блока (Мир Полудня), выглядело на удивление схоже – в мире победившей демократии/коммунизма материальные блага больше не являются главной проблемой повседневности – человечество занимается исследованием космических пространств, размышляет о морально-этических нормах в отношении роботов и пришельцев, продвигает трансгуманизм всех сортов.
В дни нынешние, когда, казалось бы, Карибский Кризис давно миновал и полярного лиса на пороге ждут только параноики, вовсю расцвел жанр постапокалипсиса. Все увлеченно смотрят и читают, что же на этот раз нас угандошит, и с каким упоением люди будут грызть друг друга.
Интересно, из-за чего произошла такая перемена? Может из-за подзаглохнувшей космической программы? Или без веры в идею мы зарываемся в окружающую действительность, потеряв интерес к тому, что находится за ее пределами? Или действительность эта настолько унылая, что отчужденные от результатов своего труда работяги в глубине души хотят откатиться назад, где все зависит только от тебя, и начать все заново? Наверное, намешалось всего понемногу.
Если считать любовь к постапу проявлением эскапизма, то при всей симпатии к жанру лично для меня он не являлся любимой его формой. Как собственно и научная фантастика. Если уж уходить от реальности, то в фэнтези. А потому среди моих любимых историй о космосе лидирующие позиции всегда занимали космические сказки – Звездные Войны и Warhammer 40000. «Пробуждение Левиафана» попалось мне в руки совершенно случайно, и роман максимально далек от того, чтобы называть его «сказкой».
Роман полностью оправдывает присвоенный ему жанр – это фантастика, которая помнит о приписке «научная» перед ней. Редко когда доводиться увидеть такой скрупулезный подход к проработке вселенной. Многие игнорируемые в художественных произведениях нюансы, связанные с обитанием в космическом пространстве (зачастую это делается для удобства, а не незнания, хотя и второй случай также распространен), здесь не дают о себе забыть ни на секунду.
Надо заметить, что основной сюжет при этом не страдает и не тонет в щедром потоке объяснилова. Несмотря на приличный размер романа, действие его разворачивается стремительно, начинаясь, что называется, с низкого старта. Уже на «пятой минуте» мирная рутина перевозящего глыбы льда с колец Сатурна грузового корабля будет прервана влетевшей в него ядерной ракетой, а за пятью чудом выжившими членами экипажа начнется охота. Их недальновидные попытки призвать виновных к ответу запустят цепочку событий, которые поставят Солнечную Систему на грань Третьей (Четвертой?) Мировой – на этот раз между Землей, Марсом и Альянсом Внешних Планет.
Всего в романе два центральных персонажа – старпом погибшего в ядерном взрыве корабля Холден и полицейский отдела убийств с крупнейшей станции астероидного пояса Миллер. Если описать их в двух словах – это хороший коп и плохой коп (в случае со вторым это можно трактовать буквально). Обоих объединяет страсть к поиску ответов, каждый хочет добиться справедливости, и поначалу кажется, что при встрече эти двое легко могут стать лучшими друзьями, но чем дальше уходит сюжет, тем больше непримиримых различий отдаляют Миллера и Холдена друг от друга. Праведник сталкивается со мстителем, на манер Сорвиголовы и Карателя, причем автор не навязывает читателю правильность одного метода в противовес другому, даже когда в конце показываются результаты их действий – такие же неоднозначные, как и весь путь, что к ним вел.
Благодаря этому в корне своем достаточно стереотипичные главные герои не ощущается плоскими. Особенно это хорошо чувствуется на примере Холдена, чей оголтелый альтруизм и безбашенная храбрость не превращают его в слащавого идеального героя приключенческих боевиков. Как видите, иногда и насквозь доброго героя можно описать так, что зубы не будет сводить от сахара.
Минусы романа находятся разве что в плоскости вкусовщины. Здесь сильно чувствуется то, что автор – американец, вскормленный на поп-культуре. Поэтому иногда повествование скатывается в какой-то фап на Светлячка, Звездный крейсер «Галактика» и иже с ними, а диалоги будто снисходят со страниц скриптов летних блокбастеров. При всем культурном многообразии населения Солнечной Системы не получается отделаться от ощущения, что и астеры, и марсиане, и жители Земли всех рас и конфессий – это ковбои из Техаса. Это не делает героев неинтересными или повествование неубедительным, но когда поднимаются темы кардинального отличия менталитета жителей разных планет, то хочется в этот момент вступить с персонажами в спор, потому что ты, как читатель, эту разницу видишь разве что во внешности.
«Пробуждение Левиафана» – первый роман цикла «Экспансия» (или «Пространство»), который обещают завершить уже в следующем году на девятой книге. Также существует экранизация в виде сериала, с которой я, к сожалению, пока не ознакомился, но после прочтения такое желание немедленно появилось. При этом первый роман – вполне законченное произведение, и если вы боитесь браться за увесистое девятикнижие, то знайте, что всегда есть вариант прочитать только «Пробуждение Левиафана» и получить цельный опыт, который не будет настойчиво взывать о продолжении.
Я же все-таки намерен его продолжить. Правда, бегло пробежавшись по аннотациям последующих книг, я понял, что сюжет цикла пойдет не совсем так, как я ожидал. Поначалу мне казалось, что между каждым романом будут проходить огромные промежутки времени, и нам будут показывать различные этапы заселения галактики, однако действие, судя по всему, так и ограничится выбранным временным промежутком и масштабами Солнечной Системы. Может оно и к лучшему – не факт, что Джеймс Кори осилил бы каждый раз настолько скрупулезно подходить к описанию правил, по которым работает придуманный им мир.
А центральную идею романа я бы выразил так:
Вселенная – это пугающее и невообразимое место, но мы просто обязаны стремиться изучить каждый ее закоулок.
Еще больше рецензий в профиле или в группе вконтакте: https://vk.com/public192524799
Японская правоохранительная система как воплощение русской традиции
Далее дело передают в прокуратуру на досмотр и проверку. Разумеется, факт подмены показаний рано или поздно вскрывается, и мы становимся свидетелями открытой конфронтации полиции и прокуратуры. Прокурор Сасэ пример настоящего служителя закона: он непреклонен, инициативен, честен. Внутри разгорается волна злости и возмущения на темные дела, творящиеся за стенами полицейского департамента. Этот человек даже отмечает, что хочет безупречно выполнять свою работу прокурора, потому что служит на деньги налогоплательщиков. В то время как его коллега пойман за расточительство бюджетных денег и махинации со штрафами. В «Полупризнание» автор показывает положение полиции в Японии на начало 2000-х годов, а примерно в это же время, в середине 90-х в России происходит тоже самое. Параллель с книгой Саши Сулим » Безлюдное место. Как ловят маньяков в России приходит на ум практически сразу. Японская правоохранительная система как воплощение сибирского городка Ангарска. Кто бы мог подумать. В журналистском расследовании Саша Сулим прекрасно раскрывает то, как следователи находили и сажали в тюрьму преступников ВОПРЕКИ инерции и противодействию правоохранительной системы. Какие препятствия стояли на пути поимки маньяка, по случайности оказавшегося работником полиции. А слова японского прокурора Сасэ эхом отдаются в устах простого провинциального следователя Артема: «Отработал зарплату, которую мне платили налогоплательщики». И хотя роман Ёкояма до мозга костей японский, русской душе он понятен как никогда.
Помимо вопроса о тяжести убийства из сострадания и темы эвтаназии, в книге поднимаются и темы бессмысленно прожитой жизни, цена карьерного роста, важность семейных отношений и ценностей, подчеркиваются проблемы исправительной системы Японских тюрем, вопросы власти и подчинения, и многое другое. Концовка действительно трогает и заставляет задуматься.
«Полупризнание» необычный, по всем параметрам японский роман, который НЕ НУЖНО воспринимать как детектив. Это в большей степени производственный роман о работе полиции, судов, тюрьмы и прочих структур в Японии. Это также и социальная драма о сложных судьбах простых людей, рассказ об их проблемах, семейных неурядицах. Это психологичная проза, поднимающая острые вопросы смерти, эвтаназии, исправления преступников в тюрьме, темы власти, служебного долга. Это отдающаяся болью в сердце история о страшной болезни Альцгеймер, о потери ребенка, об уходе за тяжелобольными стариками. И, конечно, больше всего меня впечатлила близость проблем японского общества русскому человеку, общечеловечность пороков. Рекомендую к прочтению, даже несмотря на серьезные недоработки в плане написания текста.
Джон Кеннеди Тул «Сговор остолопов»
В 1963 году сержант Джон Кеннеди Тул (управление по закупкам и снабжению боеприпасами,`58) был квартирован в учебный центр армии США в Форт-Бьюке́нене в Пуэрто-Рико, где переобученные призывники с истекшими студенческими отсрочками преподавали английский язык пуэрториканским новобранцам. Тул прибыл в Пуэрто-Рико в 1961 году. Первый год пребывания в Форт-Бьюке́нене был для него не особенно приятным. В письмах родным он жаловался на то, что все мероприятия там начинаются с задержкой/позже срока, и что «по всей видимости, никто на этом острове не может соблюдать субординацию, или быть разумным и дисциплинированным», — удивительная жалоба для уроженца Нового Орлеана.
Он описывал своих студентов как «некое подобие персонажей из пуэрториканской версии «Гроздьев гнева». Из-за сезона дождей его охватило уныние. Из-за потери кольца выпускника тулейнского университета он был разбит горем. Из-за удалённости от дома он грустил и злоупотреблял спиртными напитками. Однако, к весне 1963 года что-то поменялось. В своих письмах он стал описывать себя как человека довольного, беззаботного и непоколебимого. Тул плодотворно работал над своим романом. «Кое-какие фрагменты оттуда, на мой взгляд, и впрямь очень комичны», писал он о своём незавершённом произведении.
Позже, когда приближалось время его увольнения из армии, Кен писал: «О той книге, что я пишу, у меня есть одна убежденность: она занимательна и пригодна для публикации, и я в ней более чем уверен». Роман носил рабочее название «Игнациус Райлли», однако, нам он известен как «Сговор остолопов». Он был опубликован в 1980 году, спустя одиннадцать лет после самоубийства писателя, а в 1981 году получил Пулитцеровскую премию.
Дейл Эдмондс, профессор Тулейнского университета, выделяет четыре главных литературных произведения, местом действия которых стал Новый Орлеан: «Пробуждение» Кейт Шопен, «Трамвай Желание» Теннесси Уильямса, «Кинозритель» Уокера Перси и «Сговор остолопов» — пёстрое собрание книг, несмотря на их общее место действия.
«Сговор» является наиболее своеобразным из четырех; это хаотичный рассказ о злоключениях тучного, неопрятного, помешанного, напыщенного, несносного Игнациуса Дж. Но едва ли этой серии эпитетов достаточно для того, чтобы описать его характер. Игнациус — персонаж, который противится беглому описанию — он некто, с кем читатель должен познакомиться лично. Местом действия романа служит Новый Орлеан начала 60-х годов.
Игнациус «башковито кончил» 1 некий университет в пригороде, однако, с тех пор умудрялся избегать всякой деятельности, приносящей доход. Он живет дома со своей матерью и проводит время, читая труды римского философа Боэция, заполняя многочисленные большие блокноты «Великий Вождь» «продолжительным обвинением нашему веку», а также трепля языком во время голливудских мюзиклов в театре Притани́я. Однако, коварная фортуна плетёт против него свой заговор, и мать отправляет нашего героя искать себе работу. В ходе поисков трудоустройства он встречает целую плеяду персонажей, которые немыслимы нигде кроме Нового Орлеана, от уроженцев Ирландского канала 2 до стриптизерш, сутенеров, торговцев порнографией и гомосексуальных бонвиванов французского квартала.
Те, кто любят «Сговор», любят его безмерно, однако другие невосприимчивы к его прелестям; и, честно признаться, полюбил его и я, когда впервые прочёл эту книгу почти 10 лет назад. Диалект в романе порой практически непостижим, особенно без личного опыта скитаний по удалённых уголкам «Беззаботного города».
Но его мать, Тельма Тул, стала его куратором и, наконец, сумела заставить писателя Уокера Перси прочесть «Сговор». Перси понравился роман, и он рекомендовал его в издательство университета штата Луизиана, согласившееся опубликовать книгу. Остальное вы уже знаете. Однако, всё было не совсем так просто. Первая биография Тула книжного формата, Ignatius Rising за авторством Рене Пол Невилс и Деборы Джордж Харди, была опубликована прошлой весной 3 в издательстве университета штата Луизиана.
При том, что их книга оставляет много вопросов без ответа, она чётко и ясно дать понять, что вовсе не бессердечие редактора заставило Тула наложить на себя руки. Джон Кеннеди Тул родился 7 декабря 1937 года в больнице Туро, расположенной по соседству с респектабельным округом Гарден в Новом Орлеане. Оба его родителя были из Фобур-Мариньи, но, будучи молодой парой, они переехали в центр и оставили старый квартал в прошлом. Джон Дьюи Тул-младший занимался продажей автомобилей.
Тельма Тул давала частные уроки музыки и культуры речи, а также подряжалась петь и играть на фортепиано на званых вечерах. Пара была замужем уже более десяти лет, прежде чем Тельма обнаружила, что беременна в первый и единственный раз. Ей было 36 лет, когда родился её сын. Её мир будет вращается вокруг него всю оставшуюся жизнь. По всеобщему мнению, Тельма была назойливой матерью, которая жила ради своего Кенни и ожидала, что Кенни будет жить ради неё. Он был красивым младенцем; для неё Кен был «очаровательным дитя». Он был умным ребенком; она была убеждена, что растит гения. Тельма была слишком активно вовлечена в его образование в школе МакДонафа и средней школе имени Эльсы Фортье.
Благодаря её настойчивости в отношении имеющихся у него выдающихся способностей, Кенни перешёл во второй класс до окончания первого класса. Многие из его учителей и одноклассников даже не подозревали, что у него есть отец. Тул написал свой первый роман «Неоновая Библия» в средней школе. Он был опубликован после успеха «Сговора», и, хотя это не очень впечатляющая работа, она кажется более значительной, если учитывать, что её написал подросток. Ему было всего 16 лет, когда он поступил в Тулейн на полную стипендию. Кен объявил о своем намерении изучать инженерно-технические дисциплины ещё будучи учеником в средней школе, но почти сразу же отказался от этой идеи и выбрал своей специализацией английский язык. Он был прилежным учеником, с отличием выпустившимся и ставший членом Фи Бета Каппа.
Однако, его выдающиеся способности не были заметны в его школьных занятиях. Некоторые из его старых знакомых описывают его как одиночку, которому было трудно поддерживать дружбу. Другие помнят его как превосходного рассказчика со сдержанным юмором и яркой индивидуальностью. Он был и тем, и другим. Невилс и Харди раскрыли целую обособленную, тайную жизнь, которую он вёл во французском квартале и районе Ирландского канала, проводя время с музыкантами, богемой и бездельниками. Один из этих друзей работал, продавая горячие тамалес из тележки, и иногда Тул подменял его.
В своей книге Невилс и Харди утверждают, что Тул, вероятно, был скрытым гомосексуалистом, но это трудно узнать наверняка, поскольку его мать воспитывала его в неприятии к сексуальности любого рода и была откровенно враждебна к тем немногим девушкам, которых он приводил домой. Окончив Тулейнский Колледж искусств и наук в 1958 году, Тул получил стипендию для получения степени магистра в Колумбийском университете. Он получил степень магистра, проведя один безденежный год в Нью-Йорке, а затем вернулся в Луизиану, чтобы преподавать в течение года в Институте Юго-Западной Луизианы (теперь он известен как Университет Луизианы в Лафайетте).
Один из его коллег из Лафайетта, Роберт Бирн, похоже, в какой-то мере послужил источником вдохновения для Игнациуса. Невилс и Харди писали: «Областью специализации Бирна были средние века. Он и Кен много дискутировали о Боэции и колесе Фортуны. Бирн позже утверждал, что Кен любил поговорить об этих вещах, но не имел глубокого понимания этой темы. Именно личные особенности Бирна привлекли особое внимание Кена.
Бирн, который без умолку говорил о богословии, геометрии и своей богатой внутренней жизни, играл на лютне и был обеспокоен своим весом, поскольку имел предрасположенность к полноте. У Бирна было отвращение к вождению автомобиля, и он считал себя неисправимым растрёпой; носил мешковатую одежду, в которой диким образом сочетались самые странные цвета». Он даже носил охотничью шапочку. И всё же, было бы ошибкой думать, что Бирн был Игнациусом. В конце концов, Бирн, имел постоянную работу и не жил с матерью.
Тул вернулся в Нью-Йорк следующей осенью, чтобы работать над докторской степенью в Колумбийском университете. Работа преподавателя в Хантер Колледже помогала ему платить арендную плату, а тамошние учащиеся вдохновили его на создание персонажа Мирны Минкофф, антагониста Игнациуса и его возлюбленной. «Мне нравится Хантер — в основном потому, что… энергичные, псевдоинтеллектуальные „либеральные“ студентки вечно меня смешат», — писал Тул другу. Хотя у Джона, вероятно, было большее взаимопонимание со студентами в Луизиане, чем с теми, кого он учил в Нью-Йорке, он, кажется, был прекрасным учителем, где бы ни находилась его классная комната.
После одной из его лекций в Хантере класс разразился спонтанными аплодисментами. Позже, когда он преподавал в Доминиканском колледже в Новом Орлеане, Тул был одним из самых востребованных профессоров в университетском городке. Во время его занятий классы всегда были полны народу и ученики организовывали своё расписание занятий с оглядкой на них. Он был добросовестным и трудолюбивым учителем, который консервативно подходил к выбору одежды и обращался к классу с соблюдением принятых правил и норм. И тем не менее, его лекции были забавными, увлекательными и всеобъемлющими. Кен нашел истинное удовлетворение в работе; Тул писал, что его ученики предоставили ему «вознаграждение — помимо финансового — за всю его усталость».
Несмотря на это, Тул испытывал большие затруднения. Его занятия в Колумбии, возможно, проходили не так гладко, и он рассматривал возможность возвращения в Новый Орлеан. Но затем ему пришла повестка в военкомат. Армия могла бы дать ему передышку вдали от семьи, чтобы он смог спланировать свое будущее. Вместо этого его занимали тревожные мысли о родителях. Его спокойный, добродушный отец начинал впадать в слабоумие. Материальные возможности его родителей были крайне ограничены, и Тул откладывал по 40 долларов в месяц из своей зарплаты в размере 99 долларов, чтобы позволить им получать выплаты по аттестату.
Несмотря на заверения Тельмы в том, что она всегда поддерживала писательские устремления своего сына, есть некоторые свидетельства того, что она пыталась подтолкнуть его к более доходной карьере. Под конец своего пребывания в армии он, довольно решительно, написал ей: «Необходимо прояснить вот какой момент. В настоящее время я не собираюсь ходить в юридическую школу или в любую другую школу». Однако, его пребывание на службе было очень продуктивным. Его главным приоритетом после демобилизации было завершение романа, в работе над которым он достиг такого большого прогресса.
Он отказался от возможности вернуться на свой преподавательский пост в Колледже Хантера, потому что чувствовал, что не сможет сосредоточиться на своей писательской деятельности в Нью-Йорке, или, быть может, просто рационализировал свою неспособность стать независимым от своих родителей. Он принял преподавательскую работу с относительно щедрым окладом в Доминиканском колледже Святой Марии и вернулся в дом своих родителей. В начале 1964 года он отправил экземпляр рукописи «Сговора остолопов» в издательство Саймон энд Шустер. Рукопись была отправлена невостребованной и была помещена в ужасную кучу «самотёка».
Но Жан Энн Джоллетт Маркс, помощник старшего редактора Роберта Готлиба, случайно подобрала рукопись. Ей понравился юмор книги и она передала рукопись своему боссу. В мифе о Туле Роберта Готлиба принято считать злодеем. Возможно, именно поэтому он категорически возражал против цитирования его писем в книге Ignatius Rising. Тем не менее, эти письма пройдут долгий путь, чтобы в итоге оправдать его. Ему «Сговор остолопов» понравился. Ранее он уже работал с Джозефом Хеллером над его «Поправкой-22» и имел вкус к абсурдизму. Но он считал, что книга Тула имеет серьезный недостаток. По сути, она была ни о чём.
«Другими словами, должен быть смысл всему, что есть у вас есть в книге, настоящий смысл, а не просто забава, которую ты должен постичь» — писал он. Вот именно! Я почти слышу, как вторят ему голоса многих разочарованных читателей. «Я думаю, что в чём-то Готлиб был прав», — сообщает профессор Дейл Эдмондс из Тулейнского университета. — «У него превосходное чутьё на хорошую литературу, тогда как в романе есть некоторые недостатки. Но я считаю, что он великолепен, невзирая на них. Возможно, Тул нуждался в другом редакторе, который был бы чуть менее добросовестным».
Тул проделал в тексте романа некоторые правки, особенно ближе к финалу. Готлиб согласился, что так стало «намного лучше», но «все еще не то, что нужно». Он был убежден, что книга не станет успешной в коммерческом плане — единственный пункт, в котором он однозначно ошибался; хотя, вероятно, он был прав, полагая, что именно в то время эта книга не снискала бы коммерческого успеха. Трудно сказать, насколько обстоятельства возможной публикации книги способствовали её последующему успеху.
Но Готлиб вовсе не отверг работу Тула. «Я буду читать, перечитывать, редактировать, возможно опубликую, в целом буду над ней работать, пока вы не будете сыты мною по горло. Что еще тут можно добавить?», писал он Кену, и это было, несомненно, одним из самых деликатных выражений разочарования в истории отказных писем. Тул знал, что ему, как новичку, выпала редкая удача — суметь привлечь внимание редактора такого калибра как Готлиб. Но со временем его воспоминания об их переписке стали искажаться по причинам, которые, вероятно, имели меньше общего с Готлибом, нежели с повседневной реальностью жизни у него дома. Кен продолжал преподавать и даже начал работать над новым романом. Но его мать то и дело прерывала его, чиня препятствия его работе.
Когда журналист Ходдинг Картер-младший провёл семестр, преподавая в Тулейне, Тельма подтолкнула сына показать ему роман. Картер был вежлив, но принял «Сговор» без особого восторга. Униженный и злой на мать за то, что она подтолкнула его к этой ситуации, Тул устроил ей грандиозный скандал, который, по всей видимости, необратимо изменил общее направление их отношений в сторону чего-то более откровенно враждебного. Остаётся только гадать, что думала Тельма о «Сговоре» и о тех крайне неблагополучных отношениях матери и сына, что лежат в основе романа.
Дейл Эдмондс, встретивший Тельму на вечеринке в 1982 году, вспоминает, что та решительно настаивала на том, что не была прототипом для матери Игнациуса. Бедная, затюканная Ирэна Райлли, с её пурпурного цвета волосами и сильным новоорлеанским акцентом и вправду была совершенно не похожа на Тельму. Да и Игнациус не был Джоном Кеннеди Тулом, хотя он, вероятно, был тем, кем, как того опасался Тул, вероятно, станет — никем не понятым неудачником, неспособным найти свое место в мире, навсегда застрявшем в одном доме со своей матерью.
«Тул сделал умный ход, когда изменил внешность Ирэны, сделав её в высшей степени отличной от Тельмы», — утверждает Эдмондс. — «Но в самом начале романа есть один отрывок, описывающий как Ирэна и Игнациус покинули „Ночь Утех“, и, должно быть, Кену доставило большое удовольствие его писать»:
Пока Тул воевал со своей матерью, он погружался в депрессию и паранойю. Спустя некоторое время он не мог ясно соображать, что произошло с Готлибом, и убедил себя в том, что Готлиб был замешан в каком-то хитроумном заговоре, организованном с целью украсть его роман. Тельма не предпринимала никаких усилий к тому, чтобы развеять его параноидальные фантазии. Она считала, что еврей Готлиб отверг книгу, потому что ему пришёлся не по вкусу персонаж по имени Мирна Минкофф. Друзья Тула замечали происходящие с ним изменения, но никто не знал, как ему помочь.
В Доминиканском колледже его некогда блестящие лекции стали превращаться в невесёлые проповеди. Он вернулся в Тулейн, чтобы продолжить работу над своей докторской степенью, но в своём классе был таким же спокойным и замкнутым. Осенью 1968 года, когда Тул провел последний семестр в университетском городке, Дейл Эдмондс уже присоединился к учёбе на факультете Тулейна. Но в том году Эдмондс был в Европе по программе Фулбрайта и упустил свой шанс познакомиться с Тулом, о чем всегда сожалел. Дейл задается вопросом, смог бы ли он тогда помочь бедному писателю: «Я думаю, вероятно, он мог бы обрести в моём лице родственную душу», — размышлял Эдмондс. — «Многие мои коллеги в то время были довольно чопорны и не стали бы общаться со студентами на индивидуальной основе. Я же всегда знакомился со своими учениками. Если их что-то тревожит, я хочу знать, что именно, и затем в связи с этим пытаюсь что-то предпринять».
Тул искренне доверял, по крайней мере, одному человеку — Роберту Бирну, ставшему прототипу для Игнациуса. Бирн сочувствовал Тулу и дал ему хороший совет, призывая Кена искать помощи у врачей-психиатров, но тщетно.
В конце семестра Тул прекратил свои занятия в Тулейне. Невилс и Харди описывают рождество 1968 года как «святки в аду»: «Забывшийся в своём слабоумии, отец Джон бродил по дому, словно призрак рождественского прошлого. Кен повсюду искал электронные устройства, которые, как ему казалось, читали его мысли. Тельма металась между ними, крича на обоих». В январе у Тула с матерью произошел грандиозный скандал. Обозлившись на мать, он ушёл из дома и больше не появлялся.
Его местонахождение оставалось неизвестным в течение двух месяцев. Тельма утверждала, что позже обнаружила в своем автомобиле билет в поместье Рэндольфа Хёрста в Калифорнии и дом Фланнери О’Коннор в Джорджии. Однако, дом О’Коннор никогда не был открыт для посещения публики, и никаких билетов, сувениров и других свидетельств поездки среди бумаг Тула и его печатной эфемеры, оставленных Тулейнскому университету, обнаружено не было.
26 марта 1969 года белый Шевроле Шевелл Тула был обнаружен на обочине просёлочной дороги за чертой города Билокси, штат Миссисипи. Один конец зеленого садового шланга находился в выхлопной трубе, другой конец через заднее окно вёл в салон автомобиля. Тул был одет в штаны и галстук, его голова была откинута на водительское сиденье — чистое, хладнокровное самоубийство. Тельма устроила похороны на следующий же день. Единственным человеком, кого она пригласила, была Бела Мэтьюз, которая некогда была её сыну няней. Неделю спустя в Доминиканском колледже была проведена поминальная служба.
26 марта 1969 года белый Шевроле Шевелл Тула был обнаружен на обочине просёлочной дороги за чертой города Билокси, штат Миссисипи. Один конец зеленого садового шланга находился в выхлопной трубе, другой конец через заднее окно вёл в салон автомобиля. Тул был одет в штаны и галстук, его голова была откинута на водительское сиденье — чистое, хладнокровное самоубийство. Тельма устроила похороны на следующий же день. Единственным человеком, кого она пригласила, была Бела Мэтьюз, которая некогда была её сыну няней. Неделю спустя в Доминиканском колледже была проведена поминальная служба.
После безотрадного пребывания в доме престарелых, она проглотила свою гордость и позвонила своему брату Артуру, чтобы осведомиться, нельзя ли ей пожить вместе с ним. У него был крошечный дом на Элисиан Филдс авеню, рядом с похоронным домом, где тело Тула готовили к похоронам и неподалеку от того места, где выросла Тельма. После стольких лет, когда она пыталась устроиться в пригороде, она снова вернулась в центр города. Они с её братом не поладили. Вероятно, cправедливости ради, стоит отметить, что именно она сделала его жизнь несчастной. В конце концов они перестали разговаривать друг с другом, хотя продолжали жить под одной крышей.
Именно Артур отвез ее в университетский городок Лойола в тот день, когда она припёрла к стенке Уокера Перси и всучила ему рукопись «Сговора остолопов» Перси решил, что Артур был ее шофером. Перси, которого более или менее вынудили прочесть «Сговор остолопов», с удивлением обнаружил, что роман ему понравился. Он видел его недостатки, но он восхищался также и тем юмором и точностью, с которой эта книга уловила дух Нового Орлеана. Он рекомендовал роман для издательства LSU Press, которое в конечном итоге приняло его для публикации.
Должно быть, порой они сожалели о своем решении. В соответствии с гражданским кодексом штата Луизиана, учитывая то обстоятельство, что Тул умер, не оставив завещания, несколько членов расширенной семьи его отца должны были выразить своё согласие отказаться от прав на книгу. Но в силу личных качеств самой Тельмы сделать это оказалось гораздо сложнее, чем могло быть без неё. Из переписки Тельмы этого периода следует, что якобы она сама отчасти послужила прототипом для Игнациуса Райлли. Далее в качестве примера приведён отрывок из письма к адвокату, которому было поручено получить документы с отказом от прав на книгу у родственников Тельмы со стороны покойного мужа:
Что отсюда можно понять о характере Тельмы? Похоже, она была властной, упрямой и эгоцентричной. Не может быть никаких сомнений в том, что она сама немало поспособствовала развитию психологических проблем у своего сына. Но она также и та, кого можно без малого считать героиней всей этой истории. Она оказалась сильнее и настырнее своего сына. Возможно, она всё же помогла вдохновить сына на эту книгу, хоть и в негативном ключе. И без ее участия «Сговор остолопов» стал бы ни чем иным, как кучей бумаг, гниющих на свалке.
Тельма и вправду была умной и разносторонне одарённой женщиной. И пока она была в центре внимания, она могла быть очаровательной и симпатичной. Успех «Сговора» сделал Тельму местной знаменитостью. На званых ужинах, посвященных публикации книги, она играла на фортепиано и пела старые стандарты. Она нередко исполняла песню «Зип-а-ди-ду-да» для Уокера Перси, к большому неудовольствию последнего. Дейл Эдмондс вспоминает одно из выступлений, которое Тельма дала в доме Джозефа Гордона, бывшего декана Колледжа наук и искусств:
«Она собиралась сыграть, а люди позади неё разговаривали, пили и дурачились, как обычно ведут себя профессоры колледжей, — сказал Эдмондс. — И она обернулась и сказала: „Мне нужна тишина! Как можно ожидать, что артист станет выступать пока творится такое безобразие!“ И публика приутихла, даже один мой бывший коллега, который был самым шумным из всех. Он никогда не умолкал, но в этот раз прикусил язык даже он. В ней определённо было что-то особенное. Нельзя сказать, что она была блестящей певицей, однако, у нее было хороший музыкальный слух, и она умело себе аккомпанировала».
Эдмондс также вспоминает, что Тельма цитировала по памяти отрывки из книги на голоса разных персонажей, включая Игнациуса, Ирэну Райлли и Бирму Джонса. «Она была очень хороша, и помнила огромные куски текста», — сказал Эдмондс. Когда права на книгу были впервые приобретены для экранизации, она настаивала на том, что с ней необходимо будет консультироваться насчёт подбора актеров и по всем другим творческим вопросам. Тельма была ужасно расстроена постоянными задержками съёмок (которые продолжаются и поныне) экранизации «Сговора».
Тельма скончалась от сердечной недостаточности в общем госпитале Сен-Чарльз в августе 1984 года. Она намеренно не включила несколько достойных людей и организаций в своё завещание. Например, её многострадальный брат Артур не получил ничего. Но Тулейнскому университету она оставила часть своего имущества и все будущие роялти. Тиражи «Сговора остолопов» продолжают стабильно продаваться, и выпущено уже более 1,5 миллионов экземпляров книги. Чеки приходят часто, и суммы в них сильно разнятся: от 70 до 7 000 долларов США.
Эти деньги идут в фонд Тулейнского Колледжа, который основал именную стипендию Джона Кеннеди Тула, её получают несколько студентов с материальными проблемами, обладающие литературным даром. Кроме того, университет получил бумажный архив Тула. В специальных собраниях хранятся его школьные сочинения по таким темам, как «Совершая покупки в Луизиане», «Телевидение, развлечение завтрашнего дня», «В чём ценность американского торгового флота для моего родного города» и «Демократия начинается с нас!».
Там есть такое замечание от профессора английского языка Ирвина Рибнера к одной из курсовых работ Тула, который даёт совет: «Вам нужно сделать ваше письмо более точным, экономным — избегайте лишних слов и фраз». Есть армейский жетон Тула и письма из Пуэрто-Рико, адресованные «Дорогим родителям». Есть много вещей, которые возбуждают любопытство, но немного таких, которые его удовлетворяют.