Самоделка «Антилопа гну», Buick императора Пу И и другие: игровые машины Мосфильма
Смотря в кинотеатре или по телевизору захватывающий фильм, зрители никогда не обращают внимания на многочисленные автомобили-актеры, играющие свою весьма важную сюжетную роль. Тем более, под впечатлением увиденного на экране, никто просто не желает подумать о том, каким же образом попала в кадр та или иная историческая или современная автотехника — от редких древностей начала ХХ века до самых последних брендов.
В этой статье мы расскажем о самых известных легковушках, сыгравших свои роли в наиболее популярных отечественных кинофильмах. В отличие от технологических киносъёмочных машин, о которых мы уже писали, их называют игровыми автомобилями, превратившимися в своеобразных звезд экрана. Большинство из них крупные киностудии выкупают или арендуют у владельцев, а собственными силами собирают лишь уникальные единичные экземпляры, часто совсем не похожие на оригиналы.
Сегодня главным отечественным хранилищем редких работоспособных игровых машин является Киноконцерн «Мосфильм», недавно отметивший своё 95-летие. При нём в 2002 году в помещениях бывшего механического цеха был образован самый крупный общедоступный музей автокинотехники. Его главная экспозиция, достигающая 30 ретромобилей, живёт в постоянном движении: когда одни автомобили находятся на реставрации или выезжают на съёмки, их места занимают следующие раритеты.
Фрагмент коллекции игровых автомобилей в главном зале музея Киноконцерна «Мосфильм»
Считается, что эра игровых автомобилей собственного изготовления началась в 1931 году с появлением книги Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Золотой телёнок». Одним из главных персонажей там был Адам Козлевич, прославившийся в советской литературе своей легендарной машиной «Антилопа гну», слепленной из всего, что попадалось под руку.
Кадр из фильма «Золотой телёнок»: непрерывно дымя и стреляя, катится зеленый автомобиль «Антилопа гну» с надписью на задней дверке «Эх, прокачу!»
Столь странное название было заимствовано у африканских антилоп с головой и рогами от быка, гривой лошади, телом коровы, бородой горного козла и ослиным хвостом. Этот удивительный автомобиль был собран неизвестно когда и непонятно из чего, но на облицовке радиатора гордо носил невесть откуда взявшуюся медную бляшку с надписью Lorraine-Dietrich («Лоррэн-Дитрих»).
Боевой расчет «Антилопы гну» в картине «Золотой телёнок»: слева направо — шофер Адам Козлевич (Николай Боярский), Остап Бендер (Сергей Юрский) и Шура Балаганов (Леонид Куравлёв)
Сегодня самой маленькой и легкой машиной в коллекции Мосфильма является двухместная восьмисильная серпуховская «инвалидка» С-3А с огромной пояснительной табличкой, на которой сотрудники музея признают, что эта «коляска не принимала участия в съёмках кинокартины «Операция «Ы».
Скромная двухместная инвалидная коляска С-3А Серпуховского мотозавода в коллекции музея Мосфильма
Рядом с ней стоит первая горбатая легковушка ЗАЗ-965 «Запорожець» с задним мотором воздушного охлаждения в 23 силы, которая снялась в нескольких комедийных фильмах. В конце 1990-х на экраны вышел захватывающий фильм-погоня «Не послать ли нам гонца», в котором молодой фермер в облике актера Михаила Евдокимова на своем 40-сильном «Запорожце» ЗАЗ-968М совершал опасное путешествие из своей глухомани до московского Кремля и вернулся живым.
В главном зале музея стоит легендарный заднеприводный «Запорожец» ЗАЗ-965 выпуска 1962 года
Смелые киношные путешественницы Наталья Кустинская (слева) и Наталья Фатеева со своим «Запорожцем» в фильме «Три плюс два» (1963 г.)
Михаил Евдокимов и его «Запорожец», проделавшие в ленте «Не послать ли на гонца» путь от Алтая до Москвы и обратно (1998 г.)
Первой советской «народной» легковушке «Москвич-401» с мотором в 26 сил и багажником на крыше для перевозки вещей на дачу не удалось войти в ранг киногероев, но все зрители, когда-либо смотревшие фильм «Москва слезам не верит», надолго ее запомнили.
В фильме «Москва слезам не верит» (1979 г.) Ирина Муравьёва в образе Людмилы Свиридовой готова тотчас ринуться на дачу на своем «Москвиче»
В военном секторе музея представлена отреставрированная и практически новая легендарная 50-сильная «эмка» ГАЗ М-1, превосходящая все иные многочисленные самодельные и бутафорские машины.
Отреставрированная пятиместная мосфильмовская «эмка» с большинством оригинальных узлов
Помятая «рабочая лошадка» с высокой посадкой и чужим радиатором из сериала «Марьина роща» группы Мостелефильм (2012 г.)
После войны командирский автомобиль ГАЗ-67Б со всеми ведущими колесами и упрощенным открытым кузовом дублировал все лёгкие вездеходы военного времени, которые не сохранились, и сам принимал участие в новых кинофильмах о Великой Отечественной.
Армейский 54-сильный вездеход ГАЗ-67Б, выпускавшийся с 1944 года, использовался в основном в кино и народном хозяйстве
Солдат Алеша (Владимир Ивашов) торопится к матери на послевоенном вездеходе ГАЗ-67Б. Кадр из фильма «Баллада о солдате» (1959 г.)
Транспортировка раненых на вездеходе ГАЗ-67Б для перегрузки на санитарный поезд. Кадр из легендарной ленты «Офицеры» (1971 г.)
С момента рождения легковая «Волга» М-21 была непременным «актёром» в самых известных кинокартинах, интерес к которым не снижается до сих пор. Сейчас в музее осталась только одна «главная» 75-сильная «Волга» ГАЗ-21Л выпуска 1964 года, хотя в культовом фильме «Берегись автомобиля» использовались три внешне одинаковые игровые машины с горизонтальными хромированными облицовками радиаторов и багажниками на крыше, но разными регистрационными знаками.
В музее Мосфильма та самая «Волга», сыгравшая главную роль в кинокартине «Берегись автомобиля» (1966 г.)
Именно эту машину «цвета белой ночи» с номерным знаком «49-04 мот» в начале фильма рассматривали страховой агент и честный угонщик Юрий Деточкин (Иннокентий Смоктуновский) и продавец-контрабандист Дима Семицветов (Андрей Миронов). Её же потом угонял Деточкин и затем мчался по Киевскому шоссе, пока его не остановил автоинспектор Георгий Жжёнов.
Постановщиком и исполнителем трюковых гонок по лесистой местности и на пересечении кольцевой дороги с Внуковским шоссе являлся известный каскадер Александр Микулин, «выступавший» на списанных и чуть переделанных машинах № 43-74 и № 82-15.
Следователь Подберезовиков (Олег Ефремов): «Ну, артист! Откуда ты такой взялся? Простите, а вы не псих?» Деточки: «Нет, у меня и справка есть»
Четвертой в этом ряду была двухцветная «Волга» с номером «49-49 мот» раннего выпуска, которую Деточкин, обнаружил под Устьинским мостом на Москве-реке и убедился, что позорно «прокололся».
В советской киноиндустрии спрос на комфортные шестиместные автомобили ГАЗ-12 ЗИМ ограничивался практически одной кинолентой «Дело пёстрых» с известной сценой «На заснеженном мосту». В России интерес к ЗИМу существенно подрос, тем более, что его всегда снимали прямо «с колёс» — без каких-либо доработок.
Подготовка представительского 90-сильного ЗИМа к зимним съёмкам в киноленте «Дело пёстрых» (1958 г.)
Отреставрированный ЗИМ с крымским регистрационным знаком в картине «Водитель для Веры» (2004 г.)
Крохотная немецкая 23-сильная легковушка Opel Р4 середины 1930-х с однолитровым моторчиком, вероятно, случайно угодила на Мосфильм, где снималась в нескольких боевиках, любовных и образовательных фильмах, пока не превратилась в музейный экспонат.
Автомобиль Opel P4 с самодельной передней облицовкой встречает посетителей у входа в музей Мосфильма
В фильме «Приступить к ликвидации» (1983 г.) на этом «Опеле» ездил бывший военный летчик Алтунин (Василий Лановой)
Появление в советском кино автомобилей BMW-321 объясняется не только трофеями, но и послевоенными репарациями, во исполнение которых один из заводов группы BMW попал под контроль советского акционерного общества «Автовело». Кроме того, после войны там собирали новую машину марки AWE-340 с 55-сильным движком и широкой облицовкой передка, который киношники выдавали за довоенную легковушку.
Немецкий 45-сильный седан BMW-321 довоенной сборки в сериале «Московская сага» (2004 г.)
Легковой автомобиль Вермахта BMW-321 в кинофильме про разведчиков «Щит и меч» (1968 г.)
Ошибка создателей ленты «В июне 41-го»: «советская» машина AWE-340 в составе фашистской автоколонны (2003 г.)
В 1977 году на экраны вышла магическая любовная драма «Раба любви» о становлении русского дореволюционного кинематографа. Естественно, найти в Советском Союзе пару «живых» игровых автомобилей тех давних времён оказалось невозможно, но тут помогли бережливые коллекционеры из Латвии. В результате счастливые киношные влюбленные — психопатичная звезда немого кино Ольга Вознесенская (Елена Соловей) и оператор Виктор Потоцкий (Родион Нахапетов) — катались по современной Одессе на редком французском родстере Renault NN с однолитровым моторчиком.
Двухместный 15-сильный спорткар Renault NN выпуска 1922 года для главных героев фильма «Раба любви»
Более солидные создатели этой ленты довольствовались итальянским 27-сильным темно-синим кабриолетом FIAT-503, развивавшим скорость 75 км/ч. Обе машины, собранные в 1920-е годы, явно не вписывались в заданную фильмом эпоху. Но это было уже не важно.
Открытый FIAT-503 1927 года. Спереди сидит киношный режиссер Александр Калягин, сзади — продюсер Савва Южаков (Олег Басилашвили)
Об источниках появления на Мосфильме случайных американских представительских машин история умалчивает. Дебют солидного обтекаемого седана Buick Century Model 41 с рядным восьмицилиндровым двигателем в 107 сил и двумя зачехленными «запасками» состоялся в фильме «Тегеран-43» (1980 г.), повествовавшим о конференции лидеров трех союзных стран и планах послевоенного переустройства мира. Четыре остальных появления этого «Бьюика» на экранах «проскочили незаметно», и теперь он красуется в главном зале музея.
Эффектный пятиместный Buick Century выпуска 1939 года на почетном месте в музее Мосфильма
Единственное фото автомобиля Buick Century, сделанное во время съёмок кинокартины «Тегеран-43»
Рядом с «тегеранским» ретромобилем стоит отреставрированный 115-сильный малиновый кабриолет Buick Special Model 44C с заказным кузовом купе. Его построили в 1941-м для императора Генри Пу И — правителя государства Маньчжоу-Го, генералиссимуса и главнокомандующего Маньчжурской императорской армией. Его правление закончилось в августе 1945-го, и следы редкого «Бьюика» затерялись. Только в начале нового века Мосфильм выкупил эту машину у коллекционера из Якутска, которая потом снялась в двух фильмах.
Редкий Buick Special 1941 года, принадлежавший императору Манчьжурии, отреставрирован и сохранен на Мосфильме
С престижными «Паккардами» киноконцерну не повезло. В его коллекции сохранился единственный представительский седан Packard-120B Eight с двумя современными противотуманными фарами, который возил маршала Климента Ворошилова, летчика Валерия Чкалова и советскую номенклатуру, а потом «мельком проскочил» в пяти фильмах.
Роскошный четырехдверный Packard-120B выпуска 1936 года с 120-сильным двигателем в музейной экспозиции
При столь сложной ситуации с настоящими игровыми машинами для «создания атмосферы заграницы» пришлось использовать солидный чехословацкий легковой автомобиль Tatra-603 выпуска 1960 года с аэродинамичным кузовом и двигателем V8 воздушного охлаждения в 95 сил, расположившимся за уютным задним диваном. С его участием сняли лишь три фильма.
Lorraine-Dietrich. Чем было замечательно старое доброе авто пана Козлевича?
Что за экзотическая марка автомобиля — Лорен-Дитрих? Давайте вспомним Ильфа и Петрова…
— Адам! — закричал он, покрывая скрежет мотора. — Как зовут вашу тележку? — «Лорен-Дитрих», — ответил Козлевич. — Ну, что это за название? Машина, как военный корабль, должна иметь собственное имя. Ваш «Лорен-Дитрих» отличается замечательной скоростью и благородной красотой линий. Посему предлагаю присвоить машине название — Антилопа. Антилопа-Гну. Кто против? Единогласно.
Зеленая Антилопа, скрипя всеми своими частями, помчалась по внешнему проезду Бульвара Молодых Дарований и вылетела на рыночную площадь. И. Ильф, Е. Петров, «Золотой телёнок»
Вскоре после публикации знаменитого теперь романа Ильфу и Петрову здорово влетело от властей за созвучие марки самобеглого экипажа жуликов с ленинским Роллс-Ройсом и одинакового отчества их шофёров — пана Козлевича звали Адам Казимирович, ленинским же шофёром был, как известно, Степан Казимирович Гиль. Насилу братья-литераторы оправдались. А ведь Лорен-Дитрихи в дореволюционной России, да и не только, ценились не ниже легендарных Ройсов…
Марка Лорен-Дитрих (в оригинале пишется «Lorraine-Dietrich») в 1905 году была присвоена автомобилям, выпускавшимся на новом заводе, принадлежавшем барону Эжену де Дитриху. Старое предприятие находилось в принадлежавшей немцам Лотарингии, в городе Ниденбронн. Оно занималось выпуском железнодорожного оборудования, а затем автомобилей под маркой De Dietrich. Новый же завод открыли в 15 километрах от границы, в Люневилле. Автомобили, выпускавшиеся на нём, настолько отличались от ранних конструкций, что владельцы завода решили подчеркнуть это сменой марки, добавив к ней фамилию нового компаньона и по совместительству главного инженера.
Козлевич, несомненно, хотел для привлечения клиентов «омолодить» свой моторизованный экипаж, и поэтому украсил его радиатор эмблемой более новых и престижных Лорен-Дитрихов, на которой красовались лотарингский крест, аисты и аэропланы. Быстро пришёл успех и в гонках Фото из музея лорда Монтэгю
«И тут жители Лучанска впервые поняли преимущество механического транспорта перед гужевым. Машина забренчала всеми своими частями и быстро унеслась, увозя от справедливого наказания четырех правонарушителей».И. Ильф, Е. Петров, «Золотой телёнок»
Лорен-Дитрихи вскоре заставили говорить о себе, одерживая победы в гонках как на кольцевой трассе, так и на дальней марафонской дистанции. Машина этой марки победила в гонке Москва-Санкт-Петербург в 1913 году и сразу после финиша приняла участие в автомобильной выставке.
Но и ранние De Dietrich пользовались солидной репутацией в истории автомобилестроения — ведь участие в их разработке принял Этторе Бугатти. Впоследствии он стал мировой знаменитостью, а тогда ему было всего 20 лет и за плечами он имел лишь небольшой опыт работы на маленьком заводике Prinetti&Stucchi в родной Брешии. Впрочем, талант сам решает, когда ему проявиться. Первые De Dietrich имели змеевиковый радиатор в виде медной гофрированной трубки, который начищали до блеска, цепной привод ведущих колёс.
«Антилопы» не было. На дороге валялась безобразная груда обломков: поршни, подушки, рессоры. Медные кишечки блестели под луной. Развалившийся кузов съехал в канаву и лежал рядом с очнувшимся Балагановым. Цепь сползала в колею, как гадюка».И. Ильф, Е. Петров, «Золотой телёнок»
Короткая база обеспечивала Дитрихам манёвренность, нелишнюю на гоночной трассе, но дорожные варианты представляли собой слегка улучшенные варианты гоночных со всеми вытекавшими последствиями. В частности, можно было установить лишь один тип кузова — съёмный, типа «тонно». Пассажиры попадали в него через дверцы, служившие одновременно спинками сидений.
«Обезумевший Козлевич перескочил на третью скорость, машина рванулась, и в открывшуюся дверцу выпал Балаганов».И. Ильф, Е. Петров, «Золотой телёнок»
«Тонно» имело ещё одну особенность — на него крайне сложно было установить складной матерчатый или кожаный верх для защиты от дождя, поэтому обходились балдахином на стойках. Этот балдахин нередко украшался бахромой.
«Антилопа-Гну» приняла присмиревшего грубияна и покатила дальше, колыхаясь, как погребальная колесница».И. Ильф, Е. Петров, «Золотой телёнок»
Вот такая она была, «Антилопа-Гну» — высокая, неуклюжая, помпезная, как старинная карета, с большими задними колёсами, огромным клаксоном и ацетиленовыми фонарями. Но были люди, ценившие эти старинные самоходные экипажи. Ещё до революции их признавали музейными ценностями. А когда музейные фонды попали на рынок, то их приобретали разные люди — например, зощенковский персонаж, которому достались царские сапоги. Не исключением был и Козлевич, купивший раритет с целью заняться на нём частным извозом. А это Лорен-Дитрих и я. Изучая историю марки, мне довелось лично увидеть некоторые экземпляры, носившие её Фото: Денис Леонтьев, личный архив
Известные иллюстрации и реплики «Антилопы», например, машина, стоявшая в фойе ресторана «Золотой Остап», основаны скорее на описаниях поздних Лорен-Дитрихов.
Интересный факт — фирма благополучно пережила Первую мировую и в 1923 году разработала скоростную спортивную модель 15CV. Эта машина была предназначена для побед в гонках, прежде всего 24-часовом марафоне на трассе Ле Мана. Она выиграла его дважды — в 1925 и 1926 году, став первой машиной, выигравшей знаменитую гонку дважды, и первой, победившей два раза подряд.
За год до того как Паниковский нарушил конвенцию, проникнув в чужой эксплуатационный участок, в городе Арбатове появился первый автомобиль. Основоположником автомобильного дела был шофер по фамилии Козлевич.
К рулевому колесу его привело решение начать новую жизнь. Старая жизнь Адама Козлевича была греховна. Он беспрестанно нарушал уголовный кодекс РСФСР, а именно статью 162-ю, трактующую вопросы тайного похищения чужого имущества (кража). Статья эта имеет много пунктов, но грешному Адаму был чужд пункт «а» (кража, совершенная без применения каких-либо технических средств). Это было для него слишком примитивно. Пункт «д», карающий лишением свободы на срок до пяти лет, ему также не подходил. Он не любил долго сидеть в тюрьме. И так как с детства его влекло к технике, то он всею душою отдался пункту «в» (тайное похищение чужого имущества, совершенное с применением технических средств или неоднократно, или по предварительному сговору с другими лицами, а равно, хотя и без указанных условий, совершенное на вокзалах, пристанях, пароходах, вагонах и в гостиницах).
Но Козлевичу не везло. Его ловили и тогда, когда он применял излюбленные им технические средства, и тогда, когда он обходился без них: его ловили на вокзалах, пристанях, на пароходах и в гостиницах. В вагонах его тоже ловили. Его ловили даже тогда, когда он в полном отчаянии начинал хватать чужую собственность по предварительному сговору с другими лицами.
После двух лет работы в одном из московских гаражей он купил по случаю такой старый автомобиль, что появление его на рынке можно было объяснить только ликвидацией автомобильного музея. Редкий экспонат был продан Козлевичу за сто девяносто рублей. Автомобиль почему-то продавался вместе с искусственной пальмой в зеленой кадке. Пришлось купить и пальму. Пальма была еще туда-сюда, но с машиной пришлось долго возиться: выискивать на базарах недостающие части, латать сиденье, заново ставить электрохозяйство. Ремонт был увенчан окраской машины в ящеричный зеленый цвет. Порода машины была неизвестна, но Адам Казимирович утверждал, что это «Лорен-Дитрих ». В виде доказательства он приколотил к радиатору автомобиля медную бляшку с лорендитрихской фабричной маркой. Оставалось приступить к частному прокату, о котором Козлевич давно мечтал.
В тот день, когда Адам Казимирович собрался впервые вывезти свое детище в свет, на автомобильную биржу, произошло печальное для всех частных шоферов событие. В Москву прибыли сто двадцать маленьких черных, похожих на браунинги таксомоторов «Рено ». Козлевич даже и не пытался с ними конкурировать. Пальму он сдал на хранение в извозчичью чайную «Версаль» и выехал на работу в провинцию.
Арбатов, лишенный автомобильного хозяйства, понравился шоферу, и он решил остаться в нем навсегда.
Адаму Казимировичу представлялось, как трудолюбиво, весело и, главное, честно он будет работать на ниве автопроката. Представлялось ему, как ранним собачьим утром дежурит он у вокзала в ожидании московского поезда. Завернувшись в рыжую коровью доху и подняв на лоб авиаторские консервы, он дружелюбно угощает носильщиков папиросами. Где-то сзади жмутся обмерзшие извозчики. Они плачут от холода и трясут толстыми синими юбками. Но вот слышится тревожный звон станционного колокола. Это — повестка. Пришел поезд. Пассажиры выходят на привокзальную площадь и с довольными гримасами останавливаются перед машиной. Они не ждали, что в арбатовское захолустье уже проникла идея автопроката. Трубя в рожок, Козлевич мчит пассажиров в Дом крестьянина. (нет абзаца!) Работа есть на весь день, все рады воспользоваться услугами механического экипажа. Козлевич и его верный «Лорен-Дитрих » — непременные участники всех городских свадеб, экскурсий и торжеств. Но больше всего работы лет ом. По воскресеньям на машине Козлевича выезжают за город целые семьи. Раздается бессмысленный смех детей, ветер дергает шарфы и ленты, женщины весело лопочут, отцы семейств с уважением смотрят на кожаную спину шофера и расспрашивают его о том, как обстоит автомобильное дело в Северо-Американских Соединенных штатах (верно ли, в частности, то, что Форд ежедневно покупает себе новый автомобиль).
Однако загородных прогулок было множество. Но они были совсем не такими, о каких мечтал Адам Казимирович. Не было ни детей, ни трепещущих шаферов, ни веселого лепета.
В первый же вечер, озаренный неяркими керосиновыми фонарями, к Адаму Казимировичу, который весь день бесплодно простоял на Спасо-Кооперативной площади, подошли четверо мужчин. Долго и молчаливо они вглядывались в автомобиль. Потом один из них, горбун, неуверенно спросил:
— Всем можно кататься?
— Всем, — ответил Козлевич, удивляясь робости арбатовских граждан. — Пять рублей в час.
Мужчины зашептались. До шофера донеслись страстные вздохи и слова: «Прокатимся, товарищи, после заседания? А удобно ли? По рублю двадцати пяти на человека не дорого. Чего ж неудобного. »
И впервые поместительная машина приняла в свое коленкоровое лоно арбатовцев. Несколько минут пассажиры молчали, подавленные быстротой передвижения, горячим запахом бензина и свистками ветра. Потом, томимые неясным предчувствием, тихонько затянули: «Быстры, как волны, дни нашей жизни». Козлевич взял вторую скорость. Промелькнули мрачные очертания законсервированной продуктовой палатки, и машина выскочила в поле на лунный тракт.
«Что день, то короче к могиле наш путь», — томно выводили пассажиры. Им стало жалко самих себя, стало обидно, что они никогда не были студентами. Припев они исполнили громкими голосами:
«По рюмочке, по маленькой, тирлим-бом-бом, тирлим-бом-бом».
— Стой! — закричал вдруг горбун. — Давай назад!Душа горит!В городе седоки захватили много белых кегельных бутылочек и какую-то
широкоплечую гражданку. В поле разбили бивак, ужинали с водкой, а потом без музыки танцевали польку-кокетку.
Истомленный ночным приключением, Козлевич весь день продремал у руля на своей стоянке. А к вечеру явилась вчерашняя компания, уже навеселе, снова уселась в машину и всю ночь носилась вокруг города. На третий день повторилось то же самое. Ночные пиры веселой компании под предводительством горбуна продолжались две недели кряду. Радости автомобилизации оказали на клиентов Адама Казимировича странное влияние: лица у них опухли и белели в темноте, как подушки. Горбун с куском колбасы, свисавшим изо рта, походил на вурдалака.
Они стали суетливыми и в разгаре веселья иногда плакали. Один раз бедовый горбун подвез на извозчике к автомобилю мешок рису. На рассвете рис повезли в деревню, обменяли там на самогон-первач и в этот день в город уже не возвращались. Пили с мужиками на брудершафт, сидя на скирдах. А ночью зажгли костры и плакали особенно жалобно.
Горбун и его друзья больше не являлись, и зеленая машина три дня простояла без дела.
Новые пассажиры, подобно первым, явились под покровом темноты. Они тоже начали с невинной прогулки за город, но мысль о водке возникла у них, едва только машина сделала первые полкилометра. По-видимому, арбатовцы не представляли себе, как это можно пользоваться автомобилем в трезвом виде, и считали авто-телегу Козлевича гнездом разврата, где обязательно нужно вести себя разухабисто, издавать непотребные крики и вообще прожигать жизнь.
Только тут Козлевич понял, почему мужчины, проходившие днем мимо его стоянки, подмигивали друг другу и нехорошо улыбались.
Все шло совсем не так, как предполагал Адам Казимирович. По ночам он носился с зажженными фарами мимо окрестных рощ, слыша позади себя пьяную возню и вопли пассажиров, а днем, одурев от бессонницы, сидел у следователей и давал свидетельские показания. Арбатовцы прожигали свою жизнь почему-то на деньги, принадлежавшие государству, обществу и кооперации. И Козлевич против своей воли снова погрузился в пучину уголовного кодекса, в мир главы третьей, назидательно говорящей о должностных преступлениях.
Начались судебные процессы. И в каждом из них главным свидетелем обвинения выступал Адам Казимирович. Его правдивые рассказы сбивали подсудимых с ног, и они, задыхаясь в слезах и соплях, признавались во всем. Он погубил множество учреждений. Последней его жертвой пало филиальное отделение областной киноорганизации, снимавшее в Арбатове исторический фильм «Стенька Разин и княжна». Весь филиал упрятали на шесть лет, а фильм, представлявший узко-судебный интерес, был передан в музей вещественных доказательств, где уже находились охотничьи ботфорты из кооператива «Линеец».
После этого наступил крах. Зеленого автомобиля стали бояться, как чумы. Граждане далеко обходили Спасо-Кооперативную площадь, на которой Козлевич водрузил полосатый столб с табличкой «Биржа автомобилей». В течение нескольких месяцев Адам не заработал ни копейки и жил на сбережения, сделанные им во время ночных поездок.
Тогда он пошел на жертвы. На дверце автомобиля он вывел белую и, на его взгляд, весьма заманчивую надпись «Эх, прокачу!» и снизил цену с пяти рублей в час до трех. Но граждане и тут не переменили тактики. Шофер медленно колесил по городу, подъезжал к учреждениям и кричал в окна:
— Воздух-то какой! Прокатаемся, что ли? Должностные лица высовывались на улицу и,под грохот ундервудов,отвечали:
— Почему же душегуб? — чуть не плача, спрашивал Козлевич.
— Душегуб и есть, — отвечали служащие, — под выездную сессию подведешь!
— А вы бы на свои катались! — запальчиво кричал шофер. — На собственные деньги!
При этих словах должностные лица юмористически переглядывались и запирали окна. Катанье в машине на свои деньги казалось им просто глупым.
Владелец «Эх, прокачу!» рассорился со всем городом. Он уже ни с кем не раскланивался, стал нервным и злым. Завидя какого-нибудь совслужа в длинной кавказской рубашке с баллонными рукавами, он подъезжал к нему сзади и с горьким смехом кричал:
— Мошенники! А вот я вас сейчас под показательный подведу! Под сто девятую статью!
Совслуж вздрагивал, индифферентно оправлял на себе поясок с серебряным набором, каким обычно украшали сбрую ломовых лошадей, и, делая вид, что крики относятся не к нему, ускорял шаг. Но мстительный Козлевич продолжал ехать рядом и дразнил врага монотонным чтением карманного уголовного требника:
«Присвоение должностным лицом денег, ценностей или иного имущества, находящегося в его ведении в силу его служебного положения, карается. »
Совслуж трусливо убегал, высоко подкидывая зад, сплющенный от долгого сидения на конторском табурете.
— Лишением свободы, — кричал Козлевич вдогонку, — на срок до трех лет!Но все это если и приносило удовлетворение шоферу, то только моральное.
Материальные дела его были нехороши. Сбережения подходили к концу. Надо было принять какое-то решение. Дальше так продолжаться не могло.
В таком воспаленном состоянии Адам Казимирович сидел однажды в своей машине, с отвращением глядя на глупый полосатый столбик «Биржа автомобилей». Он смутно понимал, что честная жизнь не удалась, что автомобильный мессия прибыл раньше срока и граждане не поверили в него. Козлевич был так погружен в свои печальные размышления, что не заметил даже двух молодых людей, уже довольно долго любовавшихся его машиной.
— Оригинальная конструкция, — сказал наконец один из них, — заря автомобилизма. Видите, Балаганов, что можно сделать из простой швейной машинки Зингера? Небольшое приспособление — и получилась прелестная колхозная сноповязалка.
— Отойди!— угрюмо сказал Козлевич.
— То есть как это «отойди»! Зачем же вы поставили на своей молотилке рекламное клеймо «Эх, прокачу!»? Может быть, мы с приятелем желаем совершить деловую поездку? Может быть, мы желаем именно эх-прокатиться?
И первый раз за арбатовский период жизни на лице мученика автомобильного дела появилась улыбка. Он выскочил из машины и проворно завел тяжело застучавший мотор.
— Пожалуйте, — сказал он, — куда везти?
— На этот раз — никуда, — заметил Балаганов, — денег нету!Ничего не поделаешь, товарищ механик, бедность.
— Ну, что ж, воспользуемся гостеприимством, — сказал Остап, усевшись рядом с шофером. — У вас, я вижу, хороший характер. Но почему вы думаете, что мы способны танцевать в голом виде?
— Тут все такие, — ответил шофер, выводя машину на главную улицу, — государственные преступники!
Его томило желание поделиться с кем-нибудь своим горем. Лучше всего, конечно, было бы рассказать про свои страдания нежной морщинистой маме. Она бы пожалела. Но мадам Козлевич давно уже скончалась от горя, когда узнала, что сын ее Адам начинает приобретать известность как вор-рецидивист. И шофер рассказал новым пассажирам всю историю падения города Арбатова, под развалинами которого барахтается сейчас его зеленый автомобиль.
— Куда теперь ехать? — с тоской закончил Козлевич. — Куда податься? Остап помедлил, значительно посмотрел на своего рыжего компаньона и сказал:
— Все ваши беды происходят оттого, что вы правдоискатель. Вы просто ягненок, неудавшийся баптист. Печально наблюдать в среде шоферов такие упадочнические настроения. У вас есть автомобиль — и вы не знаете, куда ехать!У нас дела похуже — у нас автомобиля нет. И все-таки мы знаем, куда ехать. Хотите, поедем вместе?
— Куда? — спросил шофер.
— В Черноморск, — сказал Остап. — У нас там небольшое интимное дело. И вам работа найдется. В Черноморске ценят предметы старины и охотно на них катаются. Поедем?
— А в Арбатове вам терять нечего, кроме запасных цепей, — убеждал он. — По дороге голодать не будете. Это я беру на себя. Бензин ваш — идеи наши!
Козлевич остановил машину и, все еще упираясь, хмуро сказал:
— На пятьдесят километров хватит?
— Хватит на восемьдесят.
— В таком случае все в порядке. Как я вам уже сообщал, что в идеях и мыслях у меня недостатка нет. Ровно через шестьдесят километров вас будет прямо на дороге поджидать большая железная бочка с авиационным бензином. Вам нравится авиационный бензин?
— Нравится, — застенчиво ответил Козлевич. Жизнь вдруг показалась ему легкой и веселой. Ему захотелось ехать в Черноморск немедленно.
— И эту бочку, — закончил Остап, — вы получите совершенно бесплатно. Скажу более. Вас будут просить, чтобы вы приняли этот бензин.
— Какой бензин? — шепнул Балаганов. — Что вы плетете? Остап важно посмотрел на оранжевые веснушки, рассеянные по лицу молочного брата, и так же тихо ответил:
— Людей, которые не читают газет, надо морально убивать на месте. Они никому не нужны. Вам я оставляю жизнь только потому, что надеюсь вас перевоспитать.
Остап не разъяснил, какая связь существует между чтением газет и большой бочкой с бензином, которая,якобы,лежит на дороге.
— Объявляю большой скоростной пробег Арбатов—Черноморск торжественно сказал Остап. — Командиром пробега назначаю себя. Водителем машины зачисляется. Как ваша фамилия. Адам Козлевич. Гражданин Балаганов утверждается бортмехаником с возложением на такового обязанностей прислуги за все. Только вот что, Козлевич, надпись «Эх, прокачу!» надо немедленно закрасить. Нам не нужны особые приметы.
Через два часа зеленая машина со свежим темно-зеленым пятном на боку медленно вывалилась из гаража и в последний раз покатила по улицам города Арбатова. Надежда светилась в глазах Козлевича. Рядом с ним сидел Балаганов. Он хлопотливо перетирал тряпочкой медные части, ревностно выполняя новые для него обязанности бортмеханика. Командир пробега развалился на рыжем сиденье, с удовлетворением поглядывая на своих новых подчиненных.
— Адам! — закричал он, покрывая скрежет мотора. — Как зовут вашу тележку?
— «Лорен-Дитрих», — ответил Козлевич.
Зеленая Антилопа, скрипя всеми своими частями, помчалась по внешнему проезду Бульвара Молодых Дарований и вылетела на рыночную площадь.
Там взору экипажа Антилопы представилась бытовая картина. С площади, по направлению к шоссе, согнувшись, бежал человек с белым гусем под мышкой. Левой рукой он придерживал на голове твердую соломенную шляпу. За ним с криками бежала большая толпа. Убегавший часто оглядывался назад, и тогда на его благообразном актерском лице можно было разглядеть выражение ужаса.
— Паниковский бежит! — закричал Балаганов.
— Вторая стадия кражи гуся, — холодно заметил Остап. — Третья стадия начнется после поимки виновного. Она сопровождается чувствительными побоями.
О приближении третьей стадии Паниковский, вероятно, догадывался, потому что бежал во всю прыть. От страха он не выпускал гуся, и это вызывало в преследовавших сильнейшее раздражение.
— 166 статья, — наизусть сказал Козлевич. — Тайное, а равно открытое похищение крупного скота у трудового земледельческого и скотоводческого населения.
Балаганов захохотал. Его тешила мысль, что нарушитель конвенции получит законное возмездие.
Машина выбралась на шоссе, прорезав галдящую толпу.
— Спасите! — закричал Паниковский, когда Антилопа с ним поравнялась.
— Бог подаст!— ответил Балаганов, свешиваясь за борт. Машина обдала Паниковского клубами малиновой пыли.
— Возьмите меня! — вопил Паниковский, из последних сил держась рядом с машиной. — Я хороший!
Голоса преследователей сливались в общий недоброжелательный гул.
— Может, возьмем гада? — спросил Остап.
— Не надо, — жестоко ответил Балаганов, — пусть в другой раз знает, как нарушать конвенции!
Но Остап уже принял решение.
— Брось птицу! — закричал он Паниковскому и, обращаясь к шоферу, добавил: — Малый ход!
Паниковский немедленно повиновался. Гусь недовольно поднялся с земли, почесался и как ни в чем не бывало пошел обратно в город.
— Влезайте, — предложил Остап, — черт с вами! Но больше не грешите, а то вырву руки с корнем.
Паниковский, перебирая ногами, ухватился за кузов, потом налег на борт животом, перевалился в машину, как купающийся в лодку, и, стуча манжетами, упал на дно.
— Полный ход! — скомандовал Остап. — Заседание продолжается!
Балаганов надавил резиновую грушу, и из медного рожка вырвались старомодные, веселые, внезапно обрывающиеся звуки:
Матчиш прелестный танец.
Матчиш прелестный танец.
И Антилопа-Гну вырвалась в дикое поле навстречу бочке с авиационным бензином.
Быстро пришёл успех и в гонках 
А это Лорен-Дитрих и я. Изучая историю марки, мне довелось лично увидеть некоторые экземпляры, носившие её