автор работы рефлексы головного мозга
Автор работы рефлексы головного мозга
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Рефлексы головного мозга[1]
Вам, конечно, случалось, любезный читатель, присутствовать при спорах о сущности души или ее зависимости от тела. Спорят обыкновенно или молодой человек с стариком, если оба натуралисты, или юность с юностью, если один занимается больше материей, другой духом. Во всяком случае спор выходит истинно жарким лишь тогда, когда бойцы немного дилетанты в спорном вопросе. В этом случае кто-нибудь из них, наверное, мастер обобщать вещи необобщимые (ведь это главный характер дилетанта), и тогда слушающая публика угощается обыкновенно спектаклем вроде летних фейерверков на петербургских островах. Громкие фразы, широкие взгляды, светлые мысли трещат и сыплются, что твои ракеты. У иного из слушателей, молодого, робкого энтузиаста, во время спора не раз пробежит мороз по коже; другой слушает, притаив дыхание; третий сидит весь в поту. Но вот спектакль кончается. К небу летят страшные столбы огня, лопаются, гаснут… и на душе остается лишь смутное воспоминание о светлых призраках. Такова обыкновенно судьба всех частных споров между дилетантами. Они волнуют на время воображение слушателей, но никого не убеждают. Дело другого рода, если вкус к этой диалектической гимнастике распространяется в обществе. Там боец с некоторым авторитетом легко делается кумиром. Его мнения возводятся в догму, и, смотришь, они уже проскользнули в литературу. Всякий, следящий лет десяток за умственным движением в России, бывал, конечно, свидетелем таких примеров, и всякий заметил, без сомнения, что в делах этого рода наше общество отличается большою подвижностью.
Есть люди, которым последнее свойство нашего общества сильно не нравится. В этих колебаниях общественного мнения они видят обыкновенно хаотическое брожение неустановившейся мысли, их пугает неизвестность того, что может дать такое брожение; наконец, по их мнению, общество отвлекается от дела, гоняясь за призраками. Господа эти с своей точки зрения, конечно, правы. Было бы, без сомнения, лучше, если бы общество, оставаясь всегда скромным, тихим, благопристойным, шло неуклончиво к непосредственно достигаемым и полезным целям и не сбивалось бы с прямой дороги. К сожалению, в жизни, как в науке, всякая почти цель достигается окольными путями и прямая дорога к ней делается ясною для ума лишь тогда, когда цель уже достигнута. Господа эти забывают, кроме того, что бывали случаи, когда из положительно дикого брожения умов выходила со временем истина. Пусть они вспомнят, например, к чему привела человечество средневековая мысль, лежавшая в основе алхимии. Страшно подумать, что сталось бы с этим человечеством, если бы строгим средневековым опекунам общественной мысли удалось пережечь и перетопить, как колдунов, как вредных членов общества, всех этих страстных тружеников над безобразною мыслью, которые бессознательно строили химию и медицину. Да, кому дорога истина вообще, т. е. не только в настоящем, но и в будущем, тот не станет нагло ругаться над мыслью, проникшей в общество, какой бы странной она ему ни казалась.
Имея в виду этих бескорыстных искателей будущих истин, я решаюсь пустить в общество несколько мыслей относительно психической деятельности головного мозга, мыслей, которые еще никогда не были высказаны в физиологической литературе по этому предмету.
Дело вот в чем. Психическая деятельность человека выражается, как известно, внешними признаками, и обыкновенно все люди, и простые, и ученые, и натуралисты, и люди, занимающиеся духом, судят о первой по последним, т. е. по внешним признакам. А между тем законы внешних проявлений психической деятельности еще крайне мало разработаны даже физиологами, на которых, как увидим далее, лежит эта обязанность. Об этих-то законах я и хочу вести речь.
Войдемте же, любезный читатель, в тот мир явлений, который родится из деятельности головного мозга. Говорят обыкновенно, что этот мир охватывает собою всю психическую жизнь, и вряд ли есть уже теперь люди, которые с большими или меньшими оговорками не принимали бы этой мысли за истину. Разница в воззрениях школ на предмет лишь та, что одни, принимая мозг за орган души, отделяют по сущности последнюю от первого; другие же говорят, что душа по своей сущности есть продукт деятельности мозга. Мы не философы и в критику этих различий входить не будем. Для нас, как для физиологов, достаточно и того, что мозг есть орган души, т. е. такой механизм, который, будучи приведен какими ни на есть причинами в движение, дает в окончательном результате тот ряд внешних явлений, которыми характеризуется психическая деятельность. Всякий знает, как громаден мир этих явлений. В нем заключено все то бесконечное разнообразие движений и звуков, на которые способен человек вообще. И всю эту массу фактов нужно обнять, ничего не упустить из виду? Конечно, потому что без этого условия изучение внешних проявлений психической деятельности было бы пустой тратой времени. Задача кажется на первый взгляд действительно невозможною, а на деле не так, и вот почему.
Все бесконечное разнообразие внешних проявлений мозговой деятельности сводится окончательно к одному лишь явлению – мышечному движению. Смеется ли ребенок при виде игрушки, улыбается ли Гарибальди, когда его гонят за излишнюю любовь к родине, дрожит ли девушка при первой мысли о любви, создает ли Ньютон мировые законы и пишет их на бумаге – везде окончательным фактом является мышечное движение. Чтобы помочь читателю поскорее помириться с этой мыслью, я ему напомню рамку, созданную умом народов и в которую укладываются все вообще проявления Мозговой деятельности, рамка это – слово и дело. Под делом Народный ум разумеет, без сомнения, всякую внешнюю механическую деятельность человека, которая возможна лишь при посредстве мышц. А под словом уже вы, вследствие вашего развития, должны разуметь, любезный читатель, известное сочетание звуков, которые произведены в гортани и полости рта при посредстве опять тех же мышечных движений.
Итак, все внешние проявления мозговой деятельности действительно могут быть сведены на мышечное движение[2]. Вопрос чрез это крайне упрощается. В самом деле, миллиарды разнообразных, не имеющих, по-видимому, никакой родственной связи, явлений сводятся на деятельность нескольких десятков мышц (не нужно забывать, что большинство последних органов представляет пары, как по устройству, так и по действию; следовательно, достаточно знать действие одной мышцы, чтобы известна была деятельность ее пары). Кроме того, читателю становится разом понятно, что все без исключения качества внешних проявлений мозговой деятельности, которые мы характеризуем, например, словами: одушевленность, страстность, насмешка, печаль, радость и пр., суть не что иное, как результаты большего или меньшего укорочения какой-нибудь группы мышц – акта, как всем известно, чисто механического. С этим не может не согласиться даже самый заклятый спиритуалист. Да и может ли быть в самом деле иначе, если мы знаем, что рукою музыканта вырываются из бездушного инструмента звуки, полные жизни и страсти, а под рукою скульптора оживает камень. Ведь и у музыканта и у скульптора рука, творящая жизнь, способна делать лишь чисто механические движения, которые, строго говоря, могут быть даже подвергнуты математическому анализу и выражены формулой. Как же могли бы они при этих условиях вкладывать в звуки и образы выражение страсти, если бы это выражение не было актом чисто механическим? Чувствуете ли вы после этого, любезный читатель, что должно прийти наконец время, когда люди будут в состоянии так же легко анализировать внешние проявления деятельности мозга, как анализирует теперь физик музыкальный аккорд или явления, представляемые свободно падающим телом?
«Рефлексы головного мозга» Сеченова И. М.
Весной 1862 г. профессор Медико-хирургической академии Иван Михайлович Сеченов получил годовой отпуск и уехал за границу, в Париж, где работал в лаборатории Клода Бернара. Здесь он делает открытие «центрального торможения рефлексов». И уже обдумывает основные положения будущего своего труда, получившего впоследствии название «Рефлексы головного мозга». В своих «Автобиографических записках» Иван Михайлович пишет: «Нет сомнения, что эти мысли бродили в голове и во время пребывания моего в Париже, потому что я сидел за опытами, имеющими прямое отношение к актам сознания и воли».
Очень жаль, конечно, что никаких подробностей переговоров с Некрасовым не сохранилось. Что говорил великий поэт, какую именно статью хотел получить от Сеченова и т. д.- нам не известно. Некоторые исследователи предполагают, что тему статьи предложил Н. Г. Чернышевский, который находился в заключении в Петропавловской крепости.
Известно только, что Сеченов охотно согласился и приступил к написанию статьи. Но его одолевают сомнения, он терзается, что не сможет популярно изложить суть своего открытия. Сам он признавался: «Опыт показывает, что писать популярно я не умею. впрочем я не теряю надежды выучиться этому искусству. Тогда мы и доведем речь с Некрасовым, а теперь пока дело должно приостановиться».
В редакции журнала «Современник» из-за цензурных соображений заглавие изменили: «Попытка ввести физиологические основы в психические процессы». Однако это не помогло. Совет по делам книгопечатания запретил печатать в «Современнике» работу Сеченова.
Было предписано «воспретить помещение этой статьи в «Современнике» и дозволить напечатание оной в медицинском или другом специальном периодическом издании с соблюдением следующих условий: во-первых, чтобы изменено было заглавие статьи, слишком ясно указывающее на конечные, вытекающие из нее выводы; во вторых, чтобы в заключительном пункте статьи (последние одиннадцать строк) исключено было или переделано место «как человек вечно будет ценить и предпочитать хорошую машину дурной из множества однородных» и соответственно с сим изменены последующие строки».
Набор сеченовской статьи для «Современника» № 10 за 1863 г. был рассыпан. И знаменитое произведение было напечатано в «Медицинском вестнике» (№ 47 и 48 за 1863 г.) под названием «Рефлексы головного мозга». Заключительные строки статьи были выброшены.
Несмотря на попытку властей скрыть работу Сеченова от общества, она очень скоро стала достоянием широких кругов читателей. О новых идеях всюду говорили, новые идеи обсуждали. Прогрессивная и мыслящая интеллигенция России зачитывалась Сеченовым.
Трактат Ивана Михайловича Сеченова приобрел огромную популярность. Не было в ту пору ни одного образованного человека, который не прочел бы «Рефлексы головного мозга». По свидетельству Н. Е. Введенского, статья стала «сенсационным явлением», о ней велись беспрестанные споры, она завоевывала и сторонников и противников. Студенты считали необходимым знакомиться с «Рефлексами» для общего образования.
Один из видных шестидесятников, член тайного общества «Земля и воля» А. Ф. Пантелеев в своих воспоминаниях писал: «Не одна молодежь, но и люди более зрелых поколений прочли «Рефлексы» с самым серьезным вниманием: номер «Медицинского вестника» переходил из рук в руки, его тщательно разыскивали и платили большие деньги. Имя И. М. Сеченова, доселе известное лишь в тесном кругу ученых, сразу пронеслось по всей России. Когда через три года я очутился в Сибири и прожил в ней с лишним восемь лет, мне даже и там пришлось встретить людей, не только с большой вдумчивостью прочитавших «Рефлексы», но и усвоивших те идеи, к которым они логически приводили. «Рефлексы» долго привлекали к себе внимание; даже во второй половине 70-х годов, когда я опять очутился в Петербурге, на них при случае ссылались, ставили вопрос: насколько дальнейшее развитие физиологии закрепило положения «Рефлексов»
Титульный лист первого издания труда И. Сеченова ‘Рефлексы головного мозга’. С-Петербург, 1866 г.
Революционные демократы и прежде всего друг Н. Г. Чернышевского М. А. Антонович, М. Е. Салтыков-Щедрин выступили с резкой контркритикой. Антонович опубликовал в «Современнике» две статьи под заголовком «Промахи». Доводы критика были столь убедительны, что В. Зайцев вынужден был признать свои ошибки, правда, с оговорками и готовил ответ, но власти запретили дальнейшую дискуссию.
Успех трактата был обусловлен не только тем, что Сеченов сказал новое слово в науке. Трактат имел и огромное философское значение. Один из противников сеченовского учения прямо писал: «статья о рефлексах головного мозга почти четверть века пользовалась особым вниманием интеллигентной публики потому, что она решала философскую проблему». Эту же мысль выразил и тогдашний министр внутренних дел Валуев, он характеризовал «Рефлексы головного мозга» как сочинение, которое «пропагандирует в популярной форме учение крайнего материализма».
Спрос на статью ученого был огромен. И. Сеченов приступает к подготовке второго издания, теперь уже отдельной книгой. Издатель А. Головачев рискнул подготовить три тысячи экземпляров (тираж для того времени очень большой) без предварительной цензуры. Расчет издателя был довольно прост: раз дозволено первое издание, то, следовательно, нет никаких оснований задерживать второе. Тем более, что автор внес лишь новые научные данные, да сделал редакционные поправки.
Но власть имущие рассудили по-иному. Они были насмерть перепуганы. Как «Отъявленный материалист», «идеолог нигилистов», профессор, состоящий под тайным надзором полиции, издает книгу. Ту самую, из-за которой до сих пор бушуют страсти. И власти приняли самые срочные меры, чтобы помешать автору «пустить в более обширный оборот свое сочинение».
Главное управление по делам печати дало указание обер-полицмейстеру Петербурга немедленно запретить книгу. Управление особо настаивало на немедленных действиях: «Если таковое распоряжение не будет сделано до часу дня сего 7-го апреля, Головачев может выпустить в свет книгу. «
Сенатор М. Щербинин приказывает «означенную книгу. арестовать» и подвергнуть ее «судебному преследованию», а заодно и автора и издателя.
Сеченову грозила судебная расправа. Обеспокоенные друзья спрашивали, кого из адвокатов думает Сеченов привлечь для защиты. Он ответил: «Зачем мне адвокат? Я возьму с собой в суд лягушку и проделаю перед судьями все мои опыты; пускай тогда прокурор опровергнет меня».
Дело было передано в Петербургский окружной суд «с покорнейшей просьбой о судебном преследовании автора и издателя книги «Рефлексы головного мозга» и об уничтожении самой книги».
Из окружного суда «дело» попадает к прокурору судебной палаты, который, однако, вынужден признать, что «упомянутое сочинение проф. Сеченова не заключает в себе таких мыслей, которые могли бы быть подведены под точный смысл законов и за распространение коих сочинитель на основании ныне действующих узаконений мог бы быть признан подлежащим ответственности».
Доводы прокурора были справедливы, в книге не было ничего, что можно было подвести под статью Уложения о наказаниях. Министр юстиции князь Урусов был вынужден согласиться с мнением прокурора. Он написал министру внутренних дел Валуеву предостерегающее письмо: «Гласное развитие материалистических теорий при судебном производстве этого дела,- говорилось в письме,- может иметь следствием своим распространение этих теорий в обществе, вследствие возбуждения особого интереса к содержанию этой книги». В свою очередь и министр внутренних дел вынужден был судебное преследование прекратить. 31 августа 1867 г. книга была освобождена из-под ареста и поступила в продажу.
Вскоре после этого разговора Сеченов вновь издает «Рефлексы головного мозга» (1871 г.).
Мужественно вступил Иван Михайлович в полемику с профессором Петербургского университета К. Д. Кавелиным, в котором В. И. Ленин видел один из «отвратительных типов либерального хамства».
В 1872 г. либеральный журнал «Вестник Европы» напечатал объемистый труд Кавелина «Задачи психологии». Хотя Сеченов и не был назван в этом произведении, всем становилось очевидным, с кем полемизирует его автор. За ответ на статьи петербургского профессора И. Сеченов взялся «с особым удовольствием». Каждый вечер он писал замечания на труд Кавелина, некоторые положения статьи обсуждал с И. И. Мечниковым. В одиннадцатом номере «Вестника Европы» за тот же год появилась статья И. М. Сеченова «Замечания на книгу г. Кавелина «Задачи психологии», которая изобличила элементарное невежество профессора-идеалиста, непонимание им законов развития живой материи. Ученый доказывал, что кавелинская доктрина повторяет старые ошибки идеалистов.
В апрельском номере «Вестника Европы» появился обширный труд Сеченова «Кому и как разрабатывать психологию». Это второе после «Рефлексов головного мозга» капитальное исследование вопроса о сознании как свойстве материи. Но то, что в «Рефлексах» было лишь намечено, здесь разработано много полнее.
Вскоре Сеченов выпустил книгу «Психологические этюды», в которую вошли «Рефлексы головного мозга», «Замечания на книгу г. Кавелина «Задачи психологии» и «Кому и как разрабатывать психологию». Через год «Этюды» появились в Париже, на французском языке. Именно благодаря «Этюдам» Сеченов был избран одним из почетных председателей I Международного конгресса психологов в Париже (1889 г.).
Но Кавелин не угомонился. Он выступил с «Письмами в редакцию «Вестника Европы» по поводу замечаний и вопросов профессора Сеченова», в которых пытался доказать, что его извратили и не поняли, протестовал против того, что Сеченов отнес его к разряду «метафизиков и идеалистов старого закала».
Характеризуя итоги полемики, Салтыков-Щедрин писал, что в ней «голос Сеченова звучал глубоким басом, а голос Кавелина мягким тенором».
Спор Сеченова с Кавелиным был в центре внимания русской интеллигенции, он оставил след в научной и художественной литературе. Так, Плеханов в 90-х гг., полемизируя с народниками, говорил Михайловскому, что тот попадает в положение Кавелина в споре с Сеченовым. Плеханов же первым указал на психологические исследования Сеченова как на неоспоримое свидетельство торжества материализма.
И. П. Павлов возводил к Сеченову начало научной психологии, а его «Рефлексы» считал «гениальным взмахом научной мысли». К. А. Тимирязев подчеркивал, что Сеченов был едва ли не самым глубоким исследователем в области научной психологии. Педагог К. Д. Ушинский исходил из сеченовского торможения, когда обосновывал свой взгляд на «заученные рефлексы», а драматург А. Н. Островский пытался понять явления художественного творчества с позиций материалистической теории о мозге. Он даже набросал план статьи «Об актерах по Сеченову».
И совершенно прав был первый биограф Сеченова профессор М. Н. Шатерников, который писал: «Мысли, изложенные в «Рефлексах», были так смелы и новы, анализ натуралиста проник в темную область психических явлений и осветил ее с таким искусством и талантом, что потрясающее впечатление, произведенное «Рефлексами» на все мыслящее русское общество, становится вполне понятным».
Неоспоримая заслуга Сеченова в том, что своими «Рефлексами головного мозга» он заложил основы подлинно научной, материалистической психологии.
Что читать
Сеченов И. М. Избр. произведения. М., 1952-1956, т. 1-2.
Сеченов И. М. Рефлексы головного мозга. М., 1963.
Голованов Я. Иван Сеченов.- В кн.: Этюды об ученых. М., 1968.
Орбели Л. А. Корифеи русской науки Сеченов И. М. и Павлов И. П. Л., 1950.
Автор работы рефлексы головного мозга
В своем историческом прошлом, начиная с середины XIX столетия, физиология как наука, изучающая нормальные и патологические процессы жизнедеятельности организмов, была отмечена значительными шагами вперед в изучении некоторых функций организма и специальных биомеханизмов регуляции органов и систем органов на спинномозговом уровне. Это был этап накопления знаний – период аналитической физиологии. Физиология нуждалась в том, чтобы выйти из порочного круга аналитического периода. Для этого возникала потребность в новом подходе к познанию деятельности живых организмов, в последующем, выразившемся в стремлении к исследованию регуляторных возможностей нервной системы и в первую очередь – рефлексов. Рефлекторная теория является одной из ведущих общетеоретических концепций физиологии и медицины. Иван Михайлович Сеченов, выдающийся отечественный ученый, стал первым среди научных работников, исследующим рефлексы головного мозга. Он смог экспериментально подтвердить свои открытия, используя при этом физиологические способы для исследования психического поведения [4].
Рис. 1. Иван Михайлович Сеченов Фото 1860-х гг.
Основоположник рефлекторной теории головного мозга Иван Михайлович Сеченов (1829-1905; рис. 1) – профессор, доктор медицины, член-корреспондент (1869) и почетный член (1904) Петербургской Академии наук, действительный статский советник.
Малой родиной Сеченова является село Теплый Стан Симбирской губернии (в настоящее время с. Сеченово Нижегородской области). Когда ему исполнилось 14 лет, Иван Михайлович стал студентом Петербуржского Главного инженерного училища, после окончания которого был отправлен саперным офицером в Киев в возрасте 19 лет. Однако, спустя несколько лет он решает уйти в отставку. Вернувшись в Москву, Сеченов поступает в Москву на медицинский факультет Императорского университета, а в 1856 году заканчивает его на «отлично». 21 июня 1856 года он получил документ, после успешной сдачи экзаменов: «За оказанные им отличные успехи определением университетского Совета утвержден в степени лекаря с отличием, с предоставлением ему права по защищении диссертации получить диплом на степень доктора медицины».
Еще будучи студентом Сеченов понял, что не хочет становиться врачом-клиницистом. Он чувствовал, как непреодолимо его привлекала физиология, вместе с которой с помощью своих экспериментов можно поставить живому организму вопрос, после чего находить на него ответ. Он считал своей обязанностью работать до тех пор, пока медицина не приобретет высоконаучное подкрепление физиологии.
Для того чтобы должно подготовиться к профессорской практике, по окончании университета, он отправился в Германию, где в процессе четырех лет проводил свои исследования с высоким успехом. Он слушал лекции в немецких научных центрах у таких людей как И. Мюллер, Э. Дюбуа-Реймон, Ф. Гоппе-Зейлер, Г. Гельмгольц, О. Функе, присутствовал в венских научных центрах на лекциях у К. Людвига, в Париже у К. Бернара. В лаборатории Карла Людвига, порог которой Иван Михайлович переступил одним из первых отечественных ученых, проводились исследования воздействие такого повреждающего фактора на кровообращение и поглощение кровью кислорода как алкоголь.
После своего возвращения на родину весной 1860 г. И.М. Сеченов защитил докторскую диссертацию «Материалы для будущей физиологии алкогольного опьянения» [4]. Вслед за защитой Иван Михайлович был приглашен на кафедру физиологии МХА, где сначала занимал должность адъюнкт-профессора, а затем – экстраординарного и ординарного профессора.
По исполнении 60 лет Сеченов возвращается в Москву, получая через некоторое время приглашение руководить Физиологическим институтом и кафедрой физиологии Московского университета, для которой одним из самых насыщенных периодов стали «десять сеченовских лет» (1891-1901 гг.).
В 1901 г., в семидесятидвухлетнем возрасте, И.М. Сеченов оставил полномочия заведующего кафедрой для того, чтобы, по его словам, «очистить дорогу молодым силам». Однако он продолжал работать в собственной лаборатории, созданной на собственные средства, до конца жизни. Здесь И. М. Сеченов проводил изучение газов и дыхательной функции крови, закономерностей трудовой деятельности человека, смог установить оптимальные режимы труда и отдыха. И.М. Сеченов был первым, кто показал, что воспроизведение трудоспособности утомленных мышц верхней конечности человека после длительной работы по подъему груза порывисто увеличивает скорость, если в момент расслабления выполнять работу другой рукой. Скоротечное возобновление работоспособности групп мышц утомленной конечности приобретается и при других типах динамичности, например, при работе различных мышц нижних конечностей. В отличие от простого покоя такой отдых был назван И.М. Сеченовым активным. Сеченов рассматривал эти факты как доказательство того, что утомление, прежде всего, развивается в нервных центрах [1].
Иван Михайлович не раз вступал в спор за ведение «практики по физиологии в категорию рекомендуемых занятий». При его заведовании кафедрой впервые была учреждена должность лекционного ассистента. В процессе лекций, на глазах у студентов, проводились эксперименты, блестяще подготовленные Александром Филипповичем Самойловым и Михаилом Николаевичем Шатерниковым. Такого рода демонстрации вдохновляли студентов на новые творческие идеи, развивали интерес к самостоятельной научной работе. Также при Иване Михайловиче, было открыто новое здание Физиологического института Московского университета с виварием, в котором было большое количество комнат для занятий и хорошо оборудованных лабораторий. Это был первый научно-педагогический центр, который смог объединить под одной крышей учебную кафедру и научное учреждение (сегодня – кафедра нормальной физиологии Первого МГМУ им. И.М. Сеченова). На авторском счету Ивана Михайловича Сеченова 106 научных трудов по физиологии дыхания и крови, растворению газов в жидкости и газообмену, нервно-мышечной физиологии, электрофизиологии, физиологии центральной нервной системы [2].
В эпоху Сеченова представления о таком жизненно важном органе, как головной мозг были незначительными. Не существовало на тот момент и концепции о нейроне как структурной единице нервной системы. Его создателем стал гистолог С. Рамон-и-Кахаль в 1884 г. Не существовало и понятия о синапсе, которое ввел английский физиолог Чарльз Шеррингтон в 1897 г., сформулировав положение нейронной организации рефлекторной дуги. Рефлекторное положение, как наблюдалось до времен Сеченова, могло быть использовано только к работе спинного мозга, – Иван Михайлович являлся основоположником распространения данного принципа, в том числе и на головной мозг. Трудясь в лаборатории у Клода Бернара, он проводил эксперименты на амфибиях, а конкретно – на лягушках, послойно перерезая и раздражая кристалликами поваренной соли центры головного мозга.
Таким образом, Сеченов предложил и описал приспособления, имеющиеся в зрительных буграх и продолговатом мозге, способные приостанавливать рефлекторные движения. Исходя из этого открытия, стало известно о таком процессе, как центральное торможение. Также Иван Михайлович смог выявить, что за исключением процессов возбуждения, ЦНС имеет другой, не менее активный процесс – торможение, без которого интегративное функционирование центральной нервной системы не осуществимо. Как известно, ЦНС, из-за возможности организовывать условные рефлексы, занимает важное место в реализации рабочей деятельности человека. Во время выработки трудовых навыков образуется устойчивый комплекс условных рефлексов, взаимосвязанных между собой, иными словами – рабочий динамический стереотип (РДС). Сгенерированный РДС может проявляться в действиях, доведенных до «автоматизма», в их корректности, целесообразности растрачивания энергии, уменьшение объема времени на проделывание работы и повышении ее качества. Сеченов, не прерывая своих экспериментов, сделал вывод о «родстве психических явлений с так называемыми нервными процессами в теле человека, т.е. актами чисто соматическими» [3].
«Все бесконечное разнообразие проявлений мозговой деятельности, – по его словам, – сводится окончательно к одному лишь явлению – мышечному движению». Отсюда Сеченов предложил идею о рефлекторной основе психической деятельности. Другими словами, у И.М. Сеченова, первого в истории науки, получилось создать концепцию о рефлексе как общезначимом физиологическом механизме деятельности организма, в норме обеспечивающем его функционирование и адаптацию к переменяющимся условиям внешней среды. Итогом длительной, кропотливой работы по исследованию психических картин стал психофизиологический трактат «Рефлексы головного мозга» (1863), о котором Павлов отозвался как о «гениальном взмахе сеченовской мысли» [1].
Эту работу сделали на заказ передового редактора повсеместно известного журнала «Современник» – Н.Г. Чернышевского. Уже будучи набранной в одном из номеров журнала, она была признана опасной по мнению цензора из-за материалистической мысли автора на поведенческую и психическую деятельность человека, которая была подтверждена экспериментами на лягушках. Печать трудов в «Современнике» была запрещена. Но все-таки цензурой было дозволено «напечатание оной в медицинском или другом специальном издании» под другим названием и «с рядом существенных цензурных изъятий». В конце концов, работа И.М. Сеченова была опубликована в еженедельном журнале «Медицинский вестник» (№ 47-48) под названием «Рефлексы головного мозга» [1].
Рис. 2. Работа И.М. Сеченова «Рефлексы головного мозга» в журнале «Медицинский вестник». № 47 от 1863 г.
«Рефлексы головного мозга» были изданы 16 раз на русском языке и были переведены на французский, английский, венгерский и другие иностранные языки. Академик Петр Кузьмич Анохин, создатель теории функциональных систем организма, назвал «Рефлексы. » «жемчужиной русской науки» и отметил, что эта книга стала «одновременно и глубоким научным произведением, и политической проповедью, звавшей к новой материалистической культуре».