бехтерева о мозге и душе
Сложности при уходе за пожилым с деменцией
С возрастом у человека постепенно угасают все естественные процессы в организме, и работа мозга, к сожалению, не исключение. Близкие могут заметить, что пожилой родственник постепенно утрачивает основные бытовые навыки, страдает забывчивостью, совершает нелогичные поступки – это признаки развивающейся деменции, необратимого процесса, перечеркивающего все нейронные связи. Жизнь рядом с больным деменцией – тяжелое бремя: родным остается только смириться с неизлечимым недугом и постараться обеспечить пациенту максимально комфортные условия существования.
Когда пожилой родственник перестает быть адекватным…
Если у близкого человека старческая деменция, что делать родственникам, и как понять, что это болезнь, а не обычные капризы? Чаще всего деменция начинается довольно безобидно. Человек может жаловаться близким и соседям, что его не кормят, за ним следят, пытаются похитить, в комнату или квартиру пускают какие-то вещества или газы. Это может показаться смешным, если бы не было таким грустным. Болезнь довольно быстро прогрессирует, и со временем пожилые люди перестают узнавать членов семьи, обвиняют их в кражах или насилии, приносят домой со свалки мусор, и буквально воюют с каждым, кто пытается это выбросить. Некоторые думают, что деменция не коснется тех, кто всю жизнь был занят активной умственной деятельностью. Болезнь не выбирает, и даже доктора наук или заслуженного руководителя можно встретить на помойке, увлеченно копающегося в отходах.
Не нужно думать, что больной делает это специально, только чтобы поиздеваться и посмеяться над близкими. Это заболевание разрушает мозг, и пациент даже не отдает отчета в своих действиях. Человек утрачивает способность усваивать или обрабатывать информацию. Он становится очень чувствительным к критике: любое замечание или попытка что-то объяснить приводят к протесту и новому приступу. Как вести себя с больным деменцией? Близким придется проявлять максимум терпения и внимания, не перечить, объяснять что-то мягко и ненастойчиво. Если больной почувствует агрессию, он станет воспринимать родных как врагов, и наладить с ним контакт будет очень сложно.
Обустройство жилого пространства
Нужно максимально продумать, как обустроить жилье пациента, чтобы оно было комфортным и, главное, безопасным. Важно постараться убрать из зоны доступа электрические и газовые приборы, спички, зажигалки. При уходе из дома рекомендуется перекрывать газовый вентиль, так как больные деменцией имеют привычку зажигать плиту и оставлять ее, просто забывая о ней. Не стоит даже пытаться спрашивать, зачем они это делают – пациенты будут все отрицать, возникнет глубокая обида, слезы, возможны истерики.
На начальной стадии заболевания человек становится просто забывчивым, невнимательным, неуклюжим. По мере развития болезни он уже не может жить в одиночестве: кому-то из близких придется на себе испытать, как жить с человеком, у которого деменция. Опасность для пациента представляют колющие, режущие предметы. Даже посуду лучше выбирать из пластика, а не из материалов, которые могут разбиться на осколки. Ножи, вилки, ножницы, бытовая химия и лекарства – все это нужно убирать из поля досягаемости. Мебель нужно расположить так, чтобы у больного не было риска пораниться об острые углы, желательно обеспечить простор для передвижения. В ванной и туалете должны лежать противоскользящие коврики.
Диета и режим дня
Одним из самых важных моментов по уходу за пожилым человеком, страдающим деменцией, является организация четкого и налаженного режима дня. Нельзя позволять пациенту спать слишком долго по утрам. Будильник поможет вставать в одно и то же время. От конкретного времени просыпания зависит и то, во сколько больной ляжет вечером спать. Если он будет просыпаться в 6-7 часов утра, у него возникнет необходимость ложиться спать не позднее 22.00. Ночь пройдет спокойно, и у родственников будет возможность выспаться. Гулять тоже нужно в одно и то же время.
Несмотря на неустойчивое психическое состояние, пациента не нужно изолировать от общества. Общение с окружающими, особенно на ранней стадии, поможет задержать и немного отсрочить развитие болезни. При возможности, можно обеспечить посещение кружков или клубов по интересам. Умственная нагрузка способна препятствовать стремительному отмиранию клеток.
Уход за больным с деменцией дома предполагает изменение режима питания. Придется исключить из рациона жареные, острые, копченые блюда, сделав акцент на отварных продуктах или обработанных паром. Фрукты, орехи, рыба и морепродукты – прекрасные природные антиоксиданты, они крайне полезны при всех заболеваниях мозга и нервных расстройствах.
Агрессия при деменции
Специалисты часто говорят, что люди, больные деменции, живут в своей собственной Вселенной. Там действуют свои правила и законы. Нередко спокойный, уравновешенный на протяжении всей жизни человек становится озлобленным и агрессивным под воздействием заболевания. Категорически запрещается оставлять маленьких детей в одном помещении с пожилыми людьми, страдающими деменцией. Они не отдают отчета в своих действиях и могут нанести вред ребенку, не способному защититься.
Самое удивительное то, что агрессия может проявиться внезапно, в любой момент близкие должны быть готовы к вспышке. Больные устраивают скандалы, кидаются в драку, бросают предметы, бьют посуду, могут укусить, ущипнуть или схватить за
волосы того, кто рядом. Близким очень сложно сохранить эмоциональный контакт с такими пациентами. Все привязанности и чувства к близкому человеку стираются под воздействием постоянного неадекватного поведения. Что делать при старческой деменции с агрессией, и как объяснить соседям, что над пожилым родственником никто не издевается?
В первую очередь, нужно помнить, что агрессия может быть сигналом о каком-то дискомфорте, который испытывает пациент. Это могут быть проблемы с физическим самочувствием, психологические травмы или неудобства бытового характера. Человек кричит, дерется, чтобы привлечь внимание. Часто злость проявляется на фоне приема лекарственных средств. В этом случае нужно проконсультироваться с врачом и обсудить возможность замены препарата аналогом.
Что касается соседей, не нужно скрывать от них диагноз близкого человека. Во время прогулок или непродолжительных визитов они сами смогут оценить состояние больного и понять, что родственники не издеваются над ним, а сами являются жертвами его неадекватного состояния.
Основные правила поведения при вспышке гнева у пациента:
Не нужно держать негатив в себе. Если есть кто-то, кто способен выслушать и дать совет, лучше позвонить такому человеку и выговориться. Внутреннее напряжение, не находящее разрядки, приведет к проблемам психосоматического характера.
Склонность к побегам из дома
Еще одна распространенная проблема, с которой часто сталкиваются близкие человека, страдающего старческим слабоумием – склонность к бродяжничеству и побегам из дома. Казалось бы, у него все есть для комфортной жизни: благоустроенное жилье, уход и внимание со стороны родственников, но пациент продолжает убегать, а его родные сбиваются с ног в поиске.
Если у человека деменция, как жить тем, кто рядом, и как справиться с постоянными «сюрпризами» с его стороны? Прежде всего, нужно поговорить с соседями, продавцами из близлежащих магазинов, чтобы они сразу предупреждали родственников пожилого человека, если увидят его на улице в одиночестве. Нужно раздать им номера телефонов, по которым можно позвонить и сообщить, где находится пациент.
Самому больному нужно надеть на руку браслет, где тоже будут указаны контактные данные родных. Идеальный вариант – «умные» часы или телефон с функцией отслеживания перемещения абонента.
Уход за лежачим пациентом с деменцией
Старческое слабоумие не действует избирательно: оно может настичь любого, в том числе и лежачего больного. В этом случае родственникам приходится еще сложнее. Кроме больших физических нагрузок, связанных с обслуживанием лежачего пациента, появляются проблемы психологического характера. Находясь в неподвижном состоянии, больные перестают контролировать естественные процессы организма. Учащаются походы в туалет, причем многие умудряются снимать подгузники и размазывать продукты жизнедеятельности по стенам, кровати, пачкаются сами. Если доходит до такого уровня деменция, уход в домашних условиях становится для родственников настоящей пыткой. Нужно круглосуточно находиться рядом и пресекать любые попытки снять памперс.
Так же от родных требуется выполнение ряда обязательных мероприятий: проведения, санитарно-гигиенических процедур, профилактики пролежней, введения медикаментозных препаратов, кормления с ложки или через зонд (в случае нарушения глотательного рефлекса). В этом случае лучше обратиться в пансионат для лежачих больных деменцией, там ежедневно выполняют все необходимые мероприятия по уходу и еженедельно за динамикой состояния здоровья наблюдает врач-терапевт.
Как продлить жизнь больному деменцией?
Деменция – необратимый процесс. Согласно медицинским исследованиям, больные могут прожить с этим диагнозом до 10 лет. Перед родственниками встает задача: если у мамы, папы, бабушки или дедушки старческое слабоумие, как помочь близкому и постараться сохранить остатки интеллекта?
На начальных стадиях болезни нужно усиленно тренировать мозг: разгадывать с пациентом кроссворды, решать задачи из школьной программы, смотреть телевикторины и предлагать свои варианты ответов. Рекомендуется заниматься щадящей физкультурой, больше гулять на свежем воздухе. Есть специальные несложные упражнения при деменции для пожилых, их легко выполнять, но при этом они требуют концентрации внимания, что очень полезно для таких пациентов.
Приветствуется общение с хорошо знакомыми людьми. Полезны беседы, обсуждения, разговоры по телефону. Несмотря на проявления болезни, родственникам нужно помнить, что перед ними тот же любимый и близкий человек, которого они привыкли знать всю жизнь. Все изменения в характере происходят не по его воле, а под воздействием неизлечимого заболевания. Деменцию вылечить нельзя, но можно задержать и отложить ее прогрессирование.
Как сохранить собственную психику?
Любому человеку очень сложно привыкнуть, что у его близкого развивается старческое слабоумие. Некоторые впадают в отчаяние: у папы или у мамы деменция,
что делать, как им помочь? После отчаяния наступает злость, потом бессилие и апатия. Нельзя допускать, чтобы на фоне болезни близкого появились проблемы с собственным здоровьем. Ухаживающие нередко допускают ошибки в уходе, выполняя, на первый взгляд, естественные действия. Психологи дают ряд рекомендаций, что нужно делать, а какие моменты категорически запрещены:
Главное условие – не нужно ждать от больного родственника благодарности. Из-за специфики заболевания он не оценит всех усилий, и даже наоборот, может обвинить родных в невнимательности, злости и жестокости.
Бехтерева о мозге и душе
С развитием новых методов в нейрофизиологии скрытые возможности мозга человека становятся объектом научных исследований. В.М. Бехтерев [1], Н.П. Бехтерева [2], Н.И. Кобозев [3] и многие другие в своих исследованиях доказали, что физиологический мозг не способен полностью обеспечивать сознательные и тем более бессознательные функции из-за низкой скорости передачи электрических импульсов в межнейрональных синапсах. Известно, что в синапсах импульсы задерживаются на 0,2–0,5 миллисекунд, тогда как человеческая мысль возникает гораздо быстрее.
На данном этапе развития нейрофизиологии мы хорошо представляем, как работает одна нервная клетка. Основываясь на данных научных исследований академика П.К. Анохина, в возникновении временной связи при образовании условных рефлексов лежит сенсорно-биологическая конвергенция импульсов на каждой клетке коры. Метод ПЭТ дает возможность проследить, какие области функционируют при выполнении тех или иных психических функций, но все же недостаточно известным остается то, что происходит внутри этих областей, в какой последовательности и какие сигналы посылают друг другу нервные клетки и как они взаимодействуют между собой. На карте мозга, определены области, отвечающие за те или иные психические функции. Но между клеткой и областью мозга находится еще один, очень важный уровень – совокупность нервных клеток, так называемый ансамбль нейронов, функции которых представляют большой научный интерес.
В своей работе «Рефлексы головного мозга» И.М. Сеченов [4] впервые утверждал, что в основе психических процессов лежит рефлекторный принцип деятельности. Он приводил утвердительные доказательства рефлекторной природы психической деятельности, то есть все переживания, мысли, чувства, возникают в результате воздействия на организм какого-либо физиологического раздражителя. И.П. Павлов создал свою теорию условных рефлексов, согласно которой горизонтальная корковая временная связь при образовании условных рефлексов основывается на свойствах нервных центров – иррадиации, доминантного возбуждения центров безусловных раздражителей и проторении пути. Много исследований было проведено В.М. Бехтеревым, который занимался строением мозга, связывал с ним его функции. Им предложен метод, позволяющий досконально изучить пути нервных волокон и клеток, по которым создан «атлас головного мозга». Настоящий прорыв в изучении мозга происходит тогда, когда удается войти в прямой контакт с клеткой мозга. Метод представляет собой непосредственное вживление в мозг электродов в диагностических и лечебных целях. Электроды вживляются в различные отделы мозга, при раздражении которых происходит повышение его активности, что позволяет детально изучить процессы, происходящие в нем.
Предполагалось, что мозг поделен на четко разграниченные участки, каждый из которых «отвечает» за свою определенную функцию. Например, это зона, отвечающая за сгибание мизинца, а это зона, ответственная за любовь. Эти выводы основывались на простых наблюдениях: если данный участок повреждался, то и соответственно функция его нарушалась.
В настоящее время становится ясным, что все не так просто: нейроны внутри разных зон взаимодействуют между собой весьма сложным путем, и нельзя осуществлять везде четкую «привязку» функции к области мозга в том, что касается обеспечения высших функций, то есть можно лишь сказать, что данная область имеет отношение к памяти, речи, эмоциям. Пока трудно объяснить, что этот нейронный ансамбль не кусочек мозга, а широко раскинутая сеть и только он отвечает за восприятие букв, а другой ансамбль – за восприятие слов и предложений. Сложная работа мозга по обеспечению высших видов психической деятельности похожа на вспышку салюта: мы видим сначала множество огней, а потом они начинают гаснуть и снова загораются, перемигиваясь между собою, какие-то кусочки остаются темными, другие вспыхивают. Таким же образом и сигнал возбуждения посылается в определенную область мозга, но деятельность нервных клеток внутри нее подчиняется своим особым ритмам, своей иерархии. Благодаря этим особенностям разрушение одних нервных клеток может оказаться невосполнимой потерей для мозга, а другие вполне могут заменить соседние «переучившиеся» нейроны, то есть проявляется свойство нервных центров – пластичность. К выполнению своей работы ряд нейронов готов с самого рождения, а есть нейроны, которые можно «воспитать» в процессе развития, поэтому можно попытаться заставить их взять на себя работу утраченных клеток.
Нейроны подкорковых глубоких структур мозга решают задачу всем миром, сообща. Тогда как нейроны коры, которые эту проблему решают самостоятельно, в действительности повышают ее активность, а частота импульсаций нейронов глубинных структур понижается. Высшие функции мозга обеспечиваются расшифровкой нервного кода, то есть пониманием того, как отдельные нейроны объединяются в структуры, а структура – в систему и в целостный мозг [5].
По мнению ученых, вокруг головного мозга было выявлено высокочастотное поле, отличающееся от общего биополя человека. Оно получило свое название – психополе. Психополе обеспечивает нормальное высокоскоростное протекание всех нейрофизиологических процессов. Определено, что это психополе настолько высокоэнергетично, что нуждается в особых носителях, которыми являются кристаллы эпифиза. Они дают возможность держать в белковом теле огромный энергоинформационный объем без денатурации белка.
В 60-х годах 20-го столетия профессор МГУ Н.И. Кобозев [3], исследуя феномен сознания, пришел к выводу, что материальная физиология мозга сама по себе не обеспечивает мышления и другие психические функции. Это возможно за счет внешних источников сверхлегких частиц-психонов, которые являются энергетической основой мыслительных и эмоциональных импульсов. В исследованиях был определен органоид, способный улавливать потоки психонов. Было установлено, что кристаллики эпифиза являются носителями голограмм, которые определяют пространственно-временное развертывание всех психогенетических программ, заложенных при рождении. Огромное количество информации о различных позитивных и негативных программах жизни человека хранится в кристалликах эпифиза. Силы психического и духовного воздействия на кристаллики эпифиза определяют, как и какие программы будут реализованы человеком в течение жизни. У многих людей этот процесс протекает неосознанно, и они не могут полностью реализовать свой энергоинформационный потенциал. И по этой причине даже гениальные люди реализуют свои задатки всего лишь на 5–7 процентов.
В критической ситуации, когда проблему надо решать немедленно, начинается активная выработка психической энергии огромной силы. И тогда совершается спонтанный неуправляемый психоэнергетический процесс воздействия на кристаллики эпифиза и в них активируется программа выхода из кризисной ситуации. Только выработка мощных высокодуховных энергий кратковременна, и когда кризис разрешается, забывается величайшие мгновения психоэнергетического напряжения. И не многие могут осознанно управлять психической энергией и решать с ее помощью различные проблемы [6].
Современная нейрофизиологическая наука уделяет особое внимание изучению психоэнергетических процессов в головном мозге. Есть множество институтов и лабораторий, разрабатывающих теоретические проблемы данного направления, разработки которых позволяют практической психологии [7] заниматься проблемами активации резервов психики человека, опираясь не только на эмпирический опыт, но и на научные данные. Сложные нестандартные проблемы могут быть эффективно решены только при активации программ развития, в пробуждении скрытых резервов психики. Данный подход дает возможность проявить весь потенциал личности и предоставить эффективные способы его реализации.
В возрасте 40–70 лет мозг имеет свои особенности. Интеллектуальная «мощь» при здоровом образе жизни не падает с возрастом, а только возрастает. Максимальное проявление когнитивных функций находится в интервале 40–60 лет. С 50 лет человек при решении проблем использует одновременно не одно полушарие, как у молодых, а оба (мозговая амбидекстрия). Считается, что в среднем возрасте человек становится более устойчив к стрессам и может более эффективно работать в условиях сильной эмоциональной нагрузки. Нейроны головного мозга не отмирают как полагали до 30 %, а могут пропадать связи между ними в том случае, если человек не занимается серьезным умственным трудом. Количество миелина (белое вещество мозга) с возрастом в головном мозге возрастает, и достигает максимума после 60 лет, при этом значительно возрастает интуиция.
Мозг в 40–70 лет принято рассматривать не как зрелый, целостный и готовый к работе, а как находящийся на спаде и не вполне справляющийся со своими функциями. Ряд российских ученых-психологов пришел к такому же выводу: с возрастом мозг человека начинает работать эффективнее, чем в молодости.
Бехтерева о мозге и душе
1. «Случай полной слепоты, сопровождаемой галлюцинациями зрения» (Протоколы заседаний Общества психиатров в С. Петербурге 10/Х 1883 г.).
Это короткое сообщение интересно тем, что показывает В. М. Бехтерева в качестве повседневного участника работы Общества психиатров в Петербурге. Обращает на себя внимание не только тщательность и яркость описания картины заболевания, но и применение сочетания неврологического и патофизиологического анализа. Следует отметить, что в период времени, к которому относится эта демонстрация В. М. Бехтерева, он работал над вопросом о значении органов равновесия в происхождении пространственных представлений и искажении последних. В опубликованных им работах по этому вопросу нет клинических иллюстраций. Приведенное описание показывает, что его теоретические положения основываются на тщательном изучении клинического материала, примером которого является описываемый редкий случай заболевания.
2. «О лечении навязчивых идей гипнотическим внушением» (Врач, 1892, No 1).
В своей лечебной практике В. М. Бехтерев широко использовал и пропагандировал метод гипнотического внушения при различных нервных и психических заболеваниях. Данная статья является одной из первых среди многочисленных работ В. М. Бехтерева в этом направлении. Если достаточно популярной была идея лечения гипнозом истерии, то в отношении невроза навязчивых состояний в то время доминировала пассивная позиция, связанная с представлением о навязчивых состояниях как дегенеративных или конституциональных проявлениях.
Успешное применение гипноза при лечении ряда навязчивых состояний опрокидывало этот неправильный взгляд.
3. «О слышании собственных мыслей»(Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1896, No 10).
В. М. Бехтерев один из первых дает прекрасное описание клинической картины психического автоматизма в форме слышания собственных мыслей, т. е. в слухо-речевой сфере. Явления автоматизма встречались также в зрительной и двигательной сферах.
Первые наблюдения В. М. Бехтерева, на которые он ссылается в данной работе, относились к периоду времени незадолго до того, когда психические автоматизмы были описаны В. X. Кандинским (1890).
В. М. Бехтерев предвосхитил ряд наблюдений Клерамбо, в частности, эхо мыслей, мысли-подсказки и т. д., что дает основание считать более правильным обозначение синдрома психического автоматизма не синдромом Кандинского-Клерамбо, а синдромом Кандинского-Бехтерева. В. М. Бехтерев приводит ряд ценных наблюдений и теоретические соображения, которые в настоящее время имеют актуальное значение. Он правильно относил слышание мыслей к слуховым галлюцинациям. 4. «О внушающем влиянии слуховых обманов чувств» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1896, No 11).
В этой небольшой статье В. М. Бехтерев делает смелую и оригинальную попытку объяснить ту непреодолимую силу очевидности, какую имеют обманы чувств при слуховом галлюцинозе у больных с сохранным интеллектом и способностью критически разбираться во всем, что не соприкасается с содержанием галлюцинаторных переживаний.
Значение данной работы заключается Р том, что устанавливаемая В. М. Бехтеревым связь некритического отношения больных к содержаниям галлюцинаций с состоянием, характерным для гипнотического внушения, дает ценный материал для понимания галлюцинаций в свете учения И. П. Павлова о гипнотических фазах.
5. «Об искусственном вызывании обманов чувств у алкоголиков, страдающих галлюцинаторными формами помешательства» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1897, No 2),
Из этой статьи видно, что В. М. Бехтерев один из первых начал заниматься изучением галлюцинаторных явлений, прибегая к дополнительным клиническим исследованиям. Он убедительно отвергает на основании собственных данных периферический генез этих явлений (не отрицая совсем известной роли периферического компонента) и содействует тем самым разработке этой проблемы. Он делает попытку подойти к генезу галлюцинаций с патофизиологической стороны. В. М. Бехтерев подчеркивает значение монотонных раздражений органов чувств для возникновения галлюцинаций.
6. «О периодических приступах ретроактивной амнезии» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1900, No 4),
Вопрос о сущности ретроактивной (ретроградной) амнезии принадлежит к числу наименее выясненных в психопатологии. Ретроактивная амнезия имеет разнообразные варианты, знание которых необходимо для решения более общих вопросов, связанных с этим явлением. Один из таких вариантов содержится в данной работе В. М. Бехтерева.
Короткая ретроградная амнезия, возникающая приступообразно» с последующей амнезией на самый приступ представляет собой интереснейший вид периодической смены психопатологических явлений, не нашедший отражения в литературе как до описания В. М. Бехтеревым, так и после него.
7. «Об особом, развивающемся в детстве нервном поражении, выражающемся двигательными расстройствами и слабоумием» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1901, No 3).
В этой статье В. М. Бехтерев описывает редкую форму заболевания, выражающуюся в сочетании двигательных нарушений типа дрожания конечностей и мозжечковой атаксии, расстройства речи и явлений слабоумия. Отмечая у больной ряд эндокринно-вегетативных нарушений, В. М. Бехтерев полагает, что в основе всего синдрома лежит поражение мозжечка и коры головного мозга. В. М, Бехтерев обращает внимание на то, что. помимо наследственных моментов, в развитии данного заболевания имел значение ряд других этиологических факторов, в частности, дефекты внутриутробного развития, асфиксия в родах и т. д. Автор в отличие от Криза не остался в плену у идеи о фатальной роли наследственности, господствовавшей в то время.
8. «О навязчивых кишечных и пузырных кризах и о значении при них лечения внушением» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1901, No 3).
Статья представляет одну из первых работ В. М. Бехтерева, в которой он описывает развитие навязчивых состояний, непосредственно связанных с нарушением деятельности внутренних органов.
Особый интерес описываемых в данной статье историй болезни заключается в указании, что возникновение заболевания происходило при условии предшествовавшего нарушения функции внутреннего органа.
Однако проблема кортико-висцеральной патологии была успешно разработана К. М. Быковым и его учениками.
9. «О расстройствах в сфере чувственного восприятия у душевнобольных» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1902, No 4).
Хотя статья написана в психологическом плане с сугубо субъективным толкованием психопатологических явлений, тем не менее она представляет определенную ценность. В ней приведена история болезни с ярким описанием явлений так называемой соматической деперсонализации. Ослабление чувственного восприятия у душевнобольных В. М. Бехтерев объясняет сноподобными психическими состояниями и отвлечением внимания. Этим дается ценный клинический материал к патофизиологическому пониманию указанного расстройства в свете созданного впоследствии Н.Е. Введенским и И.П. Павловым учения о фазовых явлениях, составляющих основу сноподобного состояния и открытого И. П. Павловым закона индукции нервных процессов, лежащего в основе внимания. Тот факт, что имя В. М. Бехтерева не упоминается в различных обзорах как в зарубежной, так и в отечественной литературе, посвященных проблеме деперсонализации и связи ее с расстройствами ощущений, является существенным пробелом и свидетельством изживаемой лишь сейчас недооценки выдающихся работ наших соотечественников.
10. «О галлюцинаторном психозе, развивающемся при поражении органа слуха» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1903, No 2).
Вопрос о роли поражения периферических органов (висцеральных органов чувств) при психических заболеваниях, обсуждавшийся старыми психиатрами, незаслуженно игнорировался в течение последних десятилетий. В настоящее время этот вопрос вновь привлекает интерес советских психиатров. Этому способствуют многочисленные работы отечественных физиологов и особенно К. М. Быкова и его сотрудников, показавшие теснейшую обоюдостороннюю зависимость между деятельностью внутренних органов и высшей нервной деятельностью. Разрабатывающаяся в настоящее время проблема рефлекторного патогенеза психических заболеваний при поражениях периферических органов, делает существенно важной клиническую казуистику, относящуюся к этой области.
Публикуемая работа В. М. Бехтерева содержит прекрасные клинические иллюстрации и обобщенную характеристику галлюцинаторных картин, сочетающихся с поражением органа слуха.
Замечание В. М. Бехтерева о значении личного (не наследственного) предрасположения, характеризующегося «особой возбудимостью нервной системы, благодаря чему периферическое раздражение со стороны органа слуха поднимает возбудимость центров до появления в них болезненной реакции, выражающейся развитием иллюзий и галлюцинаций», является прогрессивной точкой зрения отечественной науки начала XX века.
11. «О нарушении чувства времени у душевнобольных» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1903, No 3).
В этой статье В. М. Бехтерев описывает у психически больных расстройство чувства времени, которое может наблюдаться вместе с другими психопатологическими симптомами или проявиться отдельно.
В. М. Бехтерев подчеркивает единство и взаимообусловленность элементарных и сложных психических нарушений.
12. «О значении внимания в отношении локализации и развития галлюцинаторных образов» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1904, No 11).
Среди работ, которые В. М. Бехтерев посвятил вопросам клиники и патогенезу галлюцинаций, настоящая работа является одной из важнейших. Она посвящена изучению наиболее трудного вопроса о проекции галлюцинаторных образов. Можно утверждать, что В. М. Бехтерев является первым автором, систематически исследовавшим этот вопрос. Ему удалось обнаружить весьма важные закономерности. В современных
зарубежных трудах по вопросу о галлюцинациях (исключением в этом отношении является монография Мурга) эта работа В. М. Бехтерева не упоминается.
В настоящей статье В. М. Бехтерев показывает роль, которую играют внешние раздражители в проекции галлюцинаторных явлений. Задолго до Хэда и Холмса он отметил, что больные в некоторых случаях локализуют аффективное состояние в той или иной периферической области тела. В. М. Бехтерев рассматривает это явление как результат патологической связи между двумя различными сферами восприятия. Он пишет: «Есть основание полагать, что и патологические аффективные состояния, и общие ощущения могут при известных условиях относиться к тем или другим областям, где их локализация представляется явно ненормальною. Этим, например, объясняется заявление больных, что они испытывают «страх в мочевом пузыре» или что у них «тошнит левую ногу». При этом более внимательные расспросы показывают, что дело идет в этом случае не о фигуральном лишь выражении, а о таких состояниях, которые больные иначе выразить не могут. Он дает объяснение этому явлению в связи с общей своей концепцией об условиях проекции галлюцинаций.
13. «Признание действительности за галлюцинаторное переживание, как одно из проявлений психического расстройства» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1906, No 6).
В этой работе обнаруживается интерес В. М. Бехтерева к вопросам, относящимся к проблеме деперсонализации. Представленные им клинические примеры отличаются своеобразными проявлениями, а описания их яркостью и интересной трактовкой.
В. М. Бехтерев не пользуется термином «деперсонализация», несмотря на то, что, судя по литературе, на которую он ссылается, проблема эта была ему хорошо известна.
В этой работе В. М. Бехтерев высказал свой взгляд на сущность соответствующих нарушений, который незаслуженно игнорировался последующими авторами.
14. «О галлюцинаторных воспоминаниях» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1907, No 6).
В работе содержится ряд интересных психопатологических примеров своеобразных галлюцинаторных переживаний и устанавливается связь их возникновения с различными нарушениями бодрственного состояния. В. М. Бехтерев, несомненно, прав, указывая, что описанные им галлюцинаторные явления проливают свет на патогенез галлюцинаций.
15. «Об отношениях между психическими и нервными болезнями» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1908, No 1).
Статья посвящена обоснованию неразрывной связи, существующей между психическими и нервными болезнями. В. М. Бехтерев в данной работе прямо заявляет, что «психическая деятельность находится в полной и безусловной зависимости от деятельности высших корковых центров нервной системы ».
В. М. Бехтерев указывает на необходимость сближения психиатрии с остальной медициной. Он подчеркивает, что биохимические изменения в организме, ведущие к самоотравлению его, могут «вызывать функциональные расстройства деятельности мозговых клеток».
В статье содержатся отдельные устарелые положения. Так, В. М. Бехтерев не изменяет существовавшего тогда взгляда на эпилепсию как на невроз. Истерию он трактует здесь еще как болезнь обмена.
Высказываемое В. М. Бехтеревым в данной статье положение, что в основе психических заболеваний лежат нарушения «функции высших центров нервной системы и ее сочетательных связей», близко подходит к учению И. П. Павлова о патофизиологии высшей нервной деятельности.
Будучи выдающимся исследователем морфологии центральной нервной системы, В. М. Бехтерев хорошо понимал важнейшее патогенетическое значение функциональных нарушений в развитии психозов.
В. М. Бехтерев признает, что нужно «совершенно отказаться от анатомического принципа в объяснении разнообразных психических расстройств, наблюдаемых при душевных болезнях». В. М. Бехтерев подчеркивает, что «основа душевных или психических болезней должна быть патологофизиологическая, а не патологоанатомическая». Эти взгляды В. М. Бехтерева, противостоящие укоренившимся в медицине вирховианским представлениям о природе болезней, приобретают особое значение в настоящее время.
16. «О маниакально-меланхолическом психозе» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1909, No 11).
Значение статьи заключается в том, что в ней В. М. Бехтерев сумел преодолеть господствующие в психиатрической литературе, особенно за рубежом, взгляды Крепелина на маниакально-депрессивный психоз. В. М. Бехтерев не признает решающей роли наследственности при этом заболевании. Он обнаруживает переходящие биохимические изменения в организме при маниакально-депрессивном психозе, как и при других психических болезнях, и тем самым не оставляет места для моргановейсманистских представлений об «эндогении». Полагая, что психоз вызывается самоотравлением организма, более выраженным при меланхолии, В. М. Бехтерев указывал на возможность его излечения. Утверждение В. М. Бехтерева, что некоторые воздействия на нервную систему приводят «к ее возбуждению, а затем к последовательному развитию угнетения и паралича», обнаруживает его стремление выяснить патофизиологическую основу маниакально-депрессивного психоза.
17. «О терапевтическом значении воспитания сочетательных рефлексов при истерических анестезиях и параличах» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1917, No 12).
В этой статье впервые ставится вопрос о применении методики воспитания условных (сочетательных) рефлексов как терапевтического метода при лечении истерических симптомов.
18. «О психорефлекторной терапии» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1914, No 1011).
В. М. Бехтерев делает первые по времени попытки теоретического обоснования метода условнорефлекторной терапии нервных заболеваний. Им высказывается основное положение, что данный метод лечения должен содержать воздействия, направленные на торможение образовавшихся патологических рефлексов и восстановление, возбуждение нормальных рефлексов. В связи с этим рассматривается и психотерапевтическое воздействие как словесный раздражитель, вызывающий необходимую для лечебных целей перестройку условнорефлекторной деятельности. В этой работе В. М. Бехтерев впервые выдвинул идею условнорефлекторной терапии алкоголизма. Последнее тем более заслуживает внимания, что американские ученые стремятся приписать себе приоритет условно-рефлекторной терапии алкоголизма.
19. «О сочетательно-рефлекторной терапии» (Вестник современной медицины, 1925, No 11).
Доклад, сделанный на съезде по охране здоровья детей и подростков, состоявшемся 16/XI 1925 г.
В. М. Бехтерев суммировал данные своих работ о сочетательно-рефлекторной терапии ряда болезненных состояний анестезий, парезов и параличей при истерии, ночного недержания мочи, клептомании, алкоголизма.
В дальнейшем условнорефлекторная терапия находит приложение в работах Н. В. Канторовича, И. Ф. Случевского, И. В. Стрельчука, С. П. Воробьева и др.
Значение этих работ В. М. Бехтерева заключается не только в примененной им методике и описанных им формах, но и в учете самого условнорефлекторного момента в патогенезе заболевания и использовании его как одного из существенных принципов лечения.
20. «Pseudopolymelia paraesthetica в форме мнимых членов» (Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии, 1926, No 45)
В этой статье В. М. Бехтерев описывает новый симптом. Он справедливо сближает описанное им нарушение с галлюцинациями, монокулярной диплопией и полиопией, с кожной парестезией, явлениями фантома. Во всех нарушениях В. М. Бехтерев видит ложную пространственную проекцию ощущений вследствие недостаточности анализа нарушенных ощущений в мозговых центрах. Эта работа имеет большое значение. Эти идеи В. М. Бехтерева позже были развиты рядом авторов в учении о расстройстве схемы тела. Только в последнее время психиатрия становится на путь сближения расстройств схемы тела и галлюцинаций, без чего ни те, ни другие не могут быть поняты, на путь, начатый В. М. Бехтеревым как в этой работе, так и в ряде других его работ.