часть мозга отвечающая за общение
Ближайшие тренинги
Новости синтона
Новое на сайте
Подпишитесь
на нашу рассылку!
Обнаружена область Мозга, отвечающая за тягу человека к общению
Исследователи Кембриджского университета обнаружили, что желание общаться с другими людьми и потребность в установлении социальных связей зависит от структуры головного мозга: чем больше концентрация мозговой ткани в определенных участках мозга, тем вероятнее вы являетесь теплым, сентиментальным и общительным человеком.
Почему так получается, что некоторые из нас наслаждаются обществом других людей, в то время как другие стараются избегать людей и ни от кого не зависеть? Чтобы изучить эти вопросы, Маэль Ребретон с коллегами из Кембриджского Отдела Психиатрии, вместе с финляндским университетом Оулу, исследовал связь индивидуальных различий и мозговых структур у 41 добровольца мужского пола.
Добровольцы подверглись сканированию головы методом Магнитно-Резонансной Томографии (MRI). Они также заполняли анкету, в которой оценивали себя такими фразами, как «с большинством людей я устанавливаю теплые и доверительные отношения», или «я стараюсь как можно сильнее понравиться другим людям». Данная анкета была нужна для того, чтобы измерить значимость социального вознаграждения от отношений с людьми.
Исследователи тогда проанализировали связь между значимостью социальной награды испытуемых и концентрацией серого вещества (мозговых клетки, содержащих ткань) в различных отделах головного мозга. Они обнаружили, что чем выше концентрация ткани во фронтальной коре (участок, расположенный на внешней части мозга чуть выше глаз), и в полосатом теле (глубинная структура в центре мозга), тем важнее для испытуемых успех в социальной сфере. Данное исследование опубликовано в европейском номере журнала «Неврология».
Доктор Грахам Мюррей, автор исследования, прокомментировал свое исследование: «Общительность и эмоциональная теплота — очень сложные индивидуальные особенности. Это исследование помогает нам понять, в чем различия между людьми, обладающими этими качествами на физиологическом уровне. Но, поскольку это корреляционное исследование конкретной группы, из него нельзя сделать вывод, что структура мозга определяет индивидуальность. Возможно даже, что наша индивидуальность через опыт частично меняет структуру головного мозга».
Любопытно, что предыдущие исследования определяли орбитофронтальную кору, как участок мозга, отвечающий за обработку таких неизменных стимулов, приносящих удовольствие, как вкус сладкого и сексуальное влечение.
Доктор Мюррей объяснил это так: «За вознаграждение от социального взаимодействия отвечают те же структуры мозга, что и за фундаментальные биологически значимые стимулы позитивного характера. Возможно, это свидетельствует о том, что участки мозга, отвечающие за сентиментальность и привязанность, развились из структур, которые у низших животных отвечали за выживание».
Данное исследование полезно для нового взгляда на психические расстройства, когда сложности в сфере взаимодействия с другими людьми наблюдаемы (аутизм или шизофрения).
«Пациенты с определенными психическими расстройствами часто испытывают острую нехватку в эмоциональной близости, и это оказывает сильное влияние на их жизнь. Возможно, причина затруднений в социальной сфере у таких людей хотя бы частично заложена в особенностях мозговых структур»,- заключил доктор Мюррей.
Часть мозга отвечающая за общение
Согласно классическим представлениям, определенные языковые функции соотносятся с отдельными участками коры, при этом восприятие и воспроизводство речи представляют собой два разных акта. Эту концепцию и в настоящее время удобноприменять в условиях клиники; в честь ученых, которые впервые начали заниматься клиническим изучением языка, ее называют моделью Вернике-Лихтгейма-Гешвинда.
Несмотря на то, что и в настоящее время мы используем в своей работе некоторые компоненты этой модели, к настоящему времени стало понятно, что в основе человеческого языка лежат различные области коры головного мозга (а также подкорковые структуры). Восприятие и воспроизведение речи динамично связаны друг с другом, поэтому, по всей видимости, активность конкретной нейронной цепи определяет то, что происходит в настоящий момент (восприятие или воспроизведение).
а) Центр Брока. В 1861 г. французский патологоанатом Пьер Брока определил, что за «моторный» компонент речи отвечает нижняя лобная извилина левого полушария. Основная часть центра Брока расположена в покрышечной и треугольной частях нижней лобной извилины, которые соответствуют полям Бродмана 44 и 45. (Расположенные рядом поле Бродмана 47 и вентральная часть поля 6 также участвуют в реализации языковых функций.)
При повреждении центра Брока у больного развивается нарушение речи по типу экспрессивной афазии, однако (как будет понятно позднее) все нарушения языковой функции можно назвать экспрессивными. В настоящее время известно, что в пределах центра Брока имеются отдельные функциональные области. Одни из них (и их нейронные связи) отвечают за фонологию (организация и использование звуков в естественных языках), другие — за синтаксис (составление полноценных предложений из отдельных слов и фраз), третьи — за семантику (понимание смысла слов, фраз, предложений и даже более крупных единиц).
Помимо этого, центр Брока и его связи отвечают не только за язык, но и за другие когнитивные функции, например восприятие музыки или внимание. При некоторых условиях внимание человека к определенным компонентам речи увеличивается, при других (например, разговор на шумной вечеринке), напротив, снижается. Благодаря центру Брока человек также может усиливать акцент на определенных компонентах своей речи, делая ее более понятной собеседнику.
Центр Брока отдает волокна к участкам моторной коры, отвечающим за движения языка и мимической мускулатуры. Нейроны центра Брока также регулируют и фокусируют внимание, отвечают за речевое взаимодействие с собеседником (ожидание своей очереди в диалоге, выбор соответствующего тона и манеры речи). Для реализации последней функции центр Брока имеет связи с дорсолатеральной префронтальной (предлобной) корой, передней поясной извилиной, теменной корой. Для того чтобы получить доступ к определенным воспоминаниям (знания) с их фонологическими, синтаксическими и семантическими особенностями, необходимо также взаимодействие с височной и нижней теменной корой.
Учитывая тот факт, что центр Брока выполняет такие различные функции, иногда его называют областью Брока. Наличие у нее различных функциональных ролей, видимо, анатомически обусловлено ее разделением на отдельные части в переднезаднем и дорсовентральном направлениях.
Языковые области Брока и Вернике, дугообразный пучок.
б) Область Вернике. В конце XIX в. немецкий невролог Карл Вернике внес значительный вклад в понимание языковых процессов мозга. Он назвал заднюю часть поля 22 по Бродману в верхней височной извилине «чувствительной областью», которая отвечает за восприятие устной речи. У взрослых повреждения области Вернике приводят к развитию рецептивной афазии.
Верхнюю поверхность области Вернике называют височной площадкой (planum temporale), она расположена в верхней височной извилине, сразу за первичной слуховой корой (извилиной Гешля). Височная площадка отвечает за идентификацию и различение звуков речи в пространстве и времени (фонем; минимальная смыслоразличительная единица языка). Она также участвует в отборе слуховых сигналов, поступающих от левого или правого уха, а ее активность может меняться в зависимости от уровня слухового внимания (на его уровень может влиять и сама височная площадка). (У 65% правшей объем левой слуховой площадки больше, чем правой, однако эта разница не соотносится с тем, что у правшей более чем в 90% случаев за речь отвечает левое полушарие.)
Нарушения развития височной площадки часто встречают при шизофрении, что может играть определенную роль в возникновении слуховых галлюцинаций.
Область Вернике связана с областью Брока посредством ассоциативных волокон дугообразного пучка, который огибает задний конец латеральной борозды в составе подлежащего белого вещества. Методом магнитно-резонансной томографии (МРТ) у человека были также обнаружены дополнительные связи языковых областей с участками коры лобной, височной, теменной и затылочной долей (благодаря методам трассировки можно подозревать о существовании таких путей и у обезьян). Они идут в составе крючковидного пучка, верхнего и нижнего продольного пучков и крайней капсулы.
Существование этих многочисленных связей привело к созданию концепции вентрального и дорсального языковых путей (аналогичных путям обработки зрительной информации). Дорсальный путь отвечает за связь слуха с двигательными функциями, а также за восприятие синтаксически сложных фраз; височная кора связана с зоной Брока (поле 44 по Бродману) и премоторной корой. Вентральный путь отвечает за понимание смысла звуковых сигналов и построение синтаксически сложных фраз; нижние участки лобной коры связаны с затылочной корой, а передние вентральные нижние участки лобной коры — с височной долей.
(А) Повреждение, затрагивающее область Брока.
(Б) Повреждение, затрагивающее область Вернике.
(В) Объем повреждения при кондуктивной афазии.
(Г) Объем повреждения при тотальной афазии.
в) Угловая извилина. Угловую извилину (поле 39) относят к области нижней теменной дольки. Левая угловая извилина получает проекции от нижней части поля 19 (языковая извилина), а отдает волокна к височной площадке. Часто угловую извилину рассматривают как часть области Вернике.
г) Роль правого полушария. Во время обычного разговора усиливается кровоток в верхних отделах височной коры и правого, и левого полушарий. Они отвечают за восприятие и понимание речи на лексическом уровне (словарный состав языка, или вокабуляр). Предполагают также, что правое полушарие может отвечать за мелодические аспекты речи, ее ритм, смысловые ударения и другие нюансы, которые обобщенно называют интонацией (просодия); интонация необходима для передачи эмоциональной и неэмоциональной информации. Нарушения этой сферы языка называют апросодиями; апросодии предложено классифицировать так же, как классифицируют афазии.
Под аффективной просодией понимают эмоциональную окраску речи (например, злоба, радость). Неаффективная просодия передает намерение или отражает цель высказывания (вопрос или утверждение). Апросодией называют состояние, при котором человек не способен понимать или использовать аффективные и неэффективные компоненты языка. Несмотря на то, что чаще всего апросодию встречают при повреждении коры правого полушария, она также может развиваться при повреждении левого полушария или подкорковых структур.
Восстановление речи, если оно вообще происходит, зависит от возраста пациента, а у взрослых пациентов — от степени повреждения. Имеются единичные сообщения о восстановлении почти нормальной речи у праворуких детей 7 лет или младше, которым по поводу тяжелой эпилепсии было произведено удаление левого полушария. Единственным объяснением таких феноменов служит лишь то, что языковые функции, в том числе речь, к моменту операции еще не были локализованы в конкретном полушарии. С помощью позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ) удалось обнаружить, что у некоторых взрослых пациентов с поврежденным в результате инсульта левым полушарием повышается активность определенных участков правого полушария, которые начинают выступать в качестве аналогов областей Вернике и Брока.
Однако значительное восстановление языковых функций возможно лишь в том случае, если левая височная площадка, которая через мозолистое тело передает нервные импульсы к правому полушарию, осталась относительно интактной.
Латеральная борозда раскрыта, показана верхняя поверхность височных долей.
д) Восприятие устной речи. На рисунке ниже показано изменение регионарного кровотока, регистрируемое при помощи ПЭТ, во время прослушивания слов («активное восприятие») и случайных последовательностей тонов («пассивное восприятие»). Как и следовало ожидать, простые последовательности тонов активируют первичную слуховую кору (с обеих сторон). Область Вернике слева также становится активной, вероятно, для того, чтобы отсеять эту невербальную информацию и не передавать ее для дальнейшей обработки. Поле 9 лобной доли, предположительно, является частью вышележащей надзорной системы.
Считают, что процесс активного восприятия слов происходит за счет связей, идущих от височной коры к нижней лобной коре, и наоборот. Слушание «начинается» в первичной слуховой коре, когда впервые происходит распознавание слов, которые отличаются от псевдослов своими акустическими свойствами. Область Вернике и прилежащие участки коры отвечают за интерпретацию синтаксиса и семантики, а передние отделы верхней височной извилины по мере построения синтаксически верной фразы извлекают информацию из того, к какой части речи или к какой категории относят то или иное слово. Затем эти сведения «передаются на рассмотрение» в нижние отделы лобной коры (центр Брока), где определяются грамматические отношения между отдельными фразами.
Область Брока отдает проекции обратно к передним участкам верхних отделов височной доли и к задней части верхней височной извилины. Предполагают, что эти связи обеспечивают определенный «вертикальный» контроль за грамматикой и семантикой. В зависимости от содержания поступающей информации могут активироваться и другие участки теменной или височной коры. Если для восприятия информации требуется концентрация внимания, происходит активация дорсолатеральной префронтальной коры (ДЛПФК) и передней поясной извилины. При восприятии звука собственного голоса становятся активными участки височной доли, отмеченные ранее.
Это необходимо для проведения мета-анализа (анализа post hoc) собственной речи, который позволяет нам отдавать себе отчет об оговорках и ошибках. У больных с так называемой афазией Вернике способность к мета-анализу речи отсутствует.
Несмотря на то, что мы до настоящего времени открываем для себя новые функции, которые выполняют различные участки коры больших полушарий, становится ясно, что современная нейробиология языка более не укладывается в рамки модели Вернике-Лихтгейма- Гешвинда.
Участки головного мозга, в которых усиливается кровоток при прослушивании (А) тонов и (Б) слов.
Редактор: Искандер Милевски. Дата публикации: 23.11.2018
Ури Хассон: Мозг человека во время общения
Ученый-нейробиолог Ури Хассон исследует механизмы человеческого общения. Он экспериментально доказал, что люди откликаются на одни и те же идеи или рассказы одинаковой мозговой активностью, независимо от их родного языка. Этот потрясающий механизм нервной системы позволяет по-новому взглянуть на процессы передачи информации, знаний и воспоминаний от человека к человеку. «Общение возможно благодаря тому, что у нас есть общая система кодировки значений в форме нейронных связей», — утверждает Хассон
Ури Хассон Будущее
Представьте себе устройство, способное записывать мои мысли, мои мечты, мои идеи, и передавать их прямо вам в мозг. Это была бы революционная технология, не так ли? На самом деле она уже существует — это межличностная коммуникация и умение увлекательно рассказывать. Чтобы понять, как работает методика, мы посмотрим, как устроен наш мозг, и сформулируем вопрос несколько иначе.
Мы зададим его так: «Как нейронные связи в моем мозгу, содержащие мои воспоминания и идеи, переносятся в ваш мозг?» Мы считаем, что есть два главных фактора общения. Первый: ваш мозг воспринимает звуковые волны, которые я ему посылаю. Второй: у нас с вами есть общий понятный нам языковой протокол, записанный в форме нейронных связей.
Как мы это выяснили? В моей лаборатории в Принстоне мы сканируем мозг людей с помощью аппарата для фМРТ, пока они рассказывают или слушают истории. Чтобы вы могли представить, что именно мы делаем, давайте послушаем 20-секундный отрывок одной из этих историй в исполнении очень талантливого расказчика Джима О’Грэйди.
(Запись) Джим О’Грэйди: И я завожу свой рассказ. Я знаю, он крут, но я начинаю делать его… круче, добавляя особые элементы выразительности. У журналистов это называется «заливать в уши», и они советуют в этом деле «не хватить лишнего». Но я почувствовал, что «хватил» — где-то между боссом-священником и убийством булкой, — и, надо признать, остался доволен.
Ури Хассон: Ладно, теперь заглянем в ваш мозг и посмотрим, что происходит, пока вы слушаете такие рассказы. Начнем с простого: один слушатель, один участок мозга — слуховая кора, которая отвечает за обработку слышимых звуков. Как видите, именно в этой области активность возрастает и снижается вместе с ходом сюжетной линии. Мы можем взять эти показатели и сопоставить с показателями активности того же участка мозга у других слушателей. Вы спросите: «Что может быть общего в показателях разных людей?»
Вы видите показатели пяти слушателей. Мы начали сканировать их мозг до того, как зазвучал рассказ, пока они просто лежали в темноте и ждали начала эксперимента. Как видите, все графики скачут вверх-вниз, но показатели разные, асинхронные. Но, как только начинает звучать запись, происходит нечто невероятное.
(Запись) ДО: И я завожу свой рассказ. Я знаю, он крут, но я начинаю делать его…»
УХ: Внезапно вы видите, как показатели всех испытуемых синхронизируются и начинают меняться одинаково у всех слушателей. На самом деле именно это сейчас и происходит у вас в голове, пока вы слушаете меня. Мы называем этот эффект «нейронная самосинхронизация». Я объясню, в чем заключается ее суть, на примере самосинхронизации в физике.
Вы видите пять метрономов. Представьте, что каждый из них — это мозг. И, подобно мозгам слушателей до начала рассказа, эти метрономы будут щелкать в разных ритмах.
Теперь смотрите, что произойдет, когда я соединю их, поставив на два цилиндра.
Цилиндры начинают кататься. Импульс передается через доску и синхронизирует все метрономы. Послушайте, как они звучат теперь.
Это и есть самосинхронизация в физике. Теперь давайте вернемся к мозгу и выясним, что именно вызывает нейронную синхронизацию: любые звуки, издаваемые оратором, или только слова, или, может быть, смысл, который он пытается передать?
Для этого мы провели небольшой эксперимент. Сначала мы проиграли запись задом наперед. Таким образом, мы сохранили большинство звуковых нюансов, но убрали смысл. Звучало примерно так…
(Запись) ДО: (Нечленораздельный набор звуков)
Затем мы подсветили участки мозга двух испытуемых, дающие схожий отклик. Как видите, звук вызвал синхронизацию, выровнял показатели в слуховой коре, отвечающей за обработку звуков, но на другие зоны мозга не повлиял.
А если мы соберем звуки в слова? Мы вырезали из рассказа Джима О’Грэйди список слов.
(Запись) ДО: …животное… различные факты… и прямо на… пирог, чувак… потенциально… мои рассказы
УХ: Как видите, слова вызвали синхронизацию еще в первичной речевой коре, но не более того. Теперь возьмем слова и соберем в предложения.
(Запись) ДО: …и они советуют в этом деле «не хватить лишнего». Он говорит: «Джим, дружище, крутой рассказ. И отменные детали». Неужели она о нем не только через меня знала?
УХ: Как видите, теперь показатели всех речевых зон, отвечающих за обработку языка, стали одинаковыми или схожими у всех слушателей. Однако только полноценный, увлекательный, связный рассказ распространяет активность глубже в мозг, в отделы высших функций, включающие в себя фронтальную кору и париетальную кору, и синхронизирует их. И мы считаем, что показатели отделов высших функций растут и выравниваются из-за смысла речи рассказчика, а не из-за слов или звуков. И, если мы правы, можно предположить, что если я передам вам одну и ту же мысль, но разными словами, ваш мозг отреагирует одинаково.
Чтобы это проверить, мы провели у меня в лаборатории эксперимент. Мы взяли рассказ на английском языке и перевели его на русский. В результате записи по-разному звучат, закодированы в разных языках, но несут одинаковый смысл. Мы включили английскую версию англоязычным слушателям, а русскую — русскоязычным. Теперь можно было сравнить их показатели. Когда мы это сделали, мы увидели, что показатели активности слуховой коры значительно отличаются, потому что языки разные и звучат по-разному. Но показатели отделов высших функций остались одинаковыми у обеих групп. Мы были уверены: причина в том, что они уловили один и тот же смысл. И мы подтвердили это, проведя тест после окончания прослушивания.
Мы считаем, что самосинхронизация необходима для общения. Например, как вы могли догадаться, английский не мой родной язык. Я вырос в среде другого языка, как и многие другие присутствующие здесь. Тем не менее, мы понимаем друг друга. Как так? Мы считаем, что это возможно благодаря общей системе кодировки смысловых сообщений в речи.
До сих пор я говорил только о том, что происходит в мозгу у слушателя, в вашем мозгу, пока вы слушаете речь. Но что происходит в мозгу у говорящего, у меня в мозгу, пока я выступаю перед вами? Чтобы изучить мозг говорящего, мы поместили рассказчика в сканер, просканировали его мозг и сравнили с результатами сканирования мозга людей, слушавших рассказ. Напоминаю, что говорение и восприятие речи — совершенно разные процессы. Мы же хотим выяснить, есть ли сходства. К нашему удивлению, мы обнаружили, что сложные мозговые сигналы слушателей зарождаются в мозгу рассказчика. Выходит, процессы производства и восприятия речи на самом деле схожи. Еще мы выяснили, что чем больше сходство показателей мозговой активности у слушателя и рассказчика, тем лучше общение. Так что если я вас сейчас совсем запутал, — а я надеюсь, что это не так, — ваш мозг и мой работают асинхронно. Но если вы меня хорошо понимаете, то ваш мозг, и ваш, и ваш тоже на одной волне с моим.
Как объединить все сказанное и применить для перемещения знаний из моего мозга в ваш? Мы провели еще один эксперимент. Мы предложили людям впервые в жизни посмотреть эпизод телесериала BBC «Шерлок», тем временем сканируя их мозг. Спустя время попросили их снова пройти сканирование, но при этом пересказать увиденное человеку, который никогда не видел сериал. Буду конкретнее. Представьте себе сцену, в которой Шерлок в Лондоне в такси, а за рулем — убийца, которого он ищет.
У меня, как у зрителя, возникает особая мозговая активность во время просмотра. Я могу снова вызвать ту же активность в своем мозгу, сказав три слова: «Шерлок, Лондон, убийца». А когда я говорю эти слова вам, вы воссоздаете сцену в своем воображении. Проще говоря, эта активность возникает в вашем мозгу. К нашему удивлению, мы выяснили, что активность в вашем мозгу, пока вы слушаете описание сцены, очень похожа на активность, которая была в моем мозгу, когда я смотрел сериал несколько месяцев назад, находясь в сканере.
Становится понятно, как именно мы передаем информацию через рассказы. Например, сейчас вы внимательно вслушиваетесь, пытаясь понять мою речь. Я знаю, это нелегко. Но я надеюсь, что в какой-то момент что-то щелкнуло — и вы меня поняли. И я думаю, что если через несколько часов, дней, месяцев вы встретитесь с кем-нибудь на вечеринке и расскажете об этой лекции, он как будто внезапно окажется здесь, сейчас, вместе с нами. Теперь вы понимаете, как можно передавать воспоминания и знания другим людям. Здорово, правда?
Но наше взаимопонимание зависит от наличия схожего опыта. Например, если я использую исконно английское выражение «наемный экипаж» вместо «такси», то большинство из вас, я уверен, меня не поймет. Для синхронизации необходимо понимать не только смысл самого слова, но еще и знать реалии, обладать схожими воспоминаниями и разделять схожие убеждения. Мы выяснили, что люди зачастую воспринимают одну и ту же ситуацию совершенно по-разному.
Чтобы это проверить, мы провели эксперимент. Мы взяли историю Дж. Д. Сэлинджера, в которой муж теряет из виду свою жену на вечеринке, звонит своему лучшему другу и спрашивает: «Где моя жена?» Половине испытуемых мы сказали, что у его жены была интрижка с его лучшим другом. Другой половине мы сказали, что жена верная, а муж очень ревнивый. Одного этого предложения перед началом было достаточно, чтобы показатели одной группы испытуемых начали резко отличаться от показателей другой группы. И если одного предложения достаточно, чтобы заставить вас думать синхронно с единомышленниками и совершенно по-разному с инакомыслящими, только представьте себе, что происходит с нами, когда мы слушаем одни и те же новости — день за днем, снова и снова — преподносимые различными СМИ, которые придерживаются абсолютно разных точек зрения.
Подведу итог. Если все прошло по плану, я применил умение говорить, чтобы соединиться с вашим мозгом, и использовал эту связь для перенесения своих мыслей и идей в ваш мозг. Таким образом, я приоткрыл завесу тайны, покрывающую механизмы нашего общения. Мы уверены, что в будущем мы сможем облегчить и улучшить процесс общения. Но мы также выяснили, как важно для общения иметь схожие убеждения. И нам следует об этом помнить, чтобы находить общий язык и не разучиться общаться с теми, кто думает не так, как мы. Это очень важно сейчас, когда крупные СМИ говорят так громко, что заглушают голос здравого смысла. Я не знаю, как исправить ситуацию. Я всего лишь ученый. Но, может быть, один из способов — это вернуться к живому общению. К диалогу, в котором я не только говорю, но общаюсь естественно — и говорю, и слушаю, — а вместе мы пытаемся найти общий язык и новые идеи. В конце концов, всех нас объединяет желание понять, кто мы такие, а стремление чувствовать связь с другими людьми — это естественное, врожденное желание каждого человека.
В заключение приведу пример из своей собственной жизни. Я считаю, это прекрасный пример того, как связь с другими людьми формирует нашу личность.
Это мой сын Йонатан, совсем еще малыш. Смотрите, как он играет, перекликаясь с мамой, просто и искренне радуясь ощущению связи с другим человеком.
А теперь постарайтесь осознать, как связь моего сына с нами и с другими людьми в его жизни повлияет на то, каким человеком он вырастет. Подумайте о том, как вы меняетесь каждый день, общаясь и формируя связи с разными людьми.
Продолжайте строить эти связи! Распространяйте свои идеи, ибо то целое, что мы формируем вместе, есть нечто большее, чем просто сумма частей.