читать данил корецкий спасти шпиона читать
20 октября 2002 года, Москва
Темнело рано и быстро. И так же быстро холодало. Брр. Пряничная, сдобная Москва, какой она казалась при солнечном свете, когда сидишь в пельменной с пацанами: по бутылке белой на рыло, горы пельменей, да каждый что-то умное базарит, задушевное, – в этот сумеречный час она наливалась камнем и свинцом, отодвигалась как бы… Чужела.
«„Чужела“ или „чуждела“? Как правильно? – подумал Попугай. – Или „чужала“. »
В голове у него, как всегда, был бардак. И ему было холодно.
– Так чего? Может, печку? Холодно, а? – отрывисто каркнул он.
– Нельзя. Сядь, не горлань, – сказали ему.
Это Клин, он из-под Саратова. В бригаде с позапрошлого года, неоднократно ходил на «стрелки» и потому сейчас за старшего. А Барбос – из Гродно. Он тоже с позапрошлого, но в «стрелках» не участвовал, он такая же сявка, как и Попугай. Они втроем сидят в «жигуленке», припаркованном в узком, как пенал, темном дворе. Ждут. Салон давно остыл. Попугай смотрит, как опускаются на город сумерки, и слушает гиен, которые скулят и тявкают в зоопарке. Зоопарк здесь совсем неподалеку. А гиенам, видно, тоже холодно, они ведь в Африке должны жить. В Африке жара. А в Москве гиенам холодно. Клин с Барбосом играют в «очко» на заднем сиденье, а Попугай сидит и нервно зевает, и ему постоянно хочется ссать.
Ему холодно, потому что Попугай, как и эти гиены, родился далеко отсюда. В жарком и пыльном городе на берегу Каспийского моря.
– Я бы глынул чего-нибудь, – сказал Попугай просто так.
– Никаких «глынул», – проворчал Клин, открывая свои карты. Барбос опять проиграл. – Если каждый начнет бухать на рабочем месте… Тут такая хуеплеть заварится…
Он еще два или три раза повторил «такая хуеплеть», потому что у них начался новый кон и Клин воткнулся в карты, постепенно забывая, о чем шел разговор.
– Пойду пройдусь. А? – сказал Попугай. – Ноги затекли.
– Сиди, дурак, – сказал Барбос.
– А чего? Отлить надо.
Клин глянул на Барбоса, потом на Попугая. Клин не любил, когда младшие по званию командовали в его присутствии.
– Далеко не ходи, – сказал Клин.
– Ладно, – сказал Попугай.
Если вот так идти и идти, дальше по этой дорожке, пересечь двор и повернуть направо – там будет кафе. Кафе называется «Козерог». Там тепло, накурено и громко играет музыка. Попугай никогда не был в «Козероге», но во всех заведениях, которые он успел посетить в Москве, было накурено, и громко, кайфово, играла музыка.
Он хотел в этот «Козерог».
Но туда нельзя. И далеко уходить нельзя. Они ждут звонка, Клину должны позвонить на мобильный. Если все в порядке, ему позвонят, и тогда надо будет встретить одного человека, который выйдет из «Козерога». Этот человек будет сыт и пьян, а в карманах деньги и, главное, золотой песок. Старатель откуда-то с Севера. Приехал сбыть золотишко, а кто-то дал на него наводку. Жалко мужика.
Темнота сгущается, на серых глыбах многоэтажек проступают веселые желтые квадраты. В квадратах мелькают лица, сдвигаются-задвигаются шторы, открываются-закрываются двери холодильников, идет чья-то жизнь. Попугай оглянулся по сторонам, зашел за дерево и помочился. Он часто мочится – это от холода и нервов. А Клину с Барбосом хоть бы хны – сидят, режутся себе в удовольствие. Но они в бригаде с позапрошлого года, а Попугай тут без году неделя. Он вообще в другой бригаде работал, в строительной бригаде, и кличка у него была – Говорящий Попугай. Говорящий. Да уж. Это здесь он стал просто Попугаем. Потому что говорить и в самом деле стало не с кем.
Попугай вспомнил: жаркий июльский полдень, гостиница «Интурист», туман из цементной пыли на коридорах, где ведутся работы по демонтажу. Пыль в волосах, на зубах, пыль оседает на потном теле и стекает грязными ручейками в трусы. Хочется встать под холодный душ и не выходить до позднего вечера, пока солнце не утихомирится. Красота! Да, сейчас Попугай дорого бы дал, чтобы еще раз прожить тот горячий июльский денек. Во-первых, согрелся бы. Во-вторых, отобрал бы у Толика-бригадира ту поганую кассету и разломал бы на мелкие кусочки. Об его голову и разломал бы…
Тогда ничего не было бы – ни разборок в ФСБ: что за кассета, откуда, а может, это вы сами, ребята, ее подкинули? Разговор он вроде шутейный, только потом каждого не шутейно проверять начали: кто, откуда, где миграционная карта…
Не было бы последовавших за этим дурацких объяснений в службе миграции и трех суток в камере с туркменами и молдаванами, не было бы переполненного вагона «МоскваДушанбе», где по два мента на каждый вход-выход, и один дежурит у уборной…
Может, не надо было бежать оттуда?
Послышался тихий свист.
Попугай обернулся: в «жигуленке» затлел голубой огонек мобильника. Он затрусил к машине.
– Я ж сказал тебе: далеко не ходи.
Клин говорил через открытое окно автомобиля. Он жевал зубочистку, а это значило, что Клин нервничает. Попугай внимательно следил за острым кончиком зубочистки, прыгающей из одного угла рта в другой.
– Ну, ну. Сядь вон там, на скамейке. Сиди и жди… Что делать – знаешь?
Знакомство в «Козероге»
20 октября 2002 года, Москва
Темнело рано и быстро. И так же быстро холодало. Брр. Пряничная, сдобная Москва, какой она казалась при солнечном свете, когда сидишь в пельменной с пацанами: по бутылке белой на рыло, горы пельменей, да каждый что-то умное базарит, задушевное, — в этот сумеречный час она наливалась камнем и свинцом, отодвигалась как бы… Чужела.
«„Чужела“ или „чуждела“? Как правильно? — подумал Попугай. — Или „чужала“. »
В голове у него, как всегда, был бардак. И ему было холодно.
— Так чего? Может, печку? Холодно, а? — отрывисто каркнул он.
— Нельзя. Сядь, не горлань, — сказали ему.
Это Клин, он из-под Саратова. В бригаде с позапрошлого года, неоднократно ходил на «стрелки» и потому сейчас за старшего. А Барбос — из Гродно. Он тоже с позапрошлого, но в «стрелках» не участвовал, он такая же сявка, как и Попугай. Они втроем сидят в «жигуленке», припаркованном в узком, как пенал, темном дворе. Ждут. Салон давно остыл. Попугай смотрит, как опускаются на город сумерки, и слушает гиен, которые скулят и тявкают в зоопарке. Зоопарк здесь совсем неподалеку. А гиенам, видно, тоже холодно, они ведь в Африке должны жить. В Африке жара. А в Москве гиенам холодно. Клин с Барбосом играют в «очко» на заднем сиденье, а Попугай сидит и нервно зевает, и ему постоянно хочется ссать.
Ему холодно, потому что Попугай, как и эти гиены, родился далеко отсюда. В жарком и пыльном городе на берегу Каспийского моря.
— Я бы глынул чего-нибудь, — сказал Попугай просто так.
— Никаких «глынул», — проворчал Клин, открывая свои карты. Барбос опять проиграл. — Если каждый начнет бухать на рабочем месте… Тут такая хуеплеть заварится…
Он еще два или три раза повторил «такая хуеплеть», потому что у них начался новый кон и Клин воткнулся в карты, постепенно забывая, о чем шел разговор.
— Пойду пройдусь. А? — сказал Попугай. — Ноги затекли.
— Сиди, дурак, — сказал Барбос.
— А чего? Отлить надо.
Клин глянул на Барбоса, потом на Попугая. Клин не любил, когда младшие по званию командовали в его присутствии.
— Далеко не ходи, — сказал Клин.
— Ладно, — сказал Попугай.
Если вот так идти и идти, дальше по этой дорожке, пересечь двор и повернуть направо — там будет кафе. Кафе называется «Козерог». Там тепло, накурено и громко играет музыка. Попугай никогда не был в «Козероге», но во всех заведениях, которые он успел посетить в Москве, было накурено, и громко, кайфово, играла музыка.
Он хотел в этот «Козерог».
Но туда нельзя. И далеко уходить нельзя. Они ждут звонка, Клину должны позвонить на мобильный. Если все в порядке, ему позвонят, и тогда надо будет встретить одного человека, который выйдет из «Козерога». Этот человек будет сыт и пьян, а в карманах деньги и, главное, золотой песок. Старатель откуда-то с Севера. Приехал сбыть золотишко, а кто-то дал на него наводку. Жалко мужика.
Темнота сгущается, на серых глыбах многоэтажек проступают веселые желтые квадраты. В квадратах мелькают лица, сдвигаются-задвигаются шторы, открываются-закрываются двери холодильников, идет чья-то жизнь. Попугай оглянулся по сторонам, зашел за дерево и помочился. Он часто мочится — это от холода и нервов. А Клину с Барбосом хоть бы хны — сидят, режутся себе в удовольствие. Но они в бригаде с позапрошлого года, а Попугай тут без году неделя. Он вообще в другой бригаде работал, в строительной бригаде, и кличка у него была — Говорящий Попугай. Говорящий. Да уж. Это здесь он стал просто Попугаем. Потому что говорить и в самом деле стало не с кем.
Попугай вспомнил: жаркий июльский полдень, гостиница «Интурист», туман из цементной пыли на коридорах, где ведутся работы по демонтажу. Пыль в волосах, на зубах, пыль оседает на потном теле и стекает грязными ручейками в трусы. Хочется встать под холодный душ и не выходить до позднего вечера, пока солнце не утихомирится. Красота! Да, сейчас Попугай дорого бы дал, чтобы еще раз прожить тот горячий июльский денек. Во-первых, согрелся бы. Во-вторых, отобрал бы у Толика-бригадира ту поганую кассету и разломал бы на мелкие кусочки. Об его голову и разломал бы…
Тогда ничего не было бы — ни разборок в ФСБ: что за кассета, откуда, а может, это вы сами, ребята, ее подкинули? Разговор он вроде шутейный, только потом каждого не шутейно проверять начали: кто, откуда, где миграционная карта…
Не было бы последовавших за этим дурацких объяснений в службе миграции и трех суток в камере с туркменами и молдаванами, не было бы переполненного вагона «Москва — Душанбе», где по два мента на каждый вход-выход, и один дежурит у уборной…
Может, не надо было бежать оттуда?
Послышался тихий свист.
Попугай обернулся: в «жигуленке» затлел голубой огонек мобильника. Он затрусил к машине.
— Я ж сказал тебе: далеко не ходи.
Клин говорил через открытое окно автомобиля. Он жевал зубочистку, а это значило, что Клин нервничает. Попугай внимательно следил за острым кончиком зубочистки, прыгающей из одного угла рта в другой.
Данил Корецкий: Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона
Здесь есть возможность читать онлайн «Данил Корецкий: Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. Город: Москва, год выпуска: 2012, ISBN: 978-5-271-37146-2 (Астрель), издательство: Астрель, категория: Детектив / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Данил Корецкий: другие книги автора
Кто написал Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
— Так что, выходит — под нами и в самом деле живут какие-то маленькие человечки? Пигмеи, как в Африке? Так, что ли?
Петр Данилович встал и возбужденно прошелся по комнате.
— Запретная территория СССР. — сказал Евсеев.
— Синцов видел там табличку, где от руки было написано: «Запретная территория СССР». Я про нацболов сперва подумал — молодым людям энергию некуда девать, советскую символику любят, эпатаж опять-таки.
— Здесь одной энергии мало, пап. Вот в чем дело. Синцов — лучший диггер Москвы, но даже он.
— Прямо лучший и все тут! — проворчал Петр Данилович. — Может, подросли уже и получше твоего Синцова эти. Диггеры твои.
— Это неважно. Я вспомнил тогда про один случай, в Интернете читал. Первая мировая, русская крепость Осовец. Сто девяносто дней стояли против немца, не давали ему пройти к Белостоку. Это на территории сегодняшней Польши. Так вот, потом был приказ уходить, и командование взорвало все ходы-выходы в крепости и наши отступили. А одного караульного забыли. Он там так и остался стоять, представляешь?
— А дальше что с ним было? — спросил Петр Данилович.
— Не знаю. Вроде вернулся на родину. Я не о том. Я про часового этого вспомнил, когда тебе сейчас про грибок рассказывал, про сапоги, про табличку эту. «Запретная территория СССР». Я подумал, у нас тоже такой часовой мог завестись. С советских еще времен. Тогда все сходится, и даже свежая краска эта.
Петр Данилович вдруг хлопнул себя по лбу.
—Стоп! Совсем забыл! Мать же велела мне пельмени сварить к ее приходу! А я. Расстрел на месте! Пошли на кухню, быстро, там договорим.
Подполковник в отставке бодро потрусил на кухню, надел передник, поставил воду в кастрюльке, открыл морозильник, достал доску с бережно уложенными и присыпанными мукой пельменями.
Читать данил корецкий спасти шпиона читать
Данил Аркадьевич Корецкий
Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона
Знакомство в «Козероге»
20 октября 2002 года, Москва
Темнело рано и быстро. И так же быстро холодало. Брр. Пряничная, сдобная Москва, какой она казалась при солнечном свете, когда сидишь в пельменной с пацанами: по бутылке белой на рыло, горы пельменей, да каждый что-то умное базарит, задушевное, – в этот сумеречный час она наливалась камнем и свинцом, отодвигалась как бы… Чужела.
«„Чужела“ или „чуждела“? Как правильно? – подумал Попугай. – Или „чужала“. »
В голове у него, как всегда, был бардак. И ему было холодно.
– Так чего? Может, печку? Холодно, а? – отрывисто каркнул он.
– Нельзя. Сядь, не горлань, – сказали ему.
Это Клин, он из-под Саратова. В бригаде с позапрошлого года, неоднократно ходил на «стрелки» и потому сейчас за старшего. А Барбос – из Гродно. Он тоже с позапрошлого, но в «стрелках» не участвовал, он такая же сявка, как и Попугай. Они втроем сидят в «жигуленке», припаркованном в узком, как пенал, темном дворе. Ждут. Салон давно остыл. Попугай смотрит, как опускаются на город сумерки, и слушает гиен, которые скулят и тявкают в зоопарке. Зоопарк здесь совсем неподалеку. А гиенам, видно, тоже холодно, они ведь в Африке должны жить. В Африке жара. А в Москве гиенам холодно. Клин с Барбосом играют в «очко» на заднем сиденье, а Попугай сидит и нервно зевает, и ему постоянно хочется ссать.
Ему холодно, потому что Попугай, как и эти гиены, родился далеко отсюда. В жарком и пыльном городе на берегу Каспийского моря.
– Я бы глынул чего-нибудь, – сказал Попугай просто так.
– Никаких «глынул», – проворчал Клин, открывая свои карты. Барбос опять проиграл. – Если каждый начнет бухать на рабочем месте… Тут такая хуеплеть заварится…
Он еще два или три раза повторил «такая хуеплеть», потому что у них начался новый кон и Клин воткнулся в карты, постепенно забывая, о чем шел разговор.
– Пойду пройдусь. А? – сказал Попугай. – Ноги затекли.
– Сиди, дурак, – сказал Барбос.
– А чего? Отлить надо.
Клин глянул на Барбоса, потом на Попугая. Клин не любил, когда младшие по званию командовали в его присутствии.
– Далеко не ходи, – сказал Клин.
– Ладно, – сказал Попугай.
Если вот так идти и идти, дальше по этой дорожке, пересечь двор и повернуть направо – там будет кафе. Кафе называется «Козерог». Там тепло, накурено и громко играет музыка. Попугай никогда не был в «Козероге», но во всех заведениях, которые он успел посетить в Москве, было накурено, и громко, кайфово, играла музыка.
Он хотел в этот «Козерог».
Но туда нельзя. И далеко уходить нельзя. Они ждут звонка, Клину должны позвонить на мобильный. Если все в порядке, ему позвонят, и тогда надо будет встретить одного человека, который выйдет из «Козерога». Этот человек будет сыт и пьян, а в карманах деньги и, главное, золотой песок. Старатель откуда-то с Севера. Приехал сбыть золотишко, а кто-то дал на него наводку. Жалко мужика.
Темнота сгущается, на серых глыбах многоэтажек проступают веселые желтые квадраты. В квадратах мелькают лица, сдвигаются-задвигаются шторы, открываются-закрываются двери холодильников, идет чья-то жизнь. Попугай оглянулся по сторонам, зашел за дерево и помочился. Он часто мочится – это от холода и нервов. А Клину с Барбосом хоть бы хны – сидят, режутся себе в удовольствие. Но они в бригаде с позапрошлого года, а Попугай тут без году неделя. Он вообще в другой бригаде работал, в строительной бригаде, и кличка у него была – Говорящий Попугай. Говорящий. Да уж. Это здесь он стал просто Попугаем. Потому что говорить и в самом деле стало не с кем.
Попугай вспомнил: жаркий июльский полдень, гостиница «Интурист», туман из цементной пыли на коридорах, где ведутся работы по демонтажу. Пыль в волосах, на зубах, пыль оседает на потном теле и стекает грязными ручейками в трусы. Хочется встать под холодный душ и не выходить до позднего вечера, пока солнце не утихомирится. Красота! Да, сейчас Попугай дорого бы дал, чтобы еще раз прожить тот горячий июльский денек. Во-первых, согрелся бы. Во-вторых, отобрал бы у Толика-бригадира ту поганую кассету и разломал бы на мелкие кусочки. Об его голову и разломал бы…
Тогда ничего не было бы – ни разборок в ФСБ: что за кассета, откуда, а может, это вы сами, ребята, ее подкинули? Разговор он вроде шутейный, только потом каждого не шутейно проверять начали: кто, откуда, где миграционная карта…
Не было бы последовавших за этим дурацких объяснений в службе миграции и трех суток в камере с туркменами и молдаванами, не было бы переполненного вагона «МоскваДушанбе», где по два мента на каждый вход-выход, и один дежурит у уборной…
Может, не надо было бежать оттуда?
Послышался тихий свист.
Попугай обернулся: в «жигуленке» затлел голубой огонек мобильника. Он затрусил к машине.
– Я ж сказал тебе: далеко не ходи.
Клин говорил через открытое окно автомобиля. Он жевал зубочистку, а это значило, что Клин нервничает. Попугай внимательно следил за острым кончиком зубочистки, прыгающей из одного угла рта в другой.
– Ну, ну. Сядь вон там, на скамейке. Сиди и жди… Что делать – знаешь?
– Да, – сказал Попугай.
Он знал, он выучил все наизусть. А толку-то… Добывать клиента – это тебе не осетра с крючьев снимать… и не паркетный пол вскрывать, или там демонтировать санузел. Это куда сложнее. Хотя для пацанов все наоборот.
Шеф-повар Матвей Хабибулович считал, что сварить сосиску – вот так просто взять и сварить в обычной воде, – это кощунство, акт вандализма, это как пьяным залезть на красивую девушку, тупо использовать ее и, отвернувшись, заснуть. Поэтому вареных сосисок в «Козероге» никогда не подавали. И не подадут, если даже вы очень попросите. Варите сосиски дома, пожалуйста, идите и варите на здоровье. И вообще – в «Козероге» вы не найдете никакой здоровой пищи.
Сосиски жарятся в кипящем сале, так что они, бедные, трескаются по всем швам и покрываются коричневым загаром; шашлык готовится не в белоснежной электрошашлычнице от «Miele», а в закопченном мангале на заднем дворике, и холестерин просто капает с каждого кусочка; обычный чахохбили, из цыпленка содержит в себе такое количество жгучего перца, что глаза лезут из орбит, а рука лихорадочно ищет бокал пива… Кстати, кроме пива, сосисок, шашлыка и чахохбили, здесь ничего не подают. Ну, разумеется – лук, петрушка, помидорчик, хлебушек… Это законно, это как и везде. А больше ничего.
Данил Корецкий: Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Данил Корецкий: другие книги автора
Кто написал Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
Данил Аркадьевич Корецкий
Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона
Знакомство в «Козероге»
20 октября 2002 года, Москва
Темнело рано и быстро. И так же быстро холодало. Брр. Пряничная, сдобная Москва, какой она казалась при солнечном свете, когда сидишь в пельменной с пацанами: по бутылке белой на рыло, горы пельменей, да каждый что-то умное базарит, задушевное, – в этот сумеречный час она наливалась камнем и свинцом, отодвигалась как бы… Чужела.
«„Чужела“ или „чуждела“? Как правильно? – подумал Попугай. – Или „чужала“. »
В голове у него, как всегда, был бардак. И ему было холодно.
– Так чего? Может, печку? Холодно, а? – отрывисто каркнул он.
– Нельзя. Сядь, не горлань, – сказали ему.
Это Клин, он из-под Саратова. В бригаде с позапрошлого года, неоднократно ходил на «стрелки» и потому сейчас за старшего. А Барбос – из Гродно. Он тоже с позапрошлого, но в «стрелках» не участвовал, он такая же сявка, как и Попугай. Они втроем сидят в «жигуленке», припаркованном в узком, как пенал, темном дворе. Ждут. Салон давно остыл. Попугай смотрит, как опускаются на город сумерки, и слушает гиен, которые скулят и тявкают в зоопарке. Зоопарк здесь совсем неподалеку. А гиенам, видно, тоже холодно, они ведь в Африке должны жить. В Африке жара. А в Москве гиенам холодно. Клин с Барбосом играют в «очко» на заднем сиденье, а Попугай сидит и нервно зевает, и ему постоянно хочется ссать.
Ему холодно, потому что Попугай, как и эти гиены, родился далеко отсюда. В жарком и пыльном городе на берегу Каспийского моря.
– Я бы глынул чего-нибудь, – сказал Попугай просто так.
– Никаких «глынул», – проворчал Клин, открывая свои карты. Барбос опять проиграл. – Если каждый начнет бухать на рабочем месте… Тут такая хуеплеть заварится…
Он еще два или три раза повторил «такая хуеплеть», потому что у них начался новый кон и Клин воткнулся в карты, постепенно забывая, о чем шел разговор.
– Пойду пройдусь. А? – сказал Попугай. – Ноги затекли.
– Сиди, дурак, – сказал Барбос.
– А чего? Отлить надо.
Клин глянул на Барбоса, потом на Попугая. Клин не любил, когда младшие по званию командовали в его присутствии.
– Далеко не ходи, – сказал Клин.
– Ладно, – сказал Попугай.
Если вот так идти и идти, дальше по этой дорожке, пересечь двор и повернуть направо – там будет кафе. Кафе называется «Козерог». Там тепло, накурено и громко играет музыка. Попугай никогда не был в «Козероге», но во всех заведениях, которые он успел посетить в Москве, было накурено, и громко, кайфово, играла музыка.
Он хотел в этот «Козерог».
Но туда нельзя. И далеко уходить нельзя. Они ждут звонка, Клину должны позвонить на мобильный. Если все в порядке, ему позвонят, и тогда надо будет встретить одного человека, который выйдет из «Козерога». Этот человек будет сыт и пьян, а в карманах деньги и, главное, золотой песок. Старатель откуда-то с Севера. Приехал сбыть золотишко, а кто-то дал на него наводку. Жалко мужика.
Темнота сгущается, на серых глыбах многоэтажек проступают веселые желтые квадраты. В квадратах мелькают лица, сдвигаются-задвигаются шторы, открываются-закрываются двери холодильников, идет чья-то жизнь. Попугай оглянулся по сторонам, зашел за дерево и помочился. Он часто мочится – это от холода и нервов. А Клину с Барбосом хоть бы хны – сидят, режутся себе в удовольствие. Но они в бригаде с позапрошлого года, а Попугай тут без году неделя. Он вообще в другой бригаде работал, в строительной бригаде, и кличка у него была – Говорящий Попугай. Говорящий. Да уж. Это здесь он стал просто Попугаем. Потому что говорить и в самом деле стало не с кем.