Что мешает россии развиваться
Новости Экономика
04.07.2019
Новости , Кратко , Популярное
Президент России Владимир Путин и глава Центробанка Эльвира Набиуллина разошлись во мнениях о причинах, которые тормозят развитие отечественной экономики.
Президент РФ в очередной раз заявил, что масштабные национальные проекты должны обеспечить «прорывное развитие ключевых отраслей экономики и социальной сферы, повышение качества жизни людей». Для их реализации «сконцентрированы значительные ресурсы», отметил он.
Путин в то же время признал, что данные планы «не всегда выполняются так быстро, как хотелось бы в идеале»: «Возникают и непредвиденные препятствия, сложности, шероховатости», поскольку «слишком масштабные задачи стоят сегодня» перед Россией. Вместе с тем, считает он, «это общая проблема для всех стран».
В свою очередь, руководитель Банка России Эльвира Набиуллина в своем выступлении на Международном финансовом конгрессе высказала мнение, что экономический рост в стране тормозят именно внутренние ограничения. Причину проблем нужно искать «именно в структуре российской экономики, а не во внешних условиях, которые сейчас в целом приемлемы», приводит слова главы ЦБ «Интерфакс». Набиуллина отметила, что «мы явно живем сейчас совсем не в рисковом сценарии: цены на нефть несколько выше ожиданий, наша страна продолжает быть интересной для глобальных рынков капитала (цитата по ТАСС)». «Поэтому главные ограничения для развития – внутренние», – считает она. Набиуллина отметила, что сегодня Россия «в большей степени защищена от внешних рисков и подготовлена к новым возможным всплескам волатильности».
При этом она обратила внимание на то, что макростабильность, достигнутая за счет инфляционного таргетирования и следования бюджетному правилу, не должна создавать иллюзий благополучия. Она констатировала, что темпы роста экономики остаются очень низкими, бизнес не видит перспектив, доходы населения почти не растут. В этой связи люди «слабо чувствуют, что достигнутая стабильность дала им лучшее качество жизни», указала она. Глава ЦБ подчеркнула, что «всегда есть соблазн списать все на внешние факторы, но дело далеко не только в них».
Набиуллина также назвала две проблемы, которые необходимо решить для обеспечения устойчивого роста экономики. «Первое – нужно создать стимулы для предпринимательской инициативы. Экономический рост создает бизнес, а не государство», – приводит слова Набиуллиной RNS. «Если эффективный бизнес не готов инвестировать…, не стоит удивляться, что финансовый сектор неохотно кредитует компании», – цитирует главу регулятора РБК.
«Вторая проблема – структурные изменения требуют времени», – продолжила Набиуллина. «Мы откладывали проведение назревших структурных реформ. И теперь хотим быстрого результата», – сказала она. По словам главы Банка России, рост экономики сейчас около 1,5-2%, а в первом квартале – лишь 0,5% при очень низкой безработице. «И это тот результат, который мы будем иметь без структурных изменений», – предупредила она.
Ранее Минэкономразвития Максим Орешкин назвал одним из основных рисков для экономики очень быстрый рост потребительского кредитования, что, по его мнению, не соответствует росту номинальных доходов населения. Он призвал ЦБ остановить разрастание «пузыря» в этом секторе.
Москва, служба информации РИА «Новый День»
Москва. Другие новости 04.07.19
Владелец «Корчмы Тарас Бульба» отправлен за решетку. / Предбанкротному ГУПСО «Газовые сети» выдадут бюджетных денег. / Суд лишил Трампа возможности строительства стены на границе с Мексикой. Читать дальше
Здравствуйте дорогие читатели, сегодня мы рассмотрим ряд ключевых проблем, из-за которых экономика нашей страны практически не развивается.
Что мешает социально-экономическому развитию России?
Первое, на что бы хотел обратить ваше внимание, что я использовал не «экономическому» развитию в названии главы, а именно: «социально-экономическому».
Суть в том, что развитие любой экономики государства напрямую связанно с человеческим ресурсом (социумом).
И в каком-то смысле, именно этот фактор можно назвать первым, который сильно сдерживает развитие нашей экономики.
А если быть немного точнее, я бы перефразировал его немного по иному.
№1 Проблема низкого МРОТ в России
Я уже не раз на своём канале касался тематики низкого размера МРОТ, но давайте тезисно разберемся, почему низкий МРОТ замедляет развитие отечественной экономики
1. Низкий МРОТ снижает стоимость оплаты труда по всему рынку вакансий (по вертикали)
Вся парадигма стоимости рынка труда, так или иначе, выстраивается на определенном «фундаменте». И в каждой стране, этим «фундаментом» выступает минимальный размер оплаты труда (МРОТ).
То есть, чем ниже МРОТ в конкретной стране, тем ниже стоимость оплаты труда на всех последующих вакансиях.
Логика работодателя тут вполне очевидна: «А зачем платить больше, если можно платить меньше?».
2. Трудовые мигранты обесценивают рынок труда
Это не совсем относится в проблематике низкого МРОТ, но опосредованно, те же мигранты, соглашаясь на более низкие зарплаты, обесценивают рядовой (неквалифицированный) труд местных жителей.
И глубина данной проблемы весьма ощутима. Суть в том, что мигрант приезжает сюда на заработки, из менее благополучных стран, но не остается на ПМЖ.
Но мигрант «приехал и уехал» с заработанными деньгами к себе на родину, где эти 20-25 тысяч рублей имеют куда более высокую «покупательную способность», нежели в России.
Именно «человеческий капитал» позволил таким странам как Япония развиться до уровня сильнейших экономик Мира.
Та же проблема маленьких пенсий напрямую связана с низкими доходами граждан РФ.
Поэтому, для активного развития страны просто жизненно необходимо делать ставку не на углеводороды, а на «человеческий капитал».
Если в развитых странах, показатель МРОТ находится в районе 50-60% от средних зарплат, то в России это цифра не превышает показатель в 30%.
№2 Отказ от введения «Прогрессивного налога»
И эту тематику я уже не раз рассматривал. Проблема в том, что в России очень высока диверсификация граждан по уровню доходов.
А прогрессивное налогообложение позволит:
Из-за того, что Россия практически в своём составе не имеет «среднего класса», получается такая ситуация, что у нас живут только «бедные и богатые».
Как можно заметить из таблицы, до половины от всех налогов (НДФЛ) можно получать всего от 10% самого состоятельного населения.
Кому-то не хватает на еду и оплату жилья, а кому-то на новый самолёт или яхту.
То есть, ценность денег для каждой группы граждан (по уровню доходов) определяется тратами на «первичные потребности» (отсылка к МРОТ).
Именно по этой причине, в США и Европе очень высокие налоги для состоятельных граждан и крупных фирм.
№3 Коррупция и участие государства
Я лично общался с представителем крупного французского банка и задал ему этот вопрос, и он сказал, что они (французы) просто не понимают, как работать в России, если вроде как, всё по закону, но «на лапу» кому-то дать надо всё-равно.
Именно из-за коррупции, иностранный капитал крайне неохотно идет в Россию, так как они не понимают как здесь работать.
А вот с «участием государства» немного отдельная ситуация.
Проблема в том, что государство не в состоянии идти «в ногу со временем» и имеет куда меньшую финансовую мотивацию, нежели собственник бизнеса.
В предприятиях, где доминирующее большинство акций принадлежит государству, чиновник ищет варианты для «личного обогащения».
Что и порождает взяточничество, посредничество и распродажу государственных проектов и тендеров.
Вывод
По моему мнению, просто необходимо решить эти три фундаментальных вопроса:
Решение хотя бы первых двух пунктов уже позволит увеличить налоги и улучшить качество жизни граждан в стране, что в свою очередь, стимулирует нашу экономику к дальнейшему развитию.
Три болезни роста. Что мешает экономическому развитию России
Экономические дискуссии нашего времени ведутся прежде всего вокруг экономического роста. В России сформулирована задача достижения темпов роста, превышающих среднемировые. Сразу оговорюсь, что такая постановка представляется вполне реалистичной. Принимая во внимание уровень экономического развития нашей страны, естественный темп роста ее экономики должен быть выше, чем в Германии, и ниже, чем в Китае. Однако здесь надо принимать во внимание по крайней мере три обстоятельства, особенно четко обозначившихся в последние три десятилетия.
Первое. В отличие от практики предыдущих двух столетий мы видим, что остановка спада не приводит к автоматическому возобновлению экономического роста. В этом смысле столь любимый некоторыми экспертами «поиск дна», то есть остановки спада, перестает иметь магическое значение. Мы видим, что развитая страна может в течение длительного времени находиться в стагнации (первый пример подала Япония). Иными словами, рост не приходит автоматически. Необходимо найти специальные меры по стимулированию роста, причем это оказывается гораздо более сложной задачей, чем выработка антикризисных мер.
Кстати, в определенной степени сами антикризисные меры становятся фактором будущего торможения. Кошмары Великой депрессии 1930-х годов не покидают сознания политиков и экспертов, которые за прошедшие восемь десятков лет наработали мощный арсенал антикризисных средств. Этот арсенал позволяет купировать многие социальные и экономические проблемы, такие как массовое банкротство предприятий и банков, 25-процентная безработица и т. п., но одновременно они и ограничивают то самое «созидательное разрушение» Йозефа Шумпетера, которое расчищает пространство для нового бурного роста.
Поэтому эффективная антикризисная политика должна быть теперь дополнена эффективной политикой роста, отвечающей современным реалиям. И ее еще только предстоит выработать.
Второе. Налицо расхождение долгосрочных и краткосрочных задач. Важно понимать, что меры, которые обеспечивают подъем в ближайшей перспективе, зачастую противопоказаны для долгосрочного роста. И напротив, все, что обеспечивает устойчивый долгосрочный рост (темпом, превышающим среднемировой), не позволяет рапортовать об успехах немедленно.
Это и есть настоящая политическая ловушка: политикам нужны краткосрочные эффекты, особенно те, что привязаны к политическому циклу, то есть к выборам. Но, как известно, политик отличается от государственного деятеля как раз тем, что думает о следующих выборах, а не о следующем поколении.
Именно в эту ловушку попало, между прочим, последнее руководство СССР. Тогда на замедление темпов роста советской экономики в условиях падения цен на нефть попробовали ответить политикой ускорения, которое финансировалось за счет бюджетного дефицита и быстрого роста внешнего долга. Резко наращивались производственные инвестиции безотносительно их эффективности. В результате темп роста в течение двух лет действительно возрастал, а потом произошла экономическая катастрофа. Теперь мы понимаем: темпы экономического роста не могут быть самоцелью, а между экономической стабильностью и крахом может пройти всего три года, причем два из них экономика будет расти повышенными темпами.
Третье. Фундаментальные технологические сдвиги последнего времени требуют существенного пересмотра самой методики экономического роста. ВВП, разработанный в условиях Великой депрессии и ориентированный на реалии индустриальной эпохи, не способен отражать реальную экономическую динамику в ситуации, когда происходит быстрое удешевление продуктов и услуг — гораздо более быстрое, чем в прошлом. Надо честно признать: мы не понимаем в полной мере, что происходит сейчас с экономикой, и еще только предстоит осознать, в какой мере динамика благосостояния в наши дни может описываться показателем ВВП. А ведь, по сути, обществу интересен не темп роста экономики, а реальный рост благосостояния.
Из этого следует простой вывод. Перед страной стоит задача обеспечить устойчивый экономический рост темпом, превышающим среднемировой. Но важнее, чтобы этот показатель был не в статистическом сборнике по итогам 2017 года, а появился в исследовании 2035-го, посвященном развитию двух предыдущих десятилетий.
Пять проблем, которые помешают России добиться устойчивого роста
Как может вырасти экономика за 20 лет
В докладе «Стратегии устойчивого роста и инклюзивного развития», подготовленном в 2008 году для Всемирного банка, сделан очень важный вывод: все истории долгосрочного ускорения экономического роста (25 и более лет, 7% и более годового роста ВВП) на протяжении последних 50 лет имели место в странах догоняющего развития, которые ориентировались на интенсивную интеграцию в мировую экономику и продвигали свои товары на внешние рынки. Авторы доклада прямо говорят, что никакая попытка развития с опорой на собственные силы, с ориентацией на внутренний спрос не может обеспечить долгосрочного ускорения.
Россию трудно называть страной догоняющего развития в полном смысле этого слова. В традиционных развивающихся странах вы не найдете ни военно-промышленного комплекса, ни огромной атомной или космической промышленности. Но и уровень жизни российского населения, и уровень производительности труда, и уровень информатизации экономических процессов настолько сильно отстают от среднестатистических развитых стран, что догонять их рано или поздно России придется. То есть потенциал для догоняющего развития имеется.
Устойчивый 7-процентный рост вряд ли будет для нашей страны достижимым; десятилетие 1999–2008 годов, когда российская экономика росла с такой скоростью, пожалуй, останется исключением, опиравшимся на исключительное сочетание нескольких благоприятных факторов. Но нацеливаться на 5% ежегодного роста российская экономика вполне могла бы. А это в два раза быстрее, чем растет сегодня мировая экономика. Как показывает график, при среднегодовом росте 5% через 20 лет российская экономика окажется в 2,6 раза больше, чем сегодня, и на 60% больше, чем в сценарии 2,5-процентного роста.
Существует ли у России потенциал такого ускоренного роста? После того как будут решены ключевые институциональные проблемы – появятся работающий парламент, представляющий все слои общества, независимый суд и честная бюрократия? Для решения этих задач потребуются время и огромные усилия будущих поколений политиков, но Россия – не первая страна, которая с этими проблемами сталкивается; способы и методы их решения известны. А вот определить сильные стороны российской экономики, которые позволят сформулировать новую экономическую политику, ориентированную на долгосрочный рост, – эта задача уникальна для каждой страны, и здесь России не на кого посмотреть и не у кого поучиться.
Более того, у России достаточно большой веер конкурентных слабостей, которые будут либо тянуть экономику назад, либо тормозить рост. Именно поэтому разговор о конкурентных преимуществах России стоит начать с перечисления ее объективных конкурентных слабостей – тех, которые преодолеть невозможно или на преодоление которых уйдут десятилетия.
Самая большая страна в мире
Начну с размеров. Традиционно мы привыкли гордиться тем, что Россия – самая большая страна в мире по площади. Но для экономиста большая территория означает низкую плотность населения, огромные транспортно-логистические издержки, недоразвитую транспортную сеть и необходимость огромных затрат на ее развитие или просто поддержание. Вспомните хотя бы автопробег желтой «Лады-Калины» по автотрассе Чита – Благовещенск, где на протяжении всего маршрута нет ни одного значимого населенного пункта. Безусловно, строительство дороги внесло свой вклад в экономический рост нулевых годов, но никакой поддержки для роста в последующие десятилетия от нее ждать не следует – как и от газопровода «Сила Сибири», который по пути к китайской границе пройдет через несколько сотен километров незаселенной российской территории.
Проблема низкой плотности населения усугубляется еще и тем, что в России, как и во многих развивающихся странах, столица является сильнейшим центром притяжения для населения. Численность жителей в Москве, Мехико, Джакарте, Маниле, Ханое, Лагосе стремительно растет, превращая их в крупнейшие городские агломерации мира. Но если во многих странах за счет высокого уровня рождаемости численность жителей в других регионах страны не снижается, то в России идет интенсивный процесс депопуляции многих регионов и крупных городов.
Притягательность жизни в Москве для активной части россиян настолько велика, что ради переезда в столицу они готовы мириться и со снижением своего социального статуса, и с потерей привычных рабочих мест, требующих порой более высоких квалификаций. В результате Москва обеспечивает себя среднеквалифицированной рабочей силой за счет того, что регионы лишаются специалистов более высоких квалификаций.
Наилучшим противодействием для этого процесса могла бы стать полноценная федерализация страны, с передачей власти и финансовых ресурсов на уровень регионов и местного самоуправления. Но пока Россия движется в прямо противоположном направлении. Все действия властей, предпринимаемые в этой области, направлены на преодоление последствий – например, путем «приписывания» крупных налогоплательщиков к определенным регионам для наполнения региональных бюджетов, – но не причин.
Сибирское проклятие
Россия – страна северная, где снежная и холодная зима – это норма, где на отопление что промышленных, что жилых зданий требуются огромные затраты энергоресурсов. А с учетом того что многие промышленные здания, например в той же авиационной промышленности, строились десятки лет назад, поддержание в них температуры, совместимой с безопасным пребыванием работников, обходится в копеечку. Да и при строительстве новых зданий придется закладывать дополнительные расходы на утепление. И неужели, например, российское молочное животноводство, где коровы по полгода находятся в отапливаемом коровнике и питаются комбикормами, может конкурировать с новозеландским или аргентинским, где скот круглый год пасется на естественных пастбищах?
Вымирание населения
Следующая проблема – и я о ней говорил недавно – демографическая ситуация. Россия находится на пороге критического этапа развития, когда численность трудоспособного населения страны будет быстро снижаться. А при прочих равных те минус 0,8% работающих каждый год, о которых говорят демографы, означают вычет из ВВП. Интенсивное привлечение трудовых мигрантов из соседних стран будет позволять затыкать дырки с рабочей силой в секторах, не требующих высокой квалификации работников (строительство, транспорт, торговля). Но это не сможет обеспечить восполнение работников хотя бы со среднероссийскими уровнями образования и профессиональной квалификации.
Одновременно с этим число пенсионеров и соотношение пенсионеров и работающих будет расти, что будет повышать давление пенсионной системы на бюджетную систему. Это неизбежно будет означать рост нагрузки на бизнес – и с долгосрочной точки зрения не очень важно, будет это происходить в форме повышения налогов либо в форме сокращения расходов на инфраструктурные инвестиции или развитие человеческого капитала.
Кризис образования
Мы привыкли гордиться своим уровнем образования. Но жизнь не стоит на месте: в международных сопоставлениях российские школьники заметно отстают от своих сверстников из многих развивающихся стран, которые для России являются конкурентами за привлечение инвестиций и человеческого капитала. А многие страны, которые по уровню экономического развития и образования находятся ниже России, вкладывают огромные ресурсы в образование, стремительно ликвидируя разрывы.
В рейтинге уровня образования в мире ПРООН Россия занимает 57-е место (из 188), между Оманом и Болгарией. По данным последнего обследования в рамках проекта PISA ОЭСР 22% пятнадцатилетних россиян обладают навыками чтения (способностью воспринимать прочитанный текст) ниже минимально допустимого уровня; в части математической грамотности этот показатель еще выше – 24%. По соотношению числа вузов в топ-500 лучших университетов мира к общему количеству вузов в стране Россия занимает 49-е место из 56 стран, опережая лишь Индию, Индонезию, Колумбию, Филиппины, Мексику, Пакистан и Иран.
Гонка вооружений
Еще одна весьма мощная и устойчивая проблема – избыточный уровень милитаризации экономики, который проявляется как в завышении доли военных расходов в бюджете в ущерб другим направлениям, так и в наличии огромного числа предприятий ВПК и сотен тысяч занятых на них. Принятие 20-триллионной программы вооружений (и еще 3 трлн на модернизацию предприятий), рассчитанной до 2020 года, привело к совершенно немыслимому для мирного времени наращиванию расходов на оборону в России с 2,8% ВВП в 2010–2011 годах до плановых 4,2% ВВП в 2012 году. В номинальном выражении расходы на оборону в текущем году должны вырасти в 2,2 раза по сравнению с 2011 годом, при том что в целом расходы федерального бюджета выросли чуть более чем на 30%. А на повестке дня у правительства продление этой программы до 2025 года с ростом расходов не менее чем до 30 трлн руб.
С точки зрения статистики при исчислении ВВП и темпов роста военные расходы бюджета мало чем отличаются от расходов на образование или инвестиции. Но если расходы на образование в перспективе должны обеспечить экономику более образованной рабочей силой, способной работать на современном оборудовании, а инвестиции создают социальную и производственную инфраструктуры, которые будут использоваться десятки лет, то военные расходы – фактически конечное потребление ресурсов, не имеющее мультипликативного эффекта.
Очевидно, что попытка стратегического противостояния с Западом и возобновления гонки вооружений потребуют от российской экономики выделения на эти цели колоссальных ресурсов (что хорошо видно на примере бюджетов 2013–2015 годов). Расширение программы вооружений будет означать существенный вычет из экономической динамики не только на ближайшие десять лет, но и на последующее десятилетие.
Все изложенное выше никоим образом не означает, что у России нет светлого экономического завтра. Вполне возможно, совместными усилиями удастся найти и сформулировать те экономические преимущества России, которые помогут вывести экономику нашей страны на траекторию устойчивого роста. Но строить экономические прогнозы и предлагать стратегические решения без учета этих моментов будет большой ошибкой. И просто выявить преимущества мало. Еще нужны адекватное политическое сознание и политическая воля.
Эксперты объяснили, что мешает экономике России
Продолжающиеся ограничения, импорт инфляции с продовольственных и сырьевых рынков и последние повышения ключевой ставки Банка России привели к тому, что к середине лета экономика России уперлась в некий потолок и уже не может развиваться дальше прежними темпами, говорится в обзоре «Анализ макроэкономических тенденций» за июль 2021 года от Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП).
По данным Росстата, после майского ускорения рост в промышленности приостановился, объем выпуска в июне уменьшился по сравнению с предшествующим месяцем. С устранением сезонного и календарного факторов индекс снизился на 0,4% в сравнении с маем.
При этом продажи продовольствия уже почти полгода колеблются примерно на одном и том же уровне, в то время как цены продолжают заметно расти — инфляция, по последним данным ЦБ, уже в конце прошлого месяца составила 6,5%.
«Антиинфляционная политика, опирающаяся на повышение ключевой ставки Банка России, неэффективна из-за «импорта инфляции» с мировых рынков и непоследовательна на фоне покупки валюты Минфином России для формирования бюджетных резервов и планового, но несвоевременного повышения тарифов на коммунальные услуги», — подчеркивают в ЦМАКП.
Откуда взяться росту
Директор центра Конъюнктурных исследований НИУ ВШЭ Георгий Остапкович не отрицает, что интенсивность экономического роста замедлилась, однако считает утверждение ЦМАКП о том, что «рост прервался» слишком пессимистичным.
«Компенсационный рост продолжается. Все данные Росстата со снятой сезонностью за второй квартал говорят об этом. В этом году мы «отобьем» то, что потеряли в прошлом. А дальше все зависит от того, как поведет себя эпидемия. Из-за нее страдает сектор услуг и не дает экономике расти более активно»
, — говорит Остапкович. Он прогнозирует по итогам года рост ВВП 3,5-3,8%. В прошлом году спад составил 3%.
Представители реального бизнеса в своих оценках более пессимистичны. По словам основателя обувной компании Ralf Ringer Андрея Бережного, бизнес не растет, так как нет возрата на инвестиции.
«Основных причин три. Конкурировать нам приходится с глобальными компаниями, производящими в Юго-Восточной Азии, где расходы на персонал в разы меньше, а компенсационных пошлин нет. Большая часть рынка находится либо в черно-серой зоне налогов, либо на льготных режимах», — заявил он «Газете.Ru».
«Откуда взяться росту, если до сих пор ведение бизнеса в России происходит «не благодаря, а вопреки», при чрезмерной и абсолютно разрушительной активности надзорных органов, стагнации платежеспособного спроса и непоследовательной монетарной политики ЦБ»
, — сетует глава Тверского муниципального округа Москвы Яков Якубович.
По его словам, подорвала ситуацию и новая волна коронавируса. «Продолжение этого тренда — замедление экономической активности — мы увидим и по результатам июня и июля», — отмечает он.
Ожидать устойчивого роста, по мнению собеседника «Газеты.Ru», можно только при выполнении комплекса условий: снятия ограничительных мер вследствие сокращения заболеваемости, завершения выборной кампании в ГД, создающей нестабильность, смягчения монетарной политики ЦБ РФ, а также создания благоприятных условий для развития бизнеса и защиты его от избыточного давления и произвола силовиков, надзорных ведомств и рейдеров.
Ждем у моря погоды
«Действительно, можно сколько угодно ждать, что восстановление российской экономики после спада само собой превратится в системное, устойчивое развитие с темпами выше 5%. Однако без ряда системных решений эти ожидания так и останутся ожиданиями», — заявил в беседе с «Газетой.Ru» советник уполномоченного при президенте России по защите прав предпринимателей, директор Института экономики роста имени Столыпина Антон Свириденко.
По его словам, сохранившиеся проблемы — недоступность капитала, непропорционально действующие налоговые режимы и никуда не девшееся административное давление — будут ограничивать рост именно восстановительным уровнем.
«А перспектива трансграничных углеродных налогов вообще создает риск временного спада, поскольку, как ни крути, размер российского ВВП линейно коррелирует с сырьевым экспортом. Чего не скажешь о золотовалютных резервах, которые наращиваются постоянно, даже когда снижаются поступления от сырьевого экспорта»
Он также отмечает проблему отсутствия в России «нормального класса инвесторов», которые, зная «все прелести» российской юрисдикции, выбирают другие страны. Но и последних, по его словам, становится в последнее время все меньше. Под стать этому действуют и население, и малый бизнес, не доверяющие государству.
«Вот и получается, что разные экономические агенты тянут экономику в разные стороны, как лебедь, рак и щука. У каждого свои интересы, нет какой-то объединяющей силы. Своего Кейнса или Дэн Сяопина пока не нашлось. А для изменений должны быть более смелые шаги и иная система управления, где за текущее управление будут отвечать одни, а за развитие — строго другие»
Однако пессимизм российских экономистов, похоже, не разделяют экономисты Международного валютного фонда (МВФ), отмечающие, что российская экономика восстанавливается быстрее, чем ожидалось, в результате чего организация улучшила свой прогноз на 2021 год. По сравнению с апрельскими оценками, прогноз роста ВВП России в нынешнем году в последних данных МВФ был улучшен на 0,6 п.п. — до 4,4%.
«Восстановление происходит раньше, чем мы ожидали. Как уже отмечалось, мы наблюдаем признаки этого укрепления, это касается не только сферы производства, но также возобновления экономической [деятельности] и укрепления сферы услуг»
, — заявила во вторник на специальном брифинге, посвященном публикации обновленного доклада организации о перспективах развития мировой экономики, заместитель директора исследовательского департамента организации Петя Коева-Брукс.