что находится на острове пасхи
Тайны острова Пасхи: кто и зачем построил там сотни каменных истуканов
Гипотеза Хейердала
Впервые теорию о том, что много веков назад остров Пасхи заселили инки, озвучил норвежский ученый и мореплаватель Тур Хейердал. Он обратил внимание, что аборигены полинезийского острова вяжут лодки, очень похожие на тростниковые плоты южноамериканских индейцев. Норвежец уверял: тростник сюда не могли принести ни ветры и ни морские течения, растение на остров завезли переселенцы из озера Титикака.
Доказать свою гипотезу исследователь решил на практике. Он собрал команду, чтобы повторить путешествие вождя Контики. На лодке из тростника и бальзового дерева он прошел 5 тысяч километров, переплыв Тихий океан. Тур Хейердал доказал: плот вождя инков действительно мог достичь берегов острова Пасхи.
Загадка острова Пасхи
По мнению ученых, рапануйцы возводили статуи в честь умерших вождей или для ритуалов. Профессор Клаудио Кристино много лет изучает историю острова Пасхи. Самым загадочным он считает не само создание статуи, а их таинственное перемещение по острову.
Как статуи перемещали по острову?
С помощью экспериментов исследователи доказали, что статуи можно перемещать в раскачку, используя канаты. Впрочем, это не единственный возможный способ транспортировки изваяний.
Ученые провели геологический анализ и установили, что раньше весь остров Пасхи покрывали леса и пальмовые заросли. Именно с помощью деревьев жители острова передвигали статуи. Из бревен они делали катки и волоком на деревьях тащили многотонные изваяния.
Куда пропали рапануйцы с острова?
Культ каменных истуканов привел к тому, что лес на острове полностью вырубили, из-за чего наступил голод. Начались кровавые междоусобицы и каннибализм. Когда в 1774 году на остров высадился капитан Джеймс Кук, он насчитал всего 4 тысячи жителей вместо 20 тысяч, о которых докладывал первооткрыватель Якоб Роггевен. А к 1877 году на острове Пасхи осталось всего 111 человек.
Разрушители культуры
В начале марта 2020 года в одну из статуй врезался пикап, уничтожив национальной памятник. А в 2008 году турист из Финляндии умудрился сломать ухо древнему истукану. Но отказаться от путешественников на острове Пасхи не могут. Туризм остается основным источником дохода для населения.
Недалеко от острова Пасхи находится крошечный необитаемый остров Моту-Нуи. На нем археологи нашли платформу, на которой раньше стояли истуканы. Как рапануйцы могли туда их доставить, ученые не могут объяснить до сих пор.
Самые загадочные и интересные места нашей планеты, поразительные обычаи народов, невероятные истории и многое другое – в программе «НИИ РЕН ТВ».
«Остров наш, нам все можно!» Пир на весь мир и охота за дождевой водой: чем живет остров Пасхи
Чили — по прописке, Полинезия — в мечтах, крошечная точка в океане с большой славой, меж двух миров, меж двух культур. Остров Пасхи — самая обособленная часть Чили, и не только из-за географического расположения. Все знают о знаменитых каменных статуях моаи, именно они привлекают сюда туристов со всего света. Но какое оно — настоящее, не растиражированное по буклетам лицо острова? Об этом «Ленте.ру» рассказала автор книги «Что такое Чили?» Анастасия Полосина.
Иорана
«Иорана!» — так здесь встречают вновь прибывшего. В следующий миг ты уже утопаешь в пестрой гирлянде из живых цветов: ярче всех — бугенвиллея, ароматнее — таитянский цветок тиаре. До самого Таити — четыре тысячи километров на запад. Расстояние до чилийского берега на востоке ближе всего на 200 километров. Они и решили судьбу загадочного острова.
Для проверки географической эрудиции есть один беспроигрышный метод. Попросите человека назвать страну, где находится остров Пасхального Воскресенья (или Рапа-Нуи в оригинале). Большинство опрошенных теряется и выдвигает теории про независимое островное государство. Самим островитянам рапануи такое предположение по вкусу, так как галантно вторит их чаяниям.
Но ответ неверный — с 1888 года этот крошечный кусок суши входит в состав Республики Чили. «Van pa’l conti?» — спрашивает меня смуглое кудрявое создание лет пяти и протягивает кулон с моаи. Считается, что если рапануи вручил такой кулон, ты обязательно вернешься на остров. Конти — так называют рапануи материк, то есть остальную часть Чили. На 166 квадратных километрах, отрезанных от цивилизации синевой океана на многие километры, люди делятся на своих — рапануи и пришлых — с конти. Это не уничижительно, разве что немного. Это констатация факта.
Фото: Анастасия Полосина
Ожидаемая островная психология, которая многое объясняет. Рапа-Нуи — это точка в океане, один из самых труднодоступных и удаленных островов мира. Сюда даже летает лишь одна компания-монополист cо стороны Американского континента — элегантная чилийская формула коррупции. «Да ладно, в смысле, одна компания? — опешили на кухне гостевого дома мои новые знакомые, американцы Эндрю и Кэти. — В Штатах бы за такое нарушение антимонопольного законодательства посадили».
Днем раньше ребята прошлись поверху кратера вулкана Рано-Кау. Часть кратера обрывается и устремляется отвесной стеной прямиком в океан. Шли по полуметровой тропинке, которая крошилась под ногами. Отваги им придавали перспективы, от которых захватывало дух: Тихий океан — справа, затопленная лагуна кратера глубиной в десять метров — слева. В конце пути их поджидала смотрительница деревни Ронго с поджатыми губами и скрещенными руками — многообещающая поза предстоящей кары на их гринго-головы.
«В следующий раз попробуйте воспользоваться здравым смыслом!» — на прощание посоветовала смотрительница в ответ на робкие объяснения пары, что, мол, в начале протоптанной, но порядком заросшей тропы указатели были, а запрещающих знаков не было, и понять, что проход запрещен, было нельзя. Нет, западный человек может даже не пытаться понять Рапа-Нуи.
Материковые чилийцы на правах согражданства делают робкие попытки. По статистике, коренных жителей на острове лишь половина от общего числа: из восьми тысяч обитателей острова лишь 3,5 тысячи — коренные рапануи. Найти настоящее полинезийское лицо на острове сегодня не так просто — почти в каждой семье есть родственники с материка.
Но когда такое лицо встречается — глаз не оторвать. Есть какая-то тонкая химия между материковыми чилийцами и островом. Ибо многие «попадают в его сети, пропадают навсегда». Неочевидный выбор для внутренней эмиграции, но сердцу не прикажешь.
Чилийцы приезжают на каникулы, влюбляются в остров и остаются здесь жить. Работают администраторами гостевых домов и в сфере туризма, других вариантов тут нет. При этом среди самих рапануи немало тех, кто бежит с острова на Большую землю в поисках возможностей за пределами туризма и гостевых домов. Но это про самых амбициозных и стойких к соблазнам запрещенных веществ, а их на острове в достатке.
К тому же на материке приходится вспомнить диковинные для местных вещи. Например, частная собственность. По индейскому закону землю на острове Пасхи могут купить только рапануйцы — остальные вправе ее лишь арендовать, включая материковых чилийцев. Доход от входных билетов в археологический комплекс острова идет напрямую местной индейской общине Мауэнуа, а смотрителями в археологическом парке могут работать только коренные рапануи. Остальные индейские коммуны страны лишь завидуют такой административной самостоятельности и независимости. Словом, это чилийская территория с большими и вескими «но».
— Тото, — спрашиваю у водителя, — почему у вас тут на берегу палатки? Их же запрещено ставить!
— Это вам, туристам, запрещено. А нам, рапануи, можно. Остров чей? Наш!
— Тото, а залазить на пальмы и собирать кокосы разрешено? Пальмы на пляже кому принадлежат?
— А кто нам запретит? Анастácья, соберись — остров чей? Будто в первый раз приехала!
Куранто
Бью по тормозам и выбегаю из машины. Мимо меня только что промелькнуло куранто невиданных размеров — человек на пятьсот. Куранто — это традиционное блюдо из мяса, рыбы и корнеплодов, которое томят на раскаленных камнях под листьями банана. Из глубокой ямы в земле клубятся столбы пара. Над пиршеством кружат жирные мухи, которые, впрочем, никого не смущают. Дородный мужчина в татуировках лениво сгребает в руку кусок мяса с подноса и молча протягивает мне.
Фото: Анастасия Полосина
«Нет-нет, мауруру, — бормочу я. — Спасибо за угощение, но я не ем мясо». Рапануи смотрит на меня немигающим взглядом. Я повторяю вегетарианское заклинание, на что он театрально закатывает глаза к небу и вздыхает. Что с них, этих гринго, взять? Пир состоялся в честь, как ни странно, двух из них — американцы записали легенды и сказания острова, которые до них никто не удосужился облачить в письменную форму. Теперь они возвращаются на Большую землю, и провожают их всем островом, как и подобает, праздничным куранто.
Во время официальной речи «мэр» острова победоносно помахивает в воздухе талмудом с американскими трудами во время нескончаемой торжественной речи — сперва на рапануи, потом на испанском. По толпе рубах гавайских расцветок пробегает шепот одобрения.
Тут я вспомнила про куранто еще большего масштаба, о котором мне рассказал знакомый из Сантьяго — представитель типичной золотой чилийской молодежи: католический университет за плечами, отличный дом в Витакуре — престижном районе столицы. Но теперь он живет на острове и руководит ананасовыми грядками. Глава принявшей его семьи — большой человек: раз в год он проводит в своем доме куранто для всего острова. Батат начинают чистить едва ли не за неделю. По этому адресу я и поспешила.
В поездках по Южной Америке я всегда впитываю в себя отрывки разговоров с местными жителями. У меня есть стойкая латиноамериканская привычка — фиксировать услышанное в памяти, чтобы позже облачить это в строчки на письме. Настоящее путешествие немыслимо без бесед с местными жителями, этой робкой попытки подержать руку на пульсе страны. Популярные локации и звучные геотеги в социальных сетях вторичны.
Вот я прихожу на имбирный чай к тому самому радужному коро — так рапануи уважительно называют пожилых мужчин. В моих глазах он носитель тайных знаний: коро помнит остров до того, как белые «боинги» перенесли с большой земли первую сотню восторженных туристов, а археологи восстановили платформы с поваленными истуканами. Мой собеседник — исчезающая натура. Он может похвастаться чистой полинезийской кровью и говорит, по его собственному определению, на «распаньоле» с заметным и неотличимым акцентом, как бывает, когда испанский язык факультативный и используется для общения с внешним миром, а дома все разговоры ведутся исключительно на рапануи.
Семья владеет плантацией крошечных полинезийских ананасов, которые здесь не режут кольцами, а очищают и, держа за хвостик, поглощают как сахарную вату. Летом Анга-Роа и пляж украшают лотки с таким лакомством. Отрывки из нашей беседы проливают свет на островное бытие не в пример лучше «Википедии».
Фото: Анастасия Полосина
«Взлетно-посадочную полосу на острове построили американцы в 1960-х, когда размещали здесь объекты NASA. Чтобы можно было приземлиться на остров». «Мы использовали лангустов в качестве наживы для рыбалки. Больше в окрестных водах острова лангусты не водятся». «Когда археолог Уильям Мюррей ставил поваленных моаи на платформы, то сперва сровнял с землей остатки оригинальных платформ бульдозером и выложил заново на свой вкус».
«Когда американцы снимали фильм Рапа-Нуи в 1990-х, жизнь острова круто изменилась. Прекратились перебои с электричеством. Многие рапануи хорошо заработали в это время и построили дома. Вы должны понимать, что до того, как Рапа-Нуи превратился в туристическую Мекку, чилийскому правительству не было до нас особого дела».
Под шорох с Таити
Красивый пляж Анакена с белым песком и лазурными волнами оглашает шорох пальм, завезенных с Таити. Своих пальм на острове никогда не было, как и прочей тропической растительности. На фотографиях пляжа полувековой давности взору предстает лысая песочная полоса. Вся растительность острова завезена из Полинезии или материковой части Южной Америки.
Остров Пасхи — это аскетичный кусок земли вулканического происхождения. По логике природы, тропическим растениям здесь не место, им не хватает влаги, поэтому островитяне издавна строят манабай — ограды из вулканических камней.
Грунтовых вод и рек тоже нет, единственный источник питьевой воды — дождь. Поэтому дождь — это жизнь. При этом рапануи тщательно подчеркивают свое отличие от остальных соотечественников и принадлежность к полинезийскому миру — это заметно и в пристрастии к тканям с крупными цветочными принтами в гавайском стиле, и по нежности в голосе, с которой они отзываются о соседнем острове.
Съездить на Таити — это все равно что припасть к отчей земле. Намекнуть на родственную связь двух островов — попытка выстроить свою идентичность и подчеркнуть отличие от остального, материкового Чили. Географически имеют полное право — остров примостился на периферии полинезийского треугольника. Этнически тоже — первые люди приплыли на остров с других полинезийских островов.
Остров Пасхи напоминает мне бунтующего подростка с упорным желанием быть не таким. Но при этом он воспринимает как данность преимущества, которые дает принадлежность к отчему дому, вроде паспорта, открывающего безвизовый режим в 176 стран мира. А пальмы на пляже Анакена и правда красивые.
Прошлое, настоящее, будущее
Удаленность от материка определяет многие аспекты жизни на острове. Будем честны — она их диктует. Блага цивилизации дошли до Рапа-Нуи куда позже, чем голландец Якоб Роггевен обвел на корабельном календаре Пасхальный день 1722 года. Еще полвека назад электричество в Ханга-Роа, столице острова, давали с перебоями и строго до наступления темноты. Асфальтированных дорог и аэропорта не было. Попасть на остров можно было лишь два раза в год с военным чилийским кораблем.
Бунтарство у рапануи в крови. Достаточно вспомнить, что именно в результате межплеменной войны закончилась эпоха каменных статуй моаи, а самих моаи восставшее племя «коротких ушей» повалило наземь. Восстановили великанов археологи 300 лет спустя. Но восстановили не всех, и многие истуканы по сей день предстают в таком виде — в обломках, поверженные ниц.
— Вы же ничего не делаете для сохранения статуй, они круглый год под дождями и солнцем! — говорю я Тото. Он задумался, а потом хитро улыбнулся смешному гринго-любопытству.
— Вот соберем достаточно денег, тогда и возьмемся за работы по консервации. Ты думаешь, почему входные билеты такие дорогие?
Фото: Анастасия Полосина
К слову, средств, которые поступают от этих билетов, хватит на содержание всех прочих парков Чили. Но чем рапануи занялись с энтузиазмом, так это возвращением статуй из различных музеев на родную землю. Главный объект желания — базальтовый моаи с фигурной резьбой по спине, который сегодня проживает в собрании Британского музея. Уникальный и единственный экземпляр, других таких нет.
Но если переговоры с Британским музеем — всем очевидная утопия ввиду опасности самого прецедента, то национальные музеи оказались сговорчивее. Скоро на остров вернутся моаи из музеев Ла-Серены и Винья-дель-Мар. Зачем привозить «новые старые» статуи, когда для уже имеющихся не создали толковые меры для консервации Всемирного наследия ЮНЕСКО? Вопрос риторический, а скорее — политический.
Сегодня на остров прилетает несколько рейсов в день, но дождевую воду по-прежнему бережно собирают, пусть уже не в каменные пиалы, а в пластиковые бочки. Газовые баллоны, как и почти все продукты, привозят на кораблях с материка. При этом выбор продуктов в Ханга-Роа столь удручающий, а цены столь высокие, что невольно воспользуешься правилами перевозки, которые милостиво разрешают везти два чемодана в обычном тарифе, и забьешь чемодан едой.
Рассветы-закаты
Малиновый закат растекается по небу, огненный диск падает за горизонт и вычерчивает силуэты гигантских лайнеров, которые медленно покачиваются на волнах. Исторгнутые из чрева лайнера пассажиры заняли места в амфитеатре театра, имя которому платформа Тахаи. Все в предвкушении спектакля со смартфонами наготове. Репертуар не меняется, но в его постоянстве — наше зрительское счастье. Насупленные и отстраненные актеры замерли на сцене. Окаменели в их случае — каламбур, но весьма меткий. Едва пылающий шар скрылся за горизонтом, как на остров падает тьма, будто тяжелый бархатный занавес.
На рассвете остров дает еще одно представление. Меняется локация — зрители перемещаются в другую часть острова, к платформе Тонгарики. Из кромешной тьмы проглядывают первые контуры: сперва видны квадратные макушки с пучками пукао и без, спустя минуту из предрассветной синевы выступают и прочие контуры массивных глыб в длинном ряду. Чернильный синий сменяется на темный кобальт, а на смену ему спешит бледное золото первых лучей.
Меж могучих спин лучи тянутся к кратеру вулкана Рано-Рараку, откуда и вышли каменные исполины из-под тесака неизвестного из племени «длинных ушей». Океанский прибой нагоняет волну, насылает бриз. Вместо аплодисментов — восторженное молчание. Когда я спускаюсь к платформе с моаи Тахаи встречать закат под лай бездомных собак, нет-нет да задумаюсь: не будь у острова такого противоречивого характера и туманного прошлого, украшали бы горизонт белые лайнеры?
Краткая и (преимущественно) печальная история Острова Пасхи
По легенде, корабли первых поселенцев, около двухста человек, прибыли в бухту Анакена во главе с Хоту Мату’а, первым “арики-мау”, то есть “верховным вождём”.
Систему верований, центральное место в которой занимал культ предков, рапануйцы унаследовали от других полинезийских народов. Вскоре после обнаружения поддающегося обработке материала, вулканического туфа у подножия потухшего вулкана Рано Рараку, остров охватила настоящая лихорадка.
Неподалёку от них поселился так называемый “путешествующий моаи”.
Цунами было не первым, кто переворачивал моаи.
Массовое опрокидывание произошло в середине 18-го века, его точная дата неизвестна.
Вопреки результатам первых исследований, каннибализм не был широко распространён среди рапануйцев и оставался редкой ритуальной практикой даже во время кризиса.
Международное давление вынудило власти государства освободить пленников, но к тому времени большинство погибло от оспы и туберкулёза. Выжившие привезли незнакомые заболевания домой. Вспыхнула эпидемия, которая унесла жизнь половины населения острова. По оценке христианского миссионера Эжена Эйро выжило всего 930 человек.
Свободное передвижение было ограничено небольшой территорией на западе, часть людей самопровозглашённый “король” вывез на Таити, другой помогли бежать обеспокоенные миссионеры.
Компания «Williamson-Balfour Company» существует до сих пор. Она переквалифицировалась с притеснения аборигенов и разведения овец на поставку элитных автомобилей, BMW и Rolls-Royce, в Чили.
В 2017 году национальный парк Рапа Нуи (практически вся территория за пределами города) был передан в местное управление, деньги туристов теперь направляются на восстановление острова, а не в федеральный бюджет Чили.
Спасибо за внимание! Постараюсь в следующий раз сделать что-нибудь хотя бы чуть-чуть на злобу дня. 😉
Правила сообщества
— уважение к читателю и открытость
— регулярность и качество публикаций
— умение учить и учиться
— бездумный конвейер копипасты
— публикации на неисторическую тему / недостоверной исторической информации
— простановка тега [моё] на компиляционных постах
— неполные посты со ссылками на сторонний ресурс / рекламные посты
— видео без текстового сопровождения/конспекта (кроме лекций от профессионалов)
— дискуссии на тему постов
— уважение к труду автора
— личные оскорбления и провокации
— неподкрепленные фактами утверждения
Буква ʻ в полинезийских языках, похожая на апостроф, апострофом не является и означает ровно противоположное тому, что в европейских и русском языках обозначается апострофом. В связи с чем, при передаче полинезийских (а также арабского, иврита и прочих) названий на русский язык апостроф не используется: буква ʻ, означающая твёрдый приступ, в транскрипции опускается. В именах типа Tuʻu это вдвойне правильно, потому что русское Туу произносится примерно так, как и должно произноситься Tuʻu в оригинале.
Сейчас наверное можно было бы восстановить частично леса, живность. Почему не занимаются интересно.
Что бы на злобу дня, не надо ждать следующего раза.
Просто надо уточнить, как на острове дела с коронавирусом. Я думаю, хоть они почти изолированы от всего мира. Но не полностью же
не понимаю почему так мало подписчиков у годного контента
Очень интересно, но словосочетание » около двухста человек» режет глаз. Даже автокоррекция у меня отказывается это писать.
Спасибо, очень интересно!!
Все «статуи» были созданы заключенными английской тюрьмы находившейся на острове с 18 века. Потом англичанами же был создан миф о «загадке острова».
— ознакомьтесь кому интересно. Там все четко изложено.
Постапокалипсис на отдельно взятом острове
Есть на нашей планете одно прекрасное и экзотическое место: Остров Пасхи. Сейчас это практически бесплодный треугольник суши посреди Тихого Океана, размером чуть более Костромы. Но так было не всегда, и примерно 500 лет назад эта жопа мира была центром одной из самых необычных цивилизаций на свете.
Эта цивилизация создала свой пантеон, уникальную письменность и примечательные монументы-моаи, но затем фактически самоуничтожилась, и к приходу европейцев на острове оставалась всего пара тысяч жителей, нырнувших обратно в каменный век.
К моменту прибытия первых поселенцев Остров Пасхи был действительно райским уголком: пальмы, леса, птицы, рыба,мелкие животные, пресная вода — и всё это счастье совершенно ничьё, селись, плодись, осваивай. Из легендарной сотни первых поселенцев население острова выросло до двадцати тысяч. А затем начался Конец Света.
Сначала вырубили все леса.
К тому моменту, когда на островитян снизошло осознание, чего они наделали, на острове уже не осталось птиц и диких животных. Плодородную почву ветром сдувало в океан. Активный переход на дары моря предсказуемо привёл к довольно быстрому истощению прибрежных вод. Плыть дальше в поисках рыбы стало невозможно: деревьев нет, новые лодки не построить! Свалить с острова тоже нельзя, по той же причине.
И вот тут дело приняло серьёзный оборот, и местным стало не до записей и монументов. Следующие двести лет всё население острова занималось войной, каннибализмом и переделом оставшихся скудных ресурсов, способных обеспечить выживание. По устным преданиям, сначала перебили всю знать, а затем, расселившись мелкими бандами по побережью, начали войну всех против всех, в лучших традициях Безумного Макса.
В конце концов, колонизаторы обнаружили пустынный остров с совершенно диким населением, которое, однако, ещё могло что-то рассказать о своём золотом веке и поделиться редкими артефактами.
Источник: Cat_Cat. Автор: Владимир Дробенков.
Остров Пасхи 2
Конечно невозможно представить себе остров Пасхи без каменных истуканов
Когда-то они стояли на каменных основаниях охраняя свои деревни.
Но землетрясения уронили почти все статуи, и то что мы сейчас видим это поставленные вновь на свои места истуканы.
Про них столько написано, что нет никакого смысла писать, что-то «новое».
Все истуканы явно сделаны каменными молотками без чертежей и рисунков.
Нет ни одного похожего на другого
Поэтому все внешние совпадения считать случайными
Но потом почему то многие из них были брошены рядом с каменоломней. Есть несколько теорий на счет того, почему же около 100 изваяний так и бросили не довезя до места.
Остров Пасхи 1
Разбирая старые фотографии нашел, те клторые снимал на острове Пасхи.
Качество не самое лучшее, все-таки это цифровое фото 2012 года.
Но место удивительное.
На 5800 жителей приходится около 4000 лошадей и более 900 каменных изваяний.
На втором фото показано место, где эти изваяния делали.
Из этой горы их вырубали и развозили по острову.
У подножия горы видны каменные изваяния, которые почему-то не развезли по острову, как это сделано с остальными скульптурами.
Доходчиво о пользе прививок.
В книге Тура Хейердала «Аку-Аку. Тайна острова Пасхи» описывается, как в 1862 году на остров Пасхи (Рапа-нуи) причалили перуанские корабли и захватили в плен огромную толпу народа – почти две тысячи человек, включая вождя племени и его сына.
Крепкие здоровые люди нужны были в гватемале, поэтому несчастных рапануйцев отправили на добычу гуано, где почти все они перемерли из-за отвратительных условий содержания. Осталось около ста человек, и тут за бедолаг вступились высшие силы в лице губернатора Таити и французского, кажется, епископа. В итоге эту сотню погрузили на корабль и отправили обратно. Пока плыли до острова, умерли еще восемьдесят пять, не выдержав качки и питания солониной. Но пятнадцать рапануйцев вернулись домой.
Я пытаюсь вообразить, как они вновь ступали на свой остров, один за другим выпрыгивая из лодки. Вряд ли бедолаги надеялись, что им удастся вернуться на родину. Пятнадцать человек из двух тысяч! Бог Маке-Маке определенно был к ним милостив.
Доходчиво о пользе прививок Тур Хейердал, остров пасхи, прививка, путешествия
Это пост не о добрых делах, которые вечно оборачиваются хрен пойми чем, а о том, что прививки, товарищи – это безусловное благо.
Почему на Самоа ПРОПАЛО 30 декабря?
В 2011 году у маленького тихоокенского государства Самоа пропали целые календарные сутки. Но произошло это не случайно и на то были очень важные причины.
Те, кто препочитают видео и чуть больше деталей, смотрите это короткое видео, а те кто предпочитает текст и фото, листайте ниже, там для вас картинки и факты :).
В отличии от других мест на планете Самоа были колонизированы достаточно поздно и были немецкой колонией вплоть до 1914 года. Как и положено, всё это время вспыхивали различные антиколониальные восстания, но в целом немецкое присутствие дало Самоа хороший толчок в экономическом развитии.
Но в августе 1914 года на островах высадился новозеландский десант и вежливо попросил немцев уйти. Немцы особо не сопротивлялись, т.к. в это время были заняты более важными делами у себя дома в Европе.
На Самоа был поднят флаг Британской империи, который развевался над островами до 1962 года, когда Самоа стали полностью независимыми.
Чем интересны Самоа, это то, что острова находятся всего в нескольких сотнях километров от нулевого меридиана и линии перемены даты. Простым языком, время по разные стороны от этой линии отличается на целые сутки. Страны сами вправе решать какой часовой пояс будет действовать на их территории, поэтому эта линия и принимает такую причудливую форму.
Но это, в свою очередь очень усложняло отношения с Австралией и Новой Зеландией. Из-за огромной разницы во времени у этих государств совпадало всего несколько дней в течении рабочей недели. Когда в Новой Зеландии был понедельник, на Самоа было Воскресенье. Когда на Самоа всё ещё была пятница, в Новой Зеландии уже была суббота.
В 2011 году 29-го декабря в 23:59 все часы на острове были переведены на 00:00 31-го декабря. Таким образом полностью вычеркнув 30 декабря в 2011 году.
Подобное изменение позволило сократить разницу во временени между Самоа и Новой Зеландией с 23 часов до всего 1 часа, улучшив таким образом экономические отношения между этими странами.
У них всё-таки есть тела! А так же зачем эти статуи были нужны.
Идолы, которые находятся на побережье Тихого океана на острове Пасхи, указывали людям на источники питьевой воды. Открытие сделали исследователи из университета Аризоны, расположенного в Соединённых Штатах Америки.
По мнению учёных, древние жители острова Рапа-Нуи установили каменные статуи из вулканических пород в 1250–1500 годах во время жёсткого дефицита водных ресурсов.
Большинство идолов расположено по периметру острова Пасхи, их местонахождение совпадает с местом источников пресной воды.
Теперь исследователи планируют провести полное обследование местности, чтобы дальше проверить свою гипотезу.
Ранее большинство учёных утверждали, что статуи имели ритуальное значение.
Русский Пля: «тёмное» прошлое российской авиации
Механик-самоучка из далёкой Полинезии и не подозревал, что однажды поступит на службу в Русскую императорскую армию и станет героем Первой мировой войны.
Во Второй мировой войне приняло участие 62 страны, из 73 существовавших на момент её начала. В такой ситуации многие государства вели бои куда больше чем на два фронта, но тяжелее всего было людям, которым приходилось одновременно бороться с врагами и с предрассудками у себя дома. Так, настоящей сенсацией в США стало появление в военной авиации чернокожих пилотов.
Несмотря на то что первые афроамериканцы встали под военные знамёна США ещё во времена Гражданской войны, предрассудки среди белых американцев сидели прочно. Белое большинство было убеждено, что их чернокожие сограждане просто неспособны обращаться со столь сложной техникой. В европейских колониальных державах с расовой дискриминацией дело обстояло несколько мягче и солдаты из экзотических стран были там не в диковинку.
Во время Великой войны Французские колонии в Африке исправно поставляли новых бойцов в войска метрополии и из них даже составлялись «элитные» части. Элитность, правда, их заключалась в том, что рослых и физически выносливых африканцев направляли на самые сложные участки фронта, где они гибли целыми отделениями. Аналогично дело обстояло в Германской и Британской империях. Удивительно, но чернокожие солдаты служили и в рядах Русской императорской армии, хотя у России и не было столь далёких владений. Естественно, было их мало, но ни о какой расовой дискриминации речи не шло. Ярким примером такой дружбы народов стал стрелок-моторист унтер-офицер Марсель Пля, кавалер двух Георгиевских крестов.
Будущий герой попал в Российскую империю из Французской Полинезии в подростковом возрасте, когда его вместе с матерью, работавшей нянькой, в 1907 году перевёз один из купцов. Жить в экзотической для него стране Пля не мешал ни цвет кожи, ни французское гражданство. Он довольно быстро выучил русский язык, женился на простой русской крестьянке и у них родился ребёнок. На жизнь он зарабатывал довольно современной, по меркам того времени, профессией – автомехаником.
Первым его самолётом стал бомбардировщик «Илья Муромец» серии Г-1. На нём он занялся привычным для себя делом – обслуживанием моторов, а по совместительству числился и бортовым стрелком. Уже в одном из своих первых вылетов он отбил атаку нескольких немецких истребителей, сбив при этом один из вражеских самолётов. За тот бой он получил свой первый Георгиевский крест IV степени.
Но информации о том героическом сражении до нас дошло мало. Зато оно привлекло внимание российских журналистов к необычному для России бортстрелку и история его следующего подвига широко разошлась в прессе.
В апреле 1916 года «Илья Муромец» Марселя Пля был отправлен на бомбардировку немецких позиций в Латвии близ города Даудзева. Налёт предполагался вполне обычный и без осложнений, но разведка ошиблась. У железнодорожной станции немецкие войска развернули мощную систему ПВО, для которой тихоходный русский самолёт стал идеальной мишенью.
Командиру бомбардировщика Авениру Костенчику удалось вывести самолёт из-под шквального огня, но «Муромец» получил чудовищные повреждения – отказало три из четырёх двигателей, множество пробоин получили крылья и фюзеляж. С такими повреждениями бомбардировщик просто не мог лететь и начал медленно падать с высоты в 3 километра. Экипажу оставалось лишь надеяться на чудо. И этим чудом оказался Пля.
Выбравшись с места бортстрелка он перебрался на крыло, привязался верёвкой к стойке и приступил к ремонту повреждённых моторов прямо на планирующем к земле самолёте. Почти час русский африканец поддерживал работу разбитых двигателей, за это время его несколько раз сносило с крыла потоками ветра, но каждый раз отважному мотористу удавалось взобраться обратно на самолёт по привязанной верёвке.
В момент приземления самолёт буквально развалился на части, подломились повреждённые крылья и стойки шасси, однако весь экипаж вернулся домой живым. После приземления на разбитом самолёте техники насчитали более 70 попаданий.
Столь суровое испытание не отбило у полинезийца желание летать и его назначили стрелком-мотористом уже на другой «Муромец», новой, более совершенной конструкции Г-3. На нём была установлена хвостовая турель с пулемётом «Максима», которая должна была защищать бомбардировщик со стороны задней полусферы, самой уязвимой части самолёта. На это ответственное место и посадили темнокожего героя.
Во время очередного налёта на хвост бомбардировщику село сразу три немецких истребителя, которые начали заходить «Муромцу» в хвост. И вновь судьба всего экипажа оказалась в руках стрелка. Первый истребитель начал атаку по прямой, но успел выпустить лишь одну очередь, когда пулемёт Пля «заговорил» в ответ. По словам самого Марселя, в первый истребитель он не попал, однако немец испугался ответного огня, слишком резко дёрнул управление и самолёт, потерявший управление, начал падать. Второй противник рискнул пойти в атаку с пикирования, но даже не успел открыть огонь, когда бортстрелок пронзил его пулемётной очередью. Третий же самолёт даже не рискнул приближаться к столь грозному русскому бомбардировщиками. Позже талантливый стрелок и механик даже связался с самим Сикорским, конструктором «Муромца», и предложил ему внести изменения в конструкцию будущих самолётов. И его предложения были учтены.
О судьбе Марселя Пля в революционной России, к сожалению, не известно. Одни были уверены, что герой войны наверняка продолжил свою борьбу в рядах белого движения, другие же рассказывали, что талантливый механик с французским гражданством увёз семью обратно в Полинезию. Как бы там ни было, но в историю России и мира он вошёл, как первый чернокожий бортстрелок, сбивший вражеский самолёт.