что почитать про холокост

6 неизвестных, но важных книг о Холокосте для детей и взрослых

День памяти жертв Холокоста каждый год отмечают 27 января. О чудовищной трагедии XX века написаны тысячи книг (и это не только «Дневник Анны Франк» или «Мальчик в полосатой пижаме»). И каждая — свидетельство страшных преступлений, которых не должно было случиться и которые всё-таки случились.

1. Ури Орлев «Беги, мальчик, беги»

Давиду было всего восемь лет, когда он потерял всю семью в Варшавском гетто. Случайно мальчик прибился к шайке таких же сирот и вместе с ними решил сбежать наружу. Тогда начались его невероятные приключения: Давид научился жить в лесу, встретил десятки друзей и врагов, забыл своё настоящее имя, остался без руки, не один раз чудом избежал смерти, но в итоге выжил несмотря ни на что. Бесконечная находчивость и хитрость постоянно выручают Давида, и, кажется, сам Том Сойер мог бы ему позавидовать. А читать об этом интересно даже взрослым. Но самое удивительное — книга основана на реальной истории еврея Йорама Фридмана, которую и записал Ури Орлев.

«— А что там, на польской стороне? — спросил он у Иоси.

— Там много еды и там свобода, — сказал брат.

Что такое «еда», Давид уже знал. Но что такое «свобода»?

— Что это значит — «свобода»? — спросил он.

— Это когда вокруг тебя нет никакой стены и никаких охранников, — объяснил Иоси. — Ты можешь идти и идти куда хочешь, и никто тебя нигде не остановит. Я знаю ребят из гетто, которые стоят и ждут возле ворот, пока там заступит на охрану добрый полицай. Тогда он разрешает им перебежать на польскую сторону».

2. Кристина Хигер, Даниэль Пайснер «В темноте»

Семилетняя Кристина Хигер вместе с родителями и младшим братом четырнадцать месяцев прожила под землей в канализации Львова, скрываясь от нацистов. Семье Хигер удалось избежать смерти и лагеря благодаря упорству отца Кристины и помощи нескольких поляков. Леопольд Соха и его друзья всё время, пока Хигеры вместе с другими евреями прятались под землей, носили им еду и всё необходимое. Сначала за деньги, а потом бескорыстно. Но судьба Кристины не оказалась легче других. Жить в гетто, а потом прожить больше года в сырости и темноте по соседству с крысами, — едва переносимое испытание для семилетнего ребёнка.

Свою историю Кристина записала 60 лет спустя, и в этом ей помог Даниэль Пайснер. Иногда она путается во времени и незначительных фактах, что легко простить, учитывая возраст героини во время войны и прошедшие после неё годы.

3. Джек Майер «Храброе сердце Ирены Сендлер»

Книга Джека Майера не столько о самом Холокосте, сколько о его осмыслении в наше время. Три канзасские школьницы в конце девяностых готовят проект к школьному дню истории и находят коротенькую газетную заметку об Ирене Сендлер, спасшей 2500 детей из Варшавского гетто. Девочек цепляет эта история, и под руководством подбадривающего учителя они начинают искать информацию об Ирене. Итогом школьного проекта стал не только спектакль о судьбе Сендлер, но и гигантская общественная кампания, которая сделала школьниц знаменитыми, а девяностолетней Ирене Сендлер принесла номинацию на Нобелевскую премию мира.

Две из трёх глав посвящены истории школьного проекта: Лиз, Меган и Сабрина почти ничего не знали о Холокосте, но по мере узнавания начинают задаваться вопросами, которые, наверное, задаёт себе каждый: «смог бы я выжить?», «хватило бы у меня мужества помогать другим?». Третья глава рассказывает историю самой Ирены Сендлер, польского Сопротивления и Варшавы времён оккупации. Сендлер не была еврейкой, но не могла оставаться в стороне от происходящего и, многократно рискуя жизнью, вынесла и вывезла из гетто больше 2500 еврейских детей, а потом отдала на воспитание в польские семьи.

«Пока перематывалась кассета, Меган думала… Эти ужасы творились не в Средневековье, а совсем недавно, можно сказать, вчера, и многие из переживших их живы до сих пор…

Может ли Холокост повториться? А вдруг на месте евреев окажутся христиане — такие же, как она сама?»

4. Труди Биргер «Завтра не наступит никогда»

Труди Биргер жила счастливой жизнью подростка из культурной и обеспеченной семьи: ходила с няней на танцы и каток, носила красивые платья и ни в чём не нуждалась. С приходом к власти нацистов её жизнь сильно меняется: сначала семья вынуждена переехать в квартиру поменьше, потом заканчивается еда, затем приходится несколько дней прятаться от эсэсовцев в морозильной камере в подвале. В конце концов Труди с матерью оказываются в концлагере Штуттгоф. Мать теряет всякую волю к жизни после смерти мужа, и Труди приходится быстро повзрослеть, чтобы спасти себя и мать от верной смерти.

Книгу о пережитом и о чудесах, которые спасли, Труди Биргер написала много лет спустя, но ясно помнит чувства и мысли, занимавшие её в то время. На время заключения физическое и психическое развитие Труди будто остановилось, и после освобождения она чувствовала себя той же нескладной четырнадцатилетней девочкой, хотя была уже вполне взрослой девушкой. Так и в лагере её желания оставались порой совсем детскими. Главной мечтой, например, был горячий шоколад. Труди не только рассказывает свою историю, но и пытается осмыслить происходящее. И не находит оправдания никому.

«Тем не менее, едва покинув гетто, по дороге мы внимательно смотрели по сторонам в надежде найти что-нибудь съедобное. Это мог быть полусгнивший турнепс, валяющийся на поле, или корка хлеба, оброненная кем-то — абсолютно всё. Мы хватали это мгновенно, стараясь только, чтобы не заметил конвой. Если мы очень хотели есть, то проглатывали добычу на месте, но в основном мы старались контролировать себя и старались вернуться в гетто не с пустыми руками; то, что это было опасно, делало нас только расторопней и изобретательней. Мы вшили себе потайные карманы, которые на жаргоне назывались малина, в которых и приносили найденную или обмененную еду; всё, что было съедобно».

5. Эли Визель «Ночь»

Румынский еврей Эли Визель попал в Освенцим в 1944 году. Ему было 14 лет, и в лагере он оказался вместе с родителями и сестрой. С матерью и сестрой его разлучили в первые же минуты в лагере, и больше они никогда не виделись. Эли с отцом старались всё время быть вместе и продержались восемь месяцев вплоть до смерти старшего Визеля от болезней и истощения. После эвакуации Освенцима Эли попал в Бухенвальд. Ему удалось выжить, и всю свою жизнь он посвятил сохранению памяти Холокоста. В «Ночи» Эли Визель подробно и откровенно описывает жизнь в лагере: непостижимую жестокость нацистов, голод, регулярные селекции. Его книга полна боли и едва сдерживаемой ярости: до войны Эли был очень религиозным мальчиком, но в лагере отвернулся от бога не в силах смириться с его несправедливостью. В своём характере Эли тоже замечает пугающие изменения — вплоть до чувства облегчения от смерти ослабевшего отца.

«Йом Киппур — Судный день. Следует ли нам поститься? Все бурно обсуждали этот вопрос. Пост мог облегчить и ускорить приход смерти. Мы и без того всё время здесь постились. Каждый день у нас тут ежедневно был Судный день. Но некоторые говорили, что поститься следует именно потому, что это опасно. Надо показать Богу, что даже в этом кромешном аду мы способны Его Славить.

Я не постился. Прежде всего, чтобы сделать приятное отцу, который мне это запретил. А кроме того, это потеряло для меня всякий смысл. Я больше не принимал молчания Бога. Съесть миску супа — значило для меня выразить Ему своё возмущение и протест».

6. Маша Рольникайте «Я должна рассказать»

Маша Рольникайте была еврейкой и жила с семьей в Вильнюсе. В 14 лет Маша оказалась в гетто, где потеряла всех родственников, а потом попала в концлагерь. Ей удалось обмануть эсэсовцев насчёт своего возраста — работать оставляли только подростков старше 18 лет — и не отправиться сразу в газовую камеру. Она начала вести дневник с первого дня войны и скрупулёзно описывала происходящие вокруг события. Когда хранить записи стало опасно, и затем в лагере, когда о бумаге не могло быть и речи, Маша стала заучивать текст наизусть. Выжить она, как и большинство других спасшихся, смогла по чистой случайности. В дневнике Маши– много бессмысленной жестокости, которую не удаётся постичь даже взрослому, так что подростка прочитанное может шокировать. С другой стороны, в школе об этом точно не расскажут.

«Эсэсовцы придумали новое наказание.

Может, это даже не наказание, а просто издевка, «развлечение». Скоро весна, и держать нас на морозе уже не так интересно.

После проверки Ганс велел перестроиться, чтобы между рядами оставался метровый промежуток. Затем приказал присесть на корточки и прыгать. Сначала мы не поняли, чего он от нас хочет, но Ганс так заорал, что, даже не поняв его, мы стали прыгать.

Не удерживаюсь на ногах. Еле дышу. А Ганс носится между рядами, стегает плёткой и кричит, чтобы мы не симулировали. Только приседать нельзя, надо прыгать, прыгать, как лягушки».

Источник

10 книг о Холокосте, которые нужно читать

Ежегодно 27 января во всем мире отмечается Международный день памяти жертв Холокоста. Мы расскажем о книгах, читать которые нелегко, но необходимо.

Роман был переведен на 19 языков и отмечен Гонкуровской премией. Написан он от лица офицера СС и охватывает период от начала военных действий в Советском Союзе до падения Берлина. Спустя много лет после окончания войны, живя под вымышленным именем, Максимилиан Ауэ предается воспоминаниям. Начинается рассказ с оккупированного Киева, где подробно описываются массовые расстрелы евреев в Бабьем Яру. Затем он получает перевод на Кавказ, где должен провести исследование и вынести вердикт – являются ли горские евреи евреями с точки зрения нацистской расовой теории и подлежат ли уничтожению. А после ездит по концлагерям (Белжец и Освенцим), где наблюдает внутренние конфликты среди нацистов и сам пытается поразмышлять над еврейским вопросом. Собственно, эта книга о том, как обычный человек становится убийцей. Только один хочет этого сам, а другого вынуждают.

Во время войны писатели и журналисты Эренбург и Гроссман были военными репортерами и уже с 1943 года начали собирать свидетельства о Холокосте. Помогали им в этом фронтовики, присылавшие со всех освобожденных территорий найденные документы, относящиеся к массовому истреблению евреев. В итоге книга состоит из дневников, предсмертных писем, рассказов очевидцев, очерков, созданных на основе осмотра мест массовых казней, лагерей, вскрытия братских могил и официальных бумаг, представленных Чрезвычайной комиссией по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских оккупантов. Для удобства разделы названы по республикам: Украина, Литва, Лагеря уничтожения и т.п.

Роман увидел свет в 1978 году, хотя это было непростой задачей, поскольку в свое время его отказались печатать журналы Новый мир и Дружба народов. Он стал первым с 30-х годов, описывающим исключительно еврейскую жизнь. Что не осталось незамеченным и принесло автору немалую популярность. За основу книги взята любовь Якова и Рахили Ивановских и история их семьи, которая охватывает более трех десятков лет (1909-1942). Здесь показана революция, обе войны, сопротивление и, разумеется, Холокост. Они могли жить в Базеле, но тоска по родине заставила вернуться в небольшой украинский городок, куда вскоре пришли немцы. А вместе с ними ужасающая статистика сожженных в печах, замордованных и расстрелянных в гетто.

Роман-лауреат Букеровской премии (1982) основан на реальных событиях и рассказывает о личном подвиге немецкого промышленника Оскара Шиндлера. Который, рискуя не просто репутацией и благосостоянием, спас от мучительной смерти в лагерях около 1200 евреев. Став свидетелем разгрома Краковского гетто, он начинает понимать, какие бесчеловечные преступления творит режим, и решает прятать евреев на своем заводе. А когда из-за приближения Красной армии начались массовые уничтожения заключенных в концлагерях, Шиндлеру удалось вывезти более тысячи человек в Моравию. В 1967 году Оскар Шиндлер получил награду Израильского мемориала памяти жертв Холокоста и был признан достойным носить имя Праведник Мира. Да, именно по этому произведению Спилберг снял свой Список Шиндлера. Однако, даже принимая во внимание семь Оскаров, мы понимаем, что книга лучше.

Небольшой очерк соавтора Черной книги посвящен двум лагерям – трудовому и лагерю смерти, расположенным неподалеку от польского села Треблинка. Евреев из Восточной Европы туда доставляли в набитых до отказа эшелонах. А из Германии они приезжали добровольно, собственноручно купив билет, поскольку до последнего не осознавали близость смерти, что существенно уменьшало риск восстаний. В 43-м лагеря посетил сам Гиммлер (один из главных политических и военных деятелей Третьего рейха), после чего там были установлены кремационные печи (до этого жертв травили газом и закапывали). Спустя несколько месяцев произошло тщательно спланированное восстание и побег некоторых узников, впоследствии давших показания. К слову, среди тысяч замордованных в Треблинке был и Януш Корчак – польский педагог, писатель, врач и общественный деятель. Казнен вместе со своими воспитанниками Дома сирот.

В 1941 году Анатолий Кузнецов вместе со своими родителями не смог эвакуироваться из Киева. И ему пришлось стать свидетелем всех ужасов войны, обрушившихся на город – взрыва Крещатика и Лавры, первых расстрелов в Бабьем Яру, голода во время коллективизации, сожжения книг врагов народа, массовых угонов людей в Германию, расстрела футболистов киевского Динамо после выигрыша у немецкой команды, выкапывания в Бабьем Яру тысяч трупов и их сжигания нацистами с целью заметания следов. Все это он описал в своем документальном романе, который советские власти даже разрешили напечатать, искромсав цензурой так, что местами его невозможно было понять. Кузнецов боялся обысков и обвинения в антисоветской пропаганде, поэтому закопал оригинал рукописи в стеклянной банке в лесу. В 69-м покинул Союз и уже в 70-м в Лондоне вышла полная версия романа, которая была опубликована на его родине лишь после развала СССР.

Когда автору было 24 года, сразу после окончания Туринского университета, он был депортирован в Освенцим. Его спасли знание немецкого языка, химии, да и просто, наверное, счастливая звезда. И после освобождения он решил описать годы, проведенные в лагере. Книга Человек ли это? стала первой частью дилогии (вторая называется Передышка) и была названа Книгой века в его родной Италии. Это тоже взгляд изнутри на разрушение человека, волю к жизни и фашизм как явление.

Источник

7 книг и 3 фильма про Холокост, которые стоит прочитать и посмотреть каждому

От всем известного «Дневника» Анны Франк до «Благоволительниц»

27 ян­ва­ря — Меж­ду­на­род­ный день па­мя­ти жертв Хо­ло­ко­ста. Дата свя­за­на с со­бы­ти­я­ми 1945 года, ко­гда со­вет­ские вой­ска осво­бо­ди­ли кон­цен­тра­ци­он­ный ла­герь Ос­вен­цим (Аушвиц). Спе­ци­аль­но для «Цеха» фи­ло­лог и ав­тор пор­та­ла «Горь­кий» Ма­рия Несте­рен­ко вы­бра­ла 7 важ­ных книг и 3 филь­ма, ко­то­рые рас­ска­зы­ва­ют о мас­со­вом уни­что­же­нии ев­ре­ев на­ци­ста­ми.

Анна Франк «Убе­жи­ще», Текст, 2010

Лю­бой спи­сок книг о Хо­ло­ко­сте бу­дет непол­ным без «Днев­ни­ка» Анны Франк, ев­рей­ской де­воч­ки, ко­то­рая вела за­пи­си на ни­дер­ланд­ском с 1942 по 1944 год в на­деж­де, что их опуб­ли­ку­ют по­сле вой­ны. Днев­ник был впер­вые из­дан в 1947 году при со­дей­ствии отца Анны, Отто. Ко­гда она на­ча­ла ве­сти днев­ник, ей было 13 лет. За­пи­си пред­став­ля­ют со­бой пись­ма вы­мыш­лен­ной по­дру­ге. Свой днев­ник Анна на­зва­ла «Het Achter­huis» (В зад­нем доме). В рус­ской вер­сии — «Убе­жи­ще». Сна­ча­ла де­воч­ка не ду­ма­ла, что ее лич­ный до­ку­мент мо­жет стать до­сто­я­ни­ем масс. Но од­на­жды она услы­ша­ла по ра­дио вы­ступ­ле­ние ми­ни­стра об­ра­зо­ва­ния Ни­дер­лан­дов, при­зы­вав­ше­го со­хра­нять все, что рас­ска­жет впо­след­ствии о том, что при­шлось пе­ре­жить лю­дям во вре­мя немец­кой ок­ку­па­ции. Анна вдох­но­ви­лась и ре­ши­ла соз­дать ро­ман на ос­но­ве сво­е­го днев­ни­ка. Эта ра­бо­та не была за­вер­ше­на. По­след­няя за­пись в днев­ни­ке сде­ла­на 1 ав­гу­ста 1944 года, че­рез три дня ге­ста­по аре­сто­ва­ло всех, кто пря­тал­ся в доме. Сама Анна Франк умер­ла в конц­ла­ге­ре от сып­но­го тифа.

Маша Роль­ни­кай­те «Я долж­на рас­ска­зать», Са­мо­кат, 2016

Машу Роль­ни­кай­те на­зы­ва­ют рус­ской Ан­ной Франк. Она ро­ди­лась в Лит­ве, в 14 лет по­па­ла в Виль­нюс­ское гет­то, где впо­след­ствии по­гиб­ла вся ее се­мья. Машу это не сло­ми­ло. По­сле гет­то она по­бы­ва­ла в конц­ла­ге­рях Страз­ден­гоф и Штут­гоф, где была участ­ни­цей ан­ти­фа­шист­ско­го под­по­лья, вела днев­ник и со­чи­ня­ла сти­хи на иди­ше, по­рой про­сто за­по­ми­ная их, так как пи­сать было не на чем. Одно из ее сти­хо­тво­ре­ний ста­ло гим­ном Со­про­тив­ле­ния. Са­мое зна­ме­ни­тое про­из­ве­де­ние Роль­ни­кай­те — ав­то­био­гра­фи­че­ская по­весть «Я долж­на рас­ска­зать», ос­но­ван­ная на днев­ни­ках и вос­по­ми­на­ни­ях. По­весть была на­пи­са­на по-ли­тов­ски, но Роль­ни­кай­те сама пе­ре­ве­ла ее на рус­ский язык и опуб­ли­ко­ва­ла в «Звез­де». Это рас­сказ о жиз­ни и смер­ти в кон­цен­тра­ци­он­ном ла­ге­ре, о силе че­ло­ве­че­ско­го духа. Дол­гое вре­мя Маша Роль­ни­кай­те была чуть ли не един­ствен­ным рус­ско­языч­ным ав­то­ром (она так­же пи­са­ла и по-рус­ски), рас­ска­зы­вав­шем об ужа­сах Хо­ло­ко­ста.

Аарон Ап­пель­фельд «Цве­ты тьмы», Cor­pus, 2015

«Цве­ты тьмы» — от­ча­сти ав­то­био­гра­фи­че­ский ро­ман. Сам пи­са­тель, как и глав­ный ге­рой кни­ги, пе­ре­жил Хо­ло­кост, скры­ва­ясь в укра­ин­ских ле­сах, но этим со­бы­ти­ям по­свя­ще­на от­дель­ная «Ис­то­рия жиз­ни». Здесь же в цен­тре — пре­рван­ное дет­ство ев­рей­ско­го маль­чи­ка Хуго, чье­го отца уве­ли нем­цы, а мать вско­ре от­да­ла его на по­пе­че­ние сво­ей школь­ной по­дру­ги, ра­бо­та­ю­щей про­сти­тут­кой. Жен­щи­на при­вя­зы­ва­ет­ся к маль­чи­ку и жа­ле­ет его; ко­гда к ней при­хо­дят кли­ен­ты, пря­чет его в чу­лан. Здесь на­чи­на­ет­ся но­вая, взрос­лая, стран­ная и непо­нят­ная жизнь Хуго Манс­фель­да. В на­ча­ле ис­пы­та­ний маль­чи­ку 11 лет, в сущ­но­сти, все, что про­ис­хо­дит с ним, — длин­ный об­ряд ини­ци­а­ции, со все­ми ха­рак­тер­ны­ми эта­па­ми: про­ща­ни­ем с ро­ди­те­ля­ми, пу­те­ше­стви­ем, пер­вым сек­су­аль­ным опы­том, из­бав­ле­ни­ем от ил­лю­зий, «узна­ва­ни­ем» жиз­ни. Боль­шой мир вме­сте с его боль­шой вой­ной, с од­ной сто­ро­ны, цен­траль­ное со­бы­тие ро­ма­на, с дру­гой — эхом про­но­сит­ся сквозь жизнь маль­чи­ка.

Паул Глас­сер «Тан­цу­ю­щая в Аушви­це», Cor­pus, 2015

Кни­га «Тан­цу­ю­щая в Аушви­це» пол­но­стью ос­но­ва­на на днев­ни­ках Рози Гла­сер, пе­ре­жив­шей Хо­ло­кост. Ис­то­рию рас­ска­зал ее пле­мян­ник Паул Глас­сер, ко­то­рый со­вер­шен­но слу­чай­но узнал о сво­их ев­рей­ских кор­нях. Од­на­жды, бу­дучи на экс­кур­сии в Ос­вен­ци­ме, в од­ном из за­лов Гла­сер уви­дел че­мо­дан с над­пи­сью: «Гла­сер. Гол­лан­дия». Это под­толк­ну­ло его рас­сле­до­вать ис­то­рию соб­ствен­ной се­мьи. По­ис­ки при­ве­ли Па­у­ла в Шве­цию, к Розе, сест­ре отца, с ко­то­рой тот уже мно­го лет не под­дер­жи­вал от­но­ше­ний. Паул со­брал ее днев­ни­ки, пись­ма, сти­хи, фо­то­гра­фии, и смог рас­ска­зать ис­то­рию мо­ло­дой и силь­ной жен­щи­ны, ко­то­рая по­па­ла в во­до­во­рот тра­ги­че­ских со­бы­тий, но су­ме­ла вы­сто­ять.

Джо­на­тан Лит­телл «Бла­го­во­ли­тель­ни­цы», Ad Mar­ginem, 2011

Ро­ман с боль­шой бук­вы «Р», на­пи­сан­ный от име­ни офи­це­ра СС Мак­си­ми­ли­а­на Ауэ и охва­ты­ва­ю­щий пе­ри­од с на­ча­ла во­ен­ных дей­ствий в Со­вет­ском Со­ю­зе в 1941 году до па­де­ния Бер­ли­на. Ком­по­зи­цию ро­ма­на со­став­ля­ют семь ча­стей, вос­про­из­во­дя­щих стро­е­ние сюит Жана-Фи­лип­па Рамо, лю­би­мо­го ком­по­зи­то­ра ав­то­ра. Глав­ный ге­рой — слож­ный, ре­флек­ти­ру­ю­щий че­ло­век, не пи­та­ю­щий ил­лю­зий по по­во­ду всех мер­зо­стей вой­ны, вы­нуж­ден­ный скры­вать свою го­мо­сек­су­аль­ность, гре­зя­щий о ро­мане со сво­ей род­ной сест­рой. «Бла­го­во­ли­тель­ни­цы» — это боль­шая па­но­ра­ма ис­то­ри­че­ских дей­ствий, под­пи­тан­ная рус­ской ро­ман­ной тра­ди­ци­ей, в первую оче­редь Львом Тол­стым и Ва­си­ли­ем Гросс­ма­ном. «Бла­го­во­ли­тель­ни­цы» из на­зва­ния ро­ма­на — это бо­ги­ни ме­сти Эри­нии из древ­не­гре­че­ской ми­фо­ло­гии, дру­гое имя ко­то­рых — Эв­ме­ни­ды — «Ми­ло­сти­вые». Ев­рей­ская тема при­сут­ству­ет в ро­мане по­сто­ян­но. По­вест­во­ва­ние на­чи­на­ет­ся в Ки­е­ве, где про­ис­хо­дят мас­со­вые рас­стре­лы ев­ре­ев в Ба­бьем Яру, за­тем глав­ный ге­рой по­па­да­ет на Кав­каз, где он дол­жен ре­шить, от­но­сят­ся ли гор­ские евреи к ев­ре­ям. При­сут­ству­ют в ро­мане и конц­ла­ге­ря (Бел­жец, Ос­вен­цим).

«Чер­ная кни­га», со­став­ле­на Ва­си­ли­ем Гросс­ма­ном и Ильей Эрен­бур­гом, Cor­pus, 2014

«Чер­ная кни­га» — это уни­каль­ный сбор­ник до­ку­мен­тов и сви­де­тельств оче­вид­цев о пре­ступ­ле­ни­ях про­тив ев­ре­ев на ок­ку­пи­ро­ван­ной на­ци­ста­ми тер­ри­то­рии СССР и Поль­ши в годы Хо­ло­ко­ста, а так­же об уча­стии ев­ре­ев в со­про­тив­ле­нии про­тив на­ци­стов во вре­мя Вто­рой ми­ро­вой вой­ны. Сбор­ник под­го­то­ви­ли из­вест­ней­шие со­вет­ские ли­те­ра­то­ры и жур­на­ли­сты — Мар­га­ри­та Али­гер, Ве­ни­а­мин Ка­ве­рин, Ру­вим Фра­ер­ман, Вик­тор Шклов­ский и дру­гие — под ру­ко­вод­ством Ва­си­лия Гросс­ма­на и Ильи Эрен­бур­га. Все на­ча­лось с того, что мно­гие из со­ста­ви­те­лей слу­жи­ли ре­пор­те­ра­ми в во­ен­ное вре­мя. Сви­де­тель­ства Гросс­ма­на из ла­ге­рей Треб­лин­ка и Май­да­нек — одни из пер­вых до­ку­мен­тов, рас­ска­зы­ва­ю­щих о де­я­ни­ях на­ци­стов (1943). Ста­тья «Треб­лин­ский ад» (1944) была пред­став­ле­на во вре­мя Нюрн­берг­ско­го про­цес­са как до­ку­мент для су­деб­но­го пре­сле­до­ва­ния. Кни­га долж­на была вый­ти в 1947 году, од­на­ко пуб­ли­ка­цию за­пре­ти­ли по по­ли­ти­че­ским мо­ти­вам. Мно­гие из со­став­ляв­ших «Чер­ную кни­гу» были ре­прес­си­ро­ва­ны. Под­го­то­ви­тель­ные ма­те­ри­а­лы ока­за­лись в ар­хи­ве ми­ни­стер­ства го­су­дар­ствен­ной без­опас­но­сти. Ис­сле­до­ва­те­ли по­лу­чи­ли к ним до­ступ лишь в на­ча­ле 90-х. Из­да­тель­ство Cor­pus впер­вые из­да­ло кни­гу лишь в се­ре­дине 2010-х.

При­мо Леви «Че­ло­век ли это?», Текст, 2011

Кни­га ита­лья­но-ев­рей­ско­го пи­са­те­ля, рас­ска­зы­ва­ю­щая о его опы­те в кон­цен­тра­ци­он­ном ла­ге­ре Ос­вен­цим. «Ис­то­рия ла­ге­рей уни­что­же­ния долж­на стать зло­ве­щим сиг­на­лом опас­но­сти», — пи­сал Леви. Ав­тор на­чи­на­ет рас­сказ с мо­мен­та сво­е­го за­дер­жа­ния в де­каб­ре 1943 года (он был участ­ни­ком ан­ти­фа­шист­ско­го со­про­тив­ле­ния) по ян­варь 1945-го. «Че­ло­век ли это?» — до­ку­мен­таль­ная кни­га, все лица в ней ре­аль­ные. Леви по­дроб­но рас­ска­зы­ва­ет о сво­ем пре­бы­ва­нии в филь­тра­ци­он­ном ла­ге­ре, до­ро­ге в Аушвиц, ко­то­рую пе­ре­нес­ли да­ле­ко не все, и жиз­ни в са­мом ла­ге­ре смер­ти. При­мо Леви был хи­ми­ком по об­ра­зо­ва­нию и, бла­го­да­ря это­му, по­пал на ра­бо­ту в хи­ми­че­скую ла­бо­ра­то­рию. Свое осво­бож­де­ние он встре­тил в ин­фек­ци­он­ном ла­за­ре­те, за­бо­лев скар­ла­ти­ной. Кни­га име­ет непро­стую судь­бу. Успех она по­лу­чи­ла да­ле­ко не сра­зу: пер­во­на­чаль­но Леви с тру­дом смог най­ти из­да­тель­ство, что­бы ее опуб­ли­ко­вать. Лишь спу­стя де­ся­ти­ле­тия кни­га ста­ла все­мир­но из­вест­на.

Клод Ланц­ман «Шоа», 1985

До­ку­мен­таль­ный де­вя­ти­ча­со­вой фильм, це­ли­ком со­сто­я­щий из ин­тер­вью оче­вид­цев. Осо­бен­ность лен­ты — пол­ное от­сут­ствие ар­хив­ных съе­мок. Все участ­ни­ки по­де­ле­ны на груп­пы: пе­ре­жив­шие Хо­ло­кост («Шоа» — «ка­та­стро­фа» на иври­те — Прим.«Цеха»), оче­вид­цы (кре­стьяне с при­ле­га­ю­щих к ла­ге­рям смер­ти тер­ри­то­рий), быв­шие немец­кие охран­ни­ки и офи­це­ры, бю­ро­кра­ты Тре­тье­го рей­ха, ис­то­ри­ки и по­ли­ти­че­ские де­я­те­ли. Фильм ис­сле­ду­ет че­ты­ре ос­нов­ных темы: ла­герь смер­ти Хелм­но, где для уни­что­же­ния лю­дей впер­вые мас­со­во ис­поль­зо­ва­ли ду­ше­губ­ки; ла­герь смер­ти Треб­лин­ка; ла­герь смер­ти Аушвиц-Бир­ке­нау (Ос­вен­цим), Вар­шав­ское гет­то и вос­ста­ние в нём.

Джо­зеф Ло­у­зи «Мсье Кляйн», 1976

Фильм с Але­ном Де­ло­ном в глав­ной роли, рас­ска­зы­ва­ю­щий о том, что дру­гой — это ты. Каф­ки­ан­ский сю­жет о биз­не­смене Ро­бе­ре Кляйне, без­за­бот­но жи­ву­щем в ок­ку­пи­ро­ван­ном Па­ри­же и не ви­дя­щем осо­бой про­бле­мы в сло­жив­шей­ся си­ту­а­ции. Его при­ят­ная жизнь за­кан­чи­ва­ет­ся, ко­гда он узна­ет о су­ще­ство­ва­нии сво­е­го тез­ки, ев­рея. По­сте­пен­но это на­чи­на­ет при­вле­кать вни­ма­ние по­ли­ции. В по­пыт­ке най­ти это­го че­ло­ве­ка Кляйн по­па­да­ет в по­езд, иду­щий в кон­цен­тра­ци­он­ный ла­герь. Лен­та по­лу­чи­ла мно­же­ство на­град и бла­го­при­ят­ных от­зы­вов.

Ро­ман По­лан­ски «Пи­а­нист», 2002

Фильм снят по ав­то­био­гра­фии Вла­ди­сла­ва Шпиль­ма­на, од­но­го из луч­ших пи­а­ни­стов Поль­ши 30-х го­дов про­шло­го века. Глав­ный ге­рой Вла­дек дает кон­цер­ты, вы­сту­па­ет на ра­дио, про­во­дит вре­мя с се­мьей. Его жизнь ме­ня­ет­ся, ко­гда Поль­шу ок­ку­пи­ру­ют на­ци­сты. Ока­зав­шись в гет­то, мно­гие не по­ни­ма­ли, к чему идет дело, и про­дол­жа­ли на­де­ять­ся на луч­шее. Шпиль­ма­на раз­лу­чи­ли с се­мьей: ее от­пра­ви­ли в ла­герь смер­ти, а он скры­вал­ся в Вар­ша­ве все вре­мя вой­ны.

Источник