что такое женское обрезание в исламе
Женское обрезание на Кавказе
В справке «Кавказского узла» собрана информация о типах женского обрезания, его распространении и последствиях для здоровья, а также об отношении к этой практике в исламе. На Кавказе практика женского обрезания распространена в отдельных районах Дагестана и Грузии. Достоверные данные о ситуации в Азербайджане отсутствуют.
Типы женского обрезания
Женским обрезанием принято называть практики повреждения женских половых органов, включая все операции по частичному и полному удалению наружных женских гениталий или нанесение других травм женским половым органам по немедицинским причинам.
Всемирная организация здравоохранения выделяет 4 основных типа женского обрезания 2 :
Последствия женского обрезания для здоровья
Женское обрезание и права человека
Женское обрезание и ислам
Женское обрезание на Северном Кавказе
Ранее, 15 августа 2016 года, «Правовая инициатива» выпустила доклад «Производство калечащих операций на половых органах у девочек в Республике Дагестан», в котором акцентировала внимание, что такого рода операции совершаются там с одобрения духовенства.
Реагируя на широкий общественный резонанс, вызванный докладом «Правовой инициативы» и высказываниями Бердиева, Минздрав России выступил с критикой женского обрезания в Дагестане. Генпрокуратура России пообещала проверить законность данной практики. 19 августа 2016 года депутат Мария Максакова-Игенбергс внесла в Госдуму законопроект о наказании за женское обрезание.
Опрошенные «Кавказским узлом» дагестанские адвокаты сочли женское обрезание у девочек уголовно наказуемым. По их словам, женское обрезание может быть квалифицировано как причинение вреда здоровью.
Женское обрезание в Грузии
4 ноября 2016 года Институт по освещению войны и мира (IWPR) сообщил о распространении практики женского обрезания в Грузии. Согласно данным IWRP, обрезанию подвергаются девочки из сел, где компактно проживают около трех тысяч этнических аварцев. В частности, это села Тиви, Сарусо и Чантлискуре Кварельского района, относящегося к Кахетии. Аварские сообщества ведут очень закрытый образ жизни, поэтому грузинские власти и жители окрестных сел, не принадлежащие к их культуре, сведениями о случаях женского обрезания не обладают.
Женское обрезание в Азербайджане
Примечания
Автор: Кавказский Узел
Женское обрезание в исламе
Знаете ли вы, что такое махалля? В исламских республиках так назывался общинный район города. Махалля имеет самоуправление и непременную мечеть. В древности границы это мирка определялись просто – до того дома, куда доходил голос муэдзина, ведь громкоговорителей тогда не существовало. Каждый большой город делился на махалли, например, в Каире их было целых десять. Они и сейчас существуют во многих республиках Средней Азии.
Волею судьбы, а точнее, главного редактора, меня однажды занесло в махаллю Сагбан, расположенную в Старом городе Ташкента. Обычно чужаки в эти районы не наведываются, особенно во времена волнений 90-х годов. Но необходимо было сделать материал о среднеазиатских цыганах люли, которые во множестве проживают в этом районе, переняв вместе с исламом узбекские обычаи. На всякий случай, я поехал не один, а с коллегой, узбечкой Саломат. Которая могла бы, в случае необходимости, помочь с переводом. Потому что в округе строятся исключительно школы с преподаванием на узбекском языке, и многие жители района почти не умеют говорить по-русски, несмотря на то, что живут в большом городе бывшего СССР, где русский язык был государственным.
Узкие улицы махалли кажутся пустынными. Обычно они оживают только вечером, когда мужчины возвращаются с работы или во время намаза. Когда ты идешь по такой улице, то создается впечатление, что находишься в узком ущелье, с обоих сторон сдавленном высокими глухими дувалами. Дувал – это саманная стена, огораживающая дворы и скрывающая жизнь семьи от посторонних взглядов. У мусульман всего мира принято прятать свою личную жизнь – ни одно окошко не выходит на улицу, а если вдруг случайно и заметишь окно, пробитое в стене, то оно, непременно, закрыто плотными ставнями. И можно только догадываться о том, что происходит в доме, поделенном на две половины – женскую и мужскую. Женская половина дома издревле называется «ичкари», и вход посторонним мужчинам туда строго-настрого запрещен. И хотя во времена СССР многие обычаи были забыты, теперь они с новой силой вторгаются в жизнь, как вернувшаяся болезнь, после недолгого периода облегчения. Еще не все женщины вновь надели паранжу, но все чаще встречаешь на улицах учениц религиозной школы, закутанные в какие-то тряпки даже в самую сильную жару.
Мы стучим в первую же дверь, и нам сразу открывает женщина, наверное, хозяйка дома. В теплое время года жизнь семьи проходит во дворе, где под деревом над арыком сооружен непременный айван, на котором и едят, и спят. Заасфальтированный двор вылизан, нигде ни пылинки. В комнатах может быть грязно, но двор – это святое. Еще затемно хозяйка дома или сноха метут двор, причем эта привилегия передается всегда младшему – в узбекских семьях очень сильна иерархия, и само подметание двора указывает на то, в какой зависимости находится член семьи. Жена подчиняется мужу, дочь или старшая сноха – матери или свекрови, младшая – старшей – и только так. Услышав, что мы ищем старейшину, женщина кивает и быстро сменяет домашние тапочки на галоши. Но мы не успеваем выйти из ворот – на улице раздается вой карнаев и сурнаев, и веселые крики.
— Что там? – любопытствую я.
На мой вопросительный взгляд, Саломат тоже не отвечает, а лишь пожимает плечами. В обязанности переводчика не входит разъяснение обычаев.
Занятый своими мыслями, я тогда не придал никакого значения этому маленькому диалогу, и только через много лет узнал, что та женщина не только сболтнула лишнее, но еще и ошиблась – никогда не устроят публичный праздник, посвященный самому скрытому и позорному явлению в исламе – женскому обрезанию. Этот ритуал проходит почти тайно, и присутствуют на нем только женщины. Скажу честно, желание что-то узнать возникло у меня во время случайного просмотра одной-единственной серии бразильского сериала «Клон». Говорят, что ничего не бывает случайно, и фраза героини вернула меня к этой теме почти через десять лет.
Сейчас, когда существует Интернет, можно найти информацию по любому вопросу. Но и теперь на многих сайтах этот вопрос обходят молчанием. Почему? А потому что такой обряд лишний раз показывает положение женщины в исламе. И положение это незавидное, даже к домашней скотине относятся трепетнее.
Ислам в переводе означает «покорность». Мужчина покорен богу, женщина – мужчине, и как бы нам сейчас не старались доказать обратное – не нужно этому верить. Мужчина раб Аллаха, но женщина рабыня мужчины, ведь каждому рабу хочется иметь рядом кого-то более униженного и слабого.
В мусульманской Африке даже существует поверье, что клитор имеет способность вырастать до огромных размеров, а женщина может превратиться в проститутку. Те же самые взгляды разделяют и многие арабские общины, хотя по данным организации «Врачи без границ» восемьдесят процентов проституток – обрезанные. Практикуется эксцизия и в Турции, и в Чечне, и даже в Албании. Той же Турции для того, чтобы вступить в Евросоюз необходимо ввести уголовную ответственность за эксцизию, которая создает проблемы с соблюдением женских прав. Однако, власти не торопятся издавать подобные законы, что говорит о том, что этот варварский обычай распространен повсеместно. Хотя мы можем об этом только догадываться.
Некоторые идут и еще дальше, применяя инфибуляцию или «фараоново обрезание». Считается, что в Древнем Египте так поступали с рабынями, чтобы они не могли иметь детей. Я не могу ничего сообщить о древних – может, так было, а может, и нет, хотя бы потому, что рабов не мумифицировали и проверить это никак нельзя. К тому же ребенок рабыни тоже считался бы рабом, какой же смысл кастрировать корову, которая может принести теленка? Во многих статьях я читал о том, что все три вида обрезания упоминаются в древнеегипетских источниках. Но, мне кажется, что авторы просто путают языческий Египет с мусульманским, уж слишком много там от ислама, которого в Древнем Египте не было и в помине.
Итак, «фараоново обрезание» означает, что не только все вырезали, а еще и зашили. Большие половые губы сшиваются полностью, оставляя лишь маленькое отверстие. Иногда оно настолько мало, что приходится рассекать для того, чтобы мужчина мог в него войти. А чтобы родить, нужно желать кесарево сечение. Сразу следовало бы сказать, что при такой операции выживают немногие. Главную опасность представляет заражение. Если даже и сама операция прошла удачно, то риск заражения постоянно присутствует. Попробуйте-ка после такого изуверства нормально хотя бы помочиться, я уже не говорю про менструации, когда часть крови затекает внутрь и начинает там разлагаться.
Вы, конечно, знаете соотношение женщин и мужчин в любой стране, где проводится перепись. В европейских странах мужчин всегда меньше, чем женщин. А вот на Востоке и в Африке – их больше. И вовсе не потому, что мужчины там более сильные и здоровые. Совсем нет. Просто слишком высока женская смертность. И одной из причин является женское обрезание. Я думаю, что, именно, в этом и кроется смысл таких операций. За невесту – платят выкуп, и чем труднее ее найти, тем выкуп больше. Не последнюю роль здесь играет и специфическое восточное чванство – богатый человек кичится своим богатством, а его составляют не только материальные ценности. Четыре жены – это четыре ордена на грудь. Только настоящий богач может купить четырех невест, прокормить их, и завести от каждой потомство. А чем гордиться, когда невест, как песка в пустыне? Дешевеют. Вот и избавляются от лишних, прикрываясь религиозными догмами.
Кстати сказать, сами мусульмане относятся ко всему этому достаточно цинично. Если когда-нибудь, вам попадет в руки книга «Женщина в арабском мире» египетского доктора медицины (!) Нахида Тобия, то из этого высоконаучного труда вы сможете узнать что «потеря наружных гениталий – не такая уж дорогая цена, чтобы удачно выйти замуж». Конечно, ну что это за потеря, особенно, когда не твои гениталии курочат. Мужское обрезание по сравнению с этим – просто укус комара.
Европа, тем временем, спала, и проснулась только в 50 годы ХХ века, когда всколыхнулся интерес к культуре стран Азии и Африки. То, что всплыло, заставило ужаснуться все общественные организации, и ООН в том числе. Конечно, на территории европейских стран и США этот обычай был тут же законодательно запрещен. Пытались запретить его и на подвластных территориях Азии и Африки, но это вызвало волнения. То, что сейчас исламские радикалы называют «анти-исламской пропагандой Запада», как раз и было связано с женским обрезанием.
Первый Международный симпозиум, посвященный «женскому обрезанию», состоялся в 1989 году. Борется с этим явлением и Детский фонд ООН–UNICEF, призывая прекратить эту практику законодательно. Но пока все они возмущаются каждый год миллионы девочек подвергаются смертельной опасности. Мы знаем печальную судьбу голландского режиссера Тео Ван Гога, который в 2004 году выпустил фильм «Покорность», об угнетении женщин исламского Востока. В фильме показаны кадры сунны и эксцизии. Чем все это закончилось? Убийством режиссера. Зато некоторые страны, в том числе и Египет поторопились легализовать этот обычай. В 1998 году министр здравоохранения Египта заявил: «Все равно настойчивые мамы заставят своих малолетних красавиц по соображениям «женской гигиены» идти на такой шаг, пусть уж теперь делают это официально под наблюдением опытных хирургов в стерильной больничной обстановке».
Существует исламские радикальные течения ханафиты, ибадиты и ханбалиты. В соответствии с их идеологией если какая-то группа лиц отвергает женское обрезания, то она подлежит уничтожению. И разве это не означает, что матери несчастных девочек ведут их к коновалу не по своей воле, а под давлением со стороны мужчин? Так что не следовало Министру здравоохранения так грубо врать, а следовало бы заняться исламскими радикалами.
В Саудовской Аравии такой практики нет. В последние годы с ней активно борются правительства Алжира, Туниса и Марокко. Хотя в Марокко кровавый пир продолжается тайно.
А вот исламские сайты продолжают нас убеждать в невинности подобной практики, доказывая, что экзекуция делает женщину невинной, а значит и привлекательной для мужчины. Судя по их текстам, самой привлекательной женщиной на Востоке является резиновая кукла, которая все равно ничего не чувствует, к самоудовлетворению неспособна, не орет от боли во время полового акта – словом идеал. Хотя последняя фраза навела меня еще на одну мысль. Недаром же каждый мусульманин мечтает о 72 девственницах. Возможно, что это своеобразный садизм. Обрезанная «фараоновым обрезанием» женщина испытывает боль при каждом половом акте, а следовательно, является имитацией той же девственницы, прообразом гурии, которая зарастает после каждого сношения. Конечно, где наберешь столько девственниц? Вот и решается вопрос подручными средствами. Именно по этой же причине изнасилование немусульманки – не считается преступлением, потому что любой правоверный имеет на нее такие же права, как и на курицу в собственном дворе. Она же не человек? Правда? Конечно, и мусульманская женщина тоже не человек, но зато она может оказаться чужой собственностью. Зато изнасилование маленькой девочки-мусульманки, ложится позором на ее семью, а не на насильника. Чаще всего такого ребенка родители просто выкидывают за ворота, позволяя умереть от потери крови, чтобы смыть с себя позор. За последние годы было описано несколько таких случаев.
Дабы «потрафить европейцам» на некоторых сайтах недавно появилась статья об осложнениях, которые перечислены в столбик:
Боль, кровотечение, шок (из-за того, что операция проводится без наркоза)
Болезненное мочеиспускание.
Повреждение жизненно необходимых органов из-за непрофессионализма хирурга.
Хронические воспаления.
Чрезмерная боль во время менструации
Инфекции мочевыводящих путей и почек.
Кровотечения и осложнения во время родов.
Психические заболевания.
Бесплодие.
Автор этой маленькой заметки, а он из Турции, тут же подвергся остракизму. На многих мусульманских сайтах стали называть его «с позволения сказать, врач», «невежа» и прочими нелицеприятными прозвищами, требуя даже аннулировать его диплом и лишить научного звания. В наше время каждый, кто подвергает критике исламские традиции, рискует собственной головой.
1.На радикальных исламских сайтах, особенно на иранских, появились другие перечисления, в защиту женского обрезания. Посмотрите, сколько от него пользы:
2.Соблюдение закона и религиозной традиции (немаловажная деталь)
3.Ответ враждебным тенденциям против Ислама (Да, следует для этого и собственным телом пожертвовать, не правда ли?)
4.Обрезанная женщина до свадьбы остается девственницей (!)
5.Обрезание облегчает роды (интересно, каким образом?)
6.Устраняется злой дух из половых органов.
7.В необрезанные гениталии проникают черви и там размножаются.
8.Цена невесты возрастает.
9.Полезно, с точки зрения здоровья.
И еще пятнадцать пунктов, написанных, примерно, в таком же духе. Что и говорить – убедительно. Особенно, про злого духа. Заметьте, все это происходит в 21 веке, автор этого бреда даже пользуется компьютером. Все достижения цивилизации были созданы только для того, чтобы вот так, публично проповедовать мракобесие и шаманизм, достойный неандертальца.
А вот и голоса с арабского сайта:
«Девушки, которые выступают против обрезания, хотят жить в безнравственности, беря пример с Запада. И эти прелюбодейки не имеют права стать женой и матерью. Все, что они хотят – это жить без божьего страха и получать от жизни удовольствие».
«Простые ножницы и никакой анестезии» История россиянки о жизни после женского обрезания, кавказских обычаях и насилии
На днях муфтият Дагестана высказался о запрете на так называемое женское обрезание — калечащие операции на женских половых органах с отрезанием части клитора и малых половых губ. При этом в муфтияте указали, что у женщин разрешается удаление «лишней» кожи вокруг клитора. Это заявление раскололо экспертное сообщество: одни посчитали такое заявление победой — еще пару лет назад правозащитники не могли надеяться на помощь муфтията в борьбе с дикими обычаями, другие — что это попытка религиозных деятелей усидеть на двух стульях, поскольку это неполный запрет на насильственные практики. Кроме того, для некоторых народов, например, Ингушетии, которые также практикуют женское обрезание, духовное управление мусульман Дагестана не станет авторитетом, а большинство мужчин в районах, где такое практикуют, все еще поддерживают этот обычай. По просьбе «Ленты.ру» журналистка Марьяна Самсонова записала монолог подвергнувшейся такой практике россиянки и узнала у экспертов, чем грозят такие операции, а также, чего можно ожидать от новой фетвы.
«Несколько дней я не могла говорить»
Мария (имя по ее просьбе изменено)
Я пережила эту процедуру тридцать лет назад. Помню, что о ней в селе и на улице, где мы играли, говорили старшие девочки, некоторые — даже с бравадой. Что-то вроде: «Мне сделали, и сестрам, и кузинам сделали, а если не сделать, то ты не сможешь стать женщиной и мусульманкой». Помню, что девочки, мои соседки, шушукались о ножницах, и про меня говорили, что мне еще не сделали.
Что с ними сейчас, и делают ли эту операцию в селе всем девочкам, я не знаю. Не общаюсь с родней. Но пока жила там, слышала, кому сделали, и между собой обсуждали, кому сколько «там» отрезали. Точного стандарта не было. Возможно, потому, что проделывающие эту процедуру женщины — пожилые и подслеповатые.
Никакой операционной, само собой. Домашние условия, какой-то предбанник, чтобы ничего не испачкалось, если кровь — никакой дезинфекции, перчаток, спирта или стерильных инструментов. Простые хозяйственные ножницы. Никакого обезболивающего или анестезии. Перевязки нет. Тело заживает, как может. Но я не слышала, чтобы от этого у нас кто-то умер. Может быть, бывали осложнения, но в разговорах их не связывали с причиной. Девочкам у нас делали обрезание в дошкольном возрасте.
Это была высокая женщина, лица не помню, помню силуэт, который загородил мне свет на фоне открытой двери. Черный платок и большие ладони. Еще две тети меня держали за руки и за ноги и давили сверху, чтобы не поднялась. Заставили раздеться. Я испытывала сильный стыд.
А потом резкая боль. Не помню, кричала ли я, но почему-то хотела спрятаться, хотя меня уже больше не держали. Мне казалось, кровь остановится, и все пройдет, как было раньше. Очень сильно пекло, так сильно, что я несколько дней не могла говорить. Но особых осложнений не было.
Ничего не прошло. Мне отрезали часть головки клитора. Но это я узнала уже потом. Возможно, это впоследствии стало причиной развода. Интимные отношения с мужем меня не заинтересовали. Мой супруг, впрочем, не замечал, что с точки зрения физиологии у меня что-то не так. И я ни разу не задумывалась, что надо что-то восстановить. Хотя читала о хирургической гинекологии тазового дна и интимной пластике. Это целая архитектура, оказывается.
Чисто по-женски скажу: у меня прохладные чувства к этой стороне отношений. Даже к психологу ходила — не помогло. Честно сказать, я боялась говорить об этом откровенно даже со специалистом.
Все, что касается интимного, с самого детства у нас говорилось шепотом между подружками, как неприличное. Мне и сейчас это очень тяжело. В итоге мы с психологом не добрались до обсуждения этой части моей жизни, даже когда я пошла на терапию осознанно, во взрослом возрасте и к дорогому специалисту. В итоге я так это и не проработала. Может, нужен другой специалист.
Мне неизвестно, кто именно из моих родных принял решение об этом действе надо мной. Быть может, никто конкретный, а просто решили, что пришла пора и до школы надо. Со своей матерью я тоже об этом не говорила. Стеснялась. Где-то глубоко во мне сидит, что это закрытая тема, это то, что не обсуждается. Матерей не спрашивают.
В другом селе моей же народности я слышала, как женщине сказали: «Хорошо, что родила мальчика, была бы девочка, ее бы обрезали». Мать может не знать, что собираются сделать с дочкой. Например, родня отца увозит ее на выходные в гости, а возвращает без клитора. Но многие женщины считают это необходимостью и даже обязанностью.
Еще в одном случае женщина из Чечни вынуждена была пройти обрезание уже взрослой, потому что влюбилась в нашего горца, а у нас так принято. Наверное, взрослой не так страшно. Рассказывали, что ей сделали небольшую рану, и это было в больнице, а не где-то в сарае. Он согласился жениться только после обрезания невесты.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Общество
Обрезание девочек в Иране: между Сунной и сохранением чести (Raseef22, Ливан)
Камера режиссера документального фильма Камиля Ахмади, перемещается между четырьмя иранскими провинциями, где женское обрезание до сих пор распространено в сельских районах. По большей части это практикуют сунниты шафиитского мазхаба, которые проживают в Западном Азербайджане, Курдистане, Керманшахе и провинции Хормозган. Эти регионы расположены на западе Ирана, где деревни граничат с Турцией, с одной стороны, и с Ираком, с другой, а курдов здесь нельзя отличить друг от друга. Ассистентка режиссера останавливает женщин по дороге, чтобы задать им вопросы о женском обрезании, в то время как камера снимает все издалека.
«Вам делали обрезание?» — режиссёр задаёт вопрос, смущающий одних и смешной для других. Одни отвечают: «Да, нам делали обрезание». Другие: «Нет, мы убежали от этого ножа». Однако большинство пожилых женщин, которые появляются в документальном фильме, защищают обрезание и считают его необходимым. Одна из них сказала: «Еда той, что не обрезана, не халяльна». Ассистентка режиссера спросила ее, почему, на что та ответила, что так советовал делать Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) и об этом «говорится в Коране».
«Однако дочь старейшины деревни не обрезана», — говорит ассистентка. Пожилая женщина категорически это отрицает, заявляя: «Это неправда, тот, кто не обрезан, позорит свою семью». Она объясняет это тем, что необрезанные испытывают больше сексуального влечения, и поэтому процедура необходима, чтобы предотвратить скандалы в будущем.
Камера снова перемещается из одной деревни в другую. Съёмочная команда стучит в двери домов и спрашивает: «Вы обрезаете своих дочерей?»
Во второй деревне отвечают иначе: «Мы выступаем за обрезание девочек, однако никто его не делает, поскольку цыгане давно не посещали эту деревню». По словам одной из жительниц, обрезание — это хорошо, однако, сегодня оно не практикуется, так как цыгане покинули деревню. Но если они вернутся, то вернётся и практика из Сунны. Соседка женщины посмеялась и сказала: «Хвала Аллаху, что цыгане уехали, потому что я боюсь делать обрезание своей дочери. Это больно». Женщина подтвердила, что ей делали обрезание и данная процедура чрезвычайно болезненна.
Съемочная команда смогла добраться до одной из женщин, которая проводит процедуру обрезания: «Это хорошее дело. Не трудно отрезать часть гениталий размером с нут. Нет, даже размером с чечевицу». Она также рассказала, что отрезается клитор, и отрицала, что процедура причиняет боль женщинам. «Сверху нужно посыпать пеплом или использовать мазь, если это необходимо. Через два дня все закончится, и все вернется на круги своя», — сказала она очень спокойно.
Так же легко рассказывали об обрезании многие иранки из отдаленных деревень на западе страны, настаивая на том, что эта процедура абсолютно безопасна. При этом их отличает удивительная убежденность в том, что это практика из Сунны, которую они должны поддерживать. Интересно, однако, отметить, что шейхи в этих же районах стояли перед камерой и настаивали, что это неправильный обычай и о нем следует забыть.
Закон существует, однако причина — культурная бедность
Никого в Тегеране не заботит проблема женского обрезания. Для многих этот вопрос вообще не стоит, поскольку считается, что это касается только девочек в Африке. Одна женщина рассердилась, когда мы подтвердили, что эта жестокая по отношению к женщинам, процедура все еще практикуется в четырех провинциях Ирана. Кто-то начал возражать, а кто-то спросил: «Неужели в Иране делают женское обрезание?»
Хотя в статьях 663, 706, 705, 707 и 708 исламского уголовного кодекса Ирана говорится, что лицо, которое проводит операции на женских половых органах, совершает преступление и в качестве наказания предусмотрен денежный штраф, тема обрезания не упоминается открыто, пусть и рассматривается как преступление против женщин. В то же время нет образовательных мероприятий для просвещения населения в областях, где по-прежнему практикуется женское обрезание.
Большинство убеждений по данному вопросу в Иране ошибочны: одни приписывают обрезание девочек исламу, другие — арабам. Однако полевые и научные исследования, проведенные иранскими исследователями Камилем Ахмади и Райхой Музаффарян на тему женского обрезания в Иране, свидетельствуют о том, что традиция обрезания уходит своими корнями глубоко в историю среди курдов западного Ирана. Она также широко распространена у народов Хормозгана, который выходит к Персидскому заливу. Здесь эта традиция имеет иностранные корни, что подтверждается отсутствием данной практики в центральных провинциях, таких как Тегеран, Исфахан и Шираз.
Убеждение, связывающее женское обрезание с Сунной, ошибочно и не имеет отношения к какому-либо конкретному мазхабу, хотя и распространено среди суннитов-шафиитов. Так, в Хормозгане есть несколько шиитских деревень, где практиковали женское обрезание. Также явление не относится ко всем суннитам, так как туркмены на северо-востоке страны и белуджи на юго-востоке не практиковали обрезание женщин.
Контекст
Чтобы без похоти и разврата
Как помочь девочкам
Согласно предыдущему заявлению представителя Ассоциации женских исследований Шахлы Иазази, популярное в Иране обрезание женщин — самый легкий вид данной процедуры. Она рассказала, что сельские общины, которые практикуют обрезание, делают это практически тайно: женщины собираются в закрытом от мужчин месте и одна из них совершает эту процедуру. Мужчины никогда не вмешиваются в процесс, в то время как женщины поощряют друг друга делать обрезание маленьким девочкам, как будто приобретают благодаря этому определенную уверенность и социальную силу, доказывая свою способность поддерживать женское целомудрие и честь.
Да, ислам невиновен в этом, но как насчет традиций?
«Большинство девочек моего поколения не подвергались этой ужасной операции, однако в сельской местности в Хормозгане и на острове Кешм распространены поверья, — говорит 25-летняя Хания из Бендер-Аббаса. — К счастью, предшествовавшее нам поколение — это образованные люди, которые отказались от обрезания, поэтому этот обычай ушёл из городов. Однако он сохранился в бедных кварталах и сельских районах, где ещё царит невежество и женщины не имеют доступа к услугам здравоохранения».
Хания продолжила: «Когда я пытаюсь поговорить с некоторыми коллегами о необходимости борьбы с этим явлением, кто-то из них всегда говорит, что ислам невиновен в этом. Да невиновен, но почему эту практику не запретят через религиозные институты?»
Споры касательно связи между исламом и некоторыми явлениями в Иране лишены смысла, однако дело не ограничивается женским обрезанием. Это центр всего. Общество считает, что большая часть его культурного наследия и древних традиций имеют отношение к религии. Когда люди начинают говорить об обрезании, большинство делится на два лагеря: тех, кто защищает религию и тех, кто нападает на неё, несмотря на то, что это явление было широко распространено ещё до ислама и до сих пор многие практикующие эту процедуру не являются мусульманами. Однако его косвенное отношение к сексу означает для некоторых, что обрезание входит в систему законных ограничений, в то время как разногласия мусульманских ученых по данному вопросу лишь усиливают подозрения в отношении ислама и его связи с данным явлением.
Большинство хранителей традиции среди шиитов в Иране, в том числе аятолла Хаменеи, считают женское обрезание необязательным, в то время как другие рассматривают его как запрещённую процедуру, так как она наносит вред женскому телу. Есть и те, кто считает женское обрезание важной традицией, хоть она и не имеет отношения к Сунне и не распространена среди шиитов, которые составляют большинство населения Ирана.
Избавиться от сатаны при помощи обрезания
Некоторые жители западного и южного Ирана считают, что традиция обрезания пришла из Африки: торговля с черным континентом велась с давних времен, появлялись поселения африканцев в иранском государстве. Однако большинство обрезанных женщин считают, что она является частью Сунны. Поэтому в некоторых регионах они используют термин «сунна» вместо «обрезания». У других иранцев есть отдельная процедура, которая называется «рабиин шафра», а обрезание называют «ножом Мухаммада».
В регионе Бендер-Конг на юге Ирана жители считают, что женщины — «злые существа». Обрезание необходимо, чтобы спасти ее от Сатаны. Поэтоvу когда девочке исполняется 40 дней, ей отрезают клитор, чтобы уберечь от дьявола.
Что касается возраста, в котором практикуют обрезание женщин в Иране, то он отличается от региона к региону. Согласно книге «Во имя традиции», в которой иранский ученый Камиль Ахмади приводит статистические данные касательно обрезания вплоть до 2014 года, возраст девочек, прошедших через обрезание, варьируется от 4 до 12 лет в зависимости от провинции и обычаев.
Мы бросаем вызов, даже с помощью песни
Научное исследование, проведенное Райхой Музаффарян на тему обрезания на острове Кешм на юге Ирана, свидетельствует о том, что мазхаб и религия в целом не сыграли важной роли в формировании этого феномена. Однако существуют культурные, социальные и психологические факторы, которые имеют значение с точки зрения его ограничения. Как отметила исследовательница в своей книге, какими бы разными ни были общества, их жизнь регулируют законы. Поэтому она призsвает принять закон, который бы криминализировал женское обрезание.
В своей книге Музаффарян критикует тех, кто ждет исчезновения этого явления в Иране, сидя сложа руки. По её словам, некоторые говорят, что обрезание тайно практикуется в деревнях, где живут менее двух тысяч человек, в связи с чем работа на данном направлении бесполезна. Однако будучи активисткой, женщина уверена, что с этим явлением нужно бороться, даже если его жертвой станет всего одна девочка.
Исследование Камиля Ахмади показывает масштабы этого феномена. Провинция Хормозган занимает первое место по числу обрезаний в Иране (60% сельского и островного населения), за которой следует Курдистан с 42% сельского населения, а за ним следуют провинция Керманшах с 41% сельского населения и Западный Азербайджан с 27% сельского населения.
Хотя законы не касаются этого явления напрямую, и правительственные учреждения не проводили кампаний по повышению осведомленности в данном вопросе, гражданские ассоциации не пренебрегли этой темой и попытались предостеречь от опасных последствий следования данной традиции, призывая отказаться от нее. Даже иранская певица Тшиман Рахмани из Керманшаха подняла эту тему в своей песне «Одна из тысяч». Они критикует несправедливость, которой подвергаются женщины, особенно в сельских общинах, включая обрезание и ранние браки.
Честь прежде всего
В узких кругах мужчины не стесняются выступать за женское обрезание и даже считают, что кампания по борьбе с этой практикой угрожает нравственности в их обществах. Обрезание подчиняет женщин и делает их менее страстными, а следовательно, более добродетельными и достойными. По их мнению, сексуальное удовольствие должны получать только мужчины. Согласно расхожему мнению в некоторых иранских деревнях, снижение сексуального влечения у женщин помещает его в категорию запретного, в то время как обрезание становится разрешенной процедурой, которая облагораживает женщин. Эгоизм некоторых мужчин в этих сельских районах приводит к тому, что они отказываются от брака с теми женщинами, которым не делали обрезание. Существует распространенное мнение о том, что обрезание сужает влагалище, и в результате это доставляет мужчинам больше удовольствия. Некоторые мужчины сравнивают женщин в сельской местности с городскими, полагая, что жительницы деревень более целомудренны и верны благодаря «счастью обрезания», хотя они понимают, что их сексуальный партнер не получает желаемого удовольствия и, следовательно, не ведут себя естественно по время полового акта. Тем не менее, они не выступают против обрезания, так как это очень давняя традиция.
Жители этих отдаленных деревень боятся менять свои убеждения, боятся говорить о них, выступать против того, что практикуют, думать об этом и что-то менять. Они сидят перед телевизорами и смотрят на мир за пределами своей деревни, который сильно отличается от того, чем они живут. Обрезание является частью несправедливости, которой подвергаются многие девушки в разных частях света. Первый шаг на пути к уничтожению данного явления — признать его существование, повышать осведомленность женщин о своём праве отказаться от этой процедуры и бороться.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.