даши намдаков ума турман

Ювелирные Известия

Даши Намдаков получил признание во всем мире

С Иркутска начался взлет Даши

Иркутск – не случайный город в судьбе Даши Намдакова. Именно здесь в 2000 году прошла первая персональная выставка скульптора, родившегося в Читинской области, получившего образование в Красноярске, ныне живущего в Москве.

По словам Даши, результаты этой выставки стали большим сюрпризом для него. До нее он считал, что его искусство интересно лишь бурятам и монголам, жителям Иркутской и Читинской областей, но не более того. И именно после этого вернисажа творческая судьба Даши резко пошла вверх: он переехал в Москву, его выставки регулярно проходят в странах Европы и Азии, в Америке. Работы Намдакова хранятся в нескольких крупных музеях мира, в том числе в Эрмитаже; более того – небольшая скульптура бурятского мастера стоит на рабочем столе Владимира Путина.

Совсем недавно выставка работ Даши побывала в городах Китая. Большой интерес творчество Намдакова вызывает в Японии и прочих странах Азии, с нетерпением ждут его работы в Монголии.

Даши Намдаков признался, что первое время даже возгордился от такого признания. Но шаман в Агинском автономном округе осадил его. «Это не твои заслуги, а заслуги твоих предков, которые веками собирали информацию и теперь передают ее через тебя», – сказал он. После этого гордыня навсегда ушла из сердца Даши. В этом смогли убедиться и журналисты – очень простым и обаятельным человеком оказался скульптор в общении. Как говорят искусствоведы, именно генетическая память позволяет Даши создавать такие потрясающе тонкие, дивные, своеобразные работы. «Мои образы рождаются во сне. Это тайна, это подсознание», – говорит сам скульптор.

Эксклюзивные украшения для богатых и знаменитых

На встрече Даши Намдаков рассказал о своем новом проекте, для которого он три года собирал лучших ювелиров со всей России. Скульптор планирует провести в крупных городах мира выставки-продажи своих эксклюзивных ювелирных изделий. Это будут очень дорогие работы, выпущенные маленькими тиражами. Материалы – платина, золото, серебро, лучшие драгоценные камни.

Наверняка украшения будут пользоваться успехом у богатых и знаменитых – уже сейчас с браслетом в виде закрученной спирали не расстается Ума Турман, исполнившая роль Черной Мамбы в культовом боевике Квентина Тарантино «Убить Билла». Звезда отечественной поп-музыки Глюкоза тоже не так давно приобрела одно из ювелирных украшений работы Намдакова. Как знать, может, оно станет своеобразным талисманом на родах певицы, которые состоятся в ближайшее время.

Также Даши поделился своими впечатлениями от работы над фильмом «Монгол» режиссера Сергея Бодрова. Скульптор выступил креативным директором и художником-постановщиком. «Это очень большая ответственность – снимать кино про Чингисхана. Может быть, я даже буду сожалеть об этом всю жизнь», – сказал он.

Даши признался, что никогда больше не примет предложение работать в киноиндустрии. Слишком много времени это отнимает, отдаляет от основного творчества. А вот режиссер Сергей Бодров результатом остался доволен, фильм монтировал голливудский оператор, получивший «Оскара» за «Матрицу». На большие экраны картина выйдет осенью этого года.

Оказывается, у прославленного скульптора, по сути имеющего все (талант, пути его реализации, признание), есть еще мечты. Одна из них – поставить в Иркутске несколько парковых скульптур. Даши не любитель момументализма, поэтому, наверное, это будут изящные работы, что-то типа «Девочки Усть-Орды», которая находится в окружном центре УОБАО. Идеи уже есть, также состоялся деловой разговор с ректором БГУЭПа Михаилом Винокуровым. Скорее всего, первая парковая скульптура Намдакова в Иркутске займет место во дворике университета экономики и права. Но она будет доступна взглядам всех желающих.

Источник

ХРИСТО-БУДДО-ШАМАНИЗМ: ХУДОЖНИК И СКУЛЬПТОР ДАШИ НАМДАКОВ

Азиатский Дали, бурятский Пикассо, скульптор панк-буддист, ювелир шаманист… Все это о художнике Даши Намдакове. Его работы хранятся в частных коллекциях Владимира Путина, Романа Абрамовича и Умы Турман, выставлены в музеях Лондона, Китая и Японии. Разбираемся, чем примечательны скульптуры Даши Намдакова.

В 1967 году в небольшом бурятском селе Укурик недалеко от российско-китайской границы в семье ремесленника родился мальчик по имени Даши. С детства вместе со своими братьями и сестрами он наблюдал и помогал своему отцу, который славился умением изготавливать вещи своими руками — мебель, металлические ручки и даже ковры. Его резные деревянные скульптуры буддийских богов и танки устанавливали в монастырях. Похоже, Даши рос в среде, наполненной мистическими историями, эпосами, и впитывал эту культуру через ремесло.

Причины популярности художника кроются в его работах. Последняя официальная коллекция Намдакова — «Изнутри» 2018 года, куда входит скульптура «Укрощение минотавра». Впервые публика познакомилась с двухметровой работой на презентации в парке “Зарядье” осенью 2019 года. Композиция посвящена образу минотавра с третьим глазом познания на лбу. Согласно буддизму любое существо замкнуто в колесе бесконечных перерождений. Так и это чудовище будто сознательно перерождается в девушку, окутывая дымкой ее хрупкое тело. Несмотря на большой размер, скульптура не выглядит тяжелой. Объемные парящие формы и полое пространство внутри создают нужный эффект легкости. Благодаря экспериментам над химическим составом патин (вместе с мастерами-литейщиками и инженерами) скульптору удалось поработать с цветом. Работы из коллекции «Изнутри» повторно экспонируются в Музеоне Парка Горького в Москве до 6 октября 2020 года.

Осенью 2018 года правительство решило построить к 9 мая 2020 года патриарший собор Воскресения Христова, посвященный Вооруженным силам РФ, и облагородить прилегающие территории в парке «Патриот». Намдакова пригласили в качестве одного из множества художников, но в процессе его стали называть «главным художником проекта». Сложность работы заключалась в монументальности сооружения. Нужно было учитывать не только пропорции самой скульптуры, но и архитектурные особенности здания, что потребовало детальных математических расчетов. План команда выполнила в сжатые сроки. В общей сложности Намдаков и его команда создали восемь скульптур под 7 метров высотой и три горельефа.

Первые работы находятся сегодня при входе в храм с двух сторон колокольни — образы Георгия Победоносца и Архангела Михаила. На двери поместили горельефы святых Владимира и Ольги, а образы евангелистов и архангелов расположены по всему периметру храма. Все объекты выполнены в технике гальванопластики вместе с покрытием отдельных элементов сусальным золотом вручную.

Девятиметровая композиция «Матерям победителей» в восточной части храмового комплекса стала своеобразным венцом проекта. Фигура скорбящей матери в мантии, грубые полы которой сливаются с фактурой земли, оберегает горящую свечу — символ вечной памяти. Огонь привезли с Могилы Неизвестного солдата в Москве. Внутри композиции находятся 75 углублений, символизирующих слезы матерей и близких, утративших родных на войне. Каждый может зайти и поставить свою свечу.

В одной из публикации у себя в Инстаграме скульптор написал : «В храмовом комплексе особенно интересен синтез традиций русского зодчества, византийской культуры и инновационных архитектурных решений, ранее не применявшихся в традиционном русском». Однако верующие не увидели ничего от православия и окрестили результат проекта «постмодернистской вакханалией» и « мутантом христо-буддо-шаманизма ». Например, парящий Христос в одном из пределов храма напомнил негодующим Будду или сатанистского демона. Вызвало недовольство православной общественности и то, что в сложные времена пандемии автор работал на «два берега»: параллельно с отделкой православного храмового комплекса Намдаков занимался созданием статуи Будды для бурятского Чесанского дацана.

Предыдущим городским проектом Намдакова стала скульптурная композиция “Трансформация” в Красноярске, которую установили в феврале 2019 года. Открытие восьмитонной работы у главного корпуса Сибирского Федерального Университета было приурочено к XXIX Всемирной зимней универсиаде. Материал, из которого выполнен памятник — не груда валунов, а все та же литая бронза. Вдохновленный волевыми «Красноярскими Столбами» и крутыми берегами Енисея автор реализовал каменный образ мудреца-мыслителя, который позволяет не только себя осмотреть, но и зайти внутрь, почувствовать себя частью вселенной. В сопоставлении монументальных древних культур египтян, греков, скифов, индийцев возникает пластичное соединение разнородных объектов, что говорит о единении эпох и народов. Этот синтез, впрочем, характеризует все творчество Даши Намдакова.

Скульптуры Даши принадлежат другим мирам, где человек и космос едины, каждая вещь является неотъемлемой частью универсальной конструкции. Это восточное представление о мире — видеть красоту в хрупкой гармонии вещей и бояться нарушить ее одним неловким движением. В процессе переосмысления мира Даши Намдаков говорит со зрителем на языке гротесков и использует для этого абсолютно новую художественную материю — одновременно отталкивающую и манящую. Смысл его произведений на грани. На грани добра и зла, красоты и уродства, снов и реальности, Востока и Запада.

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Метки

—Рубрики

—Цитатник

✨Непостижимо трагичная судьба великой виолончелистки Жаклин Дю Пре «Я никак не мог.

Kalns un Laime, Гора и Счастье В 1911 году в Риге, в Гризинькалнсе родилс.

=Еврейские мальчики= 110 лет назад родился мальчик, которому суждено было стать одним из сам.

✨Выдающийся портретист Савелий Сорин Его имя, к сожалению, почти неизвестно мног.

✨ 1925-й год. Знаменитый танцевальный зал Монпарнаса «Бюлье». П.

—Музыка

—Кнопки рейтинга «Яндекс.блоги»

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

—Статистика

Литые скульптуры от Даши Намдакова

Литые скульптуры от Даши Намдакова

Даши провел более 14 персональных выставок в России и за рубежом, в том числе в известных музеях и галереях мира.

Его полное имя – Даши Нима – «Удачливое солнце». А имя в древнем бурятском роду содержит «код судьбы». Поэтому ламы при наречении младенца учли не только день и час его появления на свет, но и расположение светил. В мире вообще ничего случайного не бывает.

Работы художника находятся в фондах многих музеев России и мира, а также в личных коллекциях премьер-министра Правительства РФ В.В. Путина, президента Татарстана М.Ш. Шаймиева, мэра Москвы Ю.М. Лужкова, в частных собраниях в США, Германии, Франции, Великобритании, Бельгии, Швейцарии, Японии, Китае и Тайване, Сингапуре. Такие замечательые скульптуры вам не предложит ни один магазин скидок, ведь каждая из них является уникальным произведением искусства!

Детство

Это событие оставило след на всю его жизнь. Нет, он не перестал быть буддистом, но слова шаманки о том, что болезнь – плата за разрыв связей с природой – легли на благодатную почву. С тех пор Даши много размышлял о язычестве, его корнях, о силах природы. Все, что не убивает, делает нас сильнее. Не будь этой болезни, чудесного излечения – наверное, мы знали бы совсем другого Даши Намдакова. Тот, полученный от шаманки, импульс звучит во многих его работах, его мир населен странными существами, прекрасными образами, вышедшими из глубин пра-памяти. Все работы Даши родом из мира древних мифов и легенд. Увиденное во сне ночью, днем под его руками становится явью. В творениях Даши живет дух его земли, силы природы, в которой он рос. В них есть глубокая тайна, которую не каждому дано разгадать, но не ощутить их энергетику и красоту невозможно.

Источник

Художник Даши Намдаков и шаман

Даши Намдаков родился в бурятском селе Укурик, в Забайкалье. Полное имя — Дашинима («Даши Нима») — «Удачливое солнце». Являлся шестым ребёнком в многодетной семье Бальжана и Буда-Ханды Намдаковых, у которых родилось восемь детей.

Семья Д. Б. Намдакова принадлежит к древнему уважаемому роду — кузнецов-дарханов «дархатэ». Из этих семей всегда выходили лучшие ювелиры, мастера и художники. Только им дозволялось работать с огнём, священным символом избранности.

Чингизхан

По вероисповеданию Намдаков — буддист. Отец художника вырезал из дерева буддийские символы, фигурки лам и божеств.

Буддизм нашел глубокое отражение в творчестве Даши. На вопрос о том, какую роль играет буддизм в его работах, он ответил, что ему как буддисту даже странно слышать такой вопрос. На стене дацана в Санкт-Петербурге находится мраморная доска-барельеф в память первого настоятеля храма, выполненная художником. Традиционные образы его работ видны сразу — это кочевники, воины и всадники, сакральные фигуры, волшебные женщины, родовые покровители бурят: тотемные животные и мифологические существа. Перед зрителем предстают деформированные, изогнутые, вытянутые персонажи с непропорциональными частями тела, например, вытянутыми шеями и удлинёнными конечностями. Почти все из них обладают азиатскими чертами лица.
Цой А. Даши Намдаков покорил Государственный ЭрмитажЭрмитаж// Новая Бурятия. — 2010. — 1 марта.

До семи лет Намдаков не говорил по-русски, жил в доме предков. В связи с этим он позже отмечал:

« У меня был полноценный богатый мир, просто гигантский, который был насыщен всевозможными духами, животными, существами. И когда я пошел в школу, мне сказали: «Весь мир вмещается в этот лист, всё остальное выбрось из головы. Это твое больное воображение». И мир ужался в этот лист. Мне 44 года и всю жизнь я борюсь, как мне избавиться от этого листа, который меня ограничивает, всем, что я умею, обязан своим родителям, своей родине. »

Даши Намдаков начал работать в мастерской бурятского скульптора Г. Г. Васильева в городе Улан-Удэ. В 1988 г. он поступил в Красноярский государственный художественный институт, учился у художников и скульпторов Л. Н. Головницкого (приехавшего для преподавания в Сибирь из Ленинграда), Ю. П. Ишханова. Окончив институт экстерном, возвратился в Улан-Удэ.

В 1990-х гг. Даши Намдаков открыл маленькую ювелирную мастерскую в Улан-Удэ. «Эти деньги и часть зарплаты моей супруги, которая тогда работала в Сбербанке, — вспоминал он позднее, — мы тратили на бронзу. А ведь литье из этого материала — целая технология. Одному это сделать невозможно — нужны люди, которым надо платить зарплату. Я вообще думаю, что скульпторов у нас было бы гораздо больше, если бы можно было проще организовать этот процесс».

В 2000 г. прошла первая персональная выставка Даши Намдакова в Иркутске.

По словам Даши, результаты этой выставки стали большим сюрпризом для него. До неё он считал, что его искусство интересно лишь бурятам и монголам, жителям Иркутской и Читинской областей, но не более того. И именно после этого вернисажа творческая судьба Даши резко пошла вверх: он переехал в Москву, его выставки регулярно проходят в странах Европы и Азии, в Америке.
— Богатых-Корк А. Украшения бурятского мастера носят Ума Турман и Глюкоза// Издательская группа «Номер один»

Работы Д. Б. Намдакова выполнены в технике художественного литья, ковки и смешанной технике. Произведения выполнены из бронзы, серебра, золота, меди, драгоценных камней, а также из кости (бивень мамонта), конского волоса и дерева. Скульптура, ювелирные изделия, графика и гобелены имеют ярко выраженный уникальный авторский стиль, в основе которого лежат элементы национальной культуры, традиции Центральной Азии, буддийские мотивы.

Работы Даши Намдакова хранятся в фондах Государственного Эрмитажа, Российского этнографического музея в Санкт-Петербурге, Музее искусства народов Востока, Музее современного искусства в Москве, в музеях многих стран мира, в том числе — в «Тибет-Хаусе» (Нью-Йорк) и «Музее искусств» (Гуанчжоу, Китай). Скульптуры имеются в частных коллекциях В. В. Путина («Стихия»), М. Ш. Шаймиева («Всадник»), Ю. М. Лужкова, Р. А. Абрамовича («Вечер», «Старый воин»), других представителей элиты российской политики и бизнеса, а также в частных собраниях в Германии, Франции, Бельгии, Швейцарии, Финляндии, Японии, США, Тайване. Работами Д. Б. Намдакова обладают такие разные по характеру известные и влиятельные люди, как Герхард Шредер, звезда кантри-музыки Вилли Нельсон, а также актриса Ума Турман. В Лондоне 14 апреля 2012 г. установили монументальную скульптуру Чингисхана работы Даши Намдакова. Скульптуры Д. Б. Намдакова «Маски» и «Актёр» явились призами Всероссийского фестиваля современной драматургии им. Вампилова (Иркутск, 2002 г., 2003 г.), а скульптура «Хозяин» — Международного фестиваля документального кино в Иркутске (2002 г.). В 2003 г. он был награждён серебряной медалью Российской Академии Художеств.

С 2004 г. Д. Б. Намдаков живёт и работает в Москве.

В 2007 г. он осуществлял художественный дизайн фильма «Монгол»[10]. В марте 2008 г. Д. Б. Намдаков получил «за лучшую работу художника» в этом фильме премию «Ника-2008»[9], а также «Белого слона».

30 июля 2008 г. мастерскую скульптора обокрали (причём, унесли не только ювелирные изделия, но и формы для их изготовления). «Всё, что у нас было за пять лет наработано, — утверждал Д. Б. Намдаков, — унесли в одну ночь. Некоторые люди, конечно, очень разбогатели — дай им бог здоровья. Сначала у нас была паника, но потом мы успокоились. Ведь это был не только мой труд, но и моих коллег — ювелиров и мастеров по камню. Но мы поставили задачу и в срок исполнили коллекцию заново».

За цикл выставок в 2009 г. Д. Б. Намдаков стал лауреатом Премии Правительства Российской Федерации в области культуры.

C 21 декабря 2007 г. по 13 января 2008 г. прошла персональная выставка Д. Б. Намдакова в Государственной Третьяковской галерее в Москве, где выставлялись его работы за предыдущие семь лет.

В ноябре 2008 г. в Иркутском областном художественном музее им. В. П. Сукачева открылась экспозиция Даши Намдакова «Преображение».

С 26 февраля по 4 апреля 2010 г. в Санкт-Петербурге, в Государственном Эрмитаже, при поддержке ОАО «Атомэнергомаш» (госкорпорация «Росатом»), в контексте шедевров археологической коллекции была экспонирована выставка Д. Б. Намдакова «Ностальгия по истокам. Вселенная кочевников Даши Намдакова».

С 1 июня по 31 июля 2011 г. — в Казани, в Национальной художественной галерее «Хазинэ», проходила выставка Д. Б. Намдакова «Вселенная кочевника», которую посетил президент Республики Татарстан Р. Н. Минниханов, государственный советник Республики Татарстан М. Ш. Шаймиев и председатель Государственного СоветаРеспублики Татарстан Ф. Х. Мухаметшин и другие официальные лица. Всего на открытии выставки присутствовало более четырёхсот человек, общее число посетителей составило около 4,2 тысяч человек.

Источник

Зачем известный скульптор Даши Намдаков вкладывает миллионы в родное село

Год назад один из самых известных российских скульпторов Даши Намдаков удивил культурное сообщество страны и мира. Мастер, чьи работы можно найти во многих крупных музеях и частных коллекциях планеты, решил оставить свои дела в Англии, Италии и Москве, чтобы приехать в глухую глубинку под Читой и реализовать там дорогостоящий проект. Всё ради одного — спасти родную деревню от забвения, которое поглощает одно село за другим по всей стране.

Главный редактор NGS24.RU Андрей Затирко доехал до маленького бурятского села Укурик в приграничном Забайкалье, где провел несколько дней рядом с Даши и его семьей, пообщался с местными жителями и участниками масштабной стройки. Есть ли в проекте скульптора корысть и политика, нужно ли это захолустье кому-то еще и реально ли с помощью искусства остановить суровую российскую действительность — в материале красноярского издания.

Даши Намдаков — российский скульптор, график, ювелир. Академик Российской академии художеств, Заслуженный художник РФ, почетный член Академии искусств Флоренции. Искусствоведы нередко называют его «бурятским Пикассо» и «азиатским Дали» наших дней.

Его выставки проходили на главных художественных площадках мира — от Токио и Пекина до Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Работы хранятся в фондах Эрмитажа, Московского музея современного искусства, в музее Востока, а также в музеях многих стран мира. Скульптуры имеются в частных коллекциях Владимира Путина, Романа Абрамовича, Герхарда Шрёдера и Умы Турман. Также Даши был награжден премиями «Ника» и «Золотой орёл» за работу художника-постановщика в фильме «Монгол» Сергея Бодрова-старшего.

Укурик. Влюбиться за вечер

До малой родины Даши Намдакова из Читы на авто можно добраться за пару часов — примерно 150 километров по трассе, частично гравийной. До соседнего поселка Могзон ходит общественный транспорт — автобус и электричка, дорога на них займет около трёх часов, еще 20 километров до Укурика можно проехать на такси. Цены на дорогу для горожан просто смешные.

Нам особенно повезло — электричка задержалась почти на час, и мы по дороге до деревни попали на закат.

Привыкшему к городским пейзажам глазу было не за что зацепиться, и я просто утонул в этой красоте — бескрайней зелени и небесном просторе, залитом всем спектром цветов от белого до красного. А эти запахи и звуки — даже не буду пытаться их передать словами. Внутреннему мне на этой цветущей лужайке хотелось провести оставшуюся часть жизни.

Здешняя природа не жалела для нас козырей в этот вечер — буквально перед приездом в окрестностях Укурика прошел дождь, который тут же выпарило яркое вечернее солнце. И сразу после заката деревню прямо у нас на глазах окутал туман. Кажется, его можно было резать ножом и раскладывать по тарелкам вместо десерта — так густо стелился он по долине реки.

Москва — Лондон — Москва

Даши сегодня — человек мира во всех смыслах слова. Его работы представлены во многих музеях и частных коллекциях планеты, его скульптуры украшают города, какое-то время — даже центр Лондона. При этом сам он живет сразу на три страны.

— В Италии мы живем в маленьком городке Пьетросанте. Там нашли лучшую литейную мастерскую в мире, чтобы лить бронзу. Когда мои произведения начали покупать коллекционеры из разных стран, возникли претензии к качеству материала. Качество литья бронзы в России не ахти. У меня был выбор: или это делать в Нью-Йорке, или в Италии. Я выбрал Италию, потому что это близко к нам.

Потом в его жизни появилась столица Англии, где он достиг пика карьеры, получив мировое признание.

— Мне подарили визу «Исключительный талант», которая позволяет перевезти семью — в Англии так переманивают талантливых людей к себе. У них есть еще инвесторская виза, которую покупают состоятельные люди за гигантские деньги. При этом моя виза по многим пунктам лучше инвесторской.

— Мы приехали в Англию, там сразу встретили, познакомили с королевской семьей — я был представлен королеве, герцогу Эдинбургскому, обоим принцам. Там проходили мои выставки, установили мой монумент в центре Лондона. Построились, обосновались всей семьей — дети, внуки. Было всё хорошо, пока я не представил себе такую картину: пройдёт еще лет 20, и я буду один-единственный пожилой бурят на всю Англию. Дети вырастут, внуки вырастут, их оттуда уже не выдернешь. Я понял, что мне надо очень быстро принимать решение и делать задний ход.

Англия мне очень много дала, она сделала мне мировое имя. Я понял, что взял из Англии всё, что нужно мне, и мы все выехали в Россию, — признаётся мастер.

Время забвения

Норбо-Самбо Галданов — уроженец села и самый близкий друг Даши. Вот уже пять лет он глава поселения Укурикское. До этого много лет занимался крестьянско-фермерским хозяйством. Он отлично знаком с основными бедами забайкальского (российского) села.

— Сколько езжу здесь, где бывал, видел и знаю, какие села были, каких уже нет. У нас пример рядом, 3 километра, Улётка. Такое село было. Там и школа-восьмилетка была, и почта, и клуб, хорошая привокзальная станция — всё-всё было. Это я помню, наш возраст ещё помнит. Сейчас вообще ничего нет, ни одного домика. Мимо проезжаешь, даже не скажешь, что там был целый поселок.

Всё идет на сокращение, всё исчезает. Видно же, как было при Советском Союзе, когда мы еще учились в школе-интернате в Могзоне. Кстати, вот Могзон — хороший, цветущий поселок был, а сейчас в плохом состоянии. Нет организаций, всё посократили, больницу закрыли. Как так? Это же не к лучшему идёт, идёт к упадку. Конечно, Даши, глядя на всё это, переживает за свою деревню, за своё село. Ведь здесь наши корни, наши деды и прадеды здесь жили, — искренне восклицает Норбо-Самбо.

Конечно, в Укурике сейчас не такая критичная ситуация, как в уже погибшей Улётке. Летом деревня на 60 дворов совершенно не выглядит брошенной. У ограды каждого четвёртого двора машина или детский велик. Покосившихся заборов и брошенных домов почти нет, а те, что, кажется, пустуют, даже без заборов стоят с целыми окнами, прикрытыми занавесками.

На одной улице кирпичный дацан (буддийский храм — Прим. ред.), на другой — новый Дом культуры, обшитый сайдингом. Причем оба объекта жители строили своими силами.

Другая картина здесь зимой. Молодёжь и средний возраст давно уехали в ближайшие города — Читу и Улан-Удэ, остались в основном старики. И тех на зиму дети стараются забрать в город — в морозы страшно оставлять одних в деревне. А дома в Укурике превратились, скорее, в дачи, куда старики с внуками приезжают на лето, работающие — в отпуска и на выходные.

— Ровно год назад я приехал в деревню и не узнал её — все разъехались после праздников. До этого было как-то всё нормально, детвора всё лето здесь копошилась. А сейчас дети без интернета жить не могут, а в деревне интернета нет. И всё, разъехались. Мы так призадумались: надо принимать срочное решение, что с этим делать. Надо возвращать людей домой обратно. А для того чтобы их вернуть, у меня есть только искусство, только так я могу повлиять, — вспоминает Даши события годичной давности.

Скульптор при этом осознает всю сложность задачи.

— Вы же понимаете, что это проблема не только нашей деревни, а деревни вообще. И даже не в Забайкалье, а во всей России. Представляете, сколько людей переезжает в большие города, особенно в Москву. Скоро вообще будет как в Монголии, где полстраны живёт в Улан-Баторе. Кочевая страна, где люди испокон веков занимались скотоводством, теперь живёт в городе. Что будет с нашей страной, когда все переедут в Москву, в крупные города? — недоумевает мастер.

Очень серьёзно помогает Даши в этом проекте — ментальная особенность бурятов. Хоть они изначально и кочевой народ, но очень тепло относятся к малой родине, к дому родителей. И в межнациональном Забайкальском крае это видно особенно хорошо — русские деревни умирают чаще и быстрее бурятских.

— Самое важное в бурятской ментальности — это корни. Если мы их не спасём, то у нас будут сложности. А корни ослабевают, потому что они здесь, а народ живет в городах. И эта культура теряется. Люди не понимают, живут другими ценностями, которые не свойственны нам. И в поисках других ценностей мы можем потерять свои. Тогда будет катастрофа, собственно, так уже и происходит — потеря языка, традиций, культуры, — досадует Даши.

Спасение через искусство

Ленд-арт-парк «Тужи» возводят на берегу реки Хилок в 2 километрах от Укурика. По заверениям команды Даши, он станет современным туристическим арт-проектом, базирующимся на имени и таланте мастера.

Сейчас возводят парк скульптур. Здесь же уже возвели культурный центр, строят две мастерские, цепочку гостевых домов и юрт, ресторан и кафе, баню.

За организацию питания на территории парка отвечает опытный ресторатор, автор ряда успешных проектов в Чите Юлиан Некрасов. Он со своей командой непосредственно участвовал в проектировании кафе и ресторана, чтобы всё вышло на уровне лучших городских заведений.

— В ресторане «Тужи» будет уровень не ниже моего городского ресторана — это 100%. Кафе будет чуть более демократичное. Будет уютно, чисто, хорошая кухня. Можно будет вкусно поесть, после того как здесь погуляешь, посмотришь местные красоты.

Уже в самое ближайшее время мы сюда поставим оборудование, и кафе с локальной кухней уже начнет свою работу, мы приступим к проработке. Я думаю, что к 20-му числу (20 июля — Прим. авт.) уже многие блюда можно будет попробовать, — пообещал Юлиан.

— Мы строим здесь творческую среду, куда смогут приезжать и где смогут работать художники из ближних и дальних стран, россияне. Я хотел бы, чтобы среди них было очень много детворы, которая бы видела процесс, училась рисовать. Для этого организуем здесь летний детский лагерь. Будем преподавать бурятский язык, преподавателей уже нашли. Туристов тоже будем рады видеть — всё для комфортного отдыха здесь будет.

До этого я бывал здесь раза четыре в год, хотя здесь не было никаких условий для работы. Если же они появятся, построим мастерскую, как в Италии, я буду проводить здесь еще больше времени. Тем более здесь для меня абсолютно комфортные условия, — пообещал Даши.

Краевые власти, узнав о проекте, помогли Даши с инфраструктурой — отсыпали дорогу, провели электричество, поставили туристический центр. Но это только часть расходов, скульптор тратит на проект не меньше.

— Сейчас даже переживаю, что воспользовался помощью государства. Но, с другой стороны, разве государство не должно помогать деревне? Притащить в деревню дорогу, электричество — государство, по идее, должно заниматься этим.

Для меня этот проект никак не окупаем. Я не жду от него какого-то бизнеса. Мне важно сейчас всё построить, вложиться, а дальше — чтобы он сам жил. Чтобы мои сельчане жили, зарабатывали — чтобы деревня жила! Чтобы детям и внукам было куда приехать. Я уже в таком возрасте, когда я должен что-то отдавать, — глубокомысленно заключает скульптор.

Как у бурятов забрали традиционный уклад жизни

Буряты издревле жили в этих местах, согласно отдельным источникам — едва ли не с начала нашей эры. А в падях Яблонового хребта у реки Хилок многие рода кочевали, как и их предки, вплоть до прихода советской власти. Поэтому еще свежи в памяти стариков рассказы родителей и дедов о тогдашнем укладе жизни.

— Все пади в округе были наши — могзоно-бурятские. В то время была перекочёвка — где скоту удобно, туда и кочевали. Не ради себя жили, а ради скота. Если скот есть — голодным не будешь. Жили на стойбищах. Их было столько, сколько семей, даже по нескольку — на лето и зиму. Дети начинали помогать пасти скот, как только могли сидеть на коне — с 5–6 лет, школы-то тогда не было. Люди держали помногу скота, в основном 20–30 голов. Мой дед до раскулачивания имел 200 голов, — вспоминает Бадма Цыбиков.

Бадма родился уже после объединения бурятов в деревни, в 1938 году, но жестокость и тяготы начального советского периода застал.

— Коллективизация — ужасная история, конечно. Кучностей не было, как села, деревни. Согнали со всех стойб бурятов, по корове оставили, а весь скот объединили. Колхоз назвали «Соронзон» (с бурятского — магнит — Прим. ред.), потом, когда Кирова застрелили, колхоз Кирова был. Жили, пахали на быках. Помню, тот, который бороновал, то ли сам был богатым, то ли сын богача, — его в наказание заставляли работать круглые сутки. Он спал прямо на ходу, стоя на оглобле между быками. Потом 1 мая его арестовали и увезли — историй таких, ужас, сколько было, — тихо восклицает старик.

Сама деревня Укурик, по официальным данным, появилась в 1930-м. Но Бадма говорит, что осели здесь чуть позже, примерно в 1934-м, — сначала несколько лет кочевали всей оравой с несколькими тысячами голов скота в другую местность, неудачно пытались поселиться там — но только людей и половину скота погубили.

— В хорошем состоянии деревня никогда не была. Всё, что маленько производили, — всё забирали. Ячмень, сено — всё сдавали. Жили очень плохо, голодовали, корешками питались — в апреле начинали пахать, мы да галки сзади. Землю перевернёт, а там корешки, мы протрём и едим. А галки рядом букашек собирали, — сегодня улыбается Бадма.

Только к 1960-м жизнь начала понемногу налаживаться, из главного — бурятам дали образование.

— У меня первый парень 59-го, второй — 61-го, третий — 62-го, четвертый — 68-го, дочь 73-го — пять их было. Что было хорошо — у нас детей учили в интернате в Могзоне на полном обеспечении: с трусами, с харчами. Мы за это бесплатно работали, но не обижались. Главное — дети были бесплатно обеспечены. Вот за это Советскому Союзу спасибо, что детей вырастили. А мы получать не получали, но работали, притом работали хорошо, — признается дедушка.

— Видимо, без греха наши потомки жили, и вот нас наградил бог таким человеком, — вознес руки к небу Бадма.

«Если не я, то кто?»

Даши родился в Укурике в 1967 году. Он был шестым ребенком в семье из восьми — для того времени она была достаточно средней. Большими считались семьи с 10–11 детьми. Любовь к искусству ему, его братьям и сестрам привили родители, в первую очередь отец — настоящий народный мастер. Хотя талант у рода Даши был в крови.

— У нас дядя сохранил прописанную на старобурятском языке родословную — благодаря ей мой внук знает своих предков по мужской линии до 21-го колена, я — до 19-го. 20 колен — это половина тысячелетия. Если они могли прописать свои имена столько веков, значит были важными людьми.

Легенды ходят, что все в роду были мастерами — дедушки, прадедушки. Мой отец построил мельницу, электростанцию, на которой потом сам работал. Всё в деревне через отца прошло. Хоть у него и был один класс образования — учился в военное время, но он был очень образован, хорошо понимал в технике и развивался. Постоянно что-то изобретал. Вся деревня на нём стояла, — с теплотой вспоминает Даши.

Даши с братьями и сестрами учился, как и все деревенские дети тех лет, в школе-интернате в соседнем поселке Могзон. В рабочие дни жили в пришкольном общежитии, а на выходные приезжали домой. В таких условиях укурикская детвора сразу в нескольких поколениях очень сблизилась.

— Мы живём как одна семья. В силу замкнутости, в силу интерната, где все учились и жили в одном общежитии. Это, конечно, уникальная история. Вот ребята работают, — скульптор указал в сторону строящегося моста, — все мои интернатовские, все мои братья и сестры. Мы и по крови родственники со многими, а это и неважно — мы все интернатовские.

— Детство, конечно, у нас было волшебным. Всё благодаря этому миру, который вокруг нас обитал. Он был космическим. И этого мира мне до сих пор хватает в творчестве. Если бы я был писателем, я бы благодаря ему писал сказки, как Андерсен.

Этот мир был в этих стариках, дедушках, бабушках, которые рассказывали эти истории. И он с этими стариками ушёл. Сохранился, наверное, только через мои руки в бронзе. Скучаю по этому миру, хотелось бы, чтобы он существовал. Чтобы наши дети, приезжая сюда, жили в этом мире. Поэтому мы строим всё это здесь, возводим парк скульптур из этого мира, — поделился сокровенным Даши.

Земляки скульптора работают в основном на объектах попроще. Там, где нужны были профессионалы, пригласили их. Но двигатель проекта всё же сам Даши и его семья, которая полностью поддержала его идею и помогает ее воплощать.

— Вся семья поддержала идею Даши, а сейчас все здесь — работают над проектом. Вся семья Даши, нас 10 человек, постоянно находится в Укурике, все непосредственно участвуем в проекте. Помимо этого, у нас здесь восемь скульпторов сейчас, будет ещё усиление. Три бригады строителей. Постоянно приезжают гости на день-два, помогают тоже. Всего человек 60–70 у нас набирается в команде, которая создаёт парк. А недавно здесь ещё были дорожники, их размещали всей деревней.

К открытию парка, которое состоится 24 июля, у нас будет готово шесть скульптур, зона гостеприимства, размещения, питания. Встретим всех достойно, — заверяет администратор проекта «Тужи», невестка Даши Димит Намдакова.

— Я всегда думал, что должен сделать свой проект. Думал, где-то на Байкале, на Ольхоне или с бурятской стороны на берегу Байкала. Эту мысль всегда в голове нёс, но, когда в прошлом году приехал и посмотрел, что здесь происходит, понял, что его надо делать здесь. Понятно, что, как на луне, за каждым гвоздем надо ездить в Читу. Да, похоже на утопию. Но если не я, то кто? — резонно подытожил Даши.

Источник