фальсификация доказательств в арбитражном процессе судебная практика
ВС пояснил порядок проверки арбитражным судом заявления о фальсификации доказательств в деле
Верховный Суд вынес Определение № 308-ЭС20-16740 по спору о взыскании денежных средств за не поставленный товар по договору поставки нефтепродукта, в котором рассмотрел вопрос о том, как следует реагировать на заявления о фальсификации доказательств в арбитражном споре.
В октябре 2017 г. ООО «СУГ Регионраспределение» и ООО «Углерод» заключили договор поставки нефтегазоконденсатной смеси. По условиям договора отчетным периодом поставки был календарный месяц, товар поставлялся покупателю ж/д транспортом на основании заявок последнего, сама поставка следовала за предварительной оплатой товара.
Далее «Углерод» обратился в суд с иском к контрагенту в связи с непоставкой товара, истец потребовал возврата предоплаты в размере свыше 1,4 млн руб. и 17,5 тыс. руб. неотоваренной предоплаты по предшествующим поставкам с учетом акта сверки.
Три судебные инстанции сочли, что спор между сторонами возник относительно качества поставленного товара в конкретной цистерне № 57291916 по накладной № ЭА 604911, и удовлетворили требования истца, квалифицировав удержание ответчиком спорной суммы как неосновательное обогащение. При этом апелляция привлекла к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, грузоотправителя ООО «Крезол-НефтеСервис». Апелляционный суд также приобщил к материалам дела дополнительные доказательства, в том числе акт от 5 декабря 2018 г., которым было установлено расхождение по количеству и качеству при приемке товарно-материальных ценностей, признав их относимыми и допустимыми.
Учитывая расхождения объема газового конденсата на начало перемещения указанной цистерны и на момент выгрузки, вторая инстанция предложила сторонам дать письменные пояснения в обоснование причин расхождения. Поскольку ответчиком и третьим лицом судебное определение не было исполнено, апелляция сочла расхождение по объему товара не имеющим правового значения для рассмотрения спора, признав значимым лишь установленный факт распоряжения ответчиком поступившей в адрес истца указанной цистерны путем продажи товара третьему лицу – обществу «Крезол-НефтеСервис». Таким образом, апелляционный суд счел, что вне зависимости от наличия либо отсутствия у истца оснований заявлять о ненадлежащем качестве товара газовый конденсат, фактически не полученный последним, оплачен быть не может, а совершенный платеж в такой ситуации влечет неосновательное обогащение ответчика и подлежит возврату.
В кассационной жалобе в Верховный Суд общество «СУГ Регионраспределение» сослалось на допущенные нижестоящими инстанциями существенные нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела. В частности, заявитель отметил, что апелляция в нарушение ч. 3 ст. 266 АПК РФ привлекла к участию в деле третье лицо, истребовала и приобщила к делу недопустимые доказательства, не разрешив заявленные ответчиком ходатайств о фальсификации доказательства (акта от 5 декабря 2018 г. № 14) и о привлечении к участию в деле в качестве третьего лица – ОАО «РЖД», осуществляющего спорную поставку. Все это, по мнению заявителя, нарушило принцип состязательности и равноправия сторон судебного процесса. Общество также указало на неверную квалификацию первой инстанцией сложившихся между сторонами отношений по поставке товара и отсутствие в резолютивной части апелляционного постановления указания на оставление жалобы без удовлетворения.
После изучения материалов дела № А53-14262/2019 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отметила, что между сторонами фактически возник спор по возврату стоимости товара, поставленного в цистерне, оплаченного истцом по 100% предоплате. Не согласившись с представленным актом от 5 декабря 2018 г., общество «СУГ Регионраспределение» ранее направляло в суд апелляционной инстанции электронное заявление о фальсификации документа, в котором также просило назначить судебную техническую экспертизу.
Как пояснила высшая судебная инстанция со ссылкой на ч. 1 ст. 161АПК РФ, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд выполняет следующие действия: разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления; исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу; проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу. В этом случае арбитражный суд принимает законные меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.
При этом способы проверки заявления о фальсификации доказательств определяются судом, однако их выбор должен соответствовать конкретным обстоятельствам дела и доводам, положенным в основу заявления о фальсификации. Результаты рассмотрения заявления о фальсификации доказательства арбитражный суд отражает в протоколе судебного заседания. «Между тем из материалов дела не усматривается, что суд апелляционной инстанции принял процессуальное решение по итогам рассмотрения заявления о фальсификации, как это предусмотрено ст. 161 АПКРФ, что могло привести к принятию неправильного судебного акта. Поскольку судом не приняты меры по проверке обоснованности указанного заявления, вывод суда апелляционной инстанции о том, что данный акт не оспорен ответчиком, не соответствует имеющимся в деле доказательствам», – отмечено в определении Суда.
Верховный Суд также не согласился с апелляцией в том, что спорный товар был возвращен и получен третьим лицом, поскольку, как следует из отзыва последнего, полученный им в конкретной цистерне по определенной накладной груз поступил надлежащего качества и принят в полном объеме, что противоречит доводам истца о поставке ему данного товара ненадлежащего качества, с расхождением по количеству. «С учетом изложенного судебная коллегия полагает преждевременным вывод суда о том, что именно спорный товар, поставленный истцу в цистерне № 57291916 по накладной по накладной № ЭА604911, был возвращен обществом “Углерод” и получен третьим лицом», – заключил ВС.
Он добавил, что апелляция не учла, что в силу ч. 6.1 ст. 268 АПК РФ она должна была при наличии оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 270 этого Кодекса, рассмотреть дело по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции. «Делая вывод о наличии оснований для привлечения к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, общества “Крезол-НефтеСервис”, чьи права и обязанности могут быть затронуты настоящим судебным актом, суд апелляционной инстанции не учел, что согласно ч. 3 ст. 266 АПК РФ в суде апелляционной инстанции не применяются правила о привлечении к участию в деле третьих лиц и, в нарушение ч. 6.1 ст. 268 АПК РФ, не перешел к рассмотрению дела по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции», – указал ВС, отменив судебные акты нижестоящих инстанций и вернув дело на новое рассмотрение в апелляцию.
Адвокат АП г. Москвы Алина Емельянова полагает, что ВС РФ исправил очевидные процессуальные ошибки нижестоящих инстанций. «Следует отметить, что по вопросу порядка привлечения третьих лиц к участию в деле в суде апелляционной инстанции ранее высказывался и Президиум ВАС РФ в п. 42 Информационного письма от 13 августа 2004 г. № 82 (ред. от 1 июля 2014 г.), тогда Суд однозначно указал на необходимость в таких случаях перейти к рассмотрению дела по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции», – пояснил она.
Юрист практики разрешения споров АБ «Инфралекс» Марина Крайнова отметила, что в рассматриваемом деле окружной суд не исправил допущенные судом апелляционной инстанции грубые нарушения норм процессуального права (привлечение третьего лица без перехода к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции, нерассмотрение заявления о фальсификации), они были исправлены Верховным Судом РФ. «Данные нарушения являются грубыми, поскольку они не связаны с усмотрением суда, а являются нарушением установленной АПК РФ процедуры рассмотрения дела и могли привести к принятию неправильного судебного акта», – пояснила она.
По словам эксперта, в соответствии с нормами АПК РФ переход к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции и привлечение третьего лица возможны только в исключительных случаях. «Однако в настоящем деле такие основания судом апелляционной инстанции установлены не были. Как указал суд апелляционной инстанции, основанием для привлечения третьего лица к участию в деле послужило то, что выводы суда апелляционной инстанции могут затронуть права и обязанности привлеченного третьего лица, но данное основание не предусмотрено АПК РФ. Третье лицо может быть привлечено к участию в деле, если судебный акт может повлиять на права и обязанности лица по отношению к одной из сторон, при этом эти обстоятельства должны быть установлены судом первой инстанции. Если судебный акт принят о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, такой судебный акт подлежит безусловной отмене в силу ст. 270 АПК РФ. Однако суд апелляционной инстанции такие обстоятельства не устанавливал, к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции не переходил», – отметила Марина Крайнова.
Юрист добавила, что в практике иногда встречаются ситуации, когда суды не рассматривают заявления о фальсификации (например, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 29 марта 2016 г. № Ф03-682/2016 по делу № А16-149/2015). «Благодаря этому определению ВС РФ лицам, участвующим в деле, будет проще при рассмотрении жалоб убедить судей апелляционной и кассационной инстанций, что нерассмотрение заявления о фальсификации является основанием для отмены судебного акта», – заключила Марина Крайнова.
Борьба с фальсификациями доказательств в арбитражном процессе. Продолжение
15 октября 2019 Госдума РФ приняла во втором чтении законопроект № 589321-7 О внесении изменений в ст. 188.1 АПК. Теперь при обнаружении арбитражным судом в действиях участников арбитражного процесса признаков преступления, арбитражный суд сообщает об этом в органы дознания или предварительного следствия. Автор статьи, выступая с докладом на Научно-практической конференции, проводимой в Юридическом институте ИГУ в 2018 году, анализировал текущие проблемы правоприменения при противодействии фальсификациям доказательств в арбитражном процессе, формулировал предложения по их решению. Закрепление обязанности суда сообщать о преступлении было названо необходимой, но не единственной мерой борьбы. Далее изложены тезисы доклада.
Ответственность за фальсификацию доказательств по гражданскому делу предусмотрена частью 1 статьи 303 Уголовного кодекса. По данным статистики Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2017 год число осужденных по указанному составу преступления составило 67 человек. Этот показатель остается приблизительно равным с 2006 года, осуждается от 50 до 70 человек в год. С учетом того, что число рассматриваемых арбитражными судами округов РФ гражданских дел за первое полугодие 2018 составило более 400 000, а судами общей юрисдикции – более 8 миллионов, можно было бы предположить, что факты фальсификации доказательств по гражданскому делу встречаются очень редко. Однако, судьей Верховного Суда РФ С.А. Асташовым приводятся результаты исследований, «проведенных относительно применения арбитражными судами ст. 161 АПК РФ — рассмотрение заявлений о фальсификации доказательств в арбитражном процессе — более 50% поданных в суд заявлений удовлетворяется». Не смотря на отсутствие данных об общем числе подаваемых заявлений о фальсификации, предположение о том, что соотношение составляет не менее 1 к 100, дает нам 85 000 заявлений о фальсификации в год, из которых, по утверждению судьи С.А. Асташова, удовлетворяется половина. При этом, осужденным по составу части 1 статьи 303 Уголовного кодекса, как видно из статистики, оказывается лишь каждый шестисотый.
В соответствии с Конституцией (ст. 118) правосудие осуществляется в Российской Федерации только судом. И Арбитражный процессуальный кодекс, и Гражданский процессуальный кодекс (статья 2 АПК, статья 2 ГПК) в качестве задач судопроизводства называют не только защиту прав и законных интересов соответствующих лиц, но и формирование уважительного отношения к закону и суду. Первая из двух названных задач реализуется, в том числе, путем вынесения судебных актов, основанных строго на фактах, установленных с помощью средств доказывания, перечисленных в законе (ст. 64 АПК РФ, ст. 55 ГПК РФ). Искажение сведений о фактах и, как следствие, вынесение неправосудных судебных актов, снижает доверие к судебной системе и делает недостижимой вторую из названных задач. В связи с чем, тезис о необходимости противодействия фальсификации доказательств по гражданским делам не нуждается в дополнительном обосновании, однако, существующее положение по привлечению виновных к ответственности, по мнению автора, является серьезным препятствием в достижении поставленной задачи.
Проблема применения к виновным лицам предусмотренных законом мер ответственности имеет целый ряд оснований, первая из которых – терминологическая.
Употребление в статье 303 УК термина «гражданские дела» тоже создает определенные проблемы в правоприменении. Следующий пример наглядно это демонстрирует.
При рассмотрении частной жалобы на отказ в восстановлении срока на кассационное обжалование в апелляционную инстанцию представитель стороны предъявил подложную выписку из истории болезни, чтобы подтвердить уважительность причины пропуска срока. Однако факт фальсификации документа был выявлен. Представителя стороны привлекли к уголовной ответственности. Районный суд вынес приговор по части первой ст. 303 УК РФ. На первый взгляд, фальсификация доказательств налицо. Но президиум соответствующего суда приговор отменил, указав, что поскольку производство по гражданскому делу уже закончено, а речь идет только о восстановлении срока, действия представителя стороны не образуют состава преступления по части первой ст. 303 УК РФ.
Аналогичные ситуации возможны в арбитражном процессе в приказном производстве или при разрешении ходатайств о принудительном исполнении на территории Российской Федерации решений иностранных судов.
Однако, проблема терминологии лишь первая из числа стоящих на пути привлечения к уголовной ответственности за фальсификацию доказательств в гражданских делах. Второй проблемой можно назвать образование самого состава преступления, а именно, установление умысла. Представление интересов по гражданским, арбитражным делам осуществляется в подавляющем большинстве случаев представителями сторон, которые и представляют доказательства в дело. И когда встает вопрос о том, что доказательство признается фальсифицированным, выясняется, что оно было представлено одним лицом – представителем, а вот кем изготовлено и для каких целей, установить не удается.
Почему так происходит? Можно предположить, что в первую очередь, по причине того, что часть 1 статьи 303 УК РФ является относительной новеллой в отечественном уголовном праве. Действует она с 1996 года. Считается, что в советском уголовном праве подобной нормы не существовало. Видимо, недостаточная проработка в Уголовном кодексе 1996 года состава вызвана тем, что полномочиями по сбору и представлению доказательств наделен следователь и проблема, озвученная выше, в уголовном процессе, в отличие от гражданского, просто отсутствует. И законодатель, вводя норму, не ожидал подобной проблемы ее применения. Однако почему с 1996 года норма не подверглась доработке, позволившей бы увеличить её эффективность, остается неясным.
Еще одной проблемой на пути применения ответственности по ч. 1 ст. 303 УК РФ, являются сроки. Поскольку фальсификация доказательств по гражданскому делу отнесена Уголовным кодексом РФ к преступлениям небольшой тяжести, срок давности составляет два года. По мнению автора, указанный срок является недостаточным.
Таким образом, все перечисленные проблемы становятся серьезным препятствием на пути достижения задач судопроизводства, озвученных выше: и защита прав и законных интересов соответствующих лиц, и формирование уважительного отношения к закону и суду. Противоправное поведение в отсутствие работающей схемы по привлечению к ответственности будет только шириться.
Автор полагает, что в настоящее время отсутствуют эффективные способы решения озвученной проблемы de lege lata и необходимо внесение изменений в действующее законодательство в части:
1. Увеличения ответственности по части 1 статьи 303 УК РФ, чтобы переведя преступление в состав тяжких, увеличить срок давности привлечения к уголовной ответственности.
2. Доработать формулировку статьи 303 УК РФ, предусмотрев ответственность не за фальсификацию доказательств по гражданским делам, а по предложению судьи Верховного Суда РФ С.В. Асташова, а за «фальсификацию в гражданском судопроизводстве».
3. Внести в АПК и ГПК норму, обязывающему судей сообщать о каждом случае фальсификации доказательств в правоохранительные органы для проведения проверки, а в отношении адвокатов – в соответствующее адвокатское образование.
Фальсификации в арбитражном процессе: найти и обезвредить
Большинство опрошенных юристов-практиков сталкивались с фальсификацией доказательств. Одни говорят, что подделки встречаются редко, другие – что время от времени. Это «одно дело из 20–30» в работе руководителя юрдепартамента НЮС Амулекс Надежды Макаровой. А в юрфирме Солнцев и партнеры заявляют о фальсификации примерно в каждом 10-м деле, говорит ее управляющий партнер Станислав Солнцев. По его словам, чаще всего подделки встречаются в банкротных, корпоративных, наследственных спорах, спорах о взыскании долгов.
Среди конкретных документов это:
Макарова из «Амулекса» советует внимательно изучать документы и проявлять бдительность. «Например, в ходе процесса оппонент внезапно ходатайствует о приобщении документа, который меняет его положение в лучшую сторону. Представитель другой стороны должен получить копию документа, внимательно проверить, задать вопросы, а если не уверен в подлинности, возражать против приобщения, – советует Макарова. – А если все-таки документ будет приобщен, то обсудить это с клиентом и подать заявление о фальсификации».
Оно обязательно должно быть письменным (ст. 161 АПК). Если участник дела заявил о подложности устно, то арбитражный суд заносит это в протокол и разъясняет право изложить заявление письменно (п. 36 Инфописьма Президиума ВАС от 13 августа 2004 года № 82).
Заявление необходимо подать при рассмотрении дела в первой инстанции. В апелляции будет поздно, потому что суд уже оценил доказательство и теперь его уже нельзя исключить из материалов дела (Определение Конституционного суда от 22 марта 2012 года № 560-О-О). Исключение – если документ нельзя было по объективным причинам предоставить раньше.
Если заявление подано, но оппонент возражает против исключения спорных доказательств, то суд принимает меры: истребует другие доказательства, назначает экспертизу и т. п. (п. 1 ст. 161 АПК). Экспертиза документов чаще всего почерковедческая или давностная. Для первой важно иметь максимально приближенные к дате составления «проверяемого документа» образцы для сравнительного исследования, говорит Солнцев. Желательно – не меньше 2–5 штук, свободные (которые не связаны с делом и до его возникновения) и условно-свободные (не специально для экспертизы и после возникновения дела). С экспертизой давности хуже, признает Солнцев: методики имеют много ограничений, особенно если документам больше 1–2 лет.
Это не самая однозначная, но частая ситуация, говорит Евгений Пугачев из юрфирмы Интеллектуальный капитал : директора не было на месте, а с его позволения договор подписал кто-то еще. Например, главный бухгалтер. Правоотношения между сторонами были, они исполняли условия сделки. Но когда дело дошло до взыскания задолженности по договору, контрагент заявил, что директор не визировал документ. В этом случае почерковедческая экспертиза может установить, что подписался другой человек с подражанием почерку директора. «Тут расписался кто-то другой, но тем не менее фальсификации нет, ведь подпись была поставлена с ведома и по просьбе директора», – резюмирует Пугачев.
Нередко суды избегают экспертиз, что признают несколько юристов. Судьи бывают слишком перегружены, поэтому иногда идут по пути обычной оценки доказательств в сопоставлении с иными материалами, говорит партнер Dentons Роман Зайцев. Как вспоминает партнер Синум АДВ Артем Казанцев, его коллеги столкнулись с тем, что две инстанции не стали назначать экспертизу по оценке достоверности доказательства. И даже когда окружной суд прямо указал это сделать при новом рассмотрении дела, первая инстанция «забыла».
Иногда. Порой сами обстоятельства могут помочь обосновать, что этой подписи или печати здесь быть не могло. В одном из дел фигурировали подложные заявления о выходе из ООО, но не по всем подписям удалось получить нужное экспертное заключение, рассказывает Солнцев. Но один из участников ООО был уже на самом деле мертв, а фиктивный директор не мог еще знать сведений, которые были изложены в заявлениях. Это помогло доказать подделку, говорит Солнцев.
Подделка доказательств в гражданском процессе образует состав ч. 1 ст. 303 УК «Фальсификация доказательств». Это грозит штрафом от 100 000 руб. до 300 000 руб. или в размере зарплаты или другого дохода за один-два года, либо обязательными работами до 480 часов, либо исправительными работами до двух лет, либо арестом до четырёх месяцев. Правда, судя по статистике Судебного департамента, по этой статье за 2016–2018 годы осуждают в среднем 80–120 человек за год. «Это может объясняться высокой загруженностью правоохранительных органов или тем, что это менее опасные преступления, чем некоторые другие», – считает Карпова.
Caselook позволяет найти примеры немногочисленных приговоров за фальсификации в арбитражном процессе. Среди них есть много дел, которые связаны с банкротством или ликвидацией компаний, а поддельные документы в них подтверждают или опровергают имущественные права. Так, в одном из недавних дел 2019 года (№ 22-1799/2019) бывшего учредителя ООО «Вода для всех» Елену Букаеву признали виновной в фальсификации. Ликвидатор этой компании Ксения Марухленко решила признать недействительным договор займа, по которому Букаева в свое время представила фирме заем в размере 2,7 млн руб. в виде векселей Сбербанка. У ликвидатора не было подтверждений, что бывшая участница их вообще когда-либо приобретала. Букаева заявила возражения на иск и приложила акт приема-передачи ценных бумаг. Он оказался поддельным, что подтвердила экспертиза. Сама ответчица в арбитражном процессе отказалась от требований и попросила исключить акт из числа доказательств. А по итогу уголовного дела Букаеву приговорили к штрафу в размере 120 000 руб.
Заксобрание Ленобласти подготовило законопроект № 589321-7 о том, что «арбитражный суд сообщает в органы следствия, если обнаружит признаки преступления в действиях участников дела». Такое же положение сейчас есть в Гражданском процессуальном кодексе – п. 3 ст. 226.
17 июля 2019 года проект Заксобрания приняли в первом чтении.
Юристы разошлись в его оценке. Одни считают, что он способен бороться с фальсификациями. Другие полагают, что фактически ничего не изменится, ведь арбитражные суды перегружены и не будут пользоваться новеллой. «Но даже если так, то сама по себе угроза применения нормы может отрезвить некоторых недобросовестных участников процесса», – говорит Зайцев из Dentons.
Карпова из «Инфралекса» придерживается мнения, что все нужные механизмы в законе предусмотрены, а вопросы есть к работе правоохранительных органов. Герман считает нужным налагать штрафы на сторону, которая пыталась представить поддельное доказательство или, наоборот, неудачно попыталась признать доказательство сфальсифицированным. «Сумма может определяться исходя из цены иска или быть фиксированной при рассмотрении исков, которые не подлежат оценке, – предлагает Герман. – Но такое наказание должно быть безусловным».
Фальсификация доказательств: судебная практика 2018
Фальсификация доказательств: судебная практика 2018
В арбитражном процессе вопрос о фальсификации доказательств исследуется судом после поступления заявления одной из сторон. В соответствии со ст. 161 Арбитражно-процессуального кодекса (далее – АПК РФ) доказательство можно не рассматривать в случае, если вторая сторона признает его фальсификацию, но при наличии возражений второй стороны суд обязан принять меры к проверке достоверности доказательства, в частности, назначить экспертизу. АПК РФ не ограничивает судью в перечне возможных мер, в зависимости от обстоятельств суд может любым иным образом проверить и решить вопрос о возможности принятия к сведению спорного доказательства.
Законодательно не установлено определение фальсификации. В споре о взыскании убытков, причиненных хозяйственному обществу его единоличным исполнительным органом суд указал, что под фальсификацией понимается внесение заведомо ложной информации в имеющиеся документы или создание заведомо ложного доказательства (решение АС Приморского края от 28.03.2018 по делу № А51-16791/2017). В этом же решении суд отметил, что заявление о фальсификации копий документов, представленных ответчиком, не может быть удовлетворено, поскольку ответчик не подтвердил наличие признаков подлога; поскольку представление копии не доказывает, что документ не был подписан обеими сторонами в оригинале; истец в подтверждение своих доводов не привел никакого обоснования и не заявил о назначении экспертизы; недостатки, которые обнаружил истец, а именно наличие одинаковых опечаток в ряде документов, которые свидетельствуют об их изготовлении на одном печатном устройстве в 2017 году, не подтверждают подложность этих документов. Приведенные доводы суда поддержал суд апелляционной инстанции (постановление 5-го ААС от 11.07.2018 по делу № А51-16791/2017 [05АП-3382/2018]).
В отсутствие обращения стороны суд не может поставить вопрос о фальсификации доказательств. Если сторона не заявляет о фальсификации, то ее доводы о поддельности документов не обоснованы (спор о включении в реестр требований кредиторов, постановление 13-го ААС от 09.07.2018 по делу № А56-47682/2017/тр.1). В деле об оспаривании решения налоговой службы о привлечении налогоплательщика к ответственности суд указал, что предприниматель не заявлял о фальсификации кассовых книг, поэтому они были признаны относимыми и допустимыми доказательствами (постановление АС ЗСО от 21.05.2018 по делу № А27-10485/2017).
При поступлении заявления о фальсификации суд спрашивает сторону, представившую доказательства, согласна ли она с претензией и готова ли исключить доказательство из материалов дела. В отсутствие возражения истца относительно представленных ответчиком соглашений о зачёте документы суд принял как достоверные доказательства (дело о взыскании арендной платы, решение АС Спб и Ленобласти от 11.07.2018 по делу № А56-13073/2018). Аналогично в деле о прекращении охраны товарного знака, рассмотренного Судом по интеллектуальным правам (решение СИП от 11.07.2018 по делу № СИП-233/2018), были приняты документы, подтверждающие использование истцом спорного товарного знака, поскольку ответчиком не было заявлено о фальсификации доказательств, в итоге решение принято в пользу истца.
В качестве распространенной процедуры проверки используется экспертиза. Её суд может назначить как при наличии ходатайства одной из сторон, так и по собственной инициативе. С целью проверки оригинальности подписи на счете-фактуре по ходатайству ответчика была проведена экспертиза документа, установлено, что подпись подделана, в результате чего счет-фактура, подтверждающая соответствие двух партий терминалов, поставленных истцу и ответчику, не была принята судом в качестве доказательства, а с ответчика по итогу рассмотрения спора была взыскана задолженность по договору процессинга (постановление 13-го ААС от 11.07.2018 по делу № А56-92673/2016 [13АП-12611/2018])
В соответствии со ст. 82 АПК РФ суд сам может назначить экспертизу, если это необходимо для проверки заявления о фальсификации доказательства. При этом в одном из постановлений тройка судей апелляции указала, что экспертизу можно назначить в случае, если без специальных познаний невозможно дать оценку вопросам права. Суд проверил достоверность путем оценки совокупности доказательств, в частности, установил, что исполнение в адрес должника не производилось, акты о выполненных работах подписаны неуполномоченным лицом. В результате суд отклонил заявление (спор о взыскании средств за невыполненные работы, постановление 10-го ААС от 11.07.2018 по делу № А41-6579/18).
Иными мерами для рассмотрения вопроса о фальсификации доказательств воспользовался суд в споре о взыскании долга по договору субподряда и процентов. Для проверки факта фальсификации предписания генподрядчика о недостатках в работе субподрядчика, а также уведомлений о расторжении договора суд допросил директора ответчика и работника истца в том числе в отношении обстоятельств вручения спорных документов и полномочий лица, подписавшего эти документы. Кроме того, суд принял во внимание заверенный нотариусом протокол осмотра электронной переписки, из которой следует, что ответчику была направлена копия приказа на подписанта. Из совокупности указанных обстоятельств суд сделал вывод о наличии полномочий у представителя ответчика на получение спорных документов (спор о взыскании долга по договору субподряда, постановление 18-го ААС от 11.07.2018 по делу № А76-10238/2016 [18АП-6955/2018]).
В некоторых случаях суд не может никаким образом оценить, подлинное или сфальсифицированное доказательство ему представлено. В отношении представленных копий документов конкурсный управляющий заявил о фальсификации в связи с тем, что имеющиеся у него документы, касающиеся деятельности должника, имеют разные оттиски печатей. Был поставлен вопрос об экспертизе, однако ее проведение возможно при наличии оригиналов документов и образцов оттиска печатей. Должник пояснил, что оригиналы были похищены, в связи с этим суд не смог удовлетворить ходатайство о проведении экспертизы. В связи с отсутствием оригинала обстоятельство не может быть подтверждено копией документа (дело о взыскании убытков, определение АС Тюменской области от 01.02.2018 по делу № А70-113/2017).
Суд может без проведения экспертизы исключить документ из числа доказательств по делу. Например, если этот документ не имеет правового значения для принятия решения по спору ввиду того, что давность заключения документа о сделке не важна, если есть доказательства, что стороны фактически исполняли эту сделку, то есть она не может быть признана недействительной, в том числе в случае подделки или фальсификации справки о стоимости выполненных работ (оспаривание сделки должника, определение АС Свердловской области от 12.07.2018 по делу № А60-42962/2015). В этом же определении суд указал, что сторона должна преследовать определённую процессуальную цель при подаче заявления о фальсификации: предполагаемые последствия удовлетворения заявления должны влиять на результат по делу, но в данном споре экспертиза срока давности составления документа не смогла бы повлиять на мнение суда относительно доводов одной из сторон.
Похожая ситуация сложилась в споре о возврате гранта на создание и развитие крестьянского (фермерского) хозяйства. Истец (Минсельхоз Нижегородской области) обратился в суд в связи с тем, что при проведении проверки Контрольно-счетной палатой был установлен факт фальсификации копии племенного свидетельства в части номеров и того, кому оно выдано, следовательно, грант был получен вследствие указания в заявке ложных сведений. Судом было установлено, что племенное свидетельство не предоставлялось и не требовалось к предоставлению на получение гранта, в связи с чем спорное доказательство не могло повлиять на проведение конкурсного отбора фермеров (спор о возврате целевого гранта, решение АС Нижегородской области от 11.07.2018 по делу № А43-2538/2018).
Суд обязан рассмотреть заявление о фальсификации и отразить принятое по нему решение в протоколе судебного заседания независимо от того, представил заявитель какие-либо доводы в обоснование заявления или нет. Вместе с тем, суд может учесть, как дополнительный аргумент, голословность заявления. Например, в споре о взыскании долга по договору поставки факт поставки был подтвержден товарными накладными с привлечением экспедиторской организации. Ответчик истребовал с помощью суда оригиналы накладных и заявил о необходимости их исключения в качестве доказательств из материалов дела, если они окажутся сфальсифицированными. Заявление было отклонено судом по причине того, что согласно письменными пояснениям сторон накладными стороны обменивались посредством электронной переписки, а по спорным накладным поставку товара подтвердила транспортная организация. Учитывая это обстоятельства, признать накладные фальсифицированными доказательствами не представляется возможным (решение АС Челябинской области от 11.07.2018 по делу № А76-2636/2018).
О фальсификации заявляют в отношении копий документов. Но позиция судов не является единообразной. Представление в материалы дела копий в отсутствие оригиналов не является единственным и достоверным признаком фальсификации, поскольку процессуальное законодательство позволяет представлять в качестве доказательств в том числе надлежащим образом заверенные копии (ст. 75 АПК РФ, постановление 13-го ААС от 09.07.2018 по делу № А56-47682/2017/тр.1). В другом деле о взыскании долга по договору займа истцом были представлены дубликаты дополнительных соглашений, в которых зафиксирована сумма долга и начисленных процентов в связи с утратой подлинников. Ответчик заявил о фальсификации, однако суд пояснил, что выдача дубликатов не противоречит действующему законодательству и не может признаваться фальсификацией (спор о взыскании долга, решение АС Ярославской области от 11.07.2018 по делу № А82-24567/2017).
Вместе с тем, если украден или потерян подлинник, а представленные копии не отличаются друг от друга, невозможно определить первоначальное содержание документа с помощью других доказательств, такие копии нельзя использовать в качестве подтверждающих доводов. При этом, поскольку не было подлинников, суд отказался назначать экспертизы и, соответственно, не принял сомнительные доказательства (спор о взыскании долга по договору купли-продажи, постановление 18-го ААС от 09.07.2018 по делу № А76-25335/2017).
Заявление о фальсификации рассматривается судом применительно к конкретному спору. В случае, если о фальсификации заявлено вне рамок обособленного спора, суд может отказать в рассмотрении ходатайства. Например, при оспаривании договора уступки права требования было заявлено о фальсификации договора поручения. Однако суд указал, что этот договор был представлен в качестве доказательства отпуска товара по договору поставки, который был положен в основу спорного договора уступки, в связи с чем рассмотрение вопроса о фальсификации договора поручения должно происходить в рамках отдельного спора о недействительности договора поставки. Суд не дал правовую оценку аргументу стороны о том, что в договоре поручения указан счет контрагента, который не был открыт в банке на дату заключения этого договора, указав, что признание факта фальсификации в рамках отдельного заявления нормами АПК РФ не предусмотрено (дело о признании договора уступки права требования недействительным, постановление 7-го ААС от 09.07.2018 по делу № А27-5297/2016 [07АП-9696/2016]).
Если доказательства не отвечают признакам фальсификации, но не соответствуют обстоятельствам дела, то оценка документов производится судом не на основании ст. 161 АПК РФ, а по правилам оценки относимости и допустимости доказательств (ст. 71 АПК РФ).
Стороны по делу могут допускать подмену понятий: использовать ст. 161 АПК РФ в случаях, когда доказательства является не подложными, но не соотносимыми с обстоятельствами дела. Так, при оспаривании одностороннего отказа от исполнения договора истец заявил о фальсификации акта осмотра баллонов с медицинским кислородом, заключения о качестве кислорода и протокола испытаний по причине того, что кислород соответствует ГОСТ, а отбор и проверка качества была произведена неуполномоченными лицами. Суд не принял доводы истца, поскольку истец указывает на признаки недостоверности и недопустимости доказательств, но не их фальсификации. Впрочем, суд отклонил и ссылку на недостоверность за недостаточностью аргументов (решение АС Чувашской Республики от 09.07.2018 по делу № А79-3210/2017).
В деле об оспаривании решения налогового органа о доначислении налогов от продажи доли участия в российском хозяйственном обществе и нематериальных активов этого общества налоговая инспекция выявила отсутствие в декларации сведений о реализации имущественных прав общества. В связи с чем инспекция предположила, что общество могло сфальсифицировать доказательства об оплате иностранным юридическим лицом нематериальных активов общества. В решении суда не отражено, дал ли суд какую-либо оценку этому предположению, однако факт оплаты активов признал документально не подтвержденным (оспаривание решения налогового органа, решение АС г. Москвы от 16.02.2018 по делу № А40-108591/2017).
Отказ судьи в рассмотрении заявления о фальсификации и назначении дополнительной экспертизы не может являться основанием для отвода судьи. В случае, если сторона по делу не согласна с принятым решением, она вправе обжаловать решение в установленном порядке, но отказ в рассмотрении ходатайства не является поводов для сомнения в беспристрастности судьи (спор о взыскании стоимости устранения недостатков по договору подряда, определение АС Новосибирской области от 09.07.2018 по делу № А45-35659/2017).
В заключение отметим, что в тех случаях, когда участвующая в судебном разбирательстве сторона сомневается в достоверности предоставленных документов, необходимо заявлять о фальсификации. Безусловно, подобное заявление будет иметь больший вес, если сторона приведет какие-либо доводы в обоснование своих суждений. Подтвердить суждения можно либо с помощью иных доказательств, либо с помощью судебной экспертизы. Попытка затянуть процесс путем заявления о фальсификации может не иметь никакой пользы для стороны, более того, голословные выступления могут быть использованы против неё. Представление копий вместо оригиналов должно быть обосновано, сами копии должны быть заверены, чтобы ни у суда, ни у других лиц не возникало сомнения в их подлинности, и они не были отвергнуты в качестве доказательства.
Галина Короткевич, партнер. Люблю кофе, всякие вкусняшки, банкротные дела и корпоративное право. Пишу статьи, ищу интересную информацию и предлагаю способы ее практического использования. Верю, что благодаря качественной юридической аналитике клиенты приходят к юридической фирме, а не наоборот. Согласны? Тогда давайте дружить на Facebook.
В случае, если Ваш судебный спор или иной спор, договорная работа или любая другая форма деятельности касается вопросов, рассмотренных в данном или ином нашем материале, рекомендуем проверить и убедиться, что Ваша правовая позиция соответствует последним изменениям практики и законодательству.
Мы будем рады оказать Вам юридическую помощь по поводу минимизации юридических рисков и имеющимся возможностям. Мы постараемся найти решение, подходящее именно для Вас.
Если вам понравился этот материал или какие-либо наши иные, то порекомендуйте их вашим коллегам, знакомым, друзьям или деловым партнерам.