ферма джона кописки рождество
Ферма джона кописки рождество
Основными направлениями работы Фермы являются молочное животноводство и производство молочных продуктов, сыров, мясное животноводство, а также растениеводство.
Современные технологии
Современные технологии позволяют вырабатывать молоко высочайшего качества без применения химикатов и антибиотиков. Из доильного зала молоко напрямую поступает в специальные контейнеры, где с 36,8 градусов (температура тела коровы) охлаждается до четырех. Рацион животных зависит от индивидуальных показателей, которые считываются с чипов, установленных на каждом животном. Автоматический распределитель знает, когда, сколько и какого корма необходимо каждой корове. Подобный подход позволяет добиться высоких надоев и обеспечивает максимальный комфорт для животных.
Признание потребителей
Молоко и мясо высшего качества
Сегодня молочное стадо фермы «Рождество» насчитывает более четырех тысяч голов и дает около 50 тонн молока ежедневно. Благодаря передовой технологии содержания и кормления, даже при таких крупных объемах производства, молоко не теряет своего качества. 5 тонн молока ежедневно поступает на Сыроварню «Сыр-Сэр-Джон» для изготовления сыров Джона Кописки, творога, масла, сливок, сметаны, кефира, йогурта и других молочных продуктов.
Производство авторских сыров Джона Кописки
Первая сыроварня производительностью 500 литров в сутки для переработки молока с фермы «Рождество» была открыта в 2012 году на территории Агрокультурного туристического комплекса «Богдарня». Здесь было построено сырохранилище на 6 тонн сыра. Производилась линейка пяти сортов сыра на основе сыра Гауда, кефир и йогурт.
Сыры и молочная продукция стали пользоваться высоким спросом в магазине АТК «Богдарня», на ярмарках в Москве и во Владимире. Производство расширялось и достигло производительности до 3 тонн сыра в месяц. В результате этого было принято решение о строительстве новых производственных мощностей.
Продукция сыроварни «Сыр Сэр Джон» в настоящее время продается в девяти магазинах собственной торговой сети «Сырмарка» в Москве, Владимире и Владимирской области, а также в магазинах партнеров компании на всей территории России.
Ферма джона кописки рождество
Россия, Владимирская область, Петушинский район, деревня Крутово, д. 22б
Телефон: +7 (495) 411-20-23
Сайт: www.bogdarnya.shop
СЛУЖБА ЗАКАЗОВ
Владимир
Москва
Петушки
Экскурсии на ферму «Рождество» и сыроварню Джона Кописки, дегустация продукции, мастер-классы по приготовлению стейков, отдых и развлечения:
Агрокультурный туристический комплекс «Богдарня»
Россия, Владимирская область, Петушинский район, деревня Крутово, д. 22б
Координаты: 55.900024, 39.437751
Телефон: +7 (495) 411-20-23
Сайт: www.bogdarnya.ru
Как проехать
Двигаясь со стороны Нижнего Новгорода необходимо проехать город Петушки по трассе М7 и развернуться в обратную сторону на выезде из города. Далее ехать по центральной улице до поворота направо на деревню Крутово после пересечения моста через реку Березку за остановкой общественного транспорта на 121 км трассы М7. Далее следовать дорожным указателям.
Двигаясь со стороны Москвы необходимо двигаться по трассе М7 до города Петушки и повернуть направо на деревню Крутово после пересечения моста через реку Березку за остановкой общественного транспорта на 121 км трассы М7. Далее следовать дорожным указателям.
При движении по автомобильному навигатору не осуществляйте правый поворот на деревню Крутово в пределах города Покров. Этой дороги не существует. Следуйте до города Петушки и далее, как указано выше.
Ферма «Богдарня» Джона Кописки и молочно-животноводческий комплекс «Рождество»
В 120 километрах от Москвы, во Владимирской области, находится агрокультурный туристический комплекс «Богдарня», основателем которого является англичанин польского происхождения Джон Кописки. Ему удалось создать здесь уникальную лубочную атмосферу русской деревни, собрав все самое интересное: гостевой дом в стиле русской усадебной архитектуры 19 века, обширный конный двор, сыроварню, колхозный клуб, сауна с купелью в каменной башне и зоопарк домашних животных.
В самом начале 1990-х гг. Джон Максвелл Кописки приехал в нашу страну и стал вторым англичанином, получившим российское гражданство. Вскоре после переезда он основал ферму «Богдарня» и молочно-животноводческий комплекс «Рождество», молочное стадо которого сегодня насчитывает более четырех тысяч голов и дает около 50 тонн молока ежедневно. Благодаря свободному выпасу и хорошему корму, даже при таких крупных объемах производства, молоко не теряет своего качества: большая часть идет на изготовление сыра (100 кг в день!), масла, ряженки, сметаны, кефира и других молочных продуктов. Всего на ферме по голландской технологии производят 11 сыров на основе «Гауды»(с чесноком, тыквенными семечками, кумином, пажитником, сычуаньским перцем и др.), сыр «Эдам» и рикотту.
Для дорогих гостей на ферме проводят кулинарные мастер-классы, дегустации фермерской продукции и водят экскурсии по своей «святая святых» — сыроварне.
Еще одна «настоящая русская страсть» Джона — лошади, и к созданию своей коллекции он подошел с английской скурпулезностью. В конюшнях содержатся более 40 лошадей лучших русских пород: орловские рысаки, владимирские тяжеловозы, вятки. Поэтому именно в Богдарне регулярно проводятся крупнейшие турниры «Владимирский тракт» по традиционной экапажной и верховой езде,например, ккаждую зиму проходит турнир «Большой Владимирский тракт «Крылатое сердце» с участием русских троек. В этом году мероприятие прошло уже в десятый раз!
В Богдарне все желающие могут взять уроки верховой езды (для начинающих или подготовленных), покататься на санях зимой и на экипажах летом, принять участие в занятиях по иппотерапии.
Рядом с конюшней устроен контактный зоопарк для детей. Здесь живут курочки разных пород, например, китайская шелковая и карликовые куры Шабо, овцы и козы, поросята и пони. Местный «царь зверей» — кабан Борис, которого, правда, редко можно застать бодрствующим.
Для гостей, которые решили остаться в Богдарне на несколько дней, есть множество вариантов для размещения на любой вкус и кошелек: бутик-отель с потрясающим видом на пойму реки Клязьма, все номера которого оформлены в синтезе русско-английского стиля (идея Нины Кописки); Гостевой дом купца Бодрихина в 10 минутах ходьбы от фермы, устроенный в здании бывшей сельской школы; Большой дом с верандой в 8 км от Богдарни, но на берегу песчаного пляжа озера Богдарнинское; Изба на озере для дружной компании на 7 человек и бюджетный Постоялый двор при конюшне.
Агрокультурный туристический комплекс «Богдарня» принимает участие в реализации Федеральной программы «По развитию внутреннего и въездного туризма в РФ», а его посещение включено в программу развития национального туризма «АгроЭкоТуризм»
«Моя крыша – Господь Бог»
Фермер Джон Кописки, англичанин, который больше 10 лет назад уехал во Владимирскую область и преобразовал там все до неузнаваемости. На месте двух старых заброшенных колхозов появились прекрасные молочная и мясная фермы. Борис Акимов отправился к фермеру Кописки, чтобы выяснить, что, как и зачем сделал англичанин с русской деревней.
Мы почти на месте. В ближайшем от фермы городке. Это Петушки, прославленные Венедиктом Ерофеевым. Еще чуть-чуть и Петушки будут ассоциироваться не только с русским алкогольным пиитом, но и с удивительным англичанином, похожим на Санту, фермером Джоном Кописки. Он променял многовековую британскую стабильность на разухабистую российскую деревню. И, судя по всему, не прогадал.
Кописки выглядит жизнерадостным, счастливым и очень увлеченным человеком. Ему уже за 60, а энергия и жизнелюбие так и прет.
К описки живет в деревне и считает себя русским фермером и говорит «мы русские» и «у нас в России». Он был вторым после Кима Филби англичанином, получившим российское (или советское) гражданство.
Я ответил ему: «У меня хорошая крыша. Господь Бог».
К концу 90-х уголь и металл принесли Джону состояние, но порядком надоели. «Я тогда понял, что только сельское хозяйство и дети — вещи настоящие. Вот ими я и хотел заниматься». С тех пор в семье Кописки появилось пятеро детей и 2 фермы. Кроме того, Джон устроил детский лагерь для местных детей из Петушков, проводит для них разнообразные занятия и мастер-классы. Крестьяне приезжают на фермы Кописки, чтобы посмотреть, как все устроено. А устроено все образцово-показательно. Средняя зарплата больше 30 000 рублей в месяц, что по здешним меркам — более, чем хорошо. Кописки старается брать местных жителей. «Мне очень хочется, чтобы люди, которые живут тут, любили свою землю, свои деревни, Петушки. Это их родина и только, если они ее полюбят — жизнь здесь наладится и, более того, расцветет».
Ферма, на которую мы приехали, называется «Богдарня».
Первым делом Кописки тут построил храм, потом взялся и за саму ферму. Основное дело для «Богдарни» — телятина. Это мясо бычков черно-пестрой породы. Все бычки рождаются на соседней ферме Джона, в «Рождестве», которая специализируется на молоке. До 60 дней они откармливаются молоком в «Рождестве», а потом переезжают в «Богдарню». Тут основа кормовой базы — трава и сено, которое заготовляют тут же — на заливных лугах Клязьмы. Река совсем под боком фермы течет. Кроме сена дают еще комбикорм, который производят в России под контролем американцев, знакомых Кописки. Забой и разделка происходит тут же. В специальном сертифицированном цехе. Это значит, что животные не испытывают стресса во время перевозки к месту забоя. Перевозка на бойню — это главный враг зеленых по всему миру. Считается, что именно эта дорога приводит животное в стрессовое состояние. Тут этого нет. Бычки живут в просторных коровниках, при этом соблюдается принцип не более 20 телят на 200 метров. И у каждого такого небольшого стада есть свой выход на улицу, и он всегда открыт. Бычки сами решают, где им комфортнее — под крышей или на улице. Всего тут около 700 бычков. И больше не будет. Джон Кописки считает, что увеличение поголовья — это уже путь к промышленному подходу, а этого не хочется. Ему, как он говорит, важно сохранить «домашнюю ферму». На ферме работает 15 человек, некоторые переехали из Москвы.
Кроме быков, на ферме живут лошади, бараны, козы. У Джона есть цель — сделать из «Богдарни» не просто мясную ферму, а центр местного агро-, гастро- и эко-туризма. То есть создать ферму средних размеров в европейском понимании. Когда бизнес не только и не столько в том, чтобы продавать продукцию фермы — а в том, чтобы предлагать сразу набор услуг и продуктов покупателям и посетителям. И лошади тут играют ключевую роль. Тут их около 40, отремонтированные белоснежные конюшни и огромный строящейся крытый манеж. То есть уже в следующем году сюда можно будет приезжать и круглый год обучаться верховой езде.
Кроме того, Джон с семейством увлечен идеями пермакультуры Зеппа Хольцера и на ферме строятся высокие грядки под овощи и запруды. А еще сюда переезжает другой фермер–иностранец — сыровар Джей Клоуз, которыйдо этого несколько лет провел в собственном небольшом хозяйстве под Солнечногорском. Джон для Джея построил тут сыроварню, хранилище для сыра и даже небольшую квартирку на втором этаже — прямо над местным фермерским кафе, которое будет кормить из местных продуктов. Тут же и детский лагерь с походами в лес, спуском по рекам и сельскохозяйственной «терапией».
В общем, уже весной тут будет, судя по всему, настоящий «фермерский рай». Англичане, американцы, стейки, выдержанные сыры, овощи по Хольцеру, прогулки на лошадях, детские образовательные программы. Для России — проект, как теперь принято говорить, инновационный. И поесть, и научиться и отдохнуть. И рабочие места, и экологические продукты, и развитие сельской местности.
Второй по популярности вопрос к Джону: «На какие деньги все это строится? Неужели сельское хозяйство столько приносит?». Джон отвечает наверняка уже в сотый раз, но с той же, присущей ему, искренностью и воодушевлением: «Я заработал тут в России кое-какие деньги. И я хочу их вложить здесь же в России, в стране, в которой я живу и хочу, чтобы жили мои дети. Я строю бизнес. И он, конечно же, должен окупаться.
Но это долгосрочный проект. И я прекрасно понимаю, что это не год, не три и даже не пять лет. Это настоящий задел на будущее. Я на тот Свет не унесу свое состояние. Зачем оно мне? Оно должно служить России, людям, которые тут живут и работают. Если мне удастся вселить в людей в Петушках уверенность в себе, уверенность в завтрашнем дне, уверенность в стране — значит, я сделал то, что хотел».
15 правил Джона Кописки
«Моя специальность была — бартер. В сфере металла, угля и финансов. Этим я и занимался в Англии еще в 1980-х годах. Мне был нужен уголь. И я его нашел в России, в Новокузнецке. Так я тут оказался… Переехать в Россию мне не было сложно. А сначала вообще три года жил без знания русского. И все равно мне не было сложно».
«До России я жил в Пакистане, Бангладеш, Индии и других странах. Так что, я приехал в Россию не англичанином, а скорее гражданином мира».
«Как человек вообще может объяснить, почему он любит свою жену? Скажет, она красивая или умная. А другой скажет про ту же женщину совсем другое. Вот у меня такие с Россией отношения. Это любовь. В России можно жить только из-за любви к стране, а не из-за денег. Для меня только так. Я по-другому не могу».
«Я первый раз приехал в Россию в день, когда танки стояли у Белого дома в Москве. Потом я много лет ждал гражданства в Москве. Спасибо Борису Николаевичу Ельцину. Он мне дал гражданство. Без него не вышло бы».
«Я раньше не думал о сельском хозяйстве. Ферму мы купили для наших друзей из монастыря. Они хотели устроить тут скит и немного заниматься хозяйством. Но потом поняли, что не потянут. И отказались. Так ферма осталась у меня. Я подумал и решил заняться. И очень быстро мне это понравилось. Человек на земле — ближе к реальности, ближе к Богу».
«Когда мы купили ферму «Рождество» там было 270 голов, 127 работников, 27 тракторов и надои в 8 литров молока с коровы в день. Это была катастрофа. Над нами тут смеялись. «Приехали и купили такую ерунду». Через пару лет стало ясно — этим надо заниматься по-настоящему. И я занялся. Мы все перестроили и реорганизовали».
«Я очень устал от разговоров о том, что русский народ — дурак и ничего не может сделать правильно. У вас 4000 литров в год надои. И ничего с этим не поделаете вы. Это все не так. Сегодня я могу сказать: у нас русская земля, русские коровы и у нас надои, как в Германии – 10 000 литров с коровы в год. Так что это все от организации работы, от дисциплины, от веры, от надежды зависит. Если все это есть – то есть и результат. Так что мы можем работать правильно».
«У меня три сестры и три брата в Англии. Мы с ними иногда встречаемся, но мне больше нравится тут или во Франции, на нейтральной территории. А то в Англии мы все время начинаем ругаться. Из-за местных порядков».
«Я православный человек и социал-демократ. Если бы в России была сильная, как в Германии, социал-демократическая партия – я бы в нее вступил».
«Мне не нравится та демократия, которая сейчас в Англии воцарилась. Я не понимаю и не принимаю правил политкорректности, доведенных до абсурда. Когда сама демократия (то есть власть большинства) умирает из-за прав меньшинства, которое может на что угодно обидеться. Я считаю, каждый вправе говорить то, что он считает нужным о ком угодно. О евреях или о православных, о черных или белых. Мне не нравится ущемление моего личного права на публичное мнение».
«Хороший добрый сильный лидер лучше, чем слабый демократ».
«Сегодня в России все хотят денег быстро и много. Если у меня 60 миллионов — то я хочу их вложить так, чтобы через год было уже 120. Это не нормально и очень опасно. Долгосрочные инвестиции — это нормально. Надо уметь ждать. И все разговоры о нестабильности в России — это только разговоры. Я купил дом в Англии. Через пять лет оказалось, что он стоит в 2 раза дешевле. Я проиграл. И это тоже нормально. Это рынок. И стабильность тут не причем».
«Мы в России уже потеряли поколение людей, которые выросли за последнее время на идее денег и быстрого обогащения. У них нет других идеалов. Это страшно. Что хорошо — сейчас идет новое поколение и вот оно уже немного другое. С ним уже можно работать. Главное с ними заниматься».
«Мы устраиваем для местных детишек тут занятия, лагерь. Пытаемся им показать, что здесь и сейчас можно жить и работать. И совсем не надо уезжать в Москву. Ведь ситуация такая: Тут не много работы, не хватает специалистов. А молодые все уезжают. Мы пытаемся показать ребятишкам, что не надо ехать. Тут у нас можно работать и хорошо зарабатывать. Так мы растим для себя будущих специалистов».
«Как-то недавно я собрал ребят из местных школ и задал им вопрос: Какой ресурс в мире самый главный? Самый важный? Они отвечали: нефть, бриллианты и прочее. А я им говорю: Нет, ребята, это вы!»
Фермер Джон Кописки, англичанин, который больше 10 лет назад уехал во Владимирскую область и преобразовал там все до неузнаваемости. На месте двух старых заброшенных колхозов появились прекрасные молочная и мясная фермы. Борис Акимов отправился к фермеру Кописки, чтобы выяснить, что, как и зачем сделал англичанин с русской деревней.
Второй по популярности вопрос к Джону: «На какие деньги все это строится? Неужели сельское хозяйство столько приносит?». Джон отвечает наверняка уже в сотый раз, но с той же, присущей ему, искренностью и воодушевлением: «Я заработал тут в России кое-какие деньги. И я хочу их вложить здесь же в России, в стране, в которой я живу и хочу, чтобы жили мои дети. Я строю бизнес. И он, конечно же, должен окупаться.
Но это долгосрочный проект. И я прекрасно понимаю, что это не год, не три и даже не пять лет. Это настоящий задел на будущее. Я на тот Свет не унесу свое состояние. Зачем оно мне? Оно должно служить России, людям, которые тут живут и работают. Если мне удастся вселить в людей в Петушках уверенность в себе, уверенность в завтрашнем дне, уверенность в стране — значит, я сделал то, что хотел».
Как Джон Кописки стал гражданином России. Видео Бориса Акимова
Санта-Клаус в Петушках. История британского фермера в России
Ксения Соколова поехала во Владимирскую область, наткнулась на образцово-показательное фермерское хозяйство, созданное и управляемое британским экспатом Джоном Кописки, и не смогла не расспросить его о том, приносит ли его бизнес прибыль, что ему мешает и как, в конечном итоге, нам обустроить Россию
Поделиться:
Про Петушки — город контрастов — весь мир знает благодаря великому писателю Ерофееву. Венички уж нет, а контрасты ширятся и растут. Я не понаслышке знаю, о чем говорю: в 30 км от города волшебных Веничкиных грез находится местечко Костерево, а в нем церковь, построенная в 1812 году. Настоятелем этой церкви был мой прадед — вплоть до 1938 года, когда его арестовали и затем расстреляли на Бутовском полигоне. По этой и некоторым другим причинам я это место недолюбливаю, но моя мама категорически отказывается продавать родовое имение, несмотря на то что почти каждую зиму местные богоносцы грабят и пытаются поджечь дом своего бывшего пастыря.
Фото: Остап Соколов Джон Кописки
Пару недель назад, приехав навестить маму, я услышала от соседей о том, что буквально в 20 верстах от нашего дома находится место, на первый взгляд кажущееся очередным эпизодом алкогольного бреда великого русского писателя. Англичанин по фамилии Кописки 10 лет назад купил под Петушками землю и основал ферму. Владелец сделал из своей фермы идеальное хозяйство: у него 200 га земли, 4500 коров, он продает молоко «Данону» и другим крупным концернам, доставляет в Москву прекрасное фермерское мясо, сыр и т. д., построил деревянную церковь, отель, хостел, музей, ипподром, организовал летний лагерь для детей и т. д. Интернет подтвердил данные «сарафанного радио» — ферма «Богдарня» имеет собственный сайт. Там можно забронировать отель, отправить заявку в детский летний лагерь, купить с доставкой отличный стейк и т. п. На сайте имеются фото самого мистера Джона Кописки — благообразного джентльмена с окладистой белой бородой — и его супруги Нины Кузьмичевой, матери четверых детей, принимающей самое активное участие во всех аспектах хозяйствования. Я набрала номер, представилась и договорилась с Джоном и Ниной об интервью. Мне показалось, что преуспевающий российский фермер британского происхождения, владелец крупной образцово-показательной частной фермы, первопроходец российского агротуризма — идеальный источник, от которого можно узнать о перспективах, открывающихся перед отечественным сельским хозяйством в условиях продовольственных контрсанкций.
Похожий на Санта-Клауса, улыбающийся Джон (сотрудники ласково обращаются к нему Джон Янович) и его супруга в домотканом вышитом сарафане ожидали нас в красиво убранной гостиной своего отеля, похожего на сельский коттедж британского латифундиста. Вкусно пахло эспрессо — его нам вмиг приготовила отличная кофе-машина. В поставце стояли хорошие итальянские вина. В lady’s room наличествовал белый унитаз (подробность, немаловажная для описываемой местности). Светило солнышко, по двору бродили гуси, лошади отдыхали в стойлах, рабочие разбирали леса — кругом царила настоящая маниловская идиллия с легким британским налетом. В прохладной тиши свободно текла наша неспешная беседа о сельском хозяйстве, мои впечатления от которой, забегая вперед, уместнее всего выразить словами героя Венички Ерофеева: «С тех пор я не приходил в себя и никогда не приду».
Фото: Остап Соколов Нина Кузьмичева
С Джон, расскажите, как вы попали в Петушки?
Джон Кописки: В декабре 1991 года я приехал в Москву в командировку на три дня. Я был бизнесменом, занимался металлургией. В Москве у меня была встреча с представителями государственной корпорации. Вернувшись в Лондон, я понял, что хочу жить в России.
С Почему?
Джон Кописки: Я почувствовал себя здесь дома.
С Трех дней оказалось достаточно?
Джон Кописки: Можно сказать, что я влюбился. Но я и до этого долго жил вдали от дома. Я работал в Восточной Европе 10 лет.
С Вы профессиональный экспат?
Джон Кописки: Да, я жил в Бангладеш, Индии, Пакистане, Турции, Иране. 16 лет я не жил в Англии. Мой бизнес был связан с металлом — экспорт и импорт. Потом появились перспективы в России, и я приехал сюда. Захотел остаться. Я вернулся и сказал своему начальству: «Вот мое заявление об уходе. Я уезжаю в Россию». Мне ответили: «Отлично, у нас как раз нет офиса в России, ты его и откроешь». Я работал с ними еще два года, а потом стал работать самостоятельно, появились русские партнеры. Но главное, я чувствовал себя здесь дома. В Англии я жить не могу.
С Почему?
Джон Кописки: Я не люблю их политику, особенно социальную. Не люблю политкорректность. И еще там больше мусульман приходит в храм, чем христиан.
Нина Кузьмичева, жена Джона: Мне кажется, у моего мужа просто врожденное чувство миссионера, а в Англии его проявить никак нельзя.
Джон Кописки: Как можно объяснить любовь?! Я люблю Россию и всё! Когда я приехал сюда, мне было 42 года, у меня был очень большой дом, деньги, проблем не было, но жизнь была пустой.
С И вы решили ее наполнить?
Джон Кописки: Да. Я всегда был верующим человеком, но я был католиком, и это мне не нравилось. А войдя в православный храм, я почувствовал, что он словно для меня создан. В общем, я нашел здесь все преимущества, так сказать, «пакетом». Неплохо, а?
С Full package?
Джон Кописки: Full package — но еще без девушки. Девушку я нашел потом — мою Нину. Вернее, она сама нашла меня.
С И как дальше развивались события? Вы приехали в Петушки и стали искать место, где купить ферму?
Джон Кописки: Не-не… Я хотел быть фермером, мы хотели жить крестьянской жизнью. Здесь — потому что у нас была рядом дача. И вокруг — несколько женских монастырей. Однажды мы предложили матушке-настоятельнице монастыря восстановить скит. Он был когда-то разрушен. Но она отказалась. Тогда я стал присматриваться к руинам когда-то бывшего здесь колхоза. Тут был старый русский колхоз «Клязьменский»: 270 коров, 127 рабочих, 27 тракторов. В 1996 году на месте колхоза оставались одни руины, железки. Я решил, что, раз в стране не хватает молока, сыра, молочных продуктов, организовать небольшую ферму на месте старого колхоза — отличная идея.
С Вы были на тот момент хотя бы отдаленно знакомы с сельским хозяйством? Может быть, ваша жена?
Джон Кописки: Нет, мы никогда не занимались этим бизнесом, этой жизнью. Но мы думали, если мы будем все делать правильно, много работать, создадим разумный менеджмент, то все должно быть хорошо.
С Ваши планы сбылись?
Джон Кописки: К сожалению, нет.
С Почему?
Джон Кописки: Потому что мы были дураки. Я построил ферму, вложив свои деньги, и я их потерял. Ферма принесла только убытки.
С Возможно, это случилось потому, что вы были несведущи в сельском хозяйстве, это был первый опыт?
Джон Кописки: Нет, я все сделал правильно.
С В таком случае можете объяснить мне, человеку, не знакомому с сельским хозяйством, почему, если вы все сделали правильно, ваша ферма обанкротилась?
Джон Кописки: Давайте вернемся на 20 лет назад. Молоко тогда стоило 45 копеек за литр. Я понимал, что при такой себестоимости можно заработать. Я видел, что много бабулек покупало здесь дома, они каждый день продавали, сидя у дороги, по 20-40 литров молока, это было выгодно. Я думал, так и у меня должно быть, только в больших масштабах, это нормальный бизнес. Но, только уже купив землю в Петушинском районе и работая на ней, мы начали понимать, что все не так просто. Например, самое главное на ферме — это корм, а здесь мы не можем использовать минеральные удобрения, потому что находимся в пойме реки, и вокруг заливные луга. Когда мы взяли эту землю, мы этого не понимали. Здесь растут разные травы, сорняки, розы — это очень красиво, особенно в мае, но для молочных коров это невыгодно.
Фото: Остап Соколов
С А чем кормили коров раньше, в колхозе?
Джон Кописки: Раньше окультуривали заливные луга, государство вкладывало очень большие деньги в мелиорацию, были осушительные каналы. Если за всем этим следить, ухаживать, то получается экологическое, шикарное сено. Но этого недостаточно для того, чтобы корова давала молоко в промышленных масштабах.
С Что значит — «в промышленных масштабах»?
Джон Кописки: Мы начинали с надоя в 6 литров.
С Это мало или много?
Джон Кописки: О, столько собака может дать! На самом деле, коза. Через 3-4 года существования фермы у нас уже было 14-15 литров — это средний надой в России. Мы совершили чудо, но оказалось, что это совершенно невыгодно.
С Почему?
Нина Кузьмичева: Я попробую объяснить то, что когда-то объясняла Джону. В СССР колхозы создавались не для извлечения прибыли, хотя были и колхозы-миллионеры. Но у нас по Конституции в советское время всем гражданам была гарантирована работа, рабочее место. Поэтому, например, есть деревня Крутово, а значит, должны быть рабочие места для всех жителей. И поэтому, естественно, колхоз не был бизнесом, о прибыли не могло быть и речи. Тем более что наше отделение колхоза было подразделением большого предприятия, у которого были пашни, которое заготавливало корма и т. д. Мы долго всего этого не знали. Джон просто хотел делать какое-то маленькое, свое, полезное дело. Восстановить разрушенную ферму. Построить храм… Потом оказалось, что мы не можем собой заменить государство.
С Когда вы поняли, что ваша маленькая ферма — банкрот, что вы сделали?
Джон Кописки: Я решил не сдаваться. Строить другую ферму, работающую по другим принципам, как промышленное хозяйство.
С Но вы уже потеряли деньги, убедились, что заниматься фермерством в России крайне тяжело…
Джон Кописки: Да! Но я все делал правильно! Я думал, что теперь, когда знаю все подводные камни, смогу избежать ошибок, которые уже сделал. Я стал строить «Рождество».
С Это ваша нынешняя, действующая ферма?
Джон Кописки: Именно. Вместо семейной, маленькой фермы я построил образцовое, идеально работающее хозяйство на 4500 коров.
С Вы снова вложили свои деньги?
Джон Кописки: Частично да. Около 200 миллионов рублей. И привлек инвестиции.
С Ваши надежды оправдались?
Джон Кописки: С точки зрения производства — на 100 процентов. Сегодня мы получаем рекордные надои. У меня молоко самого высокого качества. Я продаю его крупным транснациональным концернам, у которых самые высокие требования. Я продаю мясо. Ко мне приезжают перенимать опыт со всей России. По примеру моего хозяйства создано несколько ферм только во Владимирской области. Проблема заключается в том, что на сегодняшний день я фактически банкрот.
С Но как это может быть? Если ваше производство идеально работает? У вас 4500 тысячи коров, вы успешно продаете продукцию и т. д.
Джон Кописки: И тем не менее я банкрот и хочу продать «Рождество».
С Какова цена вопроса?
Нина Кузьмичева: Около миллиарда рублей.
С Джон, вы можете объяснить мне, человеку несведущему, этот парадокс? Вы говорите, что создали идеально работающее, налаженное производство, и при этом вы банкрот. Почему?
Джон Кописки: Потому что я вынужден продавать молоко дешевле себестоимости.
С Какова себестоимость молока?
Джон Кописки: По статистике наша себестоимость молока около 14-15 рублей. Если урожай, если погода хорошая, это может быть 12 рублей. Но еще нужно заплатить доярке, купить минеральные удобрения и проч. Себестоимость литра без кредита получается между 12 и 15 рублями. С кредитом — 22 рубля.
С А продаете вы молоко за сколько?
Джон Кописки: Меньше, чем себестоимость. Читать дальше >>