храм дарна истра официальный сайт

Видеоматериалы

История храма Крестовоздвижения

29 сентября 2020 года

29 сентября 2020 года

История храма Крестовоздвижения

Кирилл и Мефодий. Песня. Автор слов Фролова Татьяна. Автор музыки Владимир Нелюбин.

Исполняет Владимир Нелюбин.
24 мая День памяти братьев Кирилла и Мефодия.
Автор слов Фролова Татьяна.
Автор музыки Владимир Нелюбин.

Кирилл и Мефодий. Песня. Автор слов Фролова Татьяна. Автор музыки Владимир Нелюбин.

Исполняет Владимир Нелюбин.
24 мая День памяти братьев Кирилла и Мефодия.
Автор слов Фролова Татьяна.
Автор музыки Владимир Нелюбин.

День военного разведчика отметили ветераны в храме в Дарне

ТВ Истра (TVI)
Опубликовано: 8 нояб. 2017 г

8 ноября 2017 года

8 ноября 2017 года

День военного разведчика отметили ветераны в храме в Дарне

ТВ Истра (TVI)
Опубликовано: 8 нояб. 2017 г

Афганистан. 1979 год. Исповедь диверсанта.

Документальный фильм «Афганистан. 1979 год. Исповедь диверсанта».

Телекомпания «Останкино».
по заказу ОАО «Первый канал».
2009 г.

Афганистан. 1979 год. Исповедь диверсанта.

Документальный фильм «Афганистан. 1979 год. Исповедь диверсанта».

Телекомпания «Останкино».
по заказу ОАО «Первый канал».
2009 г.

Парень из нашего города. Воин-интернационалист Константин Долбилов.

Концерт памяти погибшего в Афганистане Константина Долбилова ( † 13.10.1983 )

7 ноября 2011 года

7 ноября 2011 года

Парень из нашего города. Воин-интернационалист Константин Долбилов.

Концерт памяти погибшего в Афганистане Константина Долбилова ( † 13.10.1983 )

Источник

История храма Крестовоздвижения

История села Дарна ( историческое название Дорна) уходит корнями в XV век. Эти места помнят своих знатных землевладельцев. В 1658 году эти земли стали частью ставропигиального монастыря Воскресения Христова, именуемым сегодня Ново-Иерусалимским монастырем. Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Никон выкупил эти земли и сделал их монастырской вотчиной.

Дорна была переименована в Воздвиженское, как только здесь в 1686 году была выстроена первая деревянная церковь во имя Воздвижения Честнаго Животворящаго Креста Господня. Богомольцы, шедшие на моление в Ново-Иерусалимский монастырь, останавливавшиеся здесь, могли любоваться с холма золотеющими вдали монастырскими куполами. Деревянная церковь просуществовала около ста лет. Неизвестно, что с ней случилось: пришла ли в негодность из-за ветхости, либо сгорела.

В 1757 г. «тщанием прихожан» на месте бывшей Воздвиженской церкви был возведен новый деревянный храм свв. апостолов Петра и Павла. В ночь на 26 марта 1893г. во время Великого поста однопрестольная деревянная Петропавловская церковь сгорела. Горе прихожан было безмерным. Во всепокорнейшем прошении в Московскую Митрополию прихожане и причет обратились за разрешением построить временный храм вместо сгоревшего, на что получили утешительный ответ. План был утвержден 8 июня 1893 г. под № 3628 строительным отделом Московской духовной консистории. Проект был выполнен архитектором С. Крыгиным. Временный храм во имя свв. апостолов Петра и Павла в том же году был пристроен к существовавшей в селе с 1890г. церковно-приходской школе. Большое содействие в этом оказала землевладелица Анна Цурикова. Освящение храма и литургию совершал благочинный, протоиерей Звенигородского Успенского собора Иоанн Рождественский «соборне». Церковно-приходская школа с пристроенной церковью находились на расстоянии 21м к западу от паперти существующей ныне колокольни. Общая длина здания составила 21м, ширина – 11м.

Указ Московской духовной консистории, разрешающий вышеупомянутую пристройку, поставил условие о подготовке к строительству нового каменного храма.

Проект нового пятиглавого кирпичного храма был выполнен в 1895г. известным архитектором Сергеем Шервудом. Им были составлены чертежи плана, разреза, фасада храма и церковной ограды, а также земельный план местности. Необходимо отметить, что вся работа, выполненная архитектором, была благотворительной. На земельном плане местности показаны: проектируемая каменная церковь Воздвижения Честнаго и Животворящаго Креста Господня, церковно-приходская школа с пристроенной к ней временной деревянной церковью, дома церковнослужителей, крестьянские дворы и дорога на г. Воскресенск. Дома церковнослужителей, зафиксированные на земельном плане архитектором С. Шервудом, в 1895 году уже существовали, что видно из протокола № 156 от 6 февраля 1895 года строительного отделения Московского губернского правления. Они располагались на земле, принадлежавшей храму, находились на расстоянии 54,5м к югу от южной стены храма. Протяженность ограничительной линии, показывающей на плане дома церковнослужителей, составляет 77 саженей (древнерусская мера длины; 1 сажень= 2,134м), что сегодня соответствует 164 метрам. Крестьянские дворы располагались за дорогой, ведущей в г. Воскресенск. Местоположение дороги в настоящее время осталось неизменным.

Возглавил работы по строительству нового храма 29-летний священник Лазарь Гниловский. Помощь меценатов и богатых вкладчиков позволила в короткий срок реализовать дорогостоящий проект, который был бы непосильным для одних прихожан. Большой трехпрестольный храм во имя Воздвижения Честнаго и Животворящаго Креста Господня (приделы Крестовоздвижения, свт. Николая Чудотворца, Вознесения Господня) был построен к 1898 г. После проведения работ по благоустройству внутреннего убранства был освящен в 1900 г.

Тяжелые времена наступили для Русской Православной Церкви после революции 1917 года. Здание Крестовоздвиженского храма было разграблено. В 1935г. с храма были сняты колокола, в 1937г. церковь была закрыта. Здание церкви приспособили для хозяйственных нужд организованного колхоза: её стали использовать в качестве тракторной мастерской и кузни, а затем превратили в склад минеральных удобрений.

Не обошли стороной и военные события Великой Отечественной войны. В 1941 году через село Дарна проходила линия обороны Москвы. Вошедшие в село немецкие войска устроили здесь сборный лагерь для мирных жителей, которые выселялись из домов по всей линии фронта, проходившей по территории истринского района. Село было сожжено; в результате артиллерийских обстрелов и бомбежек были основательно разрушены шатры храма и третий ярус колокольни. Именно в это разрушенное здание храма в декабре 1941г. фашисты сгоняли женщин, детей, стариков. Два дня и две ночи люди находились на декабрьском морозе. Е.М. Смирнова, является очевидцем, выжившей в то тяжелое время. 11 декабря 1941г. Дарна была освобождена 258-м стрелковым полком 9-й Гвардейской дивизии под командованием М. А. Суханова.

Крестовоздвиженская церковь простояла полуразрушенной и забытой в течение пятидесяти лет. Только Ее руины помнят свое великое прошлое. Когда в 1991 году полуразрушенные церковные стены были переданы Православной Церкви, в селе Дарна была зарегистрирована православная община. Настоятелем храма стал только что рукоположенный Митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием молодой священник Константин Волков. С этого момента началось восстановление разрушенного храма. Жители окрестных деревень и Агрогородка активно помогали приходу в восстановительных работах. Под руководством отца Константина прихожане расчищали завалы, устроили временный алтарь, собрали церковную утварь. Храм преображался буквально на глазах. И вновь засияли на солнце кресты, и вновь стал по округе раздаваться благовест.

В декабре 2001 года Викарий Московской Епархии, Архиепископ Можайский Григорий совершил чин великого освящения храма. По окончании Божественной литургии Владыка Григорий вручил настоятелю храма протоиерею Константину медаль преподобного Сергия Радонежского 1 степени, благодетелям Алмакаеву Руслану Федоровичу и Чумаку Николаю Георгиевичу за усердные труды во Славу Святой Церкви были вручены ордена Святого благоверного князя Даниила Московского, помощникам и жертвователям церкви были вручены почетные грамоты Митрополита Ювеналия. Настоятель храма протоиерей Константин Волков ведет в истринском районе большую общественную работу. Около десяти лет он является ответственным в благочинии за взаимодействие с Вооруженными Силами и Правоохранительными учреждениями РФ. Им ведется пастырская работа и просветительская деятельность в войсковых частях, Военном комиссариате г. Истра, ГИБДД и УВД истринского района. Тесные отношения поддерживаются с районным комитетом ветеранов Великой Отечественной войны, с молодежными военно-патриотическими организациями.

Международный сбор молодежных военно-спортивных организаций «Союз-2007-Иссык-Куль»

При храме действует попечительская служба. Осуществляется попечительство над раненными и больными в Центре восстановительной терапии для воинов-интернационалистов «Русь» (г. Руза), а также при храме духовно окормляются воины-интернационалисты, инвалиды локальных конфликтов и войн, члены семей погибших воинов, в том числе организаций «Ассоциация погибших воинов в Афганистане», «Боевое братство», военно-патриотический клуб «Воины» г. Истры. По благословлению отца настоятеля силами прихожан, сотрудников храма и меценатов ведется благотворительная деятельность: оказывается постоянна помощь заключенным, находящимся в исправительных колониях Кировской, Кирово-Чепецкой, Свердловской, Вологодской областях и Чувашии. Один раз в месяц туда отправляются посылки с одеждой, предметами личной гигиены, продуктами и духовной литературой.

При храме организованы две Воскресные школы (в помещении Дома культуры Агрогородка и Дома культуры пос. Снегири), занятия в которых проводятся по основам православной культуры, церковному хоровому пению и рукоделию. В праздники Рождества Христова и Светлый праздник Пасхи силами преподавателей и учащихся для прихожан устраиваются постановочные концерты с духовными песнопениями.

Особое место в современной истории храма занимает история местно чтимой блаженной Александры (Сашеньки). Жила Сашенька на истринской земле в конце XIX – начале XX века и прославилась тем, что исцеляла физические недуги и душевные расстройства; дано было ей знать и видеть судьбы людские на десятилетия вперед. Ее останки были перенесены из села Онуфриева и захоронены внутри церковной ограды в 1996г. Могила Сашеньки с большим деревянным крестом находится внутри церковной ограды, около алтарной части храма.

В настоящее время восстановление здания храма Крестовоздвижения в основном завершено, однако внутреннее убранство церкви требует больших и дорогостоящих реставрационных работ.

Источник

Село Дарна и его храм Воздвижения
Креста Господня (Приложения)

Приложение 1

Древняя история села Ивановское (Ивановское-высокое)

Опись 1584 года перечисляет земли сельца Ивановского. В нем был монастырский двор и 4 крестьянских двора. К Ивановскому «тянули» 18 пустошей, из которых 10 раньше были деревнями. Земли доходили до реки Истры, где лежали обширные луга и пустошь Бо­бырева, будущее село Троицкое. В начале 1580-х годов эти земли поступили в казну.

При первых царях из династии Романовых князья Хованские заняли почетные места при дворе. Такое положение обеспечивало щедрые земельные владения вблизи от Москвы. В числе подмосковных поместий было получено и сельцо Ивановское на Даренке. В 1626 году в сельце числилось 14 дворов, что было очень много на фоне общего безлю­дья, два боярских хозяйственных двора и два двора приказчиков.

Положение Ивановского резко меняется в 1657 году. Основанный на соседних землях Вос­кресенский монастырь стал активно приобретать деревни. Обе половины Ивановского были конфискованы. Вероятно, вокруг сельца шла нешуточная борьба. В октябре 1657 года в Ивановское два раза приезжали писцы (или, выражаясь современным языком, реви­зоры).

Вторая половина Ивановского, бывшая в поместье за князем Семеном Григорьевичем, также была конфискована, но без упоминания вины. На его половине насчитывалось 10 дворов с 37-ю крестьянами, но хозяйство самого помещика выглядело заброшенным: « двор помещиков, а на нем хором: изба, против ея клеть, да клечейка худая, да навес покрыт соломою да житница, стоит без хлеба». Эту половину царь Алексей Михайлович отдал в Новый Иерусалим. («Дано в строение Великого государя святейшего Никона патриарха в Новой Иеросалим в монастырь Живоносного Воскресения»).

Вероятно, князь Семен Григорьевич проявил больше гибкости, чем его дядя. Немного позднее ему были заплачены за половину сельца 700 рублей. Сохранилась расписка о получении этих денег, выданная князем Хованским патриарху Никону.

Древняя история деревни Рычково (Кречково)

Битье батогами не уменьшило амбиций Татищева. В следующем году он заспорил с Се­меном Головиным, опять проиграл и был послан в тюрьму на три дня. Местничество было настолько обычным делом, что ни батоги, ни тюрьма нисколько не повредили дальнейшей карьере Татищева. Позднее он был воеводой в Вязьме, приглашался к цар­скому столу.

В 1621 году Юрий Татищев продал Рычково Федору Боборыкину. К этому времени Федор Васильевич Боборыкин, побывав на воеводстве в Тюмени, вернулся в Москву и жил при дворе. Придворная служба обязательно предполагала и земельные владения в ближнем Подмос­ковье. Так была приобретена земля на Песочне. Ценность ее повышалась близостью ожив­ленной Волоцкой дороги. Опись 1620-х годов показывает вотчину сразу после ее перехода в руки Боборыкиных. В Кречково (Рычково) было всего четыре двора (2 крестьянских и 2 бобыльских), двор вотчинника, поставленный, вероятно, уже новым владельцем. Центром владений Боборыкиных стала деревня Сафатова – будущее село Воскресенское.

Переписная книга 1646 года описывает вотчину стольника – село Воскресенское с деревнями. Деревня Кречково, с которой началась вотчина Боборыкиных, резко увеличила свое население. В ней в общей сложности стало 19 дворов (и 2 пустых), в которых насчитывалось 60 душ мужского пола.

Последней покупкой Романа Федоровича Боборыкина на Истре было сельцо Ивановское (Кашино).

Древняя история деревни Кашино (Ивановское-Кашино)

После смерти княгини Фетиньи Кашиной приданое вернулось к ее матери Настасье (по второму мужу княгине Тюфякиной). К этому времени княгиня Настасья уже была стари­цей Вознесенского монастыря. Она продала Ивановское за двести двадцать рублей и деньги раздала по монастырям за упокой души своей дочери княгини Фетиньи Кашиной.

Приложение 2

Опись имущества Крестовоздвиженской церкви в Дарне 1919 г.

«В Гражданский отдел Еремеевского Волостного Совета Церковнаго Совета села Дарны сведение о капиталах церковных и причта.

Церковного капитала всего хранится в Воскресенской сберегательной кассе на книжке – 190 руб. 75 коп. и более не имеется, а текущия израсходованы на дрова и ремонт Церкви.

Капиталов причта значится:

4% рента в 1100 рублей за № 2252.

Билет погашения долгов в 300 руб. за № 19574.

4% непрерывно-доходный билет в 100 руб. № 154966.

4% закладн. лист Ярославскаго Костромского Земельного Банка в 500 рублей за № 2720.

Все эти означенныя капиталы, принадлежащия церкви, положены на вечный помин и хранятся в Московской Конторе Государственнаго Банка, а 4 % непрер-доходный билет в 100 руб. в Москов. Казначействе, и с них причт получал проценты и более капиталов не имеется, так как настоящая Церковь, после сгоревшей деревянной, построена всего 18 лет с 1900 года.

В чем и подписуемся. Церковный Совет села Дарны.

Андрей Маеров. Дмитрий Максимов.

Священник Василий Раевский

Псаломщик Демитрей Алешин

Церковный староста Н. Куртасов. 1919-го января 13/26 дня.

Опись имущества Крестовоздвиженской Церкви села Дарны Еремеевской волости, Звенигородскаго уезда, приобретеннаго после сгоревшей деревянной церкви и вновь выстроенной и освященной каменной церкви в 1900 году.

Все имущество церкви движимое и недвижимое приняли под свое ведение и собственность мы, прихожане – граждане селений: Дарны, Ивановскаго, Кашина и Небогаткова и передали Церковному своему Совету.

Граждане селения Дарны
Михаил Алек. Галкин
Ф. (?) Шнапцев
Г. Суханов
Симягин
(Иниц. неразб.) Максимов
Дмитрий Максимов
Михаил Доброходов
Андрей Маеров
За неграмотных В. Школина и Димида Олонцова подписал А. (?) Дубакин
Председатель Ком. Бед. И. Газин».

Источник

Воскресные листки

Воскресный листок № 45 (397)

Неправильные верующие и потеря веры: взгляд изнутри

Недавно появился русский перевод книги американского журналиста Уильяма Лобделла «Теряя веру: как я утратил веру, делая репортажи о религиозной жизни». Книга интересна во многих отношениях. Лобделл поднимает ряд очень важных вопросов — которые нам стоит рассмотреть. Один из этих вопросов — о плохих религиозных людях, в которых журналист видит главную причину своего отпадения от веры.

Воскресный листок № 44 (396)

Святой апостол и евангелист Лука

31 октября (по новому стилю) Русская Православная Церковь празднует день памяти святого апостола и евангелиста Луки. Каждое утро верующие люди начинают с молитвы мытаря «Боже, милостив буди мне грешному», взятой из Евангелия от Луки (Лк. 18, 13). Евангелие от Луки, Деяния апостолов, иконы Божией Матери – все это оставил нам в наследие святой покровитель врачей и художников. Апостолу и евангелисту Луке и посвящен наш рассказ.

Воскресный листок № 43 (395)

Фома: апостол и «авантюрист». Окончание. Начало в № 42

Были цари, которые вполне терпимо относились к различным верованиям, приносимым из дальних стран в их края. А приносили их чаще всего купцы. Так что Хаббан в этой истории фигурирует не случайно. Собственно, путь, по которому апостол Фома попал в Индию — это Великий шелковый путь между Европой и Китаем.

Воскресный листок № 42 (394)

Фома: апостол и «авантюрист»

Неверующий апостол — так чаще всего называют Фому, одного из двенадцати ближайших учеников Христа. В Евангелиях о нем сказано немного, буквально несколько слов, но из жития и апокрифов известно, что с проповедью Воскресения Христова он дошел дальше всех — до самой Индии, а по пути привел ко Христу несколько народов. Как это возможно для слабого верой человека?

Воскресный листок № 41 (393)

Эта блаженная незаслуженно забыта: ее почитали не меньше матроны московской и Ксении Петербургской

Сегодня, когда речь заходит о женщинах-юродивых, мы обычно вспоминаем Ксению Петербургскую или Матрону Московскую. А вот прожившая 120 лет и почитаемая всей Россией блаженная Параскева Дивеевская, больше известная как Паша Саровская, почему-то незаслуженно забыта. А ведь к ней прислушивались и преподобный Серафим Саровский, и Николай II.

Источник

Село Дарна и его храм Воздвижения
Креста Господня до XX века

История пяти столетий

Обильные леса кормили и одевали население окрестных деревень. Традиционными в этих местах были промыслы, связанные с обработкой древесины. Обилие зверя и птицы привлекало охотников самых высоких рангов. Юный император Петр II, приехав в Новый Иерусалим летом 1729 года, задержался здесь на охоте почти на три недели.

С 1658 года Дарна стала вотчиной Воскресенского Новоиерусалимского монастыря и вошла в число сакральных памятных мест, образующих Русскую Палестину. Таков был замысел патриарха Никона. После по­стройки храма деревня Дарна превратилась в село Крестовоздвиженское. Посвящение церкви этому празд­нику не случайно. Оно завершило смысловой ряд посвящений ново-иерусалимских храмов, а само село стало парад­ным въездом в подмосковные святые места.

После 1764 года Крестовоздвиженское-Дарна – государственное село и развивается по пути многих казенных селений ближайшего Подмосковья. Видимым итогом этого развития стало строительство в конце XIX в. в Дарне нового великолепного храма.

Драматические события XX века не обошли село стороной. Был закрыт и разорен храм. В 1941 году через Дарну проходила пе­редняя линия обороны Москвы. Здесь гибли и солдаты, и мирные люди. Немецким снарядом был разрушен шатер и третий ярус колокольни Крестовоздвиженской церкви.

В последние десятиле­тия село Дарна и его окрестности во многом изменили свой об­лик. Был построен новый Агрогородок, проведены дороги. В 1991 г. Крестовоздвиженская церковь была возвращена верующим. Начались восстановительные работы. К 2000 г. храм был восстановлен. Освящение состоялось 22 декабря 2001 г.

Древнейшее прошлое Дарны

Об истории людей, будь то целый народ или одна деревня, мы можем узнать из исторических источников. Самые богатые и надежные из них – письменные. Однако прежде чем попасть на страницы летописей или деловых бумаг, люди и населенные ими местности долгие столетия живут без письменности, не оставляя потомкам ни своих имен, ни названий, ни связных рассказов о своей жизни. Даже когда письменность появляется, нет никакой гарантии, что первые записи преодолеют столетия и дойдут до наших дней. Между тем, помимо своей воли, люди все же оставляют следы на земле. Это следы жизни и следы смерти, которые сохраняются в виде древних поселений (селищ и городищ) и древних захоронений (курганов и могильников). Ими занимается археология.

К сожалению, курганы у деревни Рычково до сих пор не исследованы. Их девять, рас­по­ложены они в лесу, на высоком берегу речки Песочни, напротив устья Даренки. Обычно в таких курганах находят захоронения древних славян с украшениями и бы­товыми вещами. Они располагались, как правило, недалеко от поселе­ний.Не исключено, что в будущем обнаружатся следы славянских селищ на берегах реки Даренки.

Древнейшая письменная история поселений на речке Даренке не дает полной ясности в вопросе о времени первого упоминания Дарны. По документам известны два села с одинаковым названием Доренское. В 1451 году ве­ликая княгиня Софья Витовтовна, жена Василия Дмитриевича Мос­ков­ского (сына Дмитрия Донского) составляла свое духовное завещание. На помин души, как это было заведено, она раздала большие земельные владения храмам и монастырям. Свое село Баню (район современного города Красногорска) она отдала Архангельскому со­бору в Кремле. Вознесенскому монастырю, в котором хоронили всех женщин великокня­жеского дома, оставила свое село Доренское. Это первое упоминание села с таким на­званием в известных нам документах. Но соответствует ли оно современной Дарне?

Грамота называет владельцем села Доренского Ивана Ива­новича Моло­дого (или Малого) Товаркова-Пушкина. Род Пушкиных происходил от Гаврилы Алексича, витязя великого князя Александра Невского. Его сыновья были боярами в Твери. При Иване Калите «всем родом» внуки героя Невской битвы выехали в Москву. Род был богат и знатен и занял в среде московского боярства высокое положение. Тогда же, по всей видимости, Пушкины и получили свои земельные владения, лежащие по среднему течению Истры и ее притокам. Раз­ным ветвям этого рода принадлежали Павловское, Лужки, Бужарово, Синево-Мушкино, Сафонтьево, Лами­шино, Раково, Ананово, Мартюшино, Микулино, Огниково, Куртасово (вместе с деревней Духа­нино), Дарна, Рычково, Кашино, Ивановское-Высокое, Трусово, Вельяминово, Полево, Троицкое (Бобырево).

На Руси не было обычая передачи имения старшему сыну. Вотчины обычно дели­лись между наследниками, дробились, и поэтому многие роды стремительно беднели. Огромное владение Пушкиных по Истре начало быстро распадаться со времен Дмитрия Донского и почти ис­чезло к концу правления Ивана Грозного.

Товарковы были самыми удачливыми в роде Пушкиных. Первый известный владелец села Доренское Иван Малой Товарков служил при дворе Ивана III. Он был в числе московских войск, которые ходили на Новгород, чтобы присоеди­нить его к Москве. У двух сыновей Ивана Малого (оба носили одинаковое имя – Андрей) не было наследников мужского пола. Поэтому свои земли на Истре и Песочне они и их дочери постепенно про­давали и отдавали Чудову монастырю. iii Чуть позднее значительную часть земель выкупил И.И. Полев. До нашего времени существует деревня Полево (ныне – район города Истры), сохранившая в своем названии имя этих владельцев.

Документы по истории села Дарны следующего столетия не сохранились. Оно появ­ля­ется в писцовых книгах (так назывались общие переписи земли и населения России XV-XVII вв.) только после смерти Ивана Грозного, в 1580-х годах. Описание Подмосковья этого времени показывает бывшее крупное село запустелым. В пустоши Дарна числилось немного пахотной земли, основная часть «лесом поросла», еще был большой луг, с которого косили 640 копен и лес размером полверсты на полвер­сты.

В этих писцовых книгах пустошь Дарна называется поместьем Ивана Ивановича Полева, кото­рое взял на оброк Леонтий Курчев. Курчевы были одним из ответвлений все того же большого рода Пушкиных. В XVI веке они владели такими крупными селами и деревнями на Истре как Куртасово, Огниково, Трусово, Вельяминово, Ламишино и Кречково (Рычково).

Средневековье не знало частной собственности. Всякое земельное владение было жалованьем за службу – собственную или предков. Однако между вотчиной и поместьем – двумя основными формами землевладения – была разница. Вотчина продавалась, передава­лась по наследству, могла быть отдана в монастырь на помин души. Поместье же было простой, натуральной платой за службу, заменявшей деньги. В случае не­явки или побега с государевой службы помещик лишался этого участка земли. Постепенно разница ме­жду вотчиной и поместьем стиралась, поместные дачи все реже перетасовывались. И все-таки родовая вотчина была более надежным владением, и долго действовали порядки возврата утраченной вотчины в род. Поэтому закономерно, что Пушкины пытались как-то вернуть свои земли, и именно с этой целью Леон­тий Курчев взял Дарну в оброк (то есть в аренду).

Дарна в начале XVII века

За полным отсутствием документов трудно сказать, постигла ли Федора Чеботова служебная катастрофа, или просто вотчина была забрана в казну после его смерти. Так или иначе, но в 1635 году Дарна снова числится в государевых землях и поступает в поместную раздачу. Земли в Московском уезде уже прочно заняты, и поместных дач не хватает. Поэтому Дарну делят на три части и раздают в поместье Лариону Сумину, Кузьме Трусову и Калли­страту Жохову.

Сумины-Курдюковы происходили из рядовых можайских служилых людей, но в правле­ние Ивана Грозного начали понемногу выдвигаться. Впервые Ларион Сумин появляется в официальных документах по весьма скандальному случаю. В первый год царствования царя Ми­хаила Федоровича он был послан на размежевание границы с Польшей. Там во время мест­нической ссоры с князем Василием Ромодановским он громогласно обвинял героя Смутного времени, князя Дмитрия Михайловича Пожарского в попытке за деньги занять царский престол. Пожарские и Ромодановские происходили из одного рода, и жалоба царю была принесена немедленно. Скандал получил огласку, но на дальнейшую карьеру Ла­риона Сумина повлиял мало.

В 1628 году Кузьма Трусов в придворном чине стряпчего присутствует на приеме персидских купцов царем Михаилом Федоровичем. Стряпчие был самым низшим придворным чином. Они наблюдали за кухней и оде­ждой государей. По своей должности они часто бывали на торжест­венных церемониях и обязательно сопровождали царя в поездках. Для многих этот чин был первой ступенькой в карьере.

В той части Дарны, которая принадлежала Трусову, было 4 крестьянских и один бобыль­ский двор, в них считалось 5 жителей мужского пола.

Позднее Каллистрат Жохов сумел превратить свое поместье Дарну в вотчину и, вероятно, выкупил часть деревни у своих соседей, но вскоре продал деревню Афанасию Боборыкину.

Ближайшие деревни рядом с Дарной уже принадлежали Боборыкиным. Округляя семейные вла­дения, в 1640-х годах Афанасий Боборыкин купил у Каллистрата Жохова половину Дарны, и вскоре ему принадлежало две трети селения. На его долю первоначально приходилось 4 крестьянских двора с шестью крестьянами. Бобо­рыкин поставил в Дарне свой хозяйственный двор с приказчиком и вместе с соседом уст­роил пруд («Да под селом Дарною пруд опче с князь Степаном Шеховским»). Заметим, что в документе XVII века живет память двухвековой давности о том, что Дарна до того как запустеть была селом.

Боборыкины были одним из самых известных боярских родов в Москве. Они были в родстве с Шереметевыми, За­харьиными-Кошкиными (будущими Романовыми). Уже в XIV веке их родоначальники занимали первые места на служебной лестнице. Но затем для Боборыкиных начинается полоса неудач, они превращаются в захудалых новгородских помещиков. Впервые они по­явля­ются в Москве после двухвекового отсутствия уже при новой династии. Романовы охотно привлекали к своему двору однородцев и давали им не слишком вид­ные, но вполне достойные места. В 1620-х годах в стольниках и по московскому дворянскому списку служили уже шесть Боборыкиных.

Кроме того, Афанасий Боборыкин прославился своим чудесным исцелением в 1625 году от Ризы Господней. Часть Ризы долгие века хранилась в грузинском соборе в Мцхети и была захвачена войсками шаха как военный трофей. В те годы Персии крайне важно было зару­читься нейтральным отношением России к завоеваниям шаха Аббаса на Кавказе. Эта святыня была привезена послом персидского шаха в дар московскому царю. В Москве приняли подарок, хотя и сделанный мусульманским правителем. Новая династия Романовых была освящена этой всемирной христианской свя­тыней. Риза Господня была помещена в Успен­ский собор. В честь нее был установлен праздник (10 июля). В Прологе (книге для христианского чтения) было помещено Сказание о Ризе Господней. В Сказании описана вся история пленения Ризы (хитона) Господня войсками Аббаса и передача ее русским послам. В Мо­скве «митрополит и священники повелением святейшего патриарха ходили и на недужных хитон Христов возлагали, и болящие различными недугами скорое исцеление принимали и были здоровы, славу и благодарение Христу Богу воссылали. И повелели в великой со­борной церкви Успения Пресвятой Богородицы на западной стороне, в углу, место устроить очень почетное и украшенное, где есть и образ Живоносного Гроба Господня, и это неис­тощимое богатство, Ризу Христову достолепно там положить». В короткий срок от святыни исцелились 14 человек, о чем были составлены подробные рассказы.

В 1648 году Афанасий Боборыкин умер и оставил Дарну своей жене Олене. Совладельцем Дарны был князь Степан Никитич Шаховской. Пруд в Дарне был общим. Кроме части Дарны князь Степан Шаховской был еще владельцем деревни (бывшей пустоши) Дьяково на речках Даренке и Макарихе. В 1646 году в деревне насчитывалось 4 крестьянских двора.

Максим Стрешнев взял на сибирскую службу своих сыновей. И они, несмотря на свое близкое родство с царем, проходили по сибирским рекам многие версты в поисках ценных металлов. В 1645 году Стрешневы нашли медную руду на реке Тагил. В двух кожаных мешках она была отослана в Москву. Там были проведены пробные плавки, которые дали медь. Молодой царь Алексей Михайлович хвалил своих родственников, обещал всякую по­мощь людьми и деньгами. Но строительство рудников и заводов развернулось только в начале следующего столетия. На том месте, где Стрешневы нашли руду, вырос богатейший Нижнетагильский горнопромышленный район, который долгое время принадлежал Демидовым.

В 1654 году Григорий Стрешнев продал деревню Дарну стольнику И.И. Чаадаеву. Иван Ива­нович Чаадаев одним из видных дипломатов своего времени. Он начал службу в 1640 года и от­личился в войне с Польшей. Был воеводой в Киеве после смерти Богдана Хмельницкого, когда преемники гетмана боролись за власть. Чаадаев в эти трудные годы сумел добиться признания у киевлян, всегда выступая за их интересы. В 1666 году он стал воеводой в Архангельске. Город приобретал значение международного порта и здесь требовался человек с большими дипломатическими способностями. В 1676 году Чаадаев был пожалован чином окольничего, вторым по значению в Боярской Думе. Несколько лет он возглавлял Сибирский приказ.

Основная служба И. Чаадаева проходила в посольствах. Он не менее 6 раз ездил в Польшу, с ко­торой в конце концов и заключил «вечный мир». За это он был пожалован огром­ной суммой в 3000 серебряных ефимок (иоахимсталеров). Кроме того, Чаадаев был послом в Вене и Венеции. Во время «хованщины» (1682 г.), когда столица фактически была в руках стрельцов, он сохранил верность царевне Софье. В конце жизни он ездил с царем Иоанном Алексеевичем по монастырям или оставался «ведать» Москву. Умер И.И. Чаадаев в 1696 году. Известный рус­ский философ XIX в. Петр Яковле­вич Чаадаев – его праправнук по прямой.

Иван Чаадаев был последним частным владельцем Дарны. С 1658 года она вошла в со­став земель Новоиерусалимского монастыря.

Строительство нового Иерусалима

Середина XVII века резко изменила историю Истринского края. Здесь, где до того времени не было ни крупных городов, ни монастырей, возник грандиозный ансамбль Нового Иерусалима.

Создателем этого великолепного монастырского центра стал патриарх Никон (1605-1681), которого справедливо считают одной из самых ярких фигур русской истории XVII века. Выходец из нижегородских крестьян, он в 47 лет стал главою русской церкви. Деятельность Никона не ограничивалась только патриаршей кафедрой. Он принимал самое активное участие во всех политических делах: способствовал русско-украинским связям и борьбе за выход России к Балтийскому морю. Во время отъезда молодого царя Алексея Михайловича к войскам именно патриарх управлял всеми государственными делами.

В полном согласии патриарха и царя были задуманы исправления в церковных книгах и обрядах, проведенные по греческим образцам. Три монастыря, построенные патриархом Никоном, также соответствовали замыслу церковной реформы. Все они повторяли известные во всем христианском мире святыни – Крестный монастырь в Палестине и Иверский на Афоне. Главным созданием патриарха Никона стал Воскресенский Новоиерусалимский монастырь на берегах Истры.

Новый монастырь должен был иметь свои хозяйство и земельные владения. К этому времени все терри­тории в центре России были освоены и поделены. Землю нужно было покупать. Сделать это можно было только в обход законодательства, которое запрещало монастырям какими бы то ни было способами приобретать населенные имения. Для монастырей патриарха Никона сделали исключение. Каждая покупка подтверждалась особой царской грамотой.

2 июня 1657 года Роман Боборыкин продал патриарху Никону Ивановское-Кашино. В деревне было 5 дворов. На момент продажи Кашино было не в столь цветущем состоянии, как остальная вотчина Боборыкина. В деревне было четверо беглых крестьян с женами и с детьми. Поэтому в купчей специально оговаривалось, что новый владелец может «тех беглех крестьян приказать сыскивать». За Кашино Роман Бо­борыкин получил тысячу рублей. В этот же год была куплена и деревня Новая. Она находилась на противополож­ном от Кашино берегу Даренки, у ее впадения в Песочню, когда-то была в роду Пушкиных, затем в качестве приданого перешла к Трубецким. В 1657 году боярин Трубецкой продал ее патриарху Никону. В конце XVII века деревня запустела после по­жара, а жители были переведены в Кашино. В 1657 году царь Алексей Михайлович передал в Новый Иерусалим половину Иванов­ского-Высокого, заплатив за него князю Семену Хованскому 700 рублей. Вторая половина Ивановского поступила в Новый Иерусалим формально из Левкиева монастыря.

Наконец, в 1658 году патриарх Никон купил у И.И. Чаадаева «вотчину в Московском уезде в Сурожском стану деревню Дорну на речке на Доронке и на речке на Песочне, а в ней двор вотчинников со всем дворовым строением».

6 июля этого же года царь Алексей Михайлович дал послушную грамоту крестьянам де­ревни Дарны, в которой определяются их повинности. Грамота обращается к крестьянам, которые живут в деревне или начнут жить на пустошах, если монастырь станет их засе­лять. Обращение прямое: « А вы б, все крестьяне, Великого Государя Святейшего Никона патриарха приказных его людей, которые по ево Великого государя указу в той вотчине для всякие расправы будут, слушали, пашню на него великого государя пахали и доход ево платили».

У самого знаменитого керамиста этого времени, выходца из Белоруссии Степана Иванова по прозвищу Полубес, изразцами которого украшены многие храмы Москвы, учился Петр Ларионов из Дарны. Он достиг немалых успехов. В 1666 году, после осуждения патриарха Никона, мастеров из Нового Иерусалима забрали в Москву. В списке мастеров – учеников Полубеса, находится и «Петрушка Ларионов», крестьянин из села Воздвиженского (Дарны), который делал сырые изразцы для украшения собора. Его учитель ручался и за то, что Ларионов уже научился «наводить краски» и делать печные изразцы, т.е. стал полноправным мастером.

После удаления патриарха Никона из Москвы три основанных им монастыря со своими селами оказались в странном юридическом положении. Они остались как бы личным владением опального патриарха. В документах отмечалось, что хозяйство этих монастырей остается нераздельным.

С 1661 года началось долгое и крайне запутанное дело по жалобам Р.Ф. Боборы­кина на патриарха Никона. Споры о земле были обычным делом. Эта распря осталась бы незаме­ченной, если бы не касалась первых лиц государства и не имела бы такого яркого политиче­ского оттенка. Совершенно ясно, что Боборыкин решил использовать опалу патриарха в своих корыстных интересах.

Челобитная Романа Боборыкина произвела впечатление при дворе. Царь со слезами на глазах жаловался на патриарха Никона боярам. В Новый Иерусалим послали целую команду стрельцов и лучшего законника боярина Н.И. Одоевского. Расследование было жестким, но к земельным спорам оно уже не имело никакого отношения. Во всех исках Бо­борыкину было отказано, и его претензии на получение восьми тысяч рублей были отклонены.

Дело Боборыкина ускорило решение судьбы патриарха Никона. В конце 1666 года был собран Собор вселенских патриархов, который лишил Никона сана и обрек на ссылку в северные монастыри фактически до конца жизни. Этот Собор определил и будущее Воскресен­ского монастыря: он перестал именоваться Новым Иерусалимом, но сохранил за собой значительные земли, в том числе и поселения на Песочне и Даренке.

Село Дарна в составе монастырской вотчины

Хотя Витсену показалось, что земли хорошо обработаны, документы монастырского ар­хива говорят скорее об обратном: хозяйство развивалось, но рабочих рук явно недоставало. Поэтому к концу XVII века в монастырских селах было еще много необработан­ной земли. Так, в Ивановском-Высоком в десяти пустошах была только пашня, «лесом поросшая», и только в двух – «пашня наездом». В Дарне и в Кашино пашня обрабатывалась «перелогом», то есть периодически переносилась на новое место, а старое оставалось «отдохнуть», восстановить свое плодородие. Была и земля, которая именовалась «пашенный лес» в память об очень давней распашке, которая успела порасти деревьями. В Рычково следы хозяйствования были явственными: здесь «росщистная» (т.е. вновь расчищенная) земля соседствовала с пе­релогом и «пашенным лесом». В Дарне был большой лес и много лугов.

Вообще же, в центральных уездах России тогда уже установилась трех­польная система земледелия. Вся пашня делилась на три поля – озимое, яровое и пар (оставленное для «отдыха»). Каждый новый год они менялись ролями. Урожаи были невелики, в среднем рожь давала урожай «сам-3» (т.е. получали всего в три раза больше, чем посеяно семян). На огородах са­жали капусту, морковь, свеклу, лук, чеснок, репу, которая до появления картофеля была важным продуктом питания. Каждый крестьянский двор кроме пашни получал сенокос. Держали обычно не­сколько коров, не столько для молока, сколько для удобрения земли.

По книге монастырских владений 1668 г. видно, насколько выросло население вотчины за время монастырского управления. В четырех деревнях в 68 дворах жило 210 крестьян. Если прибавить жен­щин, то общее население этой вотчины было не меньше 400 человек. В Дарне был постав­лен монастырский двор. Пустошь Тихонову начали было заселять крестьянами, но затем пе­ревели их в Дарну.

Кроме крестьян, в монастырских владениях жило и другое зависимое население. Одной из таких групп были «монастырские детеныши», т.е. слуги. В 1669 году три крестьянина из Ивановского и Воздвиженского поручились за крестья­нина Проньку Семенова, который поступал из крестьян в монастырские детеныши. Они обещали, что он будет «всякую работу работать, что по приказу власти укажут, и не пить, ни бражничать, ни с ворами на знатца, ни табаком, ни вином не торговать, а в монастыре и в монастырской казне ни над чем никакой хитрости не учинить». В случае, если Пронька Семенов нарушит эти условия, он и его поручители должны были платить в монастырь штраф.

Дарна в системе «русских палестин».»
Строительство Крестовоздвиженского храма.

С самого начала строительства Нового Иерусалима замысел не ог­раничивался только постройкой монастыря. Было задумано создание копий тех мест, о ко­торых каждый православный человек знал по евангельским текстам. Патриархом Никоном и его сподвижниками были переименованы многие территории по реке Ис­тре. Здесь зазвучали палестинские названия: река Иордан (Истра), горы: Фавор, Сион, Елеон, село Преображенское (Микулино), девичий монастырь Вифания.

Некоторые евангельские названия были даны при патри­архе Никоне, а о некоторых мы знаем только из более поздних документов. Возможно, что процесс переименования подмосковных мест затянулся на столетие. Но строительство храма Воздвижения креста в Дарне входило в первоначальную программу «русских Палестин». В системе подмосковных святых мест обязательно должно быть посвящение великому празднику Воздвижения Креста Господня.

Село Дарна – Воздвиженское было главным, но не единственным местом на юге от Новоиерусалимского монастыря, входившим в систему святых мест. Судя по всему, ему отводилась роль парадного въезда в центр «Русской Палестины», поэтому здесь были помещены и другие важнейшие пункты, названия которых указывали на библейские образцы. Документ конца XVII века говорит о том, что крестьяне деревни Рычковой «пашут в Рамских полях». На карте XIX века на берегу Песочни показана Рамская роща. Нет сомнения в том, что название «Рама» появилось здесь в XVII веке.

Рама упоминается в Ветхом Завете многократно. Но это не один город, а несколько. Прежде всего, это город пророка Самуила. В русской традиции наиболее известной была Рама, упоминаемая пророком Иеремией: «Голос слышен в Раме, вопль и горькое рыдание; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться о детях своих, но их нет» (Иеремия, XXXI, 15). В Новом Завете это виделось как прообраз плача над младенцами, избиенными Иродом (От Матфея, II, 16-18). О Раме писал старец Арсений Суханов, современник патриарха Никона, подробно изучивший Палестину. По дороге в Вифлеем ему указали кладбище, где покоится Рахиль, мать Иосифа Прекрасного и Вениамина, брата его. Арсений Суханов понял, что Вифлеем входит как бы в Рамский «уезд». Рукопись Арсения Суханова внимательно изучалась в кругу патриарха Никона. Она стала источником знаний русских людей этого времени о Палестине. Именно по ней во многом строился невиданный на Руси храм Воскресения на Истре, повторяющий Храм Гроба Господня.

Документы XVIII века называют еще одно палестинское название в районе Пе­сочни и Даренки: бывшую пустошь Дьяково именуют Ермоном. К сожалению, отсутствие документов XVII века не позволяет с точностью решить, было ли название Ермон первоначальным, или его дали только в XVIII веке.

В кругу патриарха Никона о горе Ермон мог рассказать архиепископ Назаретский Гавриил. Он побывал в Москве в 1651 году. Ехал он через Украину, причем взял на себя тайную дипломатическую миссию – передал московскому царю письмо и поручение от Богдана Хмельницкого. Царь Алексей Михайлович встретил архиепископа с большим почетом. Гавриила Назаретского наградили деньгами и уговаривали остаться в Москве. К его словам прислушивались. Сохранились рукописи с поучениями архиепископа Гавриила, в них содержатся и рассказы о Палестине: «От Назарета же к полуденной стране есть равно поле, и посреди поля против Фаворской горы и ту есть Ермонская гора зело высока». Именно на этой равнине, по указанию Гавриила Назаретского, «ста Иисус на месте равныя и народи ученик его».

Переименования Дарны и ее окрестностей подчеркивали значимость этого торжественного въезда в «Русские Палестины». Холмистая местность позволяла от храма в Дарне увидеть главы Нового Иерусалима и лесистую гору Фавор за монастырем. Многие посетители Воскресенского монастыря впоследствии отмечали эту особенность местоположения села.

Самые ранние известия о деревянном храме в селе Дарна – Воздвиженское относятся к 1686 году. Храм Воздвижения Креста Господня был деревянный. Постройка самого храма стоила очень недорого. Но его нужно было наполнить необходимыми книгами, священными сосудами и иконами, а это уже выливалось в очень значительную сумму. Прежде всего, нужно было установить иконостас, при этом основным расходом была оплата труда художников. Храм снабжался набором священных сосудов (по­тир, дискос, звездица), напрестольным крестом, дарохранительницей и дароносицей, тканями (плащаница, покров на престол, облачения священнослужителей). Необходимы были кадила и осветительные приборы, а также набор богослужебных книг.

В конце XVII века, когда строился Крестовоздвиженский храм, широко доступны были печатные книги. Они стоили во много раз дешевле рукописей. Каждая такая книга ценилась от рубля до двух: но полный набор книг для храма обходился в значительную сумму. Кроме того, обязательным было напрестольное Евангелие, которое обычно украшалось металлическим, часто се­ребряным окладом. Полный причт церкви состоял из священника, который в средневековых документах назы­вался просто попом, дьякона, дьячка, пономаря и просвирни. В сельских храмах не часто бы­вал полный состав священнослужителей, дьяконы были большой редкостью.

Монастырская вотчина в первой половине XVIII века

Положение русского духовенства в эту новую эпоху было двойственным. Государство постоянно урезало права и привилегии церкви, но оно не могло допустить падения авторитета духовенства в народе и полного слияния его с низшими слоями населения. В результате была создана система государственного православия, при которой священники сохранили сравнительно привилегированное положение, но обязаны были в своем служении подчиняться государственному интересу, в том виде, как его понимал император.

Усиление налогового давления на монастырские вотчины и вмешательства государства во внутрицерковные дела, при всей своей резкости, не было чем-то принципиально новым в отношениях светской и духовной власти. «Православная энциклопедия» пишет: «Этими мерами Петр развивал начала заложенные в устройстве еще Московского государства, но поистине революционным новшеством было придание духовенству административных и, до известной степени, политических функций. Приходское духовенство обязано было теперь объявлять все государственные законы во время воскресной службы, вести метрические книги (регистрацию бракосочетаний, рождений и смертей в приходе) и исповедальные росписи (кто из прихожан и когда исповедовался), выявлять раскольников и вести за ними наблюдение, надзирать за безместным духовенством, повивальными бабками и т.д. и, наконец, следить за регистрацией населения при ревизиях и доносить о незарегистрированных.

Таким образом, приходская церковь стала в какой-то мере представлять власть на местах, и власть не только духовную, но и светскую, выступала в качестве информационно-политического центра округи, где селяне узнавали последние правительственные решения. Отсюда же в высшие сферы шла информация о благонравии местного населения.

Не смотря на эти новые задачи, материальное положение церкви ухудшилось. Особенно тяжелыми для церковнослужителей и монахов были годы правления Петра I и Анны Иоанновны. Церковь была обложена многочисленными поборами в пользу армии, платила налоги со всех недвижимых имений, подвергалась многочисленным разовым выплатам и работам.

Новый Иерусалим и его вотчины были по сравнению с другими монастырями в лучшем положении. Монастырь продолжал оставаться государством в государстве. Население и священнослужители ближайших к Новому Иерусалиму вотчин чаще имели дело с монастырскими властями, чем с государственными чиновниками и епархиальным начальством. Воскресенский монастырь распоряжался своими землями и крестьянами сам, платя в казну не слишком разорительные суммы. Значительным уроном для хозяйства было взятие крестьян в солдаты и посылка мастеров на строительство Петербурга.

Описи сел Нового Иерусалима в это время не обнаруживают никаких признаков упадка. В 1704 году население четырех ближайших к Дарне селений, включая само село, выросло до 328 жителей мужского пола. Дворы стали крупнее, иногда в одном дворе было по две избы. Беглых не оказалось. Только в Рычкове два двора стояли пустыми. Один крестьянин был в солдатах, а второй «по­шел в солдаты в волницу», т. е. добровольно.

Церковный причт села Дарны начала века перечислен в некоторых документах. В 1704 году в селе были переписаны: «Двор попа Федора Тимофеева, у него дети Федор (4-х лет), Са­мойла (2-х лет). Двор дьячка Феодосия Яковлева, сын Илья 9 недель. Двор пономаря Стефана Дмитриева, сын Петр 3-х недель».

При описании Московского уезда в 1715-16 годах подробно перечис­ляли население каждого двора, включая (впервые в русской истории) и женщин. Указание на возраст жителей делались с их слов и часто ошибочно. Были описаны и церковные дворы в Дарне-Воздвиженском: «Двор. Поп Федор Тимофеев сын 40 лет, у него жена Евфросинья Федорова дочь 35 лет, у них дети: сын Федор осми лет, Самойла шести лет, Феофил трех недель, дочери: Василиса 11 лет, Полагея 3 лет, Марья трех недель. У него отец во дьяконах Тимофей Петров сын 70 лет. Двор. Дьячек Федор Яковлев сын 35 дет. У него жена Дарья 35 лет, у него сын Самойла двух недель, дочь Домна 11 лет, Авдотья 2 лет». Можно предположить, что Евфросинья Федорова была дочерью священника первой в Дарне церкви Федора Емельянова.

Благодаря счастливой находке в окрестностях Дарны село и его храм стали известны царю Петру I. Священник Крестовоздвиженского храма (видимо, тот же Федор Тимофеев) на­шел в начале XVIII века клад из старинных драгоценных вещей и поднес его царю, за что был награжден медалью.

В середине XVIII века в Новоиерусалимском монастыре началось огромное строительство. Перестраивался и заново украшался грандиозный Воскресенский собор. Это требовало привлечения всех сил и средств монастырской вотчины. Строительные работы легли тяжким бременем на плечи монастырских крестьян, объем их не был четко определен. Крестьяне из ближайших к монастырю сел выполняли, в основном, простейшие, но трудоемкие работы – заготавливали и возили лес и глину. На этом строительстве некоторые крестьяне обучались ремеслам и становились квалифицированными мастерами.

По документам монастырского архива известны некоторые уроженцы Дарны и соседних деревень, мастерство которых было востребовано в Новом Иерусалиме. Традиционной для этих мест была деревообработка. Плотник из Дарны Прокопий Васильев «с товарищами» выполнял разные работы по ремонту монастырских построек (настилка полов, починка лестниц, обновление кровли) с 1780 по 1802 г. Затем в том же качестве на монастырские работы привлекался его сын Василий Прокофьев. В монастыре работал также плотник из деревни Ивановской Сергей Иванов. xix В эти годы дарновские крестьяне уже не зависели от монастыря. За договорные работы они получали немалые деньги.

Экономическое село

Екатерина II, вступив на престол, не решилась сразу портить отношения с иерархами русской церкви. Она отменила указ покойного мужа и издала манифест о приведении монастырских крестьян в подчинение своим прежним владельцам. Но сделать это оказалось нелегко. Крестьяне с радостью восприняли известие о своем новом положении, но слышать не хотели о возвращении в монастырское подчинение. Правительственные распоряжения на этот счет они просто игнорировали. Указ от 8 января 1763 г. о возвращении деревень монастырям был читан в приходских церквах, но крестьяне «не оказав нималой склонности к послушанию тех высочайших Ея Императорского Величества повелений, но и больше презрительными криками противности свои оказывали и не только о бытии в послушании властям того монастыря, но и во слышании указов требуемой подписи не дано было».

Когда настало лето, крестьяне приступили к прямому захвату монастырских угодий. Правительство вынуждено было прибегнуть к вооруженной силе. Пока воинские команды ни прибыли на место событий, селяне успели опустошить монастырские поля и луга, которые теперь считали своими, и даже нанести физические увечья монахам, если те появлялись в этих владениях. Эти события, достигшие апогея 12 июня 1763 г., описаны в донесениях монастырского начальства в Москву, а также в донесениях советника Коллегии экономии Барыкова, посланного разобраться в конфликте на месте.

Правительство решило не только наказать бунтовщиков, но и разобраться в причинах недовольства жителей монастырских сел своей жизнью. Были составлены полные описания церковных имений, с росписью крестьянских повинностей и доходов (их составляли военные, поэтому эти описи получили название «офицерских»). Как оказалось, «князья церкви», которые в Средние века были самыми рачительными хозяевами, теперь донимали своих крестьян многочисленными мелочными сборами и архаичными повинностями.

Владения Новоиерусалимского монастыря описывала команда поручика Михаила Павлова. Она перечислила все повинности, которыми были обложены монастырские крестьяне. Кроме работы на полях, они были обязаны возить дрова, косить сено, сдавать в монастырь яйца и другие продукты. При этом хозяйство Дарны и ее окрестностей процветало. Особенно активно использовалась речка Песочна. Она была уставлена мельницами или собственно крестьянскими, или взятыми на оброк (в аренду) у монастыря. Такие мельницы были и у Рычково, и у Кашиноxx. Как видно, не от нищеты и безысходности, а от сравнительного достатка и стремления к еще большему произошли волнения в ново-иерусалимских вотчинах.

И все же власть сделала заключение, что время монастырских латифундий прошло. По существу, церковные вотчины оказались разменной монетой общегосударственной политики. Обстановка в стране была тревожной. Крепостничество достигло своего пика. На Урале бунтовали заводские рабочие. Только что с трудом подавили восстание башкир. На Дону было неспокойно. Не хватало только бунта монастырских крестьян в центре страны. Екатерина стала спешно гасить очаги недовольства: громкий процесс над «Салтычихой» должен был привести в чувства зарвавшихся помещиков, обанкротившиеся заводы были возвращены в казну, специально созданная Комиссия о духовных имениях стала готовить штаты для архиерейских домов и монастырей ввиду лишения их прежнего источника существования.

Новый и на этот раз окончательный указ о конфискации монастырских вотчин вышел 26 февраля 1764 г. В качестве компенсации монастырям предоставлялось государственное жалование согласно штату. Села и деревни, ранее им принадлежащие, поступали в полное распоряжение Коллегии Экономии и стали называться экономическими. Желаемый эффект был достигнут. Как писала сама Екатерина, «монастырских крестьян непослушание разом пресеклось».

Воскресенский монастырь потерял все свои огромные владения в 26 уездах страны (более 13 тысяч душ мужского пола). «Штатная сумма», назначенная на его содержание, составляла около 30 % прежних доходов. Крестьяне стали считаться государственными («экономическими»), платя в казну не слишком обременительный налог. Все повинности в пользу монастыря отменялись.

Близость Москвы давала возможность уходить на зимние заработки, не дожидаясь разрешения монастырских властей. Описание 1781 года называет среди занятий крестьян заготовку и сплав леса по рекам Истре и Москве, уход в город на извоз и другие малоквалифицированные работы. Мелких крестьянских мануфактур в этой части Подмосковья не сложилось.

Это же описание донесло до нас черты крестьянского быта екатерининского времени: «Крестьяне одежду носят обыкновенную, русские сермяжного домотканого сукна кафтаны, кои по их названию зипуны, и холстинные балахоны; зимою ходят в овчинных шубах, а которые позажиточнее, те имеют кафтаны из хорошего сукна, тако ж и шубы крытые, а женщины ходят в крашенинных синих сарафанах и некоторые в китайчатых и кумачных, на голове же употребляют сороки и кокошники, вышитые шелками и золотом, а прочие и в повойниках; ходят же более в лаптях, а некоторые и в кожаной обуви; что же касательно до построения их домов, то оные состоят из черной избы и сеней, против коих находится клеть, и все оное покрыто соломою, а на больших дорогах и частию в селениях казенного ведомства выстроены белые избы, покрытые тесом».

В 1781 году был образован Воскресенский уезд, а бывшее монастырское село Вознесенское стало городом Воскресенском. В Дарне в эти годы насчитывалось 19 дворов (125 жителей обоего пола). Деревня Рычково была еще меньше: 14 дворов (88 человек). Чуть более населенными были деревни Кашино (23 двора и 150 жителей) и Ивановское (30 дворов, 199 человек).

Храм села Дарны в конце XVIII веке

В Центральном Государственном архиве г. Москвы сохранились некоторые из этих документов. Из них мы узнаем, что в 1757 г. на месте прежнего Крестовоздвиженского храма был возведен новый деревянный храм в честь свв. Апостолов Петра и Павла, перенесенный из села Петровского экономического ведомства. Село Дарна не изменило своего названия по новой церкви и продолжало называться Воздвиженским. Сохранение прежнего названия было принципиально важно для священной топографии «Русской Палестины».

Ущемив права монахов, Екатерина II постаралась реабилитировать себя за счет «бельцов». Приходскому духовенству были даны некоторые льготы: отменена часть налогов с клира в пользу епископов («окладные сборы», подати за поставление в священники и переводы с одной должности на другую). В 1765 г. сельским приходам назначили по 33 десятины земли (30 пахотной и 3 пастбищной), которая становилась дополнительным источником дохода для причта, если, конечно, ее удавалось полностью выделить из помещичьих или крестьянских земель.

Основные средства к существованию сельское духовенство получало от треб и традиционных пожертвований в натуральной форме от прихожан. Екатерина II пыталась утвердить плату за отправления треб (от 3 копеек за крещение и 10 копеек за венчание или отпевание в сельской местности до 25-50 копеек за крещение и 1-2 руб. за венчание в Москве), но предписанные сверху расценки не прижились на практике. В конечном счете, все определяла зажиточность прихожан.

По клировой ведомости 1788 г. «в селе Дарне церковь Петра и Павла деревянного здания во всей исправности, церковною утварью посредственна.

Священник Андрей Феофилов 56-ти лет находится в меланхолической болезни, грамоту имеет, в чтении и церковном пении исправен, в школах не был, женат. За священником дел и подозрений нет.

Дьячек Федор Андреев 29-ти лет, посвящен, грамоту имеет, в школах не был, в чтении исправен, ноту знает, женат. За дьячком дел и подозрений нет.

Пономарь Иван Борисов 29-ти лет, посвящен, грамоту имеет, в школах не был, в чтении средственен, ноту знает, женат. Пономарь за самовольную от должности без позволении команды в другой уезд отлучку штрафован в монастыре месячными трудами.

Священниковы дети: Иван 17 лет, Николай 12 (обучаются в семинарии). Дьячков сын Иван 5 лет. Пономаревы дети: Иоанникей 5 лет».

В приходе в это время 68 дворов экономического ведомства, в них мужского пола 248 душ, женского 237. «Священно-церковнослужители пользуются сверх прихода определенной святейшим Никоном патриархом 15 десятинами землею».

Таким образом, дарновский приход в это время весьма малочислен, он даже не вписывается в установленные в 1778 г. штаты (однокомплектная церковь с 1 священником, дьячком и пономарем предполагала приход от 150 дворов). При том стремлении к ограничению количества клириков и храмов, которое проявляло государство в XVIII в., церкви с недостаточным приходом балансировали на грани закрытия. Их даже и пытались закрывать в 1760-80-х гг., укрупняя приходы, но государственная служба не могла поглотить такого количества «лишних» клириков, и эксперимент пришлось приостановить. По более мягким требованиям, введенным в 1785 г., однокомплектный клир устанавливался для храмов с приходом менее 700 человек.

Как видно из ведомости, церковь еще не получила положенных по указу пашни и сенокоса, а продолжала пользоваться лишь наделом, пожалованными ей более ста лет назад основателем Ново-Иерусалимского монастыря.

Ни один из церковнослужителей Петропавловской церкви в Дарне на это время не получил специального богословского образования. Требование петровского «Духовного регламента» об обязательном обучении сыновей священнослужителей в епархиальных духовных училищах и непоставлении в священники «неученого в той школе человека» до сих пор оставались на бумаге. Система духовного образования в России еще не сложилась.

Село Дарна и его храм в начале XIX века

В 1796 г. на престол вступил император Павел I. Он захотел немедленно переменить всю административно-территориальную систему, сложившуюся в царствование его матери. Московская губерния была перекроена вплоть до уездов и волостей. Созданный в 1781 г. Воскресенский уезд был упразднен, город Воскресенск из уездного превратился в заштатный, ближайшие окрестности Ново-Иерусалимского монастыря были вопреки всякой исторической традиции присоединены к Рузскому уезду. Воздвиженское-Дарна неожиданно оказалась центром вновь учрежденной экономической волости. В Воздвиженскую волость входили ближние «подмонастырные» деревни, села и слободы, расположенные по р. Песочне и Истре (Котельники Макруша, Троицкое, Полево, Никулино). Был даже проект создания нового уезда с центром в Еремееве, но он не был реализован.

В 1801 г. о «Рузской округи села Дарны церкви Петра и Павла» сказано:

«Церковь деревянная в твердости, утварью довольна.

Священник Федор Андреев, 42 года, состояния хорошего.

Дьячок Иван Федоров, 20 лет, состояния не худого, но груб и глуп.

Пономарь Александр Егоров, 21 год, состояния не худого, но к должности не рачителен.

У священника дети: Алексей 9 лет – обучается словесному, Сергей 4 года».

В 1811 г. в селе Воздвиженское – Дарна 81 крестьянин м.п., в деревне Ивановской 130 крестьян м.п.

Ближайшим к селу Дарна было Звенигородское духовное училище при Саввино-Сторожевском монастыре. Для поступления в училище необходимо было знать грамоту, ей дети священников обучались дома. Аттестат, полученный выпускником духовного училища или семинарии, стал главным основанием для рукоположения его в священники и определения на место. Рукоположение московских и подмосковных священников обычно совершал сам глава епархии или викарий в московском Благовещенском соборе.

Несколько жителей города Воскресенска и староста села Лучинского были награждены памятными медалями. Отличившиеся в борьбе с французами священники награждались памятным крестом с надписью. Среди них находим и имя дарновского пастыря.

В 1816 г. император Александр I вернулся в Россию из заграничных походов и послевоенных европейских конгрессов. 24 августа 1816 г. он был в Ново-Иерусалимском монастыре. Архимандрит Иона (Иван Дмитриевич Павинский) произнес приветственную речь. Возможно, по дороге он заезжал и в Дарну.

Маршрут высочайшего путешествия шел от села Успенского до Черной Грязи, минуя Москву. В общей сложности императору предстояло проехать 120 верст с остановками в селе Фоминском, Дютькове, Кубинском, Звенигороде и Воскресенске.

На основании указа Звенигородским Духовным Правлением были оповещены священнослужители храмов, находившихся по пути следования императора:

села Кляпово Никольской церкви священник Василий Денисов,

села Пронского Покровской церкви священник Николай Андреев,

села Носова Успенской церкви священник Алексей Ветров,

села Луцина Никольской церкви священник Иоанн Никитин,

градской Рождественской церкви священник Иоанн Николаев,

села Ершова священник Андрей Иванов, дьякон Иван Симеонов, пономарь Николай Яковлев,

села Ильинского, что на Городище, священник Александр Николаев,

города Воскресенска церкви Вознесения священник Симеон Васильев,

села Воздвиженское–Дарна священник Петр Павловский, пономарь Александр Егоров,

села Троицкое, что на реке Истра, священник Василий Николаев, пономарь Петр Ефимов.

Встречать царя со свитой по пути его следования полагалось следующим образом: «Священники и диаконы в полном и богатом облачении. Священники держат крест на блюде, диаконы с кадилом, а причетники в стихарях держат подсвечники, и по обеим сторонам хоругви. Когда изволит Его Императорское Величество подъехать к церкви, петь тропарь храмового праздника, ежели изволит приложиться ко кресту, поднести его священнику и не давать целовать своей руки, а между тем быть колокольному звону. Благочинным иметь смотрение строжайшее и рапортовать».

Как уже было сказано, церковь в селе Дарна не была разрушена во время наполеоновского нашествия. Однако деревянный храм ветшал и вскоре потребовал ремонта. 3 марта 1822 г. на имя Филарета (Дроздова), архиепископа Московского и Коломенского, поступила просьба от священника Петропавловской церкви села Дарна Петра Иванова и прихожан о дозволении произвести следующие ремонтные работы: «Сломав по древнему манеру имеющейся круг церкви паперть, обшить церковь вновь тесом, окна сделать гораздо больше, пол в церкви перебрать и сделать под струей, употребив для сего кошельковую сумму 270 рублей, недостаток дополнить собственным мирским капиталом не касаясь свечной суммы».

7 марта 1822 года последовал указ из Московской Духовной Консистории с разрешением на ремонт.

На 1826 год имеется первая подробная «Ведомость Петро-Павловской церкви с ея причтом и приходом, состоящей Звенигородского уезда в Селе Воздвиженском, Дорне тож».

Сказано, что она «перевезена в 1757 году Московского уезда из села Петровского экономического ведомства, попечением приходских людей». На момент описания состояние церкви следующее:

«Зданием деревянная, крепка.

Престол один в холодной во имя святых Апостолов Петра и Павла церкви.

Причт издавна: священник один, дьячок один, пономарь один.

Приходских дворов 85. Душ мужеска пола 282, женска 371.

Земли при сей церкви под усадьбою и церковью одна десятина. Пахотной и сенокосной 35 десятин, на которую землю план и межевая книга хранится при церкви. Священник за землю с прихожан получает 16 четвертей ржи и 270 пудов сена, церковнослужители сами оною пользуются.

Домы у священно-церковнослужителей собственные на церковной земле.

Зданий принадлежащих к церкви никаких не имеется.

Расстоянием сия церковь от Консистории в 42-х верстах, от Духовного правления в 25-ти, от местного благочиния в 25-ти же верстах.

Ближайшие к сей церкви суть: заштатного города Воскресенска в 4-х верстах, погоста Троицкого в 5-ти и села Никольского-Малинки в 5-ти же».

Клир состоит из священника, дьячка и пономаря. О них узнаем то, что обычно сообщали документы такого рода: возраст, образование, обстоятельства поставления на место, награды и порицания:

Священник Петр Иоаннов Воскресенский, по окончании трехлетнего богословского курса быв уволен с аттестатом, 1812 года августа 6 дня посвящен во священники на настоящее место преосвященным Августином, епископом Дмитровским, Московской митрополии викарием, ставленую грамоту за подписанием его же преосвященства имеет, награжден крестом 1812 года с надписью. Лет от рождения 36.

В 1826 г. дьячком был Ипатий Петров. О нем сказано: «Определен преосвященным Августином, епископом Дмитровским, Московской митрополии викарием 1811 года июня 12 дня Волоколамской округи в село Спирово; им же посвящен 1814 года марта 12 дня в стихарь. В 1825 году апреля 18 дня переведен на настоящее место преосвященным Кириллом, епископом Дмитровским, Московской митрополии викарием. Лет от рождения 29. В родстве никому не состоит.

Пономарь Александр Егоров посвящен в 1799 году февраля 6 дня преосвященным Серапионом, епископом Дмитровским, за подписанием его ставленую грамоту имеет. 47-и лет, священнику свояк.

«В селе Дорне экономического ведомства крестьян 24 двора, м.п. 77, ж.п. 101.

В деревне Кашине экономического ведомства крестьяне 25 дворов, 77 м.п., 114 ж.п.

В деревне Небогаткове экономического ведомства крестьяне 4 двора, 16 м.п., 15 ж.п.

В деревне Ивановском экономического ведомства крестьяне 32 двора, 112 м.п., 141 ж.п.

Итого 85 дворов, 282 м.п., 371 ж.п.

Сообщение с храмом: Кашино в одной версте, препятствий нет, Небогатково в двух верстах, препятствий нет. Ивановское в полуторех верстах, препятствий нет».

В 1834 г. были налицо с вновь поступившими на освободившиеся штатные места:

Итого причетников с семьями: 6 мужчин, 4 женщины.

Данные о приходе на то же время: в селе Воздвиженское Дарна мужчин 85, женщин 90; в деревне Ивановской мужчин 119, женщин 153; в деревне Кашине соответственно 92 и 115; в деревне Небогаткове по 18 человек обоего пола, в деревне Рычкове мужчин 42, женщин 54. Из деревни Кашиной 9 человек являются служащими Симонова Ставропигиального монастыря.

Некоторое очень непродолжительное время к приходу села Дарна было приписано сельцо Кутузово. В июне 1838 г. его крестьяне просили об исключении их из дарновского прихода и приписке к Бужарову, что и было сделано.

Дарна во второй половине XIX века

Важным этапом в жизни государственной деревни была реформа 1837-1841 гг. Было создано новое министерство Государственных Имуществ, которое возглавил либеральный сановник граф П.Д. Киселев. Реформа улучшила администрацию и быт государственной деревни, облегчила крестьянские повинности. Крестьяне были признаны «свободными сельскими обывателями». Это означало, что им предоставляются довольно широкие права: они могли свободно переходить в другие сословия, отлучаться с места жительства, поступать в учебные заведения и на государственную службу, приобретать любое имущество и распоряжаться им.

Реформа установила в государственной деревне самоуправление. Все важные вопросы решал сельский сход и выбранный на нем сельский староста. Важным шагом реформы было создание в казенных селениях запасных хлебных магазинов, то есть резерва хлеба на случай неурожая. В помещичьих имениях функцию такого страхового фонда выполняло барское хозяйство и его запасы, а государственная деревня часто страдала от того, что к весне подъедали даже семенной хлеб.

Хозяйство жителей Дарны и окрестных деревень продолжало развиваться по тем же направлениям, что и раньше. В середине века рядом со старой, еще Никоновских времен, мельницей на речке Даренке у деревни Рычковой появилась еще одна, «о двух поставах», принадлежащая московскому Рождественскому девичьему монастырю. В 1840 г. монастырь запрашивал епархиальные власти о разрешении отдать мельницу в аренду.

А вот строительство в середине XIX века Николаевской железной дороги, связавшей Москву и Петербург, было действительно невиданным делом. В жизни сел и деревень, оказавшихся так или иначе затронутыми этим нововведением, произошли большие перемены. До постройки в 1900 году Виндаво-Рыбинской (ныне Рижской) железной дороги Николаевская была единственной транспортной магистралью такого рода к северо-западу от Москвы. Дарна оказалась на пути от станции Крюково в Воскресенск. По грунтовой дороге протяженностью в 21 версту надо было ехать около 5 часов. Пассажиров возили шестиместные линейки, тарантасы, брички и простые повозки, то есть крестьянские телеги. Дачники, которые в изобилии потянулись в Воскресенск в 70-90-х годах XIX в., иногда ехали на велосипедах.

К сожалению, нет точных сведений о приездах императора Николая II в Воскресенский монастырь до 1903 года (тогда царский поезд прибыл в Воскресенск другим путем, по Виндавской железной дороге). Вполне возможно, что Николай II бывал в Новом Иерусалиме еще наследником. Среди местных жителей существует рассказ о проезде последнего русского императора через села Еремеево и Дарну. Рассказывают даже подробности о том, что Николай II пил чай в Еремееве, где стоял трактир для проезжающих.

Все приезжавшие в Новый Иерусалим через Крюково и Дарну отмечали необыкновенную живописность мест, которая заставляла забывать неудобства дороги. Путеводитель 1853 года так описывает подъезд к монастырю: «Влево, за оврагом, расположилась как будто широким станом деревня Ивановская. Отсюда уже начинаются те картинные виды, которые делаются все краше и краше до самой Воскресенской обители. Едва ли около Москвы есть лучше этих мест.

Село Дарна, с маленькою деревянною церковью, чрез которое приходится нам проезжать, в четырех верстах от Воскресенска. Вот здесь спуск под гору, через речку; но тут так хорошо, так привольно от ручейков, текущих в оврагах, от рощиц, разбросанных по берегам их, что все забудешь – да вон и Новый Иерусалим виднехонек…».

Известный своей благотворительностью местный фабрикант П.Г. Цуриков хотел провести железнодорожную ветку от Крюкова до Воскресенска, но не успел. Дорогу содержало уездное земство. Она была засыпана щебнем по методу, разработанному английским инженером Макадамом. В России такие дороги прозвали «макадамизированными». В 1906 г. был построен новый мост через Даренку.

Великая реформа 1861 года не имела такого значения для Дарны, как для помещичьих селений. Многие права государственные имения получили еще при Киселеве. По закону 1866 года они должны были выкупить у государства свои наделы и в результате стать мелкими земельными собственниками.

Земледелие в Подмосковье никогда не обеспечивало его население. Почти повсеместным явлением был отход на заработки в Москву или близлежащие города. До некоторых пор главным центром притяжения Воскресенской округи был монастырь. Он давал более или менее постоянный заработок жителям города и окрестных сел. Крестьян ближайших к Новому Иерусалиму сел и деревень нанимали не только сами монастырские власти, но и штатные служители монастыря, ремесленники, которым надо было отлучиться из обители на заработки в Москву. Они подряжали окрестных крестьян за небольшую плату выполнять за них черные, не требующие профессиональных навыков работы в монастыре.

Гораздо выгоднее, конечно, было самим овладеть ремеслом и продавать уже квалифицированный труд. Дарновские крестьяне стали постепенно встраиваться в систему подмосковных кустарных промыслов. Северо-запад Подмосковья с его скудными почвами и густыми лесами был центром мебельно-столярного производства. Толчком к развитию этого промысла послужил пожар Москвы 1812 года. Московские дома сгорели со всем содержимым, которое в них оставалось. После возвращения москвичей на прежние места понадобилось много новой мебели. Предприимчивые крестьяне Московского и Звенигородского уездов воспользовались этим спросом.

Описание фабрик и заводов Московской губернии 1895-1897 гг. донесло до нас имена некоторых мастеров. Так, в селе Дарна имел столярную мастерскую А. Н. Галкин, она располагалась в его собственном доме, в ней работало 3 человека из этой же семьи. В деревне Ивановской столярным ремеслом занимались мастерские И.М. Новикова (4 человека рабочих, один из них наемный), Л.М. Майорова (2 своих рабочих, 1 наемный), М.С. Грачева (2 человека, из них 1 наемный), О.О. Дубакина (2 своих, 3 наемных).

Еремеевская волость лидировала и по развитию ручного вязания. Автор путеводителя 1853 года очень заинтересованно описал эти занятия.

«Нам остается еще проехать только две деревни: Кашину и Рычкову, тоже разделенные между собою оврагом и речкою, а потом мы въедем в город Воскресенск.

Но на эти две деревни нельзя не обратить внимания: все народонаселение их, женска пола, и даже многие старики, так, как и в некоторых соседних деревнях, заняты вязанием портянок и носков из ниток; нитки эти прядут они из льна, который засевают в довольно большом количестве. Рукодельницы вывязывают три, а иногда и более трех пар в неделю; носят товар свой в Москву, и берут там от 15 до 10 копеек серебром за пару. Неимоверно дешевая цена! Из чего, кажется, трудиться? Статистик или политэконом счел бы стоимость земли, занимаемой сырым материалом, ценность рабочих сил, время и прочее, и вывел бы из этого яснее дня – дефицит, т.е. убыток, а кашинские и рычковские бабы говорят, что земля, лен и работа ничего не стоят: свое, не купленное, а 30 или 45 копеек в неделю – на улице не поднимешь».

Некоторое распространение получил в окрестностях Дарны гончарный промысел.

В 1885 г. на фабрике Петровых перерабатывалось 12000 пудов сырья на сумму 40000 руб., продажа составляла 1000 кусков сукна на сумму 60000 руб. Согласно статистическому описанию, составленному земством, это было маленькое предприятие с низким уровнем технического оснащения и плохой организацией труда: «Фабрика временно Воскресенских 2-й гильдии купцов братьев Петровых основана около 1869 года в Еремеевской волости. Сначала на месте фабрики была мукомольная мельница. Она была куплена за 70 рублей с аукциона. Братья ее перестроили в небольшое шерстопрядильное предприятие, работавшее на Московского купца Кудряшова из его материала. В теперешнем виде существует 3 года (с 1879) – самостоятельный заказ и сбыт изделий (от Дарны 2 версты). Фабрика состоит из 14 зданий. Мастерские маленькие и грязные, потолки низкие (4 аршина). Форточек нет. [. ]

На фабрике работают 18 человек моложе 14 лет: 15 мужчин и 3 женщины. Подростков 31 человек: 16 мужчин и 15 женщин. Взрослых 80: 69 мужчин и 11 женщин.

Производство постепенно расширялось. В 1914 г. на шерстопрядильной фабрике торгового дома товарищества Г.С. Петрова (директор Вернер Юлиус) уже работало 76 мужчин и 33 женщины. Кроме фабрики у Петровых появилась здесь и другая собственность: кирпичный завод в Алексине и водяная мельница в Кашине.

Крестовоздвиженский храм во второй половине XIX века

«Клировая ведомость о Петро-Павловской церкви, состоящей в селе Воздвиженском, Дорне тож» за 1850 г. показывает некоторые изменения в благоустройстве храма и новых лиц в составе клира. О церкви сказано:

Священник Александр Иоаннович Невский, 32-х лет. Родился Московской губернии Звенигородского уезда в селе Успенском Носове тож, духовного звания сын пономаря, обучался в Спасо-Вифанской семинарии наукам: богословским, философским и словесным, языкам латинскому, греческому, немецкому и еврейскому. По окончании курса наук в означенной семинарии в 1840 году был уволен в епархиальное ведомство с аттестатом 2-го разряда, по увольнении произведен в настоящее место к Петро-Павловской, что в селе Дорне церкви во священника, грамоту имеет. Поставлен 31 июля 1841 г., проповедей в год говорил четыре, поведения очень хорошего, ни с кем ни в родстве. Судим и штрафован не был и под следствием или судом не состоит.

В семействе у него: жена Наталья Яковлева 30-ти лет. Дети: Анна 8 лет, учится читать и писать, Елисавета 5 лет, Иван 6 месяцев.

Дьячок Ипатий Петров Артамонов, 55-ти лет. Родился Московской губернии Звенигородского уезда в селе Ильинском, из духовного звания, сын дьяческий, обучался в… Московской Академии до низшего грамматического класса, по исключении из оного определен Волоколамского уезда в село Спирово к Введенской церкви в пономаря (1811 года 12 июня). В стихарь посвящен и грамоту имеет (22 марта 1814). От сей Введенской церкви переведен на настоящее место во дьячка, на что и указ имеет (17 апреля 1825), женат первым браком. Чтение, пение и катехизис знает очень не худо. Поведения хорошего. Ни с кем ни в родстве. Судим и штрафован не был, под судом и следствием не состоит.

В семействе у него жена Агафья Егорова 55-ти лет.

Пономарь Иван Николаев Уаров, 34-х лет. Родился Московской губернии Дмитровского уезда в селе Батюшкове, из духовного звания дьяческий сын. Обучался в Московском Высокопетровском училище до низшего отделения, по исключении из оного определен Дмитровского уезда в село Морозово к Успенской церкви во дьячка (19 марта 1831). В стихарь был посвящен и грамоту имеет (7 февраля 1832). От Успенской церкви переведен был Звенигородского уезда в заштатный город Воскресенск к Вознесенской церкви (27 июня 1833). А от Вознесенской церкви переведен на настоящее место в пономаря, на что и указ имеет (14 декабря 1837). Чтение и пение знает хорошо, катехизис не худо. Ни с кем ни в родстве. Судим и штрафован не был, под судом и следствием не состоит.

Заштатные и сиротствующие:

Престарелый означенной церкви священник Иаков Ефимов Богословский 73 лет живет на пропитании у зятя своего вышеозначенного священника. В 1804 году за причиненную им пономарской дочери обиду сделан выговор и в том же году сделан выговор за то, что он при жалобе на бывого пономаря взял от прихожан свидетельское показание и представил высшему духовному начальству. В 1838 году за нанесение прихожанину обид был судим и обязан подпискою, чтобы для исправления треб допускаем не был с удержанием по долгу предосторожности от священнодействия, по удостоению от духовника, и отдан под особый надзор благочинного.

Ведомства Государственных имуществ в селе Воздвиженском, Дорне тож крестьян 27 дворов, 88 м.п., 88 ж.п.

Того же ведомства в деревне Кашине крестьян 32 двора, 99 м.п., 107 ж.п.

В деревне Ивановской крестьян 35 дворов, 114 м.п., 138 ж.п.

В деревне Небогаткове крестьян 5 дворов, 18 м.п., 20 ж.п.

Всего 99 дворов, 312 м.п., 353 ж.п.

Итак, при церкви появилась деревянная колокольня (как видно из более поздних документов, она была поставлена на крыше храма), пополнилась ризница церкви, а церковнослужители стали получать вспомогательный оклад, который выдавался из казны малочисленным и бедным приходам. В ближайшие 30 лет размер этого оклада не менялся.

Дальнейшее служение А.И. Невского проходило также в окрестностях Воскресенска, но уже в другом храме. В ведомости по церкви Рождества Богородицы в селе Александрове на Малой Истре за 1879 г. в заштатных значится «бывый при вышеозначенной церкви священник Александр Иванов Невский 62 лет. [. ] От Петро-Павловской церкви Высокопреосвященнейшим Филаретом Митрополитом Московским переведен был к Богородицерождественской, что в селе Александрове церкви 16 февраля 1856 г. Имеет бронзовый крест на Владимирской ленте в память войны за 1853-й, 1854-й, 1855-й и 1856-й годы. Награжден набедренником. В настоящее время с семейством проживает в Москве. В семействе у него состоят: жена Наталия Яковлева 60 лет, дети: Елизавета 30 лет, Дмитрий 21 года, уволен из 3-го класса Московской Духовной Семинарии, находится учителем при народной школе, Михаил 14 лет, обучается в 1 классе Московской Духовной Семинарии на казенном содержании».

Священничество о. Якова Ключарева не прошло без конфликтов с некоторыми прихожанами. В 1864 г. на него поступила жалоба от крестьянина села Дарна Леонтия Антонова о вымогательстве им денег за венчание. Суть дела была следующая: брат Антипова вступал в брак во второй раз, за первое венчание священнику было уплачено 4 рубля серебром, штоф французского вина, 4 аршина холстины, 3 платка. Антипов, думая, что опять придется платить столько же, написал жалобу в Консисторию. По рассмотрении оказалось, что Ключарев с них ничего не просил, а в первое венчание он в селе Дарна не служил. Дознавателями по делу были священник Ильинской на Городище церкви Иоанн Покровский и священник Звенигородской Христорождественской церкви Иоанн Счастнев.lii Обвинения с о. Якова были сняты. В 1885 г. вдове священника села Дарна Александре Ключаревой было выделено единовременное пособие в размере 70 рублей.

В 1876 году частным землемером, потомственным почетным гражданином Лейкфельдом был составлен план села Дарна, Звенигородского уезда на 8 листах. На нем указано расположение домов, фамилии владельцев, земля, принадлежащая церкви, и местонахождение храма.

Псаломщик Симеон Петров Смыслов, 62 лет. Родился Московской губернии, из духовного звания, сын дьячка. Обучался в Коломенском Духовном училище до высшего отделения. Высокопреосвященнейшим Филаретом Митрополитом Московским определен 15 декабря 1834 года в пономаря Московского уезда в село Кунцево, к Знаменской церкви, а оттоле 5 февраля 1872 года перемещен на настоящее место. Грамоту и указ имеет. В стихарь посвящен. Чтение и пение знает хорошо, поведения очень хорошего, ни с кем ни в родстве, судим и штрафован не был. Вдов после 1-го брака. Дети: Иоанн 39 лет, Подольского уезда в селе Богоявленском пономарем, Петр 36 лет. Псаломщиком в Покровском Бронницкого уезда, Клавдий 30 лет, псаломщиком в селе Данилове Подольского уезда, Симон 28 лет, псаломщиком в Красном, Пахре тож, Подольского уезда, Владимир 26 лет, псаломщиком в Московском Кафедральном Архангельском соборе, Герасим 19 лет, псаломщик в селе Пятнице Звенигородского уезда, Анна 17 лет, читать и писать умеет».

Приход составляют: в селе Воздвиженском крестьян 26 дворов, 89 д.м.п., 102 д.ж.п.; в деревне Кашиной 32 двора, 104 д.м.п., 105 д.ж.п.; в деревне Ивановской 27 дворов, 118 д.м.п., 125 д.ж.п.; в деревне Небогатковой 4 двора, 20 д.м.п., 32 д.ж.п. Всего 89 дворов, 331 д.м.п., 364 д.ж.п.

Некоторое время по вступлении в новую должность священнику Александру Понятскому пришлось разбираться с делами своего прежнего места служения. По донесению благочинного Вознесенской церкви г. Звенигорода священника Фивейского, Александр Понятский, когда служил дьяконом при Ильинской церкви, что на Городище, сдал в аренду свою покосную землю на 2 года (1873-1874) по 12 руб. 50 коп. в год крестьянину деревни Макруша Ивану Архипову. За первый год крестьянин арендную плату выплатил. В 1874 году Понятского перевели в село Дарна, а священник Ильинской церкви Михаил Хотьковский продал его землю другим людям. Крестьянин Архипов потребовал от Понятского 12 руб. 50 коп. и еще 15 рублей ущерба за «убыток от не скошенной травы». Понятский обратился к Хотьковскому, чтобы тот вернул крестьянину деньги и заплатил ему, Понятскому, плату за время службы в селе Ильинском, так как этих денег он не получал. Духовное правление передало дело на рассмотрение мировому судье. Вердикт был следующий: взыскать с Хотьковского 27 рублей 50 копеек в пользу крестьянина Архипова и вернуть деньги Понятскому из дьяконовского дохода.

В 1880-х годах производились ремонтные работы снаружи и внутри храма. В 1881 г. в строительный отдел при Московском Губернском правлении поступило прошение причта и старосты храма о ремонте церкви в селе Дарна. В прошении были перечислены работы, которые необходимо было сделать: заменить обветшавшую деревянную колокольню, поставленную на кровлю храма, на новую деревянную с каменным фундаментом при входе в церковь, снять старую обшивку стен, обшить новым тесом и покрасить, покрасить железную крышу церкви, перебрать деревянный пол и переложить изразцовую печь.

Дело содержало также сопроводительную записку к планам и чертежам новой колокольни от 27 мая 1881 г., подписанную кафедральным протоиреем А. Соколовым, проект возведения новой колокольни, планы и фасады существующей и предполагаемой деревянной церкви, план местности и церкви Свв. Петра и Павла, протокол о принятии проекта. В таком перестроенном виде деревянная церковь в Дарне простояла до 1893 года.

Строительство каменного Крестовоздвиженского храма

Во время Великого поста 1893 г., в 11 часов ночи с 25 на 26 марта деревянная церковь в селе Дарна, находившаяся здесь с 1757 г., сгорела. Причт храма немедленно подал прошение властям епархии о постройке новой, временной церкви:

«Его Высокопреосвященству Преосвященнейшему Александру Епископу Дмитровскому, Управляющему Московской Митрополией и разных орденов Кавалеру от прихожан и причта Петро – Павловской села Дарна церкви.

Ваше Высокопреосвященство! Милостивейший отец Архипастырь! Несчастие нас постигшее во святые и великие дни страданий господних, заставившее и светлый день Воскресения Христова встретить без Божественной литургии в нашей церковно-приходской школе настолько велико, что мы доселе все в горьких слезах, как потерянные и незнаем, когда утешимся и когда приобретем для себя новый храм. Немало страшит нас и мысль, что мы принуждены будем до своего храма ходить в чужой. Владыко святый! Мы слышали от сведущих людей, что в случае уничтожения храма пожаром разрешается построить временный храм. Если есть на то право в законе, то будьте милосердны и утешьте нас разрешением на построение такового храма. У нас есть церковно-приходская школа, размерами своими здание не маленькое, именно: длина его 15 аршин, ширина 10 аршин, высота 3 1/2 аршина. Если с восточной стороны к нему сделать прируб в 14 аршин длины, высотою 5 аршин то тогда получится вполне достаточный для нашего прихода Временный храм. А чтобы не стеснять школу, можно предполагаемый 14 аршинный прируб от школьного здания отделить раздвижными ставнями, применившись в этом случае к образцу существующих церквей – школ.

Средства на постройку мы соберем с самих себя и все силы положим для достижения необходимого для нас дома Божьего. Снова припадаем к стопам Вашего Высокопреосвященства с смиренною мольбою о дозволении приступить к упомянутой постройке».

Подписано прошение священником Лазарем Гниловским, псаломщиком Иосифом Косьминским, старостой церкви Яковом Ефимовым.

От крестьянского общества подписались Корнилий Панфилов, Федор Дмитриев, Иван Николаев.

17 апреля 1893 г. последовало распоряжение из Московской Духовной Консистории благочинному Звенигородского Успенского собора Иоанну Рождественскому «провести дознание и отписать в консисторию». Он нашел, что препятствий для строительства нет.

Совместное заседание благочинных, епархиальных архитекторов, священника и старосты Петропавловской церкви села Дарна 31 мая 1893 года подтвердило необходимость постройки, наличие плана строительства и денег. План был утвержден 8 июня 1893 г. под № 3628 строительным отделом Консистории.

Строительство завершилось в то же лето.

Прихожане не были довольны небольшим деревянным храмом. Они считали, что их приход должен и может выстроить большое каменное церковное здание. Поэтому немедленно началось приготовление к большому строительству.

Далее следовала обстоятельная записка с полным описанием предстоящих работ и самой постройки. Обилие цифр и технических деталей оценит только специалист-строитель. Для нас же этот текст – показатель тщательной подготовки к возведению храма, проведенной профессиональным архитектором.

В записке к проекту храма сказано: «Предполагаемый к постройке храм будет поставлен на высоком месте в означенном селе. Грунт по исследованию оказывается плотный, глинистый. Храм предполагается каменный трехпрестольный, на 400 человек с трапезной и колокольней. Глубина фундамента доходит до 4 аршин и предполагается из бутового камня, стены и своды из кирпича на цементном растворе. Средний купол основан на арках, опирающихся на 4 внутренних столба, толщина и ширина которых равна [. ] стороны же основания столбов равны 2 аршин 8 вершков, а стороны фундамента их равны 3 аршин. Стены самого храма будут толщиной в 3 1/2 кирпича и выступы в 4 1/2 кирпича, а ширина фундамента их до 2 1/2 аршин. Купола предполагаются железные, крашеные, стропила деревянные. Колокольня будет строиться отдельно, во избежание неравномерной осадки.

Объем кирпичной кладки, приходящейся на 4 внутренних столба, то есть средний купол и половину прилегающих к нему арок и сводов равен [. ]41 кубических саженей, что составит, считая по 1000 пудов на куб 41000 пудов. Вес железной крыши, стропил и связей равен 225 пудов, а всего 41225 пудов. Площадь основания 4-х столбов равна 17688 кв. дюйм. Следовательно, давление на кв. дюйм получается меньше 3 пуд.

Объем кладки наружных стен и прилегающих к ним сводов и арок равен 116 куб. саженей, что составляет 116 250 пудов.

Вес железных крыш, стропил и сводов равен 475 пуд. А всего 116.725 пуд.

Площадь основания стен равна 122892 кв. дюйм, следовательно, давление на 1 кв. дюйм будет меньше 1 пуда.

Объем кладки колокольни при толщине стен нижнего яруса 2,5 аршин, второго яруса 1,75 аршин, третьего в 1 аршин равен [. ]37,7 кубических саженей, что составит по предыдущему 37,700 пуд. Вес железных крыш со стропилами, связями, куполом равен 181 пуду. А всего 37,881 пуд.

Площадь основания колокольни равна 40768 кв. д., следовательно, давление на 1 кв. дюйм и тут будет меньше 1 пуда. Из всего вышеизложенного можно заключить, что толщина фундамента стен и опор исчислена с надлежащей прочностью. Архитектор С. Шервуд».

Шервуд-сын окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества. В 1889 году получил звание классного художника архитектуры. На первых порах помогал своему отцу.

Наиболее известные самостоятельные постройки С.В. Шервуда:

Как раз тогда, когда Сергей Шервуд работал над проектом Воздвиженского храма в Дарне, его отец сформулировал и идейно обосновал принципы «русского стиля» в архитектуре. Близкий к воззрениям поздних славянофилов, прежде всего, К. Леонтьева, В.О. Шервуд считал, что народная идея и национальный дух вечны и неизменны. Поэтому задача любого художника – понять, как проявляется идея русского народа в искусстве, выявить и сформулировать вечные законы красоты.

Воплощением таких вечных канонов красоты Шервуду казались архитектурные формы допетровской Руси, и прежде всего, московского зодчества XVII века. Идеалом архитектуры для художников его круга стал Московский Кремль, который был назван «целой поэмой, цельностью и единством». Шатровые завершения кремлевских башен и многочисленных звонниц Москвы стали для Шервуда «самой совершенной объединяющей формой». Одним из любимых образцов для подражания был собор Василия Блаженного.

Геометрическая симметрия времени ампира заменялась вольными сочетаниями многообразных объемов, находящихся в сложном равновесии, «балансе». Общая композиция многих зданий «русского» стиля строилась по принципу треугольника. Уменьшение объемов кверху придавало силуэту здания стройность и живописность.

Любимым материалом для архитекторов «русского стиля» стал открытый красный кирпич. Он же обильно использовался в украшениях. Практически в каждом здании этого стиля можно встретить щедрое цитирование всех декоративных приемов, которые были характерны для московского зодчества времени царя Алексея Михайловича. Этим архитекторы старались достичь особой пластичности зданий. Шервуд писал, что «архитектору надо рисовать, а не чертить».

Материальным воплощением этой теории стало здание Императорского Исторического музея. Собственно, свои теоретические тексты Шервуд создавал одновременно с этой грандиозной постройкой. Однако практическое назначение здания в данном случае вошло в некоторое противоречие с «русским стилем». Многие приемы русской архитектуры XVII века выглядят здесь неорганично. Другое дело – церковные постройки. В них «русский стиль» оказался вполне уместным.

Архитектура храма в Дарне явно находится под влиянием здания Исторического музея, но ее композиция более уравновешенна. Основной четверик увенчан световым шатром центральной главы и четырьмя главками на углах. Живописность храму придает шатер колокольни и маленький шатер над крыльцом. Все завершения обрамлены рядами декоративных кокошников, которые поставлены и над угловыми окнами четверика. Кокошники и арки богато орнаментированы.

Участие богатых вкладчиков, особенно вдовы местного фабриканта А.С. Цуриковой, позволили в короткий срок реализовать столь дорогостоящий проект, который был бы непосильным для одних селян. Церковь в Дарне была построена к 1898 г., затем она некоторое время благоустраивалась и была освящена, по свидетельству более поздних документов, в 1900 г. Она стала украшением окрестностей Нового Иерусалима.

Источник