храм посещения пресвятой девой марией елизаветы
Храм на Минеральной
История католического храма в Санкт-Петербурге, стоящего вокруг снесенного кладбища и восставшего посреди промзоны
В окружающих промышленных проездах и дворах кипит жизнь: здесь шумно и пыльно, люди приезжают и уезжают, выгружаются фуры, поток машин даже вечером не останавливается. Но, как только я захожу на территорию храма, миновав обшитую сайдингом автомастерскую, суета остается где-то там. Я сразу замечаю дым на территории неподалеку и компанию ребят рядом с ним.
Оказывается, я пришла в праздник, а компания — это священники, отец-настоятель Михаль, монахи и прихожане. Ребята в основном молодые, с блеском в глазах, празднуют все вместе, просто и по-семейному жарят шашлык, болтают, шутят и радушно меня принимают. Прихожанка Лиза рассказывает мне об истории церкви, показывает, как понять, где раньше проходили границы кладбища. Это очень просто: где заканчиваются современные и советские постройки вокруг церкви, там и есть граница. Невооруженным глазом видно, что кладбище было большим. Посередине него теперь улица Минеральная.
Домашняя церковь
Я живу в промышленном районе Петербурга и много лет проезжаю на троллейбусе по улицам Комсомола, Металлистов, Арсенальной. Я всегда замечала неоготический храм, выглядывающий из-за очередного забора и странно смотрящийся среди таких топонимов.
Католический храм Посещения Пресвятой Девой Марией Елизаветы построен в 1859 году по проекту Николая Бенуа. Вокруг него на Выборгском кладбище — крупнейшем на тот момент среди римско-католических в России — было 40 тысяч захоронений. Здесь же, в крипте храма, была похоронена и семья архитектора Бенуа.
Но в 1939 году здание постигла понятная для нашей страны участь: его передали для промышленного использования. Кладбище практически полностью уничтожили, и сейчас на его месте заводы. Рядом — троллейбусный парк, следственный изолятор, хаотичный самострой.
Сейчас это не только памятник архитектуры регионального значения, но и — в первую очередь — действующий с 2004 года храм. Кто теперь сюда ходит, когда погибших родных рядом не найдешь? Кто восстановил и отреставрировал церковь?
Лампово
— В маленькой общине все друг друга знают, чем меньше община, тем она дружнее, — рассказывает мне прихожанка у костра. — Оставайтесь на службу, после у нас чаепитие.
— Для меня важно, что здесь всегда чувствуешь себя свободно. Это домашняя церковь, — соглашается с ней другая.
Молодой семинарист, монах Андрей ведет при храме воскресную школу. Он признается, что эту «домашнюю обстановку» ощущают и священнослужители — и это помогает быть ближе друг к другу.
— Я вижу, что мои собратья этим живут, меня это привлекает. Большая территория, ощущение дома и закрытость от внешнего громкого мира. Внутри храма хоть и был пожар, но это выглядит даже лампово. И есть что-то в этом такое искреннее, живое.
Внутреннее убранство церкви отреставрировали только частично, например не смогли восстановить роспись стен, однако основной зал выглядит не только по-домашнему, но и празднично, особенно в солнечную погоду.
После службы люди остаются пить чай и еще долго не расходятся. Молодая прихожанка замечает татуировку на моей руке, просит показать рисунок полностью — сама давно хочет себе сделать тату. Смеемся: обе не ожидали, что после службы в церкви будем обсуждать такое… земное?
— Я раньше ходила в другую церковь, а пришла сюда и почувствовала, что я дома. Мне нравится, что церковь целый день открыта для всех и можно прийти помолиться в любое время, — весело рассказывает девушка по имени Саша. — А еще отец-настоятель любит тягать железо, я попросилась тоже приходить. У нас тут в подвале маленький спортзал. Я все время шучу и говорю друзьям, что я качаюсь в склепе.
Молодой отец
Михаль Мархэвка, улыбчивый молодой человек родом из Словакии, трудится в этом приходе уже восемь лет, последние три года — настоятелем. Начало своей работы здесь Михаль воспринимал как наказание, как ссылку из Иркутска, где он служил в центральном приходе. Все думали, что в Петербург — это на повышение.
— Но какое же это повышение, если из центра епархии в Иркутске выслали в промышленные районы недостроенного неустановленного прихода? — вспоминает свои ощущения настоятель. — Но со временем я понял, что столькому здесь могу научиться (и научился!) — в Иркутске бы так никогда не получилось. Там есть опытные священники, у которых вся работа организована, поэтому не нужно организовывать все практически с нуля.
Когда отец Михаль приехал сюда служить вторым священником в 2012 году, настоятелем храма был отец Рихард, который умел собирать пожертвования на восстановление церкви. Он писал множество писем в немецкие приходы, собирал пожертвования буквально по центу. В начале двухтысячных отец Рихард начал сотрудничать с архитектором-реставратором Андреем Евгеньевичем Гуничем, который начал потихоньку готовить проект восстановления.
— Все начинания того, что в результате получилось, — всё это заслуга отца Рихарда, — рассказывает отец Михаль.
Но, так как отец Рихард приехал в Россию уже в преклонном возрасте и русский знал плохо, на второго священника были возложены и приходские, и административные обязанности.
Сейчас отец Михаль делает здесь много работы и своими руками — это доставляет ему большое удовольствие, признается священник.
— В этом году я доделал тропинки исторические. Каждый раз, когда прохожу, они радуют глаз, прямо как будто из римской империи остались. Радуется душа, что так супер получилось. Это одна из тех фотографий, которая попала в мой инстаграм.
«За 30 минут управились»
Восемь лет назад здесь была промзона, территории использовались под парковку, как свалка.
— Сюда даже с какой-то стройки свозили грунт, чтобы не надо было за город везти, — вспоминает настоятель. — В церкви все было перегорожено, не было электричества, перекинули одну фазу от соседей и рассчитывались с ними ежемесячно. Но на службах толку от этого было немного. Хуже всего, когда зимой холодно и темно. Мы включали обогреватели и воздушные пушки. Электричество, конечно, не выдерживало и отрубалось вечером посреди службы. Хозяева на соседской территории уже давно ушли домой — и включить обратно было невозможно. Поэтому заканчивали службу без отопления и света.
Но около двух десятков человек приезжали снова и снова, несмотря на неудобства ремонта и ощущение недостроя. И поэтому отец Михаль настаивает: именно прихожане создают по-настоящему семейную обстановку — он когда-то уйдет, а община останется.
В 2013 году приход смог оформить территорию вокруг церкви сначала для города, так как этих участков не было в кадастровом плане, а потом уже церковь запросила их в безвозмездное пользование. Постепенно, в течение нескольких лет, место расчистили, проложили коммуникации, законсервировали часовню и уцелевший памятник. В 2016 году церковью заинтересовался город и началась реставрация по проекту архитектора Гунича. К 2019 году большую часть работ удалось выполнить. После окончания работ в церкви устраивали концерты классической музыки.
Но в том же году церковь подожгли — и свежеотремонтированные стены закоптились от дыма.
— Конечно, обидно было увидеть храм в таком состоянии. Тем более что даже год не прошел с момента покраски. Но нет худа без добра: на фоне тех событий нашлись люди, которые нам помогли доделать ремонт у входа, — вспоминает отец Михаль. — Многие сейчас даже не замечают последствий пожара. Кажется, что это состояние нормальной церкви. Что это темнота и копоть от свечек и от кадила. Обычно до такого состояния намаливают веками, а мы тут за 30 минут управились.
Архитектор
Андрей Гунич заинтересовался этой церковью еще в восьмидесятых: прочитал монографию М. И. Бартеньевой о Николае Бенуа, где упоминались храм и семейное захоронение. В книге писали, что этой церкви уже нет. Как и я, архитектор ездил мимо на транспорте, живя по соседству, видел колокольню здания и однажды решил зайти, осмотреться. Территория вокруг была тогда по-настоящему заводской, вся застроена, к храму вела узкая дорожка между двух заборов, рассказывает архитектор. Да и внутри было все совсем по-другому: узкие коридоры, перекрытие, разделяющее зал на два этажа, оборудование, полы в подвале с захоронениями залиты толстым слоем бетона, все захламлено.
— Далеко не все, что хотелось, было восстановлено, — вздыхает архитектор, пока мы спускаемся в подвальные помещения церкви. — Не удалось восстановить роспись стен храма. А вот здесь, в склепе семьи Бенуа, должен был быть итальянский мрамор, но в смету была включена фанера, — Андрей Евгеньевич показывает на надгробия, и они действительно сейчас выполнены из фанеры. — Я честно предупреждал, что я их [чиновников] увековечу, — рассказывает архитектор, показывая на «памятную доску» из того же материала. Он ее сделал сам.
Потерю кладбища Гунич называет невосполнимой культурной утратой и считает, что необходимо по возможности при участии городских властей восстанавливать его исторический вид, проводить раскопки. Семейные мавзолеи зачастую были выдающимися художественными произведениями. Один мавзолей сейчас стоит зашитым для сохранения — мавзолей Красовского, выполненный в готическом стиле, — работа фирмы братьев Ботто. Они построили много памятников на этом кладбище и сами здесь же были похоронены, но где — теперь неизвестно. С помощью снимков сейчас можно установить местонахождение некоторых захоронений, например Федора Бруни, Адольфа Шарлемань.
Андрей Евгеньевич рассказывает о похороненных здесь людях — инженерах, военных, деятелях искусства и врачах. Вспоминает, что недавно, в 2016-м, приходил Константин Сабир, потомок достаточно известного рода, разыскивал надгробие родоначальника своего семейства Иосифа Сабира, погребенного здесь в 1864 году. Выяснили, что захоронение было где-то здесь в крипте, но не удалось установить где.
— Но это пример редкого интереса, — с сожалением признает архитектор. — Многие потомки эмигрировали в первой половине прошлого века, поэтому связи почти нет. Это все когда-то относилось к семейной памяти, а когда семейные связи прерываются, то оказывается, что вспоминать-то уже и некому. Проще оказалось получить воспоминание из-за границы, чем найти здесь людей.
Например, в 2013 году пожилая дама из Варшавы прислала в храм икону. Приезжали родственники купца Джузеппе Дациаро из Италии, искали захоронение, но Андрей Евгеньевич не смог им помочь установить точное место.
На некоторых соседних промышленных территориях следы памятников можно найти и сейчас. Архитектор Гунич ведет меня на соседний участок, чтобы показать гранитную сферу — с большой вероятностью, предполагает архитектор, она была надгробным памятником того самого Дациаро, на камне даже видны надписи. Сфера около метра диаметром торчит из земли только наполовину, напоминая не то пушечное ядро, не то буй.
Кроме храма, остальные постройки на территории были исключены из списка памятников, поэтому они восстанавливаются на пожертвования, а не из городского бюджета. Сейчас одна из часовен в процессе реставрации.
— Бывший настоятель, отец Рихард, даже после своего возвращения в Германию продолжает собирать пожертвования на эти работы — такой неравнодушный человек, — говорит архитектор.
Столкновение двух исторических эпох, в центре которого оказался храм и самое большое католическое кладбище России, — история, такая типичная и такая дикая одновременно, лежит здесь на поверхности, буквально под ногами, под улицей, которую проложили поперек кладбища, как бы перечеркивая все, что здесь было. Но жизнь продолжается, и неравнодушные люди работают с тем, что есть.
— То, что я раньше считал каким-то наказанием и неудобством, спустя столько лет, оформляя все эти участки территории вокруг, прокладку коммуникаций, работы по восстановлению и все прочее, оказывается, это никакое не наказание — это благословение, — говорит отец Михаль.
Именно эта глухая промзона позволила закрепить за храмом большую территорию, где есть место для воскресной школы, где можно прогуляться и побыть наедине с собой, природой, памятью и историей. Отец Михаль мечтает, чтобы эта территория в итоге стала парком.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
Вы можете им помочь
Помогаем
Храм Посещения Пресвятой Девой Марией Елизаветы, Санкт-Петербург, прихожане у статуи Марии с Иисусом
Храм Посещения Пресвятой Девой Марией Елизаветы перед воскресной службой
Часовня на реконструкции и распятие на территории храма
Прихожане идут на воскресную службу. После поджога на главном входе поставили временную дверь, которую разрисовали дети
Главный вход после поджога еще так и не восстановлен
Воскресная служба в храме
Отец-настоятель прихода Михаль Мархэвка во время воскресной службы на немецком языке
Воскресная служба в храме
Отец Михаль во время тренировки
Отец Михаль пилит дрова для отопления храма
Архитектор Андрей Евгеньевич проводит экскурсию в крипте храма, где захоронены Николай Бенуа и другие
Архитектор Андрей Евгеньевич проводит экскурсию в крипте храма, где захоронены Николай Бенуа и другие
Архитектор Андрей Евгеньевич проводит экскурсию в крипте храма, где захоронены Николай Бенуа и другие
Воскресная служба в храме
Икона Божьей Матери в крипте храма
Статуя Христа в храме
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и фотоистории. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас поддержать нашу работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
На Ваш почтовый ящик отправлено сообщение, содержащее ссылку для подтверждения правильности адреса. Пожалуйста, перейдите по ссылке для завершения подписки.
Если письмо не пришло в течение 15 минут, проверьте папку «Спам». Если письмо вдруг попало в эту папку, откройте письмо, нажмите кнопку «Не спам» и перейдите по ссылке подтверждения. Если же письма нет и в папке «Спам», попробуйте подписаться ещё раз. Возможно, вы ошиблись при вводе адреса.
Исключительные права на фото- и иные материалы принадлежат авторам. Любое размещение материалов на сторонних ресурсах необходимо согласовывать с правообладателями.
По всем вопросам обращайтесь на mne@nuzhnapomosh.ru
Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter
Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter
Благотворительный фонд помощи социально-незащищенным гражданам «Нужна помощь»
Адрес: 119270, г. Москва, Лужнецкая набережная, д. 2/4, стр. 16, помещение 405
ИНН: 9710001171
КПП: 770401001
ОГРН: 1157700014053
р/с 40703810701270000111
в ТОЧКА ПАО БАНКА «ФК ОТКРЫТИЕ»
к/с 30101810845250000999
БИК 044525999
Благотворительного фонда помощи социально-незащищенным гражданам «Нужна помощь» в отношении обработки персональных данных и сведения о реализуемых требованиях к защите персональных данных
Церковь во имя Посещения Пресвятой Девой Марией Елизаветы
Церковь во имя Посещения Пресвятой Девой Марией Елизаветы
на Выборгском римско-католическом кладбище Романский
Колокольня
Празднование
католического праздника «Тела
Господня» 1913 г. (16 июня)
Фотоателье К. Буллы
План Выборгского католического
кладбища 1913 г.
изображение с сайта
aroundspb.ru
Н. Л. Бенуа. Проект. Фасад.
1856-1879 гг. Бумага, перо,
кисть, тушь, карандаш
Н. Л. Бенуа. Дарохранительница
для церкви, вид спереди и
сбоку, верхний и нижний разрезы.
1856-1879 гг. Бумага, перо,
кисть, тушь,акварель, карандаш
* Г. Барановский «Юбилейный сборник сведений о деятельности бывших воспитанников Института Гражданских Инженеров (строительного
Хотя католический приход в Петербурге официально существовал с 1724, своего кладбища у местных католиков до середины XIX века не было, и они пользовались протестантскими: Сампсониевским, Смоленским и Волковским, где католических часовен или храмов не было. В 1830-х попытку устроить кладбище для католиков предпринял приор о. Доминик Лукашевич, но успеха она не имела. В 1848 отставной подполковник Леонтий Баранович начал долголетнюю переписку с властями о разрешении открыть кладбище и построить на нем „по обету храм во имя Спасителя Иисуса Христа“. В конце 1850 он обратился со своей просьбой к герцогу Максимилиану Лейхтенбергскому, католику, но лишь его вдове – вел. кн. Марии Николаевне – удалось исходатайствовать 26 января 1856 у Императора Александра II дозволение выделить под кладбище девять десятин казенной земли на Куликовом поле Выборгской стороны.
На кладбище требовалось построить часовню. Н. Л. Бенуа еще весной 1853 разработал проект кладбищенской часовни, выдержанный в романском стиле, двух домов при ней и ограды вокруг кладбища. Закладка часовни состоялась 2 июля 1856, строительством руководил автор проекта. Комитет по устройству кладбища и строительству часовни возглавил приор католического собора св. Екатерины на Невском пр. отец Доменик Лукашевич.
Ровно через три года митрополит Вацлав Жилинский освятил эту часовню во имя Успения Пресвятой Девы Марии. На ее постройку пошло около 150 тыс. руб. Первым настоятелем был назначен о. Доминик Лукашевич, возглавлявший комитет по устройству Мариинского кладбища.
Это было сооружение базиликального типа в форме равностороннего латинского креста на сводчатом подвале-склепе. Крестовые своды перекрывали продольный неф и поперечный трансепт внутреннего пространства. Отсутствовали какие-либо высотные акценты, за исключением креста в средокрестии двускатных кровель. Часовню украшал неглубокий перспективный портал западного входа с витражной розой над ним, а также узкие окна под аркатурным поясом карниза по периметру. В таком виде часовня просуществовала почти двадцать лет.
В 1902 г. храм получил статус приходского костела.
В склепах храма были погребены местные католические архиереи: архиепископ Игнатий Головинский, митрополиты Фиалковский, Гинтовт, Дмоховский и Клопотовский. На кладбище покоились около 40 000 католиков, среди которых были многие известные в Петербурге люди: гр. Потоцкие, художники Ф. А. Бруни, Л. О. Премацци, представители семьи Шарлеманей, психиатр И. П. Мержеевский, певица А. Бозио, генерал К. К. Данзас и др. Здесь же находилась усыпальница известной в русской культуре семьи Бенуа.
В 1912 захоронения были прекращены и переведены на Успенское кладбище. С этого года в костеле служил ксендз Петр Янукович, в 1937 расстрелянный большевиками.
В 1929 решено было проложить через кладбище новую улицу, а в следующем году рядом с ним началось строительство чугунолитейного завода. Постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР от 7 сентября 1938 храм был закрыт. Когда через год кладбище стали уничтожать, часть захоронений наиболее известных людей перенесли в музейные некрополи лавры и на Успенское кладбище.
(по материалам: [ 95 ] 2010 г.и. С.410; Религиозный Петербург.
Альманах. Вып. 106 СПб: Palace Editions, 2004 добавил: Наталия )
В храме были устроены фамильные усыпальницы семьи Бенуа и графов Потоцких. 14 декабря 1898 г. здесь был погребен и сам строитель церкви архитектор Николай Бенуа.
(Николай Леонтьевич Бенуа (Великие архитекторы. Том 61). 2017. С. 17, Mary)
В 1856 г. император Александр II утвердил отвод участка для устройства кладбища и часовни.
Здание костёла было возведено в 1856-1859 гг., в качестве кладбищенской часовни по проекту архитектора H.JI. Бенуа. В 1877-1879 гг., но его же проекту, к главному фасаду храма была пристроена колокольня («Каменная часовая башня»), на которой разместили три колокола: большой. Св. Казимира, весом 40 пудов, отлитый в Варшаве; средний. Св. Марии; малый, Св. Иосифа, а также сигнатуру. Колокольня выполнена в более измельченных формах и имеет, скорее, готический характер.
В новом виде костел органично вошел в стилистический ряд церковных построек западных конфессий в Петербурге, возведенных в 1850-1860-х гг., ориентированных на европейскую архитектуру переходного периода от романского стиля к готике.
В 1874 г. ксендз Лукашевич на территории Выборгского кладбища возвел двухэтажное здание училища для бедных детей, где в летние каникулы имели возможность безвозмездного проживания более 150 детей. Хозяйственные и благотворительные сооружения располагались в отдельной ограде к северо-востоку от костела.
После завершения строительства храма, в 1880 г. по проекту Н.Л. Бенуа возвели каменные ворота с железными «слесарной работы» полотнами и калитками и два полукаменных, крытый железом домика для могильщиков. В том же 1880 г. были проведены некоторые ремонтные работы, в частности: костел был окрашен снаружи, часть крыши была заменена и также окрашена.
В 1910-е гг. Минеральная ул. была продлена до кладбищенской ограды.
Около 1910 г. здание подверглось значительному ремонту, сопровождавшемуся упрощением штукатурного декора фасадов и заменой деревянных оконных заполнений готического рисунка на более грубые, собранные из стальной полосы на болтах.
В 1922 г. в храме был пожар, уничтоживший большой алтарь, орган и повредивший стропила.
В 1930 г. на части территории кладбища был построен чугунолитейный завод.
Храм был закрыт 7 сентября 1938 г. на согласно Постановления Президиума Верховного Совета РСФСР. И вместо запланированной школы в здании было устроено картофелехранилище Ленплодовощторга.
В 1940 г. здание костела использовалось Снабосовиахимом под склад.
В 1946 г. в здании находился районный склад имущества.
В 1949 г. в храме предполагалось устроить мусульманскую мечеть, но здание было перестроено под производственные цеха и контору Калининского районного промкомбината.
В 1959 г. здание костела было передано отделу физических исследований ЦНИЛЭ. Именно это учреждение, в процессе приспособления здания под собственные нужды, произвело в нем наибольшие изменения. Внутри здания было возведено железобетонное перекрытие на отм. +5.00 м. возведены новые кирпичные и железобетонные стены, устроены новые металлические лестницы, перебиты оконные проемы. Наружная отделка стен (в значительной степени утраченная) сохранялась и окрашивалась перхлорвиниловыми красками. В это же время было утрачено завершение колокольни и внутренняя планировка костёла.
В 1982 г. здание костела было передано Всероссийскому научно- исследовательскому. конструкторскому институту химической мелиорации почв (ВНИПИМ) и 24 января 1990 г. с этой организацией было заключено охранное обязательство.
Церкви здание возвращено в 2004 г. в соответствии с договором безвозмездного пользования № 04-Б002127 от 07.04.2004 г., подписанным КУГИ.
(Акт по результатам государственной историко-культурной экспертизы проектной документации на проведение работ
по сохранению объекта культурного наследия регионального значения «Костел Посещения Пресвятой Девы Марии
на Выборгском римско-католическом кладбище с территорией» по адресу: г. Санкт-Петербург,
Минеральная ул., 21, лит. Д, выполненной ОАО «СПб институтом «Ленпроектреставрация»
Николай Леонтьевич
Бенуа умер 11(23)
декабря 1898 г.
Похоронен в крипте костела.
Всего четыре месяца потребовалось на утверждение составленного Н. Л. Бенуа проект каменной часовни, домов смотрителя и священника, других служебных построек. К кладбищу проложили дорогу, территорию в двадцать четыре с половиной тысячи квадратных сажень благоустроили и разделили на прямоугольные участки, названные по именам католических святых: святого Павла, святого Петра, святой Екатерины, святого Станислава, святого Франциска, святого Доминика и других.
Под алтарем [костела] был погребен митрополит Игнатий Головинский, в подвале находились фамильные усыпальницы графов Потоцких, семьи Бенуа, другие захоронения. 14 декабря 1898 г. здесь был погребен и строитель костела архитектор Н.Л. Бенуа, родоначальник замечательной художественной династии.
На территории бывшего Выборгского римско-католического кладбища сохранилась надмогильная часовня и руины двух каплиц перед входом на кладбище.
В середине ХIХ в. католическое население Петербурга насчитывало больше тридцати тысяч человек. Число ежегодных захоронений на римско-католическом кладбище доходило до семисот. Костел получил свой приход, содержавший сиротский приют и школу. Престольный праздник 7 июля отмечался в храме архиерейским богослужением и народным гуляньем.
К началу XX в. свободных мест на кладбище почти не осталось, поэтому в 1905 г. администрация обратилась с ходатайством о прирезке дополнительного участка земли. Городская дума ответила отказом, сославшись на решение о «постепенном закрытии существующих в черте города кладбищ». С 1912 г. все захоронения на Выборгском католическом кладбище было предписано прекратить и перевести на католическое отделение Успенского кладбища.
Первые послереволюционные годы приходской костел продолжал действовать, хотя захоронения на кладбище не возобновлялись. В мае 1939 г. Красногвардейский райсовет принял решение о его полной ликвидации. Костел закрыли, а кладбище из треста «Похоронное дело» передали Красногвардейскому райфинотделу, немедленно приступившему к его уничтожению. Планировалось устроить на этом месте общественный парк, и райфинотдел старался извлечь из брошенного кладбища доход: решетки и металлические части памятников сдавались в металлолом, надгробия перемалывались на щебенку, продавались дорожникам под бортовой камень тротуаров и т. д.
Уничтожение некрополя завершилось уже после войны. В декабре 1948 г. был утвержден проект приспособления бывшего костела под производственные цеха Калининского райпромкомбината. При этом отмечалось, что «в настоящее время костел окружаем пустырь с редким, неорганизованно расположенным расположением деревьев и незначительным количеством памятников». ([ 76 ]. С. 704-706; добавил: Наталия )
Здание включено в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в качестве объекта культурного наследия регионального значения [ 7802336001 ].