храм птаха в мемфисе

Туризм Путешествия Страны

Храм Птаха, Мемфис

Мы уже никогда не сможем представить себе этот царский город во всем его былом великолепии. Мемфис, основанный в доисторические времена, вскоре стал самым важным городом объединенного Египта. Он находился на границе Верхнего и Нижнего Египта, в 20 км к югу от нынешнего Каира, недалеко от селения Мит-Рахина. Помимо множества колоссальных статуй здесь можно полюбоваться массивным алебастровым сфинксом и увидеть место бальзамирования священных быков-Аписов.

Огромный храмовый комплекс относится к окончанию периода правления Рамсеса II (ок. 1250 г. до н.э./ Девятнадцатая династия). Представить прежний облик этого храма нелегко, так как сейчас от него почти ничего не осталось. Птах, главный покровитель Мемфиса, почитался как бог-творец. Вместе с Сехмет, львиноголовой богиней-покровительницей власти фараонов, и Нефертумом, богом растительности, они составляли священную триаду мемфисских божеств. Рамсес II распорядился построить храм в честь Птаха и своей собственной божественной особы. Некогда перед храмом возвышался мощный 74-м пилон. Территория храмового комплекса (630 х 480 м) была окружена огромной укрепленной стеной. Начиная с периода правления Рамессидов и заканчивая эпохой господства Птолемеев это место считалось священным.

Мы часто удивляемся тому, как простые смертные могли построить столь совершенные здания, не имея в своем распоряжении известных нам машин. Осматривая руины храма Птаха, придется положиться на собственное воображение, чтобы представить, как выглядело это древнее здание, но, возможно, именно так и следует почитать бога самовыражения и творчества.

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Метки

—Поиск по дневнику

—Постоянные читатели

—Статистика

ПТАХ — ВЛАДЫКА МЕМФИСА

На протяжении веков Мемфис, древнейшая египетская столица, расположенная там, где Нил распадается на рукава в преддверии Дельты, был одной из величайших святынь цивилизации фараонов. В сердце священного города находилась древняя царская цитадель — «Белые стены», которая дала свое имя городу на заре его существования. Позже город стал известен как Меннефер.

К югу от цитадели располагался огромный храмовый комплекс бога Птаха, покровителя Мемфиса, который, разрастаясь от века к веку, стал особенно грандиозным в эпоху владычества Рамсеса II и его сына Мернептаха, когда с юга к основному святилищу бога были пристроены храмы Хатхор, самого Птаха и обожествленного Рамсеса II.

«Красоты Мемфиса» всегда занимали особое место в сердцах египтян, а сам город, где в качестве спутников Птаха почитались его супруга Сехмет, сын — Нефертум и «золотая» Хатхор, считался обителью радости, ликования и красоты. Египетская любовная поэма сравнивает Мемфис с «чашей фруктов, что поставлена перед Прекрасноликим»: таковым был один из эпитетов Птаха.

В наши дни сложно увидеть даже отдаленные черты былого великолепия: здесь, у деревни Мит-Рахина, расположенной в 24 километрах на юг от громады современного Каира, некогда находились блистательные царские резиденции, оживленный торговый центр, место, где в храмовых мастерских создавались поразительные шедевры искусства. Покровителем их был Птах, верховный жрец которого носил титул ур херепу хемут — «великий глава мастерства». От святилища бога остались заросшие тростником руины. Священные рощи, обелиски, пилоны, высокие мачты храмов и жилые кварталы исчезли и лишь название Мит-Рахина, происходящее от древнеегипетского та мит рехенет — «аллея овноголовых сфинксов» — намекает, сколько поразительных памятников древности было уничтожено, когда Мемфис стал каменоломней для растущего средневекового Каира. Не осталось следов от знаменитых гавани и доков Пер нефер, где по приказу Тутмоса III строился египетский флот и храмов сиро-финикийских богов: Баала, Анат, Решепа и Ашторет, пришедших в Египет вместе с воинами — триумфаторами и их пленниками.

От былого величия осталась гигантская упавшая статуя Рамсеса Великого, несколько меньших его колоссов, базы колонн, полузатопленные болотистыми водами, массивный сфинкс, создание которого традиционно приписывается Аменхотепу II и многочисленные памятники археологической зоны Мемфиса, включающие в себя дворец Априя, храм Хатхор «Владычицы Южной сикоморы», святилища Сети I и многие другие, еще не опознанные руины. Среди этих величественных останков некогда грандиозного прошлого, занесенных песком и илом, отчасти видно еще одно лицо Египта фараонов, тот его образ, который почти полностью затмили роскошью и, прежде всего, сохранностью памятников «блистательные» Фивы.

Тутанхамон, восстановивший древнюю традицию и вернувшийся со своим двором в Мемфис, открыл тем самым новую эру в истории города искусств и ремесел. Отчасти, это было возвращение к истокам, к тому оплоту государственности и царской власти, каким был Мемфис, по словам Геродота, при Менесе, первом царе I династии.

Мемфис был городом «сотворения», местом почитания созидательной силы земли. Даже само имя Птаха, великого владыки художников, ремесленников, металлургов, ювелиров, горнорабочих и всех тех, чей труд был связан с землей, возможно, переводилось как «создающий форму».

Бог изображался в небольшом темно-голубом чепце, который своей формой напоминал чепцы, которые носят кузнецы, ювелиры и мастера других ремесел на рельефах в гробницах вельмож Древнего царства в Саккаре, главном некрополе Мемфиса. Птах зачастую изображался с лицом зеленого цвета, цвета вечной жизни и благодати, который созвучен с эпитетом «прекрасноликий», часто сопровождающим имя бога.

Иногда Птах предстает и как Патека — в облике карлика с кривыми ногами, руками до колен и массивной головой; такие изображения божества находили как в гробницах египтян, так и в Тимне, в святилище, сооруженном близ медных рудников. Происхождение этой иконографии остается тайной, хотя связь карликов с ювелирным делом и плавкой металла в Древнем Египте и в африканских культурах вообще хорошо известна.

В честь Птаха и Хатхор, «владычицы бирюзы» устанавливали стелы горнорабочие, отправлявшиеся в долгий и трудный путь к рудникам Синая. Хатхор, почитавшаяся в великолепном святилище в Серабит эль-Хадим, воплощала собой материнскую породу горы, дающую почитаемый минерал, из которого мастера — «слуги Птаха», пользуясь творческой силой своего властелина, изготавливали украшения и другие необходимые предметы. Могущество земли и ее потенциал — лишь один из аспектов силы Птаха, который почитался в Мемфисе как демиург, творец всего сущего и всей египетской культуры.

Египетские тексты повествуют о том, как он «дал рождение» культовым образам богов внутри святилищ, используя для этого вещество земли, которое выросло «в нем» и «на нем», в его облике Птаха-Сокара, бога земли. При помощи искусства создавать форму, Птах формирует «тела», способные принимать божественный дух, исполненные со знанием божественных законов и, кроме того, искусно. При Рамессидах вместе с солнечным Ра и бесконечно великим Амоном Птах входит в государственную триаду величайших богов страны, представляя в ней образ или же «тело» предвечного божества. Образ триединого бога, скрытого в глубине храма с солнечным лицом и сокровенной сущностью лег в основу сложнейшей теологической системы, содержавший ключи к пониманию египетской вселенной.

СВИТОК, ИЗЪЕДЕННЫЙ ЧЕРВЯМИ

В отличие от соседнего Иуну, с его божественным «видением» и мистической космологией Солнца, созидающего во время эякуляции космос, мемфисская религиозная концепция была отчасти более приземленной в том смысле, что была менее оторвана от повседневности жизни. Птах творит мир при помощи своих сердца и языка. Знаменитый текст, повествующий об этом — «Памятник мемфисской теологии» — хранится в настоящее время в собрании Британского музея в Лондоне.

Увы, каменная плита с текстом позже использовалась как мельничный жернов, из-за чего часть текста утеряна, однако и оставшегося достаточно, чтобы понять сущность мемфисской теории о созидающем могуществе Птаха. Текст датируется временем правления фараона XXV династии Шабака, который, согласно тексту, обнаружил древний свиток, изъеденный червями, и приказал увековечить древнюю мудрость на камне, чтобы потом установить его в храме Птаха.

Об истинном времени создания текста высказывались самые разные гипотезы и, возможно, время его создания восходит к Древнему царству. Текст повествует о Птахе как о центральной фигуре в процессе творения, мудрой силе, сущность которой остается непознанной. Упоминаются семь ипостасей Птаха, великого творца, пребывающего в предвечных водах Нуна и Наунет и, одновременно, являющегося этими самыми водами; к сожалению, до нашего времени сохранились лишь четыре его имени:

«Птах-на-Великом-Престоле…
Птах-Нун, Отец, создавший Атума,
Птах-Наунет, Мать, которая родила Атума,
Птах Великий, сердце и язык Эннеады,
[Птах]… который родил богов
[Птах]… который родил богов
[Птах]…»

После этих семи ипостасей Птаха следует восьмая — «Нефертум у носа Ра день каждый» — благоухающий цветок лотоса, аромат которого вдыхает Ра каждое утро, рождаясь на восточном горизонте неба из пространства иного мира.

Согласно «Текстам пирамид», царь также предстает в облике Нефертума свежим, ослепительным, преисполненным жизненными силами цветком лотоса: «Унас сияет как Нефертум, лотос у ноздрей Ра, когда восходит он на горизонте день каждый».

Первые семь ипостасей бога в мемфисской теологии, таким образом, предшествуют божественной кульминации в облике солнечного младенца, рождающегося на заре; этот эпизод космогонии созвучен космогонической системе Гермополя, в которой четыре пары хтонических змей и лягушек, воплощающих собой божественную силу земли, обитающих в предвечном болоте в преддверии рождении солнечного младенца, сидящего на цветке лотоса. Открывая свои лепестки вместе с первыми лучами солнца и неизменно закрывая их на закате, цветок лотоса словно хранил в себе тайну жизненного цикла, в котором, повинуясь течению времени, жизнь зарождалась, угасала и вновь являла себя миру изо дня в день подчиняясь божественному закону.

Птах и его самая важная, тайная сущность при этом предшествуют рождению солнца, исходя из чего, мемфисские теологи видели превосходство всесильного бога земли над Атумом из Иуну, который, в свою очередь, сам был сотворен Птахом: «Принял образ в сердце, принял образ на языке, образ Атума. Очень велик Птах, который дал жизнь всем богам и их ка через свое сердце и через свой язык»…

Птах, таким образом, создает Атума, космического творца, породившего бога воздуха Шу и его женское дополнение Тефнут — богиню пламени и влаги. Противоборства между этими теологическими системами, несмотря на распространенное мнение, скорее всего не существовало, они были взаимодополняющими. «Памятник мемфисской теологии» ни в коей мере не ущемляет величие Атума-творца, рождающего Эннеаду, которая предстает как «зубы и губы рта этого, произносящего имя вещи каждой, из которого вышли Шу и Тефнут, родившие Эннеаду».

Вся вселенная, сотворенная Атумом, пронизана и управляема силой божественного слова Птаха; космос, согласно легенде Мемфиса, рождается посредством звука. Благодаря знанию этого божественного слова Птах становится таинственным богом, обладающим способностью созидать, облекать в форму, обозначать истинную сущность вещей. Высказанное вслух слово при этом рождено в сердце — источнике мысли, интеллекта, знания и созидательного потенциала, управляющим всем телом. У египтян бытовало мнение, что именно из сердца выходят все мыслительные процессы, а также и новая жизнь: в тексте медицинского папируса Эберс именно из сердца мужчины выходят сосуды, сообщающиеся с его семенниками, благодаря которым его семя наполняется жизненной силой и становится способным оплодотворять, опять же по воле сердца. Атум, согласно этой концепции, лишь божественные семенники и фаллос, источник действия которых таится в силе сердца — т.е. в Птахе: «Зрение, слух, дыхание осведомляют сердце. Это сердце дает выходить всякому знанию; это язык повторят все то, что задумано сердцем».

Представая в качестве божественного «моста» между интеллектуальными принципами творения и их воплощением в материи сотворенного мира, Птах использует для образов богов, которыми он наполняет земные храмы, земные же материалы: «все сорта дерева, камня и глины, все, что произрастает на нем». Творец создает тела богов по желанию их сердец, а потому «боги вошли в тела свои… умиротворенные и объединенные с Владыкой Обеих земель». Как божественный «создатель формы» Птах изображается держащим одновременно скипетр могущества уас, заканчивающийся навершием в виде головы священного животного Сетха, и столб джед — великий символ постоянства и стабильности.

Концепция «материализованного» божества, исходящая из мемфисской космогонии, отражена во многих других египетских источниках, например во введении к «Книге божественной коровы», где Ра, состарившись, достигает предельной материализации: «кости его стали серебром, плоть — золотом, волосы его — истинным лазуритом». Словно культовые образы богов в египетских храмах, которые постепенно теряли свою силу и нуждались в очищении и обновлении священной силы, в этой легенде Ра устремляется к водам Нуна, чтобы вернуть молодость и «прийти в существование».

То, что речь здесь идет не только об образном религиозном слове а о полноценной концепции, подтверждается редчайшей культовой статуей Хорура, весом 1.5kg, выполненной из чистого серебра, покрытой тонким листовым золотом, причем волосы божества инкрустированы лазуритом, а глаза — горным хрусталем; божество изображено сидящим на престоле, который, увы, утерян, и скорее всего, использовалось как культовый образ в переносной праздничной храмовой ладье. Старея, солнечный бог, который, как владыка небес и земли имеет божественный дух и материализованное тело, возвращается к истокам, которыми в Мемфисе почитали Птаха, одухотворяющего воды Нуна, т.е. самое себя. Солнечная энергия, между тем, считалась неотъемлемой спутницей творческой силы Птаха и воплощалась в качестве его супруги Сехмет, могущественного солнечного Ока.

Именно солнечная богиня наполняет дыханием жизни, чувствами и силами ту форму, которую создает Птах. Эта роль богини подчеркивается многими текстами. Так, в храме Сети I в Абидосе Исида, кормящая своего сына — царя Рамсеса II, излагает ему божественные принципы, по которым он был сотворен, рассказывая о Птахе и Хнуме, как о творцах формы и о богинях, от которых царь получает неферу — жизненные силы и энергии.

Словно подтверждая слова богини, рядом изображены четыре ипостаси Хатхор, которые вскармливают грудью царя, предстающего, в зависимости от ипостаси Хатхор, в различных головных уборах:

«Хнум вылепил тебя руками своими,
Вместе с Птахом, который сплотил тело твое.
Хатхор, великая в Дендере, — это она вскармливает тебя,
Хатхор, госпожа Хиу, — это она кормилица для тебя,
Владычица Кусэ и Хатхор, госпожа Атфих,
Вскармливают жизненность твою.
Да объединятся они вместе, чтобы защитили они Величество твое,
Чтобы царствовал ты в стране каждой».

Жизненная сила, исходящая от Хатхор необходима для того, чтобы завершить мужскую работу гончара и кузнеца, созидающих царское тело; мужская энергия, таким образом, формирует тело, а женская — дает жизнь. Более древний пример этого же процесса отражен на рельефах из маммизи Аменхотепа III в Луксорском храме, где Хнум создает на гончарном круге царя и его Ка, а Хатхор вкладывает в созданные формы жизнь.

На силу богини, солнечного Ока, необходимую для полной манифестации жизненной энергии, опирается и сам Ра-Атум, повествующий об этапах творения в тексте позднего папируса Бремнер-Ринд, когда ему необходимо вновь упрочить и укрепить мир, потрясенный в глубине ночи змеем хаоса Апопом. Текст начинается со слов Атума-Хепри, от которого исходят все трансформации и эманации божества, и который существовал до начала творения в предвечных водах:

«Когда я воссуществовал, существующие пришли в существование, и все существующее стало существовать после того, как воссуществовал я».

Затем творец повествует о том, как он произвел на свет бесчисленное множество существ из своего рта, прежде чем небеса и земля были сотворены, прежде чем появились змеи, почитавшиеся египтянами древнейшими существами. Все эти сущности пребывали в Нуне в непроявленном состоянии, ожидая, когда творец найдет место, на котором он смог бы встать. Почти также говорит о сотворении текст гимна Птаху из Берлинского музея, который восхваляет предвечные трансформации божества, создание земли после того, как Птах встал на ней и рождение форм жизни из предвечных вод:«Когда встал ты на земле, бездействовала она, затем она собралась воедино с тобой, пребывающим в образе твоем «Татенен»… ты взял того, кого породил рот твой, [кого] создали руки твои из вод».

Таким образом формируется первая триада и, несмотря на то, что Шу и Тефнут пребывают в Нуне в инертном состоянии, далеко от своего родителя, за ними наблюдает солнечное Око, посланное творцом, беспокоящимся о своих отпрысках. Когда они возвращаются к Ра-Атуму вместе с Оком, он рыдает над ними; из падающих слез бога (rmjt, «ремит») рождаются люди (rmṯ, «ремеч»):

«Око мое следовало за ними многие века [когда] они были далеко от меня после того, как я воссуществовал как единый бог. И вот, было там три бога. Когда я воссуществовал на этой земле и Шу и Тефнут возликовали, пока все еще были в бездействии. И они возвратили мне Око мое вместе с собой и потому воссоединился я с членами моими. Я зарыдал над ними и потому люди пришли в существование из слез, что упали из Ока моего».

Око, таким образом, является залогом воссоединения первых богов с творцом и причиной появления людей. Именно Око, богиню Хатхор прославляют «Тексты саркофагов» за то, что она привела Шу и Тефнут к отцу, стала причиной появления людей и увеличения множественности космоса. Вместе с ее возвращением демиург «воссоединяется» со своими членами и продолжает процесс творения, невозможный без ее жизненной энергии, и, следовательно, без эмоций радости и печали, сопровождающих как творение, так и бытие.

Неотъемлемость эмоциональной наполненности от истинной сущности жизни упоминается и в знаменитом «Декрете Птаха-Татенена», сохранившемся в большом храме Рамсеса II в Абу-Симбеле. Птах-Татенен создает тело царя из электрума, его кости из меди и его плоть из железа, используя все свое искусство кузнеца и ювелира и рождая фараона, облик которого так же совершенен, как и облик солнечного бога: «Ра в теле его, который вышел из Ра, которого Птах-Татенен сотворил».

Птах осматривает произведение своих рук, которое он «породил» и как отец и как художник, так как в египетском языке глагол msi — «рождать» употреблялся и по отношению к рождению живого существа и по отношению к созданию памятника. Богом овладевает глубокая радость, исходящая из его сердца, а потому он берет Рамсеса на руки, как свое самое совершенное творение:

«Когда я вижу тебя — сердце мое ликует,
Принимаю я тебя в золотые объятья.
Объял я тебя прочностью, стабильностью и мощью,
Пропитал я тебя здоровьем и радостью сердца.
Наполнил я тебя счастьем, радостью,
Ликованием сердца, восхищением и весельем».

Таково подробное описание неисчислимого блага и эмоционального опьянения, которое дают объятия творца. На храмовых рельефах фараон также часто предстает вместе с «создателем формы» Птахом и «подательницей жизни» Хатхор, заключающими его в свои объятия, полные любви и благодати.

Жизненная сила творца, воплощенная в солнечной богине, как известно, имеет и другую сторону, яростную, неистовую и всемерно опасную. Согласно тексту папируса Бремнер-Ринд, Око приходит в негодование, обнаружив что в то время, когда оно странствовало по вселенной в поисках Шу и Тефнут, Ра-Атум опрометчиво заменил его оком ахет: «И тогда [богиня-Око] разъярилась против меня, вернувшись и обнаружив, что я поместил другую на место ее, заменив ее Великой (т.е. Оком Ахет)».

Чтобы умиротворить богиню, солнечный демиург помещает ее на свое чело, где она принимает форму кобры — божественного урея (iˁrt), «правящего всей землей». Лишь умиротворив богиню и воздав ей должное, Ра-Атум вновь способен продолжать творение и, поднявшись из глубин земли, творит змей, а затем бога земли Геба и богиню неба Нут, породивших все нескончаемое разнообразие жизни.

Эта легенда объясняет также, почему у солнечного бога есть два Ока, первое, ахет (ȝḫt), — зримое, мужское, воплощенное в солнечном диске, дающее свет (ȝḫw) всем живым и другое, скрытое, женское, воплощенное богиней, одновременно агрессивной и притягательной.

Образ солнечной богини — жизненной энергии, преломившись в призме «могущества земли» теологии Мемфиса, трансформировался в дающую надежду и защищающую умершего, подобно матери, Хатхор «владычицу южной сикоморы», богиню являющуюся меж ветвей почитаемого дерева.

Плоды растения богини давали белый сок, напоминающий молоко; он выступал также на листьях растения и назывался «молоком сикоморы» и использовался в ритуалах. На росписях в гробницах можно увидеть богиню дерева с жертвенной водой и пищей в руках, которая откликается на зов просящего и дает пропитание душам умерших, странствующим в загробный мир. Порой богиня вообще изображена в облике сикоморы с материнской грудью, из которой испивает молоко сам царь. Она — жизнь солнечного божества, текущая по сосудам земли, в дереве, в камне, в любой другой земной субстанции, созданной Птахом, которые приобретают благодаря Хатхор совершенство и жизненность облика. Без нее форма остается безжизненной и инертной, словно Шу и Тефнут, пребывающие в предвечных водах; без нее тело Ра, сотворенное Птахом, было бы неспособно излучать свет.

Источник

Мемфис – Менес – Бог Птах

Древний Египет — одна из самых загадочных стран мира. Многие века человечество будоражат мифы и легенды, связанные с существованием древнеегипетской цивилизации. Какие тайны скрыты от человечества? Или эти тайны умело пытаются скрыть? Что скрывают величественные гробницы фараонов? Возможно, египтяне унаследовали тайные знания от внеземной цивилизации?

Елена Блаватская в книге «Тайная доктрина» писала: «Наши расы – все они произошли от Божественных Рас… которые спускаются со своей небесной обители и царствуют на Земле, уча человечество астрономии, архитектуре и всем прочим наукам. Эти Существа сначала появляются как Боги и Создатели, затем они вливаются в нарождающегося человека, чтобы появиться наконец как «Божественные Цари и Правители». Египтяне признавали, что наука стала процветать в их стране только со времени Иcиды-Озириса, которых они продолжали почитать как Богов, хотя они появились как цари в человеческой форме».

Более 6000 лет назад на территории современного Египта существовало два государства: Верхний Египет занимал нижнюю часть долины Нила, Нижний Египет располагался в дельте Нила. Царь Верхнего Египта носил белую корону, царь Нижнего — красную. Когда оба государства объединились, на левом берегу реки вырос город Мемфис — столица объединенного Древнеегипетского царства.

Согласно эпосам древнегреческого историка Геродота, город Мемфис основал фараон Менес (Мина, Хор-Аха), живший в начале XXXII века до нашей эры — первый египетский царь. По повелению Менеса было повернуто течение Нила, омывавшего прежде подножие Ливийских гор, течение было направлено на несколько километров восточнее. На «отнятой» у Нила земле была возведена крепость «Белые стены», вокруг нее фараон Менес построил город, который был назван «Маннофер», что означает «хорошее место».

По свидетельству Геродота, Менес с помощью дамбы изменил течение Нила, старое русло он осушил и на этой земле построил новый город. Это событие стало восприниматься потомками как начало правления I-й династии фараонов.

«Менес в точности измерил силу, которой ему приходилось противостоять, и построил плотину, чьи высоченные насыпи и огромные набережные повернули течение вод на восток, и с того времени река течет по новому».

В книге «Разоблаченная Изида» Елена Блаватская писала, что Индия является колыбелью современного человечества и что Древний Египет всеми своими достижениями обязан Индии. Она указывала, что первый царь Египта Менес, покинутый браминами, эмигрировал вместе со всеми своими сторонниками из Индии; прошел через Иран, Аравию и дошел до Египта.

Египетский жрец Мането в III веке до нашей эры составил обширную историю Египта и первым разделил хронологию правителей на 30 династий.

Мането начинал свою периодизацию с эпохи «первого времени», когда Египтом правили Боги, последний из которых Гор:

«Они были первыми, кому принадлежала власть в Египте. Впоследствии царская власть переходила от одного к другому в течение 13900 лет. После Богов 1255 лет правили полубоги, после них в течение 1817 лет царствовала другая линия. Затем следующие тридцать царей правили 1790 лет, а потом десять – 350 лет. Затем последовало правление духов мертвых, которое продолжалось 5813 лет…»

Таким образом, до объединения Египта Менесом история Египта насчитывала 24925 лет!

В течение нескольких тысячелетий Мемфис оставался первым городом Египта и крупнейшим торговым центром Восточного Средиземноморья. Он достиг своего расцвета во времена правления IV и V династий и при первых фараонах VI династии, затем был покинут, но снова «воскрес» при фараонах XVIII династии. После перенесения столицы в Фивы, потом в Александрию, Мемфис постепенно стал терять свое значение самой древней столицы Египта.

В сохранившейся рукописи Геродота говорится о том, что в Мемфисе происходили очень странные и удивительные вещи:

«Фараон, как наместник великого Бога, уходил в свет и возвращался в наш мир, принося священные лучи, которые несли добро и процветание своему народу. Много дивного творили они благословенной рукой повелителя. Пред смертным одром благословенного повелителя из света пришел великий Бог и наказал укрыть лучи тремя печатями, дабы, не созревшие души не смогли удесятерить их злую сторону».

Согласно древним рукописям Менес получил от Богов дар в виде жезла, извергающего священные лучи, с помощью которых он разбил своих врагов и в кратчайшие сроки выстроил Мемфис. Возможно, при строительстве столицы были использованы те же технологии, что и при возведении пирамид в Гизе.

«Боги были благосклонны к Великому Хор-Аха. Священный жезл, дарованный ему Богами, был проводником его в великих деяниях. Начертанием чародейского знака, в воздухе или на земле, жезл мог сотворить разные дива. Боги одарили щедро великого Мина, чтобы единым он сделал Египет».

Возможно, это был неизменный атрибут Тота — Жезл, являющийся средоточением магических сил.

Я и Сергей в Абидосе. 9 июня 2016

Гробница великого объединителя Египта — фараона Менеса, обнаружена в Абидосе. Погребальная камера была разграблена, но настенные рисунки и надписи сохранились. На стенах комнат, найденных под усыпальницей фараона, обнаружены рисунки, изображающие Менеса, якобы проводившего «хирургические операции». Существует предположение исследователей, что фараон Менес занимался анатомическими исследованиями.

Легенда гласит, что при погребении мумии Менеса в священный ритуал было добавлено одно действо: в усыпальнице фараона, на стене, у изголовья, нанесли три странных иероглифа, значение которых по сей день остается загадкой. Эти знаки, не похожи ни на один из известных, или ранее встречающихся символов. Некоторые ученые, находят схожесть этих иероглифов с каббалистической символикой, которая никогда не присутствовала в египетской письменности. Исследователи, изучавшие культуру древних Майя, обнаружили в одном из храмов в Тикале символы, аналогичные найденным в гробнице фараона Менеса. Что означают эти загадочные знаки и какой смысл вкладывал в них великий фараон Менес, остаётся загадкой.

На протяжении всей истории страны фараонов, даже когда Фивы были богатой и блестящей столицей, Мемфис оставался экономическим центром страны. В нем находились знаменитые на всю страну святилища, среди них – Хут-ка-Птах — «Обитель Ка («двойника») Бога Птаха». Главный храм Птаха в Мемфисе превосходил по размерам Карнакский комплекс в Фивах. Главным божеством древнего города был Бог Птах — покровитель искусств, знаний и письменности. Египетский историк Манефон называл город Хи-Ку-Птах — «Дом души Птаха», что по-гречески произносилось как Айгиптос. Отсюда произошло античное и современное название Египта.

Воплощением Бога Птаха был священный бык Апис, который обитал в специально построенном для него храме. Как только священный бык умирал, жрецы искали нового, в котором бы проявилось присутствие Бога Птаха. Со смертью Аписа весь Египет предавался скорби.

Церемония погребения продолжалась 70 дней и совершалась с таким великолепием, что египтяне жертвовали значительные суммы на сооружение могилы очередного Аписа. Если за эти дни находили нового Аписа, то по окончании траура начинались народные празднества.

Иезекиилю принадлежит пророчество о Мемфисе — 30 глава, 13 стих: «Так говорит Господь Бог: истреблю идолов и уничтожу лжебогов в Мемфисе, и из земли Египетской не будет уже властителя».

Лишь в XIX веке археологи обнаружили Мемфис. Время не пощадило этот древнейший город, от него остались лишь развалины до сих пор скрывающие свои тайны. Во время раскопок были обнаружены остатки Серапеума, храма Бога Птаха, сфинкс фараона Аменхотепа II, высеченный из алебастрового монолита весом не менее 80 тонн.

Перед храмом Бога Птаха возвышались колоссальные статуи Рамсеса II высотой 13 метров. Одна статуя Рамсеса II из розового гранита установлена на площади перед вокзалом «Рамсес» в Каире. Вторая лежит на земле в пальмовой роще под бетонным навесом в Мемфисе. Легенды говорят о том, что люди, построившие Мемфис и оставившие после себя такие статуи, были гигантами и владели всеми тайнами чародейства.

«Тот город был Белым в величии своем.

Великий Белый храм, почитался как святилище и пристанище богов, людьми, приносящими к его ступеням дары.

Цвел он прекрасными цветами, ночью полыхал тысячами факелов, как чародейский дворец, освещая великий Мемфис в своей божественности.

Каждый странник, почитал за великую честь и благодать, узреть его своим оком и понести его красоту на свои земли и прославлять его чародейство в лета».

Источник