христианские храмы в японии
О Православии в Японии. Мои любимые японцы
О Православии в Японии нам рассказывают бывший российский консул Василий Иванович Саплин и его супруга Татьяна Георгиевна, прожившие на островах 14 лет.
 |
| В 1916 году была построена ныне существующая церковь Воскресения Христова в Хакодате. Она расположена на месте первого православного храма в Японии, сгоревшего во время страшного пожара в 1907 году. Церковь считается символом города. Всем, кто приезжает сюда, ее обязательно показывают. Называют ее — «храм, который звонит в колокола» — «Ган-ган дэра» |
В.И. Саплин родился в 1949 году. Учился в Институте восточных языков при МГУ, здесь познакомился со своей супругой Татьяной Георгиевной. После окончания института в 1972-м Василий Иванович работал в различных организациях СССР по связям с Японией. В 1991-м поступил на службу в МИД РФ. Трижды находился в длительных командировках в российских дипломатических учреждениях в Японии. В общей сложности Саплины пробыли в Японии 14 лет: сначала в Осаке, потом в Токио и Саппоро. Сейчас Василий Иванович занимает должность заместителя директора Первого департамента Азии МИД РФ. Он курирует отношения с Японией. В Москве Саплины — прихожане храма Николая Чудотворца в Кленниках.
Приход собора Преображения Господня Японской Православной Церкви в Саппоро, где во время своей последней японской командировки жили супруги Саплины, состоит из трех храмов. Настоятель собора отец Алексий (Мацудайра) окормляет еще два храма в близлежащих городах: два воскресенья в месяц служит в Саппоро, а остальные — в Отару и Томакомай. В приходе около пятисот человек. На воскресное богослужение в Преображенский храм собираются человек сто пятьдесят. В основном это люди преклонного возраста: японская молодежь мало интересуется вопросами веры.
Татьяна Георгиевна: — Приходы Японской Православной Церкви во многом состоят из православных династий. «Со стороны» японцы приходят в Православие гораздо реже. Если японец воспринял от кого-то что-то хорошее, он это хранит всю жизнь и старается передать своему потомству. И если в семье кто-то крестился в православном храме, то, как правило, вся семья становилась православной, последующие поколения хранят веру предков. Те, кто сейчас ходит в Церковь, — потомки тех, кого крестил святитель Николай или его ученики. Вспоминается такой случай. Когда исполнилось 90 лет со дня преставления святителя Николая, мы с мужем поехали на службу в храм Воскресения Христова в город Хакодате, где святитель Николай начинал проповедь Евангелия в Японии. Служба была особо торжественная. Было очень радостно видеть множество православных японцев. Хотелось поделиться с кем-то этой радостью.
Решили купить знакомым московским священникам что-нибудь на память. Зашли в лавочку. А продавщица нам говорит: «Вы знаете, а мою прабабушку крестил святитель Николай!» То есть купленные нами в этой лавочке сувениры мы получили из рук человека, который был потомком тех, кто принял веру от святителя.
При крещении японец получает православное имя, но японское сохраняется в обычном обиходе. Например, Ямагучи Таро. Помимо фамилии Ямагучи и имени Таро у него может быть имя Николай.
У японцев очень популярны библейские имена — например, Ребекка, Сара, а также ставшие редкими у нас в России имена Ириней, Васса, Пантелеимон, Феофан, Пимен. Но по этим именам люди знают друг друга только внутри общины. А вообще здесь принято называть людей по фамилии, и коллеги по работе могут и не знать имен друг друга.
Василий Иванович: — Японцы очень похожи психологически, поэтому хорошо понимают друг друга. Это очень однородная нация, есть лишь немного корейцев, китайцев, айну — коренных жителей северной Японии. Православные японцы с точки зрения остальных жителей страны (основные религии Японии — синтоизм и буддизм) выглядят как-то странно: вроде бы такие же японцы, а придерживаются другой веры. В быту они мало чем отличаются от всех остальных. Только тем, может быть, что у них в доме висит несколько икон, есть Евангелие, православные книги.
— А не зазорно ли быть православным в Японии?
Татьяна Георгиевна: — Японцы своей веры не стыдятся, напротив, держатся очень достойно, открыто получают благословение у священников, но не всегда афишируют, что они православные христиане. А вот у окружающих к ним может быть разное отношение. Чаще всего это непонимание: зачем? Зачем быть в Японии православным? Зачем соблюдать православный круг праздников? Святитель Николай всегда учитывал, что его ученикам придется жить в языческом окружении. В гостях, например, если отказаться от скоромного угощения во время поста, люди могут попросту обидеться. Православные японцы соблюдают пост не очень строго. Но ведь японская еда в нашем понимании и так постная: японцы едят в основном рис, рыбу, овощи. Вообще, как правило, они довольствуются небольшим количеством пищи, очень легкой и незамысловатой.
Чтобы стать прихожанином той или иной православной церкви в Японии, необходимо благословение настоятеля. После крещения новообращенного представляют прихожанам. Он немного рассказывает о себе и просит всех быть к нему благосклонными. Дело в том, что православная община похожа на большую семью, и новообращенного тепло принимают, как новорожденного в обычной семье. Приход живет жизнью устоявшегося, хорошо организованного коллектива. И если человек становится его членом, он постепенно с помощью более опытных христиан воцерковляется, начинает участвовать в приходских делах, дежурить и поддерживать порядок в храме и во дворе, получает приходскую газету и, если желает, платит пожертвования на церковь. Все свои обязанности японские православные выполняют дружно, радостно и споро.
Василий Иванович: — Далеко не все русские, которые ходят в собор Преображения Господня в Саппоро, до конца чувствуют себя настоящими прихожанами — отчасти из-за языкового барьера, отчасти из-за невоцерковленности вообще. Русских в Японии не так много. Например, в храм в Саппоро ходило человек пятнадцать-двадцать наших — в основном сотрудники наших представительств, студенты, стажеры или те, кто вышел замуж или женился в Японии. Приходили и люди из других стран — румыны, болгары, африканцы, американцы. Отношение ко всем было неизменно братским и очень теплым.
В каждом японском приходе существует объединение православных христианок, что-то вроде сестричества. Эти объединения занимаются организацией приходской жизни, подготовкой праздников, благотворительностью. Среди православных в Японии есть люди, нуждающиеся в помощи. Это пожилые, инвалиды, за которыми нужно ухаживать, а также пострадавшие от стихийных бедствий. Каждый год приход в Саппоро выделяет небольшую сумму на благотворительные цели. Из прихожан выбирают человека, который может отдать эти деньги в дом престарелых, детский дом и т.д., на свое усмотрение. Но благотворительностью Православная Церковь в Японии занимается не очень активно. Ведь и сама она очень небогатая. Церковь су ществует на добровольные пожертвования, а среди православных японцев богатых людей практически не встречается. В основном это люди среднего достатка или чуть выше среднего.
— Существуют ли какие-нибудь местные православные традиции?
Василий Иванович: — Например, общие панихиды Японская Православная Церковь приурочивает ко времени традиционных буддийских поминаний предков. Православные японцы обязательно служат общие панихиды по субботам в Великий пост, а также на Радоницу. Помимо этого они устраивают большую поминальную службу в августе, во время праздника О-бон, когда буддисты молятся о душах предков, — чтобы и православные могли помолиться о своих родственниках одновременно со всеми своими соотечественниками, но по-христиански.
— А бывают ли у японцев общие приходские трапезы?
Татьяна Георгиевна: — Обычай совместных трапез, введенный святителем Николаем для братского общения христиан, и сегодня соблюдается после каждой службы. Участие в трапезах необязательно, но прихожане с удовольствием остаются, обсуждают жизнь церкви, общаются. Если нет большого праздника, то каждый приносит с собой что-нибудь поесть, и все угощают друг друга. Бывает, что кто-то готовит общее блюдо или в складчину покупают в магазине готовые завтраки.
В Японской Православной Церкви богослужение ведется на японском языке, но он несколько отличается от обычного. Все переводы Священного Писания и богослужебных книг выполнены архиепископом Николаем Японским и его японскими помощниками. Они считали, что для богослужения и Евангелия язык вульгарный недопустим. Поэтому был выработан особый богословский православный словарь, где соотношение с современным японским языком примерно такое же, как церковнославянского — с русским. На слух православные понятия, во многом не имеющие аналогии с языческими верованиями, воспринимаются с некоторым трудом, поэтому многие следят за церковной службой с текстами в руках. В силу этого прихожане очень хорошо знают службу, часто выучивают ее наизусть и подпевают хором. Кстати, пение в православных храмах очень стройное и молитвенное. Обиход церковного пения на японском языке создан трудами двух русских — регента Якова Тихая и Дмитрия Львовского, ставшего потом диаконом. Из очень ценных традиций Японской Православной Церкви хотелось бы назвать практику раздавать всем прихожанам тексты Евангелия и Апостола дня службы, чтобы легче было воспринимать Священное Писание, да и дома можно было бы спокойно поразмышлять над текстом. Крестные ходы в Японской Церкви бывают только на Пасху и на престольные праздники. Чтобы на Пасху ночью звонить в колокола, священнику необходимо заранее предупредить соседей, иначе они могут выразить недовольство.
— Трудно ли общаться с японцами?
Василий Иванович: — Японцам не свойственно раскрывать душу. Они приветливы, общительны, но при этом чувствуется некая грань, которую они не переступят. Зато если они объединяются в сообщество единомышленников, становятся более откровенными. Потому что знают, что здесь их окружают люди, которые так же, как они, мыслят и чувствуют.
Татьяна Георгиевна: — У нас нередко бытуют стереотипные представления: японцы жестокие и неискренние. На самом деле это исключительно доброжелательные люди, очень ценящие искренность. Они обязательно ответят благодарностью на шаг, хотя бы крошечный, сделанный в их сторону. В храме в Саппоро есть 90-летняя прихожанка по имени Иустина. Ходит она твердо, но медленно. Однажды мы встретились по дороге в храм. Я торопилась на исповедь, поздоровалась с ней и побежала дальше.
А потом все себя корила: ну как же я не довела ее до храма! Когда я ее встретила в следующий раз, она сказала: «Спасибо, что вы со мной тогда поздоровались!» И лицо ее осветилось доброй улыбкой. В дальнейшем мы подружились.
Василий Иванович: — Существует большая разница в том, когда японец общается с вами лично и когда в его лице целая нация общается со всем остальным миром. Россия, как непосредственная соседка, имела больше всего реальных контактов и конфликтов с Японией. Поэтому между японцами и русскими накопилось много недоразумений, которые потом переросли в некую предубежденность. Японцы относятся к России настороженно. При этом в личных контактах они часто симпатизируют русским, любят русскую культуру, говорят, что им очень близка русская музыка. Но понять Россию им сложно.
Внешне, по обязанности союзника, японцы хорошо относятся к американцам. Но, скорее всего, внутри это не совсем так. Хотя существует достаточно значительная проамериканская прослойка. Это люди, которые считают Америку образцом. Но в массе своей у японцев иной менталитет, у них нет культа денег. Они достаточно скромны в быту.
— Зачем же тогда они так много работают?
Василий Иванович: — Одним словом этого не объяснишь. Здесь и вековые традиции трудолюбия, и чувство патриотизма. Во Второй мировой войне Япония была разгромлена, и японцы все силы направляли на то, чтобы восстановить страну. Молодое поколение, правда, относится к благосостоянию как к должному. Появилась молодежь, которая не хочет идти на постоянную работу, а предпочитает подзаработать денег и спустить их на развлечения. Правда, годам к тридцати пяти японцы обычно возвращаются к традиционному образу жизни.
В Японии разница между бедными и богатыми не так бросается в глаза, как в других странах. За время экономического рывка в 60-70-е годы японцам удалось создать средний класс, который составляет подавляющую часть японского общества. Японцы любят путешествовать, но все же через некоторое время они спешат вернуться в свою любимую Японию. Путешествовать они предпочитают группой, чтобы чувствовать плечо и локоть соотечественника. Гид им всегда подробно все объясняет. И еще они любят за границей найти что-нибудь, связанное с Японией. Например, обязательно пойдут в японский ресторан и попробуют суси — похожи ли они на японские. И им очень радостно бывает обнаружить, что здесь «похоже, конечно, но у нас-то лучше!»
Василий Иванович: — За границей они могут позволить себе многое из того, что никогда бы не позволили себе в Японии. Для них очень важна проблема соседства. Существует целый ритуал взаимоотношений соседей. Приезжает человек в новый дом. Ему нужно обойти всех соседей, каждому принести подарок, представиться, извиниться, что доставили беспокойство своим переездом, шумели, попросить благорасположения. После этого соседи поочередно наносят визиты. И после этого отношения обязательно нужно поддерживать. Все это для того, чтобы избежать конфликтов. Хотя они тоже случаются. Но вообще, Япония несравнимо спокойнее любой другой страны в мире.
Японцы очень восприимчивы к достижениям других наций. Когда-то они восприняли китайскую культуру: оттуда к ним пришла иероглифическая письменность, буддизм, конфуцианство и многое другое. С тех пор у японцев в обычае все внимательно изучать, перерабатывать для себя и доводить до совершенства. Ведь это нация, смотрящая не в дальние горизонты, а непосредственно перед собой. Это связано с жизнью на островах. Здесь нет больших просторов, некуда перемещаться. Отсюда привычка к тщательному освоению пространства непосредственно вокруг себя. Вот откуда происходит особая культура быта, удивляющие нас чистота, аккуратность и порядок.
Однако сами японцы сетуют, что у них мало нестандартных мыслей и оригинальных изобретений. Это потому, что у японцев не очень развито эвристическое мышление. Они воспитывали коллектив, а не личность. Исторически это связано с тем, что японцы жили сельской рисоводческой общиной, а выращивание риса требует больших поливных площадей, сложных ирригационных сооружений, для создания и функционирования которых нужно, чтобы вся община действовала как один человек.
Василий Иванович: — И сегодня японцы любят все делать сообща. Даже досуг они проводят вместе. Казалось бы, выходной день, почти у всех есть машины — сел, поехал на другой конец острова, полюбовался природой. Но, выйдя из дома в воскресенье, обнаруживаешь: люди выехали явно с утра, отъехали от дома максимум километр и сидят на берегу какой-нибудь речушки в черте города. Разбили палаточку, поставили мангал и так с удовольствием проводят полдня. И тут же еще много таких же. В парке на газоне некуда яблоку упасть в буквальном смысле: на одном пригорочке кто-то просто сидит, кто-то спит, кто-то читает газету. И психологически их это не гнетет! Они не устают от толпы, а отдыхают на природе таким образом. Секрет тут именно в их одинаковости. Они знают, что не встретятся с неожиданной манерой поведения, знают, чего ожидать от своих соотечественников.
Татьяна Георгиевна: — Но если в эту гармонию вторгается иностранец, тут же все рушится. Японцы от этого испытывают страшный дискомфорт, и это видно по их поведению. Они пытаются с этим как-то бороться, ведь иностранцев появляется все больше и больше.
Василий Иванович: — Если долго жить в Японии, начинаешь понимать, как с ними общаться. Особенно если ты хорошо знаешь язык. Тогда они очень радуются: надо же, белый человек, а говорит по-японски! Для них это большое облегчение: не надо бояться, что тебя не так поймут! И я заметил за собой — при появлении какого-нибудь другого иностранца я тоже начинал испытывать дискомфорт.
Татьяна Георгиевна: — Япония — страна красивая, чистая, но везде, по сути, одинаковая. Отдохновение получаешь там, где есть дикие уголки природы. На острове Хоккайдо, например, лисы нередко подходят к человеку, прося еды, как собаки, в лесах спокойно гуляют олени, однако спокойствие теряешь, когда на туристских тропах встречаешь предупреждение об опасности встречи с медведями. Японцы ходят в горы с приемниками или с колокольчиками, чтобы медведь слышал, что идет человек, и ушел в лес. Вместе с тем нам всегда казалось, что японская природа как бы не впускает в себя: там все разделено, даже в горах натыкаешься на частные владения. Открытые для всех тропы ухожены и размечены, а там, где не ухожено — непроходимые чащи.
— И как же вы там жили? Не скучали по России?
Василий Иванович: — Скучали, конечно. Особенно к концу третьего года командировки начинаешь тосковать по России! И это при том, что мы полюбили Японию как вторую родину, все нам в ней знакомо и привычно.
НЕОБЫКНОВЕННОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ: ПРАВОСЛАВНАЯ ЯПОНИЯ
Приблизительное время чтения: 7 мин.
Мы привыкли считать, что Рождество Христово – время чудес. И самое главное из них – это чудо встречи с Живым Богом, изменяющей человеческое сердце. Именно этому чуду мы решили посвятить тему номера. Мы много раз писали о жизни православных людей по всему миру – от Крайнего Севера России до побережья Индийского океана. Сегодня мы хотим рассказать о Православии… в Японии.
Недавно наш обозреватель Алла МИТРОФАНОВА вернулась из этой страны. Она рассказывает, какими сложными путями японцы приходят к этой “неудобной” вере. И как много мы, от чьих предков когда-то на японских островах узнали о Православии, можем почерпнуть для себя из их сегодняшнего опыта.
Японская православная Церковь
Японская Православная Церковь родилась 18 мая 1868 года, когда иеромонах Николай (Касаткин) в маленьком домике настоятеля храма при первом русском консульстве в Хакодатэ тайно крестил трех первых японцев, пожелавших после тщательного изучения принять православную веру. Это были бывший жрец главного в городе синтоистского храма города Савабэ Такума и два его друга-врача.
А к 1912 году в Японии было уже 266 православных церковных общин, 33 017 православных христиан (более 8 тысяч православных японцев к этому времени уже скончались), 43 священнослужителя и 116 проповедников, величественный собор Воскресения Христова в Токио и более 100 храмов по всей стране. Ежегодно созывался Поместный Собор Японской Церкви. При Миссии действовала семинария, два женских училища в Токио и Киото, существовало общество переводчиков и два издательства.
После архиепископа Николая начальником Миссии стал митрополит Сергий (Тихомиров, 1871-1945). Но для молодой Японской Церкви наступили времена суровых испытаний. Сначала революция 1917 года в России лишила Миссию поддержки и помощи от Матери-Церкви. Потом сильнейшее землетрясение 1923 года почти полностью разрушило Токийский кафедральный собор, который удалось восстановить только в 1929 году. Потом Вторая мировая война, поражение Японии, отделение Японской Церкви от Русской Православной Церкви по политическим мотивам, вызвавшее смятение и даже раскол в рядах православного духовенства и верующих. Лишь в 1970 году Японская Православная Церковь вернулась в лоно Матери-Церкви, получив от нее автономию.
Сегодня Японская Автономная Православная Церковь объединяет три епархии. Во главе Церкви стоит митрополит Токийский и архиепископ всея Японии Даниил (Нусиро). В пастырском служении ему помогают епископ Сэндайский Серафим (Цудзиэ), 22 священника и 6 диаконов. По разным данным, число православных верующих в Японии составляет от 10 до 30 тысяч человек, посещающих 69 храмов. Однако, несмотря на относительную немногочисленность (всего в стране около 900 тысяч христиан), Японская Православная Церковь по-прежнему покоится на том твердом основании, на котором утвердил ее святитель Николай Японский.
Митрополит Токийский ДАНИИЛ:
Для православных в Японии Россия всегда имела особое значение. Так уж сложилось – из России пришло к нам Православие, на Россию мы всегда равнялись… Хотя святитель Николай (Касаткин), апостол Японии, никогда не стремился сделать Японскую Церковь филиалом Русской Православной Церкви. Напротив, он утвердил нашу самостоятельность. И все же, именно с русского языка 140 лет назад были переведены на японский богослужебные тексты, и мы пользуемся ими до сих пор.
Мы глубоко переживали все, что происходило с Русской Православной Церковью в ХХ веке. Ваша трагедия отозвалась и у нас. Из-за того, что долгие десятилетия Россией управляли люди с атеистическими убеждениями, а Церковь подвергалась гонениям, в Японии, особенно в послевоенные годы, поддерживать традиции, воспринятые от Русского Православия, становилось все трудней: ведь если дореволюционная Россия была для нас первым примером православной страны, то СССР стал образцом атеистического государства. Все это имело тяжелые последствия для Православия в Японии. Многие ушли из церкви, храмы почти опустели…
Сегодня, если 65-летнего японца спросить, с какими понятиями у него ассоциируется Россия, он, скорее всего, ответит: материализм, социализм, коммунизм, марксизм. К сожалению, ассоциаций с христианством, Православием почти не возникает. Многие из представителей этого поколения в Японии даже не знают, что в отношении веры в России что-то изменилось.
Правда, в последние годы в японских газетах все же стали появляться публикации о возрождении Русской Православной Церкви. Пусть их немного, пусть они редки – особенно на общем фоне нынешней, далеко не лучшей полосы в российско-японских политических отношениях. И все же лед слегка подтаял. И я искренне радуюсь этому.
Самое главное для нас теперь – не только сохранить, но и донести до как можно большего числа людей то, что 140-150 лет назад мы восприняли из России. Мы должны заново открыть японцам Православие, показать его красоту. Ведь на японский язык переведено около пятисот произведений святоотеческой церковной литературы. Эти труды – сокровище нашей веры, и они ждут своего часа. Я верю, что скоро они будут востребованы. И у нас настанет новый расцвет Православия: ведь еще лет пять назад на вечерние богослужения в Николай-до собиралось всего 5-7 человек, да и то, в основном, семинаристы, а сейчас приходит уже 30-40 человек. А на воскресную Литургию – несколько сотен. Я искренне надеюсь, что это число будет и дальше расти, и что люди с глубоким пониманием, осознанно будут участвовать в богослужениях. В этом я вижу свою основную задачу.
Проповедь Православия в Японии неразрывно связана с именем святого равноапостольного Николая архиепископа Японского (в миру Ивана Дмитриевича Касаткина, 1836—1912). Сын сельского диакона из маленького села Береза Бельского уезда Смоленской губернии, он остался без матери, когда ему было всего пять лет. Отец часто болел и сильно нуждался. Ване Касаткину пришлось пешком добираться до семинарии губернского города Смоленска, а это более 150 верст. Но духовное образование он все-таки получил. И не только в семинарии, но и в Санкт-Петербургской духовной академии, где он за год до окончания курса принял постриг с именем Николай. А после окончания академии был рукоположен в иеромонаха и назначен настоятелем церкви при русском консульстве в Хакодатэ на острове Хоккайдо, где в 1861 году и началось его служение.
Правда, миссионерством он сразу заняться не мог – тогда в Японии еще под страхом смертной казни было запрещено распространять христианство. Около 8 лет иеромонах Николай изучал труднейший японский язык, историю, культуру, литературу и обычаи народа, которому ему предстояло нести Слово Божие. А если и проповедовал, то тайно, с риском для жизни.
Постепенно число учеников иеромонаха Николая росло. Тайное крещение принимали уже десятки его последователей. Несмотря на все трудности, миссионерская проповедь в Японии имела успех, и в 1869 году иеромонах Николай поехал в Россию хлопотать об учреждении в Японии Православной Миссии. Через полтора года он вернулся в Японию уже в сане архимандрита – начальником учрежденной Святейшим Синодом миссии. Его ученики в Хакодатэ за время отсутствия своего духовного отца не только не забыли его уроков, но и сами стали горячими проповедниками Православия.
Архимандрит Николай привез с собой помощника – иеромонаха Анатолия и, оставив на его попечение своих духовных чад, сам переехал в Токио: в 1873 году запрет на проповедь христианства был снят, и сначала на севере, а потом и в других районах Японии стали появляться православные храмы.
В Токио на пожертвования из России и субсидии Священного Синода и Миссионерского общества была устроена Миссия с величественным кафедральным собором Воскресения Христова, воздвигнутым в 1891 году. К этому времени число японских православных священников достигло тридцати человек, верующих – шести тысяч, а сам отец Николай стал епископом (а потом и архиепископом). Он открыл семинарию и несколько катехизаторских училищ. А за 52 года его апостольского подвига в Японии была создана настоящая Православная Церковь.
Помощников из России у владыки Николая всегда было мало, да и те часто не выдерживали тяжелого для русских климата и вынуждены были уезжать. Вечно не хватало средств. Воспитывать проповедников из новообращенных японцев было очень трудно. А ведь пришлось еще переводить на японский язык Священное Писание и богослужебные книги. Вместе со своим помощником – ученым Павлом (Накаи Цугумаро) – владыка Николай фактически создал богослужебный православный японский язык. И при всем этом он старался посещать все, даже самые маленькие православные церкви. Всю свою жизнь святитель трудился, чтобы помочь японцам встретиться со Христом, и когда 16 февраля 1912 года на 76-м году жизни он отошел ко Господу, на японской земле осталось двести шестьдесят шесть храмов и молитвенных домов и более тридцати тысяч православных христиан.
В 1970-м году он был канонизирован Русской Православной Церковью. Память святого равноапостольного Николая Японского празднуется 16 февраля, в попразднество Сретения Господня.
Богослужение в Японской Православной Церкви ведется на японском языке, но он так же похож на современный японский, как церковнославянский на русский. В “церковно-японском” используются старинные грамматические формы и лексика, характерные для классических религиозных текстов, поэтому его довольно сложно воспринимать на слух. Но опытные прихожане выучивают богослужение наизусть и часто хором подпевают, а отрывки из Евангелия и Апостола, которые читаются на службе, в церкви раздают в печатном виде, и японцы имеют возможность вникнуть в текст Священного Писания, и даже взять его с собой и поразмышлять над ним дома.
А еще в Японии популярна традиционная литературная игра, когда известные стихотворения, разбитые на части на разных карточках, нужно собрать вместе. И во времена Николая Японского для подростков была придумана аналогичная игра с иллюстрациями событий священной истории и описывающими их текстами. Чтобы выиграть, нужно собрать воедино как можно больше текстов и иллюстраций.