царская семья романовых икона святая
История чудесного обретения на Алтае царской иконы, созданной по повелению святого царя-мученика Николая II
Второй иконой, связанной с Романовыми, стал образ Божией Матери «Державная», обретенный 2 марта 1917 года в селе Коломенском под Москвой. В этот же день произошло вынужденное отречение от престола последнего русского царя Николая II за себя и за сына, цесаревича Алексея, в пользу родного брата, великого князя Михаила Александровича. Поскольку отречение состоялось вопреки законам Российской империи (царь не мог отречься одновременно за себя и за сына), оно не могло считаться легитимным. Николай II понимал это, поскольку был прекрасно осведомлен обо всех тонкостях закона о престолонаследии. Великий князь Михаил Александрович в любом случае по законам Российской империи не мог быть царем, поскольку заключил за несколько месяцев до 300-летия юбилея Дома Романовых морганатический брак, что стало скандальной новостью того времени. Известие о браке князя Михаила с бывшей женой своего сослуживца император Николай II принял болезненно, поскольку считал, что чувство долга перед страной должно быть главным мотивом действий любого представителя Дома Романовых.
Офицеры и кадеты-революционеры, которые вынуждали царя отречься в пользу князя Михаила, не могли не знать, что предлагают заведомо нелегитимного правителя. Возможно, поэтому Николай II согласился с формулировкой незаконного отречения. Он ожидал реакции и поддержки русского общества. Весной 1917 года общественность с радостным воодушевлением приветствовала Февральскую революцию и осталась равнодушной к известию о том, что царский престол пуст. Обретение иконы «Державная» в день отречения царя стало восприниматься верующими людьми и теми, кто остался верен монархическим убеждениям, как знак того, что власть над Россией перешла под водительство Божией Матери и Ее Божественного Сына.
История обретения иконы сложна и напоминает необычный и запутанный сюжет трагического повествования со счастливым концом
Прошли долгие десятилетия безбожия, и на Алтае была обретена третья икона, связанная с Царским Домом Романовых. История обретения иконы сложна и напоминает необычный и запутанный сюжет трагического повествования со счастливым концом.
В 1972 году по Алтаю путешествовали местные художники Владислав Владимирович Тихонов и Михаил Прокопьевич Манеев. М.П. Манеев известен тем, что писал картины с помощью кисточки, зажатой между зубами, поскольку был лишен обеих рук. Оба художника были участниками Великой Отечественной войны, большими тружениками и энтузиастами своего дела. В алтайском селе Колывань, в красном уголке местной художественной школы, где демонстрировали советскую атрибутику, они заметили стол необычной формы. В. Тихонов, заинтересовавшись столом, заглянул под столешницу и с удивлением обнаружил там лики святых. Вероятно, в годы воинственного безбожия икону использовали для изготовления столешницы, демонстрируя свое пренебрежение святыней. Известно множество аналогичных фактов, когда иконы больших размеров использовали для изготовления дверей, настилов для скота и другим неподобающим образом. В данном случае превращение иконы в столешницу спасло ее от окончательной гибели. Художники, договорившись с руководством школы, забрали столешницу как представлявшую художественную ценность и передали ее в краеведческий музей города Рубцовска Алтайского края, который был крупнейшим центром сельскохозяйственного машиностроения СССР. В городе чудом сохранилась церковь архангела Михаила, которую построил в 1906 году основатель города, предприимчивый крестьянин-переселенец Михаил Алексеевич Рубцов.
Для того чтобы переселиться из самарских пределов на Алтай и основать там поселение, Михаилу Рубцову необходимо было получить разрешение от самого царя. Дело в том, что до революции земли Алтая принадлежали царской семье (так называемые «кабинетные земли»). Сибирь являлась личным владением царей Дома Романовых. Сибирь, а также Забайкалье, принадлежавшее царской семье, перед революцией давали от 3 000 000 до 4 000 000 руб. дохода и управлялись из Санкт-Петербурга специальным Кабинетом (министерством), который располагался близ Аничкова дворца. Все решения по этим землям, по их населению и организации хозяйства принимались с одобрения самодержца.
Тогда никто не мог понять, по какой причине именно эти избранные святые, числом двенадцать, изображены на иконе вместе
Икона, найденная художниками, два десятилетия пролежала в запасниках краеведческого музея города Рубцовска, и никто не интересовался ее историей или названием. Времена менялись, СССР перестал существовать, разочарованные в крахе коммунизма люди с надеждой обратили свои взоры к историческим и духовным истокам. В 1992 году сотрудник краеведческого музея Елена Владимировна Бычкова решила создать художественную композицию «Возвращение к истокам», посвященную 100-летию города. Центром композиции стала икона из села Колывань с изображением Богородицы и 12 святых. Икона была не отреставрирована, тем не менее благородные лики святых, изящество и простота образа, чистые цвета, ее необычайная внутренняя сила привлекали внимание. К этой иконе потянулись верующие, которые стали приходить в музей и читать перед ней акафисты. Тогда никто не мог понять, по какой причине именно эти избранные святые, числом двенадцать, изображены на иконе вместе. Несколько раз икону пытались сфотографировать, но всякий раз неудачно. Корреспондент газеты «Местное время», сфотографировав икону, был разочарован, обнаружив, что вся пленка, на которой был заснят разнообразный материал, засветилась, хотя никакой видимой причины для этого не было. В конце концов икону удалось сфотографировать, и небольшой снимок, с размытым изображением, Е.В. Бычкова всегда держала рядом с собой. Она решила узнать историю иконы и ее точное название, для чего брала с собой фотографию во все поездки, показывая ее различным специалистам, надеясь получить информацию о святом образе. С фотографией иконы она побывала во многих городах, в том числе в Москве и Санкт-Петербурге. Она обращалась за исторической справкой к сотрудникам Музея церковного искусства Троице-Сергиевой Лавры, но безрезультатно: никто не мог ей рассказать об этой иконе. Помог счастливый случай. В городе Барнауле эту фотографию увидел священник Константин Метельницкий. Он сказал, что читал об этой иконе статью в дореволюционном журнале. Отец Константин показал журнал из личного семейного архива − «Русский паломник» за 1913 год, № 27, в котором находилось подробное описание, фотография и история возникновения иконы.
Имена святых следующие: преподобный Михаил Малеин (покровитель первого царя Михаила Феодоровича Романова), преподобный Алексий, человек Божий (царя Алексея Михайловича), великомученик Феодор Стратилат (царя Феодора Алексеевича), святой Иоанн Креститель (царей Ивана IV и Ивана V), праведная Елисавета (императрицы Елизаветы Петровны), пророчица Анна (императриц Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны), великомученица Екатерина (императриц Екатерины I и Екатерины II), апостол Павел (императора Павла I), апостол Петр (императоров Петра I Великого, Петра II и Петра III), благоверный князь Александр Невский (покровитель трех русских императоров: Александра I, Александра II и Александра III), святитель Николай Чудотворец (покровитель императоров Николая I и Николая II), святитель Алексий, митрополит Московский (цесаревича Алексея Николаевича). Всего на русском престоле правили 18 правителей рода Романовых, а цесаревич Алексей не успел вступить на престол, погибнув в отроческом возрасте от рук богоборцев.
Царская династия была символом единства русской истории, русских земель и всего русского народа
Как видно из приведенного списка, некоторые святые являлись покровителями нескольких русских правителей. Так, благоверный князь Александр Невский был покровителем трех российских императоров. Сама икона «Феодоровская» принадлежала князю Александру Невскому, так что через имена трех русских выдающихся императоров, имевших одного святого покровителя, создавалась историческая преемственность с царским родом Рюриковичей. Царский род Рюриковичей пресекся на сыне Иоанна Грозного царе Феодоре Иоанновиче. Небесным покровителем последнего царя из рода Рюриковичей был великомученик Феодор Стратилат. Этого же покровителя избрали для третьего русского царя – Феодора Алексеевича Романова. Царская династия была символом единства русской истории, русских земель и всего русского народа. Избрание святого покровителя для будущего русского царя, таким образом, опиралось на традицию, чтобы соблюдалась преемственность не только земного рода, но и небесного патроната.
К 300-летию Дома Романовых традицию наречения имени в честь избранного святого решили воплотить в новый иконографический образ. Изображенные на иконе святые покровители всех русских царей выступают в роли покровителей России и русского народа. Автором проекта был художник Александр Антипов, имевший чин полковника по адмиралтейству. О том, что планируется создать и распространить по России этот образ, написали все крупные издания, газеты и журналы того времени («Петербургская газета», «Церковные ведомости», «Правительственный вестник», «Русский паломник» и др.). Все упомянутые издания, за исключением «Русского паломника», тем не менее не поместили фотографии самой иконы. Этот образ предполагали поставить не только в храмах, но и в залах правительственных и общественных заведений, на вокзалах и других общественных местах. Икона должна была служить образом, подтверждающим благочестие русских царей и преемственность их политики по преумножению благосостояния, просвещения и процветания России.
Икону предполагалось устанавливать на одну ступень выше пола, в знак принадлежности царского престола к миру не только земному, но и горнему. Именно этим образом, созданным с одобрения последнего самодержца царя-мученика Николая II, и была найденная на Алтае икона.
В настоящее время икона пребывает в Михайло-Архангельском храме, прихожане которого с благоговением чтут святой образ как чудотворный.
После того как выяснили название и историю иконы, клирики Михайло-Архангельского храма г. Рубцовска, по согласованию с руководством музея, приняли решение о перенесении иконы из музея в храм. К удивлению служащих музея, оказалось, что за все время нахождения в запасниках она не была должным образом оформлена и не фигурировала ни в каких музейных документах. Отсутствовала даже запись, фиксирующая поступление иконы в музей. Для музея это был случай уникальный, и его работники с недоумением разводили руками. Это также означало, что икону можно было передать церкви без каких бы то ни было затруднений, как объект, который никак не значится в музейных документах. В 2003 году торжественным крестным ходом состоялся перенос иконы из музея в церковь. В 2004 году было принято решение восстановить утраченный киот-сень с царскими атрибутами. В этом киоте икона пребывает в настоящее время в Михайло-Архангельском храме, прихожане которого с благоговением чтут святой образ как чудотворный. Е.В. Бычкова, бывший сотрудник Рубцовского краеведческого музея, а ныне работник Рубцовской епархии, связывает свой приход к вере именно с этим святым образом.
Сотрудники храма приложили большие усилия, чтобы выяснить, существует ли в России вторая подобная икона. В конце концов после долгих поисков они нашли второй образ в Свято-Троицком храме г. Всеволожска под Санкт-Петербургом. Вторая икона также сохранилась без киота, и сотрудники Троицкого храма не знали ее истории. Можно утверждать, что в настоящий момент в России известно о существовании только двух подобных икон. Их отличает высокое качество изображения, которое выдает столичное происхождение. Писать царские иконы поручали только мастерам известных в Санкт-Петербурге артелей. В 1913 году таких икон было изготовлено множество, но в годы революции именно их уничтожили в первую очередь. Помимо ненависти к святыне как таковой, эта икона была символом самодержавия, поэтому на нее обрушилась сугубая ярость богоборцев. В революционные годы и последующее время коммунистических свершений шансов уцелеть царской символике практически не было, кроме особых случаев, к которым относились, например, музейные экспонаты. По этой причине факт существования царской иконы не был известен до настоящего времени.
В канун 100-летия русской революции сотрудники Рубцовской епархии приняли решение распространить информацию о царской иконе и ее чудесном обретении. Выполняя просьбу верующих Алтая, автор статьи с благоговением предает огласке вышеизложенные факты.
Царственные страстотерпцы
За что канонизирован император Николай II и его семья?
17 июля — день памяти Страстотерпцев Императора Николая II, Императрицы Александры, царевича Алексия, великих княжон Ольги, Татианы, Марии, Анастасии.
В 2000 году последний российский император Николай II и его семья были канонизированы Русской Церковью в лике святых страстотерпцев. Их канонизация на Западе — в Русской Православной Церкви Заграницей — произошла еще раньше, в 1981 году. И хотя святые князья в православной традиции не редкость, эта канонизация до сих пор у некоторых вызывает сомнения. Почему в лике святых прославлен последний российский монарх? Говорит ли его жизнь и жизнь его семьи в пользу канонизации, и какие существовали доводы против нее? Почитание Николая II как царя-искупителя — крайность или закономерность?
Об этом говорим с секретарем Синодальной комиссии по канонизации святых, ректором Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета протоиереем Владимиром Воробьевым.
Смерть как аргумент
— Отец Владимир, откуда такой термин — царственные страстотерпцы? Почему не просто мученики?
— Когда мы говорим «царственные страстотерпцы», имеется в виду только семья царя? Пострадавшие от рук революционеров родственники Романовых, Алапаевские мученики, к этому лику святых не относятся?
— Но почему именно семья последнего государя была прославлена, хотя насильственной смертью окончили свою жизнь многие представители дома Романовых?
— Канонизация вообще совершается в наиболее очевидных и назидательных случаях. Не все убитые представители царского рода являют нам образ святости, и большая часть этих убийств совершена была с политической целью или в борьбе за власть. Их жертвы не могут считаться пострадавшими за веру. Что касается семьи государя Николая II, то она была так невероятно оболгана и современниками, и советской властью, что необходимо было восстановить истину. Их убийство было эпохальным, оно поражает своей сатанинской ненавистью и жестокостью, оставляет чувство мистического события — расправы зла с богоустановленным порядком жизни православного народа.
— А каковы были критерии канонизации? Какие были доводы «за» и «против»?
— Комиссия по канонизации очень долго работала над этим вопросом, очень педантично проверяла все доводы «за» и «против». В то время было много противников канонизации царя. Кто-то говорил, что этого нельзя делать потому, что государь Николай II был «кровавым», ему в вину вменяли события 9 января 1905 года — расстрел мирной демонстрации рабочих. В комиссии была проведена специальная работа по выяснению обстоятельств Кровавого воскресенья. И в результате исследования архивных материалов оказалось, что государя в это время вообще не было в Петербурге, он никак не был причастен к этому расстрелу и не мог отдать такого приказа — он даже не был в курсе происходящего. Таким образом, этот довод отпал. Подобным образом рассматривались и все остальные аргументы «против», пока не стало очевидно, что весомых контрдоводов нет. Царскую семью канонизировали не просто за то, что они были убиты, но потому, что они приняли муку со смирением, по-христиански, без противления. Они могли бы воспользоваться теми предложениями о бегстве за границу, которые были сделаны им заблаговременно. Но сознательно не захотели этого.
— Почему нельзя назвать их убийство чисто политическим?
— Царская семья олицетворяла идею православного царства, и большевики не просто хотели уничтожить возможных претендентов на царский престол, им был ненавистен этот символ — православный царь. Убивая царскую семью, они уничтожали саму идею, знамя православного государства, которое было главным защитником всего мирового православия. Это становится понятным в контексте византийской интерпретации царской власти как служения «внешнего епископа церкви». А в синодальный период, в изданных в 1832 году «Основных законах Империи» (статьи 43 и 44) говорилось: «Император, яко христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и блюститель правоверия и всякого в Церкви святой благочиния. И в сем смысле император в акте о престолонаследии (от 5 апреля 1797 года) именуется Главой Церкви».
Государь и его семья были готовы пострадать за православную Россию, за веру, они так и понимали свое страдание. Святой праведный отец Иоанн Кронштадтский писал еще в 1905 году: «Царь у нас праведной и благочестивой жизни, Богом послан Ему тяжелый крест страданий, как Своему избраннику и любимому чаду».
Отречение: слабость или надежда?
— Как понимать тогда отречение государя от престола?
— Хотя государь и подписал отречение от престола как от обязанностей по управлению государством, но это не означает еще его отречения от царского достоинства. Пока не был поставлен на царство его преемник, в сознании всего народа он по-прежнему оставался царем, и его семья оставалась царской семьей. Они сами так себя осознавали, так же их воспринимали и большевики. Если бы государь в результате отречения потерял бы царское достоинство и стал бы обычным человеком, то зачем и кому нужно было бы его преследовать и убивать? Когда кончается, например, президентский срок, кто будет преследовать бывшего президента? Царь не добивался престола, не проводил предвыборных кампаний, а был предназначен к этому от рождения. Вся страна молилась о своем царе, и над ним был совершен богослужебный чин помазания святым миром на царство. От этого помазания, которое являло благословение Божие на труднейшее служение православному народу и православию вообще, благочестивый государь Николай II не мог отказаться, не имея преемника, и это прекрасно понимали все.
Государь, передавая власть своему брату, отошел от исполнения своих управленческих обязанностей не из страха, а по требованию своих подчиненных (практически все командующие фронтами генералы и адмиралы) и потому что был человеком смиренным, и сама идея борьбы за власть была ему абсолютно чужда. Он надеялся, что передача престола в пользу брата Михаила (при условии его помазания на царство) успокоит волнение и тем самым пойдет на пользу России. Этот пример отказа от борьбы за власть во имя благополучия своей страны, своего народа является очень назидательным для современного мира.
— Он как-то упоминал об этих своих взглядах в дневниках, письмах?
— Да, но это видно и из самих его поступков. Он мог бы стремиться эмигрировать, уехать в безопасное место, организовать надежную охрану, обезопасить семью. Но он не предпринимал никаких мер, хотел поступать не по своей воле, не по своему разумению, боялся настаивать на своем. В 1906 году, во время Кронштадтского мятежа государь после доклада министра иностранных дел сказал следующее: «Если вы видите меня столь спокойным, то это потому, что я имею непоколебимую веру в то, что судьба России, моя собственная судьба и судьба моей семьи — в руках Господа. Что бы ни случилось, я склоняюсь перед Его волей». Уже незадолго до своего страдания государь говорил: «Я не хотел бы уезжать из России. Слишком я ее люблю, я лучше поеду в самый дальний конец Сибири». В конце апреля 1918 года, уже в Екатеринбурге, Государь записал: «Быть может, необходима искупительная жертва для спасения России: я буду этой жертвой — да свершится воля Божия!»
— Многие усматривают в отречении обыкновенную слабость…
— Да, некоторые видят в этом проявление слабости: человек властный, сильный в обычном понимании слова не отрекся бы от престола. Но для императора Николая II сила была в другом: в вере, в смирении, в поиске благодатного пути по воле Божьей. Поэтому он не боролся за власть — да и вряд ли ее можно было удержать. Зато святое смирение, с которым он отрекся от престола и потом принял мученическую кончину, способствует и сейчас обращению всего народа с покаянием к Богу. Все-таки в значительном большинстве наш народ — после семидесяти лет безбожия — считает себя православным. К сожалению, большинство — не воцерковленные люди, но все-таки и не воинствующие безбожники. Великая княжна Ольга писала из заточения в Ипатьевском доме в Екатеринбурге: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него — он всех простил и за всех молится, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь». И, может быть, образ смиренного царя-мученика в большей степени подвигнул наш народ к покаянию и к вере, чем мог бы это сделать сильный и властный политик.
Революция: неизбежность катастрофы?
— То, как жили, как верили последние Романовы, повлияло на их канонизацию?
— Очень разное отношение к императору Николаю II сегодня: от обвинений в безволии и политической несостоятельности до почитания как царя-искупителя. Можно ли найти золотую середину?
— Я думаю, что самым опасным признаком тяжелого состояния многих наших современников является отсутствие всякого отношения к мученикам, к царской семье, вообще ко всему. К сожалению, многие сейчас пребывают в какой-то духовной спячке и не способны в свое сердце вместить какие-либо серьезные вопросы, искать на них ответы. Крайности, которые Вы назвали, мне кажется, встречаются не во всей массе нашего народа, а только в той, которая еще о чем-то думает, еще чего-то ищет, к чему-то внутренне стремится.
— Что можно ответить на такое заявление: жертва царя была совершенно необходима, и благодаря ей была искуплена Россия?
— Подобные крайности звучат из уст людей, богословски неосведомленных. Поэтому они начинают переформулировать некоторые пункты учения о спасении применительно к царю. Это, конечно, совершенно неправильно, в этом нет логики, последовательности и необходимости.
— Но говорят, что подвиг новомучеников много значил для России…
—Только подвиг новомучеников один и смог противостоять тому разгулу зла, которому подверглась Россия. Во главе этого мученического воинства стояли великие люди: патриарх Тихон, величайшие святители, такие, как митрополит Петр, митрополит Кирилл и, конечно, государь Николай II и его семья. Это такие великие образы! И чем больше будет проходить времени, тем будет понятнее их величие и их значение.
Я думаю, что сейчас, в наше время, мы можем более адекватно оценить то, что произошло в начале ХХ столетия. Знаете, когда бываешь в горах, открывается совершенно удивительная панорама — множество гор, хребтов, вершин. А когда удаляешься от этих гор, то все хребты поменьше уходят за горизонт, но над этим горизонтом остается одна огромная снежная шапка. И понимаешь: вот доминанта!
Так и здесь: проходит время, и мы убеждаемся в том, что эти наши новые святые были действительно исполины, богатыри духа. Я думаю, что и значение подвига царской семьи со временем будет открываться все больше, и будет понятно, какую великую веру и любовь они явили своим страданием.
Кроме того, спустя столетие видно, что никакой самый мощный вождь, никакой Петр I не смог бы своей человеческой волей сдержать то, что происходило тогда в России.
— Почему?
— Потому что причиной революции было состояние всего народа, состояние Церкви — я имею в виду человеческую ее сторону. Мы зачастую склонны идеализировать то время, но на самом деле все было далеко не безоблачно. Народ наш причащался раз в год, и это было массовое явление. На всю Россию было несколько десятков епископов, патриаршество было отменено, самостоятельности Церковь не имела. Система церковноприходских школ по всей России — огромная заслуга обер-прокурора Святейшего Синода К. Ф. Победоносцева — была создана только к концу XIX века. Это, безусловно, великое дело, народ стал учиться грамоте именно при Церкви, но произошло это слишком поздно.
Многое можно перечислять. Ясно одно: вера стала во многом обрядовой. О тяжелом состоянии души народной, если можно так сказать, свидетельствовали многие святые того времени — прежде всего, святитель Игнатий (Брянчанинов), святой праведный Иоанн Кронштадтский. Они предвидели, что это приведет к катастрофе.
— Сам царь Николай II и его семья эту катастрофу предчувствовали?
— Вы хотите сказать, что невозможно обвинять исключительно Николая II в свалившихся на страну бедах?
— Да, именно так — ему суждено было родиться и царствовать в это время, он уже не мог просто напряжением воли изменить ситуацию, потому что она шла из глубины народной жизни. И в этих условиях он избрал путь, который был ему наиболее свойственен, — путь страдания. Царь глубоко страдал, душевно страдал еще задолго до революции. Он старался добром и любовью отстоять Россию, делал это последовательно, и эта позиция подвела его к мученичеству.
Какие же это святые.
— Отец Владимир, в советское время, очевидно, канонизация была невозможна по политическим причинам. Но и в наше время для этого потребовалось восемь лет… Почему так долго?
— Вы знаете, после перестройки прошло больше двадцати лет, а пережитки советской эпохи еще очень сильно сказываются. Говорят, что Моисей потому сорок лет со своим народом бродил по пустыне, что нужно было умереть тому поколению, которое жило в Египте и было воспитано в рабстве. Чтоб народ стал свободным, нужно было тому поколению уйти. И тому поколению, которое жило при советской власти, не очень-то легко изменить свой менталитет.
— Из-за определенного страха?
— Не только из-за страха, скорее, из-за штампов, которые насаждались с самого детства, которые владели людьми. Я знал многих представителей старшего поколения — среди них священники и даже один епископ, — которые еще застали государя Николая II при жизни. И я был свидетелем того, что они не понимали: зачем его канонизировать? какой же он святой? Им трудно было примирить образ, который они с детства восприняли, с критериями святости. Этот кошмар, который мы сейчас себе и не можем представить по-настоящему, когда немцами были оккупированы огромные части Российской империи, хотя Первая мировая война обещала закончиться победоносно для России; когда начались страшные гонения, анархия, Гражданская война; когда наступил голод в Поволжье, развернулись репрессии и т. д. — видимо, как-то оказался увязан в молодом восприятии людей того времени со слабостью власти, с тем, что не было настоящего вождя у народа, который мог бы противостать всему этому разгулу зла. И некоторые люди до конца жизни оставались под влиянием этого представления…
И потом, конечно, очень трудно сопоставить в своем сознании, например, святителя Николая Мирликийского, великих подвижников и мучеников первых веков со святыми нашего времени. Я знаю одну старушку, у которой дядю-священника канонизировали как новомученика — он был расстрелян за веру. Когда ей об этом сказали, она удивилась: «Как?! Нет, он, конечно, был очень хороший человек, но какой же он святой?» То есть людей, с которыми мы живем, принять как святых нам не так-то легко, потому что для нас святые — «небожители», люди из другого измерения. А те, кто с нами вместе ест, пьет, разговаривает и переживает — какие они святые? Трудно образ святости приложить к близкому тебе в быту человеку, и это тоже имеет очень большое значение.
— В 1991 году останки царской семьи были найдены и захоронены в Петропавловской крепости. Но Церковь сомневается в их подлинности. Почему?
— Да, была очень долгая полемика о подлинности этих останков, было проведено множество экспертиз за границей. Одни из них подтверждали подлинность этих останков, а другие подтверждали не очень очевидную достоверность самих экспертиз, то есть была зафиксирована недостаточно четкая научная организация процесса. Поэтому наша Церковь уклонилась от решения этого вопроса и оставила его открытым: она не рискует согласиться с тем, что недостаточно проверено. Есть опасения, что, заняв ту или иную позицию, Церковь станет уязвима, потому что нет достаточного основания для однозначного решения.
Конец венчает дело
— Отец Владимир, я вижу, у Вас на столе среди прочих лежит книга о Николае II. Каково Ваше личное отношение к нему?
— Я вырос в православной семье и с самого раннего детства знал об этой трагедии. Конечно, всегда относился к царской семье с почитанием. Неоднократно бывал в Екатеринбурге…
Думаю, если отнестись со вниманием, серьезно, то нельзя не почувствовать, не увидеть величие этого подвига и не быть очарованным этими чудными образами — государя, государыни и их детей. Их жизнь была полна трудностей, скорбей, но была прекрасна! В какой строгости воспитывались дети, как они все умели трудиться! Как не любоваться поразительной духовной чистотой великих княжон! Современным молодым людям нужно увидеть жизнь этих царевен, столь они были просты, величественны и прекрасны. За одно только целомудрие можно было их уже канонизировать, за их кротость, скромность, готовность служить, за их любвеобильные сердца и милосердие. Они ведь были очень скромными людьми, непритязательными, никогда не стремились к славе, жили так, как их Бог поставил, в тех условиях, в которые они были поставлены. И во всем отличались удивительной скромностью, послушанием. Никто никогда не слышал, чтобы они проявляли какие-либо страстные черты характера. Наоборот, в них было взращено христианское устроение сердца — мирное, целомудренное. Достаточно даже просто посмотреть фотографии царской семьи, они сами по себе уже являют удивительный внутренний облик — и государя, и государыни, и великих княжон, и царевича Алексея. Дело не только в воспитании, но и в самой их жизни, которая соответствовала их вере, молитве. Они были настоящими православными людьми: как верили, так и жили, как думали, так и поступали. Но есть поговорка: «Конец венчает дело». «В чем застану, в том и сужу» — говорит Священное Писание от лица Бога.