цитаты про казанский собор
Стихи о Казанском соборе
Призрачно тихо в Казанском соборе.
Светят лампады и пахнет свечами.
Многих людей привело сюда горе,
Многих — нелегкая жизнь за плечами.
Что они просят, стоя у иконы?
Мира, здоровья, любви, исцеления?
Или нарушили Божьи законы
И на коленях молят о прощении?
Что им дают золоченые рамы,
Взгляд из-под купола — взор поднебесный?
Что они ждут прислонясь к стенам храма?
Только для них эта правда известна.
Все мы приходим своими путями,
Только вот цели… уж больно похожи.
А у молитв нет границ между нами:
Грешник, святой или просто прохожий.
Темно под арками Казанского собора.
Привычной грязью скрыты небеса.
На тротуаре в вялой вспышке спора
Хрипят ночных красавиц голоса.
Спят магазины, стены и ворота.
Чума любви в накрашенных бровях
Напомнила прохожему кого-то,
Давно истлевшего в покинутых краях…
Недолгий торг окончен торопливо —
Вон на извозчике любовная чета:
Он жадно курит, а она гнусит.
Проплыл городовой, зевающий тоскливо,
Проплыл фонарь пустынного моста,
И дева пьяная вдогонку им свистит.
И полукруг, и крест латинский,
И своенравен римский сон
Ты перерос по-исполински —
Удвоенной дугой колонн.
И вздыбленной клавиатуре
Удары звёзд и лет копыт
Равны, когда вдыхатель бури
Жемчужным воздухом не сыт.
В потоке лёгком небоската
Ты луч отвергнешь ли один,
Коль зодчий тратил, точно злато,
Гиперборейский травертин?
Не тленным камнем — светопада
Опоясался ты кольцом,
И куполу дана отрада
Стоять колумбовым яйцом.
И распростерлась предо мною колоннада
На храм Петра своим обличьем походя
Мы приближаемся с надеждой, — прочь из ада,
А там — Благая Мать, и с Нею Бог-Дитя
Устав от тяжести погоды петербургской
Помпезных зданий и эстетики чужой
Напоминаю я себе: ведь я же русский
Тогда лишь в церкви здесь убежище святой
Меня обнял своей колоннадой
Мой любимый Казанский собор…
И мне большего счастья не надо!
Я на купол направил свой взор
И увидел за ним в синем небе
Знак, что я там, где должен я быть.
Я давненько здесь, кажется, не был.
Только здесь я смогу позабыть
Все печали, обиды, невзгоды,
Что терзали меня с давних пор.
Ты спасаешь меня год от года,
Мой любимый Казанский собор!
Казанский, руки распластав,
Пытается обнять: —
Идите все под мой покров
Колоннами стоять.
Расставив крылья широко,
Идёт на зов.
Спешите сирые птенцы
Под мой покров.
Плотиной стану я в потоп,
И вас спасу.
Над вами свой высокий крест,
Я вознесу.
Но, разлилась во всю река,
Не уберёг.
И разошлись на берега,
На крест дорог.
Одни кричали: «Сказка — бог!»
Другие — шли на крест.
А ты, как шлем держал покров
И возносил свой перст.
Увёл от войн? Укрыл от бед?
От голода сберёг?
Казанский Питерский собор
Стоять лишь только мог.
И он стоял в раздор, в огне,
Не прячась, не таясь.
Стоял, когда меняли все
Окрас и власть.
В блокаду в небо он взывал: —
Я здесь, круши меня!
Так птица водит от гнезда,
Раскрыв себя.
…вчера в Казанском мне казались свечи
светлее, словно ярче, чем всегда…
распространилось сердце издалече
и радость вновь наполнила меня…
вчера в соборе задушевный вечер
напел мне песню дивную свою
и серебром креста коснулся плечи,
даруя сладость сердцу моему…
вчера в Казанском солнечная радость
с молитвой пред Иконою Святой
вошла в меня и навсегда осталась
в моих стихах серебряной волной.
Казанский собор
На башне древнего собора
Уже давно истлевшая рука
Вписала слово «рок», но вскоре
И слово стёрлось словно из песка.
Роман родился с подписью Гюго:
Горбун, цыганка и священник
В смертельной схватке преданных врагов.
Парижской Богоматери собор:
В дожде к стальному цвету ближе
Величества готический узор.
О страшный суд с фасада храма!
Кому-то в рай идти, кому-то в ад.
И вся религия как драма.
Где-то там, на краю земли,
За стеною высоких гор,
Куда войны поход не вели,
Был построен великий собор.
Туда люди приходят порой,
Но не Бога о чём-то просить,
Они делятся доброй душой,
Чтобы к лучшему мир изменить.
Но дорога туда не легка,
Через жизнь всю проходит путь,
Эта цель высока-высока,
И не всем открывается суть.
Как мне хочется быть среди тех,
Тех, чьи помыслы вечно чисты,
и забыть что такое грех,
За собою сжигая мосты.
Разве Богу молитвы нужны?
И приходы с.
В груди —
застывшая астматина
под кожей тлеющих рубах.
Собор
Парижской
Богоматери
вскормила грубая крупа.
На куполах,
под небо взвинченных,
в колоннах,
обращённых к нам,
простёрли идолы язычные
мирскую сутолку окна.
Громадой,
толкотнёй,
гротескностью
чертя священную скрижаль,
он отвращает
свадьбу детскую
от траектории стрижа.
И полыхает
звоном матерным,
зачёркнутый
под звон фанфар,
Собор
Парижской
Богоматери —
благоухающий
фонтан.
Празднование Казанской иконе Божией Матери
(в память избавления Москвы и России от поляков в 1612 году)
(22 октября / 4 ноября)
.
.
Пожары смут и войн, умов
над Русью издавна пылают,
но Богородицы покров
дух православия спасает.
В огне Казанского Кремля
закалена углями вера –
Защитницей земля крепка
под образами с ликом Девы.
У мирных дней короткий срок,
Москва – мятежная… Растёт
предателей и лживых хор –
усобиц, нестроений сор.
Зелёный свет на светофоре
народ накрыл шоссе волной
и я уже в Морском соборе
летает вера надо мной.
Я Николаю-чудотворцу,
Являл он кротость и любовь,
ему святому миротворцу
свечу под звон колоколов
К нему – спасителю и к Богу,
и к Богородице святой
иду с молитвой от порога.
Пусть сохранят морей покой.
Я храню тебя, Нотр-дамский собор
И сплетенье колений вплетаю в узор
Но не криком, ни словом, молчанье приму
И тебя не отдам, никому никому.
А под шорох и шепот заснеженных вех
Там, где судьбы вломились устами у всех
Я тебя никогда не приму, не прощу
Отойди, отойди, отойди в старину.
21. Казанский собор. Музыка колоннады
Идёшь по Невскому
в ожидании…
Ещё квартал,
и ещё один,
и…
распахнёт тебе
свои громадные объятия
Казанский.
Не только тебе, конечно,
но сейчас
до этой частности
никакого нет дела,
потому что,
в отличие от всех остальных,
глазеющих,
проходящих мимо,
ты
идёшь
не в храм даже,
а именно к храму,
в его сквер,
как на свидание.
От дома на Марата
обязательно пешком,
чтобы ощутить…
трепетность долгожданной встречи…
Даже если дождь пойдет,
даже если снег
или град –
не важно,
потому что ничто сейчас
не сможет испортить
приподнятого настроения
от предвкушения.
Ты настойчиво замедляешь шаг,
но волнение
всё время подгоняет тебя,
потому что
очень хочется
побыстрее…
увидеть,
прислушаться,
насладиться…
(Когда я была маленькой и не знала, что сам храм, в котором тогда располагался музей атеизма, спрятан за колоннадой, Казанский воспринимался мной полукругом из множества колонн. Ими начинался, ими же и заканчивался. И было совершенно не понять, где, собственно, мог находиться музей. Мне отвечали: «В соборе», но ответ этот ничего не прояснял, и я продолжала думать, что колоннада – это и есть Казанский собор, в который я не находила входа, смотря на него издалека.)
Потрясала меня часть здания,
выходившая на Невский,
украшая проспект
классической торжественностью
архитектурного стиля,
о чём я тогда ещё
не имела
ни малейшего представления,
но почувствовать всё же могла.
И сегодня,
когда иду на встречу с Казанским,
(да простят меня люди набожные!)
я не в храм иду,
а хочу услышать
музыку части здания,
похожего на орган,
потому что для меня
Бог = Бах = Бог
всегда сильнее проповедей
и фальшивых церковных условностей,
выдуманных людьми
для искусственного поддержания
придуманной человечком веры,
сильнее которой во сто крат –
великое искусство,
от встречи с которым
только и можно испытать
настоящий катарсис,
очищающий от суеты и скверны.
Именно за этим иду я к Казанскому на Невский.
Бах = Бог…
И всё это – Казанский,
в котором отпевали
р у с с к о г о
бога –
Петра Ильича Чайковского,
а потому
совершенно справедливо:
Бах = Бог = Чайковский.
Один – начало всех начал, другой – его лучшее продолжение.
И оба – боги.
Почему не монументальный Исаакий,
куда стремится попасть каждый?
Может быть,
потому что один –
монументальный,
а другой –
звучит?
В Исаакий попадаешь сразу,
и уже там,
в сердце собора
начинаются для тебя откровения.
А Казанский начинается до
попадания в него,
он интересен прелюдией,
которая сильнее
последующих впечатлений.
Казанский –
это аура
перед
входом в собор,
это настроение,
которое не сможешь позабыть.
И после выхода из храма
он обязательно окликнет тебя,
заставив оглянуться,
чтобы ты опять и опять
увидел
потрясающей силы
придумку автора,
заставляющую тебя
возвращаться к ней снова и снова –
за архитектурной
баховской
музыкой
камня,
за торжеством человеческого гения –
в котором явлен нам
образец лучших воплощений
образа Бога на земле,
которое имеет право быть
только в форме
многоликой БЕЗликости,
потому что один из Его великих сыновей –
русский зодчий, *
своим бессмертным творением
оставил человечеству
Казанский собор,
пытаясь постигнуть
великое таинство божественной сути.
И вот он,
момент истины…
Сердце
чуть быстрее отстукивает время,
дыхание перехватывает
и голова кружится,
потому что Казанский
во всём величии
предстаёт пред тобой,
словно мессой органной
звучать начиная…
Он приглашает тебя подойти ближе,
ещё ближе
и ещё,
не только увидеть чтобы,
но и услышать,
до полутона
прочувствовав кожей
каждую ноту
величайшего хорала,
сотворённого Мастером.
Настолько мощно
звучит музыка его колоннады,
что никакие религии
не имеют абсолютно
никакого значения,
если стоишь ты
перед любимой иконой своей –
Казанским собором Питера.
Он мог бы стать
самым обыкновенным храмом,
коих на Руси и по миру –
превеликое множество,
но…
В этом и проявляется Гений…
Месса ли органная
в ночи для него прозвучала,
Бах ли ниспослал ему благодатью
одну из своих бессмертных партит,
но произошло что-то такое,
что и притягивает к собору,
всякий раз делая встречу неповторимой.
*
• Андрей Никифорович Ворониихин (17 [28] октября 1759, Новое Усолье — 21 февраля [5 марта] 1814, Санкт-Петербург) — русский архитектор и живописец, представитель классицизма, один из основоположников русского ампира.
Цитаты про казанский собор
Казанский собор в Санкт-Петербурге.
Любой петербуржец с большим удовольствием сказал бы, что именно Казанский собор стал прообразом собора Святого Петра в Риме, однако, конечно же, на самом деле всё произошло в точности наоборот.
Собор в Петербурге был заложен в 1801 году на месте старинной придворной церкви Рождества Пресвятой Богородицы, тогда как история римского храма насчитывает уже свыше четырёх сотен лет. Кстати, именно в этой придворной церкви с простым деревянным куполом, возведённой в 1737 году в пышном стиле барокко, венчался в 1773 году тогда ещё цесаревич Павел Петрович, этот храм также был местом, где отмечались многие победы русской армии, так что Казанский собор стал настоящим правопреемником церкви Рождества Пресвятой Богородицы.
Император Павел Первый, который надеялся превратить Петербург в новый мировой религиозный центр, проводя конкурс проектов строительства нового собора на месте придворной церкви, надеялся, что храм станет практически точной копией собора Святого Петра, но надеждам самодержца не суждено было полностью оправдаться.
Да, на первый взгляд сходство налицо, однако Казанский собор, как отмечает потомок архитектора собора игумен Александр ( Фёдоров), гостеприимно распахивает свои « крылья» — ряды стройных колонн — перед посетителями и проходящими по Невскому проспекту пешеходами, тогда как римский храм, напротив, скрывается за своей колоннадой чуть более закруглённой, практически замкнутой формы.
Конкурс проектов строительства петербуржского храма начался в 1799 году, свои работы представили такие именитые мастера того времени, как архитекторы П. Гонзага, Д. Тромбара, Ч. Камерон и Ж. Тома де Томон. Однако Павел Петрович не утвердил ни один из предложенных мастерами проектов.
Только спустя год граф Александр Сергеевич Строганов принёс императору Павлу I проект своего бывшего крепостного, на тот момент мало кому известного архитектора Андрея Никифоровича Воронихина. В итоге именно этот проект был утверждён и в 1801 году по велению и при личном присутствии Александра Первого, к тому времени уже занявшего трон отца, состоялась закладка первого камня будущего собора.
Строительство храма на Невском проспекте заняло десять лет, что для столь крупных сооружений не слишком большой срок. Таким быстрым темпам строительство во многом было обязано активной деятельности Андрея Воронихина, который, по свидетельствам современников, буквально жил на строительной площадке, лично разрабатывал проекты барж для доставки камня и контролировал все этапы возведения. Для бывшего крепостного, который до этого занимался лишь отделкой интерьеров Строгановского дворца ( принадлежавшего его покровителю, а ныне ставшего филиалом Русского музея) и перестройкой Строгановской дачи, возведение Казанского собора стало шансом реализовать свой самый масштабный проект.
Кстати, многие считали, что Воронихин — внебрачный сын графа Строганова. Действительно, с чего бы иначе вельможе так покровительствовать никому не известному юноше — отправлять на учёбу за границу, нанимать лучших учителей по иконописи и, в конце концов, давать вольную? Прапрапраправнучатый племянник Воронихина — отец Александр, опровергает подобные предположения. Что ж, разве не мог граф просто разглядеть талант будущего архитектора и не пожалеть средств на его развитие?
Как бы то ни было, Казанский собор стал самым известным проектом Андрея Воронихина, скончавшегося в 1814 году. После завершения стройки император лично пожаловал архитектору орден Святого Владимира четвёртой степени, а после освящения храма в честь чтимого списка чудотворной и почитаемой иконы Божией Матери Казанской Воронихин получил орден Святой Анны второй степени и пожизненную пенсию.
Строительство собора обошлось казне в 4,7 миллиона рублей, а отделочные работы во внутренних помещениях продолжались вплоть до 1829 года, когда храм уже стал памятником воинской славы и местом хранения трофеев войны 1812 года.
Колонны и фасад Казанского собора были облицованы так называемым пудожским камнем, который добывали в Гатчинском районе. Говорят, что поначалу он был таким мягким, что легко резался обычным ножом, но со временем затвердел. Однако пудожский камень оказался весьма капризным к технологиям реставрации и причинял немало неудобств во время последующих ремонтов.
18 января 1921 года митрополитом Вениамином ( Казанским) был освящён так называемый « пещерный» зимний придел, который носит имя священномученика Ермогена, бывшего Патриархом Московским. В целом после революции Казанский собор, конечно же, не избежал судьбы многочисленных храмов и церквей, подвергшихся разграблению и ставших собственностью государства. Так, интерьер помещений собора сильно пострадал во время проводившейся в 1922 году реквизиции ценностей, а в 1932 году храм был закрыт и переименован в Музей атеизма и религии.
Так как Казанский собор серьёзно пострадал во время блокады Ленинграда от авианалетов и обстрелов, в 1964—1968 годах были проведены масштабные реставрационные работы по обновлению здания.
Богослужения не проводились в Казанском соборе вплоть до 1991 года, только в 1994 году над куполом снова был поднят крест, а полное освящение храма было проведено в 1998 году.
Сегодня Казанский собор является кафедральным собором Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви, данный статус он получил в 2000 году.
Интересные факты и легенды
В истории Казанского собора есть множество интересных фактов и легенд. Некоторые из них в дальнейшем нашли подтверждение, другие, напротив, были развенчаны историками.
Например, считается, что Воронихин, создавая проект строительства Казанского собора, чтобы подчеркнуть национальный характер здания, решил придать куполу форму знаменитой шапки Мономаха. Так ли это, доподлинно неизвестно, однако внешнее сходство, безусловно, просматривается.
Одна из самых « громких» легенд здания связана с захоронением Кутузова — так как фельдмаршал умер внезапно, находясь на одной из военных дорог в Силезии, в небольшом городке Бунцлау ( сейчас — польский Болеславец), то властям пришлось срочно решать вопрос с перевозкой тела на Родину. Тело Михаила Илларионовича было сразу же забальзамировано, дорога из Пруссии заняла почти два месяца, Александр Первый принял решение оказать фельдмаршалу самые высокие почести и захоронить его, а Казанском соборе. Спустя некоторое время появился слух, что сердце Кутузова покоится отдельно — на кладбище Тиллендорф, всего в трёх километрах от Бунцлау. Якобы, умирая, Кутузов приказал оставить своё сердце в Пруссии, чтобы русские солдаты, воевавшие в Силезии, знали, что фельдмаршал по-прежнему с ними.
Этот слух был так живуч, что в 1913 году, когда страна отмечала столетие со дня смерти князя Кутузова, на одном из заседаний Военно-исторического общества Москвы всерьёз рассматривала вопрос о возвращении сердца фельдмаршала на Родину. Свыше полутора столетий данная версия поддерживалась такими солидными источниками, как Большая советская энциклопедия.
Ещё один интересный факт: так как власти СССР любили скрывать свои действия от народа, о находке комиссии объявлено официально не было и ещё во время Второй мировой войны советские солдаты, попавшие в окрестности Бунцлау, решили оказать сердцу Кутузова воинские почести, полагая, что оно находится на местном кладбище.
Именно в Казанском соборе в 1913 году торжественно отмечался юбилей династии Романовых — 300-летие семейства и проводилось праздничное богослужение. К сожалению, организаторам торжеств не удалось предусмотреть, что придёт такое большое количество народа и в давке погибли 34 человека ( только по официальной версии). Конечно, молва сразу же усмотрела в этом плохой знак для правящей династии и это именно тот редкий случай, когда она оказалась права — до событий 1917 года Романовым оставалось не так много.
Легенда связана и с главной святыней Казанского собора — почитаемым списком с Казанской иконы Божией Матери. Ранее она принадлежала царице Прасковье Фёдоровне, вдове царя Ивана V, сводного брата Петра Первого, затем вдохновляла народное ополчение, возглавляемое князем Пожарским, и хранилась в придворной церкви Рождества Богородицы. После того, как храм в 1932 году закрыли и превратили в музей, святыня многократно меняла « место жительства» и вернулась в собор только в 2001 году. Некоторые историки утверждают, что советские власти продали драгоценную икону, и нынешняя — обычная копия, не обладающая особой ценностью. Назывались даже возможные места нахождения святыни — униатский храм в Фатиме ( Португалия) и даже домовая каплица римского папы.
Высота Казанского собора — 71,5 метра, ширина — 56,7 метра, общая длина — 72,5 метра, а длина каждого из величественных крыльев колоннады — 42,7 метра.
Колоннада северного фасада состоит из 96 колонн.
Еще 56 колонн, выполненных из розового финского гранита, добываемого на севере Карелии, с золочёными капителями и коринфскими ордерами, установлено внутри храма. Вес каждой колонны — порядка 30 тонн, а высота 10,7 метра.
На облицовку иконостаса главного придела ушло 40 пудов серебра, которое было отнято у французов и прислано в Петербург донским атаманом Матвеем Ивановичем Платовым. После революции серебряный иконостас был утрачен, в настоящее время облицовка полностью восстановлена.
Чтобы выстроить здание собора пришлось снести 11 частных домов, стоявших на Невском проспекте до 1801 года.
У храма имеется три входа: северный ( со стороны Невского проспекта), главный он же западный ( с Казанской улицы) и южный. Напротив главного входа в Казанский собор располагается небольшая площадь, которая ограничена полукольцом чугунной решётки длиной около 171 метра.
В 1813—1814 годах в Казанском соборе были выставлены на обозрение публики 107 трофейных знамён французской армии и штандартов разгромленных полков войска Наполеона, а также 93 ключа от городов, крепостей и замков, взятых русской армией, и жезл маршала Даву. В 1914 большая часть военной коллекции была передана в Московский исторический музей.
В 1837 году, в честь 25-летия победы в Отечественной войне, перед Казанским собором были установлены памятники Михаилу Кутузову и Барклаю-де-Толли, причем о желании увековечить образ военачальников Александр Первый заявлял еще в 1818 году.
В 1893 году в Казанском соборе отпевали композитора П. И. Чайковского.
И напоследок — очень красивая ( хотя и несколько пессимистичная) легенда связана с пустующими пьедесталами, расположенными справа и слева от главной колоннады. В действительности связано это с тем, что проект Андрея Воронихина так и не был полностью завершён — согласно его плану эти места должны были занять бронзовые фигуры архангелов ( были изготовлены их гипсовые копии, совершенно обветшавшие уже через несколько лет). В народе же возникло поверье: пока в России не появится мудрый, разумный, справедливый и честный политик, эти пьедесталы так будут пустовать. Как видим, таковых в нашей стране пока не нашлось.
Цитаты про казанский собор
История одного известного стихотворения
С Казанским собором связана ещё одна история известного стихотворения, положенного на музыку и исполняемого как романс. Опубликовав его с кратким пояснительным комментарием вдневнике к летнему дню памяти Казанской иконы Божьей матери, я получил единственный, но весьма примечательный отклик.
«Без божества, без вдохновенья», Но всё это просто не Поэзия. Это просто набор мёртвых зарифмованных слов. Совершенно мёртвых, где Поэзия, как говорится, ни сидела, не стояла, не лежала и не обитала. Поэзия, совершенно немыслима и невозможна без маленького Волшебства, без Вдохновения, без маленького Чуда. А здесь просто не пахнет ни тем, ни другим, ни третьим. А просто набор неких слов, более или менее удачно сконструированных, подогнанных под размер, под нужное количество ударений в каждой строке, под рифму. А Чуда- нет. а Вдохновения- ни капли. а Волшебством и не пахнет. а о Духовном, Православном, Поэтическом Озарении и говорить даже не приходится, очень среднего уровня рифмоплётство «на религиозно-политический сюжет»…
У Казанской Божией Матери.
У Казанской Божьей Матери
Тихо теплются огни.
Жены, дочери и матери
К Ней приходят в эти дни.
И цветы к Ее подножию
Ставят с жаркою мольбой:
«Матерь-Дева, силой Божией
Охрани ушедших в бой.
Над врагом победу правую
Дай защитникам Руси,
Дай сразиться им со славою
И от смерти их спаси.
На Кресте Твой Сын Единственный
За любовь Свою страдал,
И Его глагол таинственный
К этим битвам Русь позвал.
Мы воюем за спасение
Братьев — страждущих славян.
Мы свершим освобождение
Подъяремных русских стран.
С кем враждует Русь лучистая —
Враг и Сына Твоего.
Дай же, Дева, дай, Пречистая,
Нашей силе торжество!»
У Казанской Божьей Матери
Дивно светел вечный взгляд.
Жены, дочери и матери
Перед Ней с мольбой стоят.
Сергей Городецкий
1915 г. (второй год Первой мировой войны)
Особенно часто, что естественно, это стихотворение появляется на православных сайтах в день памяти иконы Божье Матери Казанской. Встречается оно и в поэтических сборниках антологий православной поэзии. Реже без даты, хотя некоторые её с уверенностью ставят, как специально приведён пример под стихотворением. И само стихотворение обычно называют по первой строчке, что-либо совпадает с его названием, любо стихотворение, которому сам автор не дал название принято называть по первой строчке.
Сергей Городецкий озаглавил своё стихотворение «У Казанской», во всяком случаи под таким названием оно появилось в первой публикации 22 ноября 1914 года в №47 журнала «Нива» – в первые месяцы начала Первой Мировой войны, 100-летие которой мы недавно отмечали в день памяти преподобного Серафима Саровского.
Принадлежит оно известному поэту серебряного века Сергею Городецкому (псевдоним Петербуржец), который и сам принимал участие в Первой Мировой войне. В университете учился с Блоком, который высоко оценивал уже раннюю поэзию Городецкого. Затем посещал знаменитую «башню» Вячеслава Иванова. Бывший символист вместе с Николаем Гумилёвым стоял у истоков акмеизма и лит. объединения «Цех поэтов». размежевавшись с прежними поэтическими течениями, возглавил группу молодых крестьянских поэтов, в которую входили Сергей Есенин, Николая Клюев. В 1916г. он отправился на Кавказский фронт в качестве представителя Союза городов и военного корреспондента, а затем работал санитаром в лагере для больных сыпным тифом. Его стихи – отклики на события войны часто появлялись на страницах Петербургских журналов, и вышла отдельная книга «Четырнадцатый год». В этом году и самому поэту исполнилось 130 лет со дня рождения. Родился он в Петербурге в 1884г.
Уже в августе появились первые поэтические отклики на события войны Сергея Городецкого. В журнале «Нива» № 35 от 30 августа были напечатаны два стихотворения «Сретенье Царя» и «Подвиг войны». Во втором стихотворении возникают мотивы, связанные с Казанским собором. Несомненно, как и стихотворение «У Казанской» не только мелодичное, что послужило впоследствии поводом положить стихи на музыку, но их строчки проникнуты молитвой, это стихотворение-молитва. К тому же оба запечатлели реальные исторические события. Наверняка и сам автор был их свидетелем, может быть, и он молился перед образом Казанской Божьей Матери, во всяком случаи строки этих стихотворений проникнуты молитвенным духом и запечатлённые детально события склоняют к этой версии. Да же если не оценивать их поэтическое достоинства, которое то же, несомненно присутствует. Они ценны как свидетельства истории. Призывно-патриотические строчки сменяются лирически-молитвенными мотивами. Это искренний отклик души поэта на события Первой мировой войны, именно так Сергей Городецкий воспринял начало войны. Стихотворение «Подвиг войны» написано восьмистишьями, два последних 4-е и 5-е посвящены Казанскому собору.
Как по некому уговору,
Среди внезапной тишины
Текли к Казанскому собору
России верные сыны.
Колонны гордого портала,
Казалось, выше поднялись.
Как изумруд, над всем сияла
Небес торжественная высь.
Седой священник тихо вышел…
Из тысяч вспыхнувших сердец
Молитва вырвалась… Услышал
Её в раю Своём Творец.
Блажен, кто пел в народном хоре,
Кто встретил с верою грозу,
Кто видел силу в русском взоре
И чудотворную слезу!
На сём заканчивается наш небольшой литературно-исторический экскурс.