учение о конце истории в христианском богословии и философии называется
Философия – это любовь к Богу
Разговор с преподавателем философии о том, зачем ее изучать христианину
Современные люди свысока смотрят на веру, благоговея перед наукой и доказательствами. «Наука возникла в борьбе с религией, она по сути атеистична», – говорят они. Но если вникнуть в историю философии, окажется, что всё наоборот! С другой стороны звучат голоса: «Философия вредна для верующего!» А тем временем истинность христианства доказывается… с помощью инструментов философии.
Об этих парадоксах, о вопросах, которые поднимает философия, об отношении к этой науке святых отцов говорим с заведующим кафедрой философии ПСТГУ, читающим в Сретенской семинарии курс «Философия», Виктором Петровичем Легой.
От чего предостерегал святитель Григорий Палама
– Предмет, который вы преподаете, – философия. Существует мнение, что изучение философии для православного человека не полезно. Как бы вы могли прокомментировать его?
Философия – это любовь к истине, а Истина – это Бог, поэтому философия – это любовь к Богу. Об этом говорили перечисленные нами святые отцы.
Святитель Василий Великий называет Сократа «христианином до Христа»
А об античных философах святой Иустин-мученик сказал, что они, хотя и жили до Христа, но были, по сути, христианами, потому что искали тот же самый Логос. И первыми среди них Иустин называет Гераклита и Сократа. Святитель Василий Великий тоже называет Сократа «христианином до Христа», потому что это замечательный пример человека, который жил по заповедям, хотя и не знал о них.
Приведу слова преподобного Иоанна Дамаскина из его предисловия к «Источнику знания»:
«И прежде всего я предложу то, что есть самого лучшего у эллинских мудрецов, зная, что если есть что-либо благое у них, то оно даровано людям свыше от Бога. Если же что противно истине, то это – темное изобретение сатанинского заблуждения и измышление злополучного разума. Поэтому, подражая образу пчелы, я воспользуюсь тем, что близко к истине, и от самих врагов получу плод – спасение».
Да, в философии есть сложности, есть опасности, которые могут кого-то увести от истины. Об этом говорил, скажем, святитель Григорий Палама: если не чувствуешь в себе силу, если боишься, что философия уведет тебя от Бога к миру материальному, если боишься возгордиться, лучше не заниматься философией.
Инструмент проповеди
– Противоречит ли философия религии? Или, может быть, помогает? И если помогает, то как и чем?
Философия помогает доказывать истинность христианства, опираясь на разум
– Философия помогает доказывать истинность христианства: рассудочно, логически, опираясь на разум – тем способом, перед которым благоговеют современные люди, доверяющие науке и свысока смотрящие на веру. Помогает найти ответ на такие вопросы, как наличие в мире зла и страдания праведников и почему Бог это допускает; каким образом можно соединить свободу человека и Божественное предопределение – то есть на те аргументы, которыми так любят спекулировать атеисты.
Отцы Церкви понимали, что недостаточно сказать: «Просто поверьте, что мы говорим правду». Без четкого, логичного обоснования это не работает. А почему вы говорите правду? Может быть, правду говорят другие – несториане, или ариане, или мусульмане, или иудеи? Потому отцы Церкви и использовали философию в полемике, начиная с самых первых веков христианства. По той же причине философию всегда изучали в духовных учебных заведениях: она давала христианам инструмент проповеди.
Современный человек не воспринимает слова «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» так, как их воспринимали, скажем, 2000 лет назад. Он спросит: «А почему? А когда? Завтра? Через тысячу лет? А каким образом это меня касается?» Его нужно убедить.
Понятно, что философия – это не единственный инструмент, посредством которого человек приходит к Богу. Но этот инструмент часто бывает необходим для мыслящих людей, для ученых или просто для размышляющих, да и для самих христиан, которых тоже многие соблазны смущают.
– Современный человек достаточно прагматичен. Могу привести пример из личного опыта. У меня богословское образование, богословская степень, я знаю историю Церкви, я знаю догматическое богословие и, в меру своих сил, святоотеческое учение. Но меня спрашивают: почему Бог допустил в мире зло? Меня не спрашивают, когда был V Вселенский Собор, меня не спрашивают, в чем отличие арианства от несторианства, меня не спрашивают, в чем особенности Литургии православной в отличие от католической мессы. Я могу на эти вопросы ответить в меру своих познаний, а меня спрашивают о другом: если наука и христианство едины, объясните, почему Галилея судили за коперниканство?
Наука – это частный случай христианства
– Вы упомянули о единстве науки и христианства, однако в сознании большинства укоренено представление о том, что наука противоположна вере.
Христианство является той идеологической и питательной средой, в которой возникает наука
– Этот вопрос – как религия и научное знание друг с другом соотносятся – особенно важен для современного человека. Сегодня очень распространено заблуждение, согласно которому наука возникает в борьбе с христианством, потому что она атеистична, а христианство – это мракобесие. Изучая историю философии, мы видим, что всё наоборот! Христианство является той идеологической, идейной, а точнее – питательной средой, в которой возникает наука. Я смело говорю такие слова: наука – это частный случай христианства. Вот простой пример: наука возникает именно в христианских странах, не в исламских, не в языческих. Только нужно понимать, что такое наука, в чем специфика научного творчества Галилея, Ньютона, Декарта, Лейбница…
В современном обществе культ науки, но наука не всесильна: она может принести человеку счастье, а может несчастье. И современное учение о человеке часто сознательно ненаучно, потому что человек, как сказал Достоевский, «слишком широк», его невозможно объяснить исключительно методами науки.
Философия Промыслом Божиим
– А почему возникла философия?
– Обычно в мировом и особенно в нашем советском философском образовании давался простой ответ: люди везде одинаковые, на каком-то этапе эволюционного развития они начинают желать познавать природу. Вначале они ее познают примитивно, на уровне мифологическом, потом – на уровне философском, а позднее, развиваясь, – на уровне научном. Но я обращаю внимание студентов на тот факт, на который указал еще в конце II века знаменитый богослов Климент Александрийский: он уже тогда заметил (и сейчас мы это только подтверждаем), что философия была распространена только в Древней Греции. Ни у какого другого народа, даже в Китае, даже в Индии, где была глубокая мысль, чистой философии не возникло. Я не говорю уже о персах, о египтянах, об индейцах Южной и Северной Америки – там философии вообще не было.
Так почему же философия была только у древних греков?
Так почему же философия была только у древних греков? Климент Александрийский предложил ответ, который мне кажется абсолютно правильным: это Божий Промысл. Несколько вольно пересказывая его мысль, могу объяснить так: обычно считается, что до Христа был один богоизбранный народ – еврейский народ. Климент говорит: нет! Был еще греческий народ, которому Бог дал другой дар: способность размышлять, то есть своим собственным разумом восходить к истине. Есть два пути восхождения к Богу: чтением пророческих книг, через которые Бог Сам открылся людям, и размышлением, поскольку, как сказал апостол Павел в Послании к римлянам: Ибо… вечная сила Его и Божество от создания мира чрез рассматривание творений видимы (Рим. 1: 20). Вот греки пошли по этому пути.
Еще один удивительный факт мы наблюдаем: несмотря на то, что древние греки жили в обществе, где поклонялись множеству богов, почти все греческие философы говорили в один голос: «Нет, Бог один». Например, Ксенофан Колофонский в конце VI века до Р.Х. доказывает, что Бог один и Он прост – Он не может состоять из частей. «Есть один только Бог, меж людей и богов величайший… Весь целиком он видит, весь сознает и весь слышит, но без труда помышленьем ума он всё потрясает. Вечно на месте одном он пребывает, не двигаясь вовсе, переходить то туда, то сюда ему не пристало». Написано философом, вроде бы язычником.
– То есть первый вопрос, на который отвечает философия, – это вопрос о Боге?
Вся философия искала и ищет ответы на вопросы о Боге
– Да. И это касается не только античной философии. Как ни странно может показаться человеку, воспитанному в нашей советской материалистической среде, вся философия искала ответы на вопросы о Боге.
– Даже современная?
– Даже современная. Но, конечно, философия слишком многообразна: есть атеистическая, есть та, которая ставит вопросы философии науки, скажем позитивизм – но он обслуживает другие интересы: есть наука, а он ей «помогает». А вот когда философия ставит вопросы самостоятельно: что такое истина? что такое бытие? – и пытается разобраться самостоятельно, она всегда, как правило, приходит к религиозным выводам.
Тема I. Понятие «Богословие»
. подая нам и в настоящем веце познание Твоея истины.
§1 Значение термина «богословие»
Сам термин богословие (θεολογία) употреблялся у древних греков, обозначавших им учение о языческих богах. В Древней Церкви собственно богословием называлось учение о Пресвятой Троице. Остальные части вероучения: о творении мира, о воплощении Бога Слова, о спасении, о Церкви, о Втором Пришествии и т.д., относились к области Божественного домостроительства или Божественной икономии (οἰκονομία (греч.) – искусство управления домом; οἴκος – дом, νόμος – закон), т.е. деятельности Бога в творении, промышлении и спасении мира. Первым слово «богословие» ввел в христианский лексикон апологет второй половины II в. Афинагор Афинский. В Corpus Areopagiticum богословием называется Священное Писание, Климент Александрийский этим словом именует все истины христианства, свт. Григорий Богослов и ряд других отцов обозначали этим термином собственно учение о Святой Троице, у свт. Афанасия Александрийского в некоторых трудах богословием именуется учение о Воплощении. Однако, в конце концов, термин «богословие» стал употребляться для выражения всего христианского учения.
Таким образом, «богословие» осмысляется, с одной стороны, как слово Бога о Самом Себе (и в этом смысле термин практически тождественен понятию Божественного Откровения), и, с другой стороны, учение Церкви о Боге, то есть богословие, это осмысление Церковью данного ей Божественного Откровения.
Возникает закономерный вопрос: а как же быть с многочисленными «богословиями»: догматическим, нравственным, основным, сравнительным и так далее? По своей сути богословской наукой в полном смысле является именно догматическое богословие, так как изучает самое главное в нашей вере. Никакое другое богословие не имеет, во всяком случае в полном объеме, предметом своего изучения эти истины. Заметим, что разделения на многочисленные «богословия» возникли достаточно поздно, в учебных программах нового времени. До этого же даже то, что сейчас изучается в курсе основного или нравственного богословия, входило в общий курс богословия.
§2 Богословие как наука
Итак, согласно святому отцу, следует различать процесс познавания и процесс выражения познанного словами:
Есть то, что не познаётся, соответственно, его нельзя выразить словами.
Есть то, что познаётся, но не удобовыразимо словами.
Есть то, что познаётся и может быть выражено словами.
Исходя из этого, можно прийти к заключению, что богословие как наука может существовать, и предметом ее изучения является то, что познаваемо и выразимо словами и содержится в вероучительных текстах Церкви. В других же случаях, когда речь идет о познаваемом и неудобовыразимом или непознаваемом, богословская наука прямо указывает на это.
§3 Метод богословской науки
Метод богословской науки состоит в систематизации имеющегося материала, с приведением в каждом отдельном случае (теме) оснований из Священного Писания и святоотеческого наследия. Естественно, этот метод не следует рассматривать только как собирание некоего количества цитат к конкретному богословскому тезису.
Значительную роль в методе догматической науки занимает разъяснение (толкование) изучаемого материала, которое, в свою очередь, должно пониматься не как рационализация богословского знания, но как деятельность преображенного благодатным действием ума.
В качестве дополнительных методов в догматической науке могут быть использованы компаративный (сравнительный) метод, позволяющий в некоторых случаях провести сравнительный анализ догматического учения Православной Церкви и инославных конфессий, с целью более точного понимания вероучительных позиций Православия; а также исторический метод, с помощью которого можно проследить развитие догматической терминологии в исторической перспективе. Также могут быть использованы данные других наук: истории философии, церковной истории, библейских дисциплин, литургического богословия, канонического права, нравственного богословия.
§4 Цель богословия
Тот же автор говорит: «Приступай к изучению богословия так, как будто ты приступаешь к Евхаристии!» 8
Для святых отцов занятие богословием в общепринятом, узком понимании (как систематическое изложение христианского вероучения) есть лишь средство к более высокой цели – к богопознанию, к обожению. И это есть истинное богословие и истинная цель христианской жизни.
Богословие не может быть сведено к теоретическим рассуждениям, хотя и использует их. Конечная цель богословия – не просто приобретение некой суммы знаний о Боге, хотя, конечно, не надо делать вывод, что приобретение этих знаний вообще необязательно, а в том, чтобы привести человека к живому общению с Богом, к той полноте видения, где слова и вопрошания становятся излишними. Конечно, в процессе обучения будет возникать масса разного рода недоумений и вопросов на богословские темы. Естественно, на эти вопросы необходимо искать ответы. Однако нужно всегда иметь в виду, что на путях чисто логического, рационального знания богословские вопросы никогда не смогут быть разрешены, потому что человеческий ум устроен таким образом, что сколько бы ни отвечали на его вопрошание, он будет всё время ставить новые и новые вопросы, требуя всё большего и большего уточнения нашей веры, всё более точных формулировок для богооткровенной истины, таким образом превращая ее в чисто интеллектуальное упражнение. В конце концов, многие вопросы, знать ответы на которые нам кажется крайне необходимым, при реальной встрече с Богом теряют всю свою значимость, отходят на задний план. Тут уместно вспомнить слова Спасителя: «Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас; и в тот день вы не спросите Меня ни о чём» ( Ин. 16:22–23 ).
1. Объясните, почему может существовать богословие.
2. В каком смысле богословие может быть названо наукой? В чём схожесть и несхожесть богословия с другими науками?
3. Что является источником богословия?
4. Кто впервые ввел в христианскую традицию термин «богословие»?
5. В каком смысле понимали термин «богословие» античные авторы?
6. Как понимали термин «богословие» христианские авторы в IV в.?
7. Каков метод богословской науки?
8. Как правильно соотносятся теоретические и практические аспекты богословия?
9. В каких смыслах можно понимать термин «богословие»?
10. В чём цель занятий богословием? Что говорит по этому поводу В. Н. Лосский?
11. Что такое антиномии и почему богословский язык вынужден ими пользоваться?
Обязательно к прочтению:
1. Антиномия // Православная энциклопедия. М., 2001. Т. 2. С. 494–498.
2. Каллист (Уэр), en. Богословское образование в Писании и у свв. отцов // Библиотека Якова Кротова [Электронный ресурс] / URL: http://www.krotov.info/history/20/krivova/warell.html
1.Аверинцев Сергей. Богословие в контексте культуры // Электронная библиотека RoyalLib.com [Электронный ресурс] / URL:
2. Агафангел (Гагуа), игумен. О содружестве богословия и филологии // Богослов.RU. Научный богословский портал [Электронный ресурс] / URL:
3. Агафангел (Гагуа), игумен. О языке православного богословия и богословии языка // Богослов.RU. Научный богословский портал [Электронный ресурс] / URL:
4. Богословие // Христианство. Энциклопедический словарь. М., 1993. Т. 1. С. 275–286.
5. Викторов П. Усвоение догматических истин человеческим сознанием // ЖМП. М., 1956. №6. С. 46–54.
6. Гаврюшин Н. К. Эгидий Римский о научном статусе богословия // Труды Минской духовной академии. Жировичи, 2005. №3. С. 50–58.
7. Диодор (Ларионов), монах. Что такое богословие? // Богослов. RU. Научный богословский портал [Электронный ресурс] / URL: http://www.bogoslov.ru/text/2356123.html
8. Калаицидис Панделис. От «возвращения к отцам» к необходимости современного православного богословия // Богослов.RU. Научный богословский портал [Электронный ресурс] / URL: http://www.bogoslov.ru/text/2586215.html
9. Каллист (Уэр), en. Богословское образование в Писании и у свв. отцов // Библиотека Якова Кротова [Электронный ресурс] / URL: http://www.krotov.info/history/20/krivova/warell.html
10. Каллист (Уэр), митр. Мы не служим Богу, когда мы неаккуратны в своих богословских выводах // Богослов.RU. Научный богословский портал [Электронный ресурс] / URL: http://www.bogoslov.ru/text/286120.html
11. Ларше Жан–Клод. Манифест богословия // Богослов.RU. Научный богословский портал [Электронный ресурс] / URL: http://www.bogoslov.ru/text/2580843.html
12. Лосский В.Н. Введение. Богословие и мистика в предании Восточной Церкви // Очерк мистического богословия Восточной Церкви. М., 1991. С. 8–20.
13. Лосский В. Н. Вера и богословие // ВРЗЕПЭ. № 101/104. 1982. С. 101–112.
14. Мейендорф Иоанн, протопресв. Есть ли в Церкви внешний авторитет? // Pravmir.ru. Православная электронная библиотека [Электронный ресурс] / URL:
15. Флеров И., свящ. Об организации или системе богословских наук // Христианское чтение. 1868. №5. С. 673–701.
16. Флоровский Г., прот. Оправдание знания // Христианство и цивилизация: избранные труды по богословию и философии. СПб.,2005. С. 343–349.
17. Флоровский Г., прот. Откровение и истолкование // Догмат и история. М., 1998. С. 19–39.
18. Хомяков А. С. Вера и исследование // Pravmir.ru. Православная электронная библиотека [Электронный ресурс] / URL: http://lib.pravmir.ru/library/readbook/336
19. Хопко Фома, прот. Богословие и современное образование // Православный Свято–Тихоновский гуманитарный университет [Электронный ресурс] / URL: http://pstgu.ru/download/1235161362.17.pdf
См.: Наука // Новая философская энциклопедия. М., 2010. Т. 3. С. 23–28.
Следует сказать, что всё же у некоторых богословов встречаются выражения подобного рода. Например, у еп. Сильвестра (Малеванского): «Главный предмет нашей науки есть Бог» (Сильвестр (Малеванский), архим. Опыт православного дог матического богословия. СПб., 2008. Т. 1. С. 178).
Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры. Кн. 1. Гл. 2 // Источник знания. СПб., 2006. С. 109.
Прп. Иоанн Дамаскин пишет: «Гносеомахи: они отвергают необходимость для христианства всякого знания. Они говорят, что напрасное дело делают те, которые ищут каких–либо знаний в божественных Писаниях, ибо Бог не требует от христианина ничего другого, кроме добрых дел. Итак, лучше жить скорее попроще и не любопытствовать ни о каком догмате, относящемся к знанию» (Иоанн Дамаскин, прп. О ста ересях вкратце. Гл. 88 // Источник знания. СПб., 2006. С. 99).
Более подробно изложение мысли прп. Максима см.: Диодор (Ларионов), монах. Что такое богословие? // Богослов.RU. Научный богословский портал [Элек тронный ресурс] / UKL: http://www.bogoslov.ru/text/2356123.html
Если вдуматься в эту аналогию, то можно задаться вопросом: как мы приступа ем к Чаше? Приступаем ли достойно? Апостол Павел говорит: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей» ( 1Кор. 11:28 ). Мы все испытываем себя перед Евхаристией, но если каждый спросит себя: «Достоин ли я приступить к Чаше?» – ответ очевиден: «Нет». Но причащаемся ли мы? От вет – да! Так и с богословием: мы точно можем сказать, что не освобождены от суеты, страстей, пустомыслия и суемудрия, наш ум парит не вверху, а находится в низах, но, тем не менее, мы должны заниматься богословием. Собственно, это сравнение – предостережение, но предполагающее действие, а не отказ от него.
Лосский В.Н. Введение // Очерк мистического богословия Восточной Церкви. М., 1991. С. 10.
Максим Исповедник, прп. Мистагогия. Гл. V // Творения. М., 1994. Т. 1. С. 164.
Источник: Издательский отдел Украинской Православной церкви, Киев, 2016. Рекомендовано к печати Ученым советом Киевской духовной академии и семинарии, журнал № 139 от 30 августа 2016 г.
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»
Введение
Забота Церкви о чистоте христианского учения
От первых дней своего существования Святая Церковь Христова неустанно заботилась о том, чтобы дети ее, члены ее, твердо стояли в чистой истине. «Для меня нет большей радости, как слышать, что дети мои ходят в истине,» – пишет св. ап. Иоанн Богослов (3 Иоан., ст.4). «Кратко написал, чтобы уверить вас, утешая и свидетельствуя, что эта истинная благодать Божия, в которой вы стоите,» – пишет, заканчивая свое соборное послание, св. ап. Петр ( 1Петр. 5:12 ).
Св. ап. Павел рассказывает о себе, что он, пробыв в проповеди 14 лет, ходил в Иерусалим, по откровению, с Варнавой и Титом и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое им, не напрасно ли он подвизается и подвизался ( Гал. 2:2 ). «Завещаю тебе соблюсти заповедь чисто и неукоризненно. Держись образца здравого учения,»- неоднократно наставляет он своего ученика Тимофея ( 1Тим. 6:13–14 ; 2Тим. 1:13 ).
Истинный путь веры, всегда тщательно оберегаемый в истории Церкви, искони назывался прямым, правым, православием (ортодоксией). Апостол Павел поучает Тимофея представить себя перед Богом «достойным делателем неукоризненным, верно преподающим слово истины» (прямо режущего резцом, 2Тим. 2:15 ). В первохристианской письменности постоянно говорится о соблюдении «правила веры,» «правила истины.» Самый термин «православие» широко употреблялся еще в эпоху до вселенских соборов, в терминологии самих вселенских соборов и у Отцов Церкви как восточных, так и западных.
Наряду с прямым, правым путем веры, всегда бывали инакомыслящие (по выражению св. Игнатия Богоносца), мир больших или меньших заблуждений среди христиан, а то и целых неправильных систем, стремившихся вторгнуться в среду православных. Из-за искания истины произошли разделения среди христиан.
Знакомясь с историей Церкви, а равно наблюдая современность, видим, что заблуждения, враждующие с православной истиной, появлялись и появляются под влиянием других религий, под влиянием философии, по слабости и влечениям падшей природы, ищущей права и оправдания этим своим слабостям и влечениям.
Заблуждения укореняются и становятся упорными чаще всего по гордости людей, из защищающих, по гордости мысли.
Чтобы охранять правый путь веры, Церкви предстояло выковывать строгие формы для выражения истины веры, возвести крепость истины для отражения чуждых Церкви влияний. Определения истины, объявленные Церковью, от дней апостольских называются догматами. В Деяниях Апостольских читаем об ап. Павле и Тимофее: «Проходя же по городам, они передавали верным соблюдать определения, постановленные Апостолами и пресвитерами в Иерусалиме» ( Деян. 16:4 ; здесь разумеются постановления Апостольского собора, описанного в 15 гл. Кн. Деяний). У древних греков и римлян «догмата» назывались распоряжения, подлежавшие точному исполнению. В христианском понимании «догматы» противоположны «мнениям» – неустойчивым личным соображениям.
Источники догматов. Св. Писание и Св. Предание
На чем основываются догматы? – Ясно, что догматы основываются не на рассудочных соображениях отдельных лиц, хотя бы это были отцы и учители Церкви, а на учении Священного Писания и на Апостольском Священном Предании. Истины веры, заключающиеся в них дают полноту учения веры, именуемую древними отцами Церкви «соборной верой,» «кафолическим учением» Церкви. Гармонически сливающиеся в одно целое истины Писания и Предания определяют собой «соборное сознание» Церкви, руководимое Духом Святым.
Священное Писание
Под именем Священного Писания разумеются книги, написанные свв. Пророками и апостолами под воздействием Духа Святого и потому именуемые богодухновенными. Они разделяются на книги Ветхого и Нового Заветов.
Книг Ветхого Завета Церковь признает 38; соединяя некоторые из них в одну книгу, по примеру ветхозаветной Церкви, она сводит их число до 22 книг, по числу букв еврейского алфавита. Эти книги, внесенные в свое время в иудейский канон, именуются «каноническими.» К ним присоединяется группа книг «неканонических,» т. е. не введенных в иудейский канон, написанных после заключения канона ветхозаветных священных книг. Церковь принимает и эти последние книги, как полезные, назидательные. Она назначила их в древности для назидательного чтения не только в домах, но и в храмах, отчего они и назывались «церковными.» Церковь содержит их в одном кодексе Библии с книгами каноническими. Некоторые из них настолько приближаются по достоинству с богодухновенными, что, напр., в 85 правиле Апостольском три книги Маккавейские и книга Иисуса сына Сирахова перечисляются наряду с каноническими книгами и о всех вместе сказано, что они «чтимые и святые,» однако это говорит только об уважении к ним древней Церкви, различие же между ними всегда сохранялось.
Новозаветных канонических книг Священное Писание признает 27. Так как священные книги Нового Завета писались в разные годы апостольского времени и направлялись апостолами в разные пункты Европы и Азии, а некоторые из них не имели определенного назначения в тот или иной географический пункт, то собрать их в один кодекс, не могло быть делом легким, и нужно было строго беречься, чтобы в их круге не оказалось книг т. наз, апокрифических, в большинстве составлявшиеся в еретических кругах. Поэтому отцы и учители Церкви первых веков христианства соблюдали особую осторожность при распознании книг, хотя бы они и носили имена апостолов.
Нередко отцы Церкви вносили в свои списки некоторые книги с оговоркой, с сомнением и поэтому давали не полный список священных книг. Это служит примером их осторожности в святом деле; они не полагались на себя, а ждали общего голоса Церкви. Карфагенский поместный собор 318 г. перечисляет все без исключения книги Нового Завета. Св. Афанасий Великий без сомнения называет все книги Нового Завета и в одном из сочинений заканчивает список следующими словами: «вот число и название канонических книг Нового Завета! Это как бы начатки, якори и столпы нашей веры, потому что они написаны и переданы самими апостолами Христа Спасителя, которые с Ним были и Им научены были.» Так же св. Кирилл Иерусалимский перечисляет новозаветные книги без малейшего замечания о каком либо различии их в Церкви. То же полное перечисление есть у западных Церковных писателей, напр. у Августина. Так соборным голосом всей Церкви утвердился полный канон новозаветных книг Священного Писания.
Священное Предание
Священное Предание в первоначальном точном смысле слова есть предание, идущее от древней Церкви апостольских времен: оно и называлось во 2-ом и 3-ем вв. «Апостольским преданием.»
Нужно иметь ввиду, что древняя Церковь тщательно охраняла от непосвященных внутреннюю жизнь Церкви, ее священные таинства были тайнами, охраняемыми от нехристиан. При их совершении – при крещении, при Евхаристии – не присутствовали посторонние, порядок их не записывался, а передавался устно; и в этом тайно сохраняемом содержалась существенная сторона веры. Св. Кирилл Иерусалимский (4 век) особенно ясно представляет это нам. Давая уроки лицам, еще окончательно не решившим стать христианами, святитель предваряет поучения следующими словами: «когда произносится огласительное учение, если будет спрашивать оглашаемый у тебя, что говорили учащие, то ничего не пересказывай стоящему вне. Ибо это тайна и надежда будущего века. Соблюдай тайну Мздовоздателя. Да некто скажет тебе что-либо: что за вред если узнаю и я? И больные просят вина, но если дано безвременно, то производит худые последствия: и больной гибнет, и на врача клевещут.» Дальше он прибавляет: «. все учение веры заключаем в немногих стихах, которые надо помнить слово в слово, повторяя между собой, не записывая этого на бумагу, но начертав памятью в сердце, остерегаясь, чтобы кто из оглашенных не услышал переданного вам. » А в записанных им предогласительных словах, к приступающим к Крещению и к присутствующим при этом, он дает такое предостережение: «Это оглашение, предлагая для чтения приступающим ко Крещению и верным, принявшим уже его, вовсе не давай ни оглашенным, ни другому кому, не ставшему уже христианином, иначе дашь ответ Господу. И если запишешь это оглашение, то припиши и предостережение к нему.»
Св. Василий Великий (4-ый век) дает ясное понятие о Священном Апостольском Предании в следующих словах: «Из соблюдаемых в Церкви догматов и проповеданий мы имеем некоторые в письменном виде, а некоторые приняли от апостольского предания, по преемству в тайне. Те и другие имеют одну и ту же силу для благочестия, и этому никто, даже малосведущий в церковных установлениях, не станет перечить. Ибо если отважимся отвергать неписанные обычаи, как маловажные, то непременно повредим Евангелию в самом главном, и от апостольской проповеди оставим пустое имя без содержания. Например, упомянем прежде всего о первом и самом общем: чтобы уповающие на имя Господа нашего Иисуса Христа осенялись образом креста, кто учил Писанием? Или к Востоку обращаться в молитве какое Писание нас учило? Слова призывания в преложении хлеба Евхаристии и Чаши благословения кто из святых оставил нам письменно? Ибо мы не довольствуемся теми словами, которые Апостол и Евангелие упоминает, но и прежде их и после произносим и другие, как имеющие великую силу для таинства, приняв их от неписанного учения. По какому Писанию благословляем и воду крещения, и елей помазания и самого крещаемого? Не по умолчанному ли тайному преданию? Что еще? Самому помазанию елеем, какое написанное слово научило нас? Откуда и троекратное погружение человека и прочее относящееся к крещению, отрицаться сатаны и ангелов его, из какого взято Писания? Не из сего ли не обнародываемого и неизрекаемого учения, которое Отцы наши сохранили в недоступном любопытству и выведыванию молчании, были основательно научены молчанием охранять святыню таинств? Ибо какое было бы приличие писанием оглашать учение о том, на что не крещенным и воззреть непозволительно?»
Из этих слов Василия Великого выводим: во первых, что Священное вероучительное Предание есть то, что может быть возведено к начальному времени Церкви, и во-вторых, что оно тщательно сберегается и единогласно признается у отцов и учителей Церкви, в эпоху великих Отцов Церкви и начала Вселенских соборов.
Хотя св. Василий дает здесь ряд примеров устного Предания, но сам он здесь же делает шаг к записи этого устного слова. К эпохе свободы и торжества Церкви в 4 веке, вообще все предание получает письменную запись и ныне сохраняется в памятниках Церкви, составляя дополнение к Священному Писанию.
Священное древнее Предание находим: в древнейшем памятнике Церкви – «Правилах святых апостолов;» в символах веры древних поместных церквей; в древних Литургиях; в древнейших актах, касающихся христианских мучеников. Эти мученические акты не прежде входили в употребление верующими, как по предварительном рассмотрении и одобрении их местным епископом, и читались на общественных собраниях христиан также под надзором предстоятелей церквей. В них видим исповедание Пресвятой Троицы, Божества Господа Иисуса Христа, примеры призывания святых и веры в сознательную жизнь упокоившихся во Христе и др.; в древних записях истории Церкви, особенно в истории Евсевия Памфила, где собрано много древних преданий обрядовых и догматических, напр., о каноне священных книг Ветхого и Нового Заветов; в творениях древних отцов и учителей Церкви.
Сохраняемое и оберегаемое Церковью Апостольское Предание, тем самым, что оно хранится Церковью, становится Преданием самой Церкви, оно принадлежит ей, свидетельствуется ею и, в параллель Священному Писанию, именуется ею «Священным Преданием.»
Свидетельство Священного Предания необходимо для уверенности, что все книги Священного Писания преданы нам от апостольского времени и происходят от апостолов. Оно нужно:
1. для правильного понимания отдельных мест Св. Писания и для противопоставления еретическим перетолкованиям его;
2. для установления догматов христианской веры ввиду того, что одни истины веры выражены в Писании совершенно определенно, а другие не вполне ясно и точно и потому требуют подтверждения Священным Апостольским Преданием.
3. Кроме всего этого, Св. Предание ценно тем, что из него видим, как весь уклад церковного строя, канонов богослужения и обрядов укоренен и основан в строе жизни древней Церкви.
Соборное сознание Церкви
Православная Христова Церковь есть тело Христово, духовный организм, у которого Глава – Христос. Она имеет единый дух, единую общую веру, единое и общее, соборное, кафолическое сознание, руководимое Духом Святым, но утверждающееся в своих суждениях на конкретных, определенных основаниях Священного Писания и Св. Апостольского Предания. Это кафолическое сознание всегда присуще Церкви, но более определенным образом оно выражено на вселенских соборах Церкви. От глубокой христианской древности созывались дважды в год поместные соборы отдельных православных церквей, согласно 37-му правилу св. Апостолов. Также многократно в истории Церкви бывали соборы епископов областные, более широкого объема, чем отдельных церквей, и, наконец, соборы епископов всей Православной Церкви, Востока и Запада. Таких соборов – Вселенских – Церковь признает семь.
Вселенские соборы точно формулировали и утвердили ряд основных истин христианской православной веры, защитив древнее учение Церкви от искажений еретиков. Вселенские соборы также формулировали и обязали ко всеобщему единообразному исполнению многочисленных законов и правил общецерковной и частной христианской жизни, называемых церковными канонами. Вселенские соборы, наконец, утвердили догматические определения ряда соборов поместных, а равно догматические изложения, составленные некоторыми отцами Церкви (напр., исповедание веры св. Григория Чудотворца, епископа Неокесарийского, правила св. Василия Великого и др.).
Нужно помнить, что соборы Церкви выносили свои догматические определения после тщательного, исчерпывающего и полного рассмотрения всех мест Св. Писания, касающихся поставленного вопроса, свидетельствуя при этом, что вселенская Церковь так именно понимала приводимые указания Св. Писания. Таким образом, вероопределения соборов выражают гармонию Св. Писания и соборного Предания Церкви. По этой причине сами эти определения становились, в свою очередь, подлинным, нерушимым, авторитетным основанием на данных Св. Писания и Апостольского Предания, вселенским и Священным Преданием Церкви.
Конечно, многие истины веры настолько ясны непосредственно из Священного Писания, что они не подвергались еретическим перетолкованиям и о них нет специальных определений соборов. Другие истины утверждены соборами.
Среди догматических соборных определений сами вселенские соборы признают первостепенным и основным Никео-Цереградский символ веры, запретив что бы то ни было изменять в нем, не только в мыслях, но и в словах его, что либо прибавлять или отнимать (постановл. 3 вселенского собора, повторенное 4, 6, и 7 соборами).
Вероопределения ряда поместных соборов, а также некоторые изложения веры св. Отцов Церкви, признанные руководящим для всей Церкви, перечислены во втором правиле шестого вселенского (Трульского) собора. Они приводятся в «Книге Правил св. Апостол, св. Соборов Вселенских и Поместных и св. Отец.»
Догмат и канон
В церковной терминологии принято называть догматами истины христианского учения, истины веры, а канонами – предписания, относящиеся к церковному строю, к церковному управлению, к обязанностям церковной иерархии, священнослужителям и обязанностям каждого христианина, вытекающим из нравственных основ евангельского и апостольского учений. Канон – греческое слово, в буквальном значении: прямой шест, мера точного направления.
Значение творений свв. Отцов и богослужебных книг
Для руководства в вопросах веры, для правильного понимания Св. Писания, для отличения подлинного Предания Церкви от ложных учений – обращаемся к творениям святых отцов Церкви, признавая, что их единодушное согласие в учении о вере есть несомненный признак истины. Свв. Отцы стояли за истину, не страшась ни угроз, ни гонений, ни самой смерти. Святоотеческие разъяснения истин веры придали точность выражению истин христианского учения и создали единство догматического языка, взаимно пополнили доказательства этих истин, пользуясь Св. Писанием и Св. Преданием, а равно приводя для них рассудочные основания. В богословии уделяется внимание и некоторым частным мнениям св. Отцов Церкви или учителей Церкви по вопросам, не имеющим точного общецерковного определения; однако эти мнения не смешиваются с догматами в собственном смысле слова. Есть такие частные мнения некоторых отцов и учителей Церкви, которые не признаны согласными с общим соборным верованием Церкви и не принимаются в руководство веры.
Истины веры в богослужении
Соборное вероучительное сознание Церкви выражается также в данном нам вселенской Церковью православном богослужении. Углубляясь в содержание богослужебных книг, мы тем самым утверждаемся в догматическом учении Православной Церкви.
Символические книги
Изложения Православной веры, одобренные соборами поместных церквей в более близкое нам время, называются православными символическими книгами, т. к. являются как бы истолкованиями символа веры. Их назначение – осветить преимущественно те истины христианства с православной точки зрения, какие представлены искаженно в неправославных исповеданиях более позднего времени, особенно в протестантстве. Таково – «Исповедание Православной Веры,» составленное иерусалимским патриархом Досифеем, которое было одобрено на Иерусалимском соборе 1672 г., а через 50 лет, в ответ на запрос англиканской церкви, послано ей от имени всех восточных патриархов и потому более известно под именем «Послания Восточных патриархов о Православной Вере.» Сюда же относят «Православное Исповедание» киевского митрополита Петра Могилы, рассмотренное и исправленное на двух местных соборах (Киевском 1640г. и Ясском 1643г.) Затем оно было одобрено четырьмя вселенскими патриархами и русскими патриархами (Иоакимом и Адрианом). Подобным же значением пользуется у нас «Православный Христианский Катехизис» митрополита Филарета московского, в части, содержащей изъяснение символа веры.
Догматические системы
Опыт всестороннего изложения всего христианского учения называем «системой догматического богословия.» Полную и очень ценную для православного богословия систему составил в 8-ом веке преп. Иоанн Дамаскин под именем «Точного изложения Православной Веры.» В этом своем труде Дамаскин, можно сказать, подвел итоги, или дал свод всей богословской мысли восточных отцов и учителей Церкви вплоть до 8-го века.
Из русских богословов наиболее полные труды по Догматическому Богословию дали московский митр. Макарий, Филарет архиеп. Черниговский, епископ Сильвестр, ректор Киевской Духовной Академии и протоиерей Н. Малиновский.
Задача Догматического Богословия
Догматическая работа Церкви всегда была направлена на утверждение в сознании верующих истин веры, от начала исповедуемых Церковью. Она заключается в указании того, какой путь мысли есть следование вселенскому Преданию. Вероучительный труд Церкви состоял в том, чтобы в борьбе против ересей найти точную форму для выражения переданных от древности истин веры, подтвердить правильность церковного учения, обосновав его на Свв. Писании и Предании. Вероучительная мысль святых апостолов была и остается образцом полноты и целости христианского мировоззрения: христианин 20 века не может более совершенно развить или углубить истины веры по сравнению с апостолами. Поэтому совершенно неуместны попытки, если они появляются, как со стороны отдельных лиц, так и от имени самой науки догматического богословия, открытия новых христианских истин, или открытия сторон в данных нам догматах, или нового их понимания. Задача науки Догматического Богословия – изложить обоснованно, доказательно преданное православное христианское учение.
Некоторые полные труды по догматическому богословию излагают мысли отцов Церкви в исторической последовательности. Так построен, напр., упомянутый «Опыт Прав. Догм. Богословия» епископа Сильвестра. Надо знать, что такой способ изложения в православной догматической Науке не имеет задачей исследовать постепенное развитие догматов. Его цель иная: исторически последовательное и полное изложение мыслей св. отцов Церкви по каждому предмету веры наглядно подтверждает, что они во все века мыслили единодушно об истинах веры; но т. к. одни из них рассматривали предмет с одной стороны, а другие с другой, одни приводили аргументы одного рода, а другие – другого, – то историческое исследование учения отцов Церкви дает полноту рассмотрения догматов веры и полноту доказательств их истинности.
Это не значит, что научно-богословское изложение догматов должно принять нерушимую форму. Каждая эпоха выдвигает свои собственные взгляды, понятия, вопросы, ереси и возражения против христианской истины или повторяет забытые старые. Богословию естественно принимать во внимание эти запросы времени, отвечать на них и соответственно им излагать догматические истины. В этом смысле можно говорить о развитии догматического богословия, как науки. Но нет достаточного основания говорить о развитии догматов Церкви.
Догматика и вера
Догматическое Богословие предназначается для верующего христианина. Оно само не влагает веры, а предполагает веру, уже имеющуюся в сердце. «Я веровал, и потому говорил,» слова ветхозаветного праведника ( Пс. 115:1 ). И Господь Иисус Христос открывал тайны Царствия Божия ученикам после того, как они уверовали в Него: «Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни, и мы уверовали и познали, что Ты – Христос, Сын Бога живого» ( Иоан. 6:68–69 ). Вера, а точнее, вера в Сына Божия, пришедшего в мир, есть краеугольный камень Священного Писания; она есть камень личного спасения; она – камень богословской науки. «Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» ( Иоан. 20:31 ). Эту мысль ап. Иоанн многократно повторяет в своих посланиях, и эти его слова выражают главную мысль всех писаний всех апостолов. «Верую»: этим исповеданием должно начинаться всякое христианское богословствование. При таком условии оно является не отвлеченным умствованием, не мыслительной диалектикой, а пребыванием мыслью в божественных истинах, направлением ума и сердца к Богу, познанием любви Божией. Для неверующего же оно не действенно, ибо и Сам Христос для неверующих есть «камень преткновения и соблазна» ( 1Петр. 2:7–8 ; Мф. 21:44 ).
Богословие и философия
Из того, что догматическое богословие основывается на живой и святой вере, выясняется разница между богословием и науками о природе, основанными на наблюдении и опыте. Исходным началом является здесь вера, там опыт. Однако, сами приемы изучения, методы мышления одни и те же – здесь и там: изучения данных и – выводы. Только там выводы из собранных фактов наблюдения природы; здесь выводы, сделанные из изучения Св. Писания и Св. Предания; те науки – эмпирические и технические, эта – богословская.
Отсюда же выясняется различие между богословием и философией. Философия есть построение на рассудочных основаниях и на выводах опытных наук, поскольку последние способны подвести к высшим вопросам жизни; богословие – на Божественном Откровении. Их нельзя смешивать. Богословие не является философией и тогда, когда оно погружает нашу мысль в трудные для понимания, глубокие и высокие предметы христианской веры.
Богословие не отрицает ни опытных наук, ни философии. Св. Григорий Богослов вменил св. Василию Великому в заслугу, что тот в совершенстве владел диалектикой, при помощи которой опровергал философские построения противников христианства. Вообще св. Григорий не сочувствовал тем, кто проявлял неуважение к внешней учености. Однако, он сам, изложив в знаменитых «Словах о Святой Троице» глубоко созерцательное учение о Троичности, так замечает о себе: «Так, возможно короче, излагаю вам наше любомудрие – догматически, а не созерцательно; по способу рыбарей, а не Аристотеля; духовно, а не хитросплетенно; по уставам Церкви, а не торжища.»
Разделение предмета: Курс Догматического Богословия разделяется на две основные части: на учение 1) о Боге в Самом Себе и 2) о Боге в Его явлении миру как Творца, Промыслителя, Спасителя мира и Завершителя судеб мира.
Вам может быть интересно:
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»