учительница сошла с ума
В Калифорнии учительница сошла с ума во время урока
Учительница старшей школы попала в тюрьму после того, как принудительно начала стричь волосы ученику прямо во время урока. Видео того, как 52-летняя Маргарет Гисзингер преследует учеников с ножницами и при этом поет национальный гимн США, появилось в среду.
Это происходило на уроке химии, ученики рассказывают, что учительница зашла в класс с парой ножниц и сказала, что сегодня будет день стрижки. Ученики думали, что учительница просто прикалывается, но она действительно начала резать ученику волосы, при этом громко скандируя гимн США.
Полиция арестовала Маргарет Гисзингер по подозрению в телесном причинении вреда здоровья ребенка. Ее залог составляет 100 000 долларов.
Она стригла белого гетеросексуального мужчину. Ее оправдают.
гетеросексуального еще вопрос)
Почему сразу женщиной? Или вы думаете что гендеров всего два?!
Как вы смеете употреблять это шовинистическое слово «гендер»? У любви нет границ!)
Массовый протест в Нью-Йорке
4 октября протестующие собрались возле здания Министерства образования. Недовольства вызваны увольнением более 1000 учителей в связи с их отказом от вакцинации.
У меня есть 180 дней, чтобы превратить учеников в революционеров
Организация Project Veritas опубликовала видео с калифорнийским школьным учителем Габриэлем Гайпом, где он рассказывает, что сознательно продвигает левую идеологию, пользуясь положением педагога.
«Ученики проходят идеологические тесты, а я вывешиваю результаты на стене. С каждым годом результаты всё больше уходят влево… Зумеры, эти дети, левеют всё сильнее и сильнее не без причины».
«У меня в классе висит флаг антифа. Один ученик пожаловался и сказал, что флаг заставляет его чувствовать себя неуютно. Что ж, этот флаг и нужен для того, чтобы фашисты чувствовали себя неуютно».
Вдобавок ко всему Гайп признал, что в его школе среди педагогов ещё как минимум три таких же коммуниста.
Так выглядит класс, где преподавал Гайп:
Фотографии пламенного революционера:
New York Post сообщает, что после разоблачений он уже отстранён от работы и скоро будет уволен.
Не долго над классом реял радужный флаг
Помните безумную ЛГБТ училку из США которая присягала на радужный флаг. А всё. :
«Когда я был ребенком, родители говорили мне, что я победитель, и первые шесть лет своей жизни я верил тому, что говорили мне родители.
Я помню, как молился ночью и говорил: «Пожалуйста, Господь, дай мне знать, как читать завтра, когда я встану», а иногда я даже включал свет, брал книгу и смотрел, не произошло ли чудо. Но чуда не было.
В школе я оказался вместе с кучей других детей, которым было трудно научиться читать. Я не знал, как я туда попал, я не знал, как выбраться, и уж точно не знал, какой вопрос задать.
На учительских конференциях мой учитель сказал моим родителям: «Он умный мальчик, он поймет это», и они перевели меня в третий класс.
К пятому классу я практически отказался от чтения. Я вставал каждый день, одевался, ходил в школу и собирался на войну. Я ненавидел класс. Это была враждебная среда, и мне нужно было найти способ выжить.
К седьмому классу я большую часть дня просидел в кабинете директора. Я дрался, я был непокорным, я был клоуном, я был нарушителем, меня хотели исключить из школы.
Я подумал: «О, черт возьми, это уже выше моей головы, как я смогу пережить это?»
У меня были копии старых экзаменационных работ. Это был один из способов обмануть. Я пытался посещать занятия с партнером, который мог бы мне помочь. Были профессора, которые год за годом использовали один и тот же тест. Но мне также пришлось прибегнуть к более творческим и отчаянным вещам.
На одном экзамене профессор поставил на доске четыре вопроса. Я сидел в глубине комнаты, у окна, за старшими учениками.
У меня была синяя тетрадь, и я тщательно скопировал четыре вопроса с доски. Я не знал, о чем говорилось в этих вопросах.
Я устроил так, чтобы мой друг был за окном. Он был, вероятно, самым умным ребенком в школе, но он также был застенчивым и попросил меня познакомить его с девушкой по имени Мэри, с которой он хотел пойти на весенние официальные танцы.
Я передал ему свою синюю тетрадь в окно, и он ответил за меня на вопросы.
У меня под рубашкой была еще одна синяя экзаменационная тетрадь, я вытащил ее и сделал вид, что пишу в ней.
Я молился, чтобы мой друг смог вернуть мне мою книгу вовремя с правильными ответами.
Я был в таком отчаянии. Мне нужно было пройти курсы. Я был в опасности.
Был еще один экзамен, который я не мог понять, как я собираюсь сдать.
Я делал то же самое два или три ночи подряд в поисках этих тестов, но так и не смог их найти. Итак, однажды вечером, около часа ночи, я привел с собой троих друзей, и мы пошли в офис. Мы вынесли шкаф с четырьмя ящиками, положили его в машину и перевезли за пределы кампуса, в квартиру колледжа.
Но потом я поднялся по лестнице, лег в кровать и заплакал, как младенец.
Почему я не обратился за помощью? Потому что я не верил, что есть кто-нибудь, кто мог бы научить меня читать. Это был мой секрет, и я хранил его.
Мои учителя и родители сказали мне, что люди с высшим образованием получают лучшую работу, у них лучшая жизнь и я в это верил. Моей мотивацией было просто получить этот листок бумаги. Может быть, осмосом, может быть, молитвой, может быть, чудом я когда-нибудь научусь читать.
Больше всего меня страшили собрания преподавателей. У нас они были раз в неделю и если учителя проводили мозговой штурм, директор просил кого-нибудь записать эти идеи на доску. Я жила в страхе, что он повернется ко мне, каждую неделю я был в ужасе, но у меня был запасной план.
Я практиковался перед зеркалом: «Кэти, я не умею читать. Кэти, я не умею читать».
И однажды вечером мы сидели на диване, и я сказал: «Кэти, я не умею читать».
Но она не совсем понимала, о чем я говорю. Она подумала, что я говорю, что мало читаю.
Знаете, любовь слепа и глуха.
Итак, мы поженились, у нас родился ребенок, и спустя годы это все же произошло.
Но это была новая книга, Румпельштильцхен, и моя дочь сказала: «Ты не читаешь ее, как мама».
Моя жена слышала, как я пытался читать из детской книги и она впервые что то заподозрила. Я просил ее писать для меня все, помогая мне писать вещи для школы и затем она наконец осознала, насколько это глубоко и серьезно.
Но ничего не было сказано, не было конфронтации, она просто продолжала помогать мне выжить.
Мне ничто не помогало, потому что внутри я чувствовал себя немым и я чувствовал себя фальшивым. Я был лживым. Я учил своих учеников быть искателями истины и я был самым большим лжецом в комнате. Облегчение пришло только тогда, когда я, наконец, научился читать.
Я преподавал в средней школе с 1961 по 1978 год. Через восемь лет после того, как я бросил преподавательскую работу, что-то наконец изменилось.
Я был в этом отчаянном месте своей жизни. Я хотел рассказать кому-нибудь и я хотел получить помощь, и однажды в продуктовом магазине я стоял в очереди, и передо мной стояли две женщины, которые рассказывали о своем взрослом брате, который шел в библиотеку. Он учился читать и они были просто полны радости, а я не мог в это поверить.
Итак, однажды в пятницу днем в моем костюме в тонкую полоску я вошел в библиотеку и попросил разрешения увидеться с директором программы обучения грамоте, сел с ней и сказал ей, что не умею читать.
Это был второй человек в моей взрослой жизни, о котором я когда-либо говорил.
Но в конце концов я решил. Это был неприятно, это был секрет, основанный на стыде, поэтому это было серьезное решение.
В Калифорнии учительница сошла с ума во время урока
Учительница старшей школы попала в тюрьму после того, как принудительно начала стричь волосы ученику прямо во время урока. Видео того, как 52-летняя Маргарет Гисзингер преследует учеников с ножницами и при этом поет национальный гимн США, появилось в среду.
Это происходило на уроке химии, ученики рассказывают, что учительница зашла в класс с парой ножниц и сказала, что сегодня будет день стрижки. Ученики думали, что учительница просто прикалывается, но она действительно начала резать ученику волосы, при этом громко скандируя гимн США.
Полиция арестовала Маргарет Гисзингер по подозрению в телесном причинении вреда здоровья ребенка. Ее залог составляет 100 000 долларов.
Подмешали походу наркоты ей в кофе))
Массовый протест в Нью-Йорке
4 октября протестующие собрались возле здания Министерства образования. Недовольства вызваны увольнением более 1000 учителей в связи с их отказом от вакцинации.
У меня есть 180 дней, чтобы превратить учеников в революционеров
Организация Project Veritas опубликовала видео с калифорнийским школьным учителем Габриэлем Гайпом, где он рассказывает, что сознательно продвигает левую идеологию, пользуясь положением педагога.
«Ученики проходят идеологические тесты, а я вывешиваю результаты на стене. С каждым годом результаты всё больше уходят влево… Зумеры, эти дети, левеют всё сильнее и сильнее не без причины».
«У меня в классе висит флаг антифа. Один ученик пожаловался и сказал, что флаг заставляет его чувствовать себя неуютно. Что ж, этот флаг и нужен для того, чтобы фашисты чувствовали себя неуютно».
Вдобавок ко всему Гайп признал, что в его школе среди педагогов ещё как минимум три таких же коммуниста.
Так выглядит класс, где преподавал Гайп:
Фотографии пламенного революционера:
New York Post сообщает, что после разоблачений он уже отстранён от работы и скоро будет уволен.
Не долго над классом реял радужный флаг
Помните безумную ЛГБТ училку из США которая присягала на радужный флаг. А всё. :
«Когда я был ребенком, родители говорили мне, что я победитель, и первые шесть лет своей жизни я верил тому, что говорили мне родители.
Я помню, как молился ночью и говорил: «Пожалуйста, Господь, дай мне знать, как читать завтра, когда я встану», а иногда я даже включал свет, брал книгу и смотрел, не произошло ли чудо. Но чуда не было.
В школе я оказался вместе с кучей других детей, которым было трудно научиться читать. Я не знал, как я туда попал, я не знал, как выбраться, и уж точно не знал, какой вопрос задать.
На учительских конференциях мой учитель сказал моим родителям: «Он умный мальчик, он поймет это», и они перевели меня в третий класс.
К пятому классу я практически отказался от чтения. Я вставал каждый день, одевался, ходил в школу и собирался на войну. Я ненавидел класс. Это была враждебная среда, и мне нужно было найти способ выжить.
К седьмому классу я большую часть дня просидел в кабинете директора. Я дрался, я был непокорным, я был клоуном, я был нарушителем, меня хотели исключить из школы.
Я подумал: «О, черт возьми, это уже выше моей головы, как я смогу пережить это?»
У меня были копии старых экзаменационных работ. Это был один из способов обмануть. Я пытался посещать занятия с партнером, который мог бы мне помочь. Были профессора, которые год за годом использовали один и тот же тест. Но мне также пришлось прибегнуть к более творческим и отчаянным вещам.
На одном экзамене профессор поставил на доске четыре вопроса. Я сидел в глубине комнаты, у окна, за старшими учениками.
У меня была синяя тетрадь, и я тщательно скопировал четыре вопроса с доски. Я не знал, о чем говорилось в этих вопросах.
Я устроил так, чтобы мой друг был за окном. Он был, вероятно, самым умным ребенком в школе, но он также был застенчивым и попросил меня познакомить его с девушкой по имени Мэри, с которой он хотел пойти на весенние официальные танцы.
Я передал ему свою синюю тетрадь в окно, и он ответил за меня на вопросы.
У меня под рубашкой была еще одна синяя экзаменационная тетрадь, я вытащил ее и сделал вид, что пишу в ней.
Я молился, чтобы мой друг смог вернуть мне мою книгу вовремя с правильными ответами.
Я был в таком отчаянии. Мне нужно было пройти курсы. Я был в опасности.
Был еще один экзамен, который я не мог понять, как я собираюсь сдать.
Я делал то же самое два или три ночи подряд в поисках этих тестов, но так и не смог их найти. Итак, однажды вечером, около часа ночи, я привел с собой троих друзей, и мы пошли в офис. Мы вынесли шкаф с четырьмя ящиками, положили его в машину и перевезли за пределы кампуса, в квартиру колледжа.
Но потом я поднялся по лестнице, лег в кровать и заплакал, как младенец.
Почему я не обратился за помощью? Потому что я не верил, что есть кто-нибудь, кто мог бы научить меня читать. Это был мой секрет, и я хранил его.
Мои учителя и родители сказали мне, что люди с высшим образованием получают лучшую работу, у них лучшая жизнь и я в это верил. Моей мотивацией было просто получить этот листок бумаги. Может быть, осмосом, может быть, молитвой, может быть, чудом я когда-нибудь научусь читать.
Больше всего меня страшили собрания преподавателей. У нас они были раз в неделю и если учителя проводили мозговой штурм, директор просил кого-нибудь записать эти идеи на доску. Я жила в страхе, что он повернется ко мне, каждую неделю я был в ужасе, но у меня был запасной план.
Я практиковался перед зеркалом: «Кэти, я не умею читать. Кэти, я не умею читать».
И однажды вечером мы сидели на диване, и я сказал: «Кэти, я не умею читать».
Но она не совсем понимала, о чем я говорю. Она подумала, что я говорю, что мало читаю.
Знаете, любовь слепа и глуха.
Итак, мы поженились, у нас родился ребенок, и спустя годы это все же произошло.
Но это была новая книга, Румпельштильцхен, и моя дочь сказала: «Ты не читаешь ее, как мама».
Моя жена слышала, как я пытался читать из детской книги и она впервые что то заподозрила. Я просил ее писать для меня все, помогая мне писать вещи для школы и затем она наконец осознала, насколько это глубоко и серьезно.
Но ничего не было сказано, не было конфронтации, она просто продолжала помогать мне выжить.
Мне ничто не помогало, потому что внутри я чувствовал себя немым и я чувствовал себя фальшивым. Я был лживым. Я учил своих учеников быть искателями истины и я был самым большим лжецом в комнате. Облегчение пришло только тогда, когда я, наконец, научился читать.
Я преподавал в средней школе с 1961 по 1978 год. Через восемь лет после того, как я бросил преподавательскую работу, что-то наконец изменилось.
Я был в этом отчаянном месте своей жизни. Я хотел рассказать кому-нибудь и я хотел получить помощь, и однажды в продуктовом магазине я стоял в очереди, и передо мной стояли две женщины, которые рассказывали о своем взрослом брате, который шел в библиотеку. Он учился читать и они были просто полны радости, а я не мог в это поверить.
Итак, однажды в пятницу днем в моем костюме в тонкую полоску я вошел в библиотеку и попросил разрешения увидеться с директором программы обучения грамоте, сел с ней и сказал ей, что не умею читать.
Это был второй человек в моей взрослой жизни, о котором я когда-либо говорил.
Но в конце концов я решил. Это был неприятно, это был секрет, основанный на стыде, поэтому это было серьезное решение.
В Калифорнии учительница сошла с ума во время урока
Учительница старшей школы попала в тюрьму после того, как принудительно начала стричь волосы ученику прямо во время урока. Видео того, как 52-летняя Маргарет Гисзингер преследует учеников с ножницами и при этом поет национальный гимн США, появилось в среду.
Это происходило на уроке химии, ученики рассказывают, что учительница зашла в класс с парой ножниц и сказала, что сегодня будет день стрижки. Ученики думали, что учительница просто прикалывается, но она действительно начала резать ученику волосы, при этом громко скандируя гимн США.
Полиция арестовала Маргарет Гисзингер по подозрению в телесном причинении вреда здоровья ребенка. Ее залог составляет 100 000 долларов.
В чем состояло «телесное причинение вреда» я не понял?
В том что волосы отрезала
Моей знакомой одноклассники насильно волосы ножницами порезали. Схватили ее и начали стричь, а она, отбиваясь, ебнула одного из них стулом за это, всё на глазах у всего класса и в десятке метров от учителя..
Когда пришли на разговор с директором ее выставили виноватой, что она стулом человека ебнула.
А этим ребятам и учителю ничего не было. Хотя учителю может и было, но она работает до сих пор там
Благо она через некоторое время перешла в другую школу
А тело где? Волосы это ни орган, ни даже часть тела. Парикмахеры в этом штате вне закона или имеют лицензию врача-хирурга?
а прикинь если б в волосах были бы нервы, парикхмахер был бы палачом.
Ну это ж америка. Там за свою шкурку сильнее все переживают, чем в рф
И это правильно. Это в РФ как-то люди себя не ценят.
А я и не говорю, что это неправильно. Я в принципе солидарен с ними
Массовый протест в Нью-Йорке
4 октября протестующие собрались возле здания Министерства образования. Недовольства вызваны увольнением более 1000 учителей в связи с их отказом от вакцинации.
У меня есть 180 дней, чтобы превратить учеников в революционеров
Организация Project Veritas опубликовала видео с калифорнийским школьным учителем Габриэлем Гайпом, где он рассказывает, что сознательно продвигает левую идеологию, пользуясь положением педагога.
«Ученики проходят идеологические тесты, а я вывешиваю результаты на стене. С каждым годом результаты всё больше уходят влево… Зумеры, эти дети, левеют всё сильнее и сильнее не без причины».
«У меня в классе висит флаг антифа. Один ученик пожаловался и сказал, что флаг заставляет его чувствовать себя неуютно. Что ж, этот флаг и нужен для того, чтобы фашисты чувствовали себя неуютно».
Вдобавок ко всему Гайп признал, что в его школе среди педагогов ещё как минимум три таких же коммуниста.
Так выглядит класс, где преподавал Гайп:
Фотографии пламенного революционера:
New York Post сообщает, что после разоблачений он уже отстранён от работы и скоро будет уволен.
Не долго над классом реял радужный флаг
Помните безумную ЛГБТ училку из США которая присягала на радужный флаг. А всё. :
«Когда я был ребенком, родители говорили мне, что я победитель, и первые шесть лет своей жизни я верил тому, что говорили мне родители.
Я помню, как молился ночью и говорил: «Пожалуйста, Господь, дай мне знать, как читать завтра, когда я встану», а иногда я даже включал свет, брал книгу и смотрел, не произошло ли чудо. Но чуда не было.
В школе я оказался вместе с кучей других детей, которым было трудно научиться читать. Я не знал, как я туда попал, я не знал, как выбраться, и уж точно не знал, какой вопрос задать.
На учительских конференциях мой учитель сказал моим родителям: «Он умный мальчик, он поймет это», и они перевели меня в третий класс.
К пятому классу я практически отказался от чтения. Я вставал каждый день, одевался, ходил в школу и собирался на войну. Я ненавидел класс. Это была враждебная среда, и мне нужно было найти способ выжить.
К седьмому классу я большую часть дня просидел в кабинете директора. Я дрался, я был непокорным, я был клоуном, я был нарушителем, меня хотели исключить из школы.
Я подумал: «О, черт возьми, это уже выше моей головы, как я смогу пережить это?»
У меня были копии старых экзаменационных работ. Это был один из способов обмануть. Я пытался посещать занятия с партнером, который мог бы мне помочь. Были профессора, которые год за годом использовали один и тот же тест. Но мне также пришлось прибегнуть к более творческим и отчаянным вещам.
На одном экзамене профессор поставил на доске четыре вопроса. Я сидел в глубине комнаты, у окна, за старшими учениками.
У меня была синяя тетрадь, и я тщательно скопировал четыре вопроса с доски. Я не знал, о чем говорилось в этих вопросах.
Я устроил так, чтобы мой друг был за окном. Он был, вероятно, самым умным ребенком в школе, но он также был застенчивым и попросил меня познакомить его с девушкой по имени Мэри, с которой он хотел пойти на весенние официальные танцы.
Я передал ему свою синюю тетрадь в окно, и он ответил за меня на вопросы.
У меня под рубашкой была еще одна синяя экзаменационная тетрадь, я вытащил ее и сделал вид, что пишу в ней.
Я молился, чтобы мой друг смог вернуть мне мою книгу вовремя с правильными ответами.
Я был в таком отчаянии. Мне нужно было пройти курсы. Я был в опасности.
Был еще один экзамен, который я не мог понять, как я собираюсь сдать.
Я делал то же самое два или три ночи подряд в поисках этих тестов, но так и не смог их найти. Итак, однажды вечером, около часа ночи, я привел с собой троих друзей, и мы пошли в офис. Мы вынесли шкаф с четырьмя ящиками, положили его в машину и перевезли за пределы кампуса, в квартиру колледжа.
Но потом я поднялся по лестнице, лег в кровать и заплакал, как младенец.
Почему я не обратился за помощью? Потому что я не верил, что есть кто-нибудь, кто мог бы научить меня читать. Это был мой секрет, и я хранил его.
Мои учителя и родители сказали мне, что люди с высшим образованием получают лучшую работу, у них лучшая жизнь и я в это верил. Моей мотивацией было просто получить этот листок бумаги. Может быть, осмосом, может быть, молитвой, может быть, чудом я когда-нибудь научусь читать.
Больше всего меня страшили собрания преподавателей. У нас они были раз в неделю и если учителя проводили мозговой штурм, директор просил кого-нибудь записать эти идеи на доску. Я жила в страхе, что он повернется ко мне, каждую неделю я был в ужасе, но у меня был запасной план.
Я практиковался перед зеркалом: «Кэти, я не умею читать. Кэти, я не умею читать».
И однажды вечером мы сидели на диване, и я сказал: «Кэти, я не умею читать».
Но она не совсем понимала, о чем я говорю. Она подумала, что я говорю, что мало читаю.
Знаете, любовь слепа и глуха.
Итак, мы поженились, у нас родился ребенок, и спустя годы это все же произошло.
Но это была новая книга, Румпельштильцхен, и моя дочь сказала: «Ты не читаешь ее, как мама».
Моя жена слышала, как я пытался читать из детской книги и она впервые что то заподозрила. Я просил ее писать для меня все, помогая мне писать вещи для школы и затем она наконец осознала, насколько это глубоко и серьезно.
Но ничего не было сказано, не было конфронтации, она просто продолжала помогать мне выжить.
Мне ничто не помогало, потому что внутри я чувствовал себя немым и я чувствовал себя фальшивым. Я был лживым. Я учил своих учеников быть искателями истины и я был самым большим лжецом в комнате. Облегчение пришло только тогда, когда я, наконец, научился читать.
Я преподавал в средней школе с 1961 по 1978 год. Через восемь лет после того, как я бросил преподавательскую работу, что-то наконец изменилось.
Я был в этом отчаянном месте своей жизни. Я хотел рассказать кому-нибудь и я хотел получить помощь, и однажды в продуктовом магазине я стоял в очереди, и передо мной стояли две женщины, которые рассказывали о своем взрослом брате, который шел в библиотеку. Он учился читать и они были просто полны радости, а я не мог в это поверить.
Итак, однажды в пятницу днем в моем костюме в тонкую полоску я вошел в библиотеку и попросил разрешения увидеться с директором программы обучения грамоте, сел с ней и сказал ей, что не умею читать.
Это был второй человек в моей взрослой жизни, о котором я когда-либо говорил.
Но в конце концов я решил. Это был неприятно, это был секрет, основанный на стыде, поэтому это было серьезное решение.