уход за престарелыми родителями как не сойти с ума

Как справиться с депрессией при уходе за пожилым родственником?

Мама – самый близкий, родной человек. Она все поймет и поддержит в нужную минуту. Однако приходит момент, когда внимания уже требует пожилая мать. Со стариками всегда трудно, а с больными – еще сложнее. При заботе о самом родном человеке прибавляется и психологическая составляющая. Именно поэтому депрессия при уходе за пожилой матерью – частое явление. Предлагаем несколько полезных рекомендаций как избежать или бороться со стрессом.

Читайте также:

Эмоциональное выгорание при уходе за пожилым человеком

Необходимость опеки над престарелой матерью ломает устоявшийся жизненный ритм. Работающему родственнику приходится «разрываться» между:

Ситуация может усугубляться позицией матери: «я тебя воспитала – ты мне должен (должна)». Значительная эмоциональная и физическая нагрузка, бремя ответственности могут стать причиной нервного истощения. Ухаживающий человек постоянно переживает гнетущее чувство тревоги, его может покинуть надежда на лучшее. Опекун «выгорает» изнутри.

Признаками приближающейся депрессии при заботе о престарелом родственнике являются:

Чтобы не допустить или побороть любые проявления, следует правильно подойти к решению проблемы заботы о престарелой маме.

Как организовать уход за пожилым человеком

Самостоятельный уход за тяжелобольным на дому – одновременно простое и сложное решение. Оно не предполагает дополнительные финансовые расходы. Однако вся физическая и эмоциональная нагрузка ложится на опекуна. Чтобы избежать психологического кризиса, необходимо придерживаться простых правил. Они касаются как особенностей общения с мамой, так и ухаживающего.

Обращение с матерью

С самого начала нужно построить дружеские взаимоотношения. Полезно будет выделять время для бесед: старики любят вспоминать прошлое, обсуждать увиденное или услышанное. Не стоит перебивать, нужно выслушать, проявить заинтересованность. Если сейчас времени на беседу нет, установить более подходящий момент.

По возможности давайте маме самостоятельность. Пусть она выполняет все доступные действия. Может это будет медленно и не совсем правильно. НО самостоятельно. Специалисты утверждают, что так больной чувствует свою значимость, а у опекуна высвобождается немного свободного времени.

Особенности общения необходимо строить с учетом состояния и имеющихся заболеваний. Несколько общих рекомендаций сведены в таблицу:

Забота о себе

Рутинная, неоплачиваемая работа сиделки и эмоциональное напряжение выматывает. Поэтому выделяйте время для психологической разрядки. Можно договориться с близкими или соседями, которые присмотрят за старушкой, а это время потратить на:

Источник

Как научиться общаться с пожилыми родителями и не сойти с ума

Время чтения: 9 мин.

Почему они пользуются старым и не покупают нового? Почему они без умолку говорят? Что делать, если они наотрез отказываются от врачебной помощи? Где взять силы на то, чтобы с ними общаться? Можно ли разговаривать со стариками о смерти? Как помочь им жить лучше?

На эти вопросы отвечает в своей книге «Мама, не горюй» (издательство «Захаров») писатель и художник Саша Галицкий, около двадцать лет работающий арт-терапевтом в Доме престарелых.

Cкорость звука составляет 20 лет. Поскольку то, что говорили родители, понимаешь 20 лет спустя. Но я и 20 лет спустя не понял. Мне было 45, когда умерла мама. 47, когда не стало папы. Последние несколько лет их жизни у нас были тяжелые отношения. Нет, я, конечно, помогал деньгами и звонил, как полагается, раз в неделю. Но когда их не стало, я все равно остался с вопросом, на который у меня не было ответа. Почему я, взрослый, умный, образованный человек, искренне любивший своих родителей и желавший им добра, тем не менее не смог обеспечить им счастливой старости, хотя очень этого хотел и вполне мог?

Я пригласил их переехать ко мне в Израиль. И изо всех сил старался, чтобы им было хорошо. И хорошо было – море, солнце, дешевые фрукты. И они всем этим восхищались. А потом, повосхищавшись, уехали обратно домой. Туда, где фрукты дорогие, и медицина плохая, и темнеет рано, и зимы холодные, и снег, и меня нет. Почему?

Почему вообще нам так трудно общаться с пожилыми родителями? Почему все наши усилия наладить нормальные отношения с пожилой мамой или пожилым папой чаще всего заканчиваются ссорами и взаимным напряжением?

Это ведь странно, если учесть, что мы знакомы с ними столько, сколько знаем самих себя. Что мы делаем не так? Или в принципе эта задача невыполнима?

Спустя год после смерти мамы я оставил хорошую, престижную работу и пошел работать в дом престарелых. Я устроился преподавателем кружка резьбы по дереву. Эта работа давала мне возможность ежедневно и помногу общаться с пожилыми людьми, пытаясь их понять и научиться с ними общаться. Я занимаюсь этим уже почти пятнадцать лет. И вот что выяснил за эти годы.

Почему им обязательно нужно вывести нас из себя? Почему они постоянно дают нам советы и вмешиваются в нашу жизнь? Зачем они экономят? Почему так много говорят? Почему не любят ничего нового? Все эти вопросы, которые нам кажутся риторическими, на самом деле имеют абсолютно конкретные и абсолютно обоснованные ответы. Имеет простой и понятный ответ даже извечный вопрос: зачем старушки сидят на лавочке и смотрят на прохожих? Хотите верьте, хотите нет — у них есть на это веская причина.

Знай я эти ответы 20 лет назад, мои отношения с родителями были бы иными и их старость тоже была бы иной. Но родителей мне не вернуть. Я поэтому пишу эту книгу для тех, чьи родители еще живы. Для тех, у кого пока еще есть возможность научиться с ними общаться. И при этом не сойти с ума самому. Я теперь знаю, как это сделать. Плохо только, что раньше не знал.

Рисунок Саши Галицкого. Иллюстрация к книге «Мама, не горюй!»

Почему им обязательно надо вывести нас из себя?

Я вам вот что скажу — мне проще, чем вам. Да, я общаюсь со стариками каждый день по восемь часов. Вы, наверное, нет. Да, у меня их десятки. А у вас — в лучшем случае двое. Но! И это огромное НО. Тех стариков, с которыми я общаюсь, я никогда не видел другими. Я познакомился с ними, когда они уже были стариками. Я не помню их молодыми. Я не помню их молодыми, а себя рядом с ними ребенком. Они не отводили меня за руку в детский сад, не вытирали мне попу, не кормили, не поили, не ругали, и я не у них клянчил набор плоских чапаевцев из красной пластмассы. У меня нет с ними предыстории. А у вас предыстория есть. И поэтому мне намного проще. Мне не с чем сравнивать.

«Мама, не ешь столько, ты же толстеешь!»

«Папа, тебе лучше не пить, ты же знаешь!»

«Старая же кофеварка совсем, что не купите новую?»

«Мама, когда ты наконец освоишь компьютер?»

«Папа, а давай я тебя в бассейн запишу? Плавать будешь?»

«Мама, ну, что ты говоришь?!»

Одна моя знакомая совершенно случайно узнала, что ее восьмидесятипятилетняя мама — расист. Мама приехала к ней в гости в небольшой американский город и через пару дней публично выразила дочери свой восторг по поводу того обстоятельства, что в городе «совершенно нет чернокожих». Мама, правда, употребила другое слово — то, которое и по-русски, и по-английски звучит одинаково. Знакомая рассказывала мне, что пришла в ужас от своего открытия и потратила два дня в яростных попытках маму переубедить. И только потом задумалась — а зачем, собственно, она это делает?

Если даже ей и удастся объяснить маме всю глубину ужасных маминых заблуждений, что это изменит? Как от этого увеличится мамин комфорт и качество оставшегося маме времени? Да никак. А тогда зачем переубеждать? Из принципа?

Замечали ли вы когда-нибудь, что ни одни старики не раздражают нас так сильно, как наши собственные? Это потому что все старики — это просто старики. А наши — это постаревшие родители, которых мы помним другими, молодыми и полными сил и которые еще относительно недавно исполняли в нашей жизни совсем иную роль.

Мы не готовы разрешить им одряхлеть, поглупеть и впасть в детство. Мы хотим ими гордиться. И потому пытаемся заставить их заниматься спортом, правильно питаться, больше гулять, развить память и осознать всю глубину ошибочности своих устаревших взглядов на жизнь, чтобы дать нам возможность писать в «Фeйсбуке» посты об их удивительных успехах. Ежедневно и ежечасно мы всеми силами пытаемся не дать им постареть. И тратим на это безнадежное дело огромное количество энергии и сил. Глупостей не говорить. Одеваться ярче. Пользоваться Интернетом. Не сидеть дома. Мама — самая красивая. Папа — самый сильный.

Основная причина абсолютного большинства наших конфликтов и ссор с пожилыми родителями заключается в том, что мы не готовы принять то, что делает с ними время. Время их портит. Мы ссоримся с ними, пытаясь их «починить». Но старость — болезнь необратимая.

Ни один — подчёркиваю, ни один — из огромного количества старых, пожилых стариков, с которыми я имею счастье ежедневно общаться вот уже второй десяток лет, не является в моем представлении полностью адекватным человеком — по крайней мере с точки зрения норм, принятых для нашего с вами возраста.

Пожилые люди живут в других, отличных от наших, системах координат. Есть только один способ улучшить наши отношения с ними. Один-единственный способ сделать эти отношения легкими и простыми. Этот способ заключается в том, чтобы понять и принять, что лучше эти отношения уже не будут никогда. И легкими и простыми тоже никогда не будут.

Нужно найти в себе силы, чтобы дать старикам возможность быть такими, какие они есть. Уважать их детский выбор. Выполнять глупые просьбы. Не относиться серьезно к их идеям. Соглашаться на странные требования. Не спорить с ними, когда они говорят абсолютную и очевидную чепуху. Потому что — зачем? Какой смысл?

— Мама, какой кофе ты хочешь?

— Растворимый, самый дешевый!

Наша задача ведь не в том, чтобы мы могли ими гордиться, а в том, чтобы сделать оставшееся им время максимально комфортным и приятным. Это очень разные задачи.

Мой отец, кстати, был лучший в мире волшебник. Я не вру. Я как сейчас помню мамин голос из кухни: «Саша, перестань играть с мячом в квартире!» И мяч, отлетающий в тяжеленную вазу, которая медленно, неумолимо падает на черное стекло чешского серванта. И грохот разбивающегося сервантного стекла, вмиг покрывшегося паутиной трещин. Мамины слова помню: «Папа придёт с работы — сам ему будешь объяснять!»

Помню, как мы с мамой куда-то ушли, и была зима, и я боялся вернуться, потому что представлял, что вот папа уже пришёл с работы, снял пальто, вот зашёл в гостиную и обнаружил разбитое стекло. Я представлял всю силу его справедливого гнева. Как ему объяснять про мяч — я не знал. И лучше всего я помню, как мы с мамой вернулись домой. И как я, ожидая заслуженной выволочки, обнаружил, что разбитое стекло на серванте — целехонько. И помню смеющегося отца. Папа, советский инженер-рационализатор, сумел как-то перевернуть разбитое стекло таким образом, что гордость отечественного приборостроения радиола «Рига» прикрыла собой все произведенное мною безобразие. И мне ничего не было!

Вспоминая весь этот ужас, я потом еще долго заглядывал время от времени одним глазом в щель под радиолу, чтобы посмотреть, как же там дико страшно. И каждый раз снова радовался папиному волшебству. Мой папа-волшебник умер в городе Москве от сердечного приступа в 2004 году. К этому времени у него уже было два инфаркта. Как инженер-рационализатор он пытался при помощи таблеток сам наладить работу сердца. Папа составлял спасительные, как ему казалось, схемы и записывал на бумажной ленте точное время приема лекарств и их дозы. В больницу ехать он наотрез отказывался.

Даже когда уже только сидел в кресле, а лежать не мог — задыхался.

Я не знаю, почему не отправил его в больницу насильно, вопреки его глупой старческой воле. Наверное, потому, что в глубине души мне очень хотелось, чтобы и с собственным сердцем у него все получилось так же удивительно прекрасно, как со стеклом чешского серванта. И чтобы он остался волшебником, способным меня, ребенка, по-прежнему поражать недоступными моему пониманию чудесами. Волшебником, а не впавшим в детство испуганным стариком. Я договорился с ним, что, ну, вот если еще один приступ, то тогда уже обязательно, в больницу. Приступ случился через пару дней. Отца умчали на скорой. Он умер по дороге.

— Мы знали, что ваш отец уважаемый человек, и сделали больше обычного, — сказал мне в утешение врач, когда я пришёл за вещами.

Рисунок Саши Галицкого. Иллюстрация к книге «Мама, не горюй!»

Как доставить старикам удовольствие?

Вот скажите, вы довольных стариков часто встречаете? Да их вообще в природе почти нет.

Каждую пятницу в коридоре дома престарелых я встречаю Элиягу. Сейчас ему почти 101 год.

— Очень плохо! Все болит и скучно!

Элиягу за свои сто лет успел и в Варшавском университете поучиться, и от фашистов побегать по Европе, и подиректорствовать в доме беспризорных польских детей в сороковые, и стать известным учёным-микробиологом в шестидесятые. Его жизнь была полна впечатлений. А сейчас? Людям для удовольствия обязательно нужны новые впечатления. А старикам их не хватает. «Все болит и скучно».

— Привет! — говорит мне сосед-пенсионер Феликс со второго этажа. — Ты куда это?

— Дочь забрать со станции.

— А можно я с тобой тоже поеду?

— Не, не надо. Я спешу.

Через полчаса возвращаемся с дочкой, дверь квартиры Феликса открыта, в дверях стоит сам Феликс и ждет — вдруг получится опять поговорить? Скучно Феликсу.

Впечатления — это то, чего старикам не хватает больше всего. И то, что они поэтому больше всего ценят.

Не так давно в доме прeстарелых, где я работаю, дед утонул в бассейне. Бабушка, которая живет напротив бассейна, выставила стульчик на балкон, сидит и смотрит на работу бригады «скорой», которая вылавливает покойника.

— Уходи! Не надо на это смотреть! — кричат ей снизу санитары.

— Почему? Мне интересно.

И обсуждение с подругами потом:

— Сколько из него воды вылилось, ты виделa?!

В собственной, личной, индивидуальной жизни у стариков мало хорошего. Боль, физический дискофорт, усталость, страх перед будущим. Все эти неприятности никак нельзя преодолеть, исправить или вылечить. От них можно только отвлечься.

Старики очень ценят все, что так или иначе может их отвлечь от неприятных физических ощущений, дурных мыслей и переживаний. Поэтому, если вы хотите доставить своим пожилым родителям удовольствие, не дарите им скороварку, кофеварку, стиральную машину или любой другой, с вашей точки зрения, абсолютно необходимый в хозяйстве объект, появление которого, как вам кажется, непременно доставит им радость.

Если вы хотите доставить им радость, подарите им свое время. Но только, конечно, не какое-нибудь пустое, скучное и завалящее. Выберите для подарка время качественное, яркое, необычное.

Один мой знакомый никак не мог угадать с подарком пожилой маме на день рождения. Все, что он ни пробовал, не вызывало у мамы почти никакой реакции. Сережки золотые дорогущие. Прекрасный кашемировый свитер. День в спа. Все это было перепробовано и не принесло желаемого результата. Мама вежливо благодарила, но никакой радости от подарка явно не испытывала. Пока как-то однажды обстоятельства не сложились так, что на день рождения мамы мой знакомый оказался в отпуске с друзьями.

О подарке маме он заранее не побеспокоился и очень переживал по этому поводу. И в конце концов он поступил так. Пригласил друзей на ужин в ресторан в порту, у моря. Подключил маму по «Скайпу», с видео. И каждый из гостей по очереди пообщался с ней, сказал какие-то хорошие слова. Это продолжалось больше часа. Эффект был потрясающий! Мама была в восторге — таком, какой ни спа, ни сережки, ни свитер у нее и близко не вызвали.

Другие мои знакомые как-то решили по-настоящему отпраздновать день рождения бабушки, которой исполнялось семьдесят шесть. Купили ей в подарок прекрасный смартфон. Но прежде чем его вручить, попросили бабушку тоже внести свой вклад в намеченное торжество и приготовить несколько особенно любимых всей семьей блюд. Готовить нужно было долго и серьезно. Весь день бабушка провела на кухне, помогали ей, конечно, все — и внуки, и дети. Вечером, когда пришли гости, бабушке вручили ее подарок — смартфон… который не вызвал у нее абсолютно никакой реакции.

Но когда год спустя, перед следующим днем рождения, мои знакомые спросили у бабушки, чего бы ей хотелось на этот раз, — выяснилось, что единственное, о чем она мечтает, это снова провести целый день на кухне вместе со всей семьей, за общей готовкой, как в прошлом году.

Старики ценят все, что отвлекает их от собственного не самого веселого состояния. И потому используют абсолютно любую имеющуюся у них возможность переключить внимание со своего внутреннего мира на внешний.

Вы никогда не задумывались над тем, почему старушки вечно сидят на скамейке и смотрят на прохожих? Или почему пожилые люди всегда так сильно интересуются чужими делами? Или почему туризм так популярен у тех, кому за 70?

Ну, вот теперь вы знаете.

Рисунок Саши Галицкого. Иллюстрация к книге «Мама, не горюй!»

Самое трудное и самое главное

Это самое что ни на есть главное, про что написано в этой книжке. Оно же — самое трудное. И самое важное.

Слушайте внимательно. Что бы ни происходило, как бы тяжело ни было, какие бы обиды вольно или невольно нам пожилые родителями ни нанесли — завтра будет новый день. И до завтра нужно научиться забывать все, что происходило сегодня.

Мы не тащим обиды изо дня в день. Мы выкидываем их из головы, из сердца, из памяти — и просто забываем. И начинаем новый день взаимоотношений с чистого белого листа. И тогда все станет хорошо.

И долго ли им осталось.

Использовано стоковое изображение от Depositphotos.

Источник

Как не впасть в депрессию и не выгореть, ухаживая за больным пожилым человеком

Практически каждый, кто постоянно ухаживает за больными родителями или другими пожилыми родственниками, сталкивается с физическими, финансовыми и эмоциональными трудностями. Обязанности по уходу часто сопровождаются выгоранием, постоянными переживаниями, хронической усталостью, депрессией. Большинство, несмотря на все тяготы, продолжают делать все возможное для пожилых родителей и близких.

Синдром выгорания при уходе за пожилыми

Забота о пожилом человеке, особенно если он лежачий больной, вызывает стресс даже у самых выносливых людей.

Выгорание (состояние физического, эмоционального и психического истощения) наступает, когда они не получают необходимой помощи от других или пытаются сделать для подопечных больше, чем в их силах.

К такому чаще всего приводят:

Эмоциональное выгорание может сопровождаться изменением отношения к больному – с позитивного и заботливого на негативное и безразличное.

Как распознать

Люди, ухаживающие за больными, часто настолько заняты заботой о других, что склонны пренебрегать собственным эмоциональным и физическим здоровьем. Распознать симптомы приближающего выгорания жизненно важно для предотвращения серьезных заболеваний.

Если, ухаживая за пожилым человеком, вы заметите у себя:

то очень важно немедленно начать заботиться о себе. Когда вы долго находитесь в таком состоянии, иммунитет снижается. А это означает подверженность простуде и другим вирусным заболеваниям, а также усугубление аутоиммунных и сердечно-сосудистых заболеваний.

…и как предотвратить

Вот несколько шагов, которые можно предпринять, чтобы предотвратить эмоциональное выгорание при уходе за пожилыми:

Советы по уходу за престарелыми родственниками

Вот 4 совета, которые помогут сделать уход за больными пожилыми родственниками максимально спокойным.

1) Оцените объем помощи, которую нужно оказать близкому человеку.

2. Подумайте, что вы сможете делать для пожилого человека

После того, как вы оценили потребности, необходимо выяснить, какую часть этой помощи вы сможете реально предоставить. Изучите свои навыки и существующие обязательства, например, если у вас есть работа и/или дети. Нужно определить, что вы можете сделать для своего пожилого больного, а что нет.

3. Получите помощь, если это необходимо

Это один из самых важных советов. Вы должны четко понимать разницу между тем, что необходимо вашему близкому с точки зрения ухода, и тем, что в ваших силах предоставить, не ставя под угрозу свое здоровье и благополучие.

И хотя вы можете подумать, что, если приложить все усилия, то сможете сделать все самостоятельно, подумайте о том, что уход за пожилым родственником очень часто длится годами и даже десятилетиями.

Обратитесь за помощью к семье, друзьям, организациям, занимающимся уходом за пожилыми людьми, и не испытывайте чувства вины по этому поводу. Если вы не позаботитесь о себе, то не сможете заботиться ни о ком другом.

4. Не забывайте о своем здоровье

Те, кто ухаживают за больными, часто не обращаются к врачам, потому что ставят потребности своих подопечных выше собственных. Питайтесь хорошо, даже если это означает простые, легкие в приготовлении блюда. Выделите время для занятий спортом или для выполнения хотя бы простых физических упражнений или пешей прогулки. Так ваш организм будет лучше справляться со стрессом.

В пансионат «Благо» принимаются пожилые люди, нуждающиеся как в длительном, так и кратковременном пребывании. Подробности о размещении задавайте по телефону в Хабаровске: +7(4212)69-16-48

Источник

Деменция: как быть рядом и не сойти с ума

Эмоциональное выгорание, депрессия, даже суицидальные настроения — все это знакомо тем людям, которые вынуждены много дней, месяцев и даже лет ухаживать за своими родными, страдающими от деменции — старческого слабоумия. Психолог и священник Петр Коломейцев в открытой лекции, прочитанной в Русской христианской гуманитарной академии, рассказывает, чем помочь близким с деменцией и как помочь людям, ухаживающим за ними.

Священник Петр Коломейцев — декан факультета психологии Российского Православного Университета, клирик храма Косьмы и Дамиана в Шубине (г. Москва), автор книг и статей по христианской психологии.

Священник Петр Коломейцев

От цинизма до истерики

Я говорю: «Вы все-таки почаще в церковь приходите!». Отвечают: «Ну как я буду приходить в церковь, когда я такая грешная». Получается, этот ресурс тоже перекрыт, я не могу обращаться к Богу, я последняя тварь, я ору на свою больную, несчастную мать и умом понимаю, а ничего сделать уже не могу, просто выведена из себя, доведена до белого каления.

А ведь эта мама обычно еще оказывается и физически покрепче. Она все время что-то старается делать: перекладывать вещи, передвигать мебель, газ открывать, стирку затевать, воду открывать. Включила газ в духовке, собралась готовить, — не выключила. Набрала ванну, — воду тоже не выключила. В общем, жизнь как на вулкане. И в конце концов, мы наблюдаем совершенно отчаянное положение тех людей, которые должны ухаживать за больными деменцией. Есть два состояния в такой ситуации: либо ступор, который у нас в Церкви принято называть «окаменелое нечувствие»: когда человек просто отключается и не реагирует ни на того человека, за которым ухаживает, ни на своих детей, ни на внуков. Впадает в состояние полного равнодушия, граничащего с цинизмом. Либо срывается, орет на всех по любому поводу и находится на грани истерики. Все это — общие признаки того, что называют эмоциональным выгоранием.

Отпустить ситуацию

Эта проблема очень многогранна, многофакторна, ее одним махом не решить. Проблема психологическая, но зачастую ее решение связано с духовным пониманием себя, своего места и своих возможностей. Могу сказать, что были случаи, когда именно священнику удавалось сказать то нужное слово, которое не всегда получалось сказать психологу.

На каждой литургии мы слышим такую фразу: «сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». Существуют ситуации, которые надо отпустить. Отпустить ситуацию не значит плюнуть на нее, отпустить — значит храбро поручить ее Богу. Как будто принять от Господа срочную телеграмму: «Дорогой раб Божий такой-то, сегодня Я смогу обойтись без тебя, потому что это не ты Бог, это Я – Бог, так что смело отдай мне ситуацию, Я справлюсь». Действительно, мы не боги, мы не можем брать за все ответственность на себя.

Кроме того, мы, особенно люди моего поколения и старше, привыкли не просить, «не унижаться». Как бабушка моя говорила: мы люди бедные, но гордые. Поэтому не буду я просить ни у кого никакой помощи, особенно у детей, у них своих забот хватает, это мой крест, я один или одна буду этот крест нести на своих плечах, а другие пусть отдохнут. На это священники отвечают: нельзя закрывать спасение для других людей, исполнение заповедей о почитании своих стариков — это духовная обязанность не только ваша, но и ваших детей, ваших внуков. Если они сейчас начнут помогать вам исполнять эту заповедь, то ничего плохого для них не будет. Они увидят пример почитания, праведного отношения к старикам. В конце концов, когда наши престарелые родители умирают, вдруг приходят другие чувства: мы начинаем понимать, что не додали внимания, тепла. Только тут осознаем, что действительно могли дать этому человеку, а что не дали.

Хочу, могу и надо

Из чего складывается любая наша работа, из каких главных чувств? «Могу» и «хочу». Работа проходит идеально, когда и можется, и хочется. Плохо, когда хочется, но не можется. Если человек делает все через силу, появляется физическое переутомление. Также плохо, если человек может, но не хочет. Когда он делает все через «не хочу», идет сильное эмоциональное переутомление, ему приходится перебарывать свои негативные эмоции по этому поводу. Поэтому идеально, когда есть баланс. Когда наши усилия совпадают и с тем, что мы можем, и с тем, что мы хотим.

Но существуют еще слова «должен» и «надо», от которых никуда не денешься. В жизни есть такие ситуации, которые не переложишь на завтрашний или на послезавтрашний день, от которых не убежишь. Эти ситуации принято называть форс-мажорными и на них, к сожалению, приходится тратить большие силы. Причем эти силы ты берешь взаймы из того, что у тебя отложено на завтра, а значит, что нужно их как-то вернуть, нужно обязательно восстановиться. Об этом мы поговорим ниже.

Как справиться со «взрослым ребенком»

Еще надо понимать, что меняется наш взгляд на близкого человека. И это трудно. Как можно уважать человека, который стал совсем другим? Надо вспоминать и вспоминать, как много он сделал, когда был в силах. Как, допустим, она одна, потеряв мужа на фронте, воспитывала двоих детей, как решала сложные задачи, сколько тащила на своих плечах. Это рождает чувство благодарности за все сделанное и отданное, понимание, что ее здоровье подорвалось не в один день и час, что это не характер испортился, что это болезнь отняла силы.

Нужно проявлять бездну такта, я бы даже сказал хитрости, чтобы желание командовать тихонечко перевести в согласие слушаться, потому что трудно человеку, который привык все брать на себя, вдруг ощутить себя немощным и обязанным подчиняться человеку младше его, тем более тому, который сам когда-то был целиком в его подчинении.

Вспоминаю мудрые слова из Евангелия: «когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь» (Ин. 21:18). Почему, собственно говоря, существует поговорка «старики — дважды дети»? Потому что они второй раз становятся детьми, только в еще худшей степени. Ребенок растет, а тут как бы наоборот, развитие идет в обратную сторону.

Не надо стараться сразу переломить это привычное состояние человека и говорить: ты теперь должен то-то и то-то. Попробуйте все время предлагать это как некоторый выбор. Ты можешь сделать так, ты можешь сделать эдак, ты можешь отдохнуть, ты можешь больше об этом не беспокоиться, ты можешь это отпустить, ты заслужил свой отдых, ты заслужил то, что другой теперь заботится о тебе и решает твои проблемы.

Важно понимать, что происходит с человеком, когда он начинает терять память, начинает терять контроль над собой, событиями, вещами, — чтобы понимать, откуда берется эта тревога и раздражительность.

Ну и конечно, самое главное, с чем очень трудно справиться: с тем, что портится характер. Почему они становятся такими несносными, почему начинают говорить в таком манипулятивном тоне? «Ты забыла, что у тебя есть мать, а еще христианка и в церковь ходишь. Я знаю, вы все там хотите, чтобы я умерла поскорее». На самом деле, человеку просто очень неудобно говорить о своих нуждах и очень неудобно просить. Легко ребенку сказать: «Мамочка, посиди со мной, мне страшно». А мамочке сказать: «Дочка, посиди со мной, мне страшно», — трудно. Надо понимать, что особенно потеря памяти вызывает очень большую тревогу и очень большое раздражение, заставляющее постоянно проверять близких на то, что они действительно рядом, действительно готовы помогать, действительно терпят, так как подозрения у болящих бывают при этом самые страшные.

Квартира как тюрьма

Постоянное пребывание с больным человеком приводит к тому, что все наше восприятие фокусируется, как зум в фотоаппарате: приблизили кадр, и в нем нет ничего, кроме этой проблемы.

Приведу пример. Сын говорит матери: «Я приеду в гости». «Какие гости, у меня нет ни сил, ни еды, чтобы кого-то принимать, не приезжай». Она 24 часа в сутки сидит со своей собственной матерью, у нее есть только коротенький час отдыха: когда в 10 утра после завтрака бабушка засыпает, она может вырваться в магазин, что-то быстро купить из продуктов и вернуться обратно. Или еще раз в две недели приезжает племянница, чтобы искупать бабушку, и тоже отпускает ее на час. Такая ситуация способствует тому, что человек полностью опустошается и физически, и эмоционально. И тут сын со своими гостями, а она сразу начинает думать, что надо что-то приготовить, надо принимать внуков и так далее. Нет, только не это! Мне не до этого!

Но когда, в конце концов, сын приезжает, оказывается, что и готовить ничего не надо, — с собой все привезли; и с бабушкой пообщались, — и она даже на какой-то момент пришла в себя. Узнала внука, узнала правнучку, познакомилась, подержала ее за маленькую ручку.

Даже фотографии этого момента показывают, что это было важно. Вскоре бабушка в свои 92 года оставила этот мир. И на фотографии видно, что за последний год жизни у нее был радостный момент. Вот этот снимок, где она двумя пальчиками держит маленькую ручку своей правнучки, а рядом стоит внук. Потом, спустя много лет, придя в себя и отдохнув, ее дочка скажет: «Боже мой! Я заперла себя, как в монастыре, я никого не пускала, я ограждала нас от всех. А получилось внезапно очень хорошо, хорошо, что вы тогда приехали», — говорит она сыну и внуку.

Где найти силы?

Есть ряд очень простых советов, и они, в общем-то, все довольно известные.

Надо стараться ободрить наших ухаживающих, живущих рядом с уходящими родителями. Надо напоминать им то, что каждый раз напоминают стюардессы в самолете: в случае разгерметизации салона кислородную маску нужно сначала надеть на себя, а потом на ребенка. Это неукоснительное правило безопасности. Заботьтесь о себе, и вы сможете позаботиться о своем больном человеке.

Нам всегда нужно помнить, что мы реабилитируем наших родственников собой, а значит, себя мы должны содержать в хорошем состоянии. Какая от нас помощь, если мы приходим раздражительными, злобными, отчаявшимися? Мы только ухудшаем и без того нелегкое положение. Когда же наш престарелый родственник слышит спокойный голос, в котором нет раздражения, он и сам успокаивается. Таким образом мы передаем ему частичку нашего покоя.

Еще раз повторю: всегда надо думать о себе, надо привлекать родных, смирить свою гордыню, просить родственников помочь, чтобы освобождать себя для отдыха. Такой осознанный подход, запланированное время на восстановление — когда можно просто выйти погулять в парке, поговорить с другими людьми — очень важная вещь. Одна женщина рассказывала, что она выходила в парк и разговаривала с детьми, с их родителями. Просто чтобы почувствовать, что есть другой мир, кроме того кошмара, в котором она живет каждый день, каждый час, каждую минуту.

Также, несомненно, сильнейший ресурс — это молитва. Мы благодарим Бога за то, что есть, за простые вещи: за то, что сегодня вроде лучше, чем вчера; за то, что мы таблетки приняли, покушали без капризов. У нас так много хороших новостей. Слава Богу! Мы просим у Господа сил, хотя бы на то, чтобы еще один день простоять, продержаться.

Мы просим за других и сразу понимаем, что кроме нас и нашего подопечного есть еще и другие люди, о которых мы тоже молимся, что существует мир вокруг и у других тоже есть проблемы. Наш зум расширяется и больше входит в кадр нашего восприятия. Когда такое происходит, проблема даже по масштабу немножко уменьшается, мы уже ее воспринимаем не так остро. Чисто физически рядом с другими проблемами она уже стала занимать немножко меньше места, мы видим, что это проблема частная. Помолились, поблагодарили Господа, попросили за других, попросили сил хотя бы для того, чтобы принять то, что мы не в силах изменить.

Это время нашего общения с Богом оказывается очень сильным ресурсом. Хотя опыт показывает, что именно этим помогающий человек в первую очередь жертвует: он жертвует молитвой, жертвует своим отдыхом, он жертвует своим сном и физическими силами. И получается выгорание, эмоциональное самоубийство, мазохизм.

Подвиг — это просто быть рядом

Поэтому надо стараться поддержать человека. Не надо думать, что мы пришли сюда, чтобы обязательно здесь и сейчас причинить этому человеку добро. Мы пришли, чтобы с ним быть, мы пришли, чтобы разделить с этим человеком его последние годы, месяцы, дни, часы. И это уже очень много, мы не стали меньше любить нашего родного человека, просто наша любовь стала выражаться в другом. В том, что мы просто рядом.

Это подвиг — идти и разделить судьбу с человеком, который никогда не поправится, которому не станет лучше, который не сможет в полной мере оценить и поблагодарить за твое времяпрепровождение с ним, который рано или поздно умрет. Это подвиг, потому что мы понимаем всю сложность ситуации и не жалеем об этом времени…

Вопросы от слушателей

Бывает, что старичка удается устроить в пансионат. Семейные переживания по этому поводу, конечно, неописуемы, но, может быть, у вас есть понимание со стороны этого человека: осознает ли он, что его отвезли в пансионат?

Могу сказать, для такого человека все, что происходит, воспринимается как изменения к худшему. Знакомое, привычное зло и то лучше, чем незнакомое благо. Мы сталкиваемся с очень серьезной инерцией, человек не хочет ничего менять. Даже если ему плохо, он привык к этому плохому, и эта привычка оказывается ему очень дорога. Поэтому бывает так, что человек, будучи помещенным в какой-то даже очень хороший стационар, начинает жаловаться. А когда его возвращают, он вдруг начинает сравнивать и понимать, что там было лучше.

Знаю историю, как пожилую женщину несколько раз устраивали в учреждения с очень хорошим уходом, но она с какими-то невообразимыми хитростями отовсюду сбегала. Постепенно стало ясно, что она это специально организовывала. Врачи были в недоумении: «Как, простите, это же вы ее забрали!». «Никто ее не забирал…». В конце концов, пришли к варианту нанять сиделку с проживанием и питанием. Есть такие сиделки, они обычно приезжают из стран бывшего СНГ и здесь живут. За проживание не платят, их кормят, а полученную зарплату они отсылают своим родственникам. И вот оказалось, что с такой сиделкой, но в своих родных стенах, — ей лучше, чем в стационаре.

Думаю, что это не единичный случай, а отражающий какую-то общую тенденцию. Говорят, дома и стены помогают, это, видимо, очень важно. Когда у человека просто нет своего угла, любимого кресла, своей койки; чужие люди, чужая палата — это бывает очень тяжело. И так память исчезает, а вокруг все незнакомое. Ужас какой-то. А дома хоть что-то знакомое рядом, помогает поддерживать какую-то связь тебя с самим собой.

Что самое тяжелое для таких стариков?

Это оказаться лишним, ненужным. Знаете, у моих знакомых жил с ними отец. Он невообразимо себя вел, вплоть до того, что начал размазывать фекалии по стенам. Давайте подумаем, для чего могла бы быть нужна эта демонстрация? Я понимаю, что разумным путем это не объяснишь, но исходя вот из какой-то очень детской логики? Что конкретно человек хотел этим добиться? Мне думается, что тут есть какая-то сверхзадача обратить на себя внимание. Может быть, ему нужно просто каждый час говорить: а давай-ка с тобой сходим в туалет. Просто если не обращать внимания на человека, показывать, что он пустое место, — это очень сильно действует, и поэтому по какой-то странной невзрослой логике появляется желание обратить на себя внимание. И тут надо сказать: «Так, Микеланджело наш, давай-ка с тобой пойдем в туалет». Полчаса прошло: «Давай-ка опять пойдем в туалет. Точно? Посиди, подумай. Ну ладно, через полчаса снова пойдем. А давай-ка подумаем, что еще ты хочешь? А может быть, ты что-то полезное можешь делать? Кстати, ты здорово умеешь упаковывать. Давай-ка ты ненужные книжки, газеты все перевяжешь веревочкой. А мы их увезем на дачу, макулатурой». И смотришь, у человека появился какой-то осмысленный труд. Он вдруг оказался нужным, в центре внимания.

Знаете, был один совершенно потрясающий врач. У него один пациент ходил и всем говорил: «Я – Христос». Ему уже говорили: «Хватит, пристал ко всем: Христос, Христос. Тут люди есть верующие, они тебе могут морду начистить за такие слова, за богохульство. А есть люди неверующие, они вообще посмеются». А врач говорит: «Христос? Иисус?» Тот: «Ну да». Врач: «Из Назарета?» Пациент: «Да». «Сын Иосифа Плотника?» «Да». «Ты-то мне и нужен, мне плотника не хватает. Слушай, вот мне нужно тут отпилить, сюда прибить. Пара пустяков!». И человек уже с молотком и пилой там все ремонтирует. «Молодец, вот этот вот, из Назарета. Смотри, забор починил, еще что-то». Это важный момент, как отреагировать.

Есть одна больная 90 лет, мы за ней ухаживаем. Мы одеваем ее, закрепляем крепко-накрепко, а она в течение 5-10 минут умудряется все это снять. Буквально не успеешь выйти, она опять раздета. Вниманием она не обделена, когда она не спит, с ней общаемся. Она, правда, мало что помнит и никого не узнает. Что это такое? Что делать?

К сожалению, это проблема не одного человека, а многих. Раздеваются и старики, многие просто отказываются надевать одежду. Тут есть какой-то, видимо, подспудный страх чего-то сковывающего. Того, что человека как-то стесняют, то, что человека как бы пытаются представить кем-то другим, переодеть. Тут сложно понять логику. Может, удастся спросить: «А ты у нас кто теперь? А ты что хочешь? Купаться? Пошли в душ, правда, горячей воды нет. Ну, может, ты в холодной любишь купаться». Просто надо что-то в этом плане выяснить. Если ничего не помогает, не слышит человек — тогда уже как-то смиряться с этим. Или мягко как-то попытаться вопрос этот решить: «Давай ты будешь одета, а мы тебе что-то еще дадим». Вот такой подкуп, как с ребенком. Это действительно распространенное явление, очень много стариков себя так ведут. Иногда причину удается выяснить, иногда приходится требовать. «Лежи как хочешь в палате, а в коридор надо одетой выходить».

У нас мама живет уже второй год, ее нельзя оставить дома у себя. Но она каждый день собирается домой, происходит увязывание тюков вещей, вытаскивание вещей из шкафов, звонки мне на мобильный. Мы все уже с ума сходим. Но дома забывала поесть, это было невозможным, и нам просто не потянуть круглосуточную сиделку. Но и так мы уже не можем с этими сборами домой каждый день. Что делать?

Привыкнуть. К тому, что она собирается каждый день. Вот и сегодня собирается, и завтра будет собираться, и послезавтра будет собираться. Привыкнуть. А вот уйдет из этой жизни, некому будет собираться домой. А так что-то делает — домой собирается.

Есть какие-то вещи, их не изменишь, надо просто очень смиренно к ним относиться. Если у вас определенная цель переделать человека, а это не получается, то, конечно, все расстраиваются, а так — и для нее привычное дело, она чем-то занята. Ну да, снова вещи вытащила. Ладно, все обратно положим. «Завтра снова соберешься, а сегодня уже все поезда ушли, раскладывай все обратно, завтра снова будешь собирать». Конечно, приходится ограничивать, когда это грозит какой-то опасностью: затоплением, поджогом, нанесением вреда себе и ближним. А когда безобидная деятельность типа сборов домой — то пусть, пусть человек занимается.

Источник