вакцинация и аутизм правда против мифов
Врач рассказала, откуда взялся миф о связи аутизма с прививками
По словам эксперта, первые публикации, которые связывали вакцинацию и аутизм, появились в конце прошлого века. Так, в журнале The Lancet было опубликовано исследование на основании наблюдения за 12 детьми после вакцинации. В статье было указано, что после прививки от кори, паротита и краснухи у детей наблюдались воспалительные изменения в кишечнике и некоторые поведенческие изменения. Через какое-то время появились другие статьи, которые напрямую связывали вакцинацию и развитие аутизма.
Однако это версия довольно быстро была опровергнута. По словам Харит, в ряде стран были проведены широкомасштабные исследования аутизма, которые должны были выяснить, есть ли связь.
Так откуда же взялся этот миф? Эксперт связывает это с защитной реакцией психики родителей. Дело в том, что диагноз «аутизм» ставится, как правило, после двух лет. До этого времени никаких отклонений в поведении детей нет. К моменту, когда поставлен диагноз, родители уже успевают забыть о патологических состояниях во время беременности, о том, что была перенесена гипоксия плода, например и начинают искать причину вовне. И в итоге родители начинают во всем винить прививки.
И хотя отчаяние родителей можно понять, Сусанна Харит призывает ни в коем случае не отказываться от прививок детям с аутизмом. Дело в том, что при тяжелых заболеваниях дети больше времени проводят в медицинских учреждениях и им необходимо иметь иммунитет к болезням, от которых есть вакцины, чтобы не усугубить течение основного заболевания.
«Прививки вызывают аутизм». Разоблачение мифа
«Прививки вызывают аутизм»
Судя по всему, нет. Этот миф происходит из единственной научной публикации, которая впоследствии была отозвана из журнала, поскольку автор был уличен в подтасовке данных.
Мальчик, известный публике под именем «пациент 11», выглядел вполне здоровым, пока ему не исполнился год и месяц. В этом возрасте начали появляться тревожные симптомы. При попытках говорить ребенок произносил все слоги очень медленно, растягивая звуки. Он демонстрировал стереотипные, многократно повторяющиеся движения рук. Состояние ребенка постепенно ухудшалось, и к полутора годам стало понятно, что речь идет об аутизме.
Другой ребенок, «пациент 2», развивался, как все дети, до года и девяти месяцев. Но потом он начал кричать по ночам и биться головой о кроватку. В дальнейшем у него тоже был диагностирован аутизм.
Оба ребенка в возрасте года и трех месяцев получили прививку от кори, краснухи и паротита. Оба, вместе с еще десятью детьми, стали героями знаменитого исследования Эндрю Уэйкфилда о связи между вакцинацией и аутизмом, опубликованного в 1998 году в известном медицинском журнале The Lancet.
Через несколько лет медицинский журналист Брайан Дир обратил внимание на одну маленькую деталь: в статье Уэйкфилда было указано, что первые признаки аутизма проявились у пациента 11 через неделю после прививки (а не за два месяца до нее), у пациента 2 — через две недели (а не через полгода). Это отчетливо противоречило словам родителей, у которых Дир брал интервью. Мама пациента 2 впоследствии объяснила это расхождение тем, что Дир давил на нее и требовал четкого ответа о времени начала заболевания, словно представитель бульварной прессы, и она растерялась. Папа пациента 11 сказал: «Если в статье Уэйкфилда действительно описан случай моего сына, то это явная фальсификация».
Озадаченный Брайан Дир добился того, чтобы Главный медицинский совет Великобритании запросил медицинскую документацию по всем детям, участвовавшим в исследовании Уэйкфилда. Там действительно обнаружилось множество несостыковок. Уэйкфилд утверждал, что исследованные им дети страдают от регрессивного аутизма (с утратой достигнутых навыков), — но этот диагноз был подтвержден только для одного мальчика. Гипотеза Уэйкфилда заключалась в том, что ослабленный вирус кори, содержащийся в вакцине, расселяется в клетках кишечника и вызывает воспаление, а затем приводит к появлению симптомов аутизма* — но по крайней мере некоторые из детей, у которых действительно были проблемы с кишечником, страдали от них еще до того, как получили прививку от кори. Чтобы обнаружить колит, доктор Уэйкфилд делал многим детям колоноскопию — весьма неприятное вмешательство — без каких-либо внятных медицинских показаний, что вызвало серьезные сомнения в этичности исследования. Ко всему прочему обнаружилось, что пациентов набирали по знакомству, преимущественно среди противников прививок.
* Идея о том, что в аутизме виноват не вирус, а консервант на основе ртути (мертиолят, он же тиомерсал), по-видимому, зародилась независимо от Уэйкфилда. По современным научным представлениям, содержавшиеся в вакцинах дозы консерванта неопасны, в том числе не повышают вероятность развития аутизма, но из сочувствия к обеспокоенной общественности многие производители все равно исключили его из состава вакцин.
В общем, даже если допустить, что исследование Уэйкфилда не было сознательной фальсификацией, очевидно, что работа проведена крайне небрежно и данные, якобы подтверждающие гипотезу Уэйкфилда о связи прививок, кишечных расстройств и аутизма, буквально притянуты за уши. Для чего врачу понадобилось так рисковать своей репутацией? Пока Уэйкфилд еще был на вершине славы и раздавал направо и налево интервью о своих исследованиях, он подчеркивал, что, по его мнению, не следует прививать детей от кори, краснухи и паротита одновременно; необходимо использовать отдельные вакцины. Брайану Диру не составило труда выяснить, что одну такую вакцину от кори Эндрю Уэйкфилд как раз запатентовал — чуть меньше чем за год до того, как обнаружил страшную опасность комплексной вакцины. Существовал и ряд других интересных обстоятельств, типа сговора Уэйкфилда с компанией, которая собиралась судиться с производителями вакцин.
Проанализировав совокупность установленных фактов, редакция журнала The Lancet приняла решение отозвать статью Уэйкфилда (ее и сейчас можно найти в интернете, но каждая страница перечеркнута ярко-красной надписью RETRACTED), а Главный медицинский совет Великобритании лишил Уэйкфилда права заниматься медицинской деятельностью.
Для того чтобы выяснить, вызывает ли обстоятельство Х последствие Y, двенадцати придирчиво отобранных детей совершенно недостаточно. Даже если бы у них у всех действительно, без фальсификаций, после прививки начался аутизм, можно точно так же найти двенадцать детей, у которых он начался после того, как они впервые попробовали кабачок; остались ночевать у бабушки; побывали в «Диснейленде». Важны исследования на больших выборках — и в случае с вакцинацией, как легко догадаться, в них нет недостатка, потому что привитых детей много (и непривитых, к сожалению, тоже).
В Дании у каждого человека есть личный идентификационный номер, типа нашего ИНН, но только к нему привязывается еще и медицинская информация, в том числе данные о прививках и о поставленных диагнозах.
Это обстоятельство позволило проанализировать состояние здоровья всех детей, родившихся в промежутке с 1 января 1991 года до 31 декабря 1998 года, — в общей сложности их было 537 303, из них 440 655 были вакцинированы против кори, краснухи и паротита, а 96 648 по тем или иным причинам прививку не делали. В первой группе аутизм был диагностирован у 269 детей, а во второй группе — у 47. По грубым прикидкам получается, что аутизмом заболевает 0,06% детей в группе привитых и 0,05% в группе непривитых — вообще говоря, это гораздо больше похоже на статистическую погрешность, чем на строгую причинно-следственную связь. Но авторы работы использовали более сложные алгоритмы подсчета, их интересовал такой показатель, как person-years, количество лет, включенных в наблюдение, и, кроме того, они делали поправку на пол детей, их вес при рождении и ряд других факторов, которые, по статистике, могут оказывать влияние на вероятность развития аутизма. При таком подсчете получилось, что шансы заболеть аутизмом для вакцинированного ребенка даже ниже, чем для невакцинированного, — правда, уровень расхождения цифр примерно такой же, статистически недостоверный. К сожалению, опираясь на результаты этого исследования, мы не можем говорить «Вакцинация против кори защищает от аутизма!» — но и антипрививочники не могут говорить, что вакцинация против кори его вызывает*.
* Эти цифры хорошо иллюстрируют, почему важны большие выборки. Как бы мы их ни крутили и ни пересчитывали, у нас не получится вытянуть оттуда статистически достоверное отличие, если его там нет, — ни в одну, ни в другую сторону. А вот если бы мы взяли из всей популяции, например, только 50 привитых, среди которых случайно оказалось бы два человека с аутизмом, и только 50 непривитых, среди которых случайно оказались бы четыре человека с аутизмом, результаты получились бы намного интереснее.
Похожее масштабное исследование с похожими выводами проводилось и в Финляндии, но ссылаться на него я не стала: в работе указано, что она поддержана фармацевтической компанией Merck, а этот факт, естественно, влечет подозрения в необъективности. Да и вообще, по возможности лучше всегда ссылаться не на отдельные исследования, а на метаанализы, обобщающие результаты работы нескольких независимых групп. Очередной большой метаанализ о поисках связи аутизма с вакцинацией против кори, краснухи и паротита был опубликован летом 2014 года. В него были включены пять крупных когортных исследований (при такой методике сравнивают риск развития заболевания в больших группах детей, в данном случае привитых и непривитых) и пять исследований «случай-контроль» (здесь в центре внимания дети, у которых уже развился аутизм, и ученые исследуют, какие прививки им делали и могут ли эти обстоятельства быть связаны). В общей сложности были проанализированы данные по 1 266 327 детям, и авторы с уверенностью утверждают, что никакой связи между вакцинацией и расстройствами аутистического спектра не существует. В конце есть трогательное лирическое отступление: «Я эпидемиолог, и я считаю наши выводы достоверными, — пишет один из авторов. — При этом, как отец троих детей, я понимаю страхи, связанные с вакцинацией. У моих первых двух детей из-за рутинной вакцинации были фебрильные судороги. Но это не стало для меня поводом отказаться от прививания третьего ребенка, я просто более внимательно относился к его состоянию».
Считается, что самые лучшие статьи, обобщающие результаты испытаний лекарственных препаратов, публикует некоммерческая организация Cochrane Collaboration. Устоявшегося варианта транслитерации нет, сосуществуют варианты «Кокран» и «Кохрейн» с многочисленными производными от них. Как бы там ни было, у нее есть научный обзор про вакцину против кори, краснухи и паротита, включающий результаты 64 больших исследований, в которых в общей сложности приняли участие 14 700 000 детей (четырнадцать миллионов, Карл!). В основном работа посвящена оценке эффективности вакцины (получается, что разовая доза страхует от заболевания корью в 95% случаев), но также отмечается, что связь прививки с аутизмом (а еще с астмой, лейкемией, сенной лихорадкой, диабетом 1-го типа, нарушениями походки, болезнью Крона, демиелинизирующими заболеваниями и подверженностью бактериальным и вирусным инфекциям — вот сколько страшилок!) весьма маловероятна. В переводе с вежливого языка науки на человеческий это означает «связь отсутствует», просто серьезные ученые стараются не делать категоричных заявлений.
Ложечки нашлись, а осадок остался
Когда человек пишет научную статью (или даже научно-популярную книжку), которую перед публикацией будут читать серьезные люди, он вынужден быть аккуратным в формулировках, ссылаться на источники, не делать бездоказательных сильных утверждений, все время пересыпать свою речь оборотами типа «вероятно», «не исключено», «можно предположить».
Затем, когда автор, пользуясь дивидендами от своего напечатанного текста, оказывается на пресс-конференции, перед телекамерой, отвечает на вопросы после публичной лекции, — он обычно позволяет себе намного большую степень категоричности. Это в значительной степени непроизвольная реакция: ты и сам лучше помнишь то, что кажется тебе ярким, а перепроверить в режиме прямой речи не можешь; ты понимаешь, что если отвечать совсем корректно, то это история на полчаса, а регламент предполагает две минуты; наконец, сложно не говорить того, чего от тебя явно и откровенно ждут журналисты и аудитория, а они ждут чего-нибудь простого, яркого и восхитительного. Даже если ты не хочешь вводить никого в заблуждение, в устной речи это почти неизбежно. А уж если ты сознательно хочешь ввести общественность в заблуждение — нет ничего проще, чем сделать это во время публичного выступления. Тебе говорят: «Нет научных данных, подтверждающих вашу теорию», а ты отвечаешь: «Таких данных полно, вы просто плохо знакомы с литературой». Если ты делаешь это с достаточно уверенным видом, симпатии публики будут на твоей стороне, а перепроверять никто не станет.
Непосредственно в ланцетовской публикации Уэйкфилд говорит о связи аутизма и вакцинации дословно следующее: «Если существует причинно-следственная связь между описанным нами синдромом и вакцинацией против кори, краснухи и паротита, то можно ожидать повышения частоты синдрома после введения вакцины в Великобритании в 1988 году. Доступные данные не позволяют судить о том, есть ли какие-либо изменения в частоте синдрома или связь с вакцинацией». В последовавших публичных выступлениях это закономерным образом переросло в утверждения о том, что комплексная вакцина вызывает аутизм и ее использование необходимо прекратить.
Не было скорректировано содержание речей Уэйкфилда и после разоблачения — ну, а куда теперь деваться? «В моих исследованиях не было никакого мошенничества, никакой фальсификации, никаких мистификаций», — стоит на своем бывший ученый, пока телеведущий зачитывает длинный-длинный ряд доказательств подлога. Здесь важно, что любой нормальный человек, наделенный способностью к эмпатии, но не погруженный глубоко в тему, при просмотре подобного интервью невольно задумается, а не прав ли Уэйкфилд — иначе с чего бы он выглядел так самоуверенно?
Результаты работы Уэйкфилда не заставили себя ждать. В 1997 году в Англии были привиты против кори, краснухи и паротита 91,5% двухлетних детей. После того как родители начали массово отказываться от вакцинации, этот показатель пополз вниз и достиг 79,9%. Только после 2004 года, когда был опубликован основной массив информации, найденной Брайаном Диром, уровень охвата вакцинацией начал восстанавливаться, но возвращения к исходным показателям удалось достичь только в 2012 году. Сходная картина наблюдалась в других частях Соединенного Королевства — Шотландии, Уэльсе и Северной Ирландии. Повлияли идеи Уэйкфилда и на другие страны; на российских антипрививочных сайтах он до сих пор пользуется почетом и уважением.
Снижение уровня вакцинации предсказуемо вызвало повышение заболеваемости корью. Если в 1998 году в Англии и Уэльсе было зарегистрировано 56 лабораторно подтвержденных случаев кори, то в 2006 году их было уже 740, а в 2008-м эта цифра достигла 1370, и британское Агентство по охране здоровья было вынуждено констатировать, что корь снова стала в Соединенном Королевстве эндемичной болезнью (то есть вирус постоянно циркулирует в популяции, а не завозится время от времени больными путешественниками). Уровень заболеваемости остается высоким и сегодня: за годы страха перед вакциной появилось вполне достаточно подросших непривитых детей, чтобы вирус кори мог спокойно передаваться от человека к человеку, не исчезая с острова.
Можно ли сказать, что в триумфальном возвращении кори в Соединенное Королевство и сопредельные страны виноват лично Эндрю Уэйкфилд? Вопрос неоднозначный. Первая после его публикаций вспышка кори, разразившаяся в Дублине в 2000 году и повлекшая гибель трех человек, вполне могла быть не связана с обаянием Уэйкфилда — там и до его выступлений был не слишком высокий уровень вакцинации. Мальчик, погибший от кори в Англии в 2006 году (по сообщению ВОЗ, первая жертва за 14 лет), не был привит от кори не из-за любви его родителей к Уэйкфилду, а по медицинским показаниям (но, разумеется, его шансы столкнуться с корью существенно выросли из-за ее широкого распространения в Великобритании). При вспышке кори в Уэльсе в 2013 году, по данным СМИ, заболевали в основном дети, чья пропущенная плановая вакцинация от кори пришлась на период максимального страха перед прививкой, но все равно нет возможности установить, сколько детей заболели корью именно из-за Уэйкфилда, а сколько не были вакцинированы по каким-то другим причинам. Сам Уэйкфилд, комментируя ситуацию в Уэльсе, винит во всем правительство: вот предоставили бы, говорит, людям хорошую вакцину только против кори (негласно подразумевается: например, такую, как я запатентовал) вместо ужасной комплексной вакцины против кори, краснухи и паротита — глядишь, люди бы тогда прививались и не болели.
Вакцинация и аутизм правда против мифов
“Мой ребенок после вашей прививки стал аутистом”
Сторонники и противники прививок рассказали sntat.ru о том, стоит ли прививать своих детей и что даёт вакцинация.
Маленькому Артему сделали коклюшно-дифтерийно-столбнячную вакцину как положено – в 3 месяца. Предполагалось, что мальчик потемпературит три-четыре дня, вакцина усвоится и иммунитет выработается. Но вместо этого температура у малыша продержалась девять дней, а дальше состояние ребенка только ухудшалось.
«Через полгода Артем перестал пытаться говорить. Еще через полгода стал мычать и перестал общаться с родителями. Как к тому времени я уже выяснил – шел процесс разрушения нейронов головного мозга после вакцины. Это процесс очень медленный – занимает от полутора до двух лет», – вспоминает папа Артема – Николай.
В итоге у маленького мальчика врачи диагностировали расстройство аутического спектра, которое, уверены родители, было вызвано злосчастной прививкой.
«Одному ребенку с более крепкой иммунной системой сделают вакцину, он четыре дня потемпературит, иммунитет справится и выработает антитела. А другой ребенок, со слабой иммунной системой, не справится с вирусом и окажется в крайне тяжелом состоянии. А для того, чтобы понять, можно ли вакцинировать ребенка, необходимо его сначала обследовать. И потом уже решать – прививать малыша или нет», – считает мужчина.
АКДС и БЦЖ – что это и из чего состоит?
Начнем с того, что АКДС – одна из самых «скандальных» отечественных вакцин. Аббревиатура расшифровывается так: адсорбированная коклюшно-дифтерийно-столбнячная вакцина. Иными словами, в организм малыша врачи разом вводят «коктейль» от трех страшных заболеваний. БЦЖ – вакцина, вырабатывающая у малыша иммунитет к туберкулезу.
Обе вакцины, отмечают врачи, применяются в нашей стране на протяжении более полувека.
По словам медиков, состав любой вакцины включает в себя две части: сам антиген (часть вируса или бактерии, которая стимулирует в организме выработку защитных антител) и консерванты, благодаря которым вакцина не заражается микробами и не портится долгое время.
«Состав вакцин можно сравнить с батончиком сникерс, например. Посмотрите, что туда входит, сколько так называемых Е. И количество сникерсов, которые съедает ребенок, несоизмеримо с тем, сколько он получает вакцин. Никто об этом не задумывается», – замечает руководитель Республиканского центра иммунопрофилактики, главный специалист по иммунопрофилактике Минздрава РТ, врач-эпидемиолог Дмитрий Лопушов.
В состав вакцин входит тиомерсал, наличие которого так настораживает противников прививок, – ртутьсодержащее соединение, используемое в качестве антисептического и противогрибкового средства.
АКДС ≠ АУТИЗМ
По словам врачей, доказанных случаев связи между введением вакцины АКДС или других вакцин и аутизмом нет. Более того, по мнению специалистов, вакцина вообще вызвать аутизм не может.
«Обычно ребенок-аутист начинает выдавать себя ближе к двум-трем годам. К сожалению, к этому моменту родители уже наслушаются слухов о вреде вакцинации, хотя это наслоение факторов», – отмечает Дмитрий Лопушов.
По словам медика, противопоказания есть к любым вакцинам, и родителей с ними обязательно знакомят.
«Основные противопоказания – это обострение хронических заболеваний, острые заболевание и аллергия на куриный желток. К примеру, БЦЖ не делают детям с массой тела два килограмма, а прививают только после набора веса. Противопоказания к АКДС – это прогрессирующее поражение нервной системы, подчеркиваю – прогрессирующее! То есть постоянно появляются новые симптомы и ухудшается качество жизни малыша. В остальных случаях вакцина показана после проведения медицинского осмотра и допуска врача», – разъясняет Дмитрий Лопушов.
Что думают родители?
Папа маленького Артема долгие годы изучал мнения врачей, исследования и истории других семей и пришел к выводу, что в состав вакцин входят вещества, разрушающие не просто иммунную систему, а стволовые клетки головного мозга.
«Есть такое понятие – синдром детской внезапной смертности. Вот то, что врачи не могут объяснить, называют синдромом ДВС. А я, например, нашел три случая, в которых после одинаковых вакцин с одинаковыми симптомами дети умирали на третий день после прививки. И никто не говорил, что дети погибли от вакцин, сказали лишь – синдром ДВС», – вспоминает Николай.
По мнению папы Артема, делать прививки – все равно что подписать смертный приговор собственному ребенку.
«Я считаю, что делать прививки не нужно. Но есть другой выход – вакцинировать детей после трех лет. К этому моменту иммунная система ребенка более сформирована. Врачи уже знают реакцию ребенка на определенные продукты, знают об аллергиях. Медики уже знают о том, насколько сильный у малыша иммунитет», – подытоживает Николай.
В то же время Василиса – мама семилетней девочки – уверена, что прививки спасают добрую половину человечества от эпидемий и смерти.
«Изначально аллергий не было ни у меня, ни у папы, ни у кого в семье. У дочери никаких аллергических реакции не было. Ребенок развивался хорошо, в пределах нормы. Я прочитала все, что было возможно, о прививках. Читала истории и о том, что последствия бывают, но и о том, как прививки выручают население. Помню, была дикая история, когда в Таджикистане не закупили прививки от полиомиелита и на следующий год резко увеличилось число заболевших. Изучала и в конце концов решила, что стоит. Ведь ты выбираешь, как говорится, меньшее из двух зол – прививка или риск заболеть. Ведь прививками мы спасаем наших детей от страшных болезней», – объясняет женщина.
Своей дочке Василиса делает с рождения все прививки. Единственное, вместо АКДС в свое время женщина сделала малышке «Пентаксим» – зарубежный аналог отечественной вакцины. По словам Василисы, на момент прививания ей казалось, что зарубежная вакцина безопаснее российской.
«Огульно осуждать или поддерживать прививки смысла нет. Ко всему нужно подходить логически. И, конечно же, читать, изучать, следить за здоровьем своего ребенка», – добавила Василиса.
Целесообразность прививок
Как признались сами же врачи, ни одна вакцина не может дать человеку стопроцентную защиту от вируса или инфекции. Однако, по словам медиков, привитый ребенок перенесет болезнь значительно легче и без осложнений.
«Конечно, родительские отказы регистрируются по многим вакцинам. Но вот посмотрите: сейчас в календаре существует прививка от пневмококковой инфекции, которая делается ребенку в два месяца. Родители отказываются от нее, хотя заболеваемость пневмонией очень велика. Понять таких родителей очень сложно, ведь своим отказом от вакцинации они автоматически соглашаются на то, что их ребенок может заболеть пневмонией. А следовательно, может получить осложнения, придется лечиться антибиотиками, и это я не говорю о страданиях родителей при виде больного ребенка», – подмечает главный специалист по иммунопрофилактике Минздрава РТ.
Многие инфекции, против которых сегодня вакцинируют взрослых и детей, не исчезли, они постоянно циркулируют в окружающей среде.
«Прививки надежно защищают человека от ряда инфекционных заболеваний, которые нередко заканчиваются летально, например полиомиелит. Можно, конечно, пить антибиотики постоянно, но как организм поведет себя от такого издевательства над собой? Проще сделать прививку один-два раза и забыть о том, что есть дифтерия, столбняк, корь и так далее», – заключил Дмитрий Лопушов.
Как сообщалось ранее, тема прививок всегда вызывала вопросы и споры. С развитием Интернета возможность подискутировать на этот счет возросла, только вот дискус возникает редко. Подробнее читайте: “Вакцинация убивает детей”: как в Интернете распространяются мифы о прививках.