янтарная комната судьба бесценного творения
Исчезновение века: историк рассказал, где сейчас может находиться пропавшая Янтарная комната
— Александр Георгиевич, о таинственном исчезновении Янтарной комнаты во время войны слышали, наверное, все, многие бывали в Царском Селе и видели её в воссозданном виде. Расскажите об истории создания этого произведения искусства и его появления в России.
— Янтарная комната была создана в начале XVIII века по замыслу архитектора Андреаса Шлютера для нового дворца прусского короля Фридриха I в Берлине. Изначально она была меньших размеров — это был, скорее, Янтарный кабинет. Однако собрать панели в готовом виде не успели, так как в 1713 году Фридрих I умер, а сменившему его Фридриху Вильгельму I это произведение искусства было не нужно. Зато ему был очень нужен союз с Россией в войне против Швеции, и в ноябре 1716 года, во время встречи с Петром I, Фридрих Вильгельм, зная, что русский царь проявлял интерес к Янтарному кабинету, преподнёс его в качестве политического дара, чем очень обрадовал Петра. В июле 1717 года кабинет перевезли в Санкт-Петербург, где он некоторое время находился в Меншиковском дворце, потом его дважды собирали, но в конечном итоге Янтарная комната была собрана в середине XVIII века гениальным Франческо Растрелли в одной из парадных комнат Большого Екатерининского дворца Царского Села. Там она находилась до осени 1941 года, когда её похитили гитлеровцы.
— Именно Растрелли превратил Янтарный кабинет в комнату?
— Да, перед этим она была собрана в старом Зимнем дворце, там было помещение парадное, но не очень большое. А в Большом Екатерининском дворце помещение было гораздо больше, и Растрелли, чтобы заполнить всё пространство комнаты, существенно расширил общую композицию: вставил зеркальные пилястры, дополнительные вставки сверху и снизу.
— Янтарная комната после исчезновения стала своеобразным символом утраченного культурного достояния России. Она всегда имела статус особо ценного объекта или здесь сыграл дополнительную роль фактор её таинственного исчезновения?
— Специалисты о Янтарной комнате, конечно, знали, но за пределами узкого круга лиц она была малоизвестна, так как находилась в действующей царской резиденции. Там жили члены императорской фамилии, бывали только гости и служащие дворца. Лишь в 1913 году историк Царского Села полковник Сергей Вильчковский составил для царя «Всеподданейший доклад о создании и реставрации Янтарной комнаты», где впервые подробно её описал. Она также значилась в путеводителях по Царскому Селу.
Свой нынешний статус Янтарная комната обрела уже после войны, когда в конце 1950-х годов начала раскручиваться история, связанная с её бесследным исчезновением. Тогда вокруг неё возникла какая-то навязчивая паранойя, которая продолжается до сих пор. Только за последнее время её «находят» в третий раз.
Год назад была шумиха в Польше, где нашли какой-то очередной бункер, заброшенный со времён войны. Но там достаточно хотя бы на вход посмотреть. Большие янтарные панели были размером 3,69 на полтора метра, а в этот бункер еле человек пролезет. Ну разве можно было их там спрятать? Но шуму в СМИ было очень много.
— К недавней находке польских водолазов вы тоже относитесь скептически?
— Да. Поляки давно разрабатывают эти «морские» версии. Но никаких документальных данных о том, что Янтарная комната или другие сокровища Восточной Пруссии вывозились на «Карлсруэ», не существует. В реальности в последних числах января 1945 года из гавани Кёнигсберга один за другим вышли четыре корабля. Один из них был «Вильгельм Густлофф», десятипалубный круизный лайнер, который потопила подлодка C-13 под командованием Александра Маринеско. Польские исследователи сначала утверждали, что Янтарная комната, которую они искали, была на этом корабле. Но потом были найдены списки грузов, погружённых на судно, и там никаких янтарных панелей нет. Второй корабль, вышедший из Кёнигсберга, назывался «Гойя», его тоже потопили. Кроме того, были гражданский пароход «Бранденбург» и лёгкий крейсер «Эмден». Вот на нём действительно в Германию из Восточной Пруссии были вывезены ценнейшие экспонаты, в том числе гроб Фридриха I, для которого сделали Янтарную комнату, саркофаг Гинденбурга, а также сокровища, награбленные Эрихом Кохом в украинских музеях. Груз благополучно прибыл в Германию, где его спрятали в соляных шахтах в Тюрингии.
— Возвращаясь к Янтарной комнате. Что достоверно известно о том, как её вывозили в 1941 году из Царского Села? И куда дальше ведут её следы?
— Янтарной комнаты не оказалось в утверждённых перед войной советским правительством списках ценностей из дворцовых ансамблей Петербурга, которые подлежали эвакуации. Сотрудники Екатерининского дворца-музея побоялись самостоятельно её вывозить, а немцы после занятия Царского Села Янтарную комнату очень быстро демонтировали и вывезли.
Комната была так называемой прерогативой фюрера и предназначалась для будущего грандиозного музея фюрера в австрийском Линце.
Но так как на тот момент он ещё не был построен, то гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох и директор Художественных собраний Кёнигсберга Альфред Роде, крупнейший специалист по янтарю, попросили Гитлера до создания музея в Линце выставить Янтарную комнату в бывшем Королевском замке Кёнигсберга. Разрешение было получено.
В ноябре 1941 года сокровище доставили в Кёнигсберг, но собрали только в апреле 1942-го. В собранном виде Янтарная комната экспонировалась в музейном зале №37 замка. Однако это помещение было примерно на треть меньше зала в Царском Селе. И эта «маленькая» Янтарная комната значилась в немецких музейных документах как «немецкий Янтарный кабинет».
— Получается, в этот момент образовались «лишние» детали?
— То есть подчиняться распоряжению Бормана и расставаться с комнатой Роде не хотел?
— Не хотел, и начал игру в дурака с Гитлером. Роде стал отправлять вглубь Германии «лишние детали». Две-три детали отправит — и пишет в документах, что это Янтарная комната.
А так как отправлял он всё по разным адресам, то таких «комнат» оказалось по документам множество, что потом сбивало с толку искателей потерянного сокровища.
— Известно, куда они в итоге попали?
— С конца 1960-х годов поисками Янтарной комнаты занялся самый известный немецкий кладоискатель Георг Штайн, вокруг которого роились агенты спецслужб. Под видом историка Пауля Колера её искал подполковник «Штази» Пауль Энке. Видимо, он в начале 1987 года сообщил Штайну о соляной шахте Граслебен-1 в Саксонии, куда в начале 1945 года прибыло 60 транспортов с ценностями, награбленными в Европе гитлеровцами, среди которых были и «лишние» детали Янтарной комнаты. Есть версия, что все эти огромные ценности весной 1945 года захватили и вывезли в США. Это была сенсационная и опасная информация. В августе 1987 года Штайн решил дать пресс-конференцию в Мюнхене. Но накануне ему позвонили двое неизвестных якобы с важной информацией. Он поехал на встречу с ними и погиб. А вскоре после этого отправился в мир иной и 42-летний подполковник Энке.
Однако незадолго до смерти Штайн написал письмо своему врачу Альберту Рауху, где поделился тем, что ему удалось узнать. Я много лет работал с архивом Штайна, который после его смерти попал в СССР, и ксерокопия этого письма у меня есть. Там сказано, что до 10 апреля 1945 года янтарные панели хранились в охотничьем замке Рейнхардсбрунн под Готой, после чего их должны были вывезти в район Нюрнберга, но из-за быстрого продвижения американских войск колонна с архивами и культурными ценностями под грифом «музей кайзера Фридриха» свернула, и их привезли в саксонскую соляную шахту Граслебен-1. Эти ценности под инвентарным номером 16+17 разместили в забое шахты на глубине 430 м.
Через несколько дней этот район заняли американцы, и уже в мае 1945 года все находившиеся в шахте элементы Янтарной комнаты через Антверпен были вывезены в США. Штайн сетовал в письме, что все акты касательно этого дела недоступны для ознакомления, полностью засекречены и хранятся в архивах военного департамента США.
— С «лишними» деталями будем считать, что разобрались. Но что случилось с основной частью Янтарной комнаты?
— Вплоть до начала штурма Кёнигсберга утром 6 апреля 1945 года упакованный в ящики «немецкий Янтарный кабинет» находился в Орденском зале Кёнигсбергского замка, который чудом уцелел после бомбёжек города вместе с расположенным под ним рестораном. 9 апреля 1945 года около 22:00 гарнизон Кёнигсберга капитулировал. В тот день Роде не было в городе, а директор упомянутого ресторана Пауль Фейерабенд, его сотрудники и работники замка находились в Орденском зале — сидели на ящиках с янтарными панелями. В полночь в зал вошел «русский полковник» и панели передали ему.
— Откуда известны такие подробности?
— Поисками Янтарной комнаты после войны занимался Анатолий Михайлович Кучумов, которого я хорошо знал лично. Он был хранителем Янтарной комнаты до войны, а после её окончания возглавлял советскую правительственную комиссию по поиску похищенных гитлеровцами культурных ценностей. Его группе удалось отыскать более 200 тыс. произведений искусства, вывезенных не только немцами. За эту работу он был удостоен Ленинской премии СССР. Кучумов многое рассказывал мне, но правду о судьбе Янтарной комнаты так и не сказал, так как дал пожизненную подписку МГБ СССР о неразглашении. Уже после его смерти в его архиве, к которому я получил доступ, в 2011 году я нашёл уникальные документы, которые проливают свет на судьбу комнаты.
— Так что же с ней в итоге произошло?
— В бумагах Кучумова опровергается версия о том, что комната погибла в огне, который охватил замок 11 апреля 1945 года. Ящики с панелями успели вывезти, сгорели лишь три мозаики. По свидетельству, которое я привожу в книгах, панели сначала переправили в район Литовского вала в Кёнигсберге, в то место, где находятся Закхаймские ворота.
По материалам Кучумова видно, что там же хранились и другие найденные в тайниках сокровища Восточной Пруссии. Все эти ценности МГБ затем переправило в Берлин.
Как сообщил в письме Кучумову немецкий профессор Штраус, который занимался перемещёнными ценностями и присутствовал при этих событиях, в 1950 году они были переданы американцам и оказались в Западном Берлине.
Дело в том, что трофейные ценности тогда делились на три категории. Одна из них касалась тех ценностей, которые находились на территориях, которые Германия теряла по итогам войны. Она не имела на них никаких прав, поэтому всеми ценностями, которые наши войска и спецслужбы нашли и изъяли на территории отошедшей к СССР Восточной Пруссии, наша страна на совершенно законных основаниях могла распоряжаться как угодно. И они, наряду с золотом, пошли на оплату ленд-лизовского долга.
— Неужели наши спецслужбы сознательно отдали американцам это уникальное произведение искусства?
— Вот в этом всё и дело. Они, конечно, ничего не знали. По всем имевшимся документам она же шла как «немецкий Янтарный кабинет из Кёнигсбергского замка», никакой связи с Царским Селом не было. Дело в том, что журнал замка-музея исчез. Его нашёл профессор Иваненко и передал МГБ, но больше журнал никто не видел. А уже когда после передачи комнаты американцам в МГБ наконец разобрались, что натворили, то началась вся эта эпопея с ложными и труднопроверяемыми версиями.
— Давайте ещё раз зафиксируем. По вашему мнению, вся довоенная Янтарная комната так или иначе попала в руки американцев?
— Не совсем. Часть янтарных панелей погибла во время пожара Кёнигсбергского замка ночью 30 августа 1944 года. Кроме того, был ещё один случай. Ночью 10 марта 1945 года банда немецких уголовников в военной форме на грузовике подъехала к замку. Они предъявили фальшивые документы охране и ограбили музей. Было вывезено семь ящиков ценных и особо ценных экспонатов, четыре из которых, судя по документам, которые есть у меня, содержали часть предметов из убранства «немецкого Янтарного кабинета».
— Удалось их разыскать?
— Они до сих пор не найдены. Главарь банды Клаус Штефман и двое его подельников были убиты при задержании, а остальные участники преступления не были установлены. Однако криминальная полиция в переписке сообщала, что две возможные явки налётчиков в Кёнигсберге, где могло быть спрятано украденное, осмотреть не удалось вследствие обрушения зданий из-за боевых действий. Я не исключаю, что эти ящики с ценностями до сих пор могут быть спрятаны на месте этих домов. Это здание на Штайнштрассе (ныне ул. Офицерская), в которое 21 марта 1945 года попала авиабомба, и здание на Шульцштрассе (ныне ул. Школьная), разрушенное при артобстреле. Надо также осмотреть «бункер Роде» на улице Коперника, где он прятал свои главные сокровища. Этот бункер в 1945 году Роде показал профессору Александру Брюсову — и его почистили военные «поисковики», но что-то могло остаться. Вскоре после этого Роде погиб при невыясненных обстоятельствах.
— То есть общей путаницы с пропажей комнаты изрядно добавляет то, что сама комната была разделена и вывозилась разными путями.
— Да, но ей способствует также то, что по заказу Коха, который захотел иметь свою Янтарную комнату, группа мастеров в имении Коха под Белостоком изготовляла копию с оригинала. Когда в конце июня 1944 года началась советская операция «Багратион», копии янтарных панелей (сколько точно — неизвестно) перевезли в имение Коха Гросс-Фридрихсберг под Кёнигсбергом, их судьба с января 1945 года неизвестна. Эти дубликаты могут где-то найти — и их могут принять за подлинники.
— А легко отличить оригинал от копии?
— Отличия есть, и эксперты смогут увидеть разницу. Но даже если допустить, что комната лежит не на дне моря или в земле, а в каком-то помещении, то всё равно приходится признать, что она с большой долей вероятности погибла. Ведь за ней нужен постоянный уход, определённая температура, влажность. Без этого за 75 лет янтарные панели превратятся в неэстетичную массу тёмно-коричневого цвета.
Вообще же история с Янтарной комнатой — это лишь малая часть вселенского круговорота сокровищ, который породила Вторая мировая война. Но Янтарная комната является самым дорогим произведением искусства, утраченным в ходе той войны.
— Как бы вы оценили работу современных мастеров, воссоздавших её к 300-летию Петербурга?
— Это творческий подвиг. Комнату воссоздавали с помощью тех же методов обработки, которые использовали мастера три века назад, и мне она кажется даже лучше оригинала. Особенно если смотреть на закате солнца или ночью при свечах. Мне однажды посчастливилось видеть её такой, это фантастическое зрелище! Днём при ярком солнце и толпах людей она смотрится совсем иначе.
— Ваши книги, как я понимаю, пользуются большой популярностью, а как к вашим во многом сенсационным изысканиям относятся в Царском Селе?
— Мне доводилось не раз выступать перед музейщиками Царского Села, в том числе на международной конференции по перемещённым культурным ценностям в 2015 году.
Мой доклад музейщики встретили аплодисментами. А Борис Павлович Игдалов, специалист экстра-класса, руководитель янтарной мастерской, воссоздавший Янтарную комнату, попросил, чтобы я ему подписал свою книгу. Для меня это было высшей формой признания моего труда.
Другого признания мне не надо. Музейщики люди очень въедливые, и если они признали твой труд, то значит, потрудился не зря.
Янтарная комната судьба бесценного творения
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Александр Мосякин «Судьба янтарной комнаты»
— Тайну Янтарной комнаты уже раскрывали несколько раз, причём все по-разному. На чём вы основываете свои открытия?
– Во-первых, мне посчастливилось беседовать с Анатолием Михайловичем Кучумовым при его жизни. Это был ленинградский музейщик, хранитель Янтарной комнаты, директор Александровского дворца в Пушкине. После войны он работал в правительственной комиссии по розыску похищенных нацистами ценностей. Воспоминания этого легендарного человека легли в основу книги. Кроме того, я делал выводы по прежде не известным документам.
— При таком интересе к истории войны ещё оставались неизвестные документы?
– Это, знаете, кто как ищет. Я, например, единственный человек в нашей стране, который работал с архивами Георга Штайна, немецкого искателя сокровищ Третьего рейха, в частности – Янтарной комнаты. У него уникальные документы. Настолько уникальные, что он поплатился за них жизнью: погиб в 1987 году от восьми колото-резаных ран.
— Что такое есть в архивах немца, о чём не было известно в нашей стране?
– Мне, например, удалось найти там документы вермахта, проливающие свет на судьбу жителей пригородов Ленинграда. После их освобождения обнаружилось, что они совершенно пусты. В Гатчине чудом уцелели 3 тысячи человек. Возле Гатчины было много концлагерей, в них погибло около 70 тысяч человек, и вот 3 тысячи – это были те, кто чудом уцелел. Из Петергофа всех жителей убрали на третий день после оккупации. А Павловск и Пушкин были просто пусты намертво: немцы не хотели кормить население и угоняли людей в Германию.
— Что делали немецкие солдаты, получив в своё распоряжение дворцы?
– Дворцы подверглись страшному опустошению. Это описывает один из немецких офицеров. Уже в первые часы они расположились на неэвакуированных царских гарнитурах. Вспарывали обивку. Ковыряли штыками стены. Так они нашли Янтарную комнату, которая была спрятана от бомбёжек. Только потому, что офицер увидел это и вовремя выставил охранение, её удалось спасти от разграбления.
— Мы знаем, что дворцы были сожжены, но это случилось уже после ухода немцев. Кто и когда их поджёг?
– Поджигали их немцы с помощью J-feder-504. Это устройство из пластика, поэтому его не обнаруживал миноискатель. Оно заводится на время от часа до суток и ставится на деревянный ящик с магниевой смесью. В нужный момент оно прожигает дерево – магний взрывается, и всё сгорает. Так были взорваны подвалы Павловского дворца, Гатчинского, Кёнигсбергский замок. Все они сгорели через сутки после того, как оттуда ушли немцы. В Гатчине, когда загорелось одно каре дворца, искусствовед Вячеслав Глинка просил советского полковника помочь потушить пожар или хотя бы заложить кирпичами дверной проём, чтобы огонь не распространялся. Тот ответил: вам надо – вы и тушите. В Павловске просто некому было тушить пожар, там не было жителей. Пожарных вызвали, но полуторки по разбитым дорогам не доехали. И дворец сгорел за двое суток.
— До войны, а точнее – после революции, дворцам тоже плохо пришлось.
– Да, после революции огромная люмпенизированная пролетарская масса попёрла в парки. Всё сносили. Дворцы были приведены в довольно тяжёлое состояние. Коров там пасли, с козами ходили. Семечки лузгали – там лежали целые горы шелухи. Что вы хотите? Сменилась эпоха, сменилась культура. А в 1925 году в Павловске Зиновьев захотел сделать санаторий для отдыха партийного руководства. А он был одним из главных мародёров, он ещё в Гражданскую награбил столько… Спасло Павловск только то, что на XV съезде партии Зиновьев подвергся обструкции, и его сняли.
— Вы сказали, что немецкие солдаты нашли Янтарную комнату, скрытую в Екатерининском дворце. Почему её не эвакуировали?
– После жутких грабежей 1920-х годов вышло постановление ЦК ВКПб о культурных ценностях. Распродажи, которыми занимались большевики, были приостановлены. Большевики решили выяснить, что у них осталось, и в 1936 – 1938 годах провели инвентаризацию имущества дворцов-музеев. Тогда же был составлен эвакоплан на случай войны. Всего они насчитали 188 тысяч экспонатов, а в план попал 4871 экспонат. Под это был выделен транспорт: 2 вагона на Петергоф, два – на Пушкин и Павловск, четыре – на Гатчинский дворец-музей. Тогда это был крупнейший музей в Советском Союзе. И вот что интересно: в эвакуационные списки Янтарная комната не попала.
— Она им как образец нужна была?
– Совершенно верно. Есть фотографии 1939 – 1940 годов, где комната освобождена: нет ни горок с янтарными изделиями, ни памятника Фридриху в центре – просто пустые стены. И были сделаны фотографии методом макросъёмки. Для чего это можно было делать в 1940 году? Так или иначе, комната была вычеркнута из эвакосписков. И когда началась война, она не подлежала эвакуации. Её просто защитили от бомбёжек: проклеили бумагой, обшили материей…
— Рассчитывали так спрятать от немцев?
– Как можно спрятать то, о чём написано в каждом путеводителе? Её не могли прятать от немцев ещё и потому, что в июле 1941 года вышел приказ о расстреле на месте за паникёрские настроения. Тех, кто начал бы прятать что-то от немцев, расстреляли бы. Комнату защищали от бомбёжек. Поверх бумаги и материи обшили кирпичом, а в китайские вазы налили воды, потому что вода гасит ударную волну. Кроме того, с 27 июня 1941 года действовал секретный приказ Сталина, по которому надлежало собрать в ведении НКВД всё, что можно пустить на нужды войны, в том числе – художественные ценности. Современный Гохран, Алмазный фонд – тогда это был 6-й спецотдел НКВД. Он ведал добычей, транспортировкой, хранением, реализацией всех изделий из драгоценных металлов и камней. А янтарные панели по стоимости в 10 раз превышали золото. Комната стала уже не историко-культурной, а просто материальной ценностью.
— Почему немцы сразу не разобрали Янтарную комнату, как обнаружили?
— Почему в Кёнигсберг, если «музей фюрера» был в Линце?
– У фашистов был закон, по которому надлежало вернуть обратно все произведения искусства, когда-либо созданные в Германии. Почему фонтан «Нептун» из Петергофа оказался в Нюрнберге? Потому что он был в Нюрнберге сделан.
— А ведь верно: комната была сделана в Кёнигсберге, её подарили Петру Первому, он её не оценил, комната долго валялась разобранная…
– Вот именно! Гауляйтер Восточной Пруссии Кох написал письмо Гитлеру: мой фюрер, пока вы строите музей, разрешите Янтарной комнате временно побыть у нас в Кёнигсберге, потому что она создавалась для коронации первого прусского короля. Так она оказалась в Кёнигсберге, в руках у Альфреда Роде. Это был крупнейший в мире специалист по янтарю. Он пытался купить Янтарную комнату ещё в 1932 году через немецкие антикварные фирмы, об этом шли переговоры с СССР. Но то ли в цене не сошлись, то ли сыграл роль приказ, положивший конец распродажам. В начале 1942 года он её заполучил. У него были мастера, он комнату, конечно, собрал. Вот тут и начинается путаница, тогда всё и перемешалось.
— Он её как-то не так собрал?
– В Царском Селе Янтарная комната была в относительно большом парадном зале. А Кёнигсбергский замок – это XIII век, там нет таких помещений. Площадь янтарных панно была 55 квадратных метров, а в самой большой комнате, которую нашёл Роде, – чуть больше тридцати. И он собирает из имеющихся панно новую Янтарную комнату. Она тоже была по-своему интересна. Если в Екатерининском дворце это был парадный зал, то в Кёнигсберге получилась такая янтарная шкатулка.
— А куда он дел «излишки»?
— «Лишние детали» комнаты он тоже упаковал в подвале?
– Он хранил их отдельно. И вот уже зима 1944 – 1945 годов. «Прерогатива фюрера» третий год лежит в Кёнигсберге. Роде получает указания Бормана и Коха: переправлять Янтарную комнату в Германию. И он начинает по кусочкам отправлять эти самые «лишние детали». И в каждом документе пишет: «Янтарная комната». Она разошлась, как я подсчитал, по четырём адресам – минимум. Он обманывал Коха, обманывал Гитлера – это подтверждают его письма. Но «свою» комнату он держал при себе.
— Что стало с этими «лишними деталями»?
– В январе 1944 года в Кёнигсберг вошли советские танкисты под командованием старшего лейтенанта Груба. Смотрят – по льду залива идут 6 саней с какими-то огромными деревянными ящиками, эсэсовцы охраняют. Они как дали залп – и весь обоз ушёл под лёд. Немцы руки подняли, а один, штатский, весь трясётся: что вы наделали, Bernstein Zimmer, Bernstein Zimmer! Груба доложил начальству и, видимо, забыл об этом. Только в 1973 году вышла заметка в «Известиях» про Янтарную комнату – и он вспомнил: я ж это знаю! Он написал письмо Косыгину, тот переправил в Министерство культуры РСФСР. В итоге письмо попало к специальной комиссии по розыску Янтарной комнаты и других ценностей. И члены комиссии пришли к выводу, что часть Янтарной комнаты погибла подо льдом.
— То есть часть Роде успел разослать по Германии так, чтобы всех запутать…
– Часть попала ещё в одно место – шахту в Тюрингии, где хранились сокровища Третьего рейха. В апреле 1945-го её обчистили американцы. Об этом узнал и впервые рассказал в 1987 году Георг Штайн. И как только он узнал – его не стало в живых : как я вам уже говорил – 8 колото-резаных ран, его нашли мёртвым в лесу.
— Американцы с шахтой – второй след. Плюс часть на дне залива.
— Но всё это «излишки». А куда делась «шкатулка» Роде?
– В ночь на 2 сентября 1944 года английская авиация опять бомбила Кёнигсберг. Замок горел, как факел. И шесть цокольных панелей были повреждены, они оплавились. Роде об этом сообщил начальству.
— Он не скрывал, что большая часть комнаты всё ещё у него?
– Поймите: только он знал, что это такое – Янтарная комната. В Берлине её в глаза не видели. Поэтому он мог говорить что угодно. Он до последнего момента высылал «лишнее», а со своей комнатой не расставался. И у меня есть документ о том, что Янтарная комната, полностью упакованная, 5 апреля 1945 года ещё находилась в подвалах Кёнигсбергского замка.
— А что с нею случилось после 5 апреля?
– Шестого апреля начался штурм Кёнигсберга советскими войсками. Утром 9 апреля войска Первой пролетарской дивизии форсируют рукав Преголя, захватывают собор с могилой Канта и выходят к замку. В подвале замка находился ресторан «Блюдгерихт» («Кровавый суд»), прямо над ним – Орденский зал, где и были сложены уцелевшие сокровища. В том числе – янтарные панно. Директор ресторана Пауль Фейерабенд в своих воспоминаниях рассказывает: в 23 часа 30 минут 9 апреля к нему пришёл русский полковник, и Фейерабенд всё ему рассказал. Полковник всех выгнал из замка – и с того момента все ценности оказались в его распоряжении. Иными словами, 9 апреля 1945 года в 23.30 ценности из замка, включая Янтарную комнату, оказались в руках советских властей.
— Тогда что помешало ей вернуться в Царское Село?
– Через сутки с небольшим, 11 апреля, замок вспыхивает точно так же, как Гатчина или Павловск: он был заминирован теми же «федерами». На Западе гуляет версия, что его подожгли упившиеся советские солдаты, но это не так. Есть показания Фейерабенда, в которых тот чётко говорит: офицер СС приказал поджечь замок.
— Что в это время делал Роде, который за свою комнату так трясся?
– Накануне штурма Роде уехал в имение Коха, где тоже было хранилище ценностей. Вернулся он 12 апреля – когда замок уже сгорел. И ему сказали, что сгорело всё.
— Что значит – переписка? У Роде, наверное, могли быть только письма Бормана и Гитлера, свои-то он отправлял?
– Это же немцы, везде копии приложены! Брюсов находит Роде, тащит его в комендатуру. Через сутки его выпускают. Брюсов обалдел: это в Калининградской области, где СМЕРШ особенно зверствовал! Ему объясняют: это крупный учёный. Выясняется, что Роде дал показания. Роде был ответственным за сокровища Третьего рейха на территории Саксонии, Восточной Пруссии и сопредельных областей. Он владел высшими секретами Третьего рейха. Когда его допрашивали, у СМЕРШа в заложниках были его жена и двое детей. И он сдал все секреты. Захоронения, специальные тайники, бункеры – всё сдал. У госбезопасности оказалось 50 документов. Но Брюсову дали на руки 3 – 4 из них.
— Что из этих документов следовало? Что комната сгорела?
– Роде говорил – сгорела. Брюсов в жизни Янтарной комнаты не видел. Он попросил красноармейцев поискать по замку – те ничего не нашли. И он отправляет сообщение в Москву о том, что Янтарная комната сгорела, ничего не осталось. Поиски прекращены. Наступает 1946 год. В составе комиссии уже работает Александр Кучумов.
— Почему они продолжали поиски, если было известно, что комната сгорела?
— Наверное, Янтарная комната ему сразу стала не нужна.
— Так что, Штраус наврал? Зачем?
— А что мог сделать Кучумов? Сказать эмгэбэшнику, что ваши же и покрали комнату?
– Кучумову запретили всю поисковую деятельность. Спасибо не посадили и не сослали. А через год он получает с каким-то секретным нарочным послание из Берлина от Штрауса. Это был рисунок – натуральная шифрограмма. И там Штраус рассказывает то, чего не сказал в Кёнигсберге. Янтарная комната действительно была спрятана в геологическом музее, и в 1945 году вместе с его экспонатами тайно вывезена в Берлин. Там она оказалась в распоряжении генерала Серова – будущего первого главы КГБ СССР. А в 1950 году, было сказано в письме, Янтарная комната вместе с другими прусскими сокровищами была передана американцам. Её перевезли в имение Фридриха Хенкензифкена на берегу Поморской бухты, а оттуда отправили за океан. «Ищи американский сектор, ищи Хефкензифкена», – написал Штраус в шифрограмме.
– В 1950 году начинались выплаты СССР по ленд-лизу.
— Янтарная комната ушла в счёт платежей по ленд-лизу?
– И она тоже. Конечно, вместе с другими ценностями. Штраус при этом выступал экспертом – как специалист по ценностям Восточной Пруссии. Панели Янтарной комнаты привезли вместе с сокровищами геологического музея. Это всё шло как ценности Восточной Пруссии. Не Царского Села, а именно Восточной Пруссии. Штраус узнал комнату, не мог не узнать. Но позволил ей уйти в США, как будто это один из экспонатов геологического музея.
— Зачем же он так настойчиво говорил, что знает, где комната?
– Видимо, хотел выяснить, чего не знают русские. В письме Штраус изобразил себя в виде страуса, который в Берлине отомстил русским. Мол, ты ходишь, ищешь – а комната вон где. Он написал Кучумову: «Месть в Берлине». Вы, мол, мне голову между сапог зажимали – я вам отомстил.
— Этот рисунок – ключевое свидетельство?
– Пока я писал книгу – рассылал разные запросы. А когда она уже вышла – мне пришёл ответ из Берлина с зарисовкой, сделанной тем самым Хефкензифкеном – хозяином имения, куда привезли Янтарную комнату перед отправкой в США. Вот он: янтарные панели. Это может быть только рисунком с натуры – фотографий тогда не было. Под ним подпись по-немецки: «Части Янтарной комнаты не сгорели в Кёнигсберге».
Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»