Что идет после отчаяния
Отчаяние и бессилие: есть ли выход?
Когда мы чувствуем отчаяние и бессилие, то задаем себе вопрос: насколько жизнь еще имеет смысл? Как жить дальше, если совсем нет сил? На что мы можем опереться? Взгляд экзистенциального аналитика Альфрида Лэнгле.
Начнем с того, что такое отчаяние. Это стесненность, отсутствие выхода, решения. Например, студент знает: завтра экзамен, но он уже не успевает подготовиться. Или человек попадает в глухую пробку по пути в аэропорт. Времени все меньше, и, если не произойдет чудо, он не успеет на самолет. Или человек построил дом, взял в банке ипотеку, его долги все увеличиваются, а отдавать их нечем.
Когда возникает отчаяние, мы понимаем, что больше ничего не можем сделать. В отчаянии мы всегда испытываем бессилие. До тех пор, пока мы еще что-то можем, идем к цели, отчаяние не наступает. Отчаяние приходит, когда мы замечаем, что уже поздно: несчастье уже произошло. Оно разрушает то, что ценно.
Два полюса: отчаяние и надежда
Отчаявшийся человек близок к самоубийству, потому что все, что представляет опору, ценность, — ломается. Либо уже сломано, либо я наблюдаю, как оно приходит в упадок и исчезает. Я испытываю боль, когда вижу, что вещи, которые важны, разрушаются. Или я стою посреди руин разрушенной жизни. Больше нет никакой надежды. Что еще может быть? Будущего нет, настоящее — это руины, пропасть. У меня нет возможности вмешаться и что-то сделать, принять решение. У меня нет выбора. Я подхожу вплотную к стене. Я бессилен.
Противоположный полюс отчаяния — надежда. Если у меня есть надежда, тогда есть жизнь. Пока существует надежда, не все потеряно. Может произойти какой-то поворот, потому что хорошее еще не исчезло: дом еще стоит на месте, отношения еще проживаются, ребенок, хотя и болен, может выздороветь. Человек надеется, что диагноз, который ему поставлен, не самый серьезный. Он надеется, что скоро найдет работу и погасит долги.
У надежды и отчаяния заметно сходство: у них одна и та же структура. Если я надеюсь, я тоже переживаю что-то, похожее на бессилие. «Я надеюсь» означает, что я больше уже ничего не могу сделать. Я привез ребенка в клинику, я забочусь о нем, нахожусь рядом с ним, врачи делают то, что они могут сделать. И все же я могу надеяться.
Как такое возможно? Когда я надеюсь, я связан с ребенком и его жизнью. И я не откажусь от ценности этих отношений. Возможно, я просто сижу сложа руки и уже больше ничего не могу сделать, но я сохраняю связь. Парадоксальным образом я остаюсь активным. Я желаю лучшего. У меня еще пока осталось немного доверия.
Чем полезно отчаяние? Не советы психологов, а опыт реальных людей
Попадать в состояние отчаяния — это не просто досадная случайность нашей жизни, это право каждого человека. Право на естественные эмоции, право на слабость, право принять помощь со стороны или сделать остановку в делах и побыть одному. Несколько месяцев назад в Фейсбуке мы с подписчиками говорили о том, как по-разному все проходят это состояние: кто-то начинает бороться с отчаянием и побеждает (или нет), кто-то боится его и стремится отрицать, кто-то смиренно принимает. Мнения разделились, и собрался ворох живых примеров. Мы составили для вас что-то вроде шпаргалки, куда можно заглядывать, когда покидают силы, и кажется, что просвета нет.
Что чувствуешь в моменты, когда не получается. Не просто не получается, а когда все твои действия — правильные, продуманные, распланированные, проверено результативные, от которых ожидаешь эффекта «вау!», а на выходе — ноль. Не капля, не чайная ложка — ровно ноль.
Иногда, даже при достаточно здравом уме и трезвом образе мыслей такой подножки достаточно, чтобы погрузиться в отчаяние.
Что мы чувствуем, когда отчаиваемся
Весь прошлый опыт перестаёт иметь значимость.
В эти моменты я рассыпаюсь на половины. Мозг способен привести самые разные аргументы и предложить план А, Б и сколько ещё нужно по выходу из кризиса. Но всегда есть маленькая часть меня, которая вжимается в коленки и плечи, закрывает голову лапками и думает одну мысль «всё пропало».
В этом состоянии мы склонны всё перечеркнуть, сжечь все мосты.
Сначала проверяю, что сделала всё точно. Сделала. Потом психую и думаю, не уйти ли в продавцы шаурмы.
Мы не понимаем, где находимся, исчезает фундамент, основа, на которую можно опереться.
Если что-то идёт не так, если я делаю много, а результат нулевой, то какое-то время я гребу по инерции, рассказываю себе, что вот-вот всё будет так, как я напридумывала. А потом я понимаю, что «вот-вот» уже давно не случается, и превращаюсь в моральную труху. Ничего хорошего в эти моменты ни про себя, ни про будущее не думаю.
Отчаяние сказывается и на самочувствии тоже. Накатывает неизвестно откуда взявшаяся усталость, может неожиданно что-то заболеть. Это психосоматика.
Очень сложно строить планы и на что-то надеяться, когда всё валится из рук и земля под ногами рушиться.
Мое отчаяние всегда трагично. Оно выходит за рамки бизнеса и распространяется на всю жизнь, которая становится бессмысленной и ненужной, несмотря на высокие духовные учения и принятие того, что это всё — лишь игра эго.
Тем, кто привык к регулярным победам, особенно трудно смириться с отчаянием — начинаются хаотичные действия по принципу «делать хоть что-нибудь, только не останавливаться».
Я начинаю сама себе задавать вопросы, терзать, анализировать и заниматься прочими видами мазохизма.
Мы не привыкли быть слабыми, и показывать, что мы отчаиваемся, нам это кажется неудобным. Чаще всего люди отчаиваются в одиночестве.
Каждый из нас думает, что он один такой. Остальные все такие позитивные и успешные, а я тойтерьер!) А вот мы тут собрались и сказали, что нас много, мы такие, и это не мешает нам быть крутыми в том, что мы делаем!
Мы позволяем отчаянию захватить все наши мысли и время, проваливаемся туда полностью и варимся в нём.
Я страшно отчаиваюсь, причём ухожу в глубокий-глубокий минус, что ничего не умею и не могу, и профессии у меня нет, и ничего нет, и во всех сферах всё плохо.
Откуда берётся отчаяние
Признание проблемы и понимание её природы — это почти половина её решения. В ходе обсуждения мы выяснили, что у отчаяния и сопутствующих ему состояний есть конкретные причины. У каждого — свои, но, зная их, можно провести профилактику и в момент отчаяния, как минимум, ему не удивляться. Итак, почему же мы отчаиваемся?
Когда мы только на старте проекта, ещё много радужных ожиданий, часто не имеющих ничего общего с реальностью. Начинающие фрилансеры и предприниматели отчаиваются гораздо сильнее и чаще. Если правильно обрабатывать эти моменты, формируется естественная реакция, помогающая справляться.
Экспертам, чья деятельность связана с работой в сети, удалённым косультантам, да и всем, пожалуй, фрилансерам приходится в начале пути проходить период, когда непонятно, как к вашей работе относится конечный потребитель.
Ты что-то делаешь, делаешь и не имеешь ни малейшего представления о том, что происходит от твоих действий с другими, и происходит ли вообще. И временами думаешь, что всё, ничего не вышло, не получилось.
Непринятие полутонов, желание сделать только отлично, а не достаточно хорошо, стремление быть лучшим во всём загнало в глухое отчаяние множество специалистов, которые не привыкли измерять успех в промежуточных результатах.
Собеседники описывают отчаяние как падение в неизвестность. Мы легко поддаёмся желанию сдаться и всё бросить, когда не имеем под ногами прочного фундамента в своей деятельности.
По возможности каждый день делать хотя бы какую-то мелочь (на что хватает моральных сил) для основного дела.
Даже если мы принимаем отчаяние, мы хотим, чтобы всё начало налаживаться в ту же минуту — сразу после принятия.
Часто оказывается, что надо было просто немного подождать — потому что это был не ноль, а отложенный результат. Не сразу, а через время. Но я-то уже успеваю рухнуть в отчаяние.
Что делать тому, кто отчаялся
Невероятные люди — поклонники «Маркетинга с азов»! Они придумали или переняли у других разные способы преодоления состояния безысходности. В нашем осуждении мы выяснили, что универсальных — не существует: выбирайте то, что вам ближе в данный момент времени.
Просто чувствовать, что есть. Упасть.
— На следующий день я встаю. Ко мне снова приходит фраза, что нет безвыходных ситуаций. Начинаю распутывать сцепившуюся в комок верёвку своих неудач. И так до следующих падений- трагедий. Каждый раз их становится больше, ноша тяжелее. Получается нужно бить в одну точку до конца. Будет ли этот конец хэппиэндом, узнаем в конце фильма.
— Поныть, признать во всеуслышание, что я в трухе и в чувствах, что всё отстой и ничего не получится. И сразу понимаешь, что не одинока в своих чувствах, и люди выгребают из такого состояния.
— Я работаю в машине: это прекрасное место, где я могу плакать, кричать, выть иногда. Но бензин в авто заканчивается, а с ним приходит необходимость выползать из ямы, сгребать себя по молекулам и ехать на заправку.
Перед тем, как отчаиваться, убедитесь, что для этого есть повод. Иногда случившееся — лишь возможность пересмотреть всё, что происходит.
— У пространства есть три варианта ответа на твою просьбу:
— В таких случаях я старюсь себе напоминать, что не надо пороть горячку, что всё наверняка не такое, каким кажется на первый взгляд, что у меня недостаточно информации, чтобы делать далеко идущие выводы.
Иногда, достаточно пройтись с нужными инструментами по всем ступенькам бизнеса или рабочего процесса, чтобы починить его. Запустишь одну шестерёнку в механизме, она захватит другую, та — третью. Так и вся машина заработает.
Каждый день мы совершаем в проекте множество действий — успешных и не очень. Если перед сном записать все успешные действия, похвалить себя за них и в минуты отчаяния заглядывать в эти записи, сформируется понимание, что не такой уж ты и лузер.
— У нас есть волшебная коробка, куда мы складываем записки с нашими победами, неважно — с большими или маленькими. Всё фиксируем. Помогает!
Некоторые люди всё пропускают через тело — именно у них срабатывает психосоматика: ни с того ни с сего в теле возникают неприятные реакции — болят ноги, руки, глаза, внутренние органы. Особо чувствительным с точки зрения организма помогут телесные практики.
— Помогает в эти моменты практика, которой занимаюсь.
Тогда отчаяние становится слабее, не управляет моими действиями, его можно пережить и пойти дальше. И такой подход позволяет лучше учиться на своих ошибках: можно их спокойно рассматривать. Часто оказывается, что это не совсем ошибка, а просто мир немножко изменился, и надо как-то по-другому теперь.
Попробовать лучше, когда всё спокойно. В отчаянии бывает не до изучения новой практики.
— Увод внимания с мыслей, обесценивающих меня и мою работу, на ощущения в теле. Если ощущения неприятные, делаю всё, чтобы убрать на физике причину неприятного, или просто снимаю напряжение любым доступным способом: именно на физике, расслабляя и разглаживая тело.
В нашей жизни есть не только работа, бизнес или проекты. Есть семья, друзья, досуг. Отвлекая себя от сферы, где, кажется, всё плохо, мы оставляем отчаяние в тот месте, где его встретили, пока оно не захватило полностью весь разум. Потом вернуться в эту точку и разобраться с ним будет гораздо проще.
— Я точно знаю: никакая работа не пропадает зря. Вы можете это понять через большой промежуток времени, но это так. Я в таких случаях говорю себе: значит, нужно отдохнуть или заняться чем-то другим. И о чудо: как только ты переключаешься, все сразу налаживается.
— Заняться другим делом, потихонечку продолжая и основное, но сместив с него фокус внимания. Этому я ещё пока только учусь. Объясняю себе, что основное не развалится, если я на время слезу с него со своими напряженными отчаянными ожиданиями и наполню жизнь позитивом из других сфер.
— Больше разноплановой работы, общение с разной категорией клиентов, исключила людей, которые могут мне «навязать» безнадёжные установки, и включила новую установку «я всё равно счастлива!» Заметила, что поменяла своё отношение к неудачам. Ранее это портило жизнь, а теперь решила оставаться счастливой, несмотря на разные финансовые результаты. Например, договорились с партнёром на одну сумму взаиморасчётов, а он раз — и изменил. Сначала такое расстраивало, я старалась более не иметь с ним дело. А сейчас просто довожу всё с ним на уровне «это самый лучший партнёр» — в итоге всё меняется в самую лучшую сторону!
— Лечусь переключением на другой вид деятельности. Как правило, изматываю себя ближними или дальним путешествиями. В путешествиях успокаиваюсь и трезво анализирую, что пошло не так. Трезвым умом признаю, что это был тоже опыт и берусь опять за дело.
— Пару лет назад уехала на две недели в санаторий в Псков, где было минимум людей, правда, был интернет, но медленный. Я полдня здоровьем занималась, рисовала, гуляла.
— Сейчас дошло постепенно, что все идеи и проекты получиться просто не могут, не бывает так! Нашла свой способ: у меня их 3-4 одновременно, больших и малых. И когда один вязнет, идёт не туда, не срабатывает, то другие не дают впасть в грусть, потому как просят внимания и мобилизуют.
Не нужно перекладывать на них всю тяжесть проблемы, но почувствовать, что ты не один — важно и не только отчаявшимся.
— Если кто-то рядом удерживает, то за 2 дня мозг встаёт на место, если никого рядом нет, и мозг совсем ушёл в коленки, то жгу, а потом или отстраиваю всё заново или иду строить что-то новое.
— Когда мне нужны «обнимашки», я иду к мужу. Когда мне нужна опора, я иду к своему психологу. Когда мне нужно «об кого-то подумать», я иду к коучу. Поддержка — разноформатна.
— Мне ужасно помогает муж: в самые горькие минуты рыданий и посыпания головы пеплом он смотрит скептически и говорит что-нибудь в том духе, что где-то он это уже видел — и тогда всё получилось. Поэтому можно заканчивать рыдать и идти работать.
— У мужа, ввиду почти 10-летнего опыта, уже есть алгоритм вытаскивания меня из-подо льда: обнять, дать выплакаться и всласть понаобсыпаться пеплом, молча сначала, но кивая в нужных местах. После чего я, живенькая, не всегда сильно поблагодарив, уже мчусь что-то делать.
— Мне нужно научиться просить поддержки в такие моменты. Не всегда получается. Особенно, если выйти за пределы близкого круга.
— Иногда случаются хорошие слова от окружения. Слова, помогающие мозг на место поставить и вернуться из космоса небытия и отчаяния на твердую землю. И это точно не слова «у тебя всё получится».
— В конце всё будет хорошо. Если ещё не хорошо — значит это ещё не конец!
— Уинстон Черчилль сказал: «Успех — это умение двигаться от неудачи к неудаче, не теряя энтузиазма.»
— Мне очень нравится фраза одного психолога: «Депрессия — это не момент истины.»
— В такие моменты вспоминаю «Благословенны препятствия — ими растём!»
— Беру ручку с тетрадкой и выписываю всё, что на душе. Обычно в процессе приходит новое понимание ситуации и новые идеи. И в любом случае, настроение улучшается.
— Всегда горки. Вверх, потом вниз и обратно.
— Все события в нашей жизни происходят по синусоиде. И если кривая идёт сейчас вверх, я получаю достижения, а если вниз — я получаю опыт.
— Какое-то время назад я всё ждала, что наступит такой момент или уровень, когда отчаяние перестанет захлёстывать. Когда всё пойдёт в гору и не назад. И вот совсем недавно пришло понимание — не будет так. И другое отношение к этим падениям в отчаяние. Это как волны: за ними обязательно будет подъём, надо только не опускать руки. «Сложнее всего не свихнуться от скуки и выдержать полный штиль». Штиль — когда ничего не происходит, скука, разочарование, ноль энергии. А когда так — вверх-вниз, это и есть жизнь со смыслом.
Если они остались там в прошлом, а вы сейчас здесь, значит, вы их когда-то преодолели и остались живых.
— Опираюсь на самые страшные и неисправимые моменты, которые всё же пережила. И тогда иду дальше с таким мыслечувством: если не я и не сейчас, то никто и никогда.
— Учусь переживать поражения. Не просто переживать — пережёвывать, возможно, как раз для той самой копилки эмоционального опыта, которая в следующий раз поможет не так пищать от боли, когда — эх! И снова ударюсь о неудачу, рухнувшие планы, подставы и так далее. Только недавно поняла, что анестезия при такой душевной тоске разово помогает, но глобально мешает разобраться и выстроить мостик от эмоций к чувствам, которые точно укажут, почему и зачем это надо.
— Сейчас уже таких длительный провалов нет, поэтому уже как-то проще. А еще нравится в такие моменты себе напоминать, что это было «тестирование гипотезы», это была всего лишь гипотеза, она могла подтвердиться, в данном случае — не подтвердилась, и теперь я это знаю.
— Крошечный нервный срыв от Барбары Шер:
— Мне помогает песня «Я не сдамся без боя».
— А мне — кот Леопольд! 🙂 У него шикарные мотивационные песни!
— Любая неприятность — это удача, смысл которой нам пока не ясен. Когда твои планы ломаются, Всевышний видит способ «срезать» угол к цели. И, наконец, можно сказать себе: «Окей, а теперь представь, что у тебя всё то же самое, но ещё и понос!»
— Любому начинанию нужно дать время. На энергетическую раскрутку. Выполнить необходимый минимум дел и отдать на решение Вселенной. Не привязываться энергетически. И маховик раскрутится!
Принятие — это не смирение. Принимая отчаяние, мы соглашаемся с тем, что отчаялись, проходим через эту эмоцию, как если бы проходили по ветхому, шатающемуся мостику над пропастью. Страшно, но других способов попасть на ту сторону не так много: путь в обход слишком долгий, и нет гарантий, что мы не встретим другие пропасти, а перепрыгнуть — нужны недюжинные силы и годы тренировок заранее.
— Чтобы нашлись силы идти дальше, надо пройти через это. И дальше — происходит переломный момент.
— По гладкой дороге в крутую гору не поднимешься, нужны камушки, уступы на тропе, в них упираешься, цепляешься и так двигаешься вверх. Это мне бабушка как-то сказала, запомнилось.
— Есть такой опыт — позволить себе отчаяться. Хотя бы один раз. Это непопулярный способ. Мы обычно не позволяем, сопротивляемся этому. Откуда-то есть мнение, что быть в отчаянии «неправильно». Потому и отторгаем его. Суть в том, чтобы осознанно прожить и позволить себе погрузится в отчаяние. Такое осознанное погружение, но не пассивное, а с активным наблюдением. Что происходит вокруг, что я чувствую, так ли это страшно, как казалось ранее, и, может, я зря этого боюсь. Можно увидеть и узнать о себе много интересного. И бонусом отпустить наконец-то «страх отчаяния». Это всего лишь чувство, реакция организма на то, чего я не хочу. Ничего страшного не происходит, процесс вполне себе контролируемый, местами даже интересный.
— Если брать глобально какую-то цель, метафорически можно сравнить это с паззлом. На старте он один, а хочется, чтоб картина в итоге поменялась. И если посмотреть глобально, она может ещё не поменялась, но если присмотреться, то там и тут стоят уже другие паззлинки. То есть движение есть.
Это были не советы и рекомендации к действию — нам хотелось показать, как разные люди по-разному проходят периоды отчаяния. Чаще всего, без психологов и посторонней помощи, но всегда — с полезным для себя и дела результатом.
Соберись, тряпка! Почему не работает и чем заменить
Стадии горевания: все не так, как вам расcказывали
Екатерина Сигитова психотерапевт
Почему в ситуации потери или кризиса не помогает «взять себя в руки»? Потому что горе и ущерб обязательно надо пережить – и желательно наименее травматичным для себя способом. Как это сделать?
Куда же тут без Элизабет Кюблер-Росс и её известных стадий горевания:
Я добавлю к этой цепочке немного.
Психологическая цепочка Кюблер-Росс, с одной стороны, пошла в народ и стала популярным объяснением процесса горя, а с другой — её много изучали и дополняли.
По проблеме горя появились новые исследования. Оказалось, что горе бывает и по другим поводам, и утраты тоже бывают разные, а не только переживания по поводу собственной скорой смерти. Вот что выяснилось в исследованиях на эту тему.
Стадии проживания горя могут идти в любом порядке
Главная новость: сколько бы ни было пунктов, 5, 50 или 100, это никогда не цепь последовательных событий. Это только названия фаз или стадий, но это не значит, что вы из первой стадии планомерно переходите во вторую, а потом обязательно в третью. Это значит лишь то, что эти стадии у вас могут быть, но не обязательно будут.
Также не обязательна их строгая очередность: они могут идти в любом порядке. Более того, согласно некоторым исследованиям, человек одновременно может быть в двух стадиях. То есть можно находиться какой-то частью себя в отрицании, а какой-то — в депрессии или в принятии.
Поэтому я хочу сейчас деконструировать эту цепочку. Фактически это не цепочка, а хаотический набор стадий проживания потери, и вы можете оказаться на любой из них
Картинка 2 — это иллюстрация к тому, как отличаются наши ожидания от реальности. Мы можем возвращаться на предыдущую стадию, потом снова идти вперёд, потом нас снова бросает назад, на первую, а потом мы резко оказываемся на предпоследней. И из этой предпоследней стадии, когда, казалось бы, конец так близок, мы снова устремляемся в начало, потому что ещё что-то там не доделали. Получается клубок, как на картинке.
Стадий горевания гораздо больше!
Что важного я бы добавила к этим пяти основным стадиям — отрицанию, гневу, торгу, депрессии, принятию — применительно к кризису? У многих в кризисе добавляется стадия или фаза недоумения. Люди её отчётливо регистрируют ещё до основных стадий или даже вместо них. У многих сильно выражено именно недоумение и растерянность, то чувство, когда ничего не понятно. А остальные стадии наступают позже — или вовсе не наступают.
В общем, недоумение — одна из распространённых и вполне обычных стадий переживания потери, особенно в кризисе. Когда что-то случилось и сильно нарушило ваши планы и вашу жизнь, вполне ожидаемо, что какое-то время вы не будете ни в какой яркой эмоциональной фазе, а будете довольно растерянны. Вообще запутанность и растерянность — это характеристика самого кризиса. Потому что кризис — это поворотная точка. Мы не знаем, как будет. Мы не знаем, как мы тут оказались и почему нам так тяжело.
Другая стадия, которую я бы добавила к упомянутым пяти, — отчаяние. Это где-то между гневом, депрессией и торгом.
В отчаянии содержится очень много энергии, в отличие от стадии депрессии. В отчаянии нет злости, в отличие от стадии гнева. То есть это своего рода состояние битья головой об стену в совершенном непонимании того, что же делать дальше.
Ещё одна стадия, которую важно добавить к уже названным, — это диссоциация. Некоторые люди переживают внезапные страшные потери и нарушение жизненного уклада, не успевая почувствовать боли, потому что быстро психологически отщепляют весь этот эмоциональный кусок, запаковывают его внутри головы и укладывают на хранение в ментальную кладовку.
Симптомом диссоциации является именно то, что человек не чувствует… ничего. Все остальные стадии — про чувства и эмоции. И в отчаянии есть чувства, и в растерянности они есть. А в диссоциации их нет. Это какое-то странное спокойствие, равнодушие, механическое функционирование.
Если вы это чувствуете, то, возможно, вы как раз переживаете стадию диссоциации. Как ни странно, это тоже вариант нормы при серьёзных потерях и кризисах. Конечно, это травматический механизм, но он не хороший и не плохой, он просто такой, какой есть.
Как понять, что вы в стадии отрицания или гнева
Теперь немного уточню про уже описанные стадии. Например, стадия отрицания — это не всегда «этого не существует», на самом деле отрицание устроено чуть сложнее.
Некоторые люди, например, говорят и думают так: «Я просто хочу, чтобы всё стало так же, как раньше. Я просто хочу, чтобы всё вернулось, и мы бы продолжили с того места, на котором всё пошло не так».
Это тоже отрицание, только более продвинутый вариант. Для полного отрицания реальности в виде идеи «этого не существует» мы всё же должны быть немножко сумасшедшими, а мы ведь не сумасшедшие. Мы видим, что да, кризис, мы всё понимаем, но у нас есть такое вот сложное отрицание, выражаемое в явно ощущаемом желании: «Я просто хочу, чтобы всё вернулось назад. Я просто хочу, чтобы всё стало как было. Я просто хочу, чтобы не осталось никакого следа от того, что сейчас происходит».
У стадии гнева тоже есть продвинутый и усложнённый вариант — поиск козлов отпущения. Это значит, что у человека есть злость, которая направлена не туда, куда должна бы. Не на реальные причины кризиса и не на тех, кто виноват (особенно если никто не виноват), не на ситуацию, а буквально на кого угодно. Ищется кто-то, на кого можно все эмоции спустить и назначить стрелочником. Часто это властные структуры, даже если они совсем ни при чём: правительство, какие-то люди в лабораториях, врачи, полиция и т.д.
От чего зависит, на какой стадии проживания горя вы находитесь?
В первую очередь от того, в какой момент вас застал кризис и какая именно у вас произошла утрата. Насколько то, что вы утратили, было важно для вас? И что именно с вами теперь происходит?
Дело в том, что некоторых людей кризис и утрата застают в какие-то странные периоды времени, когда у них нет прямо сейчас никаких целей. Кризис настигает их во время затишья и не рушит никаких жизненных планов, потому что планы ещё не успели созреть, а человек и так был на перепутье.
Люди, находящиеся на перепутье, вряд ли будут переживать яркие стадии гнева, отчаяния и т.д. Они могут быть в недоумении, могут быть в депрессии, — и не более того. Они быстро переходят в стадию философского осмысления последствий кризиса и пересборки. Если вы переживали именно так, то это вариант нормы!
А вот если у человека на момент начала кризиса были важные цели и процессы и если всё это было ему очень нужно и ценно, то он или она могут очень быстро оказаться в отчаянии и гневе и в этих стадиях практически всё кризисное время и просидеть. Такие люди почти не могут делать процессинг (от английского processing — «переработка, переваривание») и пересборку матрицы, потому что у них разрушены ключевые опоры и им нужно время на минимальное восстановление.
Стадия принятия – это еще не счастливый конец
Последнее, о чём хотелось бы здесь сказать, — это о трёх видах ответа на все стадии горя. Допустим, мы худо-бедно приплыли в стадию принятия. Не смирились с действительностью, а начали её хотя бы мысленно и эмоционально обрабатывать. Дальше есть три возможных выхода из горя:
1. Первый способ выхода — через отрицание или диссоциацию. Человек продолжает хотеть, чтобы всё стало ровно так, как было, и ни следа бы не осталось от того, что произошло. Ни в нём самом, ни в ситуации. В этом случае человек будет всё время ждать: ну когда же, когда же наконец наступит тот момент, когда всё это закончится, когда исчезнут последние знаки утраты и все напоминания о ней.
К сожалению, это рискованный вариант.
У этого способа есть подвид, когда человек ждёт к себе особого отношения: всё, он теперь жертва, он никогда не будет прежним, его покалечило так, что он не может жить дальше. Это тоже крайность, преувеличение важности утраты и застревание в ней.
Уточню: когда я говорю про преувеличение, то не имею в виду, что утраты на самом деле неважны. Нет, они важны и болезненны, и многих действительно калечит какими-то потерями и утратами. При этом у любой травмы и горя обычно есть конец. Если у вашей травмы и вашего горя нет конца, если вы продолжаете чувствовать себя жертвой и вести себя так, будто навечно поселились под бетонной плитой, то, возможно, незаметно для вас реализуется именно этот способ выхода. Тогда важно поискать, почему так происходит: например, вам не хватило помощи или времени на горевание и переработку нанесённого ущерба.
3. Третий способ выхода — сбалансированный, что-то среднее между первым и вторым. Это горевание, оценка ущерба, гнев и всё по списку, а потом — извлечение из ситуации уроков (если ситуация это позволяет и если хочется), процессинг и пересборка.
Наверное, это описание несколько дидактично, но суть в том, чтобы частично всё-таки вернуть всё как было, а частично признать повреждения. И чтобы утрата превратилась в эпизод биографии, а не в то, что определяет всю вашу дальнейшую жизнь в негативном смысле.
1 Kubler-Ross, E. On Death and Dying (Routledge, 1969)
2 Рисунок взят с сайта Lost and Found Grief Center. Перевод автора.