Что лучше юрист или экономист
Уравнение с несколькими переменными: каким юристом быть выгоднее?
 |
| peshkova / Depositphotos.com |
Если просмотреть юридические вакансии на онлайн-ресурсах по поиску работы (в том числе и в профессиональных соцсетях), можно с удивлением обнаружить, что уровень зарплаты часто не указан. Соискателям предлагают «конкурентную заработную плату», которая «обсуждается с успешными кандидатами по результатам собеседования», зависимость уровня зарплаты от опыта работы и т. д. В основном «вилка» или конкретный размер указаны в половине или вообще в трети случаев.
Кроме того, что занятно, размер зарплаты, согласно данным нескольких просмотренных нами ресурсов, будто бы не зависит от специализации. Например, по направлениям «арбитраж», «банковское право», «налоги», «корпоративное право», «авторское право» средняя зарплата составляет 60-120 тыс. руб. и зависит только от позиции в компании и, соответственно, опыта работы. Типичный разброс: помощнику юриста в Москве предлагают 20-50 тыс. руб., юристу/юрисконсульту – от 60 тыс. до 90 тыс. руб., главным юрисконсультам, начальникам отдела – в пределах 120 тыс. руб. Реже можно встретить более высокий уровень зарплаты – как правило, это либо крупная международная компания, либо позиция из разряда «юрист первичного приема/менеджер по продажам».
Действительно ли на рынке сейчас наблюдается такая «уравненная» ситуация, как сориентироваться на нем при трудоустройстве и объективно «оценить себя», а также что за «переменные» влияют на размер зарплаты юриста, разбираемся вместе с экспертами.
Ситуация
Партнер юридической фирмы SCRIPTOLEX Олег Головчанский считает: одна из основных причин того, что в вакансиях не указана зарплата – стремление работодателя «купить» специалиста на рынке как можно дешевле. «Нередко это может доходить и до абсурда, когда работодатель, например, ожидает знаний в специфических, не свойственных российским юристам областях, например, «в английском праве», а платить готов как выпускнику провинциального вуза», – рассказал эксперт. В действительности же, по его словам, размер зарплаты может отличаться даже у схожих по профилю специалистов в рамках одной компании, причем причина этого та же – стремление работодателей максимально экономить на фонде оплаты труда.
Допустима ли в трудовом договоре формулировка «работнику устанавливается оклад согласно штатному расписанию»? Ответ – в «Энциклопедии решений. Трудовые отношения, кадры» интернет-версии системы ГАРАНТ. Получите полный доступ на 3 дня бесплатно!
Тем не менее, соискателю нужно уметь извлекать из такой ситуации пользу. Директор направления «Налоги и право» Группы компаний SRG Виталий Гензель отметил, что работодатель, не указавший размер зарплаты, хочет посмотреть на соискателя и оценить его кандидатуру, а значит, к собеседованию нужно подойти правильно и постараться понять уровень дохода других специалистов в компании – возможно, он указан на сайтах по поиску сотрудников. «Скорее всего, верхняя планка уровня заработной платы на вакансию уже определена, в таком случае работодатель, если ему подходит специалист, может торговаться. Соискателю очень важно грамотно «продать» себя, показать свои лучшие стороны и максимально описать свою пользу для компании, например, рассказав на конкретных примерах, какую пользу он принес на прежнем месте работы», – перечислил эксперт.
Налицо явный конфликт интересов – работодатель хочет «купить» дешевле, соискатель – «продать» дороже. И, по словам Олега Головчанского, ответ на вопрос, каким юристом быть выгоднее, зависит от учета нескольких переменных. От каких именно, разбираемся далее.
Квалификация
«По общему правилу, наибольший доход должны получать юристы самой высокой квалификации, а для ее достижения нужно любить профессию, уделять ей действительно много сил, быть востребованными, что, как правило, не происходит одномоментно или в самом начале карьеры», – указал Олег Головчанский. По его мнению, однозначно выгоднее быть квалифицированным юристом, способным постоянно меняться и узнавать новое, эффективно и дружелюбно общаться с людьми, иными словами, сочетающим в себе hard skills (знания и навыки в профессии) и soft skills (навыки успешного общения с коллегами/клиентами).
Директор юридической службы «Единый центр защиты» Константин Бобров добавил к этому, что почти все работодатели еще на этапе собеседования хотят видеть и принимать на работу только «хороших» опытных юристов с высоким уровнем подготовки и квалификации. «Все хотя бы один раз слышали фразу «Юристов с дипломами много. Хороших – мало», – отметил он. Причем еще, что интересно, сами клиенты, по словам эксперта, как правило, требуют опытных юристов, а в стереотипном представлении граждан юрист «должен выглядеть представительно, обязательно иметь дипломат и быть не моложе 40 лет».
Однако в то же время ошибки могут совершать не только молодые, но и соответствующие представленному портрету юристы. Ключевыми показателями же высокой квалификации эксперт считает наличие опыта работы «в полях», юридической практики. Управляющий партнер Московской коллегии адвокатов «Горелик и партнеры», адвокат Лада Горелик добавила к этому, что в юридической отрасли критически важно знание не только общих правил, но и множества нюансов, соответственно, «стоимость» специалиста складывается прежде всего из опыта работы в конкретной сфере, портфолио и репутации.
Отметим, что вывод «квалифицированному юристу платят больше» скорее очевиден и логичен, поэтому перейдем к возможно менее явным «переменным».
Специализация
Одни юристы придерживаются мнения, которое согласуется с рассмотренной ситуацией на ресурсах по поиску работы – так, штатный юрист ООО «Юридическая социальная сеть 9111.ру» Ирина Захарова отметила, что размер оплаты для различных специализаций примерно одинаковый и понятий более или менее ценных специализаций не существует. С похожего вывода начал свою мысль и Виталий Гензель, обратив внимание, что нельзя однозначно сказать, какой специализацией юристу наиболее выгодно обладать. Но тем не менее, он все же сказал, что формально можно выделить направления, в которых юристы получают зарплату в среднем выше рынка. Речь идет о налоговых и корпоративных юристах, а также об «арбитражниках» и тех, кто работает в сфере международного права. Кроме того, он указал, что в последнее время в связи с увеличением хозяйственных споров все больше пользуются популярностью юристы по разрешению споров, а также специалисты в области банкротства и споров по строительному подряду – в связи с ростом количества таких споров.
Важно учитывать и «популярность» специализации. «Общее карьерное правило работает и для юристов: если хочешь быть редким хорошо оплачиваемым специалистом, не иди туда, где все, а иди туда, где никого нет или людей мало. Обычно мало специалистов именно там, где трудно, например, нужен дополнительный иностранный язык, знание редких отраслей права и прочее. На мой взгляд, перспектива развития сейчас за специалистами более узких отраслей, например, только банкротство или только антимонопольное право», – поделилась мнением Лада Горелик.
Узкую специализацию считает ключом к высоким доходам на юридическом рынке и Константин Бобров. В числе сфер, стремительно набирающих популярность, в которых есть проблема кадрового голода, он назвал «экологию», «чистую энергию» и «зеленое строительство». Также востребованными по его оценке оказались «банкротство юрлиц», «налоговое консультирование», а также «защита авторских и смежных прав» – так как в них, несмотря на их длительную историю, до сих пор не хватает квалифицированных специалистов.
Специальность должна сочетаться с квалификацией. Ведь если крупный специалист по авторскому праву решит поработать в землепользовании, ему придется снижать зарплатные ожидания примерно на 20-30%, считает Лада Горелик.
Стоит также помнить о том, что наряду с востребованными, «элитными» с точки зрения оплаты специальностями есть и устаревшие, которых уже стоит избегать. В частности, Константин Бобров обратил внимание на сферу регистрации юридических лиц – она долгое время являлась источником дохода для многих юридических компаний, но сейчас осуществляется в электронном виде и относительно оперативно. К слову, юрфирмам в связи с этим нужно уметь быстро переобучаться, внедрять современные технологии и нейронные сети в свою работу.
В то же время, по словам Олега Головчанского, специализация оказывает на зарплату юриста определенное, но не решающее влияние.
Дислокация
Весьма существенная разница в уровне зарплат юристов ощущается, если сравнивать регионы – как друг с другом, так и, разумеется, со столицей. Ответ на вопрос, каким юристом быть выгоднее, по словам Олега Головчанского, будет очень разным для рынка (в широком смысле) юридических услуг Москвы и России, а в России – совершенно точно будет меняться от региона к региону.
В столице, в частности, по оценке эксперта, очень «выгодно» работать юристом в крупной юридической фирме (международной или российской). Более того, добавил он, младший юрист в международной юридической фирме в Москве будет получать в среднем сумму, эквивалентную зарплате юриста среднего уровня или даже старшего, но работающего в средней или малой российской юридической фирме, причем тоже в Москве, и существенно больше практически любого специалиста в регионах (с определенными оговорками). Правда, не все так однозначно, стоит учесть, что и таким юристам грозит невостребованность в связи с кризисом или изменением рыночной ситуации – если то, что выгодно сейчас, перестанет пользоваться таким большим спросом.
Еще более комплексную ситуацию, по наблюдениям юриста, можно увидеть в регионах. Вполне возможно, что в одном субъекте РФ очень нужны квалифицированные адвокаты по уголовным делам, а в соседнем, например, «прекрасно чувствуют себя их квалифицированные коллеги, специализирующиеся на экономических спорах».
Как уже было отмечено, важным является выбор не только региона, но и уровня компании. Виталий Гензель обратил внимание на более высокий уровень дохода у тех специалистов, которые работают в крупных компаниях или в известных юридических фирмах, чем у сотрудников небольших торговых компаний, где потолок зарплаты любого юриста крайне невысок. Но и здесь возможны вариации. Лада Горелик считает, что юрист в общественной организации заработает, конечно, меньше, чем в крупной сырьевой компании. Но зато у первого быстрее появится возможность проявить себя, а возможно, и стать известным, чтобы потом начать частную практику. Второго же, предположила эксперт, ждет неспешное движение вверх по штатному расписанию.
Мотивация
Не меньшее значение имеет и так сказать «самооценка» на рынке труда. Олег Головчанский и Виталий Гензель советуют оценивать себя здраво и объективно. Важно соблюсти баланс и не допустить ни излишней самоуверенности, ни заниженной самооценки. Скорее подойдет определение для себя некой планки опыта, трудовых обязанностей и профессионализма, это, кстати, позволит и отсеять неинтересные вакансии.
Однако Олег Головчанский обратил внимание на один важный аспект – на рынке трудоустройства условия диктует прежде всего работодатель, и юристу предлагают уровень компенсации ниже, чем его здравая собственная оценка, и даже более того – адекватная оценка по рынку. Поэтому эксперт советует в переговорах с работодателем иногда заявлять немного более высокую сумму, чем та, на которую соискатель готов согласиться. Причем в обратную сторону это не работает – не рекомендуется наоборот занижать сумму в надежде на дальнейший рост или на то, что работодатель не будет торговаться. «Как правило, профессиональный рост и рост дохода юриста не является плавным (работа в одной компании), а становится скачкообразным и связан со сменой места работы», – высказал мнение эксперт.
Стремиться к повышению уровня зарплаты стоит и не меняя место работы – по мнению экспертов, просить о повышении можно и нужно. Виталий Гензель, например, считает, что каждый амбициозный юрист, который считает себя профессионалом, может рассчитывать на повышение в своей компании – как в должности, так и по уровню дохода. Олег Головчанский дополнил, что увеличить размер зарплаты можно путями:
Работодатели, правда, чаще руководствуются своими интересами и не очень охотно повышают зарплату. Так, по словам эксперта, нередко в российских компаниях зарплата привязана к некоторым эфемерным «вилкам» или невнятным ключевым показателям деятельности. К примеру, юрист «третьего года» не может получать больше определенной суммы независимо от того, что он уже квалифицированно выполняет работу специалиста на одну или две позиции выше занимаемой. Такой подход выгоден нанимателю, ведь это дает возможность избегать повышения зарплаты, особенно если работники соглашаются подождать некоторое время, чтобы достичь формального соответствия внутренним критериям компании.
Помимо знаний о локальных (и возможно, неписаных) правилах компании не помешает представление о том, как поступать не следует. Неудачной стратегией эксперты называют позицию «обиженного сотрудника»: «я тут работаю, а вы мне мало платите». Это может привести к негативной реакции работодателя и закончиться в лучшем случае – отказом, а в худшем – увольнением.
Юристы советуют вместо этого постараться доказать свою значимость в компании. В частности, можно составить статистику дел, которые выиграны за последний год, напомнить о завершенных проектах, участии в продвижении услуг компании и написании статей.
Не будет лишним учесть и такой момент – руководители фирм из-за напряженного графика могут просто не располагать временем, чтобы предложить повышение самостоятельно. Поэтому, полагает Виталий Гензель, если попросить руководителя о встрече и аргументировать свою просьбу достижениями, то сотрудника заметят и, скорее всего, повысят. Олег Головчанский добавил, что обычно в хорошо организованных компаниях на определенной регулярной основе (раз или два раза в год) проходят собеседования с руководством, на которых обсуждаются результаты работника за «отчетный» период. Вот на таких встречах и происходит согласование повышения заработной платы.
В обратной ситуации, если достижения очевидны, аргументы исчерпаны, а повышения не последовало, то скорее всего, задерживаться в такой организации не стоит. В этом эксперты солидарны.
«Уравнение» в каждом конкретном случае получится индивидуальным – возможно, достаточно будет «сложить» выведенные нами переменные, не исключено в то же время, что, например, квалификацию придется еще и приумножить. Также весьма вероятно, что найдутся и другие значимые «переменные», например, если юрист работает на себя, то размер его вознаграждения будет зависеть еще и от платежеспособности клиента.
Секс, свобода и справедливость: кому и зачем идти в юристы
По статистике, которую прислал «Право.ru» Рособрнадзор, в последние годы число абитуриентов, поступающих на юрфаки, только растет. Если в 2019 году их было 175 762 человека, то в 2020-м будущих юристов оказалось уже 183 007.
При этом треть выпускников российских вузов не работает в дальнейшем по специальности, установил Росстат летом прошлого года. Примерно та же цифра и в прошлогоднем совместном исследовании сервиса «Работа.ру» и портала Rambler.
Кто повлиял на выбор будущих юристов
Не знаю до сих пор, как было правильно. Полагаю, у меня есть литературные способности, и я мог бы стать прекрасным журналистом. Ведь юристом в истинном понимании этого слова я, по большому счету, так и не стал. Стал скорее управленцем, чиновником. Правда, полученные в альма-матер юридические знания, несомненно, помогали, помогают и будут помогать мне всю жизнь.
Петр Яковлев, бывший замруководителя УФАС по Санкт-Петербургу
Вице-президент ФПА и завкафедрой адвокатуры МГЮА Светлана Володина вообще мечтала о факультете монументальной живописи в Московском высшем художественно-промышленном училище имени С.Г. Строганова, но поступить туда у нее не получилось. Чтобы не терять время, нужно было срочно выбрать другое место, и она пошла по юридическому направлению.
Константин Добрынин, старший партнер коллегии адвокатов Pen & Paper:
Юридическое образование для руководителя юридического департамента Inditex Russia Артема Подшибякина выбрали его родители-историки, за что он им до сих пор благодарен. Они надеялись, что сын сможет лучше устроиться в жизни и хорошо зарабатывать, рассказывает юрист.
По его мнению, странно ждать от 18-летнего молодого человека самостоятельного качественного выбора профессии и будущего: «Слишком мало опыта, слишком мало понимания, как все работает».
А вот родители управляющего партнера Tomashevskaya & Partners Tomashevskaya & Partners Федеральный рейтинг. группа Частный капитал группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Международные судебные разбирательства группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) × Жанны Томашевской, партнера Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (high market) 25 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 45 место По выручке Профайл компании × Юлии Трофимовой и партнера FTL Advisers FTL Advisers Федеральный рейтинг. группа Семейное и наследственное право группа Комплаенс группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (mid market) группа Частный капитал группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) × Марии Куклы, наоборот, были против, чтобы дочери шли на юрфак. Первой отец говорил, что это очень жесткая и совершенно не женская профессия. Мать второй придерживалась такой же позиции, хотя сама трудилась юристом. А третьей мама с папой просто советовали выбрать «нормальный, более настоящий факультет».
Неожиданные трудности и приятные неожиданности
Зампред правления по правовым вопросам и корпоративному управлению АО «Сибагро» и завкафедрой корпоративной юридической практики юрфака ТГУ Алексей Кучин столкнулся со сложностями еще будучи абитуриентом. В конце 1990-х годов, когда он поступал, перед началом учебного года существовали так называемые отработки. Заниматься еще и не начинали, а трудовой вклад надо было уже внести, с улыбкой сейчас вспоминает он. Три дня такой «нагрузки» ему предложили «закрыть» в обмен на развоз огнетушителей по студенческим общежитиям. Будущий юрист согласился. Правда, устройств оказалось 200 штук, а с ним в паре был водитель, который не мог поднимать тяжести по состоянию здоровья. Пришлось непросто.
Общественная работа, но уже в период учебы досаждала и Пашину. Он учился на юриста еще в советские годы и уставал слушать пустословие на всевозможных собраниях. А вот студенческая жизнь радовала, признается судья в отставке: «Мы с однокашниками на свой страх и риск выпускали юмористический журнал Gaudeamus, пока нами не заинтересовались местные чекисты». Издание пришлось свернуть. Действительно, официальная коммунистическая идеология присутствовала и в праве, подтверждает Низовкин*: «Практически каждый учебник содержал ссылки на решения съездов и пленумов, программы партии и речи вождей». Зато в 90-е годы советские преподаватели учили хорошо, подчеркивает Ермоленко: «Они, наконец, получили возможность преподавать право без идеологии, что давало им своего рода импульс. Мы эти ценности права и свободы прямо впитывали в себя».
А вообще юрфак был отдельной жизнью, говорит Добрынин: «Она пахла свободой, алкоголем и сексом». Еще в ней было немного времени для права, но все-таки в приоритете именно первые три значения: их можно было менять местами, но от перемены мест жизнь не менялась, как вспоминает он годы своей учебы.
Если в осенний период еще можно было относительно комфортно переплыть через Северную Двину на теплоходе или моторной лодке, то зимой приходилось в любую погоду в 5–6 утра по темноте переходить реку – это несколько километров по льду до материка. Хорошо, что ко второму семестру жилищный вопрос в городе я все-таки решил и учебный процесс стал куда комфортнее.
Кому-то оказалось непросто сразу найти общий язык с однокурсниками. Бондаренко выбрали старостой, и она честно вела журнал посещений своей группы на лекциях, отмечая все пропуски ребят. Из-за этого в конце первого семестра группа взбунтовалась. Я помню этот разбор полетов и свое расстройство, вспоминает она: «Это был мой первый массовый договор о правилах игры. Согласились на то, что я не так строго их отмечаю на лекциях, а одногруппники тоже знают меру». После этого ребята ее зауважали, потому что не сломалась и не сдалась. Атмосфера в коллективе наладилась.
Трудностей во время учебы на юрфаке МГУ у меня не было. Серьезно. По сравнению с моими друзьями, скажем, на мехмате, только совсем ленивый или дебил вылетал за неуспеваемость у нас.
Бороться приходилось и со свойственным молодому человеку желанием гулять и весело проводить время в ущерб учебе, предельно честен Гривцов. «На первых курсах это желание, к сожалению, зачастую побеждало, – говорит он. – Но к последним курсам ситуация изменилась. Когда я понял, что по-настоящему хочу быть юристом, учиться стало совсем легко». Бевзенко тоже не очень хорошо учился на первом курсе. Он связывает это с особенностями учебной программы: «В начале 90-х первый курс юрфака представлял собой странную смесь предметов, которые пытались восполнить плохие школьные знания гуманитарных дисциплин». У него они были хорошие еще со школы, поэтому будущему цивилисту было скучно, особенно на ТГП, которое тогда преподавали в стиле «теории советского государства и права».
К концу первого курса я скучал и думал, что ошибся с выбором профессии. Но все резко изменилось на втором курсе, когда началось гражданское право. Меня оно захватило! Кроме того, я открыл для себя нашу великую юридическую дореволюционную литературу по частному праву. Потом на третьем курсе добавился гражданский процесс – к этому времени я уже работал, читал наших старых процессуалистов и просто горел юриспруденцией.
Были и приятные неожиданности на юрфаке. Для Смирновой таковой стал демократичный подход к учебе в институте адвокатуры УрГЮА. «Нам сразу объявили правило: лекции можно посещать по желанию, но будьте готовы нести ответственность за свои знания на экзаменах», – рассказывает она. За такой подход Смирнова до сих пор благодарна своему факультету: «Это было про взросление, осознанность, ответственность и свободу одновременно».
Володиной в студенческие годы было непросто решать юридические задачи. Алгоритм этого процесса преподаватели им особо не объясняли, а лекции читали в классическом каноне: что написано в законе, какие есть постановления Пленума Верховного суда и так далее. Практики в этом было очень мало, вспоминает она. Ее выручали коллеги по юридической консультации Московской коллегии адвокатов, где уже тогда параллельно с учебой трудилась Володина. Однажды она никак не могла решить одну из таких задач. Ее будущий наставник адвокат Александр Клигман вызвался помочь начинающему юристу, переписал условия, а через несколько дней пришел и сказал: «Эту задачу нельзя решить. Тут ошибка. Не хватает нескольких критериев». «Та ситуация стала для меня большим уроком: ко всему нужно относиться критически, – поясняет Володина. – Не всему стоит доверять и все надо перепроверять. Сначала у меня было представление, что у судов не бывает ошибок и в учебниках тоже, а оказалось наоборот».
Трудности были с иностранными языками, чувствовался недостаток базового школьного образования. Но учеба, учеба и еще раз учеба помогли все преодолеть. Приятно удивили лекции. Изначально ждал, что услышу нудных седых профессоров со скучными голосами. А на самом деле лекции нам интересно и увлеченно читали и седые профессора, и молодые преподаватели, и практики.
Артем Молчанов, начальник правового управления ФАС России
Кому стоит идти в юристы, а кому нет
«Учиться на юриста будет легко тем, у кого развито формально-логическое мышление», – говорит Егоров. По его мнению, людям с развитыми творческими задатками придется тяжелее. Хотя Пашин уверен, что в правовой сфере найдется место для молодых людей самого разного склада ума и характера: «Юрист – это и судебный деятель, и правозаступник, и служака, и следователь, и историк, и полемист, и законотворец, и ученый-теоретик».
Даже судьи по уголовным и гражданским делам отличаются и по способу работы с правовой нормой, и подчас по темпераменту, как объясняет судья в отставке. А вот людям без воображения и с ленивым рассудком будет трудно в профессии, предупреждает он. Здесь нужен живой ум, подвешенный язык и способность к анализу, подчеркивает Кульков. А еще важно быть креативным, смелым, способным брать на себя ответственность и самостоятельно принимать решения, добавляет Литовцева. Если готовы работать в режиме многозадачности, не умираете от анализа больших объемов информации, не боитесь полемики, получаете удовольствие в поиске решений и готовы ответственно их отстаивать, то у вас точно есть хороший шанс состояться в этой профессии, обобщает Косенков.
Точно надо идти на юрфак тем, кто готов сначала трезво осознать сложившееся отношение государства к праву, а затем, войдя в профессию, стремиться менять его. Независимо от того, будет ли он работать в инхаусе или консалтинге, заниматься уголовными делами или недвижимостью.
Не стоит идти в юристы ради денег, сразу предупреждают Бондаренко и Бевзенко. Право – это не просто ремесло, а искусство поиска справедливых решений в спорах, которые разворачиваются в нашем обществе, обращает внимание партнер «Пепеляев Групп». По его мнению, им должны заниматься неравнодушные люди. В юрсообществе будут рады тем, кто хочет по-настоящему что-то изменить и задумывается о том, чтобы помогать людям, замечает Гривцов. «Одним словом, если вы за правду – идите в юристы, а если хотите колебаться вместе с мнением начальства, то не надо, таких уже достаточно», – поясняет Подшибякин.
Приготовьтесь, что первые 5–10 лет после получения юробразования, скорее всего, будете получать копейки и максимум подносить снаряды для более опытных коллег, пока не начнете что-то из себя представлять в профессиональном плане. Высшее юридическое – это только фундамент, на котором еще строить и строить. Я сам что-то стал из себя представлять в профессиональном плане лет через пять после окончания университета.
Заниматься нужно тем, что нравится, соглашается с коллегами Кучин. Тогда будет и рост, и удовольствие от работы, а деньги с достижениями потом приложатся сами, говорит юрист. При этом не стоит забывать, что правовая специальность предполагает мощнейшую жизненную привязку к России, подчеркивает Яковлев: «Я не знаю другой профессии, которая настолько сильно привязывала бы человека к стране».
Главное – вовремя понять, ваше это или нет. Если нет, то не нужно терпеть учебу на юрфаке в угоду сложившимся обстоятельствам или желанию родителей. Попробуйте найти себя в другой профессии, поступить в другое учебное заведение. Иногда лучше стать толковым сварщиком, чем плохим юристом. С первыми в стране сейчас проблемы, а со вторыми проблем как раз нет.
Тем более, что сегодня в нашей стране права становится все меньше, констатирует Ермоленко: «Политика и антиправо пока побеждают, нам мало что удается с этим сделать». Сегодня за него нужно бороться, поэтому, становясь юристом, выбираешь не просто профессию, а скорее миссию, уверен партнер «ФБК Право»: «Кто готов бороться и создавать, кому интересна такая жизнь, вот им надо на юрфак. Кто хочет комфорта и ясных перспектив, нужно выбрать что-то другое». И вместе с тем стоит учитывать, что развитие и применение искусственного интеллекта постепенно сократит число юристов, как развитие видеофиксации на дорогах снизило потребность в инспекторах ГИБДД, предполагает партнер Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (high market) 25 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 45 место По выручке Профайл компании × Юрий Федоров: «Уже сейчас автоматизированные процессы подготовки судебных документов господствуют в сфере ЖКХ и широко развиваются в банковской сфере».
Юробразование универсально и заставляет задуматься о границах ответственности, о справедливости. Сейчас оно даже в большей степени практико-ориентировано. Если человек учится на юридическом примере решать казусы, то он может решить много задач. Поэтому на юриста должны идти учиться политики, будущие руководители, бизнесмены. Само собой, те, кто видит себя практикующими юристами, судьями и адвокатами. Быть юристом – это не только знать кодексы, но понимать, как они выстроены.
* Имя и фамилия комментатора изменены по его просьбе.