горы не стадионы где я удовлетворяю свои амбиции они храмы где я исповедую мою религию
Анатолий Букреев и «Горное Безумие»
«Горы не стадионы, где я удовлетворяю свои амбиции, они — храмы, где я исповедую мою религию»
Анатолий Букреев – один из самых крутейших альпинистов мира, погибший в 39 лет. Трагедия на Эвересте в 1996 году, где он был в центре событий, привлекла особое внимание мировой общественности и вызвала жаркие дебаты и неоднозначные оценки действий и поступков Букреева. Мне та история показалась очень интересной и я попытался разобраться. Прочитал кучу литературы и материалов в сети, пару книг, и свое представление о случившемся получил.
Хочу поделиться. Рассказывать буду своими словами и если вас эта тема заинтересует также, как и меня, то, пожалуйста, копайте дальше. В этой статье – лишь мой личный взгляд на те события.
1996 год, вы помните, каким он был. Не так давно великая страна окончательно развалилась и деградировала. Деньги были только у бандитов и политиков, спортсмены в их число не входили. Анатолий Букреев был альпинистом высочайшего класса, но ни в России, ни в Казахстане (там он жил, хотя родился в России, в Коркино, Челябинской области) работы для него не было. Государство прекратило финансирование и альпинисты выживали как могли. Кому-то повезло устроиться гидами в горные экспедиции, кому-то не повезло. Заслуженные Мастера Спорта СССР трудились таксистами, грузчиками и т.д.
А в мире, тем не менее, интерес к альпинизму рос. Набирали популярность коммерческие туры, в том числе и на Эверест. То есть, заплатив определенную сумму, человек мог рассчитывать подняться на вершину. Нужны были помощники, опытные альпинисты, которые помогали этим «туристам» при восхождении.
Букреев был известным мастером и имя его знали, уважали и ценили. В один «прекрасный» момент в Катманду, ожидая приглашения, он понял, что ждать больше нельзя. Нужно возвращаться домой, средства к существованию закончились окончательно. Он стал продавать свое альпинистское снаряжение, чтобы наскрести на билет до Алма-Аты.
В это же время Скотт Фишер, тоже знаменитый, но американский альпинист, набирал коммерческую группу для восхождения на Эверест. Дело продвигалось с трудом, но все же продвигалось. Он совсем случайно узнал, что Букреев сейчас без работы и поставил себе цель уговорить его пойти с ними. Впрочем, уговаривать Анатолия долго не пришлось, ему были нужны деньги, работа была знакомой и любимой, а то, что тащить в гору придется дилетантов, то и с этим можно справиться. К тому же, дилетанты эти оказались вполне приличными и приятными людьми. Букрееву было поручено многое, в том числе и закупка оборудования и он взялся за дело с энтузиазмом.
При подготовке были допущены многие ошибки и многое делалось в спешке. Букреев все это видел и понимал, как мог влиял, но решающего голоса, конечно, не имел. К тому же он доверял Фишеру, они были давно знакомы и он знал Скотта как человека дела, умного и решительного. Короче, в конце концов все более-менее устаканилось, экспедиция отправилась к Эвересту. Называлась она «Горное Безумие».
Не все шло гладко, но в целом норм. Кто-то из туристов вернулся назад, кто-то чувствовал себя плохо, но все было под контролем. Акклиматизация прошла успешно и осталось только сделать последний рывок. Самый трудный и самый опасный. Букреев всю дорогу работал наравне с шерпами и каждый член экспедиции бы ему очень благодарен за его труд, но были и претензии. Ему позже вменяли, что он мало общался с клиентами, не особо вникал в их психологическое состояние и так далее. Анатолий же это своими обязанностями не считал, все его обязанности были четко определены и сформулированы, и касались только профессиональной части. Мамочкой для клиентов он не был и быть не хотел.
В палаточном лагере перед последним штурмом стояла еще одна коммерческая экспедиция, «Консультанты по приключениям», и на Эверест поднимались обе группы, по одному и тому же пути. Проблема была в том, что погода стояла так себе, Букреев и шерпы уже не верили, что восхождение возможно, но вдруг небо прояснилось и руководители приняли решение рискнуть и подъем не отменять. Это был очень большой риск.
Изможденные клиенты потянулись наверх. Анатолий Букреев и другие гиды помогали им как могли. Долго про все рассказывать, но помощь заключалась и в прокладывании перил (веревок, облегчающих подъем), и перетаскивание снаряжения, и прокладка троп, да и просто физическая помощь – помочь идти, помочь встать, помочь преодолеть расщелину.
До вершины все же многие добрались.
Дальше начинается самое важное и интересное. И если вы все-таки дочитали до этого места, то дальше читайте еще внимательнее.
По договоренности (а фактически приказу) Фишера Анатолию Букрееву теперь предстояло спуститься в лагерь, чтобы отдохнуть. Он был уже невероятно утомлен тем, что поднимал неподготовленных людей наверх и в таком уставшем состоянии был уже практически бесполезен. Кроме того, спустившихся нужно было встречать, помогать, а в случае необходимости быть готовым снова подняться наверх для оказания помощи. А для этого нужны были силы.
Это был приказ и это было самое разумное решение. Наверху оставались еще гиды и сам Скотт Фишер.
Участник «Консультантов по приключениям» господин Кракауэр впоследствии разразился обвинительными статьями и даже написал книгу по поводу этого решения. Он обвинил Букреева в том, что тот «припустил вниз со всей прыти», бросив клиентов на произвол судьбы. И даже нашел обоснование – Букреев шел без кислорода и был легко одет. По поводу одежды ложь легко развеивалась, сохранилось множество фотографий где было видно, что одет Анатолий был в самую современную экипировку. А без кислорода он поднимался всегда и так ему было удобнее, он был опытный альпинист. Тем не менее баллоны он брал, но отдал их потом нуждающимся членам экспедиции.
Наверху разразился ураган, погода испортилась мгновенно, подул очень сильный ветер. Если бы клиенты эти не задержались на вершине (а они сильно задержались, впечатленные красотами Эвереста), то шанс спастись у них бы еще был. Спуск был тяжел, они в конце концов в снежном плену заблудились. Видимость была почти нулевая. Тот, кто дошел первый, весь обмороженный и еле живой рассказал, что еще четверо умирают невдалеке, где-то там.
Тем временем с вершины вернулся еще один шерп и доложил, что Скотт Фишер умирает наверху. Один и без кислорода. Букреев попытался заставить шерпов идти к нему на помощь, но те сказали, что дело это бесполезное и опасное. Они только молились. Перед Анатолием стоял сложный выбор и он пошел спасать тех четверых, а не своего друга Скотта.
Он их нашел! И всю ночь в одиночку тащил каждого по одному в лагерь. На себе. В метель и мороз. Без кислорода. Без помощи. Он спас троих. Женщина-японка была уже мертва и это ему тоже Кракауэр потом предъявил. К слову сказать, лучшие альпинисты мира признали впоследствии эту спасательную операцию уникальной и в один голос утверждали, что ни один человек больше не способен такое совершить.
После этого, потеряв сознание, Букреев отключился на несколько часов. А очнувшись, пошел узнавать, что с Фишером. Оказалось, что шерпы все же поднялись к нему, оставили ему кислород, а самого спускать не стали. Бесполезно и смертельно опасно. Букреев пошел к нему, ведь Скотт был еще жив! Его отговаривали, но он пошел. Он дошел, но опоздал. И все, что он смог сделать, это «похоронить» друга и защитить его тело от птиц. Как дошел обратно, он не помнит, так как сил не было вообще, а видимость была не дальше протянутой руки. Плюс ветер и мороз. Минус 50, а по ощущениям гораздо ниже. Но он как-то интуитивно дошел. И выжил.
Потом его доставали журналисты и он отдувался за всех. А по-моему, так Анатолий Букреев – настоящий герой и нам нужно гордиться тем, что мы с ним родились в одной стране.
Кстати, за этот подвиг Букреев получил благодарность Сената США и право на американское гражданство.
Погиб Анатолий в 1997 году, конечно, в горах. Лавина. Тело его найдено не было.
Он был лучшим в мире одиночным скоростным восходителем, да простят меня альпинисты за корявую терминологию.
Памятная доска, установленная у подножия Анапурны, горы, которая отняла жизнь у Анатолия Букреева.
Мемориальная доска в Алма-Ате
В 2007 году на пике Пионер под Алма-Атой выше турбазы «Алматау» в день 10-й годовщины гибели Букреева альпинистской общественностью была установлена тренога с колоколом и две чугунные памятные плиты: одна именная, вторая с молитвой. Пик теперь носит имя Букреева.
«Моя огромная благодарность снова и снова Анатолию Букрееву. Без него я не был бы таким восходителем, каким являюсь. Никогда не забывайте о нём, потому что он был примером вашего экстраординарного величия» — Симоне Моро
Горы – храмы, где я исповедую мою религию
11 мая 1996 — знаковая дата для всех альпинистов. Именно тогда Эверест стал местом действия ужасной трагедии. Коммерческую экспедицию, покорявшую Джомолунгму, настигла метель, в результате чего погибло 8 человек. Анатолий Букреев, гид экспедиции, героически спас троих клиентов, но позже оценка его действий была неоднозначной. О знаменитом альпинисте по прозвищу «тигр Гималаев» и трагических событиях мая 1996 рассказывает Екатерина Астафьева.
От Урала до Гималаев
Анатолий Букреев родился в 1958 в городе Коркино в Челябинской области. Вряд ли кто-то мог предположить тогда, что он станет едва ли не самым известным альпинистом Европы и Америки, покорившим 11 гор высотой больше 8 тысяч метров. Первые небольшие экспедиции по Уральским горам Анатолий совершил в 12 лет. В студенческие годы впервые покорил четырехтысячники.
Анатолий Букреев, фото Линды Уайли
По количеству восхождений за год Букреев поставил мировой рекорд: с 17 мая 1995 по 17 мая 1996 он прошел 5 пиков. В одиночку покорил Лхоцзе, Шиша Пангму, Броуд Пик и Гашербрум II. Альпинист принципиально не использовал кислород при высотных восхождениях. В 90-х Букреев начал работать гидом-консультантом в иностранных экспедициях: как отмечали многие его знакомые, в то время это была единственная возможность заниматься альпинизмом.
Анатолий Букреев и Владимир Балыбердин при восхождении на Эверест в 1991 году
О Букрееве вспоминали как о замкнутом, но очень надежном человеке. Он был весьма разносторонним: получил диплом учителя физики и тренера по лыжам, ходил в горы и отлично играл на гитаре. Но на Вестона де Уолта, вместе с Анатолием работавшего над книгой «Восхождение», Букреев произвел тяжелое впечатление. Автор впервые встретил альпиниста уже после печально известных событий. Он пишет: «Я видел фотографии Анатолия, сделанные до трагедии на Эвересте.
Худощавый, подтянутый, с доверчивой улыбкой — таким я себе его представлял. Когда я вошел в дом, он медленно поднялся с кресла, чтобы поприветствовать меня. Я увидел усталые ввалившиеся глаза, почерневшие губы и кончик носа (следы обморожений) и взгляд, отстраненный от всего окружающего. Казалось, я видел перед собой лишь его телесную оболочку, а дух находился в другом, недоступном для меня месте». Таким его сделала та роковая экспедиция.
Анатолий Букреев в своей знаменитой яркой шапке
В 90-е годы среди иностранных туристов пользовалось популярностью за большие деньги в сопровождении опытных гидов покорять знаменитые высоты. Трагическая экспедиция «Горное безумие» стала одной из попыток коммерциализации Джомолунгмы. Ее руководителем был Скотт Фишер, опытный альпинист. Параллельно с «Горным безумием» Эверест покоряла еще одна коммерческая экспедиция «Консультанты по приключениям», которой руководил Роб Холл. По составу группы были схожи: клиенты не были новичками, но никогда не покоряли восьмитысячники.
Экспедиция «Консультанты по приключениям» в базовом лагере
Экспедициям приходилось сталкиваться с неудачами и трудностями на протяжении всего пути. С первых же дней у альпинистов начались проблемы со здоровьем, во время акклиматизационного восхождения участники заметили на одном из склонов останки альпиниста. В день восхождения дул ледяной ветер, скорость которого достигала 100 км/ч, снаряжение не успели закрепить вовремя, из-за чего постоянно возникали задержки. Экспедиция вышла из лагеря на высоте в 7900 метров в полночь и к 5.30 утра достигла высоты 8500 метров. Здесь альпинисты должны были остановиться на «балконе», месте, где кислорода почти нет и ветер такой сильный, что человек здесь долго не продержится. Однако и здесь пришлось ждать из-за неподготовленного снаряжения.
Первым вершины Джомолунгмы достиг Анатолий Букреев, за ним еще несколько человек. Но большая часть членов экспедиции не успела до 14.00, времени, когда нужно было поворачивать обратно, чтобы успеть спуститься вовремя. Тем не менее участники продолжали подниматься, а Букреев уже начал спуск и к 17.00 достиг палаток. Погода все ухудшалась, поднялась настоящая буря, которая замела все метки на пути к лагерю. Анатолий принялся упрашивать людей в палатках отправиться вместе с ним на поиски оставшихся, но безрезультатно.
Кадр из фильма «Эверест», снятого по мотивам истории мая 1996
Тогда Букреев, только что вернувшийся с восхождения, ночью, в мороз, в непроходимую метель пустился в путь, чтобы найти пропавших членов экспедиции. Совершив 3 ходки, он вытащил на себе троих: Питтман, Фокс и Мадсена. На следующий день Стюарт Хатчисон нашел еще двоих, но счел, что спасти их будет невозможно. Позже шерпы обнаружили Скотта Фишера, но его состоянии было безнадежным, и они принялись спасать еще одного участника экспедиции. Однако Букреев чуть позже все же попробовал спасти и руководителя группы, но нашел Фишера уже мертвым. Тела некоторых погибших в тот день альпинистов до сих пор остаются на Эвересте.
Американский журналист Кракауэр, принимавший участие в экспедиции, в своей книге «В разрежённом воздухе» косвенно обвинил Букреева в гибели 5 человек. Он считал, что гид не должен был оставлять клиентов на вершине, а вместе с ними ждать и лишь потом отправляться в лагерь. У Анатолия была другая точка зрения, которую он изложил в книге «Восхождение». В ней излагаются факты: успех экспедиции с самого начала был под вопросом. Записи разговоров альпинистов помогают восстановить ужасные события, показывая подвиг не только Букреева, но и других оставшихся на вершине членов экспедиции. Анатолий стал лауреатом премии Американского альпклуба имени Дэвида Соулса, которую вручают людям, спасших в горах альпинистов с риском для собственной жизни.
Декабрь 1997. Экспедиция из трех человек совершает восхождение на гималайскую гору Аннапурна, самый опасный восьмитысячник в мире. При одном из спусков альпинистов сметает лавина. Двое из троих погибают, в их числе Букреев, знаменитый «тигр Гималаев». Его подруга Линда Уайли установила у подножия горы табличку со словами, которые однажды услышала от Анатолия: «Горы не стадионы, где я удовлетворяю свои амбиции, они — храмы, где я исповедую мою религию».
Анатолий Букреев и австралиец Энди Лок на горе Аннапурна
А еще Линда написала, что «ждала 15 лет, чтобы сказать Вестону де Уолту, насколько нелегко и больно им было общаться с ним«. Но обо всем по порядку.
Как-то легендарный Райнхольд Месснер отдельно заметил, что «альпинист должен ходить соло, но он не должен быть одинок». И Анатолий Букреев не был одинок. Они встретились высоко в горах Гималаев – и были рядом все последующие годы. Она разделяла с ним не только искреннюю любовь к горам и экспедициям, но и всю горечь, непонимание и напрасные обвинения после трагической экспедиции на Эверест в 1996 году, когда Анатолий писал, что «на Западе мне после прошлогодней трагедии многое не нравится, потому что люди делают на этом большие, сумасшедшие деньги, преподнося события так, как хочется той же Америке, а не так, как это было на самом деле», переживая утрату друзей и оправдываясь в том, чего не было. Впрочем, в их жизни были как серьезные вызовы, так и самые восхитительные моменты. Линда Уайли (Linda Wylie). Врач общей практики в Нью-Мексико (США), альпинист, взошедшая на горы Эльбрус, Килиманджаро, пятитысячник Кения, Скалистые горы в Кордильерах Северной Америки, Мраморную стену и пик Хан Тенгри в Тянь Шане и др. Именно она стала одним из самых близких друзей Анатолия Букреева и подругой его жизни, с кем он провел последние годы. Благодарна Линде за то, насколько искренне она рассказала об Анатолии Букрееве, его характере, значении в мире альпинизма США, а также о своем отношении к России, горам и о многом другом.
Линда, расскажите о Вашем знакомстве с Анатолием.
В 1994 году я путешествовала в Непал и собиралась встретиться с Генри Тоддом в базовом лагере Эвереста. Генри пригласил меня взойти до Пумори выше лагеря 1, где в 1993 году погиб мой хороший друг и компаньон, доктор Грегори Гордон. Там я впервые и увидела Анатолия в чайной. Он тоже направлялся на встречу с Генри поговорить о работе гидом. Так мы познакомились на Эвересте. 
Как это повлияло на Вашу жизнь?
Анатолий был выдающимся, незаурядным человеком. Это было заметно с первого взгляда. Наши отношения развивались в течение нескольких лет. За это время он перенес не одно серьезное испытание. Я любила его и была его компаньоном, помогала с написанием его книги «Восхождение» в соавторстве с американцем Вестоном де Уолтом и с последующей ее публикацией в США. Отношения с Вестоном складывались непросто, и мне выпала роль медиатора.
В 1997 году мы вместе с Анатолием работали над организацией экспедиции индонезийских военных на Эверест. Той зимой у Анатолия возникли проблемы со здоровьем. Он перенес операцию на глаза, последующее восстановление отняло время. Мы много путешествовали, он был моим гидом на Мраморной стене и Хан Тенгри.
Что Анатолий принес в мою жизнь? Он принес мне вершину Хан Тенгри, добавил писателя в список моих достижений, обогатил мою жизнь своим чувством юмора и нежностью. Я была счастлива эти годы, несмотря на то, что наша совместная жизнь была наполнена вызовами, сменявшими друг друга постоянно. Мы очень уважали друг друга. А красота гор отражалась в нас и в нашем отношении друг к другу.
Каким был Анатолий для Вас – как человек и профессионал?
Что было самым важным для Анатолия Букреева в жизни? Каковы были его жизненные ценности?
Я думаю, что больше всего Анатолию важна была его свобода. Свобода переезда по разным странам мира, возможность действовать на мировой арене. Он никогда не говорил много о будущем или о смерти, потому что был суеверным. Думаю, это русская черта в его характере.
Тогда, в 1996 году Анатолий стал объектом резкой критики, это его возмутило. Летом того же года он потерял свою маму, что стало настолько неожиданным для него. Многие его друзья-альпинисты звонили ему со словами поддержки. Как-то оправившись от этого, он вернулся к восхождениям, осенью поднявшись на Чо Ойю и Шиша Пангму. Но по дороге в Алма-Ату Анатолий попал в автокатастрофу, нарушилось зрение, и в январе 1997 года он приехал в США на операцию. И мы совершенно не знали, восстановится ли он перед Индонезийской экспедицией на Эверест или нет.
Очень много стресса ему принесло общение с Вестоном де Уолтом, соавтором его книги «Восхождение» («The Climb»). Вестон хотел лишь заработать денег на эверестской трагедии 1996 года, для Анатолия же было важным передать историю случившегося. Толе приходилось много общаться с прессой на английском, и у него это хорошо получалось.
Линда, а каково Ваше мнение о поведении Кракауэра после трагической экспедиции на Эверест-1996?
Джон попал в экспедицию, где все пошло не так в последние часы и несколько хороших людей погибли. Джон был неадекватен, им двигала горечь и обида, он повел себя неадекватно и неправильно. Не думаю, что он ожидал, что у Анатолия появится голос и вес в Америке. Но множество людей видели, что Анатолий поступил как герой, рисковал своей жизнью, спасая людей на Южном седле Эвереста. 
Правда ли то, что Конгресс благодарил его за этот поступок, и Анатолию было предложено гражданство США?
Палата Представителей Конгресса США направила Анатолию личную благодарность за спасение людей на Эвересте, инициатором которой стал Билл Ричардсон, конгрессмен из Нью Мексико. Мы с Анатолием жили в моем доме в Нью Мексико после той экспедиции 1996 года. Также ему предложили подать заявку на американское гражданство в порядке исключительности. Но Анатолий не был заинтересован в этом. Проблем с въездом и выездом из США он никогда не имел.
Был ли признан Анатолий Букреев как выдающийся альпинист в среде американских коллег?
Да, он был хорошо известен и признан как альпинист в США и до, и после Эвереста 1996 года. Майкл Ковинтон (Michael Covington), Гален Роуэл (Galen Rowell), Эд Вистерс (Ed Viesters) и многие другие альпинисты США знали его и были впечатлены его характером, его способностями как профессионального альпиниста. Его скоростные восхождения феноменальны.
Анатолий жил какое-то время в Боулдере, хорошо отзывался об этом городе и людях. Вообще, жизнь в США изменила его как-то?
Он прожил в Боулдере несколько месяцев в 1990 году, затем в Теллуриде и Сан Франциско в 1992-м. Скалолаз и фотограф Бет Уолд (Beth Wald) познакомил его с миром американских альпинистов, где для Анатолия всегда было место для жизни и работы. Он возобновил общение с Сергеем Арсентьевым из Санкт-Петербурга и со своим другом из Казахстана, врачем. Альпинизм и работа высотным гидом оставались для Анатолия главным занятием в жизни.
А сейчас его помнят в США?
Конечно. Все, кто был знаком с ним, помнят его. Его имя вызывает огромное уважение и признание у молодых альпинистов, которые занимаются этим также серьезно.
Линда, Вы установили памятную стеллу Анатолию у подножия Аннапурны и учредили Фонд памяти Анатолию Букрееву в США. Расскажите об этом.
Да. Я установила мемориал. Нужно было место памяти, которое бы напоминало людям о нем и о том, что Аннапурна стала его последним пристанищем. Памятник помог мне как-то пережить его уход.
С кем еще Вы были знакомы из российских альпинистов?
А как Вы относитесь к России и русским, в целом?
К сожалению, политика США в мире базируется на защите своих бизнес-интересов и возможностей. Я была неприятно разочарована в нашем правительстве. Я думаю, и россиянам есть на что жаловаться. Обычный человек ни за что не отвечает и многого не знает. Пропаганда с обеих сторон вселяет страх и непонимание среди людей, и через этот страх осуществляется манипуляция ради целей меньшинства.
Мы с Анатолием были аполитичны. Мы всегда верили, что люди взаимодействуют между собой прежде всего как личности. Люди пытаются найти пути для жизни полной смысла, морали и нравственности вопреки всей коррупции и нестабильности в среде высшей власти, которая пытается управлять ими.
Каково Ваше отношение к политике США в мире?
Мое отношение к политике США изменилось. Мы причиняем страдания другим. У США нет больше морального авторитета в мире.
Насколько популярен альпинизм в Америке?
Очень популярен. Горы чисты, там нет насилия и борьбы. Чтобы достичь высот, нужно особое состояние ума, духа, нужно благородство. А также сакральность, скромность, дисциплина. Эти качества и смиряющая, возвышенная красота гор отражаются в личности большинства альпинистов. И самое важное и интересное в жизни альпинистов не то, как высоко и далеко они взбирались, а те изменения, которые порождали попытки восхождений глубоко в их характерах. Для меня это важнее всего. Я по-настоящему дома только в тех местах, где есть настоящая дикая природа, вне всякой политики и коммерции. Даже невысокие горы и природа вдохновляют. А подготовка и восхождения дают свободу и умиротворение.
Что бы Вы пожелали всем альпинистам?