упущенная выгода при краже судебная практика
Юридическое будущее время: почему сложно взыскать упущенную выгоду
Незаконное расторжение договоров, срывы поставок или сроков выполнения работ, нарушение условий об эксклюзивности в дистрибьюторском договоре, нарушение прав на интеллектуальную собственность, несоблюдение гарантий и заверений – это лишь малый перечень обстоятельств, которые могут повлечь упущенную выгоду, говорит старший юрист «Мозго и партнеры» Елена Черкасова. А по словам управляющего партнера юрфирмы «Ветров и партнеры» Виталия Ветрова, упущенная выгода чаще всего может возникать в отношениях поставки, оказания услуг, подряда и аренды. В последнем случае иск может подать арендатор, если арендодатель не передал ему помещение или чинил препятствия, или арендодатель, если его контрагент вовремя не освободил объект, рассказывает Ветров.
Хотя случаев, когда возникает упущенная выгода, может быть много, исков подается гораздо меньше. Ведь такие дела всегда относились к одним из самых сложных, объясняет партнер «Интеллект-С» Анна Шумская. Да и суды относятся к ним настороженно. Они могут опасаться недобросовестности истца, который хочет «заработать» на ответчике, что и правда возможно, говорит руководитель проектов S&K Вертикаль Елена Батура. А если вышестоящая инстанция сочтет присужденную сумму чрезмерной, она отменит решение, продолжает юрист практики разрешения споров юрфирмы Eterna Law Дмитрий Глоов. К тому же дела о взыскании упущенной выгоды не типовые, и практики по ним не так много, добавляет Ветров.
О стандарте доказывания и переменчивой практике
Такие иски непросто обосновать. По мнению Батуры, основная сложность объясняется предположительным характером подобных убытков: это неполученный доход, который бы получило лицо, если бы нарушения не было. Здесь необходимо доказать противоправность поведения ответчика, факт и размер упущенной выгоды и причинно-следственную связь между ними. А судьям нужно вникнуть в суть и особенности экономической деятельности, чтобы оценить «реальность» потенциальной выгоды, говорит партнер «Пепеляев групп» Юрий Воробьев.
До недавних пор стандарт доказывания был очень жестким: например, не всегда можно было обосновать точный размер убытков или однозначно связать нарушения с последствиями. Упростить задачу взялся Пленум Верховного суда. В 2015 году он разрешил рассчитывать убытки приблизительно и вероятно (постановление № 25 от 23 июня 2015 года), в 2016-м установил презумпцию связи нарушения и убытков, если они обычно возникают в такой ситуации (постановление № 7 от 24 марта 2016 года). Такие указания облегчили задачу доказывания, говорят несколько экспертов.
Помимо противоправности, факта вреда и связи между ними, истец должен убедить, что сделал все, чтобы получить выгоду, но единственным, кто ему помешал, стал ответчик, говорит Шумская. По ее словам, суды достаточно часто отказывают истцу по причине недоказанности полного и безоговорочного приготовления к получению прибыли.
В деле А81-2380/2014 ИП Сергей Фролов не смог взыскать с администрации Пуровского района ЯНАО 5 млн руб. задатка, который он должен был отдать несостоявшемуся арендодателю. Бизнесмен хотел сдать ему в пользование технологическую площадку, но обнаружил, что администрация сдала ее как собственник другой компании, и на недвижимость был наложен арест. Предприниматель оспорил ведомственные акты как незаконные и решил взыскать потерянные деньги. Но три инстанции отказали ему в этом. Заключение предварительного договора аренды не означает, что Фролов сделал все необходимое для получения прибыли, решили суды. Да, он успешно обжаловал акты, но не доказал, что ему в реальности невозможно было пользоваться своим имуществом.
Впрочем, постановление Пленума от 24 марта 2016 года № 7 облегчило и задачу доказывания таких приготовлений: кроме них, можно предъявлять любые другие доказательства возможности извлечь выгоду. В п. 3 постановления приводится практический пример. Если из-за задержки ремонта магазина его владелец открыл торговлю позже, чем рассчитывал, и недосчитался прибыли, он может предъявить к подрядчику требования о возмещении необоснованной выгоды. При этом он вправе ссылаться на данные о прибыли за другие периоды до или после того, как подрядчик нарушил срок. Еще это может быть переписка с контрагентами, протоколы ведения переговоров, соглашение о намерениях и и другие документы, перечисляет Батура. Именно такими доказательствами обосновал свой иск к «Ашану» «Декорт» в недавнем громком деле.
В сентябре 2017 года 10-й Арбитражный апелляционный суд «засилил» решение АС Московской области о взыскании 15 млн руб. упущенной выгоды с «Ашана» в пользу «Декорта», который хотел, но так и не смог сдать тому склад в аренду. Ретейлер несколько месяцев вел переговоры о сдаче помещения в аренду, но затем внезапно замолчал. В ответ «Декорт» взыскал с него стоимость простоя складов. В суде он предъявил протоколы переговоров, длительную переписку с ответчиком и доказательства того, что работники «Ашана» приезжали осматривать склад. Подробнее о деле читайте в публикации «Астрент, эстоппель, заверения: 5 дел, где применили новые нормы ГК».
Истцу удалось доказать все, что необходимо: и противоправность действия истца, который недобросовестно вышел из переговоров, и размер упущенной выгоды, и связь между ними. Важно, что у судов не вызвал вопросов расчет размера убытков и период взыскания (со дня, когда прежние арендаторы освободили помещения до дня, когда пришли новые после отказа «Ашана» от переговоров), комментирует Черкасова.
В целом судебная практика по взысканию упущенной выгоды очень противоречива, делится директор «Центра правового обслуживания» Анна Коняева. Исход спора будет зависеть от качества и количества доказательств того, как суд их оценит и какой применит метод расчета упущенной выгоды, рассказывает юрист.
В качестве примера Коняева приводит два спора с разным итогом. В деле А40-117531/2016 истец получил с продавца 92 400 руб. упущенной выгоды за непереданный товар, который планировал перепродать. Свои намерения он подтвердил договором с третьим лицом. В деле А56-15542/2016 компании, наоборот, не удалось отсудить 9 млн руб. у учреждения, которое не выполнило своих обязательств по посадке картофеля: засеяло меньше, чем указано в договоре, не использовало удобрения, не собрало урожай и деньги потратило нецелевым образом. Истец предоставил расчет, в котором указал урожайность картофеля за 2015 год по данным Минсельхоза, предполагаемую урожайность по результатам полевых работ, среднюю цену картофеля на рынке и предполагаемую прибыль компании. Но судам этого оказалось недостаточно. «Компания не доказала, что при обычных условиях получила бы эту прибыль и что она принимала какие-либо меры для ее получения», – согласились три инстанции.
Эти примеры могут подтверждать еще и наблюдения Ветрова о том, что, чем ниже цена иска, тем выше шансы на удовлетворение требований.
Чтобы практика по взысканию упущенной выгоды развивалась дальше, нужно облегчить стандарт доказывания причинно-следственной связи убытков в целом, полагает Глоов. Это самое сложное в делах о взыскании упущенной выгоды, ведь суды могут лишь констатировать, что связь не доказана, рассказывает юрист, приводя в пример постановление АС СЗО по делу № А56-30625/2016. Кроме того, если суды удовлетворяют требования частично, они могут скудно мотивировать свои решения, жалуется Ветров: «Иногда непонятно, по каким причинам суд уменьшил сумму, что ему понравилось или, наоборот, не понравилось в расчете, доказательствах».
Сразу несколько экспертов поддержали идею ввести единую методику или методики расчета упущенной выгоды. Сейчас ее нет, что усложняет взыскания, говорит Воробьев.
Юристы дали советы тем, кому нужно взыскать упущенную выгоду.
Как рассчитать упущенную выгоду верно?
Автор: Давид Гликштейн, менеджер юридической фирмы «Ветров и партнеры»
Ответственность за причинение вреда предполагает возмещение не только прямых убытков, но и упущенной выгоды. Подробности расчета упущенной выгоды при краже ювелирных изделий из магазина в сегодняшнем материале.
Фабула дела:
ИП Гинзбург Н. Г. обратилась в суд с иском к РОСИНКАС Банка России о взыскании упущенной выгоды в размере 3284498,53 руб. Решением арбитражного суда установлена ответственность ответчика за ненадлежащее исполнение договора об охране ценностей в магазине ювелирных украшений истца посредством пульта централизованного наблюдения.
В результате кражи истцу были причинены убытки в сумме 3922914 рублей. Указанным решением установлены основания для возложения ответственности на ответчика за причинение ущерба. Постановлениями вышестоящих судов решение было оставлено без изменения. Указанное решение имело преюдициальное значение для рассмотрения дела о взыскании суммы упущенной выгоды.
Судебный акт: решение АС Еврейской автономной области по делу № А16-1558/2017
Выводы суда:
1. По смыслу статьи 15 ГК РФ, упущенной выгодой является неполученный доход. Доход выражается в денежной сумме. Если бы право истца не было нарушено, доход на данную сумму бы не уменьшился.
2. Для взыскания упущенной выгоды необходимо доказать, что возможность получения доходов реально существовала. При этом необходимо доказать, что истец совершил необходимые и достаточные действия, направленные на получение прибыли, которую он не смог получить исключительно в связи с неправомерными действиями ответчика.
4. В своем расчете истец учитывал практику трехлетнего периода своей торговли ювелирными изделиями до дня причинения убытков. Истец представил также расчет необходимых прямых затрат на обеспечение своей деятельности
5. Как видно из расчетов истца, торговля ювелирными изделиями приносила ему доход, сопоставимый с себестоимостью товара. При этом истец учел также расчет затрат, которые он неизбежно понесет для обеспечения его деятельности (затраты на охрану, связь и интернет, коммунальные услуги и т.д.).
6. Таким образом, согласно расчетам истца, прибыль от его деятельности приносила ему практически 100% чистый доход, что изначально говорит о либо завышенных либо явно необоснованных расчетах. По результатам судебной оценочной экспертизы, упущенная выгода составляет 535249,49 руб.
Комментарии:
2) Упущенная выгода является денежной суммой, которую получил бы истец от реализации всех украденных ценностей за минусом их себестоимости. Истец должен был доказать, что вероятность реализации всех украденных ценностей реально была возможна за указанный им период, что не представлялось возможным. Об этом же говорят и выводы судебной экспертизы.
4) Позиция РОСИНКАС по делу – это яркий пример стремления ответчика усидеть на двух стульях одновременно. С одной стороны, он не признает требования и считает их необоснованными, а с другой стороны ходатайствует о проведении экспертизы на предмет определения размера упущенной выгоды и вносит на депозит суда 50% от ее стоимости.
5) Такая позиция во многом связана с тем, что представитель ответчика является его работником. Ему было необходимо, чтобы он предпринял все меры для минимизации неблагоприятных последствий от предъявленного иска. В таких случаях представители ответчиков зачастую представляют в суды отзывы с двумя взаимоисключающими позициями по иску.
6) Размер упущенной выгоды рассчитан экспертом с учетом принципа разумной достоверности. Эксперт учитывал состояние рынка ювелирных украшений и модель ведения бизнеса истца.
Взыскание упущенной выгоды: изменения в законодательстве и судебная практика
По общему правилу, убытки могут быть выражены в виде:
И если доказывание суммы реального ущерба обычно не представляет серьезных проблем, то вот с определением размера упущенной выгоды на практике нередко возникают трудности.
Вступившие в силу с 1 июня 2015 года изменения в ГК РФ призваны эту задачу участникам гражданского оборота облегчить. Законодатель четко прописал, что суд не может отказать в иске о возмещении убытков только на том основании, что размер убытков не был установлен с разумной степенью достоверности (п. 5 ст. 393 ГК РФ). Ранее такой нормы в кодексе не было.
Несмотря на то, что данное положение касается взыскания убытков в целом, внесенное изменение, по мнению юристов, рассчитано на то, чтобы упростить прежде всего взыскание упущенной выгоды.
В дальнейшем ВС РФ конкретизировал подход к рассмотрению такого рода споров. Суд указал, что расчет, представленный истцом, как правило, является приблизительным и носит вероятностный характер, и это обстоятельство само по себе не может служить основанием для отказа в иске (абз. 2 п. 14 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).
«Теперь неопределенность в размере упущенной выгоды не является безусловным основанием к отказу во взыскании упущенной выгоды. Потерпевшая сторона не должна терять возможность защитить свои интересы, если она не может с математической точностью определить ее размер», – отмечает юридический советник экспертной группы VETA Ильяс Янбаев.
Позже ВС РФ дал еще один комментарий, указав, что в обоснование размера упущенной выгоды кредитор вправе представлять не только доказательства принятия мер и приготовлений для ее получения, но и любые другие доказательства возможности ее извлечения (абз. 2 п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»; далее – Постановление № 7). В качестве примера «других доказательств» возможности извлечения упущенной выгоды Ильяс Янбаев называет предварительный договор, а также переписку с контрагентом, в том числе по электронной почте. Главное, чтобы в этой переписке явно прослеживалось намерение сторон к исполнению в будущем определенного обязательства. Заверить электронную переписку можно разными способами, например, посредством нотариального протокола или заключения эксперта (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14 сентября 2012 г. № 13АП-14232/12, постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 20 января 2010 г. № КГ-А40/14271-09). Кроме того, советует эксперт, истцам желательно обращаться за помощью к экспертам для проведения расчетов и определения достоверности того или иного размера упущенной выгоды.
Однако ВС РФ дал только общий ориентир – нижестоящие суды могут толковать норму закона по-своему. И на данный момент практика действительно несколько противоречива.
Судебная практика по рассмотрению споров о взыскании упущенной выгоды
Рассмотрим разницу в подходах судей к вопросу об упущенной выгоде на примере нескольких судебных споров.
О том, при наличии каких оснований возмещение убытков может быть возложено на должника, узнайте из материала «Убытки, подлежащие возмещению в случае нарушения обязательства» в «Энциклопедии решений. Договоры и иные сделки» интернет-версии системы ГАРАНТ.
Получите бесплатный
доступ на 3 дня!
В первом случае общество и компания заключили соглашение сроком на пять лет. По условиям этого соглашения компания была обязана по заявке общества поставлять ему фармпродукт, а общество, в свою очередь, должно было хранить его, продвигать и продавать на территории России, в том числе участвуя в аукционах на право заключения государственных контрактов на поставку фармацевтического продукта. В течение нескольких лет стороны исполняли взятые на себя обязательства. Через три года после заключения соглашения общество направило компании заявку на поставку товара для участия в предстоящем аукционе. Однако компания свое обязательство по соглашению не исполнила и на запрос не ответила. В итоге заявку на участие в аукционе пришлось отозвать, и его победителем стала дочерняя фирма компании. Это стало основанием для обращения общества в ФАС России, которая, подтвердив факт нарушения, выдала компании предписание (п. 5 ч. 1 ст. 10 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции»). После этого общество обратилось в суд с иском о взыскании упущенной выгоды, то есть тех денег, которые оно могло бы получить при заключении госконтракта, если бы компания не нарушила обязательство по предоставлению фармпродукта.
Во втором случае кинокомпания заключила с департаментом СМИ и рекламы соглашение. Согласно ему департамент обязывался предоставить компании право на использование телефильмов, созданных в рамках городских целевых программ. По согласованным телефильмам стороны добросовестно исполняли свои обязательства. Однако позже выяснилось, что в нарушение указанных условий соглашения департамент не передал кинокомпании права на 15 новых телефильмов. Это стало основанием для обращения истца в суд с иском о взыскании с ответчика упущенной выгоды в виде неполученных доходов от реализации исключительных прав на использование указанных телефильмов.
Таким образом, в обоих спорах речь шла о рамочных договорах (соглашениях о сотрудничестве), а также о нарушении ответчиками своих обязательств по этим соглашениям. Но несмотря на определенное сходство рассматриваемых ситуаций, вердикты ВС РФ оказались диаметрально противоположными.
По первому спору ВС РФ полностью удовлетворил заявленные обществом требования (Определение ВС РФ от 7 декабря 2015 г. № 305-ЭС15-4533). Размер убытков истец обосновал тем, что если бы его право не было нарушено, он в соответствии с ранее заключенными соглашениями мог бы получить прибыль в размере не менее 16,5% от суммы заключенного с «дочкой» ответчика госконтракта. Суд счел эту сумму обоснованной.
А вот по второму спору Суд посчитал, что данного оценщиком заключения, основанного на информации о доходах истца от использования других телефильмов, недостаточно для того, чтобы достоверно определить размер упущенной выгоды. ВС РФ отметил, что отчет эксперта не содержит указаний на документы, подтверждающие создание истцом реальных условий для получения доходов в заявленном размере (Определение ВС РФ от 24 февраля 2016 г. по делу № 305-ЭС15-9673). Более того, в данном определении Суда есть фраза о том, что представленное истцом соглашение о передаче ему ответчиком прав на 15 телефильмов путем заключения в будущем лицензионного договора не является документом, подтверждающим «неизбежность получения обществом дохода и совершение им необходимых приготовлений». И в этом прослеживается некоторая несогласованность с позицией ВС РФ, изложенной в Постановлении № 7, где речь шла не о неизбежности, а именно о возможности извлечения упущенной выгоды.
Тем не менее, пожалуй, единственным существенным отличием между этими делами является наличие грубого нарушения антимонопольного закона со стороны ответчика в первом случае. Однако старший юрист ООО «Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья» Дмитрий Смольников склонен считать, что именно это во многом и определило исход дела в пользу истца.
Подобное расхождение в подходах наблюдается и в актах судов нижестоящих инстанций. Например, по делу о досрочном расторжении договора в связи с нарушением сроков выполнения работ суд иск удовлетворил. Истец заключил с ответчиком договор, согласно которому последний обязался произвести работы по изготовлению и установке рекламных конструкций. В срок работа выполнена не была, поэтому заказчик досрочно расторгнул договор и обратился сначала с претензией к исполнителю, а затем и в суд с требованием взыскать с него неотработанный аванс, штраф за просрочку исполнения обязательства, а также возместить понесенные убытки. Действуя добросовестно, истец систематически производил плату администрации округа за размещение рекламных конструкций на территории округа. Поэтому размер упущенной выгоды истец рассчитал исходя из оплаты права на размещение конструкций и стоимости ежеквартального платежа по каждой из них. Суд отметил, что истец, являющийся коммерческой организацией, рассчитывал путем размещения рекламных конструкций привлечь потенциальных клиентов с целью получения прибыли и, следовательно, покрыть понесенные расходы. А поскольку ответчик свои обязательства нарушил, эта цель достигнута не была. В связи с этим суд признал наличие причинно-следственной связи между неисполнением ответчиком своих обязательств по договору и наличием у истца убытков и взыскал требуемую истцом сумму в полном объеме (решение Арбитражного суда Московской области от 27 июля 2016 г. по делу № А41-57142/15).
А вот истцу, который не смог осуществлять свою деятельность в связи с тем, что ему неправомерно было отказано в аккредитации на проведение техосмотра автомобилей, во взыскании упущенной выгоды было отказано. В данном случае суд подобной причинно-следственной связи не усмотрел. Более того, в решении было отмечено, что представленный истцом расчет возможного дохода за девять месяцев от размера полученного дохода за тот же период в 2013 году не является допустимым реальным доказательством возникновения заявленных убытков (постановление Арбитражного суда Московского округа от 27 июля 2016 г. по делу № А40-171174/2015).
Интересный спор, касающийся причинно-следственной связи между действиями ответчика и возникновением убытков, привел в одном из своих обзоров ВС РФ.
Права истца были нарушены распространением о нем недостоверной информации. Однако пострадала не только его деловая репутация. Впоследствии у него стали падать продажи. Обратившись в суд с требованием взыскать с ответчика упущенную выгоду, истец ссылался на падение финансовых показателей по данным бухгалтерского баланса. Доказывая размер упущенной выгоды, истец провел экспертную оценку, и оценщики подтвердили, что в период, когда со стороны ответчика было допущено нарушение, финансовые показатели истца начали падать. Причем падение это было не характерно для рынка – у конкурентов подобный спад не наблюдался. Суд счел эти доводы обоснованными и удовлетворил иск в полном объеме (п. 19 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утв. Президиумом ВС РФ 16 марта 2016 г.).
Приведенная судебная практика, с одной стороны, действительно демонстрирует различия в подходах судов к разрешению подобного рода споров. Но с другой стороны, ориентируясь на такие примеры, потенциальные истцы могут сформировать тактику своего поведения в суде. Ведь чем более четко доказано наличие причинно-следственной связи между нарушением ответчиком своего обязательства и возникшими у истца убытками и чем более обстоятельно составлен расчет суммы упущенной выгоды, тем больше у истца шансов на удовлетворение требований. «В судебной практике никто не снимает с потерпевшей стороны, которая требует взыскания упущенной выгоды, обязанности доказать тот факт, что она приняла все необходимые меры для получения упущенной выгоды», – добавляет Ильяс Янбаев.
Стало ли взыскание упущенной выгоды более популярным способом защиты?
Несмотря на внесенные в ГК РФ изменения и разъяснения ВС РФ, истцы по прежнему редко обращаются к взысканию упущенной выгоды и убытков в целом. «Когда вносились изменения в норму о взыскании убытков, разработчики указывали на то, что основная задача, на решение которой направлены эти изменения, – сделать так, чтобы меньше взыскивали неустойку и больше взыскивали именно убытки. Неустойку взыскать проще, но это совершенно сводит на нет такой универсальный способ защиты как взыскание убытков», – отмечает Дмитрий Смольников. Напомним, по общему правилу убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой. При этом законом или договором могут быть предусмотрены случаи, когда взыскивается только неустойка, когда взыскиваются и неустойка и убытки и когда кредитор сам выбирает, взыскивать ему неустойку или убытки (п. 1 ст. 394 ГК РФ). Выбирая между ними, стороны договора предпочитают именно неустойку – ее фиксированный размер, который легко подтвердить в суде, делает этот инструмент более востребованным.
Так, по словам Смольникова, в 2015 году из более чем 1,5 млн рассмотренных арбитражными судами споров только 30 тыс. касались взыскания убытков, тогда как исков о взыскании неустойки было 139 тыс.
Вместе с тем, если сравнить эти показатели с данными за 2014 год, то эксперты отмечают позитивный рост – в позапрошлом году количество исков о взыскании убытков составляло 24,5 тыс.
Таким образом, изменения в законодательстве создали хороший задел для развития института упущенной выгоды. Некоторая положительная динамика заметна уже сейчас, а устранение существующих противоречий в судебных актах, по мнению специалистов, лишь вопрос времени и развития правоприменительной практики.
О взыскании убытков (ущерба и упущенной выгоды) и компенсации морального вреда
УИД: 46RS0031-01-2020-001800-21 №2-1134/16-2020
РЕШЕНИЕ ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
31 августа 2020 г. г. Курск
представителя третьего лица УМВД России по Курской области Н., представителя третьих лиц УФК России по Курской области и Минфина РФ З.,
третьего лица В., при секретаре Батурцевой А.А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Д. и ДА. к Н. и РФ в лице Министерства внутренних дел РФ за счет казны РФ о взыскании убытков (ущерба и упущенной выгоды) и компенсации морального вреда,
Истец Д. обратился в суд с иском к ответчикам Н., УМВД России по Курской области и УФК по Курской области о взыскании убытков (ущерба и упущенной выгоды) и компенсации морального вреда указывая, что решением Промышленного районного суда г. Курска от 30.06.2019 г. по делу № 2-939/8-19 г. удовлетворены исковые требования Д. к Н. об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Н. обязан передать Д. автомобиль марки «КАМАЗ 65115» 2008 года выпуска, желтого цвета. Вышеуказанное решение обжаловано не было и вступило в законную силу 09.09.2019 г.
Н. умышленно похитил вышеуказанный автомобиль, распорядился им по своему усмотрению, и использовал его в своей собственной предпринимательской деятельности по перевозке грузов с извлечением дохода от данной деятельности.
06.01.2016 г. оперуполномоченный ОБиПК УМВД России по г. Курску произвел выемку на территории ФГУП АПК Воскресенский в целях изъятия автомобиля марки «КАМАЗ 65115».
В 2015 году до 22 июня в течении 14 дней, и в период с 01.01.2016 г. по 12.09.2019 г. Д. автомобиль по вине ответчика не использовался.
Имущественный вред причиненный Д. совершенным преступлением и сопряженными с ними фактическими обстоятельствами мог быть минимизирован и значительно уменьшен. Однако УМВД России по Курской области не совершило ожидаемых от него действий по своевременному возврату имущества собственнику, то есть Д., а соответственно несет ответственность за свое бездействие наравне с Н.
В виду того, что ответчик лишил истца, как собственника, возможности пользоваться, своим имуществом по своему усмотрению, извлекать доход, обеспечивать семью, и исполнять надлежаще кредитные обязательства, то Н. причинил Д. значительный материальный ущерб и моральный вред.
Так, Д. имеет профессиональный навык: управление большегрузным автомобилем, а в связи с тем, что его автомобиль стал предметом преступления третьих лиц,
при непосредственном участии в данной преступной схеме ответчика, то не смог исполнять обязанности по кредитному договору № 03 от 17.10.2014 г. Кредитор Д. обратился с иском в суд и взыскал солидарно задолженность в размере 1 593 757 руб. 76 коп.
С 2016 г. по 2019 г. Д. причинен прямой действительный ущерб в виде упущенной выгоды, который составил 12 515 904 руб.
Просит взыскать с Н. и УМВД России по Курской области через УФК по Курской области в пользу Д. 12 515 904 руб. причиненные убытки (упущенную выгоду), прямой действительный ущерб по кредитному обязательству в размере 1 593 757 руб. 76 коп., и компенсацию морального вреда в размере 150 000,00 руб.
Расходы по государственной пошлине возложить на ответчиков пропорционально размеру удовлетворенных требований т.к. истец от уплаты государственной пошлины освобожден.
Определением Промышленного районного суда г. Курска от 04.07.2020 года для участия в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на стороне ответчика, привлечены Б., В., С. и С.
Определением Промышленного районного суда г. Курска от 14.07.2020 года ответчик УФК по Курской области заменен на Министерство финансов РФ, в качестве соответчика привлечена РФ в лице Министерства финансов РФ, Д. допущена для участия в деле в качестве соистца, УФК по Курской области привлечено для участия в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на стороне ответчика.
Определением Промышленного районного суда г. Курска от 18.08.2020 года ответчики УМВД РФ по Курской области, Министерство финансов РФ и РФ в лице Министерства финансов РФ заменены на надлежащего ответчика РФ в лице Министерства внутренних дел РФ за счет казны РФ, Министерство финансов РФ и УМВД РФ по Курской области привлечены для участия в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на стороне ответчика.
Ответчик Н., представитель третьего лица УМВД России по Курской области Н., представитель третьих лиц УФК России по Курской области и Минфина РФ З., третье лицо В. судебном заседании просили в удовлетворении исковых требований отказать, поскольку не доказано причинение убытков.
Представитель ответчика РФ в лице МВД РФ, третьи лица Б., С., С. в судебное заседание не явились, о месте и времени судебного разбирательства извещены надлежащим образом.
Выслушав объяснения участников процесса, изучив материалы дела в их совокупности, суд находит исковое заявление не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.
Из статьи 15 Гражданского кодекса РФ следует, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.
В соответствии со статьей 16 Гражданского кодекса РФ, убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе, издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием.
Согласно пункту 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 ГК РФ.
В силу статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Необходимыми условиями применения гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков в соответствии со статьей 1070 ГК РФ являются наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между незаконными действиями (бездействием) и возникшими негативными последствиями.
Как установлено судом и следует из материалов дела, в рамках расследования уголовного дела N 1, возбужденного СУ УМВД России по г. Курску, 22.06.2015 года был проведен осмотр места происшествия и изъят автомобиль КАМАЗ. 08.07.2015 года указанное транспортное средства передано Д., что подтверждается его распиской.
05.01.2016 года была проведена выемка на территории ФГУП АПК «Воскресенский», расположенном по адресу Московская обл., п. Воскресенское, автомобиля КАМАЗ. 05.02.2016 года указанный автомобиль признан вещественным доказательством и передан на ответственное хранение Н. 07.02.2016 года Н. получил автомобиль КАМАЗ, что подтверждается распиской.
Истец обращался в правоохранительные органы с целью возврата спорного имущества, но ему было отказано в этом, что подтверждается постановлениями о полном отказе в удовлетворении ходатайства от 31.01.2016 года (ст. следователь С.), от 08.04.2016 года (ст. следователь С.), 05.06.2017 года (следователь С.), от 28.02.2018 года (ст. следователь В.).
Постановлением Ленинского районного суда г. Курска от 21.06.2017 года действия следователя С. по изъятию автомобиля и действия следователя С. при вынесении постановления об отказе в удовлетворении ходатайства о возврате имущества признаны не противоречащими нормам УПК. в удовлетворении жалобы Д. о признании незаконными действий ст. следователя СУ УМВД России по г. Курску С., выразившихся в изъятии автомобиля КАМАЗ и передаче его Н. и отказ следователя СУ УМВД России по г. Курску С. в удовлетворении ходатайства о передаче вышеуказанного автомобиля на ответственное хранение до окончания рассмотрения дела оставлена без удовлетворения. Указанное постановление суда вступило в законную силу 15.08.2017 года.
Приговором Промышленного районного суда г. Курска от 11.10.2018 года вещественное доказательство по делу автомобиль «КАМАЗ 65115», находящийся на ответственном хранении у потерпевшего Небогатых А.И. оставлен ему же до разрешения в порядке гражданского судопроизводства вопроса о принадлежности указанного выше автомобиля.
Решением Промышленного районного суда г. Курска от 30.07.2019 года на Н. возложена обязанность передать Д. автомобиль Камаз. Указанным решением суда установлено, что истец Д. доказал свое право собственности на указанный автомобиль. Решение суда обжаловано не было и вступило в законную силу 09.09.2019 года.
Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, содержащимися в Постановлении N 6/8 от 01.07.1996 г. «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», суд приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для привлечения ответчика РФ в лице МВД РФ к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения материального ущерба и убытков (упущенной выгоды), поскольку истцом не доказан факт причинения убытков в результате незаконных действий (бездействия) должностных лиц органов внутренних дел.
При этом судом принято во внимание, что истцом в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ не представлено никаких доказательств незаконности действий сотрудников полиции, и их связи с якобы причиненным вредом.
В данном случае действия сотрудников органов внутренних дел по изъятию автомобиля и передаче его на ответственное хранение потерпевшему были судом признаны законными.
Поскольку в суде не установлено совершение незаконных действий сотрудниками полиции, исковое требование о взыскании убытков (прямого ущерба и упущенной выгоды) с РФ в лице Министерства внутренних дел РФ за счет казны РФ не подлежит удовлетворению.
Поскольку автомобиль Камаз был передан на ответственное хранение Н. на основании постановления о признании вещественными доказательствами и приобщении к уголовному делу от 05.02.2016 года, вынесенном в рамках предварительного следствия, он находился у него на законном основании.
Согласно пункту 3 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный правомерными действиями, подлежит возмещению в случаях, предусмотренных законом.
Возникновение убытков возможно из правомерных, отвечающих требованиям закона действий, но только в случае, прямо указанном в законе.
Законом не предусмотрено возникновение гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков из данных действий.
Ненадлежащее исполненного ответчиком гражданско-правового обязательства, вытекающего из гражданских правоотношений, перед истцами, либо деликта, совершенного ответчиком Н., которые повлекли умаление имущественных прав истцов, в такой ситуации судом не определено. Его противоправного поведения, находящегося в причинно- следственной связи с нарушением имущественных прав истца, по материалам дела не установлено.
При таком положении, оснований для возложения на ответчика обязанности по возмещению истцам убытков у суда не имеется.
Согласно п. 2 ст. 15 ГК РФ, под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждения его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
В пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 «О применении судами положений раздела I части первой Гражданского
кодекса Российской Федерации» разъяснено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (п. 2 1
Для привлечения лица к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания упущенной выгоды необходимо установить наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между этими элементами, а также в установленных законом случаях вину причинителя вреда.
Кроме того, согласно пункту 4 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления.
В соответствии со статьей 393 Гражданского кодекса Российской Федерации применительно к убыткам в форме упущенной выгоды лицо, требующее возмещения убытков должно доказать, что возможность получения прибыли существовала реально, а не в качестве субъективного представления данного лица.
Лицо, взыскивающее упущенную выгоду, должно подтвердить совершение им конкретных действий, направленных на извлечение доходов, которые не были получены только в связи с допущенным должником нарушением, являющимся единственным [
препятствием, не позволившим получить доход. [
Таким образом, обращаясь с требованием о взыскании упущенной выгоды, лицо обязано доказать размер причиненных убытков а также то, что оно могло и должно было получить определенные доходы, и только неправомерные действия ответчика стали единственной причиной, лишившей его возможности получить их.
Истцом в подтверждение требования о взыскании упущенной выгоды, представлен I
договор подряда от 20.04.2017 года с актом выполненных работ от 21.04.2017 года, заключенный с индивидуальным предпринимателем Дубининой Н.В. в отношении автомобиля Камаз 65115. Указанный договор заключен в отношении иного транспортного средства и не имеет отношения к предмету судебного разбирательства. Использование одного транспортного средства не подтверждает возможность использования другого транспортного средства на тех же условиях.
Истцом в подтверждение требования о взыскании упущенной выгоды, представлен договор поставки товара № 5 от 12.05.2017 года, заключенный с индивидуальным предпринимателем Дубининой Н.В. Наличие другого транспортного средства Камаз 65115, предусмотренного в договоре подряда от 20.04.2017 года, не подтверждает необходимость использования спорного транспортного средства.
В суд представлена информация за подписью М. с печатью ООО «Курский Завод Строительного Керамзита» и информация, удостоверенная подписью неизвестного лица с печатью ООО «Гарантстрой», которые фактически являются объяснениями по делу, данными в письменной форме вне судебного заседания. Однако такой вид доказательства ГПК РФ не предусматривает. При этом показания свидетелей, в том числе и свидетелей З. и Г., не являются допустимыми доказательствами в силу положений ст. 162 ГК РФ. То есть ни одного допустимого письменного доказательства работы с использованием грузового автомобиля Камаз за спорный период или период, ему предшествующий, в суд не было представлено.
ООО «ФАСКО» на застрахованное лицо Д. 23.11.1974 года рождения сведения отсутствуют. С учетом положений п. 1 ст. 7 Федерального закона от 24.07.2009 N 212-ФЗ «О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского
страхования» отсутствие сведений Пенсионном фонде РФ подтверждает отсутствие трудовых и гражданско-правовых договоров, заключенных с указанными юридическими лицами.
Довод истцов о том, что договоры были изъяты при осмотре места происшествия, судом отвергается, поскольку при осмотре места происшествия 22.06.2015 года был изъят только договор № 0075 от 24.09.20 г., то есть договор купли-продажи транспортного средства КАМАЗ. Кроме того в ходе предварительного следствия Д. пояснял, что договоры аренды автомобиля КАМАЗ с ним никто не заключал, о чем указано в приговоре Промышленного районного суда г. Курска от 11.10.2018 года в отношении Д.
Суммы, неоплаченные по кредитному договору № 03 от 17.10.2014 года не являются убытками по смыслу ст. 15 ГК РФ. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждения его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Вместе с тем при возврате суммы основного долга и процентов за пользование кредитом истец не производит восстановление своего нарушенного права, указанные суммы не относится также и к неполученным доходам.
Затраты на уплату процентов за пользование кредитом являются обязательствами истца Д. перед банком и не могут быть признаны убытками, необходимость компенсации которых возможно возложить на ответчиков. Поскольку Д. как заемщик отвечает перед банком за надлежащее исполнение обязательства, неустойку или денежную сумму, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, обязан оплачивать только Д.
Кредитный договор № 03 от 17.10.2014 года заключен на срок по 17.10.2019 года. Спорное транспортное средство было возвращено истцу по решению суда 30.07.2019 года. Истцы не лишены возможности передать заложенное банку транспортное средство в счет погашения задолженности по кредитному договору.
Довод истца о том, что отсутствие спорного транспортного средства не позволило ему исполнить свои обязательства по кредитному договору, судом отвергается, поскольку доказательства наличия причинно-следственной связи между этими обстоятельствами в суд не представлены. Отсутствие транспортного средства не освобождает от исполнения обязанности по кредитному договору. Кроме того, как уже было указано выше, доказательства возможного получения дохода с использование автомобиля Камаз, в суд также не были представлены. В связи с чем отсутствуют основания для взыскания с ответчиков пени по кредитному договору.
В связи с изложенным исковое требование о взыскании ущерба по кредитному обязательству в размере 1593757 руб. 76 коп. не подлежит удовлетворению.
Поскольку исковая давность применяется только по заявлению сторон в споре, каковыми являются истец и ответчик, заявление о пропуске срока исковой давности, сделанное третьим лицом, не является основанием для применения судом исковой давности, если соответствующее заявление не сделано стороной по спору.
В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие Е материальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Истцом заявлены требования о компенсации морального вреда, связанного с имущественными правоотношениями, в связи с чем правовых оснований для компенсации д морального вреда у суда не имеется.
В силу ст. 98 ГПК РФ расходы истца на оплату госпошлины взысканию с ответчиков не подлежат, поскольку в удовлетворении иска отказано. На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198 ГПК РФ,
Решение может быть обжаловано в Курский областной суд через Промышленный районный суд г. Курска в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения, с которым стороны могут ознакомиться 04.09.2020 г.