что представляет собой топонимия пространства

ПРОСТРАНСТВЕННАЯ ТОПОНИМИЯ

Для отличия арабы называют город Триполи в Ливии Трабулус-эс-Гарб («Триполи Западный»), а город Триполи в Ливане – Трабулус-эс-Шарк («Триполи Восточный»). Название мыса Трафальгар, вошедшего в историю как место славной победы английского флота под командованием адмирала Нельсона над франко-испанской флотилией, также имеет пространственное значение: арабское Траф-эль-Гарб – «западный конец».

Существует интересный вариант объяснения столицы южно-американского государства Уругвай – города Монтевидео. Дело в том, что средневековые испанские картографы нередко обозначали открытые в новых землях горы римскими цифрами с указанием направления на гору. Исходя из этого. Открытая в 1520 г. Ф. Магелланом в бухте Ла-Платы гора могла подписываться MONTE VI DE O. Это обозначало: monte – по-испански «гора», VI – латинская цифра 6, de – предлог, О – сокращение от испанского oriente (восток) или occidente («запад»). Таким образом, название, которое стали читать буквально, первоначально обозначало «шестую гору к востоку (или к западу)».

Географическое положение в полной мере отразилось в названии Средиземного моря. Этот топоним, получивший окончательное признание только в раннем средневековье, четко отражает расположение моря «среди земель».

В топонимии Кыргызстана и Казахстана встречаются географические термины-ориентиры кунгей и терскей (хребты Кунгей-Алатоо, Терскей-Алатоо.) Кунгей – это южный склон горы, обращенный к солнцу, солнечная сторона, а терскей – теневая, северная сторона горы.

Некоторые исследователи с пространственной ориентировкой связывают топоним Русь. Полагают, что это слово зародилось на юге, в причерноморских степях у различных кочевых народов. Доказывая данную точку зрения, академик О. Н. Трубачев отмечал: « В некоторых языках заметно до сих пор обыкновение звать запад белой, светлой стороной (свет солнца дольше держится на западе). В первые века нашей эры Северное Причерноморье было западом для многих кочевников, двинувшихся в великое переселение с востока. Белый Берег, Белобережье, Рос – так обозначалось это на разных языках общавшихся между собою племен этого района. Здесь, по-видимому, и зародилось название Русь – «Белая сторона» с забытым уже значением».

Определения Белая, Червоная, Черная со словом Русь также могли иметь изначально пространственное значение. Кочевые народы иранского, тюркского, смешанного и иного происхождения также определяли север черным цветом, юг – красным, восток – голубым (или желтым). Известно, что Червонной Русью называли юго-западные земли Киевской Руси, Черной – северо-запад современной Беларуси в пределах Гродненщины (землю покоренных ятвягов). Топоним Белая Русь изменял свое положение, но относился к западным землям и окончательно закрепился за современной территорией в позднем средневековье.

Своя система пространственной ориентировки была у древних жителей Аравийского полуострова. Она была направлена на восток, который считался передней стороной: если в Мекке у священного для мусульман камня Каабы стать лицом на восток, то запад будет сзади, юг – справа, север – слева. Таким образом, возникли названия Йемен и второе наименование Сирии – Эш-Шам (или Шамия). Топоним Йемен означает «правый», а Эш-Шам – «левый».

Схожая система ориентации (на восток) применялась и в Древней Индии. Отсюда и появление географического названия плоскогорья Декан – от санскритского Дакшина-Пантх – «правая (т.е. южная) дорога»: если стать лицом на восток юг будет справа.

Ориентационная сущность характерна для топонимии Океании. Так, названия архипелагов Тонга и Фиджи – две взаимосвязанные пары пространственных топонимов. В языке фиджийцев слово тонга означало «западный ветер, запад». Это название указывало на направление ветра, благодаря которому мореходы-фиджийцы могли достичь архипелага Тонга. Топоним Фиджи происходит от слова фиджи из языка жителей островов Тонга, что значит «восточный ветер». И хотя Фиджи лежат к западу от Тонга, топоним указывает на правление ветров, которые помогали тонгайским мореходам достигать своих западных соседей.

Пространственный смысл лежит в основе наименования большинства континентов, о чем будет сказано далее. Таким образом, географические названия, отражающие пространственное размещение объектов, широко распространены на Земле. Многие из них широко известны и вошли в употребление с древнейших времен.

Источник

Что такое топонимы и топонимика

Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru.

Имена городов и рек, необычные названия, разбросанные на карте, — оказывается, их значением и происхождением называется отдельная наука – топонимика.

Именно она может дать ответ на вопрос, что такое топоним, а также рассказать, кто, для чего и почему его придумывает.

Топоним — это.

Топоним — это название географического объекта (реки, пустыни, горы, города, деревни, села и др.), официально зафиксированное в документах и закреплённое временем.

Изучением топонимов занимается топонимика – одна из разновидностей более обширной области языкознания – ономастики.

Мы подразумеваем под словом «топоним», что это такое устойчивое историко-культурное поименование, характерное для той или иной местности.

Чтобы понять связь между топонимикой и ономастикой, имеет смысл сравнить дословный перевод терминов. Слово «ономастика» происходит от греч. onoma (имя). Эта наука изучает значение и происхождение всех имён собственных (имён, фамилий, прозвищ, любых именных наречений).

Топонимика – это наука исключительно о географических названиях, их истории, возникновении, развитии и современном состоянии. Ключевым здесь является слово «топос» — место.

Проще говоря, предметом ономастики может быть имя Пётр, а вот слово «Санкт-Петербург» будет изучать уже топонимика.

Виды и примеры топонимов

Поскольку географические объекты весьма разнообразны, их названия принято обозначать по-разному. Выделяют следующие виды топонимов:

Все эти топонимы – примеры того, что любой объект окружающего пространства несёт в своём названии информацию о лице или событии, с которым связано то или иное место.

Какие секреты хранят топонимы

Мы узнали, что такое топонимика. Теперь на конкретных примерах убедимся, рассмотрев каждый топоним, что это удобный способ познания прошлого.

Если взять в руки дореволюционную карту любого русского города, в глаза бросится обилие названий, образованных от церковных праздников, имён святых: Христорождественская площадь, улица Покровская, Александринский приют.

На их месте возникли идеологически окрашенные названия ХХ столетия: улицы Советская и Интернациональная, площади Ленина и Кирова, театры имени Луначарского.

Смена топонимов ярко иллюстрирует изменения в общественной жизни, вектор государственной политики.

Много информации несут в себе гидронимы. Как правило, имена рек и озёр возникают в ту эпоху, когда их берега заселяет человек. Благодаря этому, мы можем проследить ареалы распространения тех или иных славянских и финно-угорских племён по современной территории России.

Например, слово «Ока» переводится с финского как «река». Название «Тарбеево» (деревня в Московской области) происходит от финского tarbe («нужда», «потребность»). Река Кариан в Тамбовской области взяла своё имя от тюркского корня «кара» («тёмный, чёрный»).

Название легендарного озера Селигер тоже, вероятнее всего, пришло из финского языка и переводится как «прозрачное озеро». Всё просто. А звучит так, как будто это имя какого-нибудь сказочного героя!

Названия многих сёл и деревень представляют собой антопонимы, то есть они образованы от имён и фамилий своих владельцев.

Многочисленные Марьевки, Борисовки, Гавриловки и Васильевки, населённые пункты с названиями Голицыно, Варатыновка, Шереметьево или Кирсаново напоминают о землевладельцах, некогда получивших эти места в личное распоряжение.

Например, если родовое гнездо располагалось в имении Столыпино, со временем рядом могли возникнуть поселения с названиями Никитино, Александровка, Софьино, Натальино. Помещик выделял земельные угодья своим детям и, недолго думая, давал им имена наследников.

Вместо заключения

Теперь вы знаете, для чего нужна топонимика, что это может рассказать о людях, населявших нашу землю в прошлом, чем гидроним отличается от оронима.

Осталось только вооружиться топонимическими словарями и ближе познакомиться с историей тех мест, в которых вам довелось жить.

Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru

Эта статья относится к рубрикам:

Комментарии и отзывы (1)

Источник

Что представляет собой топонимия пространства

Изучение картины мира русского человека в единстве сознательного и бессознательного, во взаимосвязанности языка и образа мышления является основной задачей современных лингвистов. «Мировидение» человека постоянно изменяется по мере его интеллектуального и физического развития, в процессе его социализации, «трудно требовать единства и гармонии воззрений от человека, который, с одной стороны, кровно связан со своей эпохой, а в то же время многое заимствует из всевозможных источников прежних эпох для своей «картины мира», и жизненные установки которого складываются под влиянием самых разнообразных условий» [3: 6].

Языковая картина мира представляет собой совокупность разных языковых картин мира внутри одного языка (язык фольклора, диалекта, городское просторечие, лексика топонимических систем, фразеологическая картина мира и др.). «Иногда различия между разными языковыми картинами мира внутри одного языка оказываются больше, чем межъязыковые различия» [10: 15]. Вполне оправданной, на наш взгляд, является попытка лингвистического анализа топонимической системы как одного из компонентов языковой картины мира, которая является категорией лингвокультурологической и историко-этнологической. Этнический опыт и культура во многом определяются особенностями истории развития и жизни народа. Именно этнокультурная значимость топонима (его способность долгие годы сохранять и передавать через поколения релевантную информацию об историческом прошлом народов, о путях и границах их расселения, о культуре, моральных и этических ценностях, особенностях мировидения и т. п.) делает актуальным исследование топонимической картины мира [1:165,189].

Смена научной парадигмы, решение теоретических вопросов лингвистики, вопросов функционирования языковых единиц сквозь призму языковой картины мира, отражающей определенный способ видения и постижения мира через язык, осознание антропоцентризма как одного из базовых свойств языка, активизация межкультурных, межъязыковых контактов и развитие антропоцентрической лингвистики актуализировали топонимические исследования, в рамках лингвострановедения, лингвокультурологии и межкультурной коммуникации топонимы стали рассматриваться в их тесной связи с историей и культурой этноса (М.Н. Аникина, В.И. Белая, Е.Л. Березович, Н.Ж. Бирилло, В.Д. Бондалетов, Е.М. Верещагин, М.В. Горбаневский, В.Г. Костомаров, О.А. Леонович, В.П. Нерознак, В.В. Ощепкова, Г.Д. Томахин, В.Д. Черняк, А.Б. Шабанова и др.).

Формирование топонимической картины мира является актуальной задачей современной лингвистики, поскольку топоним обладает безусловной этнокультурной значимостью и интегративным статусом, а топонимическая система в вербализованном виде отражает историко-социальные, языковые и этнокультурные особенности этноса. Топоним выступает идентификатором географического объекта, при этом «само наречение преследует, в конечном счёте, описание мира, а не только обозначение всего сущего» [4: 327].

По мнению В.В. Молчановского, топоним является вместилищем знаний о стране, хранителем и трансформатором историко-культурной информации об этносе: «Национально-культурный компонент семантики топонимов отличается особой страноведческой репрезентативностью, богатством культурно-исторических ассоциаций» [5: 5]. Ономастический материал обладает огромным культуроведческим потенциалом, декларирует факт культурно-исторической ценности географического наименования.

Фоновые знания формируются в процессе культурно-исторического развития нации, в связи с чем выделяют актуальную и историческую, кратковременную и долговременную топонимическую информацию. Топонимы могут существовать на карте достаточно продолжительное время, и даже после его исчезновения они остаются актуальными на протяжении истории народа, в отличие, например, от эргонимов, «»жизнь» которых кратковременна и которые можно назвать «словесной разменной монетой»» [1: 44].

Топонимы определенного региона составляют его ономастическое пространство. С точки зрения национально-этнической и исторической специфики ономастических представлений термин «ономастическое пространство», как правило, используют в двух смыслах: 1) как общелингвистическую категорию, то есть систему ономастических единиц, служащих для специального (более конкретного, индивидуализированного) выделения предметов действительности; 2) как категорию определенного языка в тот или иной период его истории.

Ономастическое пространство всегда зависит от принадлежности человека к определенной культуре, территории и эпохе. В топонимах хранится значительная культурная информация, национальная культура этноса. Географическое наименование может появиться в результате каких-либо политических или экономических изменений в обществе, а затем продолжительное время хранить культурно-историческую информацию о своей эпохе, передавая ее последующим поколениям. В топонимах содержится информация о быте и верованиях людей, их исторических контактах, в них «закодированы» сведения о языке, культуре и истории народа.

Заключение.

Географические наименования выступают как единицы естественного языка с культурной семантикой культурного кода и выполняют функции вербализованных знаков культуры, актуализируя в сознании реципиента ассоциативные связи культурно-исторического характера. Известно, что успешная межкультурная и межъязыковая коммуникации предполагают гармоничное усвоение языковых закономерностей и необходимых фоновых знаний иноязычной культуры, знание национально-культурных особенностей народа-носителя языка.

Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта № 14-04-00185

Рецензенты:

Хисамова Г.Г., д.фил.н., профессор кафедры русской и сопоставительной филологии Башкирского государственного университета, г. Уфа;

Хайруллина Р.Х., д.фил.н., профессор кафедры русского языка Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы, г. Уфа.

Источник

Топонимия

Резюме

Топонимия как дисциплина

Сфера применения и специализации

Эпистемология топонимии

Тогда топонимия в основном сосредоточила свои исследования на этимологии географических названий; в этом контексте мы смогли установить довольно линейную эволюцию западноевропейской топонимии. Действительно, в европейских топонимах присутствует индоевропейский или докельтский субстрат ; к нему обычно приписывают все необъяснимые топонимические этимологии.

Во Франции в 1860 г. под эгидой Комитета исторических и научных работ (CTHS) был запущен проект по созданию топографических словарей кафедр. Некоторые из этих словарей находятся в свободном доступе в Интернете.

Первоначально довольно широко представленная как «заменитель археологии», воспринимавшаяся как последовательность слоев истории, топонимия постепенно пересматривалась с 1980-х годов с развитием превентивных археологических технологий и осознанием большого разнообразия языковых наследий и их значений, которые иногда сильно квалифицируют это археологическое измерение.

Топонимия как практика и как материал

Морфология

На топонимы распространяются правила написания, которые иногда бывают сложными и относительными по времени или в соответствии с языком использования.

Функция топонима

Топоним сочетает в себе две функции:

«Когда вы хотите назвать общественное место, вы сначала спрашиваете себя, какое обозначение вы хотите сделать. Другими словами, возникает вопрос о цели этой атрибуции. «

Топонимы также могут представлять собой важный территориальный ресурс (поддержка развития наследия, демократическое и воинственное стимулирование, художественное творчество).

История

Топонимия возникает из посредничества между обитаемым пространством и пространством, присвоенным обработкой земли и укоренением в обществе.

Актеры и вопросы топонимии

Личность актеров

Идентичность субъектов, вовлеченных в процесс наименования, их репрезентации и намерения является предметом многочисленных исследований. В частности, практика наименования вызывает важные юридические вопросы.

Контексты и приемы именования

Если спонтанные имена, унаследованные от социальной оккупации пространства в течение длительных периодов времени, оказываются в большинстве, существует также большое количество «навязанных» имен или, по крайней мере, ответов на стратегическое намерение. Таким образом, можно выделить несколько контекстов именования:

С этими контекстами могут быть связаны разные методы и разные политические цели:

Территориальные завоевания и миграционные перемещения

Изучение топонимии также может пролить свет на миграционные перемещения в прошлом.

Институциональные или идеологические изменения режима

Под угрозой также находятся топонимы, считающиеся оскорбительными. В микротопонимии мы переименовываем места, вызывающие боль или национальный позор.

Другие социально-политические требования могут найти выражение в топонимических мобилизациях; Таким образом, существуют движения за феминизацию названий улиц, присутствие представителей борьбы за права ЛГБТ, этнических меньшинств и т. Д.

Регионализм и национализм

Государственно-частные отношения

Топонимия также ставит под сомнение отношения между государственными и частными акторами в космосе. Проникновение частных интересов в общественное пространство материализуется посредством контрактов на присвоение имен, в которых спортивные арены носят имена частных компаний в рамках финансового спонсорства. Эти контракты могут касаться других типов мест, таких как линии общественного транспорта ( линия 2 мадридского метро, которая носит название компании Vodafone в период с 2013 по 2016 год). Некоторые частные фирмы также конкретно занимаются производством топонимов.

Территориальный маркетинг

Экономическая и политическая заинтересованность туристического сектора мотивирует поэтическую и эстетическую топонимию, основанную на более или менее подтвержденных исторических ссылках (примеры Страны катаров или названия некоторых французских региональных природных парков являются хорошими примерами).

Сочетание намерений и приемов

Топонимия как наследие

Продвижение топонимии как наследия осуществляется с помощью нескольких инструментов: публикации, топонимические прогулки, базы данных, конференции и коммуникации и т. Д.

Глобальная стандартизация и управление

Учреждения

Группа экспертов Организации Объединенных Наций по географическим названиям (GENUNG)

Наряду с GENUNG, топонимические рекомендации выдают и другие международные организации, такие как Международная гидрографическая организация по обозначению морских районов.

Национальные организации

Деятельность

Инвентарь

В различных масштабах организации проводят топонимические кадастры. Эти операции преследуют разные цели, в зависимости от того, являются ли они частью научного исследования или проекта по сохранению наследия. Они следуют строгой методологии, а затем переводятся в инструменты посредничества.

Сбор микротопонимов из устной традиции иногда затруднен из-за хрупкости свидетелей, разнообразия источников и резкости определенных контекстов.

Инвентаризационные операции, проводимые национальными властями, также позволяют идентифицировать места, требующие названия (особенно это было сделано в Алжире ).

Графика

Письмо на французском языке

Другие виды деятельности

Топонимические комиссии также могут способствовать популяризации и развитию топонимического наследия, выпуская рекомендации и поощряя его оригинальность и качество. Таким образом, Комиссия по топонимии Квебека присуждает «Coups de cœur» и «Coups de foudre» творениям географических названий года, которые, по ее мнению, наиболее вероятно подчеркнут богатство ранее существовавшего топонимического наследия.

Местные топонимы

Википедия предлагает подборку статей, касающихся топонимических практик и корпусов, связанных с данной географической областью. Эти элементы доступны через палитру внизу этой статьи.

Источник

ТОПОНИМИКА

ТОПОНИМИКА (греч. ‘место’ + ‘имя’), раздел ономастики, изучающий географические названия (топонимы), закономерности их возникновения, развития, функционирования. Совокупность топонимов (той или иной области) называется топонимией.

Топоним – это имя собственное, относящееся к любому объекту на земле, природному или созданному человеком. В зависимости от характера именуемых объектов выделяются: названия водных объектов – гидронимы (Черное море, река Сухона, ручей Колодезь); названия объектов сухопутной поверхности земли – оронимы (гора Эльбрус, Боровицкий холм, Воробьевы горы); названия подземных объектов – спелеонимы (Красная пещера); названия мелких объектов – микротопонимы (скала Парус, ручей Трех Туристов, Марьина пожня, Сенькин покос); названия населенных мест – ойконимы (город Псков, деревня Опалиха); названия внутригородских объектов – урбанонимы (проспект Вернадского, улица Волхонка, Бобров переулок, магазин «Три толстяка», кафе «Столешники», оно же «У дяди Гиляя»).

Гидронимия

– совокупность гидронимов. Дославянские названия рек России многочисленны, поскольку славянские составляют лишь относительно новый слой. Древнейшее доиндоевропейское и дофинноугорское население Центральной России было впоследствии ассимилировано индоевропейцами и финноуграми. Московская область находится в западной части Волго-Окского междуречья. Финно-угорская гидронимия представлена лишь в северо-восточной ее части и не переходит за меридиан Москвы. Балтийские гидронимы представлены там же.

В I тысячелетии н.э. древние балты контактировали с финно-угорским населением, представленным племенами меря, мурома и др. В 8–9 вв. в Волго-Окском междуречье появляются первые славянские колонисты. Но после их прихода балтийское население оставалось на своих местах. Летописи 1058 и 1147 упоминают балтийское племя «голядь» на реке Протва, в юго-западной части современной Московской области. Гидронимия балтийского типа встречается на территории всей Московской области. На юго-западе она наиболее поздняя, оставленная голядью.

Так, гидроним Волга, по всей вероятности, балтийский, ср. литовское и латышское valka ‘ручей, текущий через болото’; ‘небольшая, заросшая травой река’. Оба эти значения соответствуют образу верхнего течения Волги. Гидроним Ока может быть интерпретирован как восходящий к финскому joki ‘река’ или из балтийского akis/okis с гидронимическим значением. Гидроним Москва В.Н.Топоров сопоставляет с балтийскими словами mask-ava, mazg-uva, обозначающими топкое болотистое место. Москва-река начинается в Старковом болоте, оно же Москворецкая лужа. Русское диалектное слово мозгва обозначает топкий берег.

Названия более мелких рек также могут быть сопоставлены с балтизмами: Нара (левый приток Оки) – ‘поток’, Лама (правый приток р. Шоша) – ‘низина, узкая долина’, Лобня (левый приток Клязьмы), Лобца (левый приток р.Истра), Лобь (правый приток р.Шоша) – ‘долина, русло реки’, Руза и Русса (левый приток р.Лобь) – ‘узкий луг с ручьем’, две реки Сетунь (обе правые притоки р.Москва) – ‘глубокое место реки, середина реки’. Граница балтийской гидронимии проходит от Санкт-Петербурга, приблизительно по линии Московской железной дороги, несколько восточнее города Москва, вдоль реки Москва до ее впадения в Оку.

Славянские гидронимы

в России – самый последний пласт. Их обычно соотносят с племенами кривичей, которые пришли с Вислы и расселились по правым притокам Волги, и вятичей, которые пришли с юго-запада и осели в бассейне Оки. Это способствовало развитию связи топонимии Северо-Восточной Руси с топонимией западных и южных славян. Низкая плотность балтов и финнов, живших в этих местах, позволила славянам свободно размещаться на новых территориях. В результате мирного сосуществования с этими племенами славяне усвоили названия крупных и средних рек и дали свои названия мелким речкам и ручьям. По-видимому, к славянским относятся названия Мéча (медвежья), Мóча (‘влага, слякоть’), Понóра (понор – ‘место, где река исчезает’) – приток Клязьмы «расплывается» в переувлажненном болоте, Волошня (от слова волок), Гвоздня (гвозд/гвазд ‘грязь’), Каменка, Песочня, Долгуша, Липка, Крутец. Многие дославянские названия были переосмыслены славянами: Сестра, Осетр, Истра – все содержат индоевропейский элемент -стр- ‘течь’.

Нередко названия притоков сопровождаются уменьшительными суффиксами: Дон – Донец, Осетр – Осетрец или Осетрик, Пахра – Пахорка, Пехра – Пехорка.

Русское слово река редко встречается в составе географических названий (в обозначении Москва—река это не часть названия, а лишь индикатор, помогающий различать реку и город Москва). Название Старая Река относится к озеру в пойме Москвы-реки. Слово речица – уменьшительно-ласкательное от река – часто встречается в названиях небольших рек: Речица (правый приток р.Северка; левый приток р.Осетр; левый приток р.Нерской).

Оронимия

– совокупность названий гор (от греч. oros ‘гора’). Исследователи включают в оронимию названия не только возвышенностей, но и понижений, потому что одни без других не существуют и потому что в них используются сходные лексемы и модели. Часто одни и те же лексемы участвуют в названиях возвышенностей и понижений. В Центральной России это бугор, вал, верх, гора, лоск, лощина. Литературному слову овраг в говорах соответствуют вараг, враг, вражек, варак, барак, байрак, боерак, буерак. В.И.Даль отмечает, что в некоторых говорах слова овраг и буерак путаются. В тюркских языках словом байрак обозначается ‘гора, холм’, что, возможно, связано с турецким байыр ‘обрыв, гора, холм, пригорок’. В турецком языке байыр также означает ‘склон, поросший деревьями и кустарником’ (т.е. разновидность понижения), ‘невозделанное поле, пастбище’. Если исходить из позиций скотовода, пасти скот можно было и на склоне холма, и у его подножья, и в низине. Отсюда семантический сдвиг: русское буерак, украинское байрак – это и подъем, и спуск. Ср. также монгольское бюгерак, калмыцкое беряг ‘маленький (песчаный) холм’. Самое удивительное, что в центре финского города Турку находится река (канал) с названием Авраг.

Центральная Россия – страна преимущественно равнинная. По берегам рек встречаются возвышенности с крутыми обрывами и с относительно небольшой высотой над уровнем моря. Высокие горы находятся на Кавказе, и в их названиях фигурирует нерусская лексика. Часть названий относится к абхазо-адыгским языкам, часть – к тюркским. С севера на юг тянется гряда Уральских гор, считающаяся условной границей между Европой и Азией. Названия отдельных гор этой системы восходят к урало-алтайским и самодийским языкам. Вдоль южной границы восточной части Российской Федерации располагаются горные массивы Алтай и Саяны. Гориста Средняя и Восточная Сибирь. Большинство сибирских хребтов названы русскими географами в новейшее время.

Урал – это сложная горная система, имеющая во многих местах по нескольку параллельных хребтов и отдельно стоящих гор. Для удобства исcледования Урал принято делить на несколько областей, именуемых искусственно введенными макротопонимами: Полярный Урал, Приполярный Урал, Северный Урал, Средний Урал, Южный Урал. На севере продолжением Уральского хребта можно считать горную систему Пай-Хой, на юге – Мугоджары. Общая длина Урала вместе с Пай-Хоем и Мугоджарами более 2500 км. В древних источниках Урал называется Рифейскими или Гиперборейскими горами. Русские первопроходцы называли его Камень, по-видимому, как перевод с хантыйского Кев, мансийского Нер, коми Из – все три названия означают ‘камень’. Под именем Урал эти горы впервые упоминаются в русских источниках в конце 17 в. Удовлетворительной этимологии для этого топонима пока нет.

Название Пай—Хой объясняется из ненецкого пэ ‘камень, скала’ + хой ‘гора’. Можно перевести это название на русский язык как Каменный хребет. На Пай-Хое находится каменистая тундра. Другой «Каменный хребет» Паэ-Хой находится в северной части полуострова Канин. У русских он зовется Камень. Написание пай и паэ объясняется разным восприятием русскими ненецкого пэ.

Название Мугоджары русифицировано, о чем свидетельствует конечное -ы как признак множ. числа. Ороним вошел в общее употребление только в 19 в. В основе его, по-видимому, лежит сильно искаженное тюркское родоплеменное название, ср. генонимы мугай, могал, мугол, мугул, зафиксированные современными этнографами. Самая высокая гора на Урале называется Нарóдная, высотой 1895 м. Она открыта и описана в 1927 отрядом Североуральской экспедиции под руководством А.Н.Алешкова в канун 10-летия Октябрьской революции и была названа в честь советского народа. На выбор названия повлияло созвучие с наименованием ближайшей реки Нáрода (из ненецкого наро ‘дремучий лес’ + формант да). Вследствие этого географические справочники в течение многих лет рекомендовали произношение Народная, не соответствующее ни русскому, ни ненецкому словообразованию.

Славянские оронимы

в Центральной России представлены преимущественно названиями небольших гор и холмов, образованных в результате «работы» рек.

Принципиальное отличие оронимов и гидронимов состоит в том, что реки обладают протяженностью и их названия известны широкому кругу людей, а горы локально ограниченны и не всегда доступны. Названия рек чаще употребляются не только местными жителями, но и далеко за пределами своего течения. Названия гор известны небольшим коллективам. Горы картографировались значительно позже рек – некоторые только в конце 19 – начале 20 в. Поэтому нередко название реки и горы, с которой она берет начало, совпадают. Но, например, в Восточных Карпатах, наоборот, некоторые реки получают названия по горам. На Северном Кавказе и в Средней Азии гора, река и прилегающая к ним территория могут получить единое название по имени родоплеменного образования, жившего в том месте и владевшего некоторой территорией, не расчлененной для местного жителя, поскольку территория эта для него представляла единый хозяйственный комплекс. Например, в районе проживания карачаевцев на Кавказе есть гора Семенов-Баши, т.е. «верх Семеновых». Семеновы – один из карачаевских родов. Названия народов положены в основу некоторых оронимов, относящихся к крупным объектам: Юкагирское плоскогорье, Корякский хребет, Среднерусская возвышенность.

Некоторые горы, хребты и их части получили названия по именам исследователей: ледник Федченко на Памире, ледник Семенова на Тянь—Шане, хребет Семенова на северо-западе Китая (в честь П.П.Семенова). Ряд названий связан с именами лиц, не имевших отношения к именуемым объектам: хребет Петра I, пик Маяковского на Памире. В названии хребет Академии Наук отмечен вклад Академии в изучение Памира.

Названия возвышенностей встречаются чаще, чем названия низменностей. Очевидно, это связано с тем, что именно горы играют роль ориентиров, их видно издалека. Незначительные понижения не всегда заметны, а значительные видны лишь на близком расстоянии. Название получает река, текущая по долине, озеро, находящееся в котловине. Долина и котловина остаются без названия или называются по соответствующему гидрониму. Это еще раз подтверждает преимущественную роль гидронимов в создании оронимов.

Поскольку территория России контрастна в отношении рельефа, этот контраст отразился и в оронимии, в частности, в применении слова гора. В равнинной местности оно употребляется чаще: «там, где вокруг ровно, даже маленький бугорок значим (например, как ориентир). А самый высокий такой бугорок, пусть даже возвышающийся лишь на несколько метров, легко получает титул «горы». Той же относительностью объясняется то, что в горной местности многие возвышения остаются без названия, потому что рядом значительно бóльшие горы».

В равнинной оронимии вследствие этого часто встречается слово гора, а в горной – слова, называющие отдельные разновидности возвышенностей, которые в различных местах страны не совпадают. Когда гор много, их важно дифференцировать по типам: с лесом или без, пологая или крутая. Само же общее название гора не дифференцирует ничего. Для равнинных «гор» такая дифференциация не требуется, так как возвышенности встречаются редко и достаточно удалены друг от друга. По словам Ю.А.Карпенко, «в равнинной оронимии. важно отличить не одну гору от другой, а гору от не-горы». Равнинная оронимия России часто бывает славянской (Церковная горка), в местах со смешанным населением используются заимствования или кальки при общем славянском оформлении: Три Мары (мар – мордовское ‘бугор, куча’).

Языковой состав горной оронимии оказывается более сложным, поскольку в силу исторических условий в горах часто селились представители разных народов, не всегда многочисленные, но каждая этническая группа смотрела на горный ландшафт по-своему и называла объекты на своих языках.

Принципиально важно также различие оронимов, возникших естественным путем в языках местных жителей, и искусственно придуманных «книжных» названий для крупных горных массивов. Так, у местных жителей горного района может быть масса названий, дифференцирующих отдельные горы и их части, но не быть обобщающего названия для всего горного массива. По мнению Е.М.Поспелова, «употребляемые для них в литературе и на картах названия обычно возникают или путем распространения на весь объект в целом названия одного из его элементов, или путем присвоения совершенно нового названия. Первый способ чаще применяется для отдельных гор, второй – для хребтов и горных массивов. Так, местные жители лишь через литературу усвоили названия Тянь-Шань, Памир.

Иначе обстояло дело с Алтаем. Это название издавна хорошо известно не только местным жителям, но и далеко за пределами региона – однако не только и не столько в значении «гора или горная система», как в значении «родные места», поскольку массы кочевников выходили из Алтая и расселялись по просторам Западно-Сибирской низменности и Восточно-Европейской равнины. Иногда это название объясняют из тюркского ал тай ‘высокие горы’.

В качестве родовых и видовых обозначений возвышенностей в России почти повсеместно употребляются слова литературного языка: возвышенность, гора, горы, хребет: Среднерусская возвышенность, Уральские горы, Становой хребет. Название Становой связано со словом стан ‘торс, туловище’. В словаре В.И.Даля отмечено псковское становье ‘хребет, позвоночный столб, спина’, а также ‘горный кряж’; становая жила ‘спинной мозг’. В Забайкалье имеется Становое нагорье – горная система, включающая хребты Становой, Яблоновый и Джугджур. Она названа по Становому хребту. До начала 20 в. Становым хребтом считалась вся система хребтов протяженностью до 4000 км, составляющих водораздел между Северным Ледовитым и Тихим океанами, включая горы на Чукотском полуострове. Грандиозные размеры, труднодоступность и водораздельный характер дали основание казакам-землепроходцам, прибывшим туда в середине 17 в., назвать весь этот горный массив Становым хребтом. Жившие в тех местах эвенки называли всю эту горную систему Джугджур, т.е. так, как сейчас зовется лишь один из хребтов. Е.М.Поспелов сопоставляет название Джугджур с эвенкийским дюгдюр ‘высокая безлесная гора’ и отмечает, что эвенки считали эту горную систему «позвоночным столбом земли». Русское название могло возникнуть под влиянием эвенкийского. Ср. также название хребта, примыкающего к Становому, – Олекминский Становик и Токинский Становик в Якутии с той же идеей позвоночника и водораздела. Идею «позвоночника» несет и слово хребет, ср. спинной хребет. Идея «водораздела» заключается также в географическом термине стан, ср. Теплый Стан – водораздел рек бассейнов Москвы-реки и Пахры на юге Москвы. Ср. также тюркское арка ‘спина, спинной хребет; удлиненная возвышенность; водораздел’, названия возвышенностей Такты-Арка, Кудрат-Арка на Южном Урале. Казахский мелкосопочник казахи называют Сары-Арка ‘желтый хребет’. Арка-Юрт – обширная территория в Центральном, Северном и Восточном Казахстане.

Топоним Яблоновый хребет не имеет отношения к яблокам и яблоням. Это русификация бурятского Ябалгани—Дабан (бурятское ябалгани ‘проходимый, проезжий’ + дабан ‘перевал’). Русскими переосмыслено как Яблоновый перевал, а затем название перевала перенесено на весь хребет.

Таким образом, русские названия тесно связаны с иноязычными, при этом включение в русскую топонимическую систему иноязычного элемента происходит либо на основании звучания, либо на основании сходства идеи, положенной в основу номинации (как в случае «спина – хребет – водораздел»).

Микротопонимия

– совокупность микротопонимов (т.е. названий мелких ненаселенных объектов – урочищ, ручьев, охотничьих и рыболовных угодий, лугов, пашен, пастбищ). Микротопонимы объединяются в микросистемы, функционирующие в пределах одного или нескольких близлежащих населенных пунктов, за пределами которых они обычно неизвестны. Наименования даже небольших селений выходят за пределы микросистемы, поскольку объединяются в системы с другими онимами. Микротопонимы образуют отдельный (низший) ярус в топонимической иерархии.

Ойконимия

– совокупность ойконимов (греч. oikia ‘дом, жилище’). Ойконим – собственное имя – название любого населенного места, от города до отдельно стоящего дома.

Русская ойконимия неоднородна хронологически и этимологически. Древние скандинавы называли Русь Gardariki, т.е. ‘страна городов’. Город был административно-управленческим центром. В каждом городе был князь или его наместник – посадник, собиравший дань, отвечавший за порядок, решавший хозяйственные вопросы. М.Н.Тихомиров насчитывал на Руси в 9–10 вв. 23 города. К 11 в. число городов достигло 58, в 12 в. – 134. Помимо крупных городов, были небольшие городки, часто оборонительного характера. Они были важны для двигавшихся с запада на восток восточных славян как опорные пункты на пути их следования. Родовые коллективы, соответствовавшие сельским поселениям, не образовывали городов, но жили вокруг них, снабжая горожан всем необходимым.

Город Ростиславль на Оке основан в 1153 князем Ростиславом Ярославичем и назван его именем. Город уничтожен при Петре I. Город Дмитров основан Юрием Долгоруким и назван по крестному имени его только что родившегося сына, более известного под древнерусским именем Всеволод Большое Гнездо. К 13 в. названия на -jь теряют активность; возрастает топонимичность суффиксов -ов-/-ев-, -ин-.

Названия с суффиксом -ов-/-ев-, -ин- достаточно ранние, известные уже в 11 в.: Берестово – княжеская деревня под Киевом; Клов – урочище между древним Киевом и Печерским монастырем (вошло в городскую черту современного Киева), возможно, из праславянского кълъ ‘кусок дерева, пень’, ср. современное русское кол ‘кол’. Эти ранние топонимы образованы от названий природных объектов. К 13 в. форманты -ов/-ев, -ин- развивают посессивную функцию, ср. названия городов Ростов, Туров, Юрьев, Горошин, Нежатин. Берестяные грамоты 13–15 вв. дают массовые названия сельских поселений на -ов-/-ин- : Васильево (село), Давидова (деревня), Мохово (село), Харияново (село), Шадрино (село). В большинстве случаев они образованы от имен личных, в том числе христианских.

К числу ранних относятся топографические названия, характеризующие физико-географические особенности местности: Броды (на границе Волыни и Галицкой Руси) – свидетельство о наличии возле данного места речной переправы (11 в.); Переволока (в Переяславском княжестве) – место, где суда переволакивали из русла одной реки в русло другой; Устье (несколько городов Вологодской, Тамбовской, Ярославской областей): устье – место впадения реки в озеро, другую реку или море.

К числу ранних и до сих пор продуктивных относятся названия с суффиксом -ьскъ, образованные от топографических, географических, этнических названий и имен личных: Бужьскъ/Бужск – город на реке Буг; Долобьскъ – урочище у Киева, возможно от племенного названия Дулебы; Изборск – город в Псковской области, от имени Избор; Полоцк – город на реке Полота. С суффиксом -ьн- образовывались названия городов и деревень: городов – обычно мужского рода на -ьнъ, а деревень – среднего или женского рода на -ьно/-ьна: Песоченъ – город, Песочна/Песочня, Пясочно – более мелкие поселения. Топонимы с формантами -нь, -ань, -унь, -ень, -ьнь, -ынь также относятся к числу древнейших: Любань, Горынь, Дубень, Искоростень, Рязань. С формантом -ьjе образовывались названия местностей и городов: Берестье – древний город на Буге, современное официальное Брест, но в местных говорах сохраняется форма Берестье. Олешье – крайний перевалочный торговый пункт в устье Днепра. Часто формант -ьjе используется одновременно с суффиксом, ср.: Замостье, Заволочье, Заволжье, Поволжье, Приднестровье, Подмосковье.

К числу древних относится также формант -ица: Вороница, Добровица, Каменица, Быстрица, Рудица, оформляющий названия деревень, рек, урочищ. Параллельно ему существует формант -ец: Студенец, Каменец.

Патронимические названия на -ичи- – достаточно древний тип, более свойственный западным областям и затухающий по мере продвижения на восток: Боровичи (Новгородская обл.), Воловичи (Коломенский уезд), Гусиничи (Владимирская обл.), ср. «деревня Луковичи, Волковичи тож» (Московская обл., 16 в.), Петровичи, Филиповичи (Рязанская обл.), Ярославичи – погост Олонецкой губернии. Ср. этнические названия из хроники Нестора: вятичи, дреговичи, кривичи, псковичи, радимичи, берендичи, уличи и два названия поселений: Ольжичи – село, основанное Ольгой как административно-податной пункт, и Уветичи, которое Д.С.Лихачев отождествлял с современной деревней Вятичев Киевской обл. и с древним названием Витичев город и холм.

К старым композитным образованиям относятся: Белгород и Вышгород (возле Киева), Белоозеро (современный Белозерск Вологодской обл.), Новгород, Звенигород, Стародуб, Треполье. Сложения со второй частью -город свидетельствуют о высокой степени административного и организационного развития страны.

Помимо морфемы -город, в топонимах часто встречаются производные от этой основы: Новый городок на р.Протва (современное село Спас-Городец), Новый городок на р.Осетр (по-видимому, современное село Городня), деревня Натальин Городок к югу от Коломны: городок – небольшой город; городня – ограда вокруг города; срубы, заполненные землей и камнями; городище – место, где раньше был город. До 10 селений Московской области и многие селения в других местах зовутся Городище, Городищи, ср. Микулино городище – на месте города 14 в.

Слово Вышгород означает верхний город, город на горе, где жил владелец. В 1352 упоминается Вышгород на высоком берегу реки Протва; другой Вышгород на берегу реки Яхрома датируется 9–11 вв. Город не сохранился.

Начиная с 10 в. упоминаются погосты. Погост – место, куда в определенное время года съезжались торговые люди (гости). С принятием христианства на погостах стали строить церкви: Дмитровский Погост Шатурского уезда – назван по церкви Димитрия Солунского, Ильинский Погост Орехово-Зуевского уезда – по церкви Илии Пророка. После 15–16 вв. погосты как разновидность топонимического объекта теряют свои функции и превращаются в обычные деревни.

Двор – в прошлом комплекс жилых и хозяйственных построек с земельными угодьями, то, что теперь называется хутор. Название Великий Двор обычно давалось поселению основного владельца вотчины, ср. также Большие Дворы, Гуляевы Дворы. Иногда словом дворы обозначались выселки, т.е. новое поселение, образованное выходцами из более старого и крупного.

Селение, освобожденное на определенное время от уплаты податей, называлось слободой: Слобода (Клинский, Рузский районы), Слободка (Клинский, Рязанский районы), Слободище (Ногинский, Орехово-Зуевский районы), Набережная Слобода (Нарофоминский район), Михайловская Слобода (Раменский район), Добрая Слобода (Сергиево-Посадский район). Подмосковье изобиловало слободами, выполнявшими определенную службу при царском дворе. К концу 18 в. они теряют свое значение.

Отдельные дома, стоящие на отшибе, назывались бутырки. Название Бутырки получили несколько деревень, ср. также Бутырки-Русино, Аксено-Бутырки.

В 20-е годы 20 в. в России возник новый тип поселения – поселок городского типа. Это поселение, недостаточно развитое для получения статуса города, с заданными функциями: промышленной, транспортной, научной, курортной. Во многих случаях поселки городского типа заменили бывшие посады, механически отнесенные к категории городов. На 1 января 1987 в Московской области было 109 поселков городского типа. Наряду с названиями на -ово, -ино, продолжающими традиционный тип названий сельских поселений (Абрамцево, Алабино – среднего рода), среди них появляются названия мужского рода, согласующиеся со словом поселок: Первомайский, Пролетарский, Красные Ткачи (по текстильной фабрике «Красные Ткачи»), Фосфоритный (поселок рабочих фосфоритного рудника).

В период с 1917 по 1941 в Московской области образовано 28 городов. Многие из них развились из деревень (сел), пройдя через стадию «рабочий поселок», например село Дедово – рабочий поселок Дедовский, городок Дедовск; деревня Климовка – рабочий поселок Климовский – город Климовск.

На протяжении всей предыдущей истории ойконимы констатировали, какой тип объекта они называют (Слобода), давали ему характеристику (Новая Слобода), сообщали, кому принадлежит объект (Княжпогост), отражали назначение объекта (Дворцовое село). При этом любой топоним обладал адресной функцией.

После революции все эти функции топонимов перестали восприниматься как существенные и необходимые. Топоним стал своеобразным лозунгом, пропуском в Счастливое Будущее. Никого не интересовало то, что он должен помогать ориентироваться на местности, способствовать четкой работе транспорта. Забылась его адресная функция. Десятками давались одинаковые или похожие названия, служившие «мощным средством идеологического воздействия, сознательного искоренения из памяти народов тех или иных имен, событий, фактов» (Поспелов).

К топонимам нового типа, появившимся в 1920–30-е годы, относятся неоформленные антропонимы: Ильич, Калинин, Артем, а также не оформленные суффиксами названия с ярким положительным для той поры значением: Большевик, Восход, Дружина, Комсомолец, Коммунар, Октябрь. Увеличилось число названий в форме прилагательных, часто образованных от антропонимических основ: Урицкое, Урицкая, Союзная, Пролетарская.

Часто определения Новый и Красный прибавляются к известным ранее топонимам: Новый Донбасс, Новоасбест, Новоугольный, Красный Сулин, Красный Лиман, Красный Ключ. Оба эти определения употреблялись в топонимии и раньше: Новая Ладога (18 в.), после чего город Ладога, датируемый 862, превращается в село Старая Ладога; Новосибирск, возникший в 1893 как Новая Деревня, в 1895 превращается в г. Новониколаевский в честь Николая II, в 1903 – в г. Новониколаевск, в 1926 переименован в Новосибирск, ср. остров Новая Сибирь, открытый в начале 19 в., позже давший название всему архипелагу Новосибирские острова. Город Красноуфимск основан в 1736 как крепость в урочище Красный Яр на берегу реки Уфа. Сначала крепость называлась Красноярская и Уфимская. С 1781 – город Красноуфимск. Первоначально слово красный означало ‘красивый’. После 1917 переосмыслено как ‘революционный’, прилагательное новый стало связываться с Новой Жизнью, которая должна скоро настать.

Урбанонимия

– совокупность урбанонимов – названий внутригородских объектов (лат. urbanus ‘городской’). К урбанонимам относятся названия улиц, площадей, переулков, кварталов, отдельных домов, магазинов, кафе, ресторанов и т.д. В разные периоды отдельные объекты играли не одинаковую роль. Сейчас улицы представляются основным структурирующим фактором города. До 17 в. они выделялись очень нечетко. Так, В.С.Кусов на старинных планах Москвы обнаружил: улица подле Троицкого подворья, улица от Никольских ворот, улица подле вала, улица с Знаменки на Смоленскую, что свидетельствует о большей важности построек по сравнению с улицами.

Наиболее ранние московские топонимы отражали особенности местности: Болото, Глинищи, Грязи, Всполье, Старые сады, Великий луг, Поганый пруд. Древнейшие названия урочищ, в которых или по соседству с которыми располагались дома, нашли отражение в таких адресах, как На рву, В ендове, На глинище, На кулижках, Под сосной.

Когда в Москве складывается система улиц, слободы уже не существуют. Свои названия они передали улицам, переулкам, набережным: Гончарная набережная, Печатников переулок, Таганская улица, Барашевский переулок, Хлебный, Ножовый, Скатертный, Столешников переулки, улицы Поварская, Мясницкая, Ямская.

На протяжении всех веков своего существования город Москва поглощал окружающие его деревни и села. Первыми были поглощены Кучково, Семчинское, Напрудное (между улицами Щепкина и Гиляровского, ранее 3-я и 2-я Мещанские, вблизи Трифоновской улицы), Старое Ваганьково (на месте книгохранилища Российской государственной библиотеки), Высокое, Хвостово. В состав Большой Москвы в пределах Кольцевой автодороги вошло 98 деревень.

Анализ 1886 названий из книги П.В.Сытина Откуда произошли названия улиц Москвы показал, что улицы по именам церквей назывались в большинстве случаев до 18 в., а по фамилиям жителей – в 19 в. Тогда же была дана основная масса названий, обозначающих одну улицу через ее отношение к другой, в 20 в. – основная масса мемориальных названий (в честь известных, прославленных людей). Форма названий может свидетельствовать об их возрасте: Никольская улица – по церкви или монастырю, не позже 18 в. Николаевская – в честь царя Николая (19 в.), ул. Николаева (20 в.).

Начиная с 30-х годов 20 в. наиболее активными становятся названия, образованные от фамилий в форме родительного падежа единственного числа: ул. Горького, ул. Архитектора Власова. В Большой Москве к ним присоединяются названия в форме родительного падежа множ. числа: улицы Братьев Фонченко, Зои и Александра Космодемьянских.

Названия переулков в 18–19 вв. имели традиционную форму притяжательных прилагательных: Бобров, Фролов, Жуков, Ащеулов. В начале 20 в. эта традиционная форма вела к перестройке более новых названий: Мечниковский – Мечников. В середине 20 в. проводилась кампания по ликвидации переулков, превращению их в улицы или проезды: Камергерский пер. – проезд Художественного Театра, Пушкарев пер. – ул. Хмелева, так что старая модель забылась и сейчас название Рыбников переулок воспринимаеатся как пер. или ул. Рыбникова или Рыбников (род. пад. мн. ч.).

Улицы в городах переименовывались всегда – по мере роста городов, частичных перестроек и перепланировок. Например, улица между Кремлем и Арбатской площадью до 1658 звалась Арбат, в 1658 она стала зваться Смоленская, с начала 18 в. – Воздвиженка по Крестовоздвиженскому монастырю, после революции – ул. Коминтерна, с 1946 – ул. Калинина, затем – Калининский проспект, теперь – снова Воздвиженка. Выходивший на эту улицу переулок с 1446 назывался Ваганьковским. Он располагался на месте старого села Ваганькова. Там жили скоморохи, которые «ваганили», т.е. потешали царя. С начала 17 в. переулок стал зваться Шуйский по дому боярина Шуйского, с конца 17 в. – Благовещенский по церкви Благовещения. Являющийся его продолжением переулок звался в 17 в. Конюшенный по конюшням царского двора. В 18 в. он стал Малый Знаменский, по церкви Знамения Богородицы. В 1926 оба переулка объединены в улицу Маркса и Энгельса. Теперь первый переулок зовется Староваганьковский (скоморохи были выселены отсюда в район Ваганьковского кладбища еще 17 в.).

20 в. в русской топонимии характеризуется экспансией антропонимов. Можно усмотреть параллельность новых названий городов и улиц. Появилась масса названий в честь прославленных людей: улицы Чкалова, Качалова, Неждановой, Достоевского и даже Павла Корчагина – героя произведения Н.Островского Как закалялась сталь. Появились названия, отражающие события и символы эпохи: площадь Революции, проспект Мира, Советская площадь, Большевистская улица, а также названия улиц, переулков, площадей, повторяющие названия культурных и промышленных объектов: Велозаводская ул., Телеграфный пер.

В 1970–1980 Советским фондом культуры и Московским филиалом Географического общества СССР была проделана работа по возвращению улицам города Москвы старых традиционных названий – памятников культуры. Это было почти полностью осуществлено в рамках Садового Кольца. Особенно велика в этом заслуга Юрия Константиновича Ефремова, члена Географического общества. Возвращение Московским улицам прежних названий было завершено в постсоветскую эпоху.

Кузнецов С.К. Русская историческая география. М., 1910
Сытин П. В. Откуда произошли названия улиц Москвы. М., 1959
Микротопонимия. Под ред. В.А.Никонова. М., 1967
Карпенко Ю.А. Из наблюдений над украинской оронимией. – В кн.: Оронимика. М., 1969
Оронимика. М., 1969
Роспонд С. Структура и стратификация древнерусских топонимов. – Восточнославянская ономастика. М., 1972
Топоров В.Н. «Baltica» Подмосковья. – В кн.: Балто-славянский сборник. М., 1972
Воробьева И.А. Топонимия Западной Сибири. Томск, 1977
Матвеев А.К. От Пай-Хоя до Мугоджат. Названия уральских хребтов и гор. Свердловск, 1984
Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. М., 1984
Агеева Р.А. Происхождение имен рек и озер. М., 1985
Агеева Р.А. Гидронимия русского Северо-Запада как источник культурно-исторической информации. М., 1989
Поспелов Е.М. Имена городов: Вчера и сегодня (1917–1992). – Топонимический словарь. М., 1993
Смолицкая Г.П. Названия московских улиц. М., 1996
Поспелов Е.М. Географические названия мира. – Топонимический словарь. М., 1998
Поспелов Е.М. Названия подмосковных городов, сел и рек. М., 1999

Источник